ID работы: 8028190

wonderful

Слэш
PG-13
Завершён
532
Пэйринг и персонажи:
Размер:
3 страницы, 1 часть
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Запрещено в любом виде
Поделиться:
Награды от читателей:
532 Нравится 36 Отзывы 88 В сборник Скачать

Часть 1

Настройки текста
Нет, это не у него проблемы с управлением гневом и прочая хуета, это просто Киришима окончательно ебанулся головой и вздумал петь ему серенады. Петь. Ему. Серенады под окном. Как в его маленькую коробочку вместо головы вообще закатилась такая идея, Бакуго вполне может предположить — трудно не заметить их переглядок и шепотков в коридоре. И если на собственный сквад он никогда надежд не возлагал, то от Урараки такой подставы ждать уж точно никак не мог. — Киришима-кун такой романтичный, — она чуть наклоняет голову и очевидно умиляется, и на этом все, у Бакуго нет больше лучшей подруги и единственного единомышленника. Киришима внизу будто слышит ее и начинает орать еще громче. Бакуго вообще не вслушивается в слова, потому что англограмматику за год они кое-как подтянули, а вот произношение у него так и осталось на уровне полной жопы. И вообще Киришима громкий. И идиот. Ибо на свидание надо звать тихонько или мысленно — ну, у Бакуго такая логика, а за интересы свои он готов стоять горой. Правда, из них двоих на гору больше похож Киришима, только и гора из него неправильная. Он идет к Бакуго сам. — Тебе понравилось? — Как ни в чем не бывало спрашивает он, воткнув карандаш в хвост. Бакуго переводит взгляд с заколки Ашидо на его челке и мотает головой по диагонали. Бонусом Киришима ловит подзатыльник для профилактики. Неделю и три тягомотные аудиопытки спустя Бакуго узнает, что вот эту сраную акустику Киришиме подогнал Сэро, а блестящая (ноуп) идея авторства Киришиминых сэнпаев с Биг3, но там пиздецки тяжелый случай типа помолвки и съемной хаты на двоих в девятнадцать. Зажатая в угол Ашидо сознается, что накидала Киришиме в лайн песенок полюбовнее. Бакуго закатывает глаза с мазохистским намерением провернуть их и больше никогда не видеть этих придурков. На свидание они все ж идут, потому что Киришиме хуй откажешь, и весь класс теперь в открытую их шипперит. Бакуго подозревает, что и вся школа тоже. — Ты понимаешь, что ты дебил и я тебя ненавижу? — Говорит Бакуго со всей оставшейся в нем серьезностью. Погода заебическая, и по аллее стоят цветущие камелии, и нет, он держит Киришиму за руку безопасности ради, а не потому что ему этого действительно хочется. Не потому, блять. — Оф кос, — отвечает Киришима, а сам лыбится, пизды кусок. И аж сияет от радости. Так начинается любовь всей жизни Бакуго.

***

— Видишь, как все хорошо обернулось, — жизнерадостно чирикает Урарака, откладывая томик Dorohedoro. Бакуго всасывает подступающий румянец обратно и спихивает ее со своей кровати на пол. Он сам не понял, нахера рассказал ей, что весь фильм вчера прососался с Киришимой и ничего не запомнил, но сказанного не воротишь, а ей он доверяет. Не то чтоб сие такая уж тайна. Они мирно делают уроки в луже солнечного света, пока Киришима проебывается в городе, и Бакуго вдруг на ум приходит, что Урарака все это время могла быть причастна к коварному плану похищения его сердечка. Подозрительно дохуя она знает и даже не удивляется, сучка. На попытки уличения она округляет свои большущие оленячьи глазищи и клянется, что ничего не знала и вообще ни при чем. Бакуго смотрит, как по розовым щекам ее расходятся еще более розовые круги, и ни в какую не покупает ее пиздеж. Киришима возвращается в шесть и с гиканьем индейца на охоте бросается ему на шею. Это сказочная драконья магия, но Бакуго ловит его на лету и даже не возражает против поцелуев куда-то меж носом и губой, и вместо уборки они опять разговаривают в обнимку до темноты и вылизывают друг другу рты. Киришима остается на ночь. Проклятущая гитара никуда не девается из его комнаты — иногда он дергает струнки ради нихуянеделанья и чтоб побесить Бакуго, потому что в такие вечера они обычно долго ругаются и не хотят мириться первыми. Конечно, через стенку Бакуго все слышит. Естественно, прется мириться сам, потому что тоже гора, и такая поебень, как компромиссы, только-только входят в его лексикон. Киришима засыпает на руках его, и это самое лучшее, что с ним происходило. Это нежно, и трепетно по-детски, и трогает черную душу его до дна, и они оба уставшие, будто ветром потрепанные, наорались всласть и еще не отвыкли от звона в ушах. Постепенно Бакуго впадает в зависимость от его сопения на своей груди.

