Дурацкие сказки

Фемслэш
PG-13
Завершён
10
автор
kostyaeva бета
Пэйринг и персонажи:
Размер:
5 страниц, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
10 Нравится 2 Отзывы 3 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Канзас оказывается не таким, как она себе представляла, и достаточно другим, чтобы она решила остаться. На какое-то время. Ей нужна передышка. Больше, чем когда бы то ни было. Вечный зверь вернулся, а Запад не готова смотреть на смерти ведьм и сражаться тоже не готова. Она словно упала и не в состоянии подняться. Даже не пытается: не потому, что не может — не знает, куда идти дальше. Она больше не злая ведьма Запада, не хозяйка борделя, даже опиума практически не осталось. Она заблудилась и собирается искать выход. По крайней мере, пока не почувствует хоть какую-то тягу домой. А если Оз не станет?.. Запад ведь никогда всерьез не думала об этом. А еще считала, что никогда не умрет мать, Восток всегда будет рядом, а Глинда только и может раздражать своей правильностью и навязыванием чистоты с маниакальным упорством. Запад — сосуд истины и утешения. Ха! Хорошая шутка. Откуда она возьмет и правду, и нужные, непременно успокаивающие слова для других, если даже для себя их не находит? Пережитки прошлого, вера в незыблемость традиций, обычай давать бессмысленные и длинные титулы. Кто бы ожидал, что через десятилетия Запад окажется на дне в окружении дурмана и обманчивых видений? Матери наверняка было бы стыдно, но Запад нравится. Ниже падать уже никуда, так что всякий хороший поступок удивит любого, а для плохих совершенно необязательно искать оправдания. Если Оз не станет, она может остаться здесь. По большому счету, возвращаться не к кому. Оз устоит так или иначе, Дороти снова всех спасет и разрушит по дороге еще половину королевства, разумеется. Магия вечна, а она пропитывает Оз насквозь. Даже если умрут все ведьмы, она не исчезнет. Затаится, окрепнет и найдет способ, как завладеть людьми снова. Запад усмехается. Прыгая в ураган, она думала о развлечении и совсем немного об отдыхе, убеждала себя, что это совершенно точно не бегство, но сейчас... Чем дольше она думает, тем больше понимает, что у нее нет ни единой причины искать путь домой. Не то чтобы это хоть сколько-нибудь было проблемой. Запад — верховная ведьма Оз, ее магии и не такое по плечу. — Зайдете? — неожиданно звонкий голос режет по ушам. Она поднимает взгляд на девчонку, что стоит напротив и улыбается. Ее глаза... Глаза неподвижны и темны, они затягивают в колодец, обещают только агонию и смерть. Они заглядывают в сердце и потрошат внутренности. — Выпьете кофе? — уже тише и как будто неуверенно спрашивает девчонка. — Хочешь меня отравить? — подозрительно косится Запад. — Какая тебе от этого выгода? Девчонка удивленно вскидывает брови и пальцем указывает на вывеску. — В гостях у Оз? Серьезно? Запад еле сдерживается, чтобы не расхохотаться. Кто так настойчиво пытается к ней пробиться? Мироздание? Если она сбежит, Оз все равно найдет? Так что ли? Вот только волшебник мертв, а вечному зверю на нее плевать, да и Глинда вряд ли скучает. Совпадение? В них Запад тоже не верит. — Владелец любит детские сказки, — пожимает плечами девчонка. — Так зайдете? Кажется, та уже и сама не рада, но что-то не дает развернуться и уйти, будто и она находит нечто необычное в ней. Может, чувствует магию? Или ей просто скучно? Одиноко? Грустно? — Я думала в этом мире нет магии, — усмехается краем губ Запад. — Я ошибалась. — Настолько очевидно? — та склоняет голову набок и как-то обреченно встречает ее взгляд. — Кэти Белл, — она протягивает руку, и Запад сжимает ее в своей. — Думала, что надежно спряталась. — Я никому не скажу, — Запад наклоняется ближе и подмигивает. — А теперь наливай свой кофе, заставь меня не пожалеть. Кэти задерживает взгляд на ее пальцах и хмыкает. — Не буду делать вид, что неинтересно. Расскажешь, если захочешь. — Сначала ты о дурацких сказках. — И почему мне кажется, что ты родом оттуда? — Поэтому не спрашиваешь, как