Жизнь после игры

Время текло как-то совсем незаметно, дни шли за днями, месяцы за месяцами. Наша жизнь продолжалась, пусть не совсем идеально, пусть с проблемами и заморочками, но все шло своим чередом. Мы все так же таскали потеряшек из пустоты, у нас все еще было много проблем. То в одном, то в другом мире юных демиургов случались всякие катаклизмы, проблемы, взбесившиеся боги, взбесившиеся люди и нелюди… В одном из миров власть захватили вампиры, и нам пришлось решать этот вопрос, чтобы спасти от вымирания хотя бы остатки эльфов и гномов. В другом бесились люди, и уже оттуда приходилось спасать разных пострадальцев, в том числе и невинно убитых людей других национальностей. В третьем разумные представители животного мира уничтожали разумных представителей растительного мира — расы там довольно сильно отличались от привычных нам. Но что поделать, спасать пришлось еще и растительных эльфов, которых наши попросту окрестили зелеными. В клиниках врачам пришлось сильно поломать голову, как лечить того, кто по сути является деревом, и в конце концов к делу пришли садоводы… Все-таки выходили, пусть и совершенно нетрадиционными методами в духе закапывания в землю, замазывания ран киноварью и прививками от всяких растительных болячек и грибков. Драконов нам немного привалило разномастных, не только высших, но и простых. Высших благополучно сплавлял золотой клан, решивший, что раз уж мы такие добренькие, то будем перевоспитывать всех им неугодных. С одной стороны, нам как бы обидно, что наш разноцветный клан используют в роли драконьей помойки и ссылки а-ля «Сибирь» для всех политически невыгодных золотых. С другой же стороны, лучше уж ссылка и жизнь у нас в покое, чем убийство в принципе неплохих ребят, виноватых только в своем происхождении и политической активности родителей. Да, некоторые из них были совершенно не подарочками, их приходилось перевоспитывать, порой жестко и даже жестоко. Но большинство вели себя нормально, диверсий не устраивали, работали в меру своих сил и старались помочь там, где их помощь необходима. Пепельный клан потихоньку приходил в себя после всех потрясений. Пепельные драконы поубавили спесь, стали больше выходить в мир, так сказать, помогать с лечением самых разных разумных и не очень тварей и уже стали более-менее нормальными ребятами, пусть себе на уме. Нефритовый клан пригласил нас снова помогать со сбором драгонцвета — в этом году снова будет цветение. И мы таки не против помочь. Сапфировый пока молча бойкотировал всякие мелочи, но в серьезных вопросах слушался. Остальные предпочитали стойкий нейтралитет или же дружеский нейтралитет, что нас вполне устраивало. Межмировые паразиты попритихли, паразитов мирового древа шугали Шеврины вкупе с Гитваном. Сверхи тоже сидели тихо, но мне что-то это затишье кажется затишьем перед бурей. Что в головах многотысячелетних высших, знают только они сами. Студент изобретал всякие фичи и новые расы, наши ученые тоже не отставали, творили всякую… фигню, короче всякую полезную, но весьма экстремальную. В Академии началась летняя сессия, по результатам которой часть студентов перейдет на следующий курс, а оставшиеся неудачники будут повторно изучать то, что не выучили. Шеврины прилезали домой в состоянии нестояния и почти месяц не беспокоили меня тренировками. Ну да не страшно, потом все бока отобьют. Остальные драконы держались, но тоже изрядно уставали. Шиэс еще как-то умудрялась готовить при такой нагрузке, хотя при таком количестве кухонь и продуктов могла не напрягаться. Да и пожрать можно было где угодно — даже в любом моем храме. Кстати, про собственно храм. Я лежала мордой на столе и слушала проповеди одного новоиспеченного жреца-эльфа. Кажется, на Шаале, но это было не важно. Светлый или солнечный, с золотистыми волосами цвета спелой пшеницы, жрец вещал что-то о единстве, дружбе народов и взаимопомощи. Вещал складно — народ слушал, развесив уши. Я же лежала там, где было комфортнее всего. Иногда жрец подходил и походя почесывал мне голову, словно большой собаке. Это было отчасти даже приятно. К тому же энергетика у него была хорошая. Я часто ночевала в храмах или где-то возле них. Там мне было легче сохранить себя, остатки своей личности. Моя память становилась все хуже и хуже, порой я забывала, как пользоваться теми или иными способностями, порой вспоминала