Предназначение

Новая жизнь, новые проблемы

Когда в доме Лионир раздался пронзительный крик новорожденного младенца, Арта уже догадывалась, что для того, чтобы на свет появился ребенок, необходимо нечто большее, чем благословение Мары. Уже тогда будучи девочкой весьма любопытной, она знала, что для этого нужно двое: мужчина и женщина, и чтобы они занимались тем, что обычно скрывается за толстыми дверями спальни родителей. Она осторожно зашла к маме в комнату. В ней царил полумрак, душно пахло травами, а в воздухе висела ощутимая напряженность и последние отголоски боли. Ей показалось, что если расслабить зрение, то в углу, можно заметить эхо болезненных стонов, которые улавливали ее острые уши, хотя это таинство и происходило за плотно запертой дверью. — Мама? Ты в порядке? — неслышно ступая, спросила Арта, подходя к кровати. — Да, дорогая, — женщина подняла на нее усталые, но безмерно счастливые глаза. В них плескалось столько любви, что еще немного и в ней можно было утонуть. — Теперь у тебя есть сестра, — она показала ей чистый сверток, который к ужасу девочки зашевелился и издал тихий стон-писк. — Оно живое… — едва пролепетала маленькая альтмерка, с любопытством и опаской смотря, как из-под горы пеленок на свет выбирается маленькая бронзовая ручка. Мама тихо рассмеялась. Смех струился как лесной ручей. Арта с удивлением посмотрела на нее. — Ты теперь в семье старшая, будешь о ней заботиться и рассказывать сказки, — без пяти минут старшая сестра молча смотрела на маму, еще не совсем понимая, что с этих минут ее жизнь больше не будет прежней. — Дорогая! — в комнату зашел сияющий муж и раскинув руки подошел к своему пополнившемуся женскому гарему. — Я так рад, я безумно рад, что все свершилось! Покажи мне нашу прелесть! — он наклонился, чтобы внимательнее вглядеться в живой комок. — Она похожа на меня, смотри! У нее мои глаза! — Да ладно тебе, она еще совсем маленькая, подрастет, будем судить, — с мягким смехом ответила ему мама. Об Арте, судя по всему, все удачно забыли, и девочка поспешила выбраться из этого душного помещения. Через пару минут дом огласил надрывный, требующий чего-то, плач. Артемелис поморщилась. Она не любила шум и тем более резкие крики. Весть о том, что у нее есть младшая сестренка, еще пока не улеглась в ее очаровательной головке. Она не знала, что быть старшей — это не так уж и хорошо, и что за все теперь придется отвечать своей шкурой. Не знала, что ей действительно придется рассказывать сказки, как родителям, так и сестре, чтобы усыпить ее бдительность, и ночью сбежать на очередную свиданку с очаровательной эльфийкой, а поутру вляпаться в чернильную краску, под тихое подхихикивание своей младшенькой. Не знала, что желание убивать и душить будет просыпаться в ней ровно тогда, когда она, проснувшись поутру, увидит очаровательное милое личико над собой, понимая, что ее ждет очередная пакость, только вот где — секрет. Не зная прекрасных перспектив, которые грядут, Артемелис запомнила этот день с особым непонятным трепетом, в котором смешались яркие краски цветущего луга, запах трав и эхо криков в комнате матери. Она не знала, как пояснить это, но ощущение благоговения и обретения чего-то хрупкого и нежно любимого навсегда вплелось в этот летний жаркий день.

***

— Артемелис Лионир. Тебе задание. Посидеть с сестрой и не сжечь весь дом до основания. Мы с отцом уходим на заседание совета магов, вернемся и, если вы разобьете хоть одну вазу… — женщина строго прищурила глаза, и крылья ее носа нервно дрогнули в преддверии грозной лекции. Хотя дом сплошь был построен из камня, и сжечь дотла его было очень трудно, но тем и менее возможно. А учитывая характер старшей и младшей, Тайлила, мама двух замечательных девочек, справедливо полагала, что это меньшее зло, на которое они способны. — Но ма… Я… — Не перечь мне. Я ясно выразилась? Ты сегодня присматриваешь за сестрой, никаких, «но». Найду хоть одно пятно… — Тай, успокойся, они же просто дети, ну что плохого может быть в том, что они немного пошалят? — добродушно вмешался отец, поправляя перчатки на руках. — Хочу заметить, что эти дети успели подорвать нашу алхимическую лабораторию и это чудо, что никто не пострадал, — строго комментировала Тайлила. От этого напоминания Арта густо покраснела и отвела глаза, рассматривая заманчивый узор на ковре. И правда. Месяц назад, она по-тихому решила слинять из дома, погулять под луной, послушать соловьев и позаниматься магией — такая была официальная версия. Хотя на самом деле ей безумно хотелось понаблюдать за занятиями одной эльфийки, которая показывала азы магии в доме, напротив, через три квартала. Арта увидела ее мельком на улице, когда гуляла с мамой, но с первого взгляда она поразила её в самое сердце, без шансов на излечение. Девочка не смогла забыть ее лица и стати ни через несколько дней, ни через несколько недель. Вечером одного дня, увидев, что эта альтмерка в том доме, она решила испытать удачу и, забравшись на забор, понаблюдать за теми уроками. Она так запала ей в душу, что вот уже на протяжении долгого времени она не могла забыть ее образа и терзалась от первой безответной любви. Так вот. Возвращаясь домой и аккуратно перелезая через высоченный каменный забор, она вздрогнула от счастливого оклика. — Алта! Вот ты где! — нога соскользнула и она, взмахнув руками, рухнула вниз. Не совсем вниз. На стеклянную поверхность алхимического стола, где смешивались реагенты. Грохот был такой, что на секунду Арте показалось, что проснулся весь Саммерсет. Замерев в неудобной позе, она боялась пошевелиться, понимая, что родители ей сейчас оторвут голову. Даже отец. — Алта, я так лада тебя видеть, — прощебетал рядом милый голосок. Если бы с небес раздался грохот и на землю свалились даэдра, Арта бы не так испугалась и пришла в бешенство, как от милой фигуры, которая не торопясь вышла на лунный свет. — Эрис! Какого… ты здесь делаешь?! — прошипела сестра, превращаясь в змею, которая мало того что злобно и громко шипела, так еще и выползала из осколков стекла. — Я так волновалась за тебя, подумала, что с тобой, что-то случилось… — пролепетала Эрис, невинно спрятав руки за спиной. Она немного картавила и не выговаривала «р» и это было очень мило, но не сейчас. «Тупая ты корова! Перебудила всех!» — подумала