Жизнь после игры

Новый вызов пришел оттуда, откуда я меньше всего могла ожидать. Из храма какой-то чужой богини да еще и совершенно чужого нам мира, куда мы никогда не потыкались. Ну да ладно, где наша не пропадала. Пришлось отрываться от наблюдения за новоприбывшими богами, которых мы пока раздумывали, к чему бы приспособить, а то темный хотел стать светлым и причинять добро со справедливостью, а светлый хотел просто пожрать и где-то приютиться, желательно в лесу, а там как повезет. Храм, в который я вышла из экрана, был не особо шикарным. Слишком аскетичным на мой взгляд. Серые стены, украшенные картинами с изображениями то ли святых, то ли местных богов в процессе совершения деяний; отсутствие лавочек, стульев и хоть какого-то комфорта; довольно крупный алтарь… и в центре композиции — девчонка, которую зажали почти обращенные оборотни-волки. Совсем мелкая, тощая, в драной когтями хламыдине серого цвета под стать всему храму. Девчонка, которой требовалась помощь. Судя по весьма так возбужденным оборотням, они желали устроить осквернение храма путем изнасилования этой мелкой пигалицы. Я даже засомневалась, что она жрица. По возрасту могла бы быть приемной сиротой или послушницей, но по силе… все-таки жрица. Вот только вызвала она почему-то не свою богиню, а меня. Хотя мне-то тут быть как раз и не положено. — Да что за херня? — я осмотрела замедлившихся волков, слегка растерявшихся от незапланированного прихода божества. Похоже, их артефакт-глушилка вызова богини работал только на хозяйку данного храма, а никак не против всех. Да и мне до бога, честно говоря, очень далековато, так что на некоторые правила мне глубоко плевать. В том числе и на глушилки, которые даже не против меня. Девчонка слабо пискнула и стала неистово молиться. Вот только ее молитва пропадала даром, поскольку адресовалась все той же богине… насколько я поняла, какой-то аскезы, а то с таким убранством только по миру побираться. Да и если жрица выглядит так… то уж точно тут что-то неладно. Я грубо выдернула девчонку из когтистых лап и прижала к своему боку. Потом разберемся, кто на кого молится, а то товарищи оборотни весьма так заскучали без интима. А поскольку я существо доброе и весьма так понимающее, то никак не смогла оставить их неудовлетворенными с уже почти опадающими членами. Силовым импульсом я вытолкала их из храма, картинно распахнув створки магией. Да, пафосно, но этим ребятам того и надо. А уж во дворе, когда я перестала покушаться на территорию богини и уже не рисковала осквернить ее храм своими ненормальными действиями, я создала тех самых любимых тетушкой Лорель тентаклей. Полуразумных, но очень любвеобильных. И дала отмашку, позволив схватить всех оборотней. В самом-то деле, такая свора из десяти рыл да на одну тощую девчонку-жрицу… Я задумчиво прикинула, что это многовато будет. И оборотням девчонки не хватит, и девчонка-то помрет от такого действа. А так все будут удовлетворены по самые… гм… гланды, наверное, я не разбираюсь, что там у этих оборотней внутри. Пусть вместо меня разбираются тентакли, додают ребяткам интима и исполняют все их потаенные желания. Перед храмом появилось сиреневое расплывчатое облачко, зависло на несколько мгновений, а после стало принимать форму молодой девушки, закутанной в синий отрез ткани с одним обнаженным плечом. Что-то вроде тоги или сари, хрен его знает эту местную моду. Девчонка-жрица ощутимо побледнела и дернулась, пытаясь выбраться из моих рук, вот только отдавать ее богине я не спешила. Довольно странно было то, что на зов пришла я, а не она. И странно то, что она соизволила лишь теперь проверить оборвавшуюся с храмом связь. Если бы я не ответила своим жрецам, то они бы весь город на уши поставили и до драконов бы достучались, требуя помощи. А тут… к тому же, меня сильно смущало полное отсутствие других жрецов, послушников, молящихся… да кого угодно. Быть такого не может, чтобы среди бела дня в храме никого не оказалось. И тут меня начали терзать смутные сомнения — а не богинька ли подстроила такое затишье? Быть того не может, чтобы жрецы просто так взяли и ушли из собственного храма без ее разрешения. Тем временем