Scream

      Мягкий солнечный свет заливал всё кафе и дарил посетителям своё тепло. Сегодня здесь было как никогда много народу. Да и не только здесь, вообще во всём городе. Удивительное всё-таки время года весна. Каждая душа просыпается словно принцесса от поцелуя прекрасного принца и жаждет чего-то нового. Жаждет добра, любви, счастья, жизни. Везде всё бурлило. Слышались радостные крики детей, между столиками сновали официанты разнося заказы. Сейчас эта суматоха была как никогда кстати, наблюдая за всем этим, погружаясь в эти звуки перестаёшь слышать свои тревожные мысли, волнение потихоньку сходит на нет. Ещё одно удивительное свойство весны: она пробуждает в тебе маленького ребёнка. Вот казалось бы, уже не семнадцать лет, а аж тридцать, а всё равно сидишь сейчас здесь и волнуешься перед первым свиданием, как школьник. Но наверное это и хорошо. Постоянно быть взрослым скучно.       Звон дверного колокольчика оповестил всех о появлении нового гостя, но в такой кутерьме для всех он остался незамеченным. Практически для всех. Мужчина интуитивно поднял взгляд и посмотрел в сторону входа. Он знал, кто зашёл в кафе. Глупая улыбка растеклась на лице, вспотели ладони, а щёки запылали красным румянцем. Ну ей-богу прямо как пятиклассник. Такое детское наивное смущение, и не меньшая радость только от одной мысли. Он не передумал. Он пришёл. Это действительно он идёт сейчас прямо к нему расслабленным шагом с лучезарной улыбкой, сияющей в разы ярче, чем это весеннее солнце, и весёлыми искорками в глазах. Ragazzo paradiso. — Привет, принцесса моя. Я надеюсь, ты не слишком долго меня ждал, — с лукавой улыбкой произнес мужчина и, наклонившись, поцеловал Эрмаля в щёку. От этого сладкого парфюма кружилась голова. Приятное ощущение. Наряду с щетиной, щекочущей щёку. На лице кудрявого вновь появились лёгкий румянец и смущённая улыбка, которые он попытался скрыть за своей шевелюрой и саркастичной маской. — Ну, такого принца можно и целую вечность подождать, — ответил Мета, не отрывая взгляда от мужчины, впитывая каждое движение мужчины. — Да что ты, милый, — рассмеялся тот.       Базилика Санта-Мария-Маджоре – это не просто очередная церковь в Риме, это одна из четырех папских базилик. Особенность этих храмов заключается в наличие «Святой двери», которая открывается только раз в 25 лет, и папский алтарь, где в юбилейный год проводится особая торжественная служба. Сама история строительства Basilica di Santa Maria Maggiore окружена флером легенд. Когда выбирали участок для строительства церкви, Либерию (одному из римских епископов) приснился сон: явилась ему во сне Пресвятая Дева Мария, повела за руку к месту на холме и сказала строить храм на том месте, где наутро ляжет снег. Мистика состояла в том, что точно такой же сон, повторенный до мельчайших деталей, приснился еще одному человеку – богатому римлянину Джованни Патрицио (храм был выстроен позже на его деньги). Проснувшись, Либерий стал спрашивать – не выпал ли где снег? Вопрос показался несколько странным для окружающих – в Вечном городе и зимой-то снег редкость, а сейчас на дворе стояло лето. Но вскоре люди с удивлением выяснили, что снегом укутан весь Эсквилинский холм. Там в 352 году, а именно 5 августа, и был заложен первый камень в фундамент новой церкви. Одно из самых красивых мест в Риме, несмотря на почти всегда большое количество народу здесь.       