про себя с тихой злобой Арта, но вслух спросила: — Что, что со мной могло случиться? — Я боялась остаться одна в темноте, я боюсь ее… Я хотела тебя найти, а ты не сказала, что пойдешь гулять. Почему ты не взяла меня? — Потому что я хотела побыть одной! «Неужели ты такая тупая, что не можешь этого понять?!» — Арта во время прикусила язык, чтобы не ляпнуть все, что думала вслух. Отряхнувшись от осколков и порадовавшись, что отделалась только порезами с кровью, а не сломанными конечностями, прихрамывая, Арта вышла в лунный свет. — Что ты здесь делаешь? «Маленькая идиотка. Всю гурану мне испортила…» — Я тебя пошла искать и так не нашла тебя, лешила послать сигнал. Я хотела смешать там полошки, чтобы получился хлопок. Как в книжке! Да, я читала у папы книжку! Если смешать — будет хлоп! Ты бы услышала и плишла! — в радостном воодушевлении залепетала ее сестра, кидаясь ей в ноги и крепко их обнимая. Лицо Арты стало белее, чем лунный свет. — Ты что сделала? — едва слышно спросила она, чувствуя, что у нее отнимаются ноги и совсем не от потери крови или крепких объятий. — Полошки. Я смешала полошки, чтобы был хлоп, как у папы в книге. Мысли о том, как четырёхлетний ребенок мог прочитать, где это книга была, почему папа не спрятала ее, почему Эрис такая тупая и что делать, пронеслись в ее голове с быстротой молнии. Почти тотчас она услышала запах и очень неприятный… — А потом появилась ты, и упала на стол и все жидкости и порошки смешались и… — Ложись! — сзади прогремел взрыв, и их откинуло к стене, щедро осыпая осколками. Не нужно говорить, что Арта в эту секунду материлась как последний пьяный норд, потому что она понимала, что влетит ей. Буквально через секунду в сад влетели родители и, посмотрев на них, Арта поняла, что все очень плохо. Вытащив их из-под завала, сначала обеспокоенные, а потом озадаченные лица родителей, постепенно становились мрачными, и вот мама задала коронный вопрос. — Что произошло, почему вы обе не в постелях? — Я… Я… — начала Арта даже не зная, что придумать и как объяснить тот факт, что она вообще была за три квартала от дома, наблюдая за женщиной, которую один раз видела на рынке. — Я вспугнула вепля! — радостно щебеча сообщила Эрис, не совсем поняв, что произошло и, посчитав это забавным развлечением. У Артемелис отвисла челюсть. Она с таким же непониманием уставилась на Эрис как и мама с папой. — Кого вспугнула? — дрогнувшим голосом спросила мама. — Вепля! Он был там за стеной! Я боялась, что он обидит Алту, и я сделала хлоп. Арта, все также продолжала стоять с отвисшей челюстью, теперь еще пытаясь убрать глаза со лба. «Вепрь, серьезно? Вепрь?» — Обидит Арту? За стеной? — Да она гуляла, я боялась, что он ее обидит… В глазах отца запрыгали искры смеха, но он остался все также серьезен. — Артемелис, а что ты делала за стеной? — на удивление спокойно проговорила мама, и девочка поняла, что пожалуй сегодня она отсюда уйдет отсюда седая. Впрочем, цвет платины ей нравился, но она не планировала иметь такой цвет волос, так рано. — Я гуляла, практиковалась в магии… — пролепетал подросток, не смотря на маму и понимая, что объяснить ей, что она сидела на чужой стене, наблюдая за уроками магии, а точнее за одной Альтмеркой, будет как-то сложно, тем более что она уже как три часа должна была сладко спать в своей кровати. — Обе. Марш. В кровать, — отчеканила Тайлила. — Утром разберемся. А утром… Впрочем не важно, важно лишь то, что Арта не могла пару дней сидеть, так мама ей доходчиво рассказала, что нужно делать ночью. Сейчас памятуя, о том, что было, мама отлично понимала, что оставлять их одних смертоубийство, но и вечно печься о них тоже было невозможно. — Запомни Арта, хоть одно пятно… — Да, мама, — мрачно комментировала девочка, понимая, что ее вылазка накрылась медным тазом, на который сверху сел пушистый кот. — Не шалите девочки, я вас люблю, — сказал отец и, поцеловав обеих в лоб, вышел вслед за матерью за двери. Арта провожала их грустным взглядом, затем тяжело вздохнув, она повернулась к маленькой Эрис, спросила: — Ну и что мне с тобой делать?

***

— Мама кто это? — замирающим голосом спросила Артемелис, с обрывающимся сердцем смотря как Альтмерка, которую она встретила на рынке и за которой наблюдала на соседской стене, величаво прошла в кабинет отца. — Один из ведущих магов, в области магии разрушения. Она помогает отцу в его исследованиях. — А она у нас долго будет? — Арта чувствовала как у нее от счастья или паники отнимались ноги, и что, находясь так близко к тому, кто ее восхищал, она напрочь забыла, даже как ее зовут. — Не знаю, посмотрим, как продолжаться их исследования. Лучше иди поиграй с сестрой. — Но я хочу послушать, о чем они говорят! — Рано еще, Арта. Вырастешь, будешь знать азы магии, тогда может и поговорим, а сейчас не мешай взрослым иди в свою детскую. — Но мама! — Арта, быстро в комнату, — строгим голосом ответила ей мама, не успела она даже как следует закатить истерику. — И чтобы сидели как мыши, отцу нужна тишина и сосредоточенность. Будешь себя хорошо вести, вечером награжу по сладости, — и это был весомый аргумент чтобы Арта, молча закрыла рот и угрюмо поплелась в детскую. Проходя мимо кабинета отца, она тихонько заглянула к нему. Женщина стояла и что-то тихо ему объясняла, а он стоял над большим кристаллом и о чем-то мрачно думал. Женщина была высокая даже очень. Арта уловила приятный запах, который исходил от нее, а еще у нее был очень приятный низкий голос, который так неторопливо как рука. Женщина замолчала, а потом медленно повернулась в сторону Арты. Девочка вспыхнула от смущения, и быстро спряталась за двери. Ей вдруг стало страшно, что ее увидят. Она даже не могла придумать, что сказать ей. И испугавшись того, что ее застанут не там, где она должна быть, она быстро на цыпочках ушла в свою комнату, навсегда впечатав в свою память гордый прямой профиль Альтмерки. Нужно заметить, что это был единственный раз, когда она видела ее так близко. Но в дальнейшем, чем старше девочка становилась, тем более загадочным и желанным становился этот образ незнакомки, который ярким мазком запечатлелся у нее с самого детства. Это была ее первая, яркая, сильная затмевавшая все остальные увлечения любовь, которую она пронесла через очень много лет в своем сердце.

