Отмороженный

Михаил сильно замёрз. Снежная буря началась, пожалуй, даже слишком неожиданно. Алекс утверждал, что архангел вообще отмороженный гулять по такой погоде. Что это значит, Михаил так до конца и не понял. Вроде бы, это когда сильно замерз и отморозил себе всё, что только можно было. Уточнять не рискнул. Уж слишком громко Избранный матерился, таща за собой почти превратившегося в сосульку архангела. Михаил не смог убрать крылья, поэтому те причиняли массу неудобств всем и всему: Алексу, проходившим мимо людям, мебели, стенам и… самому архангелу. Особенно плохо было в дверных проёмах, совершенно не предназначенных для того, чтобы через них за ногу тащили архангела с распахнутыми заледеневшими крыльями. Алекс чертыхался и пытался поудобнее перехватить Михаила под мышки. Увы, щуплого архангела было невозможно нормально обхватить со стороны спины, поэтому выражения Избранного становились еще витееватие. Михаил мог бы поспорить, что двое неловко обнимающихся на пороге мужчин — вполне неплохое явление. Но, косясь на взбешённого от выпавшей ему чести тащить архангела уже часа четыре через всю Вегу Алекса, прекрасно осознавал, что об этом даже заикаться не стоит, потому что на следующей тренировке Избранный и так отыграется по полной программе. И не стоит это дело еще больше усугублять лекциями о различных видах отношений между мужчинами. Ланнен злобно шипел, косясь то на хихикающих, то на рвущихся читать нотации людей, но продолжал тащить архангела в неизвестном направлении, плутая по коридорам здания. Михаил едва ли мог понять, куда именно они идут. Наконец Алекс остановился в какой-то небольшой комнате с камином. Избранный аккуратно поставил Михаила возле дивана, потому что посадить крылатого не представлялось возможным. Затем Ланнен разжег огонь в камине, пошебуршал чем-то в шкафу и торжественно вручил архангелу одеяло и несколько полотенец. Михаил недоуменно посмотрел сначала на полотенца, потом на Избранного. Тот фыркнул: — Что делать, сам разберешься. Не маленький уже. После этой речи Алекс всучил полотенца с одеялом архангелу и гордо удалился в неизвестном направлении, выдав что-то вроде «я скажу, чтобы тебе принесли чай. И побольше». Алкоголь Михаилу по понятным причинам для отогрева Ланнен даже предлагать не стал. Почти вся правящая верхушка Веги прекрасно помнила, чем закончилось «Архангел, попробуйте это вино». Избранный примчался с чаем спустя несколько минут и, обнаружив растерянного и всё ещё напоминающего сосульку архангела, ядовито поинтересовался: — И последние мозги ты себе тоже отморозил? — Мозги не могут быть последними. Они одни, — невозмутимо отозвался Михаил. Алекс лишь вздохнул. С архангелом иногда было слишком тяжело, потому что в некоторых вопросах великий Архистратиг разбирался примерно также, как и пятилетний ребёнок. Поэтому, поставив поднос подальше от крыльев, Ланнен подвел Михаила ближе к камину, но так, чтобы это недоразумение, которое каким-то образом когда-то управляло армией Небес, случайно не подожгло себе… что-нибудь. Архангел благополучно помалкивал, пока Алекс метался с кучей полотенец, пытаясь завернуть в них заледеневшие крылья и усадить Михаила на высокую табуретку, что было, в общем-то, достаточно сложно… Наконец Избранный вручил ему чай. Михаил сделал глоток, зажмурившись от жара, и аккуратно поинтересовался: — Какой смысл ты сегодня вложил в слово «отмороженный»? Ведь я замерз уже во время бури, а не до неё.