***
Чонгук как раз сражался с боссом шестьдесят пятого уровня игры, когда Хосок вошёл в его комнату и стал над душой. — Чонгуки, у меня есть просьба, — сказал его брат, пристально смотря на парня, который не отрывал глаз от экрана компьютера. — Что мне с этого будет, хен? — монотонно спросил тот. Несколько мгновений Хосок ловил воздух ртом от удивления, а после начал тыкать пальцем в щеку темноволосого: — Ах ты ж маленький… Хотя бы поднял глаза, когда брат тебя просит об одолжении, бессовестный. Чонгук шаловливо улыбнулся и поставил игру на паузу. Он прокрутился в своем компьютерном кресле с деловым видом в тот час, как мужчина подошел к окнам, раскрывая плотные шторы до отказа. Контрастность в комнате повысилась из-за солнечных лучей, что в обеденную пору слепили больше всего. Привыкший к полутьме юноша прищуренно смотрел на силуэт брата в окне и пытался не переводить взгляд на его волосы, которые на солнце переливались оранжево-красным, словно перья феникса. — Здесь темно, как в пещере, и нечем дышать. Тебе нужно выйти на улицу и развеяться. Пойдем со мной, — авторитетный тон Хосока пресекал все возражения на корню. — Куда? — страдальчески заныл брюнет. — Помнишь рэпера, который мне нравится? — Это тот, что Рэп Монстр? Тебе он не просто нравится, ты с ума по нему сходишь. Мне уже его микстейп в кошмарах снится — так часто ты его в машине включаешь! — Не Рэп Монстр, а АрЭм, сколько раз я уже просил не называть его так, — вздохнул красноволосый, потирая виски пальцами. — Это одно и то же, — упёрто стоял на своем Чон-младший. — Ай, забудь, — в голосе парня чувствовались нотки раздражения. — Просто пошли со мной на его выступление в казино сегодня вечером. Я достал пропуск за кулисы и согрешил бы, если бы не воспользовался возможностью увидеть его так близко. Взгляд Чонгука был задумчивым, пока в глазах не загорелась озорная искорка. — А мне можно пить? Хосок не сдержал краткого смешка, а после его губы расплылись в теплой улыбке с притягательными ямочками обок. — Ты уже взрослый. Вперед. Если перепьешь, утром поведу тебя на суп от похмелья. — Уговор, — широко улыбнулся брюнет. — Что не сделаешь для любимого хена? В ответ мужчина скривился и рассмеялся, когда услышал милый хохот брата. — Ке-ке-ке, — передразнил юношу он. — Можешь надеть что душе угодно, кроме черной толстовки, — сказал Хосок, указывая пальцем на одежду Чонгука, а после добавил: — И белой футболки. Чонгук с наигранной злостью поджал губы, а красноволосый, показав ему язык, вышел из комнаты. Поразмышляв несколько мгновений о том, что бы ему надеть, парень возобновил игру на моменте, где его персонаж вступает в бой с боссом, и прошептал: — Вот тут тебе и конец.***
Ночь уже полностью царствовала над городом, когда братья стали в очередь фейсконтроля при входе в казино. В воздухе пахло сладким весенним дымом, а полная луна, казалось, светила ярче, чем обычно. Чонгук мог поклясться, что ещё три минуты назад, когда он в последний раз смотрел на небо, она была насыщенно оранжевого цвета. Сейчас же она мерцает чистым серебром. Юноша схватился за голову из-за резкой боли, что продлилась всего мгновение. В глазах кружилось и двоилось. Музыка, громкий визг и аплодисменты приглушенным эхом стелились по земле, передаваясь возбуждающими импульсами в тело. Бит был тяжелым и призывающим. Очередь продвигалась вперед. — Чонгуки, с тобой все хорошо? — обеспокоенно спросил брат, что стоял рука об руку с брюнетом. Хосок выглядел прекрасно — он тщательно подготовился к встрече со своим идолом. Его красные волосы открывали вид на высокий лоб и лишь некоторые пряди небрежно спадали на глаза. Обтягивающие брюки и белая рубашка, элегантный чокер на шее, а на плечах удобно сидело расстегнутое коричневое пальто. Сам Чонгук, не без помощи брата, выбрал изумрудную атласную рубашку с темными джинсами, а сверху накинул легкую куртку. О том, что творилось у него на голове, парень не волновался вообще никак. — Я в порядке, просто немного голова болит. Красноволосый кивнул и сделал еще один шаг ближе к входу, от казино их отделяли всего четыре человека и двое охранников. Пока брат доставал документы и деньги из маленькой сумочки, которую всегда носит с собой на ремне, Чон смотрел под ноги, чтобы мигающая золотисто-черная вывеска не усугубила его головную боль. Мимолетом подняв глаза на дверь в здание, Чонгук пораженно замер и вцепился руками в пальто Хосока. Образ двоих охранников рябил в его глазах, словно изображение в старых телевизорах, пока окончательно не прояснился. — Сегодня какой-то стилизованный вечер с костюмами? — тихо спросил он