Мерзость - любимец обоих

Артём обмотал голову бинтом и уложил рэпершу спать. Она быстро уснула и Депо завалился в зале на диван. Глеба не было уже больше 3 дней. Седоволосая снова начала курить дурь, выпивать много алкоголя и курить обычные сигареты. До этого у нее не было зависимости от никотина и он всегда отказывалась от сигарет. На 4 день кареглазая совсем истощилась. Огромные синяки под глазами, усталые глаза и начинающаяся анорексия. Маша никогда не думала, что снова перейдёт на тяжелые наркотики. Таблетка под языком, алкоголь внутри и внезапная боль в районе печени. Тошнота, а позже рвота. Рвало Марию с кровью и маленькими кусочками, от чего из-за испуга вызвала скорую Реанимация. Кома. Пониженный пульс. Врачи устало сказали Артёму, что шансы выжить примерно процентов 30. Парень сел на скамейку и заплакал. Она скоро умрёт. Девушка, которая была лучшим другом. Шатен очнулся только тогда, когда из палаты вылетел ошарашенный Голубин. Рэперу хотелось просто вычеркнуть этого человека и убрать его подальше от исполнительницы.  — Ты что тут делаешь? — гневно спросил Бульвар и окинул злобным взглядом.  — Я решил навестить Машу. Что с ней? Врач сказал мне, что она… — хотел ответить зелёноглазый, но Депо резко его перебил и подошёл к нему.  — Ты, мерзкий ублюдок, считаешь, что, прогуляв и поебавшись все эти дни, ты можешь прийти к ней, когда она, блять, в коме из-за тебя придурка? Ты совсем ебанутый?  — Пошёл нахуй, я сам решу, что мне делать с моей девушкой.  — Боюсь, что она уже не твоя девушка.  — А чья? Твоя? Ха-ха-ха, не смеши меня.  — Ничья. По крайней мере, не у такого мудака, как ты. В глазах Фараона сверкнул огонь. Артём понял, что лучше сейчас закончить разговор, потому вышел из больницы и просто пошёл, куда глаза глядят, закурив при этом косяк. Классика. ***  — Алло, это Артём? — спросил по телефону грубый мужской голос.  — Да, он самый, — ответил парень и сморщил брови.  — У меня для вас новость. Направляйтесь в клинику, где лечится…ээ… Мария… Шатен бросил трубку, даже не попрощавшись. Мигом собрался и приехал в больницу. Запах спирта бросился в нос, из-за чего он поморщился. Зашёл до боли знакомую палату и увидел её, живую, в сознании. Девушка сидела за столом спиной к рэперу, кушала какое-то непонятное пюре. Бульвар совсем не заметил яркого, улыбающегося Фару. Он смотрел на неё, как на ребёнка, перебирал волосы, из-за чего она хихикала. Седоволосая серьезно его простила?  — Привет… — замешкался Депо. Кареглазая вмиг повернулась, как и блондин. Оба смотрят удивлёнными глазами, а позже Маша накинулась на шею Артёма, завизжав. Глеб нервно смотрел на парня. Всё закончилось. Мария соблюдала диеты, не пила, не курила и ничего не принимала, чтобы нормализовать свой организм. Диагноз от неё скрыли, поэтому ей оставалось только гадать по умопомрачающим диагнозам в интернете. Голубина она простила, но решила не восстанавливать отношения. Все снова повторилось, как в тот день, когда он плакал у её коленей. Девушка в очередной раз поссорилась со своей лучшей подругой Катей. Один и тот же повод повторяется раз за разом — предательство. Екатерина опять променяла исполнительницу на мужской пол. Кинув последнюю фразу «братву на яйца не меняют», она кинула сигарету ей в лицо и ушла. И надеется, что ушла навсегда. Пусть у неё и нет подруг, она все равно принимает такое решение. Лето медленно пропадает. За спиной тур по странам Европы и США. Август. На телефон пришло сообщение, от чего битмейкерша испугалась: «Лети в клуб. Познакомлю тебя с кое-кем ;)» — по тупому смайлику шатенка узнала зеленоглазого парня. Улыбнулась и напечатала банальное «окей», потом стерла, заново набрала какую-то чепуху, опять стерла и пришла к выводу, что будет гордая и ничего не ответит, кроме краткого «ага». Маша влетела в клуб и пошла к своему месту. Но чего она увидела, повергло ее в шок. На диване вальяжно раскинулся Глеб с какой-то очень красивой девушкой. Маша зажала губы в тонкую ниточку и презрительно посмотрела.  — О, привет! — радостно поприветствовал Голубин и Мария очень сильно удивилась такому приветствию, — это Вика, знакомься.  — Приятно, — Виктория добро улыбнулась и заправила прядь волос за ухо, — Глеб много о тебе рассказывал.  — Хм, и что же?  — То, что вы встречались и на данный момент лучшие друзья.  — Интересно, — девушка строго посмотрела на рэпера, ведь они совсем не лучшие друзья. А кто же? У них случался секс по обоюдному согласию, получается, они друг для друга просто были половые партнеры? Может быть, но седоволосая открыто признается, что любит его до сих пор. Медленно парни напивались. Маша очень хорошо подружилась с Викой и они разговаривали о том о сём. Мария не заметила, как пила уже далеко лишний бокал, как, в принципе, и Виктория.  — Кстати, Маш… — сделала паузу Вика, глотнула коктейля и снова продолжила речь: — эта кожанка, ну, вообще тебе не идёт!  — Сама разберусь, — помутнела девушка и допила из бокала, — а тебе этот парень, ну, вообще не идет, — спародировала Маша и засмеялась насмешливым смехом.  — Рот закрой.  — Что ты сказала? Рэперша сразу же подскочила с дивана, но Голубин быстро среагировал:  — Тише, Маша, успокойся! Едь домой!  — Ты что, за нее? Фу-у… — проговорила Мария и пошатнулась, — братву на сиськи не меняют.  — Тише.  — Ты, подстилка, хули молчишь? — заорала девушка на Вику. Алкоголь правил разумом, поэтому она бросила в нее бокал, но промахнулась и попала в стенку.  — Катись к черту, Сименс, — сказала напоследок битмейкерша и скрылась из клуба. По пути зашла в алкогольный магазин, со скандалом купила вино, обратилась к знакомому барыге и с победным настроением направилась домой. Ночь с алкоголем и травой, мило. ***  — Да открой ты, сука! — долбил в дверь Глеб и кричал в замок, — я же знаю, что ты дома! Седоволосая «подползла» к двери и посмотрела в глазок.  — Иди нахуй, Голубин, что непонятного?!  — Открой. Пожалуйста, — надавил на жалость зелёноглазый. Сдавшись, Маша открыла. На пороге стоял замученный Фараон, он почесал бровь и вопросительно посмотрел на девушку.  — Может впустишь? Исполнительница отошла от двери и стукнулась с наглым Фарой. Пробурчав, поплелась за ним до кухни.  — Чай буду, — раскинулся блондин и достал из карманов телефон. Маша сразу же заметила пришедшее сообщение, — не волнуйся, ей я сказал, что на студию поехал, у нас целый день впереди, — подмигнул рэпер.  — Кретин, — отрезала битмейкерша и отвернулась, чтобы делать чай.  — А знаешь, я не хочу чай… — пристроился Глеб сзади и мигом развернул Марию. Медленно поцеловал шею, перешел к груди. Седоволосая не сопротивлялась и просто закрыла глаза в наслаждении. Футболка Маши летит в сторону. Блондин давит на оголенные плечи девушки, заставляя её опуститься на колени. Перед лицом Маши возбуждённый член, скрытый тканью штанов клеточной расцветки. Она немедленно расстегивает массивный ремень, затем и ширинку, скорее спускает штаны вместе с бельем. Ей открывается взор на массивный истекающий смазкой член, и рот наполняется слюной. Проводит языком по головке, и Глеб рвано выдыхает, руку запускает в волосы девушки, притягивая её ближе к себе. Мария проводит рукой по всей длине, сжимает основание и накрывает головку ртом, опускаясь ниже, заглатывая больше. Стоны и тяжелое дыхание Глеба придают уверенности, и девушка двигает ртом интенсивнее, при этом пытаясь не подавиться. Она оставляет во рту одну лишь головку, тщательно сосет её, языком проходясь под ней, а основание надрачивая рукой. Капельки смазки все интенсивнее вытекают, Маша тут же слизывает. Глеб глаза закатывает, толкается в горячий рот. Рэперша берет член настолько глубоко, насколько может, хватает Глеба за бедра, как бы говоря, что позволяет парню самому двигаться. Блондин держит Машу за волосы, толкается бедрами в горячую глотку, а у Марии слезы текут из глаз закатанных, дышать становится тяжело, еле сдерживает рвотные позывы. Несмотря на то, что горлу его так себе сейчас, сама она все же стонет. Это возбуждает. Чужой член во рту очень возбуждает. Движения Глеба тем временем становятся все более неритмичными. Колени, да и все тело его дрожит, он приближается к оргазму, и Мария даже не против того, чтобы блондин кончил ей в рот. Она с ним вообще на все согласна, если честно. Маша скидывает чужие руки с затылка, берет член парня в руки, проводит по нему небрежно, обсасывает головку остервенело. Глеб практически кричит, Машин рот хочется навсегда оставить на своем члене, чтобы это наслаждение никогда его не покидало. Кончает в рот Маше через мгновение, попадает на красные распухшие губы. Что это было с ней? Почему она сразу же отдалась ему?  — Молодчинка, — улыбнулся Голубин и вытер оставшуюся сперму с уголков губ и всунул палец ей в рот. Голубин отрывается, целуя шею девушки, пока та запрокидывает голову назад. Фара шикает в её ключицу. *** Утро. Рядом лежит блондинистое бедствие, уткнувшись в плечо. Маша немного приподнялась, поцеловала в плечо, и тот заулыбался, пробурчав «доброе утро». Маша идёт в душ, приказывая Глебу даже не приближаться к ванной комнате, и в общем, поступает весьма самонадеянно, ведь холодные руки вполне ожидаемо обнимают её талию со спины. Скользят до бёдер. В конечном итоге Маша в наглую отталкивает любимого, деланно противясь его действиям.  — На другой конец ванны, живо, — шепчет она. Слова сливаются с душем, но Глеб всё отчётливо слышит так, будто голос Маши пробежался по его телу. Делает шаг назад, упираясь в пугающе прогнувшуюся дверцу душа. Маша подцепляет гель для душа, весьма расточительно выливая содержимое тюбика на свою грудную клетку. Она хитро смотрит на заинтересованного Голубина, очевидно, не спеша растирает гель по своему телу. Вязкая субстанция превращается в пену, под давлением рук расползаясь по плоти. Потрясающее естество. Глеб крайне недолго сохраняет заданную седоволосой дистанцию. Сам завороженно водит мокрыми ладонями по её груди, по животу, затем прижимается с нежным до одури поцелуем. Маша трепетно обхватывает его возбуждённый член, ощутимо сдавливая, после сразу отпуская, водя по стволу. Сама стонет прямо Глебу на ухо, второй рукой хватает за макушку. Потом они слушают музыку. Неспешные танцы, Маша снова ужасно соблазнительно двигается, поглаживая свои бёдра и живот, постоянно, вроде как, случайно, задирает футболку. Глеб за эту футболку яро хватает её, да чтоб эта ткань на пол летела. Летит. Сейчас никакой пошлости, просто её красота. Захватывающая художественность в Машиных действиях, Глеб знает, что и Маша захвачена им. Мария стонет, как бешеная, после того, как Глеб опрокинул её на кровать и без подготовки вставил. А Глеб и не думает оторвать от неё взгляда. Так беспомощно оказывается в полном распоряжении Глеба. Он и сам пленный во всей этой истории, он так неудержимо кричит, не столько от того, что все чувствительные точки внутри него давным-давно задеты, а больше от того, что перед собой он неизменно видит её. Ох, эти овладевающие душой глаза, большие, а зрачки широкие, будто бы нарочно пленят, отбирают всякие шансы на свободу. Эти губы яркие, дебелые. Бледные волосы лучистые, тонкими прядями спадающие из общей копны на лицо. Персональный Машин билет на побег из реальности. Его громкое ослепление, что в оцепенении заставит стоять, не видя ничего кроме вспышками заметного Глеба. Седоволосая, сама того не планируя, так же не остаётся в долгу, в ответ сводя Глеба с ума. И блеском своих глаз рассудок чужой отключает, и улыбкой своей бесподобной вводит в ежесекундное помутнение. А как учащается пульс Глеба, так, будто сердце узнало о скорой кончине и решило так интенсивно биться, на сколько только хватит. Каждый удар эхом раздаётся в ушах вместе с голосом Маши, таким мелодичным. Глебу вообще больше нравится, когда рэперша снизу. Она под Голубиным такая восхищённая, ненормальная, пошлая. А блондину и нравится слышать сквозь стоны этого прекрасного голоса своё имя, нравится хватать свою девочку за руки, за горло, за бёдра. Жёстко вбиваться в готовое на всё ради него тело, до убивающей усталости трахать. Потом наблюдать за громким влажным оргазмом, чувствуя неподдельное удовольствие. Долго ещё следить за тем, как рэперша от этого отходит, беспомощно пялясь в потолок. Когда они вдвоём, тогда можно неистово целоваться, прижимаясь друг к другу. Да и снизу Голубину, в принципе, всё нравится. Но ему непременно нужно, чтобы Маша показывала своё желание, чтобы бесконечно демонстрировала всевластие Глеба над ней, сверху та или снизу. Маша уже им настолько одержимая, что не может в обиходе обойтись без блондинистой макушки. Просто двинутая, чем Глеб и доволен. Ему нравится вызывать ажиотаж в голове этого человека.  — Пиздатая ты всё-таки, Маша, — растягивается в улыбке, поглаживая ногу. — такая пиздатая, просто… охуеть просто. А ведь он только что занялся сексом со своей лучшей подругой, так еще и находясь в отношениях. В отношениях с моделью. Голубин уехал к своей девушке домой. Усталый зашёл, тихо сказал «привет» и сел писать текста о своей любимой. Какой же он дурак, что выбрал совсем не ту. А ведь уже ничего не исправить, отношения выставлены, как официальные. Глеб не сможет ее бросить, потому что Вика сразу же побежит в свой профиль плакать об несуществовании любви. Прямо как Алеся. Голубин вздернул плечами и написал строчку: «Я с карамельной сучкой и мне в кайф её ебать». Пошло улыбнулся и продолжил писать.  — Что пишешь? Песню обо мне? — промурлыкала Вика.  — Угу, — нехотя ответил зелёноглазый.  — Где ты был ночью?  — На студии.  — Я вчера разговаривала с Артёмом. Он сказал, что были все на студии, кроме тебя и Маши.  — И что?  — Ты был с ней?  — Что за допрос?  — Глеб! — вскрикнула модель и отошла, — ты обязан мне сказать!