Напевая под нос навязчивую мелодию, быстрым шагом переходила по мостовой на другой конец улицы. В руках шуршал пакет с апельсинами, которые были предназначены для младшей сестрёнки в больнице. Бедняжка недавно отошла от наркоза после операции, и для более быстрого восстановления ей требовались витамины.
Пройдя пару поворотов, оказалась на нужной улице. Всё, что меня отделяло от конечного пункта, коим являлась местная больничка, так это была трасса в четыре полосы. Светофор находился на другой части дороги, и переться туда мне перспектива не улыбалась, так что решила рискнуть и пройти по старому пешеходному переходу. Большая часть полос была стерта, так что без особой нужды переходом мало, кто пользовался.
Повертев головой в стороны, предварительно убедившись в отсутствии машин, бесстрашно двинулась вперед, огибая лужи (на улице стояла жуткая слякоть, так что они попадались чуть ли не на каждом шагу).
И вот, представляя себе радость мелкой от обильного количества её любимых цитрусов, которые старшая сестренка ей так любезно преподнесет, добралась до середины дороги. Из раздумий меня вырвал громкий сигнальный гудок, раздавшийся по правую руку.
Яркий свет фар, сильный толчок в бок, мокрый холодный асфальт и боль во всём теле.
Перед полной отключкой сознания, помутневшим взором посмотрела на кирпичное здание поликлиники, где меня дожидалась сестра в компании родителей. Отбросило меня на приличное расстояние, раз оказалась на другом конце дороги. Тело полностью парализовало, а в ушах звенело, и обеспокоенные голоса очевидцев не доходили до меня.
Последний раз рвано выдохнув, прикрыла отяжелевшие веки, не сопротивляясь решению Судьбы. Умирать оказалось не так страшно, но было очень грустно.
А на окровавленном асфальте россыпью лежали уцелевшие апельсины.
***
Очнулась я отнюдь не от приятных ощущений. Всё тело жутко ломило, так что всякая попытка пошевелиться, не то, что встать, сопровождалась ноющей болью. Голова так же отказывалась работать, гудя от удара при падении по затылку. На глазницы давила неизвестная сила, но ощущения были такими, что вот-вот и они провалятся внутрь черепной коробки.
Не предпринимая безуспешных попыток встать, попыталась воспроизвести воспоминания последних эпизодов моей жизни.
Стоп. Жизни?
Точно, я ведь умерла!
Под напором собственного вывода резко приняла положение сидя, за что поплатилась темными пятнами перед глазами и головокружением. Болезненно простонав, завалилась обратно на прохладную землю.
Что же такое?
Пролежав где-то с минуту, разлепила глаза, вперив взгляд в небо. Точнее в тёмное пространство, окружающее меня. Очередная попытка встать оказалась удачной, так что теперь я сидела где-то в темноте, силясь разглядеть хоть что-нибудь.
— Куда я попала? — на удивление меня не сковало чувство страха или паники. На самом деле мне здесь было спокойно, несмотря на мрачную обстановку. Словно в этом месте не существовало ничего, в том числе ни страха, ни радости, ни даже печали, и это меня вполне устраивало.
Хоть я и спокойно отнеслась к мысли о своей кончине, то скорее всего это только благодаря этому месту. Нормальный человек с нормальной психикой давно бы уже захлёбывался собственными слезами и сожалениями о незавершенной полноценной жизни, как многие мечтают.
Конечно, я не могу назвать себя нормальной, ввиду своих некоторых выходок или идей, даже думать о которых казалось кощунством, но и я бы скорее всего забилась в истерике от мысли о собственной смерти…
И плевать, что я мечтала умереть.
Так ведь?
— Сомневаюсь, — буквально над ухом раздался чёткий голос, от которого я вздрогнула, резко развернувшись на говорившего. Но никого не было. Всё то же тёмное бесконечное пространство.
— Показалось? — спросила саму себя, склонив голову к плечу.
Мне начинает нравиться моя реакция в этом месте даже на самые неожиданные вещи.
Здесь я чувствую себя такой бесстрашной.