меня зовут? У Запад перехватывает дыхание от насыщенности диалога. По телу прокатывается огненная волна, обжигающая нутро. Ей кажется, словно она упускает из виду что-то важное. Как будто даже не замечает очевидного. — Само по себе имя ничего не значит. — Кэти встает за стойку и протирает ее полотенцем. — Какой кофе налить? — Удиви меня, — усмехается Запад, — но не разочаруй. Когда-то я была известна, как злая ведьма Запада. Не в этих местах, конечно, — чуть приподнимает брови и складывает руки на прилавке. Она не хочет надевать перчатки, хочет смотреть, как Кэти то и дело поглядывает на ее пальцы и гадает, почему они черные. Скорее всего, понимает, но все равно гадает. — А я — как чокнутая Белл, — губы той кривятся в подобии усмешки, которая только еще сильнее обнажает боль. — Не думаю, что мне стоит бояться. — Опиум, — признается Запад. — Всего лишь опиум, — немного помолчав, добавляет: — Немного неуравновешенный характер, еще, возможно, сложные отношения с магией, беспорядочный секс, своеобразные отношения с семьей. Все сложно, — задумчиво тянет она в конце концов. — Темное древнее проклятие, три месяца в коме, на этом фоне нестабильность собственной магии, кошмары, липкий страх и непроходящая мания преследования, — обманчиво безмятежно перечисляет в ответ Кэти. Если бы не настолько равнодушно, Запад, возможно, и не подумала бы, что обманчиво. — В каждом шкафу свои скелеты. — Запад, — улыбается вдруг она. — Меня зовут Запад. — Черные как смоль волосы, бледная кожа, круги под глазами, прямая осанка и зовешь себя ведьмой определенной стороны света, — Кэти прищуривается и внимательно — подозрительно внимательно — ее разглядывает. — Выходит, словно ты и впрямь из страны Оз. — Виновна, — передергивает плечами Запад. — Одна из трех оставшихся в живых верховных ведьм. — Но что ты делаешь здесь? Кэти неуловимо преображается. Глаза вспыхивают первобытным огнем, на щеках лихорадочный румянец, язык то и дело облизывает губы. Еще немного, и она бросится... В бой? В котел? Навстречу смерти? Глупая, глупая девчонка. Жизнь поломала ее, но где-то в глубине души она по-прежнему надеется, правда, сама толком не знает на что. — Подозреваю, то же, что и ты, — Запад аккуратно забирает из ее рук дымящийся кофе. — Не хочу возвращаться домой, — отпивает из кружки и довольно жмурится. — Не разочаровала. — Несложно было угадать, что ты любишь виски. У Кэти не выходит сдержать довольную улыбку, и Запад порывисто сжимает ее ладонь. — Страх догонит тебя везде. — Я знаю, — чуть удивленно откликается та. — Но здесь не смотрят на меня с жалостью просто потому, что я оказалась не в том месте не в то время. — Да и часто ли встретишь ведьму из сказки, свалившуюся с неба, да? — усмехается Запад. Алкоголь согревает, и она откидывается на стуле. — И, если вдруг неловко, можно посчитать, что она просто свихнувшаяся чудачка. — Так неинтересно, — отмахивается Кэти и смеряет ее очередным изучающим взглядом. — А из чего-то впрямь выдающегося здесь случается разве что чтение вслух историй о приключениях Дороти в стране Оз. — Боюсь даже спрашивать, кто автор. Голос не дрожит, и Запад хвалит себя уже за это, но по глазам Кэти понимает, что она замечает недомолвки и делает правильные выводы. Сказки сказками, но уж больно они похожи на правду. Кто мог их написать? Кому это нужно? Запад задумывается, а потом ловит себя на мысли: а не все ли ей равно? Кто поверит, что Оз взаправду существует? Только тот, кто ее видел. — А так ли важно? — Кэти склоняет голову набок. — Или черная душа жаждет смерти? — Черная душа жаждет знать, кто еще бывал в Оз, — Запад делает последний глоток кофе и выпрямляется. Она не хочет уходить, но и причин остаться у нее как будто тоже нет. — Мало ли, вдруг надо оборачиваться по сторонам, чтобы не получить чайником по голове. — Ты на самом деле меня не помнишь? — Кэти не выглядит обиженной или ущемленной, но что-то неуловимо знакомое мелькает на ее лице. — Понимаю, что была одной из многих, но неужели совсем