Останешься?

      На улице перед зданием, из которого доносятся радостные (наигранные) смешки, прохладно и спокойно. Феникс не хочет заходить внутрь — он не видел смысла в этой затее еще тогда, когда Майя с огромной улыбкой на лице вручала ему конверт. Феникс не хочет заходить внутрь, но вынужден — на его телефон сотнями приходят смс от Майи, которая не может понять, где он застрял. А ему просто неловко. Неловко и неудобно. Он перебирает пальцами позолоченный значок и крепко сжимает его в руке, прежде чем поворачивается к зданию лицом. Вокруг входа плотной кучей скопились машины самых различных марок — как отечественных производителей, так и иностранные. Феникс вздыхает.       На секунду Феникс ощущает в темноте осеннего вечера что-то особенное, выделяющееся на фоне общей выдержанной палитры настроений — черных, белых и изредка бордовых их оттенков. Но, стоит лишь проморгаться, как это ощущение исчезает так же внезапно, как и появляется. Значок мирно покоится в кармане строгих брюк, пока Феникс медленными шагами, словно перешагивая через самого себя, движется внутрь здания.       Он не должен быть здесь — это ясно с первых секунд. Здесь громко играет какой-то оркестр, до которого есть дело разве что трети всех гостей — остальные же просто из светской этики делают вид, что им интересно. Стоит лишь перешагнуть за порог, как из ниоткуда вылетает Майя. И она чудесна в своем платье цвета фуксии, но это все не то…       Ей правда интересно, где же был Феникс, но тот лишь отшучивается, мол, я же такой занятой человек. Но ведь это не так. Держа в руках бокал с пузырящимся шампанским, он всматривается куда-то вдаль, пытается найти в толпе то, из-за чего он зашел сюда. Что-то очень знакомое глазу, но при этом ускользающее из виду и мыслей при любой удобной возможности. Феникс не хочет находиться здесь, здесь слишком шумно и этот смех… Ужасный смех, от которого в руках вновь появляется мандраж.       — Ник, может поделишься каким-нибудь интересным делом? Ну или забавным? — Майя пытается поддержать мертвый разговор, который никто не ведет. Она держит Феникса под руку, словно боясь, что он убежит отсюда, сверкая пятками.       — Ага… — он не слушает. В его голове лишь это необъяснимое «что-то». И такая твердая уверенность в том, что когда Феникс это увидит — то сразу узнает.       Он даже не прикладывает усилий, чтобы высвободиться из хватки Майи. Просто идет дальше. В руках все еще шипит нетронутый бокал шампанского. Случайно задевая мимо проходящих гостей, Феникс бросает машинальные извините, даже не обращая внимания. Это — уже ненормально. Но черные глаза, как бешеные, носятся во все стороны, пытаются найти что-то, а вот что, сами не знают.       Феникс дошел до края огромного зала. Здесь практически не было людей, и музыку было плохо слышно. Такие места и были созданы для таких, как он? Кажется, почти все пузырьки из его бокала уже вышли, а что не вышли, медленно стекали по стеклянным стенкам. Глубокий вдох. Феникс хотел было уже выпить то, что представляло из себя содержимое его бокала, но так и застыл на месте, даже слегка вздрогнув.       Цвет. Выделяющийся из общей палитры. Броский и лаконичный одновременно. Малиновый оттенок, идеально сочетающийся с белоснежным. Поморгать пару раз и понять, что, черт подери, именно это и есть то самое «что-то», которое он искал.       Что-то нужно сделать? Кивнуть? Махнуть рукой? Нужно ли привлекать к себе какое-то внимание? Видимо, обладатель малинового пиджака занят в какой-то светской беседе, которую Фениксу не понять — ведь ему здесь не место. Но, кажется, совсем случайный взгляд меняет ситуацию. Уставшие, заспанные серые глаза — совсем случайно останавливаются на Фениксе, от чего щеки даже покрываются легким румянцем.       