— Не обольщайся, человек, ты всего лишь умерла и теперь находишься в Нулевом Мире. — фыркнул тот же голос, в котором распознала мальчишку, по возрасту едва ли превышающего двенадцатилетку.
Что ребёнок делает в таком месте?
— Как грубо! Я намного старше тебя! — снова зазвенел мальчишеский голос, обладатель которого определенно прятался от меня.
— Кто ты? — задала вполне лаконичный вопрос, прервав безуспешные попытки увидеть хоть кого-то.
— Наконец-то ты спросила, — довольный голос, а после и яркий свет, бьющий по зрению. — Я бог Шинигами, рад познакомиться!
Спустя пару секунд перед глазами появился мелкий мальчишка с рыжей копной торчащих волос и большими серыми глазами. Всё бы ничего, да вот только его одежда, напоминающая японский стиль, сбивала с толку. Да и эта маска, сбитая на бекрень.
— Бог? — после короткой паузы осмелилась нарушить тишину.
— У тебя со слухом проблемы, что ли? Я же сказал, что я бог. — фыркнул этот маленький муди-… Кхм. Проблемный подросток.
— И что ты здесь делаешь? — скрыла недовольный блеск в глазах за пушистыми ресницами. Сижу. Смотрю.
Ненавижу.
— Я здесь живу и работаю, — хмыкнул мальчишка, и только потом я заметила, что он парил в воздухе. Или здесь просто пола не существует? — Это ты здесь в гостях.
— Ладно… — от его наглого тона руки сами сжимались в кулаки. — Тогда что
я здесь делаю?
— Нет, ну точно дура. — очередное фырканье со стороны этого рыжего ублю-… (ну как тут не выругаться?) паренька вызывал во мне негативные чувства, что опровергало мои предположения о том, что в этом мире не существует даже эмоций. — Я же сказал тебе, что ты умерла и попала сюда, в Нулевой Мир.
— Что это за мир такой? — не без интереса спросила я.
— Если коротко, то это место, куда попадает душа умершего, и ей предоставляется выбор. — пожал плечами этот бог с маленькой буквы, закинув руки за голову.
— Выбор? — вкинула бровь.
— Выбор между жизнью и смертью.
— Подожди, но разве Шинигами — не бог смерти? — нахмурилась, копаясь в своей памяти. В прошлом я сильно увлекалась японской культурой, в число которой входила и мифология.
— Дурочка, нас, Шинигами, много, — усмехнулся паренёк, послав мне ехидный взгляд. Ну прямо натуральный гад. — И мы даём человеческим душам шанс на перерождение, если они того, конечно, пожелают. Они смогут начать жизнь с чистого листа.
— Шанс на перерождение? — то есть я смогу снова увидеться с сестрёнкой?
— Даже не думай, нельзя переродиться в том же мире ещё раз. — оборвал мои мечты под корень Шинигами.
— Ты читаешь мысли? — удивлённо хлопнула ресничками.
— Мне и не нужно, у тебя на лице всё написано… — хмыкнул, при этом не отрицая.
— Насчёт перерождения… То есть, если я соглашусь, то…
— То переродишься в другом мире, да. — кивнул.
— Ясно… — вздохнула, понимая, что уже никогда не увижусь с родными.
Шинигами разумно молчал, предоставляя мне возможность всё обдумать, хотя наверняка уже знал ответ.
Если так подумать, то это место не просто так называют Нулевым Миром. Здесь дают шанс начать всё с нуля, но загвоздка в том, что неизвестно, в какую сторону обернётся твоя жизнь. Сомневаюсь, что Шинигами способны самостоятельно настраивать чью-либо судьбу. Это было бы нечестно. Думаю, они, скорее всего, ответственны лишь за перемещение души в новое тело, а уж потом только человеку решать, как поступить и куда пойти.
Неизвестность пугала, но в то же время и манила.
Сглотнула.
— Хорошо, я хочу переродиться! — спустя минуту размышлений громко заявила я, пылая странной решимостью.
— Похвальная решимость. — одобрительно хмыкнул Шинигами, подлетая ко мне. — Жизнь в твоём новом мире не будет скучной!