Но для Эрмаля оно было не только красивым, а ещё и очень особенным. Вновь гулять здесь с любимым мужчиной, когда уже столько всего позади. Полтора года прошло с их первого свидания. В тот день после небольших посиделок в кафе они пошли гулять по вечному городу. Одна из самых волшебных прогулок в жизни Эрмаля. Хотя, с появлением в ней Фабрицио, всё обыденные вещи превратились в магию. Уже ближе к вечеру в тот день ноги сами привели их к этой величественной церкви, когда туристов практически не было. Они смотрели на закат такого прекрасного романтичного дня в объятиях друг друга на ступенях самой крупной римской базилики. И вот сейчас они снова здесь, правда днём, но всё такие же счастливые и влюбленные друг в друга. Безусловно они изменились за этот казалось бы небольшой промежуток времени. Тогда Эрмаль и не предполагал, какие демоны прячутся в этих бездонных глазах, но ради этого мужчины, ради этой любви, ради их счастья он готов был пройти через что угодно, помочь ему в любом деле, преодолеть вместе с ним любую зависимость. И смотря сейчас краем глаза на всё ту же светлую улыбку, он понимал, что у них это получилось. Подойдя ближе, пара остановилась на ступенях около входа в собор. Эрмаль положил голову на плечо Фабрицио и сделал глубокий вдох. — Воспоминания, малыш? — спросил Моро, поворачивая голову и наклоняясь ближе к парню. — Мгм, — промычал тот. Фабри лишь хмыкнул, аккуратно взял за подбородок кудрявого и нежно поцеловал его. Такой приторно-сладкий поцелуй, который хотелось бы продлить на целую вечность. Стоять здесь, не обращать внимания ни на кого и наслаждаться только друг другом. — А знаешь, что изменилось за это время? — спросил Мета после поцелуя, лукаво глядя на Фабрицио. — Что? — Кое-кто постарел. Волос седых больше стало, — ответил кудрявый. — О боже, amore, ты просто невыносим, — рассмеялся Фабри. Этот прекрасный звонкий смех постоянно спасал Эрмаля от его страхов и ночных кошмаров. Лучшее лекарство от всех болезней.       Раскат грома оборвал всё. Забрал последние частички тепла. Суровая реальность снова вцепилась своими тонкими пальцами в тело парня, возвращая его назад. Это всего лишь далёкие воспоминания, которые теперь уже не вернуть назад. За окном настоящая буря, дождь льёт стеной. Он шёл не переставая практически всю неделю. Посмотри, даже небо негодует и плачет вместе со мной. Хотя, ты-то теперь больше ничего не увидишь. Ты сделал свой выбор и оставил меня здесь, в этой пустой холодной тёмной квартире, наедине с моими демонами. Со звенящей тишиной в ушах и ужасным образом в голове: твоё тело в нашей ванне, а на полу рядом с ним эта дрянь. Я остался на съедение этим демонам. Вновь. Только, кажется, во мне больше не осталось сил бороться. Не осталось сил ни на что. Слёзы катятся по щекам совсем непроизвольно. За этот промежуток времени я настолько привык к ним, что просто не замечаю. Хотя, ещё вчера казалось, что я выплакал их все, но нет. Они всё текут и текут. Ненавижу. Ненавижу их. Ненавижу тебя, за то, что ты так поступил со мной. Фабрицио Моро, ты — чёртов эгоист! За что? Чем я это заслужил? Где я оступился? Что я сделал не так за эти три года?! Я сделал не так... Да, наверное это всё же моя вина. Я не должен был уезжать и оставлять тебя одного, я же видел, что что-то не так. Но откуда, откуда, чёрт возьми, они снова оказались в нашем доме? Где ты достал новую дозу? Мы ведь поставили точку на этом ещё тогда, в самом начале этого пути. Что же тебя толкнуло на этот шаг? Почему ты не позвонил мне, не рассказал, любовь моя? Миллионы вопросов в моей голове, на которые может ответить только один человек. Вернее, теперь уже не может. Мерзкая неделя. Устраивать похороны, разговаривать с десятками людей, смотреть близким в глаза, выслушивать их жалкие соболезнования, пытаться выдавить из себя улыбку и сказать, что я пройду через это и буду в порядке, но это наглая ложь. Знаешь, как больно было смотреть на тебя там в церкви? Ты как будто спал, так мирно и сладко. Но я прекрасно знал, что мне уже больше никогда не утонуть в этих бездонных темных глазах, что эти руки уже больше никогда не обнимут меня, не будут аккуратно перебирать мои кудри перед сном, эти сладкие губы уже больше никогда не коснутся моего виска рано по утрам, этот хриплый нежный голос уже никогда не будет успокаивать меня по ночам, когда я в очередной раз буду тонуть в кошмарах. Жизнь без тебя — ад. Какой смысл продолжать эту гонку? Не осталось больше ничего.       