Голова Стива раскалывалась, словно Тор его пару раз Мьёльниром ударил. Что было вчера — он мог вспомнить с трудом, зато он прекрасно ощущал, даже с закрытыми глазами, что находится в своей квартире не один. Показывать то, что он проснулся, Роджерс не спешил, ожидая узнать, что же хочет сделать чужак, проникнувший к нему, пока Стив спал. Чьи-то слегка прохладные пальцы нежно обхватили его запястье, а после твёрдая грудь прижалась к самой руке. Стив, напряженный как струна, резко перехватил руки нарушителя и подмял под себя. Открыв глаза, он увидел слегка удивлённый, но игривый взгляд… Баки. Парень под ним был полностью расслаблен, а его волосы маленькой паутинкой были разбросаны по подушке. Молочная кожа шеи, с небольшими синяками-засосами, притягивала к себе взгляд, а голая кожа торса и живота туманила мозг. Двинувшись ещё немного, Роджерс понял, что полностью голый, точно также, как и Баки. Член его лучшего друга детства упирался в бедро, от чего Стив начинал моментально краснеть.
Джеймс похотливо облизнул свои слегка припухшие губы и потянулся ближе к лицу Стива, всё также не стараясь вырваться из его хватки. Горячий язык прошёлся по плотно сомкнутым губам, уже через секунду проникая внутрь и начиная ласкать язык Роджерса.
Стив был растерян, не понимал, что вообще тут происходит. Его Баки, маленький Баки сейчас находится рядом с ним, самозабвенно целуя. Он как котёнок, ластился к нему, слегка потираясь своим бедром об живот Стива, вновь и вновь заставляя почувствовать своё возбуждение. Его взгляд был иным, нежели на службе: мягкий, немного игривый и поплывший, истинным, неподдельным возбуждением и радостью. Впервые Роджерс видел нечто подобное у Барнса. Украдкой глянув по сторонам, он понял, что находится далеко не в своей квартире.
Первая мысль: он действительно сошёл с ума, его мозг за семь десятков лет решил всё же дать сбой, перестав регенерировать. После, Стив подумал, что это могут быть проделки Ванды — та часто любила влазить в чьи-нибудь сны, и вот, видимо увидев двусмысленный интерес Роджерса к Барнсу, она решила проверить это «на практике».
Он убьёт её.
Но чуть позже, сперва всё же насладившись, даже в своём воспалённом мозгу, нежным, податливым Баки.
Отпустив прохладное запястье протеза, Стив подхватил Баки под головой, притягивая ближе к себе и углубляя поцелуй, начиная в полной мере отвечать на него. Сладкие, горячие стоны Барнса просто сводили с ума Роджерса, не давая ему ни о чём другом думать, как о столь желанном столько лет теле.
Барнс упёрся рукой в грудь Роджерса, от чего тот ощутил жар его пальцев, удивляясь, насколько может быть реалистичный сон, заставляя Стива перевернуться на спину и позволить Баки занять ведущую позицию. Роджерс позволит ему делать всё, что угодно, лишь бы этот сумасшедший бред продолжался. Зимний оседлал парня, наклоняя над ним и внимательно вглядываясь в его глаза, словно не узнавая. Спустя несколько ударов сердца Роджерса, Барнс прикрыл глаза, мотнув головой, и продолжил начатое: медленно, словно издеваясь принялся выцеловывать шею Роджерса, переходя на грудь.
Сердце Стива билось так, как никогда. Эмоции словно переполняли его, а чувствительность тела повысилась в несколько раз. Такого никогда ещё не было, Стив не испытывал ничего подобного, словно его тело и вовсе чужое. Но решив не заострять на этом внимания, он продолжил наслаждаться приятными ласками любимого человека, в реальности недоступного. Прикрыв глаза и запустив руку в отросшие волосы Баки, Роджерс принялся массировать кожу головы Зимнего.
Стив чувствовал горячие поцелуи на животе, чувствовал, как горячий язык Барнса облизывал чувствительную кожу, слегка прикусывая её.
— Баки…- Простонал Стив не своим голосом, более грубым и низким. Барнс резко приподнялся к лицу, даря поцелуй в губы.