Это последнее, что успела услышать перед тем, как вновь потерять сознание от резкого толчка.
***
Растерянно подергала за черную прядку, в который раз убедившись, что это прядка принадлежит мне.
Почему мои волосы стали чёрными?
Как назло нигде не было отражающей поверхности, но я с уверенностью могла сказать, что это тело не моё.
У меня никогда не было такой большой груди. В моём мире такому размеру не завидовала разве что Анна Семенович. Подобные объёмы наталкивали на мысли о том, что я попала в мир какого-нибудь этти. Брр!
Передернула плечом.
Быть пессимисткой не есть хорошо, но что поделать? Нынче такое время.
Поднялась, обнаружив, что я стала ближе к земле. Дернула глазом, разглядывая свои ноги.
Стоп, это же не…
ШИНИГАМИ, СУКА, ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С МОИМИ СТА СЕМЬЮДЕСЯТЬЮ ШЕСТЬЮ САНТИМЕТРАМИ?!
Хотелось орать и крушить, что я, собственно, и делала. Зато во время своего «извержения», — ох уж эти двусмысленные фразочки! — смогла разглядеть обстановку, в которой находилась. А конкретнее — лес. Деревья, деревья и ещё раз деревья.~
Я. Находилась. В. Гребаном. Лесу.
Надеюсь, когда Шинигами говорил, что моя новая жизнь будет веселой, он не имел ввиду выживание социально развитого человека в диких условиях, потому что это, вашу мать,
не весело. Не то чтобы я была зависима от общения со своими «собратьями по эволюции», которых я тихо-молча и с оглядкой презирала, но любому человеку, выросшему в обществе, было
нужно хоть какое-то общение, а иначе гуд-бай, разум, хеллоу, шизофрения!
Внимание привлек меч, свисающий по правую руку на бедре. Осторожно вынула его из ножен, обнаружив всего лишь жалкий обломок, лезвие которого было явно сплавлено. Несмотря на это я смогла с достоинством оценить его. Идеально сбалансированный, он словно был создан для этой руки, что наталкивало на мысли, что меч был сделан под заказ.
Ух ты, я что, попала в тело какой-то супер-пупер-дупер-крутой мечницы?
Несите гроб.
Большего о себе узнать не успела, так как за спиной зашуршали кусты. Встрепенулась, не зная, стоит ли сразу хвататься за меч, или сначала подождать неизвестного. И даже если я возьмусь за меч, толку от него не будет, ведь
я не умею обращаться с оружием. Не довелось, знаете ли. Однако от этих мыслей меня мгновенно отвлекло странное чувство… Словами это объяснить было сложно, но подобное ощущение можно было сравнить с шестым чувством, но более четким. Я с уверенностью могла сказать, что неизвестных было двое, и они не представляли никакой опасности. Думаю, это можно назвать ощущением ауры, потому что другого объяснения у меня не было.
Из кустов одновременно появились две светлые макушки, а после и показались бледные детские личики. Девочка и мальчик. В их руках были какие-то странные фрукты, разглядывать которые я закончила в ту же секунду, как наши взгляды столкнулись. Детишкам было от силы лет восемь, а судя по тряпкам вместо одежды и отсутствию обуви, жизнь их была очень непростой. Детские щечки, ручки и ножки были извазюканы в сухой земле, отчего жалостливый комок подкатил к горлу, а в ноздрях начинало пощипывать.
А я ещё смела жаловаться на свою жизнь. Завидев меня и, самое главное, мой меч, они заметно напряглись; мальчик мужественно заслонил собой подругу (?), делая грозное лицо.
Но вместе ожидаемого испуга наткнулся на нежную улыбку.
— Привет, — присела перед детьми на корточки, с удивлением отмечая мелодичность своего нового голоса, а также звучание языка, на котором я говорила. Это точно не русский. — Вы заблудились? Где ваши родители? — старалась говорить мягко и непринужденно, чтобы малыши могли расслабиться.
— Наши родители погибли, — робко отозвалась девочка, заслужив осуждающий взгляд друга.