ни одного проблеска? — А должен быть? Запад может солгать, вот только не хочет. Почему-то кажется, что Кэти заслуживает правды. А Кэти ли? — Проклятие забросило меня в Оз, — как-то устало говорит та. — К тебе в бордель. Я не стремилась, но за пару месяцев стала твоей помощницей. Готовила чай, развлекала гостей и всегда была рядом, пока ты путешествовала по наркотическим снам. Всего лишь. — Мы были... — Запад запинается, сглатывает и продолжает: — Близки? Сейчас кажется очень важным, практически судьбоносным узнать это. Даже если правда не понравится, а она наверняка выбьет почву из-под ног. Запад знает. Титул «сосуд истины и утешения» в этот момент звучит насмешкой в собственных мыслях. Словно все, что происходило ранее, вело именно сюда. Словно именно здесь она должна осознать, почему именно так ее нарекла мать. — Видимо, нет, — пожимает плечами Кэти. — По какой-то нелепой случайности я еще не уехала, и мы встретились вновь. — Как ты вернулась обратно? Явно не ураганом, — почти шепчет Запад. Она чувствует себя мазохисткой, но хочет услышать историю до конца. — Понятия не имею, — Кэти вновь берет полотенце и вытирает прилавок с завидным упорством. Еще чуть-чуть, и дыру протрет. — Очнулась в больничной палате. Врачи сказали, что уже перестали верить. — А что было в Оз в это время? Запад понимает. В этот самый момент понимает пугающе четко. Хочет забыть, и ей даже удается, а вот теперь вспоминает. Словно рассеивается дурман, в котором она так долго топила разум. Запад не понимала, куда исчезла Кэти. Все-таки Кэти. Решила, что выдумала ее, когда вместо девчонки увидела лишь дымку, растворяющуюся перед носом. — Теперь ты знаешь, — улыбается та. — По глазам вижу. Просто слишком долго не позволяла себе помнить. Запад чувствует, как что-то неуловимо меняется. Возможно, поэтому она и не возвращалась в Оз? Подсознательно чего-то ждала, хоть ей и в голову не приходило, что Кэти может быть из другого мира? Разве что из мира опиумных видений. Запад ощущала, что ей чего-то или кого-то не хватает, но не думала... А ведь им было хорошо вместе, хоть и недолго. И магия у Кэти была иной, особенной, и это тоже сейчас приобретает новые очертания. Слишком похоже на правду, чтобы не поверить. Слишком фантастично, чтобы не ждать подвоха. — Но ты ведь не знала Дороти?.. — Большей частью я писала о себе, — Кэти опирается о стойку и наклоняется ближе к ней. — И о тебе, — заглядывает в глаза и проводит языком по губам. — А когда становилось совсем хреново, придумывала приключения обо всех, кто когда-либо бывал в борделе. Я ведь не могла вернуться, не знала как. Все, что вышло, — найти этот городок. Кто знал, что ты сама явишься, когда я перестану надеяться? Запад не помнит, чтобы всерьез кого-то любила, кроме матери и Востока. Ненавидела, привязывалась, мстила, но никогда особенно не задумывалась о нежности, ласке и заботе. Ее магия питается от эмоций, но именно чувствовать у нее выходило с трудом. А вот сейчас она по-настоящему теряется хотя бы потому, что четко осознает: она не вернется в Оз. Запад не хочет ни уходить от Кэти, ни забирать ее с собой. Кто сказал, что дом — это место, где родился? Глупости. В конце концов, она — верховная ведьма и по щелчку пальцев может заставить обвалиться землю или рухнуть небеса. Она не обязана верить в то, чего не чувствует. Запад преодолевает оставшееся между ними расстояние и выдыхает Кэти в губы: — Почитаешь мне перед сном? — Разве могу отказать госпоже Запада, сосуду истины и утешения? Запад усмехается и впивается в губы, которые моментально узнает. Все-таки ни один дурман не смоет их вкус, никакая галлюцинация не заставит по-настоящему забыть. Необязательно помнить, чтобы ощущать потерю. Привычная дымка обволакивает сознание. Возбуждение пьянит куда сильнее опиума. У Запада больше нет необходимости забывать.
Отношение автора к критике
Приветствую критику только в мягкой форме, вы можете указывать на недостатки, но повежливее.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.