Мартовская ночь

И ярко горящие звёзды на небе. Мерцающие фонари, слегка морозный мартовский ветер и полная тишина на римских улицах. Среди десятков сплошь стоящих домов, один выделяется сильнее. Должно быть, яркие огни стробоскопов и пьяные подростки на крыльце портят всю эстетику этой аллеи. Резким движением на кофейный столик опускается бокал красного вина с отпечатками алой помады на каёмке. Обладательница этих следов явно слегка преувеличила с выпивкой, но это сейчас точно её не заботит. Пьяный взгляд оливковых глаз скользит по толпе разгорячённых тел, двигающихся почти в такт музыке. Затуманенный разум немного выводит из колеи и веки почти опускаются, как два знакомых силуэта становятся целью для пристального разглядывания. Быстрое, небрежное, почти пошлое скольжение рук по спине с открытым вырезом платья. Запутанные пальцы в кудрявых волосах и полное отсутствие расстояния между телами. Элеонору пробирает до дрожи. Сильвия и Эдоардо почти отдались друг другу здесь, посреди танцпола, на виду у всех. Ни капли стеснения, лишь полный разврат. И отвращение. Сава тяжело сглатывает и вновь тянется к бокалу. Уже приятная на вкус жидкость растекается по глотке и доставляет упоительное наслаждение. Организм требует больше алкоголя и Элеонора, как миленькая, подчиняется своему желанию, вставая за напитками, стоящими в конце комнаты. Ноги подносят девушку к тумбе перед дверями, на которой огромный ассортимент. Открытая бутылка коньяка приходится по душе, и, не задумываясь, она отпивает из горла, сильно жмурясь от непривычного доселе горьковатого вкуса и тяжело выдыхает, пытаясь втянуть в ноздри побольше свежего воздуха. Проходит две секунды и бутылка снова врезается в алые губы. Слишком быстро, но половина содержимого уже в организме и в голову ударяет немного веселья. Но всё желание исчезает сразу же, как только на глаза попадаются два сливающихся в поцелуе тела. Она не перепутала. Нет. Точно нет. Эдоардо прижимал Сильвию к стене, надавливая на неё всем своим телом. Она, абсолютно раскрепощённая, точно не стеснялась всего происходящего, получая наслаждение. По щеке стекает горячая капля и в лёгких невыносимо мало воздуха. Пытаясь сконцентрироваться, девушка хватается за всё близлежащее для поддержания равновесия. Быстрыми мелкими шажками пробирается сквозь толпу, и, спускаясь на две ступеньки от гостиной, прислоняется к стене, облокачиваясь головой. Видит приоткрытую дверь в уборную и быстро мчится туда, поворачивая замочек в двери дважды. Ледяные капли воды должны привести в относительную норму, но обмякшее тело скатывается по кафелю вниз, зарываясь лицом в поджатые колени. Рыдая взахлёб, задыхаясь своими слезами и отсутствием воздуха. Она выглядит невероятно жалко. Не только снаружи, сейчас. А полностью, в целом. Она жалкая. Ничтожная. - Ты действительно не понимаешь меня, Эдуардо? Сколько раз мне надо ещё повторить, чтобы до тебя дошло, что я тебе никто. Всегда буду никем. Всегда. Я не хочу и не буду этого менять. И ты тоже. Это твои потехи, забавы, не больше. Ты передумаешь. Передумаешь. Останешься в порядке, конечно, не думая о других. Главное ведь, что с тобой всё хорошо. Тебе плевать. На всех. На всех, кроме себя. И на меня тебе тоже плевать, Инканти. И мне на тебя. Тоже. Плевать. Так ты сказала, Элеонора? Когда он наконец добился свидания путём «шантажа» Сильвии. Так ты орала ему это в лицо? Громко, долго, с расстановкой. Так ты была уверена в том, о чём говоришь? С трезвым умом и полностью убеждённой, что это всё - правда. Но ответ Эдоардо был не таким. Тихим, почти неуверенным, почти обиженным. И что, Элеонора? Он был прав. Полностью. Во всём. Медленно поднимая голову, всё ещё с тихими всхлипами, она подползает к унитазу, засовывая себе два пальца в рот. Склоняя голову, и глубже, до глотки, что все органы выворачиваются наизнанку и содержимое желудка за сегодняшний вечер встречает бездну. С дрожью, слезами и заходясь громким кашлем, отползает к ванне, прислоняясь спиной. Ты помнишь? - Да, Элеонора, тебе плевать. Тебе. Я ждал