мужчину. — Хм? — Посмотри, как выглядят охранники! — О чем ты, Чонгук? — хмурил брови красноволосый. Брюнет посмотрел ему в глаза с непониманием и растерянностью, а после обернулся, чтобы взглянуть на охранников вновь. Они выглядели абсолютно нормальными темноволосыми мужчинами. Неужели острые зубы, словно у пираньи, черные ногти и обугленная кожа привиделись ему из-за головной боли? Проходя фейсконтроль, Чонгук старался не встречаться взглядом с охранниками и облегченно выдохнул, когда они зашли в роскошное фойе на первом этаже. Помещения были поочередно украшены золотыми и черными, золотыми и красными, черными и красными атласными тканями, что смотрелось очень изысканно. Парни шли вдоль длинного коридора, пока не стали перед обычной стеной с обоями, но без дверей. Хосок достал из кармана карту пикового туза и вытянул руку вверх, поднося ее к камере, что была расположена сверху. Через несколько мгновений юноша с удивлением и восторгом смотрел, как стена перед ними исчезает в потолке, освобождая путь. Их приветствовала громкая музыка и туман, что стелился по земле, подсвечиваемый прожекторами цвета индиго. Возле входа расположился бар, а в центре помещения на сцене уже выступал тот самый рэпер, которого так любит брат Чона. Чонгук больше ощутил, чем увидел, как бездыханно замер Хосок, смотря на своего идола. — Иди, — подтолкнул мужчину он, одобрительно улыбаясь. — Хорошо, не буду терять времени. В случае чего — обязательно зови меня, — красноволосый крепко сжал его руку. Его теплые коричневые глаза светились обеспокоенностью. — Не волнуйся, — кивнул юноша и сжал его руку в ответ, прежде чем пальцы брата выскользнули из его ладони. Хосок пошел прямо к центру сцены, где толпилось немало людей, подпевая и танцуя вместе с исполнителем. Брюнет же направился к барной стойке, с любопытством оглядываясь по сторонам, пока ждал свой мохито. Недалеко от сцены расположилась лестница на балконы второго этажа, вот только то, что дальше, разглядеть в такой тьме невозможно. Прожекторы различных цветов мигали неустанно, чтобы поспевать за очередной песней. Толпа возле сцены извивалась и разражалась громкими криками, когда рэпер подходил ближе к краю сцены. Теперь у Чонгука была возможность спокойно понаблюдать за всем издалека. Фиолетовый дурманящий туман, гипнотизирующий хаос цветов и белые фото-блики — все это слегка ошеломляло органы чувств, но то, насколько музыка пробиралась в вены, словно заклинание призывая подойти к сцене, просто поражало. Возможно, юноша начинал понимать, за что его брат обожает этого артиста. Ким Намджун перемещался по сцене уверенным, твердым шагом, а его низкий голос сливался с инструментами в гармоничном дуэте. За ним развивался атласный плащ, больше похожий на халат, но это лишь придавало ему еще больше неземной вид. Когда из массивных колонок полились звуки национальных корейских инструментов вместе с современной мелодией, юноша даже позабыл о своем мохито и с приоткрытым ртом впитывал действо перед ним. Не только он был поглощен выступлением: привлекательный парень с серыми волосами, что сидел за несколько стульев от него, тоже не отводил взгляда от толпы. После двадцати минут парень наконец-то увидел красную макушку своего брата. Развернутый лицом к бару, он танцевал в полукруге вместе с другими фанатами, а на его лице сияла улыбка правдивой эйфории. Спустя мгновение Чонгук уже не видел его лица четко из-за резкой вспышки боли в глазах. То, что он увидел, когда открыл их, заставило его съежиться от трепета, что прошелся по всему телу. Полупрозрачные тени танцующих людей выходили из них, будто эластичное облако, а после стремительно летели к Ким Намджуну. Они собирались возле кольца с изумрудным камнем на его указательном пальце, которое всасывало их, завораживающе поблескивая в свете прожекторов. Рэпер перестал петь, исполняя небольшую связку танцевальных движений, и Чонгук четко видел, как эти тени исчезали у него во рту. Хореография достигла своего пика и Намджун, тяжело дыша, прикрыл глаза. Он провел языком по своим губам, будто слизал послевкусие, а после обаятельно улыбнулся. Толпа разразилась криками, а в воздух выбросились новые тени. Чонгук отвел взгляд от сцены в попытке переключить свое внимание на что-то другое. Должно быть все, что он видел — последствия алкоголя вперемешку с эффектами освещения и туманом. Юноша сосредоточился на силуэте мужчины, который сидел на том же месте, смотря в толпу. На нем были темные тугие джинсы, что подчеркивали его сильные бедра, черная безрукавка с v-образным вырезом и темно-синий пиджак. Его серые волосы были зачесаны