Сестры

Время шло, девочки росли и постепенно вырисовывались их характеры и предпочтения. Арта из милого подростка постепенно превратилась в красивую, статную, молодую женщину, по которой вздыхала половина города, младшая же сестра только, только вступала в свою девичью пору. Арта все больше стала походить на мать. Если раньше, альтмерка еще имела немного сходств с отцом, то становясь старше, она превращалась в полную копию Тайлили и не только внешне, но, казалось, и характером тоже. Платиновые волосы, всегда убранные назад, ярко-синие глаза, с серыми вкраплениями, из-за которых ее взгляд казался более строгим и цепким. Её глаза часто напоминали два горящих сапфира на фоне бронзового лица. Гордый, как любила говорить сама Арта, гриффоновский профиль — у нее был нос с горбинкой, плотно сжатые, алые губы, и суровое выражение лица. Чем старше она становилась, тем больше ее лицо принимало ту, знакомое всему Тамриэлю, циничность и надменность. Артемелис уже знала силу своей красоты, харизмы и магии и сполна этим пользовалась. Она, как и мать, очень любила изучать магию, совершенствовать ее и без устали поглощала новые знания. В скором времени не было дома ни одной книги, которую бы она не прочитала. У нее была феноменальная память, она могла вспомнить каждую прочитанную книгу с точностью до запятой. Это делало ее настоящей ходячей энциклопедией. Однако такой багаж знаний наложил на нее свой отпечаток нелюдимости и нетерпимости к шуму и суете. Она была самодостаточна, и для нее провести неделю в полном одиночестве было вполне нормальным явлением. А вот Эрис… Казалось, была её полной противоположностью. Она пошла в отца и унаследовала от него лучшие качества — доброту, веселость, искренность и добродушие. Девушка всегда была душой компании. Её звонкий смех разносился по полям и залам учебной академии. Не было ни одного дела, куда бы она не вставила свои пять золотых или не сунула свой нос. Эра вечно попадала в какие-то неприятности, но ей всегда удавалось выходить сухой из воды. Веселая и непосредственная, ей удавалось схватывать знания буквально на лету. Ей хватало буквально одного взгляда, чтобы понять о чем идет речь и вникнуть в суть происходящего. На её солнечном ярком свете, Арта казалась непробиваемой, высокой и холодной скалой, которую не могли тронуть мирские беды простых смертных. Сдержанная и учтивая, вместе со своей сестрой, у которой везде, среди всех народов, были друзья, она стала тем настоящим высоким эльфом, который всех презирал. Конечно, это было не так. Она ровно и спокойно относилась ко всем расам, и уж конечно, не все знали об её трех слабостях — вине, женщинах и знаниях. Эти три слабости, всегда доводили ее конфузов, во время которых многие хотели бы сгореть со стыда, а она лишь дергала правым плечом, едва приподнимая бровь. Эрис ходила в младшую академию магических искусств, тогда как Арта уже заканчивала старшую и хотела подать прошение о принятии в высшую школу академии. Даже магия у обеих была кардинально разной. Арта с самого детства проявила талант в магии бури, и сейчас в академии показала его, проявив большие способности в контроле молнии и ураганов. Буря, шквалы ветра, которые сносили все на своем пути, не оставляя ничего живого, была ее родной стихией. Она могла трансформировать себя в настоящую грозу и перемещаться с огромной скоростью. Ну, а ее вторая сильная сторона была темная магия. Однажды она настолько ушла в изучение этого вопроса, что на месяц забыла обо всем происходящем, полностью отдавшись учебе этого предмета. Арта с детства проявила большую любовь к контролю и концентрации. Благодаря развитым навыкам, у нее начали проявляться способности в магии призыва существ. Обладая тотальной силой воли и безмерным желанием контролировать, она была хорошим кандидатом на факультет «Магия Аэдра и Даэра. Истоки», но попасть туда было большой проблемой, так как туда попадали только десять процентов из желающих ста. Мать как-то сказала отцу, что возможность контролировать магию и брать под контроль стихию бури, делает Артемелис более спокойной в жизни и менее жесткой в семье. — Если бы она не смогла проявить себя в магии, кто знает, что бы она вытворяла сейчас, с ее замашками императрицы и возможностями дипломата… Эрис же была непоседой, что имело свои плюсы. Она была ловкой, сильной и ей всегда хотелось улучшить свою физическую форму, а потом хвастаться ею перед сестрой, вызывая у той зависть и очередной приступ понижения самооценки: «Я толстая? Мне нужно похудеть? Боже, какая я толстая, у меня такие большие бедра…» Она любила быть первой, она всегда и во всем должна была быть первой, отбирая лучшее у сестры. Все свое детство она проносилась по лесам, буквально скача с Босмерами по деревьям и обучаясь ловкости у каджитов. На Саммерсете их было мало, но Эрис удалось найти их. Со временем, у нее тоже проявились задатки мага, но она их развивала только для того, чтобы метнуть копье с красивым огненным хвостом кометы. Точнее сказать, она интересовалась только теми аспектами огненной магии, которые помогали ей взрывать, шлепать и всем тем, что делало магию такой эффектной. Лишь бы взрывалось красиво и прожигало плоть. Для неё магия была возможностью красиво зажечь, в то время как для Арты магия была смыслом ее сущности. Эрис красовалась, показывала, любовалась, Арта проявляла себя, беря под контроль то, что неконтролируемо. Конечно, если это не касалось любви постели. Эрис любила ставить эксперименты с заклинаниями и комбинировать их, но иногда, они выходили из-под контроля, поджигая все вокруг. Но когда это ее останавливало? Арта педантично изучала все по книжке, не отходя от букв, но при этом ей удавалось находить второй, третий смысл в одной фразе, докапываясь до второго дна, даже если его там и не было. Стали ли сестры более тепло и трепетно относиться друг к другу и прекратили ли проказничать? Ни в коем случае. Просто их любовь друг к другу стала более изощрённой и тонкой. Эра строила пакости, от которых у Арты в прямом смысле слова сыпались искры из глаз, а Арта доводила сестру до истерики парой слов. Единственное в чем они всегда была заодно, так в том, что об этих проказах не должны были знать родители. Обе хорошо знали, что если разозлился отец, то пятые точки у них будет гореть еще долго, но если разозлится мать, то гореть будет их дом. Поэтому все происходило между ними в полном неведении родителей. Обе хорошо помнили тот весенний день, когда шутка обернулась жестким наказанием. Эрис ради интереса привязала волосы старшей сестры к спинке кровати и связала руки, чтобы посмотреть насколько быстро сестра выберется из западни, на свое несчастье она еще оставила едкую записку, в которой желала сестре прекрасного утра, и интересовалась о её самочувствие. Предварительно вырвав клок волос с мясом, Арта в бешенстве вымелась из дома в поисках младшей, чтобы преподать ей урок. Видя несущуюся грозовую тучу, Эрис в шутку сказала, что сейчас возьмет зонт, а то закапает дождь от сурового вида Арты. Она слегка перегнула палку, и в ответ Артемелис так шарахнула молнией возле нее, что электрический разряд задели ногу Эрис, пожизненно оставив не ней золотые, витиеватые, коралловые следы. Не оставаясь в долгу, сестра швырнула в нее копьем, которое обожгло руку, оставив там метеоритного вида шрам. Все бы ничего, они бы и продолжили так выяснять отношения, если бы свидетелем этого скандала не стала мать. Она особо не разбиралась, кто в чем виноват, просто огрела обоих по голове так, что полученные шрамы показались им легкой разминкой. Ну и в довесок, каждая на месяц получила свой вид наказания. Арта должна была каждый день после учебы, идти на курсы театрального мастерства и учится уживаться в толпе, тогда как Эриссадили в огромную библиотеку за изучение огроменных томов по истории магии. Что сказать? Обе просто выли от наказания, и когда оно закончилось, обе приняли негласное решение — все разборки будут проводиться или тайно, или вообще не проводиться. Эрис всячески любила срывать романтические свидания своей сестры и мешала нормально настроится на интим. Как она это делала? Да легко. Брошенное слово, платочек, новые задания от матери, срочная помощь в самый разгар страстей или отстраненно сказанный факт, об очередной ночной избраннице, который не могла принять Артемелис. За это Арта готова была ее убить. Она просто шипела от злости и невозможности отомстить ей той же монетой. Сестра очень ловко давила на самые слабые точки Арты — женщины и секс. В свою очередь Арта ловила ее на безумном желании быть первой, аккуратно самой или подстроенными обстоятельствами задвигая ее на второй план, не давая проявиться ее талантами в зажигательной магией. И на том, что сестра очень любила покрасоваться перед другими, обламывая ее острым ловким словом о ее внешности, от чего та всегда терялась и не могла быстро среагировать, что давало фору для дальнейших шуточек и насмешек. Но что удивительно, после того случая с кроватью, обе старались не перегибать сильно палку. Арта видела тот испуг и злость в глазах своей младшей, когда она шла к ней, и почувствовала тот страх в примеси с яростью, а Эрис впервые в жизни увидела Артемелис в таком бешенстве, что ее глаза стали светлыми как Айсберги из книг о Скайриме. Она никогда не видела ее настоящих магических способностей, и та молния, которая ударила рядом с ней, очень быстро ей объяснила, что доводить до бешенства Арту плохая идея. Но несмотря на эти знания и факты, Эрис ничего не помешало, в отместку за подпиленную ножку кровати, и неудавшуюся первую ночь интима, испортить ей званный вечер в честь окончания старшей академии магии.

