Изгой

Открыв глаза с диким криком, я первым же делом схватилась за горло. Ни крови, ни повязки ничего. Ущипнув себя, почувствовала боль, это значит, что я жива. Но мать вашу что это было? Повернув голову, я увидела спящего Коула, и вся та злость что была во мне, вылилась на него.  — Ты самый настоящий кретин! — заорала я и начала бить его подушкой. От такого поворота событий, он резко вскочил с кровати и забился в угол.  — Ты совсем ненормальная? — нахмурился он.  — Это я ненормальная? — я встала на кровать и начала шагать в его сторону, держа в руке подушку.  — Ты чуть не позволил Эйдану убить меня! У него был тесак! Тесак, Коул! Самый настоящий мать твою тесак! Которым он хотел перерезать мне горло! А ты? Что ты мне вколол? И почему ты так спокойно реагировал? Ты с ним заодно? — замахнувшись, я снова ударила его подушкой по его тупой голове.  — Мэдисон! Это были галлюцинации! Я вколол тебе успокоительное, чтобы ты спала! Потому что был высокий шанс того, что после того как тебя накачали наркотой, будут галлюцинации! Я ничего не делал тебе такого! Боже! Что ты за человек? — прорычал он, а затем рухнул на кровать, закутавшись в одеяло, словно он был в коконе.  — Что? — в недоумении стояла я, — и ты мне не сказал? Ты мог бы мне сказать это! Мать твою Спенсер, я когда-нибудь убью тебя! И мне за это ничего не будет!  — Я пытался! Пытался сказать тебе, что всё нормально, и это обычное успокоительное! Но ты бредила об Эйдане! Говорила, что он стоит с ножом и замахивается на тебя! Я говорил тебе! Говорил! Издав толи стон, толи рев, я вышла из спальни, громко захлопнув за собой дверь. Я точно сойду с ума, честное мать его, слово. Я так не могу. Эти галлюцинации настолько реальные, что практически невозможно различить, где всего лишь плод твоего воображения, а где настоящая жизнь. И как наркоманы так живут? Не позавтракав, только одевшись и более-менее приведя себя в порядок, я выбежала из дома и поехала в школу, так как сегодня воскресенье, и миссис Клэнсон нужна помощь, да и деньги мне сейчас не помешают. Я не знала будет ли сегодня Кэти, но на часах было всего половина девятого утра, так что скорее всего она спит, но я-то знала, что миссис Клэнсон уже в школе, и поэтому без задней мысли я припарковала свою машину на пустынной парковке и поплелась, проклиная всех и вся в школу. Поднимаясь по заваленным туалетной бумагой, фантиками и прочим мусором лестницам, я удивилась тому, какой же масштабный был праздник вчера в школе. Да, школа тоже отмечает Хэллоуин, была очередная школьная дискотека, на которой как обычно наверно была драка, кто-то напился, а может что хуже… как было в том году. Тот год был по-настоящему ужасный. Я старалась забыть об этом, не вспоминая, не говоря о той ситуации. Но сейчас, словно переместившись в тот год, я начинаю вспоминать. С Кэти мы поклялись не говорить об этом никогда. Все началось с того, что девочка по имени Триша Хилл перешла в среднюю школу Ашвилла в середине года, и конечно же она стала изгоем. Такой же, как и я. Она была белым пятном в серой массе. Она выделялась всегда, была отличницей, имела приятную внешность и очень, очень длинные волосы. В прочем, с этого и начался кошмар школы Ашвилла. Однажды на уроке тригонометрии учитель вышел из класса, и все начали орать, болтать, а кто-то затевал план, как унизить Тришу. Она сидела в самом конце кабинета, один парень подошел к ней и обрезал её волосы. Вы должны понимать, если её волосы были почти до поясницы, то с того момента они были чуть длиннее чем мочка уха. Дикий гогот, ор и крики «отброс общества» заставили её выбежать из класса в слезах, тогда она наткнулась на Кэти, та попыталась её успокоить, но попытки были тщетны. И тогда Триша сказала, что «отомстит