***
Немного ранее6:22
Джисон ворочается во сне и что-то бормочет, чего Феликс разобрать не может. Это кажется ему милым, но Ликс хотел бы, чтобы Джисон поспал спокойно. Он знал, во сколько старший лег спать, он знал, что как только его голова коснулась подушки, он тут же уснул и знал то, что теперь не уснет он. Как он может уснуть, когда Джисон рядом? Настолько рядом, что поверни голову и соприкоснешься с его шеей. Конечно, и раньше были моменты, когда они долго обнимались, при этом разговаривая о какой-то ерунде, но это не то. Гораздо более важно, что одно неловкое движение и… «Так. Хватит. Надо просто думать о чем-то другом. Капец, у нас что, потолок отваливается? Там какая-то трещинка. Или что это?» — пытался отвлечься Ли, но как бы он ни старался, Джисон все еще был рядом. Вот прямо тут, под боком. Иногда поворачивался и сопел прямо в плечо Ликса. Иногда руки клал прямо на грудь или живот, временами вырисовывая ими какие-то узоры. И вот тогда Феликса передергивало. Приятно передергивало. Конкретно так. Он и сам не мог описать это чувство. Как будто что-то внутри щелкнуло, и сердце устремилось прямиком в пятки, а живот приятно скрутило. И вот попробуй усни теперь в таком состоянии полнейшего идиота. А Джисон продолжает ворочаться и делать такие вещи, от которых Феликс ощущал себя тем самым полнейшим идиотом. С тем самым глупым чувством, которое появляется у 14-летних девочек при виде мальчика, который им нравится. Детский сад. Феликс любил Джисона до потери пульса. И был уверен, что хотя бы чуть-чуть, но тоже нравится Джисону. Сколько раз он намекал на свои чувства? Уже сбился со счету. В голове Хана пазл складывался всегда не в ту сторону, и часто это выводило Феликса из себя. Когда Феликсу это надоест, и он скажет напрямую о своих чувствах? Когда-нибудь.***
Феликсу надоело. В конец. Он заходит на кухню и видит Джисона, у которого руки немного дрожат. Он пытается насыпать две ложки кофе в кружку, но получается около пяти, поэтому Хан судорожно убирает излишки. Феликс надеется, что старший наконец-то что-то понял, но пока решает дать ему хорошего пинка. (А еще отмечает то, что Джисон просто замечательно выглядит в одной только футболке. Но об этом уже позже.) Ли тихо подходит сзади и обвивает руками талию старшего, прижимаясь грудью к джисоновой спине. Хан вздрагивает, но не принимает попыток оттолкнуть Феликса. «Это уже успех. Значит, все-таки понял» — не без радости и ликования говорит сам себе Феликс. А внутри Джисона происходит какое-то землетрясение 10 степени и, кажется, в покое не остался ни единый орган. Сердце так бешено стучит, что Хан надеется лишь на то, что Феликс не услышит. А Ликс времени на раздумья не теряет, руками под футболку забирается и носом по шее старшего ведет. Хан сначала бледнеет, потом краснеет, потом начинает задыхаться и думать о том, как человек может вызывать такую бурю эмоций, что сейчас находятся у него внутри. От холодных ладоней, блуждающих по торсу Джисона, пробегают мурашки. Хан нервно закусывает губу и думает, что сейчас точно задохнется. Он не понимает, что происходит, и что он чувствует. В голове какая-то непонятная каша из самых разнообразных мыслей, совершенно не связанных между собой. Он пытается собрать их в кучу и что-то предпринять, но ничего не выходит. Дело в том, что Джисон в своей недолгой жизни ни разу не влюблялся и не встречался. Пару девушек в старшей школе он отшивал, хотя те были вполне хорошенькими. Просто не нравилось ему все это. Он хотел посвятить всю свою жизнь музыке, но сейчас уже как-то не уверен. Феликс оставляет мокрые поцелуи на шее старшего и совершенно не понимает, что делает, ведь планировал совсем другое. Просто с Джисоном по-другому нельзя. Вот совсем нет. Джисон для Феликса как отдельная Вселенная с тысячью неизведанных звезд. И эти звезды Ли хочет изучить. Все до единой. Очень сопливо? Повторяем сюжеты дорам? Да плевать. — Что… что ты делаешь? — хриплым голосом спрашивает Джисон, пытаясь не застонать. («Еще совсем