Случайность или закономерность?

Нужно сказать пару слов об этом мероприятии и академии. Все кто заканчивал старшую академию магии, либо подавали прошение в высшую академию, либо начинали заниматься магией в жизни, не требуя большего. Те же, кто метил в высшую академию сдавали предварительные экзамены, по результатам которых, их распределяли на три факультета: восстановления, разрушения и иллюзии. Факультет разрушения считался самым сложным, так как в нем было три стихии: огонь, вода и молния, однако он был и самым желанным местом. С меньшей охотой шли на факультет восстановления. То место, куда метила Арта, было четвертым факультетом, в который принимали единиц. Они должны были доказать свою силу, власть и более того — показать навыки контроля. Без концентрации и контроля держать при себе даэдрических существ было почти невозможным. Чем выше были уровень чародея, тем более могущественного даэдрического союзника он мог призвать на помощь в бою. О том чтобы взять к себе в союзники Аэдра не могло быть и речи. Такие сделки могли заключаться только в том случае, если альтмер полностью посвящал себя какому-либо божеству и уходил к нему в служение. Конечно, все эти тонкости и грани философии изучались уже потом, когда у обучающегося складывалось четкое понятие черного и белого и полезность серого в этом мире. Как говорили в старшей академии, на этот факультет не брали кого попало, каждый должен был пройти жесткую проверку, а иной раз и пытку в своих намерениях. Такой подход был обусловлен тем, чтобы не было слишком больших и ярых даэдропоклонников, благо Тамриэль и так ими кишел, благородные альтмеры не хотели осквернять себя подобным образом. Об этих испытаниях ходили слухи, но никто толком не знал, что там происходит, и как именно проходит экзамен. Кроме того, никто даже не знал, как именно там происходили обучение. Все это было окутано некой тайной и мраком, а если и был кто-то, кто мог это рассказать, он крепко держал язык за зубами, отмахиваясь байками. Арта успешно сдала экзамены в высшую академию, по крайне мере она так думала и в своей работе о магии на полях сделала заметку, что в дальнейшем хотела бы изучать сущность и контроль над даэдра. На практической части экзамена, старый учитель попросил ее повторить заклинание темной магии, а точнее сотворить конус темной материи и удерживать его настолько долго насколько можно. Артемелис с трудом удалось удержать большой конус из разломов физической формы темной магии в течение минуты, потом она без сил уронила руки, тяжело переводя дыхании, а учитель лишь сказал, что она может быть свободна. Никто не знал, будет ли она принята или нет. В течение недели должен был прийти запрос с ответом и оценками по экзаменам. Более того, где-то в течение этой недели Артемелис ждало испытание, правда когда, где и какое она не знала. По некоторым слухам на вечера могли быть сапиархи из высшей академии. Они оценивали, смотрели на своих возможных адептов в неформальной обстановке, оценивая их в жизни и делая нужные выводы про себя. Они, как и любые другие участники были в масках и костюмах. Это было своего рода костюмированным вечером, где каждый, скрывая свое лицо, мог добиться желаемого, понаблюдать со стороны или просто развлечься в честь окончания обучения. Однако точно не было доказательств, посещали они такие вечера или нет. Зная об этом событии, младшая долго думала, как сделать так, чтобы старшей запомнился этот бал на всю ее жизнь. Испортить маску? Нет, это было слишком просто, да и опасно. Испортить одеяние? Запросто. Никто не заподозрит, а то, что ткани разлезлись, ну с каким платьем не бывает. Все запомнят маску, с которой слезла одежда, и будут это повторять ближайшие полгода, старшей, слушая это, придется краснеть, и смеяться со всеми глотая горькую обиду. «О! Она долго не забудет этот вечер!» Да это была достойная месть, за проваленный первый раз и испорченный первый поцелуй, которого она так ждала, и так хотела. Однако Эра здраво оценивала, что если она это сделает, возможно Арта просто оторвет ей голову, но едкая обида, от того, что не получила то, чего так желала, и хотела попробовать, затмевал все здравые мысли. Ей хотелось одного — увидеть стыд и унижение своей сестры, или хотя бы надеяться на это. Она готова была пожертвовать своей шкурой, только чтобы Арта испытала хоть десятую долю той досады, что до сих пор не могла улечься в ее душе. Ловкими и незаметными движениями пальцев, из которых исходили нити магии, она ослабила ткани на плечах и талии. По ее расчетам, платье должно было упасть к ногам легко и просто. Тихонько посмеиваясь, она крадучись выскользнула из крыла сестры и скрылась в своем. Вечером того же дня, с трепетом надевая роскошное красное платье, с расшитым золотым подолом, и глубоким декольте Арта, как зачарованная, смотрела на себя в зеркале. «Женщина, ты просто прекрасна, не будет альтмера более красивого, чем ты», как украшение она выбрала золотое широкое ожерелье, которое украшали кровавые рубины. Маска была наполовину Красной наполовину белой, а там где были губы и прорезь для глаз, была золотая витиеватая роспись с вкраплениями из драгоценных камней. В таком простом, но безупречно шикарном наряде, она заявилась на свой вечер, вызвав у одной половины зала восхищенный вздох, а у другой зависть, особенно у тех, кто чрезмерно оделся в золото и сейчас выглядел как грифон на свадьбе у павлина. Проходя мимо столов с напитками отвечая на вежливые поклоны и посылая воздушные поцелуи Арта впервые в жизни осознала, что уже взрослая. Ее детство и юношество остались за плечами. Оглянувшись на арку с цветами, у нее возникло щемящее ощущение, что с каждой секундой ее время безмятежности и детских шалостей утекает прочь, оставляя ее лицом к лицу с реальностью. Мысль о том, что теперь ее жизнь будет связана с магией и возможно ей придется распрощаться со всем тем, к чему она привыкла, острым копьем вонзилась ей в мозг, моментально протрезвляя ее. «Нести ответственность за себя, за свои поступки…» — подумалось ей. Такая простая и понятная мысль, но смысл доходит далеко не всегда. Спустя некоторое время, после увлекательных и не очень разговоров, горы пафоса и флирта, она тихонько вышла на балкон, где музыка и шум толпы был не так слышен. Меланхоличные, ленивые мысли под воздействием бесчисленного выпитого вина, не спрашивая пришли к ней и молча расселись по своим местам, смущая ее душу, вопросами о вечности. Арта бездумно смотрела на цветы и неизвестная тоска легкой вуалью легла на ее плечи. Она вспомнила ту статную эльфийку, за которой наблюдала в подростковом возрасте в окно, и сейчас, случайно сталкиваясь с ней в библиотеке или здании магов, тайно наблюдала за ней, внутренне восхищаясь ее красотой