какие-то ужасные картины прошлого, мелькающие, пугающие и тут же исчезающие в общем тумане беспамятства. Я знала, что это длительный процесс. Могут пройти годы до моего перерождения. Я знала, что мне все равно предстоит сильно измениться, что я уже никогда не буду такой, как прежде. И все же пыталась что-то делать в моменты просветления. В основном же спала где-то в теплом месте или зарывалась в ящике или саркофаге, чтобы меня не беспокоили. Пару раз ходила к Ольчику править голову, но сверх решил, что все идет по плану. По какому именно, мне неизвестно. Оставалось только надеяться, что план не заведет меня в тартарары безумия, и я не стану опасной для своей семьи. Они там еще детей натащили, так что это весьма актуальная проблема. Вот и лежала я в храме на проповеди, слушала бубнеж жреца, рассказывающего о прелестях жизни в нашей реальности, и надеялась, что когда-нибудь смогу вкусить эти прелести на полную. Не буду себе выпрашивать кусочек, не буду заглядывать одним глазом и вспоминать раз в полгода, а стану жить так, как они. Надежда умирает последней… Мне нравилась эта тихая атмосфера, приятная музыка, громкий, но весьма мелодичный голос жреца. Да и разве он один тут такой? Благодаря постоянным катаклизмам в разных мирах количество жреческой братии возросло в разы. Шеврин особо не заморачивался и всех собранных эльфов распихивал мне по храмам с толикой мстительности, чтобы мне жизнь медом не казалась. Да я сама не так давно притащила почти целый клан дроу, загибавшихся в своих подземельях на пару с гномами. Ничего, очухались все, не впервой. Вот вся эта братия и била поклоны. Зря, конечно, ну да ладно. Жрец походя кинул в меня яблоко, взятое с алтаря, я поймала его щупом не глядя и втянула внутрь. Яблоко было большим, ярко-красным с желтым боком и сладким. Настоящее, натуральное, выращенное без всяких химических добавок. Да, надкушенное осой, ну да ладно, с кем не бывает. Надо было идти домой, посмотреть, что там за пополнение притащили Шеврины и не проще ли его куда-то сдыхать, пока на корабле не случился полный армагеддец. Но ничего, это подождет. В последнее время оба дракона смерти постоянно тащили всяких спасенных, которые потом страстно желали присоединиться к семье, а точнее, уже к гарему Шевринов. Драконы по большей части гоняли их ссаными тряпками, но помогало это плохо. То эльфийку какую подберут, то драконью сдыхоть, то еще что… А потом это все счастье под дверью караулит, сладости тащит на подносе и гоняется за бедными драконами, что «добрым», что «злым», желая отблагодарить натурой. А судя по натуре, благодарить там особо нечем, такую немощь и убить можно одним пинком. Вот Шеврины и морозятся. А теперь еще и студенты будут из каждого угла выпрыгивать с просьбами пересдать зачет… Второе яблоко впечаталось мне прямо в лоб. Удар вышел точным — не иначе как швырял кто-то из эльфийской братии — но не болезненным, что уже радовало. Я хотела было его убрать, но плазма впитала раньше. Ничего, съедим и такое подаяние, лишь бы не беспокоили. — Простите, не рассчитала, — кокетливо прозвучало над ухом. Рядом со мной села тощенькая эльфийка из новеньких, одетая в простенькое серое в сиреневый цветочек платьице. Скорее всего, сумеречная, но особо присматриваться мне не хотелось. Хотелось просто спать. — Не страшно, — буркнула я, закрывая глаза. Тонкие пальцы взялись чесать мне голову. — Я тут недавно, — начала было эльфийка, но я смогла выдавить только совсем не божеское: «Угу». Спала я теперь часто, долго и много. Проще сказать, когда я не спала. И ничего поделать с этим не могла. Сила оставалась на месте, но я попросту забывала, что можно ею пользоваться. И все способности были при мне, но смысла чем-то пользоваться я не видела. Ничего не хотелось, только спать. И чем дольше я спала, тем меньше помнила и хотела. Тем сложнее мне было просыпаться и возвращаться к якобы нормальной жизни. — Идем, Зариль, не беспокой богиню, — кто-то пробубнил над самым ухом. Эльфийка потянула меня за прядку волос, будто бы хотела оторвать кусочек на память, но все же ушла. Я провалилась в сон: густой, крепкий, теплый и невероятно притягательный. Сон, в котором видела обрывки и кусочки своей прошлой жизни, своей нынешней жизни и представление о жизни будущей. Сон, который однажды может стать очень длинным, если не вечным. Я надеялась проснуться.