— Тц…
Ещё раз взглянув шальным взглядом на Роджерса, Барнс скрылся под белым одеялом. Через секунду Стив ощутил нежные поцелуи в низ живота, переходящие на пах. Барнс словно дразня огибал поцелуями вставший член, целуя внутреннюю сторону бедра, легонько прикасаясь горячими пальцами к поджавшимся от возбуждения яйцам. Это заставило Роджерса прогнуться и издать очередной стон.
Всё же, вскоре Кэп ощутил горячий язык «друга» на головке своего члена. Барнс нежно коснулся почти целомудренным поцелуем. Стива в головку, что не могло не свести с ума. Пройдясь горячим, нежным языком по всей длине члена, Баки всё же соизволил полностью взять его в рот. Роджерс мог лишь глубоко вдохнуть. Он просто закрыл глаза и старался полностью погрузиться в испытываемые ощущения, понимая, что подобного никогда не будет.
Барнс восхитительно сосал, будто всю жизнь этому учился. Кажется, у него полностью отсутствовал рвотный рефлекс, благодаря чему солдат пропускал член Роджерса глубоко в горло, слегка сжимая его мышцами, издавая гортанный звук. Долго Стив не мог противиться подобному, кончив довольно скоро.
Поцелуй был немного солоноватый и горький, но до безумия интимный, как у людей, которые многие годы уже любят друг друга, доверяют и делят всё, что у них есть. Баки лёг рядом, прижимаясь к Роджерсу. В его светлых глазах было столько нежности, что сердце Стива защемило: он хотел бы видеть это в реальности, желательно каждое утро.
Всё же, он не простит ведьме такие проделки, ведь как только удовольствие поутихнет, ему на смену придёт боль, от которой Роджерс пытался избавиться ещё тогда, в далёком сороковом, когда Баки знакомил его с новой своей девушкой, в которую был влюблён по уши.
— Брок, всё нормально? — Такого голоса, нежного и расслабленного, тянущегося и сладкого, словно патока, Стив ещё никогда не слышал у Барнса. Роджерс даже не сразу понял, что именно произнёс Баки, что, скорее всего, было видно по его лицу.
Не дождавшись ответа, Барнс встал с постели, показывая своё тело в полной красе: светлая кожа, под которой были литые мышцы, с небольшими засосами на самых разных местах. Сразу же появлялось желание подойти и обнять, присвоить себе, доказать свои права на это восхитительное тело.
— Рамлоу, вставай. Ты, конечно, ленивый, но всё же имей, блять, совесть. — У Стива чуть не вырвалось «не выражайся», фраза, которая благодаря Тони стала словно «культовой», от чего даже Стиву стало приятно и смешно её использовать, но он вовремя прикусил себе язык. Баки повернулся к нему, будто совсем не стесняясь своего стоящего члена. Видимо, в данной ситуации Стиву (или всё же Рамлоу) приходится краснеть за двоих. — С тебя завтрак, раз не хочешь мне помогать. — Смысл последней сказанной фразы Роджерс не понял, всё ещё разглядывая голого Баки, который куда-то направился, видимо в ванную.
Оставшись в комнате один, Стив моментально сбросил с себя одеяло и невзирая на свою наготу, отправился искать какое-нибудь зеркало, или хотя бы отражающую поверхность. Долго этого делать не пришлось.
В зеркале перед Стивом был… Рамлоу. Слегка смуглая кожа, по сравнению с той же кожей Стива, уставшие карие глаза с синяками под ними, резкие черты лица и небрежная небритость. Роджерс заметил, что его пальцы немного подрагивают. Аккуратно, словно боясь разряда тока, Стив прикоснулся к своему лицу, а после запустил пальцы в жесткие, короткие тёмные волосы.
— Вот же ж… — Если бы воспитание Стива позволяло материться, то он бы всё равно не стал бы этого сейчас делать — слов просто не было. В голове был вакуум, который словно давил изнутри.
Волей-неволей Стив начал засматриваться на тело самого Брока — вечно курящий, матерящийся и необоснованно раздражающий Роджерса человек был весьма недурен. Развитая мускулатура, не такая, как у самого Стива, или же Баки, притягивала, появлялось желание прикоснуться к этому телу. На коже тоже были небольшие синяки, некоторые появившиеся несколько минут назад, а другие же — довольно старые, почти сошедшие.