— Эска, дедушка запретил нам общаться с незнакомцами! Скорее всего она враг!
— Враг? — вскинула брови. — С чего ты так решил, малыш?
— У вас меч, — фыркнул мальчик, недовольно сверкнув карими глазками. — И я не малыш!
— Ах, ты об этом? — улыбнулась и достала обломок, демонстрируя детям. — Видишь, он уже не пригоден для битв, разве что только бандитов отпугивать.
Пацан выражения лица не сменил, но заметно расслабился. Хмыкнула.
— Так что вы делаете в лесу совсем одни?
— А вам-то какая разница? — грубо отозвался мальчишка, качнув головой.
— Ноэль, не груби! — упрекнула его девочка, — Эска, если не ошибаюсь, — по-видимому проникнувшись ко мне. — Мы с братом искали еду, чтобы прокормить нашу деревню.
— Вы живете в деревне?
— Да.
Хм, если сложить всю полученную информацию, то напрашивался только один вывод.
Я попала в Средневековье!
Чуть не взвыла от осознания, что мне придется жить в мире, где не существовало привычных современному человеку правил и законов. Здесь тебя совершенно спокойно могли ограбить, и всем будет плевать, что пропало и в каком количестве. Тем более была велика вероятность ущемления знатью прав бедных, что было и в моем мире, но это хотя бы как-то каралось законом. Здесь же полностью всё зависело от финансового положения. Чем выше статус, тем роскошнее жизнь, а если ты не имеешь при себе ни гроша, то будь готов к насмешкам со стороны богачей. Подобный уклад жизни меня жутко бесил, и мириться с таким я не собиралась, но чтобы хоть чего-то достичь в мире, где деньги и статус решают практически всё, мне нужно было самой обзавестись хоть каким-то влиянием.
— Вы не знаете, где тут ближайший город? — устало посмотрела на детей, надеясь, что мне повезет, и они не будут упрямиться.
— Ближайший город в ста милях к востоку от нашей деревни, — отозвался Ноэль с таким видом, словно отвечать его заставляли под тяжёлыми пытками.
— Она совсем рядом, там вы сможете передохнуть! — внезапно подбежала ко мне малышка Эска, с детским восторгом смотря на меня. — Дедушка обязательно вам поможет, если вам некуда идти.
— Эска!
Взвесив все «за» и «против», решила, что отказаться от такого щедрого предложения будет верхом моей глупости, поэтому сразу же кивнула.
— Если вам нетрудно, проводите меня, пожалуйста, до вашей деревни, — благодарно улыбнулась светловолосой малышке.
— Конечно!
Не успела я и шагу сделать, как в животе предательски громко заурчало. Под насмешливый взгляд Ноэля и сочувствующий — Эски покраснела. Это просто потребность организма в топливе. Я не виновата…
— Тётенька, вы проголодались? — медовые глазки Эски смотрели в самую душу. Поспешила отвести взгляд.
— Я… Всё нормально, не переживай…
— Возьмите! — удивилась протянутому фрукту, но не рискнула отказываться. Покрутив его в руках, узнала в нем апельсин, только вот кожура имела розоватый оттенок, но в остальном это был вылитый апельсин. — Этот фруктик растет в долине фей, которая тут неподалёку, и называется атрус.
Этот фрукт совсем как тот, что я несла сестре перед тем, как…
На плечи надавила невидимая сила, собственное сердце болезненно билось о рёбра, а в уголках глаз защипало. Горячие слёзы брызнули из глаз раньше, чем я успела понять, что очень сильно скучаю по дому, по семье, по своей старой жизни. Кажется, только сейчас я поняла, что всё то, что я так любила, что было дорого мне, осталось за чертой этого мира, и больше не было мне доступно.
Рухнула на колени, позволяя своей боли выйти наружу вместе со слезами. Я осталась совершенно одна в незнакомом мне мире без друзей, без семьи, без поддержки. Один на один с суровой жизнью. Всхлипнула, лбом прижавшись к прохладной траве и прижимая к груди этот необычный цитрус.
Мамочка, мне страшно.