назад из-за того, что он постоянно их поправлял. Покусывая свои полные губы, мужчина с выражением глубокой, но покорной тоски на лице наблюдал за кем-то в толпе. Брюнет проследил за его взглядом, с каждой секундой все четче осознавая, что тот смотрел на его брата. Это все просто не укладывалось в голове. Зачем незнакомому человеку смотреть на Хосока с настолько сильной печалью, будто бы на первую любовь, пути с которой разошлись давным-давно? Парень озадаченно всматривался в лицо сероволосого, но на ум не приходило ничего, как бы он и его брат были связаны. Незнакомец не входил в круг друзей, а отношений у Хосока не было с тех пор, как после расставания с девушкой тот с головой окунулся в Намджуна и его музыку. Белые ламповые прожекторы замигали с невыносимой частотой, подстраиваясь под тяжелый бит песни и низкий бас. В моменты вспышек на лбу незнакомца с серыми волосами появлялось что-то, отдаленно напоминающее рисунок неоновой краской. Будто бы что-то вязкое, золотистого цвета застыло на его лице, не успев стечь. Как только дезориентирующие прожекторы выключились, Чонгук решил, что с него хватит странностей на этот вечер. Ему необходимо подышать свежим воздухом или же просто выйти из этого помещения со сценой и дурманящим светом. Он пошел к единственному выходу — лестнице на второй этаж. Взобравшись на балкон, парень заметил несколько дверей и, прежде чем открыть ближайшую к нему, услышал, как рэпер огласил перерыв в полчаса. Скорее всего, именно сейчас Хосок пойдет увидеться с Намджуном, а у Чонгука будет еще некоторое свободное время, чтобы погулять по казино. Он отчаянно хотел найти комнату с игровыми автоматами, которая, поговаривают, была огромной. Он оказался в небольшом помещении, которое было прикрашено цветами. Казалось, они росли из пола и тянулись к столу, который стоял в центре. Он был накрыт роскошной красной скатертью с небольшой черной салфеткой, обшитой золотыми нитками. Возле него собрались люди, которые вполголоса обсуждали что-то, время от времени поглядывая на человека, что стоял возле стола, перебирая в руках колоду карт. Ведомый любопытством, брюнет подошел ближе, улавливая краткие обрывки разговоров: — Карта растворилась в дыме, ничего не понимаю. — Не успел моргнуть, а ее уже не было… — Магия! Чон игриво улыбнулся, ощущая азарт из-за вызова, что вырисовался у него в мыслях. Опираясь на руки, он наклонился над столом и самоуверенно спросил: — Это ты фокусник? Сможешь меня обмануть? Когда темноволосый парень, к которому он обратился, поднял на него взгляд, Чонгуку слегка перехватило дыхание, только в этом он никогда не признается вслух. Он обладал внеземной красотой, какой-то возвышенной, богемной. Черты его лица не были идеальны, как например разного разреза глаза, но все в нем было так гармонично. Четкие темные брови, родинки, что усыпали его кожу, словно звезды: на кончике носа, нижнем веке и на краешке нижней губы. Больше всего поражали его глаза — неизведанные, затягивающие в свои глубины горные озера. Юноша смотрел на их гладь, но осознавал их глубину. Своими дерзкими словами и неуважительным обращением он не нарушил их спокойствие, но именно отсутствие реакции настораживало. — Я иллюзионист. Хочешь сыграть? — послышался бархатный, низкий голос незнакомца. — Да. Если я выиграю, ты покажешь мне в деталях, как это делаешь. — А если выиграю я, после представления пойдешь за мной. Уговор? — пристальный взгляд темноволосого пробирал до самой души. — Хорошо, — уже не так уверенно ответил Чон, но не отступил. Шаловливая улыбка появилась на губах иллюзиониста, и в следующую секунду он раскрыл колоду карт в руке, словно веер. — Выбери карту. Парень вытянул вальта бубен. Он едва успел посмотреть на мужчину, когда тот кинул ему взявшийся непонятно откуда маркер. — Напиши свое имя. Как только маркер коснулся поверхности карты, улыбка на лице незнакомца стала еще шире. Чонгук осторожно положил карту обратно в колоду, чтобы тот не смог ее увидеть. Тем не менее, фокусник не сводил взгляда с лица юноши, совершенно не интересуясь картами. Он ловко перемешал их и растачал по столу. Щелкнув пальцами, темноволосый дернул крайнюю карту, из-за чего все последующие тоже перевернулись. Вот только с титульной стороны все они были белыми, как и карта, которую выбрал и подписал Чон. Юноша едва смог удержать лицо и не выдать своего удивления. Чонгук внимательно следил за каждым движением, но ничего подозрительного не увидел. Тем временем иллюзионист разделил полностью чистые карты на две колоды, одну отложил в сторону, другую поднес ко рту. Не разрывая прямого зрительного