Ущипнув себя за левую руку, Стив ощутил боль, не сильно резкую, но всё же ощутимую.
— Я попал.
Найдя штаны, которые скорее всего не налезли бы на Баки, Стив надел их на себя, чтобы больше не иметь желания разглядывать тело Брока. Покопавшись немного, он нашёл ещё какую-то футболку. Вспомнив, что Барнс говорил что-то про завтрак, Роджерс решил найти в этом доме кухню.
Стив решил, что пока он ничего не поймёт, будет вести себя как Рамлоу, по крайней мере, как он по идее может себя вести. Парень прекрасно понимал, что Барнс не порадуется, узнай что вместо Брока, своего любовника, он отсасывал Капитану Америка, своему лучшему другу. Скорее всего, Джеймс изрядно разозлится, и это мягко сказано.
Оказавшись на страшном для Роджерса месте — кухне, парень не знал, что делать. Он, конечно же, помнил, чем именно любит завтракать Баки, но теперь, узнав что его друг-ловелас на самом деле просыпается в одной постели с мужчиной, тем более с Рамлоу, и ведёт себя как влюблённый школьник — Стив понимает, что возможно многое, о чём он знает, это просто-напросто ложь. Решив не строить из себя преданного всем человечеством, в лице Баки, парня, Роджерс достал из холодильника яйца и решил просто пожарить яичницу — универсальное блюдо и наиболее просто, нежели те же любимые Барнсом оладьи.
Стив и готовка — вещи не совсем совместимые, как и в принципе любая «бытовая» деятельность с именем «Стив».
Не прошло и десяти минут, как Роджерс услышал странные и немного пугающие звуки с улицы, а после и возле входной двери. С громким грохотом та открылась и на пороге появился взъерошенный, до безумия злой Роджерс, точнее, его тело. Увидев себя со стороны, Стив понял, чего так многие пугаются, когда тот зол — светлые, голубые глаза с небольшой зеленцой сейчас были почти тёмными, мышцы всего лица будто стали каменными. Любой бы испугался, увидев такую гору мышц, зная что именно ты вызвал её гнев.
Стив прекрасно понимал, что если это не шизофрения, то скорее всего, в его теле Рамлоу. Который зол, очень зол. Сейчас, сила была на его стороне. Всё, что мог противопоставить Броку Стив — деревянная лопатка, которую тот всё ещё держал в руке.
С шумом со второго этажа слетел Баки — вот она, бойцовая подготовка, которую не пропьёшь, — будь ты где угодно и в каком угодно состоянии, обязан быть всегда готовым защитить родину.
— Стив? — Явно растерянный Баки вызывал сейчас лишь умиление.
— Это что, блять, нахуй такое? — Тихий рык едва сдерживаемой злобы, от чего появляются мурашки.
— Матерящийся Роджерс, я в ахуе… Что случилось? — Барнс присел на стул, переводя взгляд то с Рамлоу на Стива, то наоборот.
— А я вот и не знаю, детка. — Лицо Зимнего вытянулось, словно того по голове ударили. Он смотрел на тело Роджерса и словно прикидывая что-то в своей голове, надумывая себе ну совсем странные выводы. Хотя, куда страннее можно?
Барнс напрягся, как струна и медленно встал, взглянув ещё раз на Стива, в теле Брока.
— Матерящийся Роджерс и на удивление тихий Рамлоу… Блять. Как?
— Я убью его — Произнёс Брок, на что его перехватил Барнс, обнимая.
— Думаю, нам надо всем успокоиться и позавтракать? — Возможно, Баки и был обеспокоен, но где-то внутри, глубоко в себе, ведь по его лицу было видно: ещё чуть-чуть и он начнёт ржать и ничего его не сможет успокоить.
***
Атмосфера была слишком напряженной. Кажется, лишь Баки мог спокойно поглощать пищу, не обращая внимания ни на что. Стив чувствовал себя потерянным, рассматривая своё тело со стороны. Это было столь странно, что от этого начинала болеть голова.
— Ну… А как давно у вас это? — Его очень волновало, в какой момент Баки стал «по мальчикам» и почему Роджерс пропустил этот момент, отдав своего любимого какому-то Броку.
— Не твоё дело, Роджерс.
