Изгой

Громкий стук двери заставил меня резко открыть глаза. Коул вскочил с кровати и приказал мне молчать, а сам пошел вниз, проверять, что это за странный шум. В голове сразу промелькнула картинка, как папа и Эйдан заходят в дом, затем начинается драка, в который мы с Коулом проигрываем. Мы не сможем противостоять им обоим. Медленно встав с кровати, я подошла к двери, как услышала глухой удар, а затем громкий и разъяренный крик Коула. Тишина.  — Мэдисон! — мелодичным голосом позвал кто-то меня. По шагам я слышала, что их было как минимум двое. Пульс участился, и сердце кажется билось со скоростью двести ударов в минуту. Мне нужно добраться до Коула и свалить отсюда к чертовой матери. Я слышала, что они были еще внизу, и с вероятностью в сто процентов поднимутся сейчас в мою комнату. На этаже было три комнаты: моя, Эйдана и ванная комната. Недолго думая, я схватила телефон и как можно беззвучнее прокралась в ванную, не закрывая плотно дверь, дрожащими руками отыскала номер Олли. Он взял трубку после первого гудка.  — В моем доме какие-то типы, и, кажется, Коул без сознания, — шептала я.  — Три минуты, Мэди, — ответил Олли и скинул трубку. Дрожащими руками я прижала телефон к груди и спряталась за шторку в ванне. Молилась… чтобы они сюда не зашли. Руки и ноги дрожали настолько сильно, что мне было трудно стоять на своих двоих. Казалось, что сейчас от страха я грохнусь в обморок, и меня поймают. Услышав шаги и какие-то перешептывания за дверью, я почувствовала, как холодный пот выступил у меня на лбу. Я не могла пошевелиться, меня словно парализовало. Я чувствовала всю тяжесть страха, нависшего надо мной в темной ванной. Мне надо было бежать вниз, схватить пистолет и вытащить Коула, но я просто не могла этого сделать, я не могла даже пошевелить пальцем, не говоря уже о том, чтобы сделать хоть шаг. «Соберись, давай, ты сможешь, Мэди, тебе стоит только тихо выйти из ванной и пулей пронестись на первый этаж, добраться до тумбочки с пистолетом», — успокаивала себя я. Сделав шаг, ноги подкосились, и я еле устояла на ровном месте, пульс бил настолько сильно, что я даже не слышала ничего. Приоткрыв дверь, которая и так была закрыта неплотно я увидела, что двое парней вошли в мою комнату, вот он шанс. Открыв дверь, я ринулась вниз и, услышав за своей спиной «Эй! Вот она!», чуть не свалилась с лестницы, но снова устояла, перед глазами был Коул, лежащий на полу без сознания, я испугалась ещё больше, во мне кроме страха начало просыпаться страшное чувство, которое я боялась больше, чем самого страха, и, перепрыгнув через Коула, я добралась до тумбочки и схватила пистолет. Включив свет, я развернулась, а эти парни уже стояли над Коулом.  — Куда же ты, красотка? — парень был мне знаком, кажется один из тех, кто чуть меня не изнасиловал, а вот второй был незнаком.  — Это ты сейчас поедешь далеко и надолго, — направив на него пистолет, я заметила, что он испугался. Я больше не боялась. Теперь я хотела мести.  — Отошли от него! — рявкнула я, не опуская пистолет. Они оба подняли руки вверх, показывая, что безоружны, и отошли к стене.  — Ещё шаг, и я стреляю, — предупредила я, — а теперь говорите, что вам тут надо, — голос уже не дрожал, а наоборот, я стала в одночасье смелой. Безумно смелой девчонкой. Олли должен был приехать с минуты на минуту. Парень, который был мне незнаком, резко подался вперед ко мне, и мне ничего больше не оставалось, как пнуть ему по достоинству, которое все парни так берегут, тот согнулся, упал передо мной на колени и начал ныть.  — Послушай, нам не нужны проблемы, мы просто уйдем, — начал другой.  — О нет, — я расхохоталась, посмотрела на Коула и знала, что он был жив, увидев, как поднимается его грудь, напряжение спало, — вы только что нажили себе кучу проблем, полиция будет через тридцать секунд.  — Мэдисон, — парень медленно начал идти ко мне, а тот что лежал схватил меня за ногу и дернул, я чуть не упала, но крепко устояла, второй побежал на меня, но Коул схватил его за горло и повалил на пол.  — А теперь слушай сюда, — я развернула на спину парня, который валялся у меня в ногах и приставила пистолет прямо к его лбу, — я знаю, кто вас сюда прислал, передайте Эйдану или моему папаше, что в следующий раз они получат ваши головы или головы тех, кто посмеет еще раз прийти в этот дом, — а затем, что есть силы, я ударила кулаком ему прямо по носу, а затем, меня словно порвало на части, и наружу вышла та Мэди, которая была очень злая. Настолько злая, что хотела убить человека.  — Конченные ублюдки, — говорила я, продолжая колотить парня, который пытался закрыть руками лицо, тогда в ход пошли ноги, я начала пинать его по животу, почкам и позвоночнику.  — Я убью каждого, кто встретится на моем пути, хватит с меня! — голос сорвался на душераздирающий крик, я пнула того парня с такой силой, что изо рта у него пошла кровь, а он потерял сознание. Я продолжала пинать и бить его. Ногами пинала по лицу, хватала за волосы… до тех пор, пока Коул не заорал моё имя, что есть сил. Только тогда я остановилась и посмотрела на то, что я только что сделала. Олли уже держал другого парня, а Коул подбежал ко мне и, выхватив пистолет у меня из рук, крепко прижал к себе.  — Я его убила, — говорила я, находясь словно в какой-то прострации. Убила. Убила. Убила. Мэдисон Уайт убила человека. Я такая же как отец. Такая же как мой брат. Бездушная, эгоистичная, мерзкая убийца…  — Всё хорошо, — Коул повторял эти слова как мантру. Два слова. «Всё хорошо». И это продолжалось до тех пор, пока скорая не увезла одного парня, а второго забрал Олли, сказав Коулу, чтобы я позвонила ему утром. Нам уже было не до сна. Я сидела, сжавшись на диване в клубочек и повторяла только одно слово «убила». Я сошла с ума. Я убила человека. Коул пытался поговорить со мной, и где-то глубоко внутри я слышала его, пыталась что-то ответить, но на деле… я повторяла и повторяла только одно слово, которое уже текло по моим венам и навсегда загрязнило мое тело. Мне стало мерзко самой от себя. Хотелось отмыться от этого, содрать с себя кожу.  — Просто посмотри на меня, — Коул сел рядом и заставил меня посмотреть на него.  — Ты его не убила, он просто отключился, с ним всё в порядке, и он это заслужил…  — Коул! Я отключилась! Понимаешь? Я била человека, и мне это нравилось! Я хотела его смерти! Смерти! — я тряслась так, словно меня окатили ледяной водой и выставили в тридцатиградусный мороз.  — Мэди, посмотри на меня, — он взял моё лицо в свои руки и присел передо мной, — посмотри, — и я посмотрела. Эти глаза. Я вижу в них столько эмоций. Кажется, что больно здесь только мне, но на самом деле Коулу сейчас больнее, намного больнее. Но почему?  — Мэди, ты боролась за то, что тебе дорого, за того, кто тебе дорог. Я дорог тебе настолько же, насколько ты дорога мне, но ты почему-то не хочешь это видеть… Почему ты не говоришь, что любишь меня? Ведь, ты поступаешь со мной так, как поступают только с любящим человеком, но никогда не говоришь этого вслух.  — Ты тоже, — прошептала я.  — Значит, ты думала об этом… Хорошо… Я начну первым… Я люблю тебя, Мэди, всем сердцем люблю. Ради тебя я готов на то, чего даже представить не мог. Ты важна для меня. Настолько, что я готов сделать всё, что угодно, лишь бы ты была в безопасности. Эти двое угрожали нам. Когда я понял, что падаю на пол, то думал только о том, чтобы ты смогла сбежать от них. В момент потери сознания, я думал только о том, чтобы ты была в безопасности. Ведь ты важна для меня, нужна мне. И я бы сделал для тебя то же самое. Я бы даже убил их обоих. А ты лишь покалечила одного из них. — Я сидела и сверлила взглядом своего собеседника. Его монолог открыл для меня то, о чём я уже задумывалась. Я думала, что он сомневался. А на самом деле лишь ждал. Ждал, пока я отвечу ему взаимностью. Сейчас у меня отошло на задний план всё. И то, что я отключилась, и то, что избила человека, и все проблемы с братом и отцом. Главное для меня было то, что я любима, что этот человек любит меня, и я готова дать ему всё, чтобы он понял, что я его тоже люблю. Поднявшись с дивана, я взяла его шею в свои ладони и соприкоснулась с ним лбом.  — Я тоже тебя люблю. Просто не знаю, как это показать.  — Я это итак знаю, просто хотел, чтобы ты сама это поняла. Поняла, что это нормально бороться за своё счастье. И что это нормально, когда разум затуманивается из-за смешивания эмоций. Ты просто начала осознавать, что эти люди причинили тебе и твоим близким вред. Вот и не рассчитала. Но всё в порядке, потому что это была самооборона, и намеренно ты бы не убила человека. Ты это осознаёшь, просто почему-то не хочешь верить.  — Спасибо тебе, — я поцеловала его в щёку и откинулась на диван. Этот разговор мне помог, но и мне хотелось, чтобы он узнал что-нибудь от меня, чтобы увидел, что я ему доверяю. Набрав в легкие как можно больше воздуха, я начала рассказывать то, за что всю жизнь отчаянно держалась.  — Когда мне было девять, отец снова напился и начал избивать меня с особой жестокостью. Я уже не плакала, потому что настолько смирилась с этой болью и с этой жизнью… я ждала смерти, ждала, когда настанет день и я больше никогда не открою глаза, но всё изменилось, когда мама, будучи в трезвом состоянии, что было крайне редко, встала между мной и отцом. Впервые в жизни она посмела ему преградить дорогу, посмела закрыть меня своей спиной, можно сказать, что практически ценой собственной жизни. Я не знала, как реагировать, не знала, что мне делать в этот момент, но мама ударила отца с такой силой, что он упал на пол и отключился, а затем, схватив меня побежала наверх, чтобы собрать вещи… мы бы уехали! Мы бы начали новую жизнь, без алкоголя, без тиранства и боязни за собственные жизни. Мы бы уехали… но отец слишком быстро пришел в себя и поднявшись наверх, ко мне в комнату, ударил маму по голове, я видела ее кровь, я видела, как её тело падает на грязный пол, видела, как Эйдан помогал отцу спустить её вниз, чтобы хорошенько «наказать», но перед тем, как это случилось, она пообещала мне, что мы выберемся и что она всегда будет меня защищать. В тот момент я поверила ей, и я перестала бояться, всего лишь на каких-то пару минут, но я поверила, а затем… затем отец приказал Эйдану связать меня, и я провела полтора дня без воды и еды, привязанная к собственной кровати. Маму увезли в больницу, и ей поставили сотрясение мозга и множественные ушибы, и после этого она больше не перечила отцу, а лишь закрывала глаза, когда видела, что папа и Эйдан снова начинают издеваться надо мной. Это воспоминание было особо важным для меня, потому что тогда я впервые в жизни поверила родной маме, пусть ненадолго, но её взгляд, полный страха, сострадания, боязни, боли, навсегда отпечатался в моей голове. Она хотела измениться, но увы…  — Я сделаю все, чтобы ты навсегда забыла, что такое боль, слышишь меня? Я не допущу чтобы кто-то тебя обидел, кто-то причинил боль, и мне очень… очень жаль, детка, я хочу, чтобы ты это забыла, но понимаю, это невозможно, по крайней мере я буду стараться для тебя, — он положил свою руку поверх моей и крепко сжал.  — Теперь ты понимаешь, почему я такая, — я пожала плечами, — однажды мне удалось избить отца, и это было самое лучшее чувство в моей жизни, и с тех пор, как только появляется какая-то угроза мне или моим близким, у меня словно сносит крышу, мной движет злость, и я хочу причинять боль тем людям, которые хотят причинить её мне.  — Я не хочу… чтобы ты делала это, я сейчас не буду говорить, что ты девушка и всё такое, но просто пойми меня, однажды тебе может попасться такой человек, который может лишить жизни одним ударом.  — Если в этот момент я буду знать, что защищаю кого-то из своих близких… значит это не напрасно.  — Ты больше не будешь рисковать своей жизнью ради кого-то, у тебя есть я, и я готов сделать все что угодно, только чтобы ты была жива. О. Мой. Бог. Разве может быть что-то прекраснее, чем эти слова? Я окончательно и бесповоротно влюбилась в Коула Спенсера. Настолько сильно, что при мысли о нем, сердце замирает, а в животе порхают бабочки. Мы расстались около школы, довезя меня до которой, он пообещал, что за мной присмотрят ребята в его отсутствие, а потом в обед мы поедем в пиццерию, где он закажет мне, цитирую дословно: «Наилучший молочный коктейль во всем мире, он даже лучше оргазма, лучше секса, лучше всего во всем мире», а затем, поцеловав в висок, отпустил меня из машины, и я набрала полные легкие воздуха. Мне не хотелось сейчас находиться здесь, я хотела быть в своём маленьком и безумно уютном мирке с Коулом, пусть наш мирок настолько безумен и опасен, но с ним мне не страшно. Где-то в толпе при входе в школу я услышала голос Кэти, но не смогла её увидеть из-за огромного потока учеников и преподавателей. Зайдя внутрь, я сразу же почувствовала негативную энергетику, как будто на меня вылили что-то безумно неприятно пахнущее, и теперь все смотрят на меня и смеются, в прочем ничего необычного, но внутреннее чувство подсказывало мне, что произошло что-то очень нехорошее.  — Ах вот ты где! — голос Кэролайн резал мои уши, и обернувшись я столкнулась лицом к лицу с ней прямо на входе.  — У тебя что-то случилось? — задала вопрос я, общаться с ней я была не намерена.  — У меня нет, а вот у тебя да, — она злорадно улыбнулась, а затем потащила меня прямиком в столовую, на мои вопросы она не отвечала и вырваться я не могла, так как еёе хватка была сильной, — почему ты переспала с моим парнем? — задала вопрос Кэролайн, а затем, когда мы зашли в столовую она повернула меня к дверям, а над ними висел баннер. Сначала я рассмеялась, а затем поняла, что это за баннер, и кто на нем изображен, и первая мысль была: «Неужели кто-то так сильно за морочился по поводу этого?»  — Я задала вопрос, Мэдисон, какого черта ты переспала с моим парнем? — Кэролайн кажется вот-вот взорвется, а я и понятия не имею, о каком парне идет речь. А на баннере я. Сижу голая сверху на Коуле, его рука сжимает мою правую грудь, мой рот открыт, а глаза от наслаждения закрыты. Вокруг нас собралась наверно вся школа, дикий хохот заглушал выкрики Кэти, которая пыталась протиснуться ко мне, но «подружки» Кэролайн окружили нас.  — Почему ты переспала с моим парнем? В третий раз я слышу этот вопрос от Кэролайн, но понятия не имею, о ком она говорит.  — Не спала я ни с каким твоим парнем! — выдавила из себя я.  — А Коул, как думаешь, относится к нему или нет? Сердце ушло в пятки. Я приросла к полу. Я не шевелилась, не говорила, не дышала и не моргала. Этого просто быть не может. Нет. Я рассмеялась Кэролайн в лицо.  — Ты идиотка, оставь свои мечты при себе, пожалуйста, — мой смех становился истерическим — Коул и ты? — я показала на нее пальцем и продолжала смеяться, совершенно забыв о том, что этот огромный баннер видит вся школа, мою грудь! Да что там! Мой секс видит вся школа!  — Ты забыла кто ты? Мэди? Такой как Коул никогда в жизни на тебя не посмотрит!  — Ошибаешься! Ведь на плакате я! А не ты, — моя гордая улыбка медленно начала сползать с лица, когда я поняла, что в меня летит кулак Кэролайн. Удар пришелся прямо в нос, я потеряла равновесие и упала, больно ударившись головой.  — Дешевая шлюха, что? Не удалось заплатить деньги за наркоту? Решила натурой расплатиться? — кричала она, не переставая бить меня по лицу. Я закрыла лицо, по крайней мере попыталась, но её подружки быстро схватили меня за руки, и Кэролайн начала бить меня сильно, удар в нос, удар в глаз, в бровь, в губу, в висок. От каждого удара я взвизгивала, пыталась встать, но было бесполезно.  — Я думала ты получила урок, тварь, но теперь твоя жизнь будет адом, и я тебе это устрою! — Кэролайн была в истерике, кто-то начал пинать меня по позвоночнику, по почкам, кто-то пнул в живот, отчего я согнулась от невыносимой боли, ботинок Кэролайн появился у меня прямо перед глазами, а затем глухой удар.  — Прекратите! — молила Кэти, стоя со слезами на глазах. Она пыталась пройти ко мне, пыталась спасти, пыталась остановить всё, но это шоу нравилось всем, ведь всегда забавно смотреть на то, как унижают изгоев, не так ли? Всем смешно, все скандируют «Ещё, ещё». Кэролайн говорила про что-то типа «Больше не подходи к моему парню». Но ведь я знала, что Коул не встречался с ней. Он был со мной. Он был моим парнем. Он только что признался мне в любви! Неужели… неужели только для того чтобы быть ближе к моему отцу? Нет, тоже не вариант… хотя всё может быть, но Коул не стал бы так делать, не стал предавать мои чувства к нему, теперь, когда он знает, что я его люблю, а я знаю, что он любит меня, всё стало по-другому, всё стало на своих места. Мы вместе. Но Кэролайн говорит так серьезно и правдоподобно… со слезами на глазах, ужасной истерикой, которая была бы у любой девушки, узнав об измене, причем вот так публично. Нет, здесь что-то не так! Определенно! Слезы душили меня изнутри, но я пыталась не показывать их, зачем? Выкрики становились все тише, а удары больнее, теперь каждая часть моего тела реагировала на очередной удар, как на удар током. Удар в живот. Удар по почкам. Удар по позвоночнику. Удар ногой по лицу. Темнота. «Просто смотри на меня» — в темноте я расслышала голос. Вокруг была темнота, но я всё прекрасно видела сквозь неё. Я ничего не чувствовала, ни боли, ни страха, абсолютная пустота. «Просто смотри на меня» — повторял голос. Я смотрела прямо в глаза, в свои же глаза. Передо мной стояла я.  — Мэди, посмотри на себя, — сказала «я» проводя в воздухе рукой, — ты не была такой слабой.  — Я не слабая.  — Коул твоя слабость, — «я» мило улыбнулась, — и я понимаю! Он хорош, но тебе никогда не быть с ним, просто потому что ты не достойна его, думаешь, он хочет быть с той, которая ноет при каждом удобном случае? Хочет ли он после такого позора быть с тобой? Он же использует тебя ради своей выгоды, ты ведь это знаешь, тогда почему идешь у него на поводу?  — Он не делает ничего такого за моей спиной, — я скрестила руки на груди, — и он встречается со мной не ради своей выгоды.  — О боже! Это из-за того что он признался тебе в любви? Ведь ты ему поверила, да? Глупая, глупая девочка.  — Нет! Заткнись! Заткнись! — кричала я, — он никогда так со мной не поступит! «Детка, будь со мной» — голос Коула доносился откуда-то далеко, так далеко, что его едва было слышно, но я расслышала сквозь свой крик.  — Поверь мне! Он поступает так с каждой! Ты не единственная жертва, — «я» говорила это так спокойно, что это меня раздражало. «Давай же!» — кричал кто-то другой, это был уже не голос Коула. Постепенно тьма сменялась серостью, затем чисто белым светом, а затем ярко желтым. Перед глазами светила слишком ярко огромная больничная лампа. Тело болело и ныло одновременно, на лице была кислородная маска, а на шее корсет. Первого, кого я увидела был Коул. Он держал меня за руку и что-то говорил себе под нос, как будто бы рассказывал мне какую-то сказку, приборы тихо пикали, и запах больницы проник в мои ноздри. Я пошевелилась. Резко подняв голову, Коул облегченно улыбнулся.  — Она очнулась! — крикнул он так громко, что голова в буквальном смысле начала раскалываться на две части.  — Не шевелись, не говори, ничего не делай пожалуйста, сейчас придет врач и осмотрит тебя, — Коул погладил мой лоб, отчего я поморщилась. Воспоминания волной накрыли меня, и та злость снова возвращалась ко мне, я была у него не одна… оказывается его девушкой является мисс «я-дам-кому-угодно-за-дозу» Кэролайн. Я одёрнула свою руку из его руки, он напрягся.  — Я знаю, в чем дело, — сказал он, отстраняясь от меня.  — И что ты здесь делаешь тогда? Иди к своей девушке, ведь она не очень обрадовалась, узнав, что ты ей изменяешь со мной, — мой голос был тихим, но уверенным.  — Она не моя девушка, Мэди, — вздохнул Коул, — всё очень сложно! Но поверь мне, ты единственная, кто у меня есть, и ты являешься моей девушкой. На самом-то деле, как-то слабо верится в это.  — Давай, пожалуйста, без вранья, окей? Скажи мне, Коул, она говорила правду? Про то, что она — твоя девушка, а не я. Я пойму тебя. Тебе нужно оказаться ближе к моим отцу и брату, а лучший способ для этого — я. Но ты же знаешь, что я правда тебя люблю и что ты своим уходом причинишь мне немалую боль, — я шептала, потому что не могла большего. — Нет, она говорила неправду. Я ведь действительно люблю тебя. Неужели ты не поняла этого ещё?  — Я уже совсем не знаю, как оценивать твои действия, ведь не знаю врёшь ты или нет. Может быть, это всё была фикция для твоей мести.  — Нет, это не так. Мэди, — он хотел взять меня за руку, но я её отдёрнула.  — Не прикасайся ко мне, — я говорила твёрдо, хоть и с трудом.  — Да как ты так можешь?! Я признался тебе в любви, я обещал тебя защищать до конца жизни. Мне кажется, ты бы всё равно мне не начала верить, даже если бы я замуж тебя позвал, — он повышал голос с каждым словом, а я чувствовала себя беспомощно, ведь могла только шептать. Мне стало очень обидно, что человек, которого я так люблю может так реагировать на мои сомнения даже в сложившейся ситуации.  — Уходи, — я смотрела ему прямо в глаза.  — Что? — он растерялся, — ты совсем с ума сошла?  — Просто уйди, пожалуйста. Он долго смотрел на меня, а затем развернулся и ушёл. От него осталась только тишина. Закусив до боли губу, я старалась справиться со своими эмоциями, но было до такой степени трудно, что я просто начала кричать во всё горло. Я орала так, будто бы меня живьём резали, я била кулаками себя, била всё то, что попадется под руку лежа в кровати, я не хотела испытывать эту адскую, душераздирающую боль, теперь, когда Коул получил полный доступ к моему отцу и брату, и мы больше не вместе, в этом мире мне делать нечего, не такой исход событий я хотела, совсем не такой, но как говорится, «Жизнь не предсказуема», вот поэтому, наверно я сейчас иду к окну, чтобы просто забыть всех и вся. Открыв окно, и встав на подоконник босыми ногами, я мысленно попрощалась с Кэти, Джорданом, Эрлом и Максвеллом, в надежде что они меня простят за этот низкий поступок, я знаю, что это не выход, но справиться с этим я не в состоянии…  — Знаешь что, Мэди? Это ни хрена не правильно! Твоя манипуляция людьми меня когда-нибудь добьет! И мне плевать, что ты там себе на придумывала! — голос Коула раздался из-за спины, а затем он замолк, — Что ты делаешь?  — Не хочу доставлять никому проблем, прости малыш, — прошептала я и закрыла глаза.