контакта с парнем, он подул на нее, а после пальцами правой руки хаотически раскидал. Когда карты сыпались, они уже были полностью нормальными, со всеми цифрами и значками. Он провёл над ними рукой, и из-под карт начал сочиться дым. Вскоре они растворились в нем, будто бы их там никогда и не было. Он взял другую часть колоды и поднес к губам, медля на мгновение, а когда обернул, колода из белой стала обычной. Темноволосый разложил их на столе титульной стороной к Чонгуку, но тот не увидел своей карты между ними. Он уже хотел было возмутиться, но парень поднес палец к губам. Иллюзионист сделал несколько плавных жестов руками, которые были игрой, но хорошо проделанной актерской игрой. В то мгновение он прикрыл глаза и приоткрыл рот, выпуская в воздух завитки густого серого дыма. Изо рта он вытянул сложенную карту и, открыв ее, показал Чону. Это был валет бубен с именем «Чонгук», написанным его же собственным почерком. Его карта. Брюнет похлопал, ведь представление было действительно потрясающим. — Это было здорово. Эффекты и актерское мастерство на высшем уровне, а также ловкость рук. Но ты не убедил меня. Не знаю, как тебе удалось поместить мою карту в рот, когда колода лишь касалась твоих губ, но я уверен, что это все навыки и постоянные тренировки. Дым уж точно был подставной. Фокусник тихо, приятно засмеялся, но в его глазах плясали лихие искорки. — Подставной дым, говоришь, — он хмыкнул, а после сладко улыбнулся. — Уговор есть уговор. Я покажу тебе, как это делаю. Иди за мной. Чонгук пошел за ним по узкой сети коридоров, смотря на красный пиджак мужчины, что в тусклом освещении по цвету больше напоминал кровь.***
Хосок судорожно вытер свои вспотевшие ладони о штаны, прежде чем постучать в дверь гримерки Намджуна. За кулисы его пропустили довольно легко, лишь поверхностно взглянув на пропуск. Он задержал дыхание и толкнул дверь, когда низкий голос изнутри сказал «входите». — Здравствуйте. Я тот, кто выиграл пропуск и возможность увидеться с вами, — мужчина поклонился, его голос слегка дрожал от нервов. — Ах да, конечно. Приятно познакомиться. Намджун сидел в крутящемся кресле, закинув ногу на ногу. Он выглядел задумчивым, тыльная сторона руки прикрывала его губы, а глаза, что смотрели никуда определенно, казались стеклянными. Красноволосый закрыл за собой дверь, создавая небольшие колебания в воздухе, что на мгновение подхватили полы длинного плаща рэпера. В ту же секунду Ким поднял на него глаза, с интересом смотря через зеркало, и глубоко вдохнул. Он поднялся из кресла и стал прямо перед мужчиной, обводя взглядом его фигуру. — Так ты мой фанат. Ты выглядишь старше меня, мне можно обращаться к тебе неформально? — вежливым, но безумно обаятельным тоном сказал тот. — Й-я… старше тебя всего на несколько месяцев. Ты можешь обращаться ко мне, как пожелаешь, — слегка покраснел Хосок, пряча глаза, но все равно украдкой поглядывая на мужчину. — Как пожелаю? — кокетливо улыбнулся он и сделал шаг ближе. — А как ты хочешь, чтобы я называл тебя, прелесть? Ум Чона отказывался функционировать и формировать полноценные предложения, ведь он чувствовал теплое дыхание рэпера на своей коже. Если это, что бы это ни было, продолжится, парень может потерять сознание от такой близости к своему идолу. — Как я звал тебя в твоих фантазиях? Милый, любимый или… Хосоки? Красноволосый порывисто глотнул воздуха, а сердце, казалось, и вовсе выпрыгнет из груди. Он сглотнул и едва слышно вымолвил: — Откуда… — Ты так хорошо пахнешь, — простонал Намджун, проводя носом вдоль колонны его шеи. — Сирень с нотками древесины. Очень теплый запах. Ты сводишь меня с ума. Чон поднял руки и слегка оттолкнул мужчину. Он солжет, если скажет, что не думал о такой близости с Намджуном, но все, что происходило в тот момент, было за гранью смысла, ведь они впервые встретились. Ким хмыкнул, а уголки его губ слегка приподнялись вверх. — Спасибо, что любишь мою музыку. Ты бы хотел сделать свой вклад в нее? Помочь мне? — Да, — искренне ответил мужчина, не понимая, к чему тот ведет. — Отлично, смотри на меня. — Но я не свожу с тебя глаз. — М-м-м, какой романтичный. Даже жаль тебя, — привлекательно улыбнулся Ким. В следующее мгновение темно-коричневую радужку его глаз поглотил неоновый фиолетовый, а зрачки обострились, словно у кошки. Хосок увидел, как блеснули острые нижние и верхние клыки, но уже было слишком поздно. Раздался треск и мужчина заметил нежно-зеленую оболочку, что обволакивала все его тело. Возле сердца, где Намджун впился клыками в его ауру, расходились трещины. Резкая боль согнула его пополам, заставляя отчаянно цепляться