девчонка, похоже, осознала, что перепутала меня со своей покровительницей. Вот только легче ей от этого не становилось. Ее лицо вытянулось, передавая всю гамму ощущений — от ужаса перед наказанием до разочарования. Она мялась и явно боялась меня, но и отходить не рисковала, воочию наблюдая произошедшее с оборотнями. — Что здесь происходит? — громко возопила богиня, разглядывая свою жрицу в моих руках. И в ее взгляде мелькнуло что-то такое, что я разобрать не смогла. Сожаление? Разочарование? Что-то из этого. Хотя она должна была радоваться спасению этой девчонки. — Эти ребятки попутали грешное с праведным и хотели осквернить твой храм, — начала пояснять я. — Девочка молилась, но ее молитвы дошли не тому адресату. К тому же, они использовали какую-то глушилку, — я указала на валяющийся на изрытой когтями оборотней земле какой-то артефакт в виде статуэтки. Увы, она была частично раздавлена, поэтому определить точно, кого она изображала, уже не получилось. Но судя по мягкому материалу, статуэтку предполагалось потом быстро и качественно уничтожить. Увы, тентакли не дали ее подобрать, заставив выронившего ее волка повиснуть вниз головой и заняв все доступные отверстия его организма. — Ты забрала мою жрицу! Я требую поединка! — богиня, похоже, плохо понимала суть сказанного. Жрицу я пока что не забрала, а всего лишь держала под боком во избежание неприятностей. Во-первых, девчонка могла попасться тентаклям, а во-вторых, я этой богине не доверяла. — Еще чего! Жрицу я не забирала, а спасла. Добровольно и без принуждения со стороны высших сил. Между прочим, не дала осквернить твой храм этим уродцам, а сейчас провожу качественное их наказание, — я ткнула рукой в ближайшего оборотня, уже почти потерявшего звериный облик, опутанного по самую макушку розовыми толстыми тентаклями. — И вообще, твои слова меня оскорбляют, и я требую справедливости. — И чего же ты хочешь? — осклабилась богиня. — Эту девчонку, — я погладила вздрогнувшую жрицу по плечу. Ничего, мы справимся. Начавшуюся трагичную паузу прервало появление рыжего бородатого мужика, одетого в какое-то оранжево-черное кимоно или его подобие и смачно стукнувшего посохом в землю. Вообще он метил в тентаклю, но промахнулся. Все равно его появление оказалось эффектным. Борода от гнева встопорщилась, а глазами он будто собирался метать молнии. Оборотни обрадованно взвыли (те, у которых были свободные пасти или рты), а сам их покровитель недоуменно уставился на нас. — А вот, кажется, и заказчик этого безобразия, — я призывно махнула рукой. — Ну и зачем это все было устраивать? — Не твое дело, самозванка! — грубо отрезал новый бог. Я бы сказала, бог огня, но больно уж он мне не нравился. Не тянул он на огонь. Скорее на какие-то каверзы или гадости. Впрочем, такие боги тоже бывают. — Ну вот, пожалуйста. Пошли вы в жопу со своими разборками! — я стиснула жрицу за плечо. — Девочку я забираю, вы ее недостойны. А дальше тут хоть убейтесь. Я открыла экран и ушла в собственный храм, как оказалось, на Синтэле. Кажется, я просто вспомнила, что здесь у меня была весьма активная жрица — лысая такая пробивная эльфийка, запомнившаяся мне шикарной выправкой и исполнительностью. — Разве так можно? — всхлипнула девочка. — А что? Один хотел с твоей помощью осквернить алтарь, а твоя богиня даже задницу не почесала. Значит, они оба не достойны твоей силы веры. Посмотри на все открытыми глазами и все поймешь, — я погладила девчонку по растрепанным волосам и взглянула на подскочившего жреца: — Нам, пожалуйста, легкий перекус, а потом организуем ребенку помывку и переодевание. И пролечим. Жрица удивленно смотрела на храм, украшенный картами миров Синтэлы, Кэрлена и Шаалы, явно не понимая, как можно в храме поставить лавки и стулья, зачем украшать все цветами и гроздьями ягод, да и на жрецов она поглядывала с опаской. Я провела ее на кухню, где уже пара послушников организовала легкий обед. При таком истощении нужно было первое время питаться жидким, в идеале супами на курином бульоне. Вот такой суп жрице и поставили на подносе. К супу полагалась большая пышненькая лепешка вместо хлеба и салат, но я подумала, что бедолага