На столе перед парнем стояла открытая, но нетронутая бутылка красного вина. Он не мог и хотел больше пить. Ничто не могло затушить его внутренний пожар, разгорающийся всё ярче и ярче с каждым воспоминанием о них. С каждой бессонной ночью, проведённой в одиночестве. Это был неконтролируемый огонь, который выжигал всё внутри мужчины. Как же ему хотелось, чтобы он так же сжёг и его внешнюю оболочку. Эрмаль глубоко вздохнул и запрокинул голову назад. Слёзы продолжали градом катиться по щекам, а безразличный взгляд блуждал по белому потолку гостиной. Он не знал, куда теперь девать себя. Прошла неделя, пора медленно возвращаться к обычной жизни, но как? Просто вырвать три года, как ненужные листы бумаги из блокнота? Нет, никогда. Мета никогда не забудет этого, и никому не даст стереть эти воспоминания, потому что три года жизни с Фабрицио были самыми лучшими за всё время его жалкого существования в этом мире. Без Моро он именно существовал, ни больше ни меньше. Эрмаль встряхнул головой. Нужно пойти прогуляться. Он больше не может находиться там, где каждая трещинка на стене напоминает ему о нём. Но кажется весь этот город это большое воспоминание об их жизни. Каждый закоулок, каждая улочка, каждый парк, они с Фабрицио долгими днями и ночами обходили весь Рим и не раз. Однако, сейчас Эрмалю было проще убежать в объятия ледяного дождя, можеть хоть он смоет с него все эмоции и заглушить внутреннюю боль.       Схватив первую попавшуюся куртку, мужчина спустился по лестнице и вышел на улицу. Стена тут же окатила его, на несколько секунд даже стало немного проще, чуть легче дышать. Но только на секунду. Через миг тьма вернулась. От неё никуда не денешься, потому что это часть твоей сущности, а от себя самого, как ни старайся, не убежишь. Эрмаль знал это как никто другой, потому и не собирался бежать. Он просто шёл, не смотря под ноги, абсолютно бесцельно скитался. Прямо как раньше, пока в его жизни не появилось солнце, сопровождающее его, дарящее любовь и тепло. А теперь оно ушло и скитания возобновятся скоро. В какой-то момент, когда мужчина промок до нитки, что-то внутри него шевельнулось. Он остановился на какой-то площади и поднял глаза. Новый ком подступил к горлу. Санта-Мария-Маджоре.       В один момент холодные капли превратились в кислоту, обжигающую кожу. Кажется, всё на свете сейчас издевается над ним. Или очень тонко намекает... Он смотрел на величественную церковь, самую большую в Риме, ведя внутренний диалог с собой. Много времени не понадобилось. Минута и решение принято. Попасть внутрь базилики не было невыполнимой задачей, особенно сейчас, когда священнослужители ещё спали. Дорогу на крышу он тоже помнил хорошо. В какой-то момент ему даже показалось, будто его вновь ведёт туда Бицио. Пара поворотов, несколько пролётов вверх по лестнице и Эрмаль снова во власти дождя. Перед ним раскрывается прекрасный вид на спящий Рим. Гроза делает эту картину ещё более захватывающей. В памяти начинает шевелиться ещё один осколок счастья. Их первое свидание. День, когда Эрмаль вновь начал жить. Несколько нерешительных шагов к краю крыши. На площади пустынно, слишком рано для туристов, да и погода не самая лучшая. Это безумие, я не должен... Хотя, продолжать эту игру в одиночку будет ещё большим сумасшествием. Плевать на всё.       Эрмаль обратил свои измученные глаза на свинцовые тучи.       Ты оставил меня с мыслями о том, что будет с моей жизнью, и я проглочу этот ком, распадусь на части, сломаюсь и истеку кровью, но ты не увидишь этого. Надеюсь, ты доволен. И, зажмурившись, сделал свой последний шаг в пустоту.