пальцами в монстра, что поглощал его силу. Неодолимая слабость распространялась по всему телу, и вскоре он потерял сознание. Ким выпил последние крохи и скинул с себя оболочку без ауры, абсолютно безразлично смотря на потускневшие красные волосы своего фаната. — Твоя жертва не будет напрасной. Этой энергии мне хватит, чтобы работать месяцами и писать музыку, как ты этого и желал, — меланхолично вздохнул он. Намджун уже хотел было избавиться от тела, когда двери в комнату с оглушительной силой открылись. — Чимин-ши! Ты как раз вовремя, можешь вырвать его сердце, если хочешь. Сероволосый мгновенно упал на колени рядом с Хосоком, проверяя пульс и дыхание. Он взял его руку в свою, крепко сжимая холодные пальцы, будто бы пытаясь согреть. Кожа парня была бледной и слегка желтоватой, шершавой на ощупь. — Что ты сделал?! — словно раненный зверь прокричал Чимин, поднимая лицо на демона. Мощь этого переполненного болью вопля вызвал краткое землетрясение, заставляя все предметы в комнате падать, разбиваться и крушиться. Его глаза выражали тысячи чувств одновременно: сильная боль, тоска, надежда, печаль и просто ошеломляющий гнев. Удивленный таким выбросом эмоций Намджун примирительно поднял руки вверх. — Я выпил его жизненную силу. Он пах сиренью. — Он не жрец! — прорычал Пак. — Тем более. Зачем так убиваться за тем, кто не несет никакой ценности? Я не нарушил запрет небес. Чимин угрожающе заревел, тяжело дыша и обводя демона убийственным взглядом. Он перевел взгляд на Хосока, а потом обратно на Кима, решаясь не испепелить ли его прямо сейчас. — Клетки его тела потеряли почти всю энергию, скоро они начнут отказывать, — сказал Намджун, отходя от двоих к краю комнаты. Сероволосый сосредоточился на Хосоке, его посиневших губах, его истощенном лице. Чимин наклонился над ним и нежно провел кончиками пальцем по его щеке, которая еще некоторое время назад сияла здоровым румянцем. — Я не потеряю тебя еще раз, — тихо сказал он, прикасаясь лбом ко лбу мужчины. Не сомневаясь ни мгновения, Пак прокусил себе запястье, наполняя свой рот кровью. Золотистого цвета жидкость двумя ручейками стекала от кончиков его губ, когда он наклонился и обхватил затылок Чона, создавая более удобный угол. Он поцеловал его глубоко, приоткрывая податливый рот и языком передавая целительную кровь. Серебряная аура, что прикрывала мужчину, словно щит, начала периодически пульсировать, увеличивая амплитуду. Она изгибалась до тех пор, пока мерцающим пледом не накрыла Хосока полностью. Сероволосый ощущал, как энергия его тела перетекает в тело возлюбленного, как наполняет его клетки жизнью, согревает организм, стимулирует сердце. Припав губами к его губам, Пак чувствовал, как те становятся теплее, дыхание глубже, как сливаются их ДНК, меняя генетический код парня. А также, как пробуждается то, что было сокрыто внутри, древнее и могущественное. Пульсирующее, ослепляющее сияние постепенно угасает, новая аура красноволосого срастается на глазах, прежде чем сомкнуться окончательно и со вспышкой скрыться. Чимин закончил поцелуй чувственным чмоком в приоткрытые губы и с упоением вглядывался в лицо Хосока. Руки Чона были теплыми на ощупь, сердцебиение равномерным. Его поцелованная солнцем кожа приобрела здоровый оттенок, а грудная клетка размеренно опускалась и поднималась. Он спал. Чимин счастливо улыбнулся, чувствуя, как слезы застилают глаза. Он так долго ждал. Мужчина подхватил плечи и колени Хосока, удерживая его на руках. Голова возлюбленного лежала у Пака на руке, и тот не мог думать ни о чем другом в этот момент. Сероволосый посмотрел Намджуну прямо в глазах, без слов давая понять, что их разговор вскоре будет продолжен. — Я забираю его, — сказал он тоном, не терпящим возражений. Чимин вынес Хосока из комнаты на руках и исчез.***
Незнакомец привел Чонгука на крышу, которая оказалась теплицей. Вокруг было много зелени и несколько маленьких водоемов. Некоторые окна были оклеены газетами, через другие пробирался яркий свет полной луны. Иллюзионист внезапно остановился, заставляя юношу врезаться в его плечи. — Ау, — потер он ушибленный нос. — Куда мы идем? Почему остановились? Ты собираешься показывать фокус в теплице? Мужчина обернулся и обвел его взглядом, будто бы собирался съесть. Чонгук инстинктивно попятился. — Ты говорил, что я обманул тебя с дымом. На самом деле дым — единственное, что было настоящим в этом представлении. Он указал пальцем на парня, делая плавные круговые движения кистью. Вокруг Чона сформировались завитки из дыма, что слегка неощутимо обволакивали его тело, а после стиснули, словно веревка. С