Звезды видят все

После смерти Питера, Гвен была просто подавлена. Она не хотела ничего делать: не есть, не пить, не выходить на улицу. Ничего. Днями напролет она лежала на кровати, думая о том, что она могла изменить это. Она могла помочь Питеру, но не сделала этого. Время вспять не повернуть, прошлое не стереть. Мысли летали в голове, округ да около, мешая вспоминать что она еще тут, Гвен еще сама вполне жизнеспособная девушка, но она себя таковой не считала. Ночами она не могла спать. Чтобы совсем не утонуть в этой пучине, она глядела на небо, думая, что же в это время происходит там, далеко в космосе. Возможно, кто-то также глядит и думает, а не слишком ли его жизнь ужасна, что он виноват во всех происшествиях, думать что он – ничтожество. Звезд девушка видеть не могла, как она не старалась: Нью-Йорк город со слишком большой иллюминацией, которая отбивается на небо и загораживает всю красоту далеких миров. В который раз, Гвен глядит на то же светлое полотно, хотя часы давно уже показывали за полночь. Она сидела на кровати, положив голову на колени, вся в слезах. Порой ей самой казалось, что под ее глазами уже были собраны слезы, чтобы не теряя момента, сразу же заплакать. Медленно повернув голову, девчонка увидела свое отражение: лохматое, с большими мешками под глазами и совершенно не похожее на себя. Встав, Гвен поплелась к шкафу, попутно вытирая остатки воды со своего лица. Отыскав то что нужно, она взглянула на вещь. Костюм Женщины-Паука. После того случая, она не могла на него смотреть. Эмоции волной накатили на нее, но она просто стояла. Смотрела на костюм и злилась. Злилась на Питера. За то, что он умер, за то, что не сохранил ее, за то, что оставил ее совсем одну. Так продолжаться не могло. За минуту она успела стянуть с себя всю лишнюю одежду, быстро кинув ее на стул. Натянув костюм, девушка еще раз глянула на себя. Ее лицо было таким же каменным и опухшим от слез, но ей было все равно. Надев маску, все в ней сразу поменялось. Течение времени замедлилось, адреналин резко скакнул, хотелось выпрыгнуть и просто лететь, лететь и не останавливаться. Гвен слышала лишь свое дыхание, ничего более. Все было спокойно, тихо.. умиротворенно. Открыв окно, подросток окинул взглядом город. Он никогда не был тихим, он всегда жил. Этот город и есть живой организм. Все всегда работает, никогда не замедляет свой темп жизни. Неспешно, юница вылезла на другой край окна и сделала шаг в пустоту. Ветер хлестал ей лицо, но маска не давала наносить ему тяжелые удары. Так хорошо она себя не чувствовала уже порядка двух недель. Жизнь становится на свое место. Когда она уже была в 10 метрах от земли, она выпустила паутину в одно из зданий и полетела в его сторону, выполняя в полете незамысловатые трюки. Сколько свободы ощущалось лишь сейчас, а ведь она только вышла из дому. Гвен знала куда держать путь. Подальше отсюда. Подальше от этой шумихи. От этого места. Она собралась за город, чтобы наконец разглядеть такие близкие и одновременно, такие далекие звездные светила. Пролетая кое-где, девица не могла пропустить одно из ее любимых мест – Таймс Сквэар. Все эти большие бигборды, привлекали ее, манило как мотылька на свет, но при этом попутно обжигали ему крылья. Все в этом месте напоминало ей о нем. Не могла она просто так его выкинуть из головы. — Эй, малышка, — позади она услышала голос. Не может быть, это не он! — Питер! — моментально развернувшись, она никого не увидела. Никого. Это было лишь ее воображение. В который раз, она слышит его настолько реально, что кажется он вот-вот тронет ее плечо, как делал это раньше. Нельзя тут дольше находиться, нужно уходить. Летя по ночному городу, успеваешь подмечать все вокруг и находить очень интересные вещи. Кое-где ходят загулявшие парочки, держась за руки, вон там идет компания пьяных друзей, распевая какую-то песню, а там какой-то наркоша вкалывает себе очередную дозу, чтобы сбежать от этого мира, в другой, мир где ему было лучше. Каждый страдает своими делами, у каждого свое на уме, каждый живет своей жизнью. Жизнь, внутри другой жизнь. Занимательный парадокс. Дома становились все меньше, а цепляться за них стало тяжелее. Вот уже стали видны одноэтажные строения, которые находились не в лучшем районе, но Гвен это не пугало. Она знала Нью-Йорк на зубок и обойти неприятности ей удавалось без труда. Спустя некоторое время, ей пришлось идти пешком, но это было не особо плохо. За столь продолжительное время проведенное в квартире, нужно было размять ноги. Девушка старалась держаться в тени, хотя с ее костюмом это было немного затруднительно. Пару раз ее чуть не увидели, но она успевала скрыться. На виду начал появляться большая надпись, которая гласила: «Спасибо, что посетили Нью-Йорк! Возвращайтесь!». Небольшой смешок вылетел из ее уст. Если бы она могла, она бы унеслась отсюда, но ее обязанности не давали ей этого сделать, да и папа был бы не в восторге, обнаружив что его дочери нет вовсе, а окно раскрыто на распашку. Оглянувшись Гвен увидела, сияющий город. Небо над ним буквально, сияло и девица просто не смогла сдержать улыбки. Как не крути, она любила его. Он был слишком родным