***

Если раньше он всерьез полагал, что у Киришимы в голове вместо мозга сплошной впитавшийся антоцианин, то теперь верит, будто там одна любовь и ничего больше. Они на втором курсе, и после каждой рандомной стычки со злодеями Киришима как с цепи срывается, и его угораздило вляпаться в эту его термоядерную любовь по уши и потеряться там, где-то среди острых кончиков его зубов и отросших черных корней. И она аккумулируется в нем в ответ. Будто его в лоб ебнули его же «ховицером». — Катсуки, — многозначительно начинает Киришима, когда они ныкаются в темной комнате и молчат друг другу в шеи. У Бакуго еще дымятся покоцанные руки, но он любит такую боль тоже, и хули Катсуки-то. Он же не виноват, что герой и иногда получает пиздов в обратку. Больше Киришима ничего не говорит, потому что не может, и Бакуго отчаивается без конца называть его по имени, потому что не помогает. Потому что к хорошему певческому голосу часто прилагается умение плакать как в последний раз, а Киришима плачет так же страстно, как поет. Баллады или как там. Бакуго не сразу понимает, что плачет тоже. Наутро он просыпается с шикардосной идеей — ну, она говно на самом деле, и какой-нибудь завтрак в постель прокатил бы гораздо лучше и стоил бы ему меньше моральных усилий, однако ж. Когда это он перся по простому пути. Вся общага охуевает синхронно, обнаружив его с расстроенной гитаркой Сэро под окнами собственной комнаты. Киришима так вообще выбегает на балкон в его футболке Aji fry и с зубной щеткой наперевес. — Розы красные, фиалки голубые! И я, сука, тоже, — горланит Бакуго на потеху девчатам с третьего этажа. Урарака так ласково улыбается ему, будто он ребенка спас, а не стоит позорится в тапках на босу ногу. Киришима хватается за грудь. — Песня хуйня, Киришима, выходи за меня! — На этом у него эпично лопается вторая струна из шести, с балконов летят аплодисменты и свист, ебучий Тодороки кидает в него снежком, Дэку тоже плющит морду от умиления. Бакуго кланяется до земли и торжественно относит гитару на парашу. В гостиной у Киришимы такое выражение, будто его вот-вот распидорасит сердечный приступ, и Бакуго аж за четыре этажа видел, как он таращился. Цирк с конями продолжается, ибо срамить себя так уж до конца. — Ок, — Киришима просто кивает и прячет краснющее лицо ладонью, чтоб Бакуго тормошил его словно игрушечного. И да, они поругаются еще хуиллион раз. Бакуго берет его за руку чисто потому, что ему так хочется. — Разбежались нахуй, черти, — ласково гавкает Бакуго в сторону Каминари с Сэро. Те запихивают избитые гомошутеечки обратно себе в глотки и сидят с довольными рожами, и нет, опять же, это не у него настроение хорошее, а просто некогда. Киришима в его объятиях пахнет зубной пастой. — Бакуго-кун такой романтичный, — стебется над ним Урарака в кафетерии за ужином. Бакуго давится удоном и еле сдерживает порыв кинуть в нее палочками, Киришима смеется, и у Бакуго все еще туго с самоконтролем, и Киришима все еще дебил, но это. Чудесный, блять. Вандерфул. Бакуго сильнее переплетает с ним пальцы.
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.