расширенными от страха глазами Чонгук пытался сопротивляться, но вопреки всем усилиям дым все так же тесно сковывал, хотя и казался эластичным. Тэхен подошел вплотную, жестко обхватывая пальцами подбородок юноши и слегка приподнимая его. Установив зрительный контакт, он наслаждался паникой и недоумением, что читались во взгляде его будущей жертвы. — Я выиграл, — тихо сказал он, вызывая мурашки и мелкую дрожь у человеческого парня. — И ты пошел за мной, Чонгук. — Откуда ты знаешь мое имя? — собрав остатки воли в кулак, спросил брюнет. — Ты написал его на карте, которая была нашим контрактом. — Контрактом? — В котором, если ты выиграешь, я покажу тебе фокусы. А если выиграю я, ты станешь моей едой, — его губы растянулись в улыбке, означающей ничто иное, как триумф. Между их лицами были считанные сантиметры. Чон чувствовал чужое дыхание на губах, но не мог отвести взгляд от глаз мужчины, словно загипнотизированный. Тэхен открыл рот и внушил юноше сделать то же самое. Он начал медленно вытягивать душу Чонгука, выжидая и довольствуясь, когда первые завитки голубого дыма миновали его губы. Тэхен прикрыл глаза от удовольствия, ощущая, как чужая душа заполняет его гортань. Вибрация этой живой, эластичной субстанции внутри — это его любимая часть процесса поглощения. Душа этого юноши была особенно вкусной из-за внутренней силы, что была частью его личности. Демон мог лишь гадать, почему у такого молодого парня она настолько сильна. Впрочем, он никогда и не узнает наверно, не прерывать же извлечение. Чонгук чувствовал сонливость и почти безразличность. Сперва он был удивлен тем, что высвобождалось из него, а сам акт напоминал кадры из фильмов, где подростки делились никотиновым дымом во время курения. Потом он был напуган, ведь тело странно реагировало: бросало то в холод, то в пот. Чем дольше это длилось, тем сильнее становилась полная апатия. Парень мог лишь смотреть в мерцающие золотом глаза своего губителя и ожидать смерти. Внезапно что-то оттолкнуло их друг от друга, и Чонгук повалился на землю, не в силах встать. Его так знобило и мутило, что он мысленно желал, чтобы все это поскорее закончилось. — О чем ты думал, Тэхен? Это же жрец! Разве ты не слышишь запах сирени? — вскрикнул Сокджин и оглянулся на небо, будто в тот же момент ожидал наказания. — Что? — удивленно выдохнул темноволосый. — Я понятия не имел, хен. Я же говорил, что в последнее время не чувствую запахи. — Небо милостивое, — яростно жестикулировал тот, пытаясь успокоиться и найти выход из ситуации. — Я не возьму на себя ответственность за это, — он указал на лежащего на земле человека. — Убери свой беспорядок за собой. Демоны перевели взгляд на Чонгука, который содрогался от приступов боли и желания опустошить желудок, пока из его губ внезапно не вырвались пасма голубого дыма. В тот же момент возле него появился мертвенно бледный мужчина, одетый во все черное и с черной шляпой на голове. — Давно не виделись, Мин Юнги, — сладко пропел Джин. Последний лишь поднял на него свои темные глаза, даже не думая приветствовать в ответ. — Смотри, его душа уже отвергает тело, если я не съем ее, ее заберет жнец. Что предлагаешь делать, хен? — напряженно сказал Тэхен. — Здесь есть всего два варианта, мон амиго. Либо ты убираешь за собой беспорядок и принимаешь наказание небес, либо ты сам знаешь, что делаешь, и несешь ответственность за это до конца, — Сокджин подошел ближе к Юнги и закинул руку тому на плечо. — Ты серьезно, хен? Ты хочешь, чтобы я связал себя со смертным навеки? — ошеломленно выдохнул брюнет. — Не впутывай меня сюда. Какой бы исход ты не принял, это будет полностью твое решение. На твоем месте я бы выбрал первый вариант, ведь он легче, хоть и болезненный, а у второго будут последствия, с которыми ты можешь не справиться. В любом случае, возьми на себя ответственность. Неужели за свою долгую жизнь ты так и не повзрослел, Ким Тэхен? — сказал он строго, пристально смотря парню прямо в глаза. Тишину прервал надрывистый кашель Чонгука с растворяющимися в ночном воздухе клубками дыма. — У него осталось несколько минут. Я выиграю для тебя время. Тщательно все обдумай, — уже мягче добавил Джин, а после обхватил жнеца смерти за талию и притянул к себе. — Юнги, сладкий, не спеши исполнять свои обязанности. Я так скучал по тебе. Оба мужчины внезапно исчезли. На крыше остались лишь двое. Тэхен сел возле Чонгука, внимательно рассматривая его. Парень поджал ноги и пытался сдержать рвотные позывы рукой, но его душа все равно проскальзывала сквозь его пальцы. — Все в порядке. Ты не хочешь со мной связываться, я понимаю. Просто