не осилит все сразу. К всеобщему удивлению жрица отказалась от еды. — Ну ты что, посмотри какое красивое, да ты просто понюхай, — начал уговаривать ее один из послушников-эльфов. Суп и правда был шикарный, даже я облизнулась. Я решила не смущать жрицу и взяла себе такого же супа, рядом устроились те самые ребята, с любопытством глядя на новенькую. — Мне такого нельзя, — девочка с сожалением глядела в тарелку, едва не капая слюнями. В самом деле, готовят в храмах хорошо, и если бы не интенсивные нагрузки и изучение боевых искусств жрецами и послушниками, то бегали бы тут у меня уже колобки, а не жрецы… — Богиня запретила есть… настолько сытную пищу. — Богиня тебе больше уже ничего не запретит, — я коснулась ее плеча, только теперь заметив рваные нити, похожие на криво обрезанную бахрому, свисающие с девочки. С плеч, с головы, с тела… это было похоже на порванные нити контроля, вот только у меня они всегда были золотистыми, а тут блеклыми, бледными, даже не чисто белыми, а будто обесцвеченными серыми. Что ж, нужно было это убрать. Пока жрица настороженно пробовала суп и хлеб, я ласковыми поглаживаниями вправила все эти огрызки ауры на место, взамен передавая часть своей силы. Все же жрецам необходимо чувствовать поддержку хоть какого бога, даже ненастоящего, лишь бы была сила и уверенность. А дальше уже дело техники. Или научится пользоваться моей силой, или же начнет жить самостоятельно, как многие другие жители наших миров. Веровать у нас необязательно, необязательно и верить. Достаточно просто жить и соблюдать законы того мира, в котором ты оказался. Дальше пошло еще веселее. Жрицу, назвавшуюся Листой, все-так пролечили, хоть она и не хотела ложиться в регенератор, сделали все нужные прививки, и даже переодели в новое жреческое облачение. Белое и чистое, как и все у наших жрецов. Изначально ее хотели сделать просто послушницей, но поскольку у нее уже был опыт служения, то поставили ее жрицей с условием выучиться вместе с остальными детьми, подтянуть знания, а уж всеми этими религиозными заморочками заниматься в свободное время. Шутка ли, девочке оказалось лет четырнадцать, от родителей ее забрали в десять, и с тех пор она особо не выросла. Да и не удивительно это, учитывая, что в их мире религия была несколько долбанутой, я бы сказала. Чего стоит один запрет есть все мало-мальски сытное и вкусное? Уж про всякие самобичевания и прочие усмирения плоти я вообще молчу. Особенно меня порадовал пришедший на кухню жрец, закусывающий тушенной в сметане куриной ножкой во время рассказов об аскезе и самопожертвовании. Вот уж и правда, разница религий. Впрочем, я этих ребят себе не хотела, они сами захотели верить, так пусть верят во что-то адекватное, а не во всякий бред. И пусть едят нормально, чем кормятся какой-то травой и ерундой. Я в ответе за тех, кто доверил мне свои жизни и жизни своих близких, так пусть они живут хотя бы у меня по-человечески. Ну, или в данном случае, по-эльфийски, со всеми удобствами. А уже позднее, когда Листу определили ко всем остальным в общежитие, выделили комнату и личные вещи, я поговорила со своим помощником богом неудачи на Шаале. И он сообщил любопытную вещь. Оказывается, богиня не хотела спасать свою жрицу, чтобы та мученически умерла на алтаре. Не важно, от оборотней или от разрыва сердца, важно то, что ее душа принадлежала бы богине навеки, а не ушла бы на перерождение, как все остальные души, и давала бы намного больше энергии. Вот так вот. Чистый расчет и ничего личного. Завести больше верующих? Нет, вы что. Помогать страждущим, доказывать свое желание участвовать в их жизнях? Да зачем бы. Пусть всякие гады насилуют юных девушек, а она получит себе халявную энергию и вечную душу-батарейку. Банально и глупо. Говорить Листе об этом всем я не стала. Да и хрен с нею, с той богиней ее. Может, они вместе с тем рыжим бородатиком и решили провернуть такую комбинацию, а тут я — гребанный кусок хаоса — влезла и всю малину пересрала. Ну ничего, будут знать, как убивать несчастных жриц. И помните, если вы не цените ваших жрецов, то их обязательно оценит кто-то другой. Кто-то, кому не пофиг на ваши деяния и чужие жизни.