статностью и внутренней силой, что исходила от альтмерки. Арте даже в голову не приходило узнать, кто это и что она делает в коллегии магов. Каждый раз, когда она видела ее, то забывала обо всем, затаив дыхание следила за ней, боясь вспугнуть это видение. Эта эльфийка и правда была красивой, чистая светлая кожа, янтарные глаза, точеная фигура, плавные движения, бархатный неторопливый голос, она была воплощением великолепия и стати всех высоких эльфов. В какой-то миг, Атрасловила себя на мысли, что по-настоящему была влюблена только в эту незнакомку, а все остальные были лишь способом забыть эту красоту и власть. Сколько лет прошло, а детское восхищение этой женщиной не ушло до сих пор и сейчас, она смотрела на нее с плохо скрываемым восторгом в глазах. Рядом с ней на перила облокотился альтмер, в черной, расписанной серебром маске. — Что такая прелестная девушка, как вы делает в дали от столь прекрасного праздника? — голос звучал глухо, неестественно. — Думаю, что этот праздник был бы лучше, не будь он таким шумным, — недовольно ответила Арта, выпрямляясь, и презрительно фыркая. Хорошо, что маска скрывала ее выражения глаз, топя их в своей черноте, оставляя лишь лихорадочный блеск, если он был. — Вы не сильно любите компанию? — Я не люблю, когда нарушают мое уединение. — Любите одиночество? — не унималась маска, пропуская мимо ушей колкость. — Люблю, когда допивая свой бокал вина, со мной никто не пытается завести разговор, который я не хочу продолжать, — резко отрезала Арта, разворачиваясь и направляясь к выходу с балкона. Этот альтмер так резко и неосторожно подошел к ней, что ей до сих пор казалось, что он застал ее в самый неподходящий момент, некогда она была голой, а когда была душевно обнаженной. И сейчас эта душевная слабость ей не нравилась и не хотела, чтобы кто-то видел это проявление. Покажи хоть одну настоящую эмоцию и тебя тот час засмеют и выполоскают то, что ты лелеешь внутри себя. Острый слух, уловил подобие смешка, и альтмер сделав пару больших шагов, настиг ее. — Простите, не хотел вас обидеть, я всего лишь хотел вам предложить танец, — он галантно склонился перед ней в поклоне, ожидая ее ответа. — Я не танцую, — резко бросила Арта, даже не посмотрев на него. — И все же я настаиваю, госпожа…- губы Артемелис скривила холодная усмешка. Все как один готовы были унижаться, стоило немного проявить настоящий характер. — Госпожа Альдмери если вам угодно, — с ухмылкой ответила она. По едва дрогнувшим плечам она поняла, что ответ достиг цели. — Я не танцую, господин черная маска. Это мое конечное решение, разрешите, — и, не дожидаясь разрешения открыла двери. Моментально на нее обрушился гул голосов и сладкий запах меда и вина. Он кружил голову и делал тело легким и невесомым. По стечению обстоятельств, все взгляды обратились на нее. Она вошла в тот момент, когда объявили титул на самый красивый танец. — Оу, кажется, вы попали в самый разгар празднества, — внезапно прошелестел голос у нее за спиной. Статная гордая Артемелис и фигура в черной маске, маячила у нее за спиной ярким пятном вырисовывались на фоне белоснежных мраморных колонн. Арта спиной чувствовала, как ее пронизывает насмешливый взгляд. «Ладно, если уж вляпываться в историю, то это нужно нужно сделать хотя бы красиво». — Вы долго будете стоять за спиной и ждать, когда вас пригласят на танец? Пожалуй, для тех, кто плохо слышит, я повторяю, что приглашаю вас на танец, — она развернулась и вперила победоносный взгляд в своего нового партнера по танцам. Фигура замерла, а потом двинулась к ней. — Вы умна, — проговорила маска, плавно вступая с ней в танец. — А вы упрямы. Я могу подумать, что вы это специально подстроили. — Если только немного. Как я могу не заметить столь прекрасную… — Оставьте ваши комплименты, для тех, кто стоит у стеночки, — спокойно, но властно оборвала его Арта. Она не собиралась обмениваться любезностями. Она просто хотела станцевать и поскорее убраться в тишину и подумать над теми меланхоличными мыслями. — Вы очень хорошо танцуете. — А вы талантливо подстраиваетесь, — парировала альтмерка, однако про себя отмечая, что они двигались удивительно слитно и гладко. Если бы это была не случайная маска, можно было бы подумать, что они вместе станцевали как минимум три пройма подряд, ну или были хотя бы любовниками. — Вы здесь кому-то доверяете? — внезапно спросила маска — Магии и себе.  — А если в себе вы найдете то, о чем не знали, и не сможете справиться? — Нет вещей, с которыми невозможно не справиться. Есть недостаточное количество силы воли с и нежелание. — Вы слишком уверены в своих силах, не боитесь, что вас кто-то скинет с пьедестала? — Для начала, пусть найдется тот, кто сможет это сделать, — маска в ответ на это лишь хмыкнула. Вновь молчание и плавные па. Затем разворот, и прогиб в спине, давая возможность маске уткнуться себе в проем груди. Арте на секунду кажется, что кожи коснулся не холодное стекло, а мягкие губы. Она едва заметно вздрогнула и приготовилась грациозно подняться, когда почувствовала, что платье медленно начинает расползаться на ней. Одно не ловкое движение и она останется обнаженной на глазах у всей коллегии. Не то, чтобы ей это понравилось, скорее от этой мысли ее прошиб, холодный пот. Она была не готова к такому эффектному номеру. Артемелис моментально превратилась в живую статую, которая боялась вздохнуть лишний раз. Она судорожно думала, что делать. Создавать одежду из воздуха, она не умела, раздеваться на глазах у всех ей тоже не хотелось и еще меньше ей хотелось просить помощи у маски. Она понимала, как глупо прозвучит ее просьба, но другого варианта, как сохранить хорошую репутацию, она не видела. Относительно хорошей, конечно. У нее на выбор была доля секунды и она приняла решение. Маска тем временем воспользовалась ее заминкой и начала осыпать ее тело мнимыми поцелуями, под одобрительный возбуждённый выдох толпы. — Говорите, что угодно, но вы просто очаровательны. — Мое платье…- двигая окаменевшими губами, произнесла Арта. — Что вы хотите его снять, снять его с вас? О о, я вас недооценил, может хотя бы… — Мое платье, сейчас разорвется, — в тихом бешенстве проговорила Арта, чувствуя, что готова уничтожить маску силой своей мысли, за ее тугодумость и тупые шуточки, тогда как ее спина уже начинала ныть от долгого прогиба. -И что вы предлагаете мне сделать? Помочь вам? — рука в черной бархатной перчатке, потянулась к бретельке явно собираясь оборвать ее жизнь. Арта среагировала молниеносно, она жестко перехватила руку и приблизилась вплотную к маске. Толпа заволновалась, ожидая продолжения танца. — Помогите мне выйти отсюда в платье, — не веря своим ушам, проговорила она. Маска медлила, она явно взвешивала все за и против. — Все имеет свою