убей, пожалуйста, — ослабевшим голосом попросил тот, пытаясь держать глаза открытыми, чтобы встретиться взглядом с мужчиной. Ким удивился, что у этого человека нашлись силы говорить. Когда душа отвергает тело, любое существо испытывает настоящую агонию. Бросает в холодный пот, тело онемевает, очень сильно тошнит и болит каждая клеточка, ведь душа находится во всем теле. Другие бы уже потеряли сознание, но этот был жрецом, поэтому до сих пор держался. — Ты сейчас не испытываешь жалости к себе? Такой молодой, а умираешь, да еще и в компании того, кто привел тебя к смерти, — с интересом спросил темноволосый. Чонгук обернулся на спину, смотря на полную луну на темном небе. Он цеплялся за этот свет, чтобы сказать самое важное. — Мое любопытство привело меня сюда, поэтому я покорюсь судьбе и приму свой плохой конец, — его тело содрогнулось в спазме, и он, прилагая титанические усилия, сглотнул подступивший к горлу дым. — Но у меня есть просьба. — Неужели, — ухмыльнулся демон, — хочешь, чтобы я тебя спас? — Нет, но, пожалуйста, спаси моего брата. Если другие в этом заведении такие же, как ты, он в опасности. Прошу тебя. В тот момент мужчина все для себя решил. «Неужели за твою долгую жизнь ты так и не повзрослел, Ким Тэхен?» — эти слова эхом вторились в его мыслях. Он навис над Чоном и, смотря тому прямо в глаза, тихо сказал: — Что ж, малыш, ты еще послужишь небу. Я понесу ответственность, а ты вместе со мной. Будь готов к этому. — О чем ты? — прошептал юноша, пытаясь сфокусировать взгляд на расплывающемся лице над ним. Вместо ответа Тэхен соединил их губы. Он обхватил лицо Чонгука обеими руками, надежно удерживая его на месте, и напористо целовал. Глаза парня широко открылись и он попытался оттолкнуть Кима, но его сил было недостаточно для противостояния. Дразня, мужчина лакал его губы, намереваясь углубить поцелуй. Привкус души на языке вновь пробуждал демонический голод, как и перед тем, как их прервал Сокджин. Чонгук наконец-то поддался, приоткрыв рот, а Тэхен обхватил его затылок для более удобного угла, в то время как вторая его рука путешествовала по телу юноши, обводя предплечья. Демон с удовольствием вылизывал каждую стенку рта парня, сплетал их языки и взывал к собственной душе, которая обеспокоенно преображалась и подступала к горлу. Чон всхлипывал и пытался закрыться, потому что ощущал, что его стошнит дымом прямо в поцелуй. Он похлопал Тэхена по груди, но тот лишь сильнее придавил его к земле весом своего тела и приложил еще больше страсти в танец их языков. Сладкое воздушное вещество наполнило их рты, посылая по телу юноши электрические импульсы возбуждения. Он совершенно забыл о том, в какой ситуации находился. Чонгук мог думать лишь о терпком вкусе демона, его мягких губах, его руках, что неестественно нежно и терпеливо исследовали тело парня. Брюнет установил зрительный контакт в последний раз, распознав голод и вожделение, что виднелись во взгляде Кима. Он закрыл глаза и, обхватив его за шею, притянул ближе, чтобы с головой раствориться в ощущениях. В тот момент Тэхен позволил своей душе выплеснуться в поцелуй, смешивая свою с душой жреца. Серый дым переплелся с голубым и, закрепив соединение, просочился в сторону Чона, который тихо простонал после первого глотка. Этот процесс дурманил голову, а возбуждение на дне живота томило вспышками жара. Чонгук разорвал поцелуй, чтобы ухватить немного воздуха. Он задыхался от его нехватки и от слишком большого количества ощущений, что навалились на его органы чувств. Парень предельно четко чувствовал свою эрекцию, а тело изнемогало от похоти. Ким во время краткой передышки сместил свое внимание на шею юноши, осыпая ее метками и игривыми укусами, слизывал капельки пота и горячо дышал, довольствуясь тем, как Чонгук дрожал от возбуждения в его руках. Демон поднялся к уровню его лица, чтобы посмотреть тому в глаза. То, что он увидел, очень потешило его самолюбие. Чон смотрел на него затуманенными карими глазами, словно топленый шоколад, полными желания и почти животной страсти. Тэхен кокетливо улыбнулся и наклонился поцеловать парня, на что сразу же получил очень пылкий ответ. Как только сплелись их языки, вновь соединились и их души, купаясь друг в друге. Ким потерся пахом о пах брюнета, вызывая бездыханные вздохи Чонгука, которые он сразу же поглощал своими губами. Мужчина чувствовал возбуждение Чона и сам был в том же положении. Он сделал круговое движение тазом, глубоко и томно нырнул вниз и установил постоянный быстрый темп. — М-м-м, — простонал ему в губы парень, слегка откидывая голову назад, но не разрывая поцелуй. Трение сводило