для нее. Слишком много воспоминаний, она бы там оставила. Собравшись, она продолжила свой путь к своей цели. Сверчки напевали ей в дорогу какие-то свои песни, иногда прыгая у нее прямо перед ногами. В какой-то степени, это было даже похоже на танец. Ее взгляд пал на пуанты, которые нежно обвивали ей ноги. Давно она не танцевала, была бы еще музыка подходящая.. Неожиданно для нее самой, на горизонте начало появляться здание, к которому она стремилась. Больше она не могла идти. С каждым шагом, она начинала идти все быстрее, а потом и вовсе побежала. Она бежала и ей было так хорошо, так чудесно. Быстро использовав паутину, она приклеилась к верхушке здания и Гвен прокрутилась вокруг нее, как на веселой качели. Ее грудь вздымалась то вверх, то вниз, она не могла сдержать своего восторга, и ночную тишину разрезал ее звонкий смех. Хорошенько раскачавшись, она взлетела вверх, отпустив паутину. Проделав небольшой кувырок, она аккуратно приземлилась на носки, стояв на крыше обсерватории. Наконец-то. Наконец-то она смогла попасть сюда. После стольких дней мучений и депрессии, она смогла попасть на место, где бы она смогла разглядеть своих новых «друзей», с которыми она делилась своими страхами и переживаниями. Ей всегда казалось, что они ее понимали. Звезды были и сами одиноки, но вместе они складывали одну, целостную картину, которая радовала глаз многих людей в этом мире. Медленно сев, Гвен сняла с себя маску, встряхнув головой. Вдохнув поглубже ночного воздуха, она медленно его выдохнула. Небольшой запах сырости, который она так любила, успокоил ее еще больше. Во всей округе ни души. Странно что обсерватория не была сегодня рабочая, ночь была безоблачная и небо было как на ладони. Да оно и к лучшему, наверно. Никто не мешал ей наслаждаться всем этим, да она и не хотела сейчас особо стыкаться. Ей просто нужно было все обдумать на трезвую голову, без слез, без психов. Принять просто тот факт, таким, какой он есть на самом деле. Да и выбора, у подростка и не было толком. Раз судьба так решила, значит так тому и быть. Может оно и к лучшему. Подняв глаза на небо, Гвен не могла налюбоваться происходящим. Как мир может быть настолько жесток и красив одновременно? Хорошая загадка, к которой нет ответа. Да и особо его знать как-то не хотелось. — Хей, как вы там? — девушка обращалась к светилам без единого страха, она уже и так считала их своими близкими друзьями. — Знаете, мы не общались всего несколько часов, а я уже успела соскучиться. Диалог был односторонним, но девчушку это вполне устраивало. Никто не перебивает, тебя всегда выслушивают. Казалось, что звезды разговаривают с ней на своем языке, периодически подмаргивая ей. Видимо, им тоже было одиноко, в каком-то плане и также хотелось поделиться своими мыслями. — Я вот выбралась наконец в свет, как видите. Да-да, сейчас ночь, но я хотя бы на улицу вышла. Надо бы гулять почаще вот так, так хочется вас видеть. Кстати, вы очень красивы, никогда в этом не сомневалась, — хихикнув, Гвен заправила прядь за ухо, но лицо ее снова обрело хмурые черты. — Но, знаете, я не просто так сюда пришла. Мне нужна помощь. Чудо. Глаза быстро забегали, пальцы собрались в кулаки, она моментально встала на ноги и девушка что есть мочи, выпалила в пустоту: Мне нужен друг! Который не кинет, не оставит! Мне очень он нужен! — и упав на колени, снова заплакала. Закинув голову, Гвен вытерла глаза рукой и кинула взгляд на небо. Звезды молчаливо мерцали, будто переговариваясь между собой, решая, что же им делать. Это продолжалось несколько минут, но в один миг они будто остановились. Надежда что была в глазах девушки угасла. — Я и не сомневалась… Чего я могу просить от неодушевленных предметов? — Гвен поникла, спрятав голову в коленях. Но секундой позже, на небе появилась падающая звезда. Она летела прямо над девушкой, но та ничего не видела. В конце она ярко засияла и снова пропала. К тому времени, Гвен уже успела успокоиться, но уходить она никуда не собиралась. Постепенно ночь сменялась утру и на горизонте начали появляться первые лучи. Еще было не слишком ярко, но и темно уже тоже не было. Звезды понемногу угасали, подмаргивая подростку последние разы за сегодняшний день. Увидеться с ними она сможет с ними только ближе к вечеру, но вероятно их помощь ей больше не понадобится. В траве ниже послышался шорох, но внимания девицы это не привлекло. Вероятно, это была какая-то ранняя зверушка, не более. Но шорох становился все ближе, а потом и вовсе она услышала странный звук, будто веревки или похожего на нее. Гвен затаила дыхание, готова к любому повороту событий. Нельзя было спугнуть того, кто бы это не был. Глухой удар, послышался прямо у нее за спиной, хотя скорее это было как приземление. Неспешные шаги ставали слышны все четче, все ближе. В этот момент подростка будто парализовало. Она не могла ничего сделать, она хотела, но не могла. Будто.. высшие силы управляли ее телом. Рука коснулась ее плеча и медленно повернув голову, она увидела парнишку, у которого на груди красовался паук. Она перевела взгляд на его лицо, но тот всего лишь улыбался ей. — Ты хотела себе друга? Вот и я! Я Майлз. Майлз Моралес.