— Сразу после реабилитации. — Кажется, Барнс не смущался ничего. Будто он не помнил, что сегодняшним утром отсасывал хоть и у тела Брока, но всё же Стиву. — Ну, а ты, Стив? — шальной блеск в глаза друга очень сильно напряг его. — Как давно у тебя встаёт, когда тебе мужчина отсасывает? — и эта восхитительная, милая улыбка, от которой кажется в руках истинного Брока хрустнула вилка.
То ли эта ситуация давила на Стива, то ли остаточное сознание Рамлоу, но ему до безумия хотелось сказать что-нибудь грубое в ответ.
— Именно на мужчин — у меня не встаёт. — Баки хотел что-то спросить, но потом видимо понял, что имел в виду Роджерс. Он не покраснел, не засмущался, а, кажется, улыбнулся лишь похотливее. После, специально медленно развернулся к Броку и поцеловал его, нежно и чувственно. Смотреть со стороны, как твоё тело целует любимый человек — это очень больно и неприятно.
Роджерсу хотелось заистерить, встать и оставить этих двух наедине, лишь бы не делать себе больнее.
— Хватит. — Брок отстранился от Баки и посмотрел в глаза Стиву. — Надо что-то решать: хочу своё тело обратно.
— И что ты предлагаешь?
— Ну… — Рамлоу всё же отодвинулся от ластящегося к нему Баки, видимо, понимая, что это не совсем приятно видеть Стиву. Судя по всему, он был не таким уж и мудаком. — Это не совсем научная хрень, а скорее мистическая. Кто у нас по мистике? Думаю, надо либо к Тору, либо к Ванде.
— Почему-то, мне кажется, что это и есть проделки Ванды.
— Вот и узнаем.
***
В данный момент Ванда находилась в башне, из-за чего им троим пришлось направиться именно туда. Кажется, столь радостным был лишь Барнс, вообще не видя проблемы в случившейся ситуации. С каждым часом Роджерс узнавал Баки с новой стороны, что вызывало в нём неясное смятение. Хотя, желание присвоить никуда не исчезало. Он рассматривал Баки, чаще и чаще подолгу смотря на его губы. Сам Джеймс замечал это, но не проявлял возмущения, кажется, просто играясь вниманием Стива. Роджерсу же было непривычно видеть такого Барнса, вечно холодного, отстранённого после реабилитации. Рядом с Броком он напоминал ему того парня, из сороковых, который лишь своим взглядом мог влюбить в себя любую девчушку, как однажды влюбил в себя Стива.
Сама ведьма была очень удивлена их визитом, но не совсем понимая их. Даже когда ей объяснили суть проблемы, она смотрела на троих, как на каких-то идиотов, особенно на Роджерса. Скорее всего, она бы и слушать не стала, думая, что Рамлоу и Барнсу стало скучно и они занимаются каким-то бредом, но вот участие Кэпа в их тандеме очень настораживало Ванду и всё же заставляло прислушаться.
В третий раз, когда Барнс, с вернувшейся к нему холодностью, объяснял, что произошло, девушка подошла к Броку, положив свою руку в район сердца и стала вглядываться в глаза. Кивнув сама себе, она отдалилась и, сделав странное движение, отослала лёгкую красную паутинку в сторону тела Стива.
— Можете не беспокоиться, это продлится ещё немного. Думаю, к завтрашнему дню всё вернётся на свои места. Вот только из-за чего ваши души решили поменяться местами — другое дело. Я не вижу… Чтобы было какое-то постороннее, принудительное вмешательство. Может, ваши души понимают нечто большее, нежели вы сами? — Она пронзительно заглянула в глаза Стиву, заставляя поёжиться что-то внутри.
Всё решилось на том, что Стив просто отказался всё время находиться рядом со своим телом и Барнсом. Он не хотел видеть, как Баки нежно целует его губы, обнимает. Лучше бы он вообще не знал ничего об ориентации своего друга, ему было бы проще просто знать и страдать от того, что Баки — натурал, а значит им никогда не суждено быть вместе.