с ума. Его было недостаточно и в то же время слишком. Тишина ночного города с отдаленным шуршанием шин автомобилей по трассе наполнилась тихими всхлипами, томными стонами, звуками поцелуев и трением одежды об одежду. Их ноги переплелись. Тэхен ритмично толкался о пах Чонгука, а в конце толчка, когда находился сверху, задевал прикрытую эрекцию парня стегном. Двойная стимуляция вскоре привела Чона к границе удовольствия, на которой он пробыл еще несколько минут, прежде чем ошеломляющей силы оргазм завладел его телом. Брюнет наслаждался эйфорией и дрожью, в то время как мужчина еще некоторое время терся о него, доводя до гиперчувствительности. Ким содрогнулся всем телом, тихо простонал и бессильно повалился на парня. Они пролежали нерушимо несколько минут, приходя в себя и прислушиваясь к успокаивающемуся биению сердца. Чонгук проматывал в голове туманные образы того, что только что произошло между ними, и яростно краснел от того, в насколько интимный акт был вовлечен с незнакомцем, который чуть его не убил. Но он бы солгал, если бы сказал, что ему не понравилось. — Ты в порядке? — наконец-то отозвался Чон, потому что мужчина не принимал никаких попыток слезть с него. — Нет. Я вымотан из-за тебя, — недовольно рыкнул Тэхен, но совершенно без угрозы. Чонгук почувствовал, как внутри все теплеет от звучания его голоса, даже если тот был раздраженным. Он предельно четко ощущал связь, которая образовалась между ними. Его душа радовалась присутствию темноволосого. Чувство благодарности и непонятной ему привязанности не покидало, поэтому он мягко успокаивающе погладил мужчину по спине. Тэхен расслабился от мягких прикосновений, а после перекатился на спину. Чонгук поднялся на ноги, рассматривая крышу. Мир вокруг казался немного другим или это он сам изменился. — Не встанешь? — удивился юноша. — Я отдал тебе часть своей души, чтобы восстановить то, что поглотил. Конечно, я не могу встать самостоятельно, помоги мне, — скептическим тоном ответил Ким. Брюнет по-доброму улыбнулся и помог ему подняться. Внезапно из облака черного дыма появился Сокджин. — Не верю своим глазам, Тэхен, — пораженно рассмеялся тот. — Это будет безумно увлекательно, жду не дождусь развития вашей истории. — Захлопнись, Сокджин-хен, — вздохнул Тэхен. — И подожди минутку без комментирования. Он щелкнул пальцами, очищая их одежды от засыхающей спермы. — Поздравляю вас, парни, — вставил свои пять копеек Джин. — С чем? — спросил Чонгук, совершенно не понимая, о чем идет речь. — Ох, мой милый мальчик. Вы только что вступили в спиритический брак, соединили ваши души на веки вечные. Как бы это разъяснить по-молодежному? — он задумался на мгновение, прежде чем его лицо просияло. — Одним словом, ты залетел. — Что? — вскрикнул Чон. — Я же мужчина! — Это просто выражение, не бери в голову. Но суть в том, что теперь у тебя есть партнер. Твое смертное тело начнет меняться, чтобы стать достойным партнером для твоего бессмертного суженого. Парень пошатнулся от шока, вызывая недовольство темноволосого: — Эй, осторожнее! — Прости, — тихо сказал он, инстинктивно прижимая Кима крепче. — Тебе очень захочется питаться. Появится жажда человеческой плоти, — продолжил Джин, — но если сделаешь это, станешь злым духом. — Те охранники на входе? — предположил брюнет. — Именно, схватываешь на лету, — похвалил его Сокджин. — И еще, поскольку ваши души связаны, ты будешь чувствовать физическую и эмоциональную необходимость находиться рядом с Тэхеном. Этот союз очень крепкий, так как он предназначен для тех, кто любят друг друга. Слияние может внушить тебе теплые чувства, привязанность или даже любовь. Чон глубоко вдохнул свежий ночной воздух, осваивая наплыв информации и успокаиваясь. Под лунным светом кожа Тэхена слегка мерцала и сам он выглядел невыносимо привлекательно, вот только мысль об этом очень отвлекала. Кажется, он начинал понимать, что ему пытается пояснить шатен. — Вы зависимы друг от друга эмоционально, но этот идиот, — Джин указал на Кима, — имеет больше власти над тобой, чем ты над ним. Не позволяй ему манипулировать или главенствовать над тобой, если он попытается использовать свое влияние. Чонгук повернул голову, встречаясь взглядом с Тэхеном, который уже смотрел на него. В глубине его глаз искрились азарт и предвкушение, а уголки губ были приподняты в лукавой улыбке. Он подмигнул ему и улыбнулся еще шире, заставляя сердце юноши взволнованно трепетать. Смотря в глаза мужчины, что соединил их души, Чонгук был уверен, что тот уж точно выжмет из своей власти над ним все до последней капли. Не то чтобы Чонгук собирался сопротивляться.