цену. — Назовите ее. — Вы не хотели со мной даже разговаривать, а сейчас готовы на все? — Назовите, чего хотите, — продолжала шипеть Арта, лбом упираясь в маску внутренне желая расколоть ее пополам, чтобы увидеть лицо наглеца. — А если я откажусь вам помогать? — Вы не посмеете — Откуда такая уверенность? Заставите? Арта не сдержала надменной ухмылки и процедила сквозь зубы: — Нет, просто я сделаю так, что вы пожалеете, что не помогли мне. Я найду способы, впечатать это в вашу память. Это было не слишком осмотрительно со стороны Лионир угрожать первому попавшемуся, но сейчас ей было гораздо важнее выбраться отсюда с гордо поднятой головой, нежели играть в правила приличия. Их черные взгляды буравили друг друга, словно пробуя, у кого первым сдадут нервы. Не одному не хотелось уступать в своей правоте. Наконец маска вздохнула и произнесла — Два правила. Слушать меня и подчиняться правилам игры. — А правила… — Узнаете по ходу игры. Арта резко рванулась назад. С такими условиями она не готова была согласиться. Она знала, что сейчас из-за глупого платья, она может вляпаться по самые свои красивые уши. Маска пресекла попытку сбежать, жестко обняв и притянув к себе. На секунду у Арты закружилась голова, и она потеряла связь с реальностью. Потом, до нее сквозь туман донеслись слова: — У вас нет выхода. Или вы соглашаетесь или этот концерт заканчивается прямо сейчас, и я с удовольствием вам в этом помогу, — рука в бархатной перчатке скользнула по обнаженной ноге, забираясь все выше. В Артемелис вспыхнула ярость, она резко перехватила руку маски и сжала ее так, что хрустнули кости. Она пустила лёгкий разряд молнии по руке, заставив ее чуть ослабить хватку и отпрянуть. — Только попробуй меня тронуть и, клянусь Дебелой, я вас превращу в пепел, — она произнесла с такой твердостью и такой сталью в голосе, что не возникало сомнения, что она это сделает. — Я обещаю вам, что с вами ничего не случится. Вам понравится все и с вашей головы, не упадет не единый волос. Ручаюсь своей жизнью, — на это Арта презрительно хмыкнула, не очень сильно веря в эту браваду. — Ладно. Я принимаю условия игры. «Одно чертово платье, а я уже по уши в дерьме. Только попадись мне Эрис я от тебя живой клетки не оставлю…» — сейчас Арта была в том состоянии, что если бы Эрис случайно появилась на горизонте, даже если бы альтмерке после этого, пришлось пожизненно выступать с труппой петь и показывать фокусы, это бы ее не остановила от пламенной мести. Сейчас она была разъярена поступком сестры, больше чем за все случаи вместе взятые. Она то, понимала, что для младшей это был очередная шутка, а вот ей сейчас придется расплачиваться собственным телом за эту шутку. И хорошо если телом… В магических кругах было кое-что и похуже, чем секс по принуждению. Не успела Арта сообразить, что происходит, маска резко провела руками по плечам полностью их оголяя и плотно прижимая ее тело к себе, позволяя ее роскошной груди, упруго вжиматься в расшитый камзол. Платье начало медленно опадать на руки, благо ничего лишнего не было видно. А руки между тем, благополучно скользнули на ее бедра и начали медленно их поглаживать. Арта бы и рада отпрянуть, но это обозначало, что она осталась бы голой. — Вы извращенец, — зло прошипела молодая женщина, с одной стороны сгорая от стыда, с другой, желая врезать оплюху незнакомцу, а с третьей чувствуя, что вся эта ситуация не плохо так ее заводит, добавляя в кровь немного специй. — Ш-ш-ш, моя драгоценная, раз вы уж так обеспокоены тем, чтобы вас никто не увидел голой, играйте так, чтобы никому не пришло в голову, что ваша одежда разлезается прямо на вас. Боже, какого дешевую ткань вы выбрали! Я вас обязательно порекомендую своему портному, у него хотя бы нитки крепкие, — маска быстро оттолкнули Арту от себя, и, развернув лицом к залу, снова прижала к себе, скрестив сильные руки у нее на груди полностью скрывая ее. — Еще чего, — фыркнула Арта. — Не отказывайтесь, — произнесла маска, едва проводя холодным носом у нее по шее. Смесь внутреннего жара стыда и почти обжигающего холода стекла, из которой была сделана маска, неожиданно скрестившись дали необычный результат в виде мурашей по коже и приятного замирания дыхания в горле.  — Бедняжка, да вы вся дрожите, — продолжала издеваться фигура позади нее. Артемелис на это лишь залилась краской. Хорошо, что не ее эмоций, не лица не было видно. Все видели лишь беспристрастную застывшую полуулыбку на искусственном лице. Пару чарующих движений, в ходе которых, пальцы маски без зазора совести трогали ее грудь и продолжали соблазнять легкими намеками на поцелуи, и он резко развернув ее к себе, подхватил на руки, почти уложил ее на пол. — Ррр, какая грация, в вас пропадает талант актрисы… — Я вас ненавижу, — в бешенстве проговорила Арта, чувствуя, что тело реагирует на все это прямо в противоположном направлении. Арта чувствовала как алкоголь, сладкие запахи и сладострастные движения в танце, делают все, чтобы эта картина стала тягучей и тяжелой, словно кальян в жаркую ночь. Она каждой клеточкой чувствовала, что все вокруг было настроено на то, чтобы она потеряла контроль над ситуацией и начала получать наслаждение, каким бы оно не было. Но она была хорошо знакома с последствиями такого состояния, поэтому держала себя в руках, не давая слабины. В это время, Маска с легкостью подняла альтмерку и под оглушительные аплодисменты вынесла ее из зала, направляясь в конюшню. — Эй! Куда вы меня несете! — внезапно встрепенулась Арта. — Второе правило: подчиняться правилам игры. — Но… — Узнаете по ходу дела. Без «но», или можете идти обнаженной хоть сейчас. Мне интересно доберетесь ли вы к утру до своего дома такой же целой и невредимой как сейчас? Арта присмирела. В словах был здравый смысл. К тому же высокая культура, высокой культурой, но никто не откажет себе в удовольствие лицезреть обнаженную эльфийку знатного рода на улице. И только ли лицезреть? У них тоже хватало своих паршивых овец. «В конечном итоге, красота требует жертв» с грустью подумала она, понимая, что это наименьший вариант, которого бы ей хотелось. Еще она понимала, что вечер испорчен, и она знала благодаря кому. К высокому дому они добирались довольно долго. Теплый вечерний ветер сменился на резкие и холодные порывы воздуха, заставляя Арту вжиматься в теплый камзол и искать в сильном теле защиты. Маска одной рукой бережно прижимала ее к себе, другой умело правила лошадью. Хотя, казалась, она и так прекрасно знала дорогу. — Прибыли, госпожа Альдмери, — иронично прозвучал ее голос. Волосы до этого аккуратно уложенные, теперь выбились из прически и волнистыми прядями ниспадали на оголенную шею. Сама Арта поеживалась от холода. — Принесите госпоже платье и вина, чтобы согреть — отдала приказ маска, внося