обидчику». Конечно, Кэти не поверила этому, хотя по её рассказу, глаза Триши были наполнены яростью, а в одно мгновение она стала… словно робот, выпрямила спину прямо и ушла, так и не сказав больше ничего. Тогда я сказала Кэти, что будет лучше, если мы уговорим директора дать Трише несколько дней выходных, а мы тем временем поговорим с родителями и попросим их перевести её в другую школу, потому что знаем, чем ей может обернуться её месть. Мы разузнали её адрес, приехали и, когда увидели её родителей, поняли, что её нужно спасать. Весь дом был в картинах, плакатах… дьявола. Самого настоящего! Клянусь, так же было множество рисунков, непонятных записок, развешанных по стенам, какие-то иероглифы, нарисованные на полу, окнах, стенах, потолке… короче, это было очень жутко, страшнее, чем смотреть «Сияние». Их дом… точнее помещение, где они жили было абсолютно черным, стены, потолки, шторы, даже вся мебель была чисто черная, а вместо обычных люстр и ламп были свечи.  — Триша, у тебя всё хорошо? — первая тогда заговорила Кэти.  — Всё прекрасно, — Триша выдавила из себя улыбку, конечно, по ней было видно, что ей неловко от того, что кто-то увидел её дом. Да мне бы тоже было неловко. Я в буквальном смысле вжалась в спину Кэти, так как страх был дикий, и естественно я чувствовала перед ней вину.  — Прости, Триша… — я вздохнула, — мне очень, очень жаль.  — Я знаю, — она наклонила голову набок, — но ты ведь не виновата, правда? Святая Дева Мария. У меня настолько разыгралось воображение, что мне казалось вместо Триши стоит перед нами сам Дьявол. Разумеется, я не была виноватой.  — Послушай, если у тебя есть возможность, тебе нужно сменить школу… для твоего же блага, таких как мы… не любят, — закончила я.  — Таких как мы? Но вы ведь нормальные, а я нет, — она пожала плечами, — в любом случае он ответит за то, что сделал, и моя месть будет страшной, я не боюсь последствий, потому что сам Дьявол говорит, что я должна это сделать.  — Сам Дьявол? — переспросила Кэти  — Да, — она улыбнулась так, словно ребенок увидевший мороженое в самый жаркий день, — а теперь извините, папа хочет, чтобы я занималась делами, всего доброго! — она помахала рукой и закрыла перед нами дверь. А стоит ли говорить о том, что мы тут же убежали оттуда как ошпаренные? Думаю, нет. На следующий день был Хэллоуин. Все пришли, конечно, в костюмах, ну, почти все. Основная половина парней была просто в джинсах и футболках, но зато они тогда пронесли водку и добавили её в пунш, который стоял в зале. Мы с Кэти видели, как Триша много раз подходила к столу и стакан за стаканом, почти залпом, выпивала этот пунш. Она была одета как дьявол, ну только в женском обличии. И мне казалось, что алкоголь её не взял, потому что даже я, после такой дозы валилась бы с ног. Я не знаю, почему мы тогда вышли из спортзала. Мы и так стояли у стены, наблюдая за тем, как кто-то откровенно целуется, буквально засовывает свои языки друг другу в рот, кто-то забавно танцевал, кто-то разговаривал. В общем самая обычная школьная дискотека. Первый звоночек был тогда, когда мы увидели того парня, который практически следом пошел за ней, так как мы стояли в коридоре, он вышел из основных дверей спортзала и пошел в сторону женского туалета. Мы, недолго думая пошли следом. Открыв осторожно дверь туалета, увидели, что Триша и тот парень целовались. И на нем уже не было футболки, а штаны были приспущены.  — Эй! Отвали от неё! — закричала я. Но Триша посмотрела на меня улыбнувшись, а затем, из-за пояса достав маленький ножик, полоснула себя по венам. Но нет, она не рухнула на пол, ничего такого не было, она подошла к зеркалу, и начала писать имя виновника, того, кто с ней это сделал. На дикий крик Кэти сбежались все, и, когда Триша закончила это делать, она начала резать ножом всё сильнее и сильнее. Мы пытались её остановить, правда, но мы боялись… вдруг она накинулась бы на нас? Нам ничего не оставалось, как стоять и смотреть на это. На то, как Триша удар за ударом отрезает себе руку. Бог мой. Я раньше не была такой. Я была серой мышкой, меня никто особо не доставал. Но после этого, я стала изгоем в нашей школе, второй по счету после Триши. А все потому, что тот парень, который довел её до такого состояния, был мне знаком. И именно из-за него ко мне начали так относиться, потому что они думали, что я сплю с ним. Они думали, что я чокнутая, как он, они думали… что я причастна к этому. И имя этого парня Эйдан Уайт. Его имя было написано на зеркале кровью Триши. Выбравшись из своих воспоминаний, я открыла дверь библиотеки, но услышала приглушенный голос миссис Клэнсон. Она была не одна. Странно, кому понадобилось приезжать в школу в половине девятого утра?!  — Я боюсь, что они натворят… мои мальчики! Они ведь неплохие! Они всего лишь хотят отомстить этому мальчику! Они больны этой идеей! У Коула даже есть какие-то записи… — Коул. Я сразу же догадалась что это была его мама. Их разговор был нервным, Хейзел (так зовут маму Коула) очень нервничала, когда говорила, что они что-то натворят, хм… надо бы поподробнее узнать, что именно… и как на зло, половица скрипнула, и они увидели меня. Упс.  — Доброе утро, Мэдисон! — миссис Клэнсон помахала мне рукой и улыбнулась. Конечно же, как всегда я всё испортила.  — Мэдисон! — Хейзел с удивлением посмотрела на меня, а когда я подошла к ним с виноватой улыбкой, то Хейзел стиснула меня в объятиях.  — Я тоже очень рада вас видеть, Хейзел.  — Прошу, скажи, что с Коулом всё в порядке, потому что я очень переживаю, я знаю, что он сейчас временно у тебя, но все же… как он? О. Она знает? МАМА КОУЛА ЗНАЕТ, ЧТО ОН ЖИВЕТ У МЕНЯ? Как же неловко черт подери.  — С ним всё хорошо, — я улыбнулась, краснея как помидор.  — Надеюсь на это, потому что мы должны встретиться с ним через пятнадцать минут, Мэди, приезжай к нам на ужин сегодня, мы с Рональдом очень хотим еще раз поблагодарить тебя за твой храбрый поступок, в семь, договорились? — Хейзел улыбнулась, так и не дождавшись моего ответа, и, помахав нам с миссис Клэнсон, ушла из библиотеки, громко цокая каблуками.  — Только не говори мне, что ты связала свою судьбу с Коулом? — миссис Клэнсон посмотрела на меня, ну очень странным взглядом, будто бы в нем было скрытое предупреждение. В этот момент я уже во всю думала, каким образом мне проникнуть в архив, чтобы покопаться в личных делах. Нет, я конечно не против, что Коул ничего не скрывает от мамы, но всё же… я думаю, что эта лишняя информация для её ушей, хотя, как бы он объяснил своё отсутствие дома? Мне нужно узнать, как можно больше… я более чем уверена, что Коул ведет скрытую охоту на моего брата, я, конечно, не против в силу нынешних обстоятельств, но он мог бы просто сказать мне, и тогда взять его было бы намного легче. И тут меня осенило. В шкафу Коула были бумаги! Точно! Скорее всего, нет, сто процентов там есть что-то про Эйдана! Мне срочно нужно их сегодня увидеть! Во что бы то ни стало.  — Мэди, ты меня слышишь? — миссис Клэнсон дернула меня за руку.  — Что? — спросила я. Дурацкая привычка уходить в свои мысли настолько, что даже не слышишь, о чем тебя спрашивают.  — Я говорю, что пойду заварю нам чай, я принесла великолепное печенье, твое любимое, а ты пока отнеси вон ту коробку в архив, но не задерживайся там, ученикам нельзя находиться там, — она подмигнула мне и отправилась в школьную столовую. А я, как только миссис Клэнсон скрылась из виду, тут же схватила коробку и помчалась в архив, словно ошпаренная. В кабинете, где находится архив, куча шкафов с личными делами учеников. Благо то, что на каждом шкафу написаны таблички с какой и по какой буквы находятся дела. Мне нужно всего два дела. Коула и Эйдана. Найдя нужный шкафчик, я вытащила дело Коула и начала листать, так как времени было катастрофически мало, я пыталась найти хоть что-то полезное.  — Склонен к агрессии, навязчивая идея найти убийцу брата, одинок, ненавидит слабых людей, в школе в Нью-Йорке довел девушку до суицида, принимал наркотики. К слову, каждый ученик при переходе в другую школу проходит беседу с психологом, это обычное дело, да и у нас в школе каждые три месяца проходят такие беседы. Но то что я прочитала… повергло меня в шок. Я не знала прошлого Коула, не знала, что он довел девушку до суицида, но догадывалась, что он принимал наркотики… вопрос, а принимает ли он их сейчас? Боже. Я сходила с ума с каждым днем, не могу поверить в то, что он так поступил с бедной девушкой. Передо мной возникает образ Коула, доброго, ласкового, и хорошего. Не могу поверить. Нет. Следом идет картинка, как Коул беспощадно издевается надо мной, как он хватает меня за лицо в баре, как он вломился ко мне в дом и швырял так, словно я была каким-то мешком. Это не он… нет. Слезы уже застилали глаза, почему он просто не может мне рассказать всё? Ведь я открылась перед ним словно книга, и ничего не скрываю от него, за что он так со мной? Чего он хочет добиться?  — Мэди? — голос миссис Клэнсон заставил меня выйти из ступора. Запихнув обратно дело Коула, я сделала вид, что ставлю в коробку, и в этот самый момент миссис Клэнсосн зашла.  — Да, простите за то, что задержалась, не знала, куда поставить коробку, — я улыбнулась, отводя от неё взгляд.  — Идем, приехала Кэти, нам сегодня нужно разобрать две коробки с учебниками. После этих слов она стояла у двери и ждала пока я выйду. Я обязана сегодня проникнуть в комнату Коула и узнать, что написано в этих бумагах. Кэти наверно тысячный раз за три часа спрашивает, как я себя чувствую. Я была сама не своя. Мне так и хотелось сорваться из школы, приехать к Коулу и всё выяснить. Самое ужасное, что может быть в отношениях, неважно на какой они стадии, на начальной или уже достаточно продолжительные, — скрывать что-то от человека, которому ты доверился неприемлемо. Какой тогда толк строить отношения, если в твоем шкафу спрятаны самые страшные тайны? Да, кто-то скажет, что не хочет травмировать человека, пугать его, рассказывать всю свою жизнь, ведь это может сказаться на отношениях, а кто-то скажет, что отношения строятся на доверии, и если рассказать все сразу, то человек либо принимает тебя таким, какой ты есть, либо уходит навсегда. Риск есть везде, но лучше сказать правду, нежели скрывать то, о чем скорее всего рано или поздно ты всё равно узнаешь, и тогда будет только хуже.  — Эрл пригласил меня в кино! Ты представляешь? Нет, ты только подумай, какими красивыми будут наши дети, — мечтательно произносила Кэти, пока мы стояли у моей машины. Было начало третьего, от Коула ни звонка, ни смс-ки, что сильно меня нервировало, с утра я сорвалась и наорала на него, да и избила подушкой, и ушла даже не попрощавшись. Я скучаю по нему. И первым делом по приезду домой, я извинюсь перед ним, я была не права, ведь он хотел, как лучше, а я снова его не послушала.  — Мэди! Ну что с тобой такое? — Кэти надула губы, как маленький ребенок.  — Прости, — извинилась я, — нелегкое выдалось утро, ты что-то говорила?  — Я говорю, что может нам всем вместе пойти сегодня в кино?  — Сегодня миссис Спенсер пригласила меня на ужин к ним домой, а отказать я не смогла, — я виновато пожала плечами, — в следующий раз сходим, ладно? — я улыбнулась и хотела уже сбежать от Кэти, на разговор я не настроена. В её кармане зазвонил телефон. Спасибо!  — Эрл! — воскликнула она, прижав телефон к уху и одними губами сказав: «Созвонимся позже», направилась к своей машине. Мне нравилось видеть её такой счастливой, такой особенно цветущей. Эрл наверно единственный человек, по которому Кэти настолько сильно сходит с ума, и надеюсь у них это взаимно. Набрав номер Коула, ответа я не дождалась от него, что заставило меня еще больше начать нервничать. Может он с мамой? Хотя что им делать вместе столько времени? Не знаю. Может он забыл свой телефон у меня дома? Хм. Маловероятно, Коул не из таких, кто забывает самый необходимый гаджет в двадцать первом веке. Раздался звонок с неизвестного номера, и что-то подсказывало мне, что аноним, который мне звонит как-то связан с Эйданом. Неужели он снова что-то натворил?  — Да? — грубо ответила я, обгоняя белую мазду на повороте.  — Мэдисон, — грубый и хриплый голос раздался с того конца трубки, в животе все сжалось. Я молчала. Мне было так страшно говорить что-либо, ладони вспотели и начали скользить по рулю, — Ну, здравствуй крошка. Отец. Это был, мать вашу, мой отец!  — Как ты узнал мой номер? — первое, что пришло в голову спросила я.  — Не составило труда узнать его от твоего брата, — он сухо усмехнулся.  — Чего тебе надо?  — Мне? О, крошка как ты разговариваешь со своим любимым папочкой? Ты хочешь, чтобы я тебя наказал? Резко затормозив, я чуть не вписалась в бетонное ограждение, но вовремя вывернув руль, остановилась на обочине.  — А теперь послушай меня, — я вышла из машины, — ты конченный психопат.  — Стоп, стоп, стоп — я тебя учил так выражаться? Ты будешь наказана за эти слова, — и снова этот хриплый смешок, от которого по моему телу пошли мурашки, — совсем скоро мы встретимся, и вся наша семья снова будет вместе, как тогда.  — Никогда, ты слышишь? Никогда этому не бывать! А если ты хоть на километр ко мне приблизишься, клянусь я засажу тебя в тюрьму! — руки дрожали от страха. Неужели он… возвращается?  — Не будь глупой, мышка, ты же знала, что мы все воссоединимся, или ты хочешь, чтобы кто-то пострадал? Может быть твоя сексуальная подружка Кэти? Горло сжалось, я перестала дышать. Кэти.  — Ты ничего не сделаешь ей, — прорычала я.  — Или может быть твой парень Коул? О, Мэди! Я так хочу расслабиться и развлечься! И твои друзья идеально подходят для наших игр! Коул. При мысли о том, что ему что-то угрожает, я была готова убить любого. Да и вообще, если кому-то из моего окружения будет что-то угрожать, я пойду на все, даже ценой собственной жизни.  — Послушай сюда, кусок дерьма, — голос сорвался на крик, — ты никогда не приблизишься ни к ней, ни к нему, а если это и произойдет, я собственноручно убью тебя, и плевать, что мне будет грозить, я больше не такая маленькая девочка, которая потакала тебе и делала всё, что ты скажешь, мы еще посмотрим, кто с кем будет развлекаться! Злость кипела в моих жилах.  — Ну тогда, — из трубки послышался какой-то лязг, по всей видимости он точил нож, — пойду развлекусь с твоим другом, до встречи, мышка, и поверь, эта встреча будет красочной. Не успев ничего сказать, так как он положил трубку, я запаниковала. Меня словно приклеили к машине, потому что я не могла оторвать от неё свою пятую точку, так как находилась в какой-то прострации. В этот момент я уже набирала четвертый раз номер Коула, автоответчик говорил одно и тоже. Нет. Этого не может быть, он не может быть у него. Это просто невозможно. Я убью его. Убью Эйдана. Было понятно, что Эйдан слил всю информацию про меня, но что мне непонятно, это то, как и где они встретились. Я набрала номер Эрла:  — Скажи мне, что Коул дома и что с ним всё в порядке, — говорила я, выворачивая руль, я ехала к нему домой.  — Йоу, Мэди, не могу сказать, я еду за Кэти, мы собрались в кино, и может вы… — он не договорил.  — Не выпускай ее из виду! Ты меня слышишь? Будь с ней постоянно!  — Да что случилось то? Ты меня пугаешь!  — Делай как я говорю! — повысив голос, я скинула трубку и, вжав педаль в пол, я старалась как можно быстрее приехать к нему. Не могу сказать, почему первым делом я не поехала домой, я просто была уверена в том, что его там нет, да он и не находится в моем доме тогда, когда меня там нет. Дорога заняла двадцать три минуты и шестнадцать секунд. На удивление, когда я подъехала к воротам, они открылись, это мой второй визит в дом Коула, может он дал номер моей машины службе безопасности? Вбежав по огромным ступенькам, перепрыгивая через одну, я начала тарабанить в дверь и нажимать кнопку звонка одновременно. Никто не открывал. Черт. Неужели моё чутье меня подвело, и Коул у меня дома? Нет, нет. Этого не может быть, он ведь не остается без меня… потому что как он говорит, что ему нечем заняться абсолютно в мое отсутствие.  — Пожалуйста, пожалуйста, — я продолжала тарабанить в дверь, и слава Богам её открыли. На пороге стоял Коул, с голым торсом и спортивных штанах, которые сидели на его бедрах.  — Что с… — он не успел договорить, потому что я кинулась ему на шею и чуть не повалила на пол, — Детка, ты в порядке? — отстранившись, он взял мое лицо в свои ладони и посмотрела в глаза, видимо проверял не принимала ли я наркотиков.  — Я ничего не приняла! — быстро дыша говорила я, — Позвонил отец и сказал… сказал, что ты у него! Коул, я так испугалась! Я снова показала свою слабость, потому что слезы из глаз начали катиться слишком быстро.  — Я же здесь, всё хорошо, я видел твои пропущенные, прости, что не перезвонил, мы с папой были в спортзале.  — Он угрожал! Он говорил, что сделает больно мне, Кэти, тебе… Боже, он сказал, что наша встреча будет красочной, Коул я не смогу больше, я думала, что не боюсь его, но как только я услышала его голос, все воспоминания и детские страхи вернулись и удвоились. Мне нужен пистолет!  — Мэди! — голос Коула заставил меня немного прийти в себя. Зайдя в дом, он потащил меня на кухню и, налив апельсинового сока, заставил рассказать разговор в мельчайших деталях.  — Я думаю, ты не против, если служба безопасности отца поставить тебе датчик слежения на машину, так мы будем знать, где ты находишься, ну, а GPS это плевое дело, так я смогу отслеживать тебя, в любое время, когда меня нет рядом, и еще я бы порекомендовал тебе переехать ко мне, так как здесь с вероятностью в миллион процентов тебя никто не тронет и не похитит, потому что дом находится под круглосуточной охраной, везде камеры и охрана.  — Нет, нет, нет, — я не хотела бежать при первой же возможности от отца, да я боялась, но он не заставит меня снова делать так, как он скажет. Он хочет, чтобы я боялась, он хочет, чтобы я бегала от него.  — Он добивается того, чтобы я боялась его, как в детстве, он любил это делать, и я была уязвимой, но я не хочу бежать от него вновь, мне просто нужен пистолет, и как только я увижу его, пристрелю даже не замешкавшись.  — Детка, твои мысли меня не на шутку пугают, ты так спокойно говоришь про то, что готова убить человека… И тут меня словно прорвало. Я снова на него разозлилась за то, что он говорит…он что, действительно не понимает какую боль причинил мне отец?  — А твоё поведение пугает меня! Как ты можешь себя вести вот так спокойно, жить спокойно, когда ты довел девушку до суицида в своей предыдущей школе? Его взгляд сделал мне ещё больнее. Он испугался того, что я это узнала не из его уст.  — Лезть в школьных архив очень небезопасно, детка, — его спокойный голос выводил меня из себя.  — Откуда ты знаешь? — прищурившись, я с недоумением посмотрела на него.  — Эта информация есть только там, чертовы психологи, — он пожал плечами, — это моя ошибка, Мэди, и я за неё поплатился, я не хотел тебе говорить просто потому, что я думал ты испугаешься, я не думал, что ты будешь настолько мне близка, чтобы рассказывать своё прошлое, темное прошлое, и это…  — Это далеко не все, малыш, — тихо сказала я, — ты принимаешь наркотики, да? — посмотрев на него, я молила глазами чтобы он сказал «нет». Он молчал. Он снова предал меня.  — Почему? — голос перешел на крик, — почему ты это делаешь? Ты делаешь мне больно! Ты этого хотел, ведь так? И то что ты так яро хочешь убить моего брата… может ты ради этого переспал со мной? А затем наговорил ванильной дряни, что я повелась, так? Скажи, это так, да? Он молчал.  — Черт! — я уже не просто ревела, у меня началась истерика. Ударив по барной стойке, я случайно задела стакан с соком, и он, упав на пол, вдребезги разбился. Коул подошел ко мне, взял за руку и потащил в глубь дома.  — Я не хочу быть с тобой! Отпусти! — кричала я. Но он не обращал на это внимание. Он продолжал идти по лестнице, ведущей на второй этаж, и по всей видимости мы шли в его комнату, но для его игр я не готова, и вряд ли буду готова когда-нибудь.  — Я не хочу тебя.  — Я не за этим тебя веду в свою комнату! — Коул прорычал, от чего я ещё больше испугалась, — Ты думаешь, что ты просто игрушка для секса? Ты думаешь, что я с тобой чисто ради развлечения? Если это так, Мэдисон, то уходи! Если ты действительно так считаешь, то нам с тобой не по пути, я не хочу, чтобы ты так думала обо мне!  — А что мне ещё думать? Коул, скажи что мне думать? Ты столько всего от меня скрывал! Ты врал! — я пихнула его в открытую дверь его комнаты, и закрыв за собой, продолжила диалог:  — Я тебе доверилась! Рассказала тебе всё про свою жизнь! А ты? Что сделал ты в ответ? Рассказал лишь про своего брата? Который закончил жизнь передозом? Зря. Зря. Зря. Коул словно озверевший, подошел ко мне и зажал между собой и дверью.  — Не смей так говорить про него, — его шёпот был страшнее крика. Склонен к агрессии.  — Отвали от меня! — пихнув его от себя, я хотела выйти отсюда, но по всей видимости, он успел закрыть дверь за замок. Прекрасно.  — Выпусти меня, иначе я буду кричать, — предупредила я.  — Делай это, сколько угодно, тебя никто не услышит, — он сжимал и разжимал кулаки, и тут я впервые, находясь рядом с ним испугалась за свою жизнь.  — Что, хочешь, чтобы я настолько сильно испугалась тебя, что побегу резать вены? — скрестив руки на груди, я пристально смотрела на него.  — Прекрати! — заорал он и ударил кулаком в стену, моя голова находилась в трех сантиметрах от его кулака. Вздрогнув и закрыв глаза, я медленно начала спускаться по стене.  — Ты такой же как Эйдан, — прошептала я, — такой же злой, эгоистичный, причиняющий боль, человек. Он расхохотался, а затем полез в шкаф и достав оттуда коробку с бумагами, швырнул её мне прямо под ноги.  — Ты это хотела узнать? — он кивнул в сторону коробки. Молча открыв ее, я начала рассматривать бумаги, которые там лежали.  — Если ты подойдешь ко мне ближе чем на метр, уверяю, я ударю тебя, — предупредив его, я продолжила читать. Я даже не знала, что я ищу. На вырванных листках были записаны непонятные адреса, телефоны, какие-то пометки, пока я ничего не понимала, но один адрес бросился мне в глаза. Мой прошлый домашний адрес.  — Я выслеживал твоего отца, — начал он. В руках я уже держала фотографии, на которых была запечатлена я, выходящая из дома с рюкзаком, отец, сидевший на лестницах возле двери дома, Эйдан, передававший кому-то маленький пакетик, по всей видимости с наркотой. Мама с бутылкой какого-то пойла, фотография, где я лежу связанная на полу, а отец бьет меня ремнем. Слезы тихо текли по щекам, падая на эти фотографии. Вот мы с Кэти, сидим в машине и едим сэндвичи.  — Ты знал, — шептала я, борясь со слезами, — ты знал, что они издевались надо мной! Коул следил за мной полтора года. Внизу в правом углу, дата первой фотографии двадцать восьмое апреля. Ровно полтора года прошло, и вот, сидя второго ноября, в его комнате и держа последнюю фотографию, дата которой была четвертого сентября этого года. Боже… Здесь есть даже фото с похорон дяди…  — Зачем? — всего лишь один вопрос. Простой вопрос, на который я хотела получить простой ответ.  — Детка, — он сел на колени передо мной, — твой брат и отец… причастны к смерти Арчи, — он говорил тихо и медленно, — я пока не разобрался… но я хочу, чтобы ты знала, твой отец не тот, за кого себя выдает, он намного, намного опаснее, это всё, что я знаю и могу сказать тебе, но прошу тебя, — его голос перешел на шепот, — никогда не сомневайся во мне, я не говорил всего этого тебе лишь потому, что боялся за твою жизнь, и я был очень рад, когда ты свалила оттуда и начала относительно новую жизнь, я никогда не пользовался тобой, да я тот еще засранец, но поверь мне, ты для меня свет в темноте, и только благодаря тебе, я завязал с наркотой, да я принимал… я был таким же как Арчи и твой брат, но когда ты появилась в моей жизни, всё изменилось, и всё, чего я хочу, — это наказать виновных в смерти моего брата.  — Почему ты следил?  — Для того, чтобы подкопаться как можно ближе к твоей семье и доказать всем, что это они убили брата… это всего лишь мои догадки, но я уверен, уверен, что это они, Арчи был знаком с Эйданом. Я сразу же вспомнила пост на Фейсбуке Арчи. «Ты следующий. У.». Ты следующий Уайт… но что бы это могло значить?  — Ты бы мог… спасти меня… мне делали больно, меня били, издевались… а ты просто фотографировал?  — И я за это готов лично оторвать голову твоему отцу, и я это сделаю, нам нужно только найти его…  — Я тебе нужна для того, чтобы выйти на след отца… как это очевидно, — выдохнув и смахнув слезы с глаз, я встала.  — Нет! Нет, — Коул встал следом за мной, — если ты скажешь не трогать их… я не стану.  — Но ты хочешь этого! Так сильно, что ты просто живешь в этом мире, где ты раза за разом убиваешь моего отца и брата!  — Как и ты! Я не меньше хочу расплаты! Поверь же! — Коул взял мои руки в свои, — Просто дай мне поставить точку в этой истории, я должен это сделать ради брата, ведь он не заслужил такого.  — Мне жаль, — прошептала я.  — А ту девочку из школы… я просто был кретином, и мне нет оправдания.  — Больше не скрывай от меня ничего, прошу тебя, я должна знать, кому доверяю свою жизнь, я видела тебя в гневе, видела, как ты меня чуть не ударил, когда понял, что я была под наркотой, я не хочу, чтобы тот Коул возвращался, я хочу этого Коула, который готов рационально решать проблемы, потому что, когда ты становишься тем Коулом… ты напоминаешь мне брата, и мне становится страшно.  — Я больше не сделаю ничего, от чего будет страшно. Его теплые руки обняли мою талию. Как я ненавижу тебя. Как я люблю тебя. Это так странно. Я ведь к нему давным-давно не испытываю ненависти. Это так странно. Думать о том, что я люблю его. Это так странно. Не говорить ему об этом. Это так странно. Бояться за него, зная, что с ним все будет в порядке. Это так странно. Думать о том, как я хочу убить отца и брата.  — У меня для тебя кое-что есть, — Коул отошел к столу и взял завернутый листок.  — Что это? — спросила я, когда он протянул его мне.  — Это то место, где находится твоя мама. Мама. В записке было написано: «Психиатрическая больница города Кантона. Палата 3С.» Честно сказать, я думала, что её давно нет в живых, но эта новость облегчила мне жизнь.  — Мы поедем туда, — он поцеловал меня в лоб, а я смотрела на этот листок так, словно держала в руках что-то очень ценное.