тебя. Как верный пёс хозяина ждал. Летом. Когда ты уехала в Лондон. Когда ты просто избегала меня. Я ждал, Элеонора. Потому что ты не была такой, как многие. Ты выделилась, отпечаталась, зацепилась у меня в сознании, не вылетая. А я последовал этому. Как кретин. Ты же, Элеонора, обманываешь Сильвию, ты. Заставила меня перед ней извиниться, дав мне обещание. Я говорил, что это будет глупо. Она снова тешит себя пустыми надеждами, хотя в моих целях было просто показать ей, что я не заинтересован. Ты выполняешь обещание спустя почти год, нехотя, унижая меня. И снова обманываешь Сильвию. Ты, Элеонора, не я. Я действительно хотел, чтобы ты была кем-то для меня не ради игры или вызова, но ты настолько убеждена в том, чего даже не знаешь, что готова следовать слухам и своим убеждениям, нежели чем просто довериться и открыться человеку, который того точно желает. Ты не увидишь меня больше. Прошу прощения за всё. Заходится в ещё большем плаче, медленно осознавая произошедшее. Пытаясь ещё глубже засунуть пальцы, она лишь задыхается в диком кашле и еле делает вдох. А он прав. Полностью. Ты обманываешь Сильвию. Не сдерживаешь обещания. Держишь всё в тайне от девочек. И осознав, что Эдоардо вызывает у тебя какие-то непривычно-ненормальные положительные эмоции любым своим сообщение или появлением, отвергаешь его потому, что просто побоялась того, что это будет каким-то увлечением для него. Но разве из-за простого увлечения он писал бы тебе каждый день, узнавал как ты, интересовался тобой, а не другими девушками за весь период этого времени. Нет, Элеонора, не просто ради увлечения. Дрожащие руки нащупывают телефон в заднем кармане, затуманенный взгляд скользит по всем контактам, выискивая необходимый. Быстрое движение пальца по экрану останавливаясь. «Эдуардо» Медленно набирая буквы, не понимая, не осознавая, что хочет написать, а самое главное - зачем? Неуверенно нажимает на «отправить» и сообщения доставлено. Короткое, неинформативное, отчаянное. Всего лишь с одним словом: Прости Заставляет себя подняться, окутывая лицо холодными каплями воды. Немного поискав, достаёт зубную пасту, прополаскивая ей рот, скрывая все следы недавнего увлечения. Слипшимися прядями, волосы спадают прямо на лицо, руки всё ещё подрагивают, а ноги отказываются полностью брать на себя передвижение тела. Постояв минут двадцать со склонившейся над раковиной головой, с размышлениями ни о чём и обо всём сразу, она замечает на маленьком подоконнике косячок с травкой. Всё нутро отчаянно долбит о невозможности её желания и где-то на подкорке сознания слышит тихий голос загнанной в угол девочки, твердящий «да». Недостаточно ли тебе на сегодня, Элеонора? Кажется, ты и так знала о действии алкоголя на тебя, но всё же выпила. Но сама того не осознавая, хватает косяк с места и направляется на кухню на поиск зажигалки, напрочь позабыв о телефоне на беззвучном, оставшимся на коврике около ванны, на дисплее которого высвечено «Эдуардо». Он же видел, что она пила сегодня. Конечно, он видел. Впервые на его памяти. Даже после произошедшего не мог оторвать от неё взгляда, делая вид, будто увлечён Сильвией. И как только Сава пропала из гостиной, интерес к блондинке испарился в одночасье. Удалившись из гостиной под предлогом «возьму нам что-нибудь новое на выпивку», он ушёл на кухню, сев за угловую барную стойку, за которой его практически не видно. И девушку абсолютно не побеспокоило то, что за весь вечер парень и капли в рот не взял. И когда телефон вибрирует, информируя о новом сообщении, он точно начинает сомневаться в трезвости своего ума, когда понимает, что это сообщение, отправленное контактом «Эле». В больший ступор его вводит само письмо, и, не раздумывая, он нажимает на значок вызова. Но ответа не следует. Конечно. Эдоардо усмехается. Даже сейчас не возьмёт трубку. Никогда. Никогда не возьмёт трубку. Отвлекают шаркающие шаги, которые слышатся на кухне. Худая, высокая фигурка начинает искать что-то и, когда, наконец, находит, исчезает в настежь открытых балконных дверях, не видя