ее в дом. Она бережно опустил женщину на пол, и та довольно стыдливо одной рукой пыталась удержать ткань платья на груди, а другой по шву, чтобы оно не демонстрировало сразу все ее прелести. Не успела она оглянутся, как маска поднес к ее глазам повязку. — Что? Нет! Так не пойдет! — возмущенно вскрикнула Арта, отталкивая повязку рукой. В ней снова всколыхнулся гнев. — Правила, госпожа Альдмери, правила игры. — Да идите вы в Обливион со своими правилами, — она резко развернулась, чтобы уйти. Сейчас, увидев повязку, ей стало наплевать на все. Она не готова была к таким правилам игры. Однако не успела она сделать и шагу, как наступила на край платья, окончательно его сорвав, взмахнула руками чтобы словить равновесие, и упала на колени полностью обнаженной, попутно смахнув маску с лица, отправляя ее в кривой полет по коридору. А наряд словно издеваясь, плавно и медленно с легким шелестом упал вокруг нее. Лицо Арты сделалось пунцовым, что было большой редкостью. Лихорадочно схватив ткань, она прикрыла пышную грудь, которая еще помнила резкие порывы ветра и холод. С ненавистью, которая могла уничтожить целое поселение босмеров, Арта повернулась к маске, которая с невозмутимостью колонны продолжала стоять, протягивая ей повязку. Руки альтмерки от бешенства начали светиться фиолетовым, а ее тело начало искрится молниями. Артемелис готова была зарядить магией в лицо этой бездушной маски, только чтобы он перестал видеть ее в таком униженном положении. «Даже ниже чем на коленях. Постаралась ты сестрица милая, постаралась…» Пару секунд оценивая положение в котором она находилась, и понимая, что если она уже без одежды, то терять уже не чего, с тихим бешенством сорвала повязку с руки маски, и сжала ее, с вызовом холодной войны смотря в пустые глазницы. Маска не говоря не слова, словно понимая, что ходит по краю пропасти, молча присела и плотно завязала ей глаза. — Как вы хотите, чтобы я одевалась? — Слышал, что у вас замечательная интуиция. «А я слышала, что если долго наглеть, можно и в могилу сыграть» — со злобой подумала Арта, жалея, что вообще согласилась вести диалог с этим незнакомцем. Мужчина одной рукой, учтиво придержал ткань платья, а другой помог женщине добраться до комнаты, где и помог ей сесть. Почти в эту же минуту, появились слуги, которые принесли новый наряд. — Я оставляю вас одну. Можете спокойно переодеваться, вас никто не побеспокоит, располагайтесь, как вам удобно. Вино на столике. Рекомендую, чтобы согреться, — сказала маска и, поклонившись, вместе со слугами вышел за двери.

Испытание

Находясь с завязанными глазами, Артемелис чувствовала, что лишена, всех объектов чувств. Она настороженно прислушивалась к шагам на верхних этажах. Принюхивалась к сладкому, чуть острому и пряному запаху сухих трав и зелий. Она даже пыталась ментально уловить хоть чье-то присутствие, но вокруг нее действительно никого не было. «Ладно. Если я уже здесь оказалась, то нужно не усугублять ситуацию… Что там говорилось в свитке, про концентрацию и волю? Они могут помочь увидеть незримое? Попробуем» полностью сосредоточившись на ощущениях, она осторожно начала ощупывать ткань нового одеяния. Это был шелк, с небольшим количеством украшений и повязок. Легкое свободное, не сковывающее тело, оно напоминало, человеческую тунику. Арта почти видела ее белый цвет, с расшитыми золотом рукавами и длинным узорчатым подолом. Небрежным движением колен, скинув старое одеяние на пол, женщина надела новое, которое идеально подошло ей. Одевшись, Арта почувствовала себя, более уверенно и решительно. Все еще прислушиваясь, она села на стул, облокотившись на стол. Ее окружала тишина и покой. Как не странно, но сейчас чувство опасности куда-то ушло. Более внимательно и чутко прислушиваясь к себе, Арта поняла, что она сможет справиться со всем. Внутри нее медленно воцарялось спокойствие и хладнокровие. Оставшись наедине, она словно могла брать силы из тишины и пустоты. Она попробовала снять повязку, но не нашла не единой зацепки, чтобы развязать узел, а потянуть просто ткань, чтобы увидеть где она, Арта не могла, так как та буквально слилась с кожей. «Без магии, конечно, не обошлось…» — еще пару раз попробовав убрать ткань с лица, она обреченно вздохнула. «Значит, действительно придется играть эту паршивую сцену. Никогда не любила театр» Арта нащупала бокал с вином и неторопливо отпила пару глотков. Оно было чуть сладковатым, немного терпким с приятным послевкусием. Напиток приятно кружил голову, без капли опьянения. Тихий, почти незаметный шорох, и альтмерка напряглась и повернула голову в сторону дверей. Ну, теоретически, она думала, что там двери. Она почувствовала, как в комнате их стало двое. Тем временем гость, слегка приоткрыл окно, впуская в комнату свежий воздух. — Вам идет это платье, — проговорил знакомый приглушенный тембр голоса. Арта чуть наклонила голову, словно рассматривая его. — Должен признать, у вас потрясающая интуиция и слух. Или что-то одно. У меня к вам простой вопрос. Чего вы хотите в будущем? — Вы решили поговорить о философии? Может сначала, снимите маску? Вы мое лицо увидели, как только закрылись двери празднества. — Справедливо. Однако вы все равно не увидите его. — Мне будет приятно разговаривать с вами, а не с объектом красоты. Стук стекла об стол. Гость, по совместительству маска и виновник ее испорченного вечера снял маску. Ей не терпелось увидеть его лицо. Арта нетерпеливо заерзала на стуле. В комнате послышалось довольное хмыканье. — Вы не ответили на мой вопрос, — голос прозвучал удивительно бархатно, нежно, с ноткой истомы. Артемелис замерла как изваяние, боясь поверить своим ушам и тому, что вокруг нее начало происходить. Пересохшими губами она, севшим от волнения голосом произнесла — Узнать то, что скрыто в тени, — ответила она фразой из книги о даэдра. — А вы уверенны, что готовы к этому? — Нет, но разве можно быть уверенным в том чего никогда не пробовал? — Отыскивая скрытое в тени, всегда нужно быть внимательным, чтобы не ступить за линию дозволенного, — тут в голову Арты начала медленно стучаться мысль об испытаниях на факультет Зова даэдра. Сжавшимися внутренностями она поняла, что ее мысль недалека от правды. А если принять в расчет, кому принадлежал голос, то шансов на успех у нее не было. Фигура отошла от окна и подошла к ее стулу, и слегка наклонилась, внимательно всматриваясь в лицо Лионир. — Если переступишь грань, на тебя ополчится весь мир. В тени, так сложно понять, где свет, а где настоящая тьма, как ты сможешь понять? — Послушаю свое сердце. — А если его украдут, вымоют в крови и сделают черным как уголек? Ты ведь не поймешь, когда это случится. Ходить постоянно по кромке света, не получится, тогда ты не узнаешь, что скрыто в тени… Повисло