ничего не происходит, а Хан~и уже завелся, ну посмотрите какой милашка». Снова этот долбанный Хенджин в голове.) Джисону стыдно. — Хочу до тебя кое-что донести, — не отрываясь от дела, говорит Феликс. От его голоса у Джисона мурашки и странные мысли в голове («явно гейские» — подмигивает Хенджин). Этот голос въедается в подсознание и теперь всегда будет сниться Джисону. — Можно это словами донести? — спрашивает Хан, чувствуя, как ему не хватает воздуха. Катастрофически не хватает воздуха. — Я до тебя словами это который год пытаюсь донести, а ты все куда-то не в то русло уходишь, — Феликс кладет голову на плечо Джисона, думая о том, что он просто обязан сказать то, что не мог сказать на протяжении нескольких лет. — Скажи прямо. — А то ты не понимаешь, — Ликс усмехнулся, — ты же уже все понял, да? — Я хочу услышать это от тебя. Естественно, Хан понял. Он начал понимать это уже давно, но не давал ответа даже самому себе. Постоянно сваливал все на то, что Феликс ему «хороший друг». Все вокруг (кроме самого Хана конечно же) твердили о том, что его влюбленность можно учуять за километр, а Джисон сводил брови к переносице и твердил: «Как мне может нравится Феликс, если он мне как брат?» — Ты мне нравишься, Хан Джисон, — чуть слышно проговаривает Феликс, улыбаясь. Сейчас он чувствует лишь умиротворение и понимает, что должен был сказать это еще давно, а не страдать. Ликс взъерошил волосы на голове старшего, услышав недовольное мычание. Ему определенно нравится происходящее. Нравится вот так стоять в обнимку, дышать в унисон и слышать (учащенное) сердцебиение старшего. — Ты мне тоже, кажется. — Ты такой дурак, — Феликс не смог сдержать смешка. Эта ситуация казалась ему до ужаса смешной. Феликс и сам не понимал, почему. Просто ему смешно. Возможно от того, что не мог сказать всего несколько заветных слов столько времени или, может быть, от того, что его Джисон редкостный (любимый) идиот. — Сам ты дурак, — Хан недовольно надул губы и неожиданно, как для Феликса, так и для самого Джисона, быстро поцеловал Ли в щеку. Он отвернулся, но Ликс успел заметить его пылающие щеки. Тут уж он не смог сдержать смеха, а Хан только сильнее начал краснеть. — Ничего смешного нет, — тихо проговаривает Джисон, не зная, куда провалиться от смущения. — Ты сейчас похож на маленькую школьницу, — едва не задыхаясь от смеха говорит Феликс. — И чем же это, интересно? — Джисон поворачивает голову в сторону Ли и смотрит на него самым серьезным своим взглядом. Между их лицами буквально пара сантиметров. Феликс резко прекращает смеяться (хотя очень хочется) и касается кончиком своего носа щеки Хана. Он прикрывает глаза и не может скрыть улыбку. Возможно, это самый лучший момент в его жизни. В жизни обоих. — Ты такой милый. Хан не понимает, как его губы накрывают губы Феликса, но ему определенно нравится. Джисон не умеет целоваться, но Феликс с огромной радостью учит своего хена. Время для них остановилось.***
— Джисон, переезжай ко мне. Они сидят на маленьком диванчике посередине гостиной и смотрят какой-то фильм. Уже поздний вечер, Джисон так и не пошел в университет сдавать свой зачет (а потом будут проблемы, и он прекрасно об этом знает), а Феликс просто решил прогулять, все-таки один раз живем. Джисон с широко распахнутыми глазами переводит взгляд со сцены фильма на Феликса. В его взгляде читается немой вопрос, на который Ликс тут же отвечает. — Так будет лучше для всех. Для тебя, для меня, для Хенджина с Чонином в конце концов. — Нет, — резко обрывает младшего Хан. Он слегка хмурится и задумывается о чем-то. — Почему? — Феликс растерянно смотрит на старшего, недоумевая. Он думал, что услышит положительный ответ и даже как-то не рассчитывал на отказ. Сердце его замирает на секунду… — Потому что тогда у тебя дома никогда не будет порядка. Феликс рассмеялся. Впервые в жизни он смеется настолько часто и настолько искренне. В который раз убеждается, что Джисон — тот самый дурак, которого он ждал всю жизнь. — Зато будешь ты.…the end…