Роджерс вернулся к себе домой, увидел незаправленную постель в спальне и разбитую вазу, которая уже несколько лет стояла на прикроватной тумбочке. Видимо, Рамлоу тоже очень удивился, проснувшись не в своём теле. Убрав осколки, Роджерс решил воспользоваться чужим телом и просто напиться, ведь всё равно это не повредит его телу, а вот Тони говорил, что душе помогает. Достав бутылку Бурбона, Стив вылил некую часть в высокий стакан. Он долго смотрел на тёмно-золотистую жидкость, которую пробовал как-то, на что та ему показалась очень горькой и противной. Сейчас же, без сожаления он опрокинул в себя весь стакан, чувствуя жжение в горле, а после — тепло в желудке.
Роджерс не умел пить, совершенно. Через час в бутылке не осталось ни капли, а Стив лежал на кровати, глядя в потолок. Он хотел просто всё забыть, не вспоминая как страшный сон. Закрывая глаза, он надеялся, что завтра всё будет лучше, а может и вовсе — всё это окажется сном.
Новое утро — та же проблема: ужасная головная боль. Возможно, Тор там уже весь извёлся икотой, если конечно же это действует на богов из Асгарда. Вытянув свою руку, закрывая лицо от ярких лучей солнца, Роджерс заметил, что рука точно является «его». Светлая кожа и сильные мышцы под ней. На лице невольно появилась улыбка.
Почувствовать движение сбоку, внутри у Стива всё скрутилось в одну, стальную струну. Рядом вновь был Баки, всё повторяется, но теперь он уверен, что Стив это он Стив, и Барнс видит именно его, а не Рамлоу.
— Доброе утро. — Мягкий, ласковый голос. Барнс потянулся к Стиву, видимо собираясь поцеловать его. Как бы сильно Роджерс ни хотел вновь ощутить мягкость этих губ, мораль взяла своё: Стив вытянул руку перед собой, не давая парню приблизиться.
— Я Стив. — Он внимательно смотрел в светлые глаза Баки, ожидая увидеть там разочарование вперемешку с отвращением. Зимний лишь улыбнулся на его слова, произнеся одними губами — «я знаю», с лёгкостью убрал вытянутую руку и впился требовательным поцелуем в губы Стива.
Растерянность и смущение заглушала лишь бесконечная радость. Следующие минут двадцать Баки неспеша выцеловывал каждый сантиметр тела Роджерса, не выпуская того из постели и не слушая неясные отговорки Стива о том, «это же неправильно» и «Но Брок…».
Когда в спальню зашёл Рамлоу в великоватой одежде Стива, Роджерс был почти на пике, уже полностью отдаваясь Барнсу. На месте Рамлоу Стив бы выкинул себя не только из общей постели с Барнсом, но и в принципе из дома, скорее всего через окно. Но тот лишь глянул на сплетённые тела, и прошёл в ванную.
Позже, когда Роджерс мог нормально анализировать свои действия, а Брок вернулся, Роджерс не мог смотреть ему в глаза, чувствуя себя виноватым перед ним.
— Видимо, твоё желание затащить в нашу постель Роджерса исполнилось? — В этом голосе не было ни злости, ни ревности или даже обиды.
***
Некоторое время спустя…
Роджерс жадно целовал Барнса, вырисовывая на его теле лишь ему известный рисунок. Он кусал кожу, облизывал её, просто наслаждаясь немного терпким, горьким вкусом Баки. Сзади он ощутил лёгкий, почти невесомый поцелуй в основание шеи, который стал переходить ниже, на плечи и шею. От этого по всему телу Кэпа распространялась дрожь, которая полностью заполняла собой мозг, не давая оценивать свои действия.
Горячие ладони Брока нежно поглаживали пресс Роджерса, иногда сжимая один из сосков, вызывая жаркий стон, который тут же тонул в губах целующего его Барнса. Кажется, Стив сходил с ума от этих двоих, от их рук и губ, от их желания. Не так давно, он даже и подумать не мог бы о подобном, несчастно краснея от столь развращенных мыслей, но сейчас ему до безумия нравилось находиться меж двух горячих огней, сгорая от такого внимания.
Сейчас всё было по-другому, они втроём словно чувствовали друг друга на интуитивном уровне, помогая, поддерживая друг друга. Да, Роджерс признавал, что возможно, кто-то скажет, что их отношения не нормальны, но ему самому было хорошо, приятно. Он знал, что ему отдаются полностью, и в ответ отдавал всего себя.