Феникс оставляет практически полный бокал на столе и мягко кивает, надеясь получить кивок в ответ, но, кажется, светские разговоры вновь поглотили мужчину… Ожидаемо и предсказуемо. Надо найти Майю, наверняка она стоит где-то неподалеку от ужасно скучного оркестра, громко смеется и пьет сок.       Но почему-то Феникс находится на улице, перебирая между пальцев округлый значок, словно монетку. Майя вновь пишет десятки сообщений, беспокоясь о его состоянии, спрашивая, где он, и может им стоит поехать домой, ведь, если очень честно, то и ей здесь не очень нравится. Такая ложь даже благородна — Феникс невольно улыбается, на секунду оставив в покое значок адвоката. «У меня все хорошо. Не надо никуда ехать. Веселись». Вдох и выдох.       Тишину нарушают звуки шагов. Либо кому-то тоже скучно на этом празднике жизни, либо этот кто-то наоборот, слишком на веселе. Феникс прикрывает глаза ладонью, чтобы лишний раз не пересекаться ни с кем взглядом.       — Разрешите присоединиться? — он слегка поднимает взгляд из-под ладони, губы сами невольно размыкаются.       — Конечно, мистер Эджворт, — и снова тишина. Неприятная и долгая. Феникс убирает значок в карман брюк, но это получается не так заметно, как хотелось бы.       — Зачем ты его прячешь?       Майлз не понимает, а у Феникса невольно поднимаются уголки губ. Он снова достает значок, в очередной раз начиная вертеть его в руках.       — Думаешь там, — кивок в сторону здания, — это кому-то нужно?       Тишина. Майлз пожимает плечами и поправляет спадающие очки. Его глаза внимательно следят за каждым движением пальцев Феникса. Тот улыбается, улыбается сдержанно, а глаза прям ликуют. Здесь — на улице — вместе с Майлзом так спокойно на душе, и большего не нужно. В руках нет мандража, а звуки громкой музыки неподалеку не заставляют сердце бешено колотиться от стресса.       — М-мне нужно, — слегка запнувшись, Майлз берет значок из рук Феникса и аккуратно пристегивает к лацкану, удовлетворенный своей работой.       Феникс смущен и радостен одновременно. Он нервно посмеивается, прикрыв глаза, не замечая, что Майлз прикрывает собственную смущенную улыбку ладонью.       — Гхм, прости, я… Мне следует вернуться, — Майлз отряхивает пиджак, нервно оглядываясь назад — не ищут ли его. Нет.       — Д-да, конечно, — Феникс неловко смеется, пытаясь не встречаться с ним взглядом. — Удачи повеселиться.       Майлз стоит рядом еще минуты две — стоит и ждет. Ждет одного слова, ждет, когда Феникс произнесет его. Но он молчит. Молчит и сидит на холодных ступенях у входа. Феникс бы хотел сказать, может останешься, это вращается на языке, прям на самом кончике, но нет. Не может. Вместо этого он отвечает на звонок Майи и пытается расслышать, что она говорит. Майлз уходит, сохраняя на губах легкую улыбку. На входе он, скорее всего, встретит Майю, которая таким взрослым голосом отчитывает Феникса за его поведение. Поздоровается и мягко улыбнется, пройдя дальше.       Феникс сразу знал — ему здесь не место. Он держит Майю под руку, слушая ее истории смешанные со смехом. Он улыбается и лишь один раз оборачивается назад, вновь ощутив внутри что-то. Но… ничего. Майя все еще рассказывает что-то, жалуясь на неудобные туфли. Что-то про банкет, про унылую музыку и мозоли на ногах.       — Кстати, Ник, зря ты ушел, я видела мистера Эджворта! Он весь вечер проходил такой задумчивый, может, у него что-то случилось?       — Это же мистер Эджворт, Майя, — Феникс улыбается, но свободной рукой крепко сжимает пристегнутый к лацкану пиджака значок. — Он такой всегда.