даже, что в комнате был не одним. И только когда яркая луна ударяет в профиль этого человека, глаза Эдоардо разом становятся огромными. Сава садится на балконный пол, свешивая ноги через перила. Слышится звук зажигалки и ещё большее недоумение: она курит? Моментально поднимается и следует за ней, разглядывая, наконец, её полностью. Удивляясь ещё больше: в руках травка. Бесшумно, словно хищник на охоте, подходит к ней сзади, прослеживая, как алые губы смыкаются на косяке, как закрыв глаза, она делает затяг и мягко выдыхает. Быстрым движением вырывает это из рук Элеоноры, и сразу встречается с парой распахнутых оливковых глаз. Она удивлена. Он ошеломлён. Даже с влажными волосами, размазанной помадой и слегка затуманенным взглядом, она великолепна. Всегда великолепна. - Не думаю, что это - то, с чем тебе следует баловаться, - тихо произносит Эдоардо, делая затяг и присаживаясь к ней. Элеонора смотрит на него долго, внимательно, изучающе. Он удивлён ещё больше: раньше она секунды две держала на нём свой взгляд. Сейчас же он даже успел сделать две затяжки, как наконец она решила ответить. - Отдай мне, это моё. - Мне кажется, с тебя на сегодня достаточно экспериментов. Глаза в глаза и сердце стучит как сумасшедшее у обоих. Дыхание учащается. Элеонора сильно жмурится, отводя взгляд в темноту. Эдоардо ухмыляется. Окурок тушится о перила и летит вниз. Сава наблюдает за этим. Завораживающе. Проходит ещё минут пять. Элеонора сидит, опустив голову вниз и размахивает ногами. Она не хочет уходить. Хочет посидеть здесь, с ним, только вдвоём. Неясно зачем. Просто хочет. - Что за сообщение ты мне отправила? - тишину разрезает его слегка хриповатый голос, и всё тело мигом охватывают мурашки. - Я.. Просто.. Не важно, - не поднимая головы, смотря всё ещё вниз, боясь, что он сейчас встанет уйдёт и задыхаясь в упоительном наслаждении аромата его парфюма, отвечает Элеонора. Чувствует его пристальный взгляд на себе и медленно поднимает голову. Неконтролируемая, неосознанная слеза капает из глаза, и она видит, что Эдоардо сдерживает себя, чтобы не провести по мокрому следу оставленном на щеке. - Просто ты был прав во всём, Эдуардо. Сопровождает это отчаянной ухмылкой и шмыганьем носа. Протирает рукавом следы от слёз и начинает мелко дрожать от холода. Всё-таки, лёгкая блузка - не то, что может согреть от ночного мартовского ветра. Сбоку слышится шорканье и она понимает, что он куда-то уходит. Оставаясь в таком же положении, с размахивающими ногами, она пытается уловить последние нотки его одеколона и вдыхает полными лёгкими. Не успевает пройти и двух минут, как на спину опускается тёплый плед и парень возвращается на своё место. Элеонора вновь поднимает на него взгляд, уже недоумённый. - Не хочу, чтобы ты заболела. И так много школу прогуляла, - пожал плечами Инканти, смотря ей в глаза. Наслаждаясь этим моментом. Оставляя в своей памяти всё, что сегодня было. Ведь кто знает: мало ли она завтра снова начнёт его избегать, с целью "не навредить Сильвии". - Спасибо, - впервые на его памяти на её губах искренняя улыбка, отправленная именно ему. Ему, никому другому. Только ему. Они смотрят друг другу в глаза минут пять точно. Не отрываясь, наслаждаясь. И уж точно ни один, ни другой, не понимает, в какой момент Элеонора поддаётся чуть вперёд. Когда её губы слегка приоткрываются, мягко встречая губы Инканти. У обоих в голове хаос. Приятный хаос. Он ощущает отдалённый вкус травки на её губах. Наслаждается её резким парфюмом с ароматом розы. Ощущает целый табун мурашек на спине. И точно до конца не осознает, что это - она. Элеонора же точно не верит, что сама потянулась к нему. Но не жалеет. Никогда не пожалеет. Его парфюм настолько приятен, что она готова ощущать его рядом постоянно. И обладателя этого парфюма тоже. Постоянно. Губы рассоединяются, сопровождаясь лёгкими улыбками с обеих сторон. Элеонора кладёт голову Эдоардо на плечо, по-детски зажмуриваясь и искренне улыбаясь. Эдоардо мягко целует её в макушку, прислоняясь щекой туда же. И ярко горящие звёзды на небе.