Все очень просто

- Глупый, все очень просто: ты влюбился, - женщина заливисто смеется, а через секунд двадцать молчания добавляет, вешая трубку, - все будет хорошо, а мне пора бежать. Пока любименький. Минсу только спустя пару минут закрывает открытый от удивления рот, а еще через несколько отрывает телефон от уха и не доверчиво на него смотрит. Он влюбился? Раз так говорит его мама, то вполне возможно. Ведь мама на то и мама, чтобы не ошибаться, чтобы быть всегда правой. Но влюбился… Как-то совсем не укладывается это в его голове. Ну да, из вечно скромного и молчаливого парня сейчас вообще ни слова не вытянешь, он стал еще больше летать в облаках. Конечно всех удивляет, что Кэп теперь чаще сидит с альбом и фломастерами в руках, чем с подушкой под головой. Но разве это плохо? Что все так всполошились? Вон, Чонджи последнее время за него отсыпается, а никто не замечает, словно так и надо. А Минсу замечает, ведь он хороший лидер. И то, что ЭльДжо постоянно дерганный ходит, и то, какие странные взгляды макнэ кидает на Рикки, словно пытается его убить на каждом шагу, и то, что сам Рикки начинает висеть на всех одногруппниках сильнее, когда Чанджо рядом. И тем более, от зоркого лидерского взгляда не убегает Ниель. То, как он смеется, улыбается, непременно растягивая свои пухлые красивые губы и оголяя зубы. То, насколько он открыто говорит на интервью, общается с фанатами и потрясающе получается на фотографиях. От Кэпа не ускользает и слишком большой вырез на майке Ана, который старший старается закрыть собой, и тонкие запястья, за которые обязательно нужно схватиться своей рукой. Бан знает, что Даниель всегда с просони любит долго тянуться в кровати, а еще он знает, что если заглянуть к нему в комнату вовремя, то можно успеть рассмотреть крошечную родинку над пупком у Рыбки. С Минсу все отлично, он такой же как всегда, только может быть, самую чуточку, думает о Ниеле больше, чем положено. Но что в этом такого? Такой большой, неуклюжий, не умеющий понятно выражаться парень не может влюбиться. Тем более в такую яркую батарейку-энеджайзер, как Ни. - Хёёён, что ты такого интересного нашел в телефоне? Кэп вздрагивает, нервно пряча смартфон, на который до этого задумавшись пялился, в карман и переводит взгляд на тонсена. Ан стоит рядом с диваном, на котором развалился лидер, чуть наклонившись вперед, и улыбается. Минсу тяжело дышит, медленно моргая. На Ниеле домашняя огромная майка, размером больше, чем привык носить сам репер. Горловина у вещи настолько растянута, что оголяет острое юношеское плечо и выпирающие ключицы. А на ногах непозволительно узкие джинсы, подчеркивающие худобу парня. Зачем такое носить дома? Лидер хочет отругать Даниеля, закутать в паранджу и запретить выходить из общежития. Почему? Он и сам не знает. Знает только то, что никогда этого не сделает. Кэп продолжает смотреть на младшего, молча, не шевелясь. А Ни продолжает улыбаться, зная, что Бан не ответит на его вопрос. Ан настолько хорошо знает Минсу, как не знает даже его мама. Каждое утро репер заглядывает к нему в комнату и разглядывает несколько минут, думая, что Ниель его не видит. Он смешно щурится и расплывается в улыбке, заставляя сердце младшего биться сильно-сильно. А еще он, не смотря на свой грозный внешний вид, очень ранимый и романтичный. Кэпа может расстроить любое грубое слово или беда, случившаяся с одногруппниками. Поэтому Даниель старается по максимуму оградить его от этого. Почему? Ниель это прекрасно знает, но никогда не скажет вслух, даже не намекнет. Слишком ему дорог этот добрый взгляд его мишки, как он про себя зовет лидера. Но чего он точно не ожидает от Минсу, так это того, что тот резко, грубо схватит его чуть ниже плеч и повалит на диван, подминая под себя. Ан медленно хлопает ресницами, как до этого пару минут тому назад делал Бан, и, впервые за прошедших пару лет, не может представить, что происходит в голове у старшего. - Больно, - только говорит Ниель, намекая на ладони репера, продолжающие стискивать его руки, не отрывая взгляда от Кэпа. - Прости, - голос слишком хриплый и сиплый. Даниель хочет спросить, все ли хорошо с лидером. Он даже открывает рот, но не издает ни звука, чувствуя, как ладони старшего медленно разжимаются и нежно проводят по его рукам, цепляясь за ткань майки, стягивая ее еще ниже с плеч. Ниелю кажется, что это все сон или сказка, когда удивительно мягкие и теплые губы Минсу накрывают его, сминая их, жарко, но быстро целуя. - Не смей больше надевать эту гадость. Ан весь дрожит, чувствуя, как руки репера сжимают его обтянутые узкими джинсами ягодицы. А когда язык Бана проходится по его обнаженным ключицам, тихо стонет, забывая, где они, что в соседних комнатах есть люди. - Тогда я буду ходить голым, - его голос хрипит ничуть не слабее, чем у лидера. - Только передо мной. Ответить на это что-то у Ни нет возможности: губы Минсу опять накрывают его рот, в этот раз целуя жаднее, глубже, отбивая желание думать. Да и зачем? Ведь все очень просто.