I miss you.

Выходя из дома Барни облегченно вздохнул, похороны – дело тяжкое. Морозный вечерний воздух покалывает щеки. О, Канада… Настроения не было от слова совсем. Тревога за Эми – все таки он уехал на целых 3 дня, тоска от здешней атмосферы, голодный желудок, и наконец, растерянность из-за присутствия Робин, а если быть точным - легкая обида. Она его увидела, но кроме как кивка они больше не обменялись ни словом, ни взглядом. С ума сойти, а ведь последний раз они виделись на свадьбе Теда, что было тысячу лет назад, неужели нельзя подойти и поприветствовать нормально. Звук хлопнувшей двери заставил его обернуться. - У меня есть то, что тебе сейчас нужно. Совершенно случайно, - сказала хитро улыбающаяся Робин. Барни окинул ее чуть изумленным взглядом и ухмыльнулся в ответ. - Билет на рейс до Нью-Йорка, через два часа? - Нет, сигары. - Ладно, сойдет, - и взяв протянутый презент, сказал – не хочешь прогуляться? Хочется стряхнуть с себя эту скуку. Они шли по тихой улице, время было позднее, навстречу попадались два-три прохожих. Сугробы смотрелись как-то особенно ухоженно, наверное местные жители заботятся о них так, как на Лонг-Айленде заботятся о газоне. Робин, взяв Барни под руку, рассказывала о работе. Как-то так получилось, что после свадьбы Теда и Трейси, Барни остался с компанией, а Робин окончательно отдалилась и почти не виделась с ребятами. Так что, когда она закончила, первым вопросом был: - Как там все? И Барни рассказал, как Лили и Маршал ищут новое жилье, Тед с женой и детьми ездили в Диснейленд, а сам он почти дописал свою новую книгу. - О, так ты у нас теперь «Мистер Писатель»? - легонько пихая вбок, спросила Робин. - Да, мэм. Если бы вы читали мой блог, вы бы знали, что у меня хороший слог. И много знаний. Ну и, конечно, толпа поклонников, которые давно умоляют меня это сделать. - И о чем же она? - Об отцовстве. В мире только и делают, что выпускают книги о беременности, о мамочках и тд, но ведь есть еще и отцы, которым знания как раз таки больше нужны, понимаешь? У вас же настройки уже есть, вы с ними пришли в этот мир… - Барни говорил, а Робин, сдержав саракстический смешок, вдруг осознала, что он это всерьез, и да, это тот самый Барни, но только мудрее и старше. Это было странное чувство, впервые, за все время их знакомства, она почувствовала себя под защитой. В груди стало тепло. - Слушай, а это случайно не та забегаловка, где мы ели, когда приезжали сюда в первый раз? – Хотя Барни было наплевать та или не та, он жутко хотел есть. Заказ сделали быстро. Барни, смотря и разговоривая с Робин понял, что в ней изменилось. Она стала слишком серьезной. Скорее всего, это последствия карьеризма и постоянного стресса. Старушка уже и забыла, что такое веселье и как отжигала несколько лет назад. Да, та искорка в ее лисьих глазах, которая всегда ему нравилась, еле теплится. Что случилось, Щербатски? Может быть и секса у тебя тоже нет? - Барни, у тебя странный взгляд. - Знаешь… До меня только что дошло, что… - Он пошарил по карманам, и пригнулся над столом, говоря на тон ниже, - что оказывается, у меня нет с собой ни цента. - Как это нет, Барни? У тебя всегда, ВСЕГДА, есть с собой сотня баксов, я знаю, не придуривайся, - но его взгляд, заставил Робин настороженно уточнить, - Только не говори, что и телефон забыл?! О нет-нет-нет-нет. Нет. Черт возьми, я тоже сумочку там оставила. - Хорошо, что ты не на каблуках. - Что? Нет. Нет, ты этого не сделаешь… - Мы сделаем. - Барни выгнул бровь и самодовольно улыбнулся. Шевеля одними губами произнес, – на старт, внимание… Сейчас! Выбегая из ресторана, с сильно колотящимся сердцем, Робин вдруг почувствовала, как радость и давно забытый азарт, нахлынули и полностью поглотили все ее существо. Они бежали, как ей показалось, целую вечность без остановки. Дыхание начало сбиваться, а Робин не могла сдержать смех. Хохот просто выливался из нее, как будто плотину снесло. Барни, хватая ее за руку, свернул в какой-то проулок и они замедлили темп. - Странно, почему погони нет? – Барни, каждую через каждую секунду оглядывался, продолжая держать Робин за руку. - Может быть, потому что меня там все знают и просто пришлют счет по адресу? - А, ну конечно. Раньше сказать не могла, да? И прекрати ты смеяться, Щербатски! – сказал, негодуя, Барни. Но Робин не могла. Она хохотала как никогда в жизни, от всей души, со всей силы, как будто хотела израсходовать все запасы смеха одним разом. Сердце все еще стучало, как бешенное, и она не помнила, когда в последний раз чувствовала себя так хорошо и свободно. Барни остановился и уголки губ , волей-неволей, поползли вверх. Барни вспомнил один момент, когда они были все вместе, хотели переждать ураган в его квартире, а потом вышли в дождь кататься на крышках от мусорных баков. Тогда она смеялась также заразительно и с упоением. Он не знает, от нахлынувших воспоминаний или эта ее счастливая мордочка так на него подействовали, но он вдруг понял: - Роб… я так соскучился по тебе. Эми, ребята, новые знакомые, коллеги из издательства – это все, естественно, хорошо, но вот этой канадки ему все эти годы не хватало. Она такая… своя. И волосы отпустила, как он любил. На губах Робин еще тлела удивленная улыбка, когда он ее поцеловал. Они стояли на безлюдной улице, было уже за полночь, и свет от фонарей отражался на сугробах, покрывая их миллионом искринок. Робин, закрывая глаза, ответила на поцелуй, растворяясь в нахлынувшей нежности. А затем она опомнилась. - Барни, я выхожу замуж.