молчание. Арта не знала, где мог начаться свет, а где тьма, а где был тот серый путь, на котором слишком многие уходили в мрак. Бывшая маска склонилась еще ниже, к самому уху Арты. Женщина почувствовала, как ее шею омывает теплое дыхание, а волосы ее пленителя упали ей на плечи, приятно щекоча их. От них исходил запах меда и сухой листвы. Такой знакомый запах, такой чувственный, зовущий. Альтмерка затаила дыхание, забыв вдохнуть и замерла, не веря своим ощущениям, а между тем голос, тек рядом с ней как медовая река: — Ты ведь так любишь власть, контроль над всем. Ты упиваешься бурей, наслаждаешься красотой разрушения. Ты готова сеять хаос, наказывать, ставить на колени, чтобы показать, что можешь держать в руках то, что неподвластно простым смертным. Ты любишь играть темной материей, вытворяя из нее фигуры, чувствуя, как эти сотворенная жизнь подвластна только твоей воле. Моменты, когда эта сила струится у тебя по рукам, разливается по крови, делают тебя по- настоящему живой. Ты получаешь от этого такое же удовольствие как от оргазма, даже больше. Полнее, обширнее. Ты растворяешь в этих ощущениях, становясь самой магией. Твоя сущность, просит большего, она требует, чтобы снова и снова окунулась в магию, раскрывала ее в себе, раскрывала ее возможности. В этом для тебя неповторимая поэзия жизни. Ты не просто трансформируешься в молнию, ты становишься ею. Ты чувствуешь ее силу, скорость. Но больше всего тебе нравится, страх окружающих, когда они видят эту молнию. Это благоговение, эта покорность, с которой они готовы отдать тебе свою силу, только чтобы ты их не задела. Плетение рун подчинения, для тебя каждый раз словно любимая, давно забытая песня. Ты вплетаешь в нее свою силу, харизму, часть себя, чтобы просто вытянуть силы из другого. Ты плетешь смерть своими руками, не задумываясь о последствиях, ты творишь силу своими руками. Ты создаешь новые витки мрачной красоты. Но настоящая власть это Смерть, которая рука об руку ходит с разрушением, горем, болью, — последние слова прозвучали совсем рядом. Арта почувствовала, как на ее плечо опустилась теплая рука, — страстью, — голос стал еще ниже, превращаясь в соблазнительный шепот. Тонкие теплые пальцы, едва касаясь ее кожи, начали рисовать свои линии по контуру ее лица, затем помедлив на высоких скулах, зацепив ногтем повязку, медленно убрали ее. Арта снова могла видеть. Она видела комнату, пустой стул впереди себя, стену, полку с книгами и ничего более. Маска оставалась за ее спиной, а повернуться к ней, у нее не хватало духу. Она лишь прерывисто, тихо вздохнула, едва прикрыв дрожащие веки. «Это не может быть правдой, это не может быть правдой…» — Ты так любишь знания, копаться в книгах, уходишь в тишину, молчание. Скрываешь свое желание власти, держать в руках пульсирующую жилку жизни, чувствовать как в твоих руках чья то — судьба. Не так ли? — голос продолжал звучать. От него у Арты сворачивалось все внутри. Она судорожно сглотнула, понимая, что смысл слов ускользает. Ей хотелось вслушиваться в этот тембр, раствориться в нем, почувствовать все его бархатные нотки и оттенки. Тем временем руки маски, начали мягко массировать ее плечи, задевая шею острыми коготками, заставляя женщину невольно подставлять шею под эти кратковременные импульсы удовольствия. Даже не видя, лица, ей было так хорошо. — Ты ведь боишься, страшишься этой силы, что внутри тебя. Ты сама не знаешь, куда она тебя приведет. Ты боишься тени, но тебе так интересно узнать, что там спрятано. Тебя тянет туда, и ты делаешь робкие шаги. Вдруг тебе пообещают, такую власть, такую силу, о которой ты даже и мечтать не сможешь? Вдруг у тебя в руках будет миллионы судеб? А взамен попросят такую малость, просто твою верность и преданное служение? — Госпожа, а в том, что эта была женщина, Арта уже не капли не сомневалась, приблизила свое лицо, почти касаясь ее щеки и повернулась к ней, изучая гордый орлиный профиль. Артемелис почувствовала запах духов. Нет, не так. Она ощутила, как все вокруг, полны этим запахом холодных и спокойных вод океана. Она осторожно скосила глаза, на госпожу, но не осмелилась повернуть голову и посмотреть ей в глаза. — Что ты сделаешь? — вопрос западал в самую душу, изучая ее темные и светлые закоулки. Взгляд же выносил все тайны, на поверхность, вдыхая в них жизнь и позволяя обрести собственные крылья. Он изучал, внимательно, осторожно, нежно… — Останусь верной тому, что дало мне жизнь. Свету. — Но власть, такая сладкая вещь, мощь, магия, возможность столько всего держать у себя под пяткой. Столько силы, даже сестра признает тебя лучшей и склонит свою непослушную голову. Не этого ли ты желаешь? Увидеть почтение в ее глазах, верность, обожание любовь на грани фанатизма. Ты ведь так хочешь, унять ее пыл, доказать что ты лучшая. Сколько времени потрачено за тем, чтобы придумать ответный удар, слово. Сколько уловок применено, чтобы избежать очередного краха, вечная борьба, за более хлесткий ответ. Ей удалось, правда? Платье, так ловко заставила тебя сгорать от стыда и согласиться на помощь первого попавшегося, — от этих слов Арте стало тяжело дышать и внутри все начало медленно покрываться льдом. Она медленно отодвинулась от фигуры сзади, почувствовав, как от той исходила огромная волна насмешки. — Откуда вы… -Я многое знаю о тебе, Артемелис из рода Лионир. Я вижу тебя, все твои тайные желания, в которых ты боишься признаться даже себе. Думаешь, так хороша? Уверенная, в себе и своих знаниях, но не хватает смелости признаться в том, что тебя интересуют только женщины? Не можешь сказать матери, что не будешь будущим их семьи? Так страшно, что не смогла даже себе признаться, что так давно вздыхаешь по одной единственной женщине, которая старше тебя? — Арта попробовала вскочить со стула, но внезапно появившаяся тяжелая рука, жестко посадила ее обратно, не давая возможности пошевелится. Альтмеркупрошибло молнией. Только сейчас она поняла что попала не просто в ловушку, а в ловушку, которая захлопнувшись могла сломать ее личность. — Думаешь, я не знаю, как ты вздыхала по мне все эти долгие годы? Как устраивала вылазки из дома, устраивавшись на деревьях, чтобы видеть все? Как провожала меня глазами в академии, и как краснела, когда я смотрела на тебя? Думаешь я не помню, как ты хотела увидеть меня поближе, когда я была у тебя дома? — Арте захотелось закричать от страха, но язык плотно прилип к гортани. Все ее потайные страсти, так легко и просто оказались на поверхности. Еще хуже, что это говорил тот, кого она обожала и чей образ хранила в сердце долгие годы. Теперь ей был понятен и низкий голос, и духи, и она почти видела эти неторопливые, плавные жесты которые были преисполнены силы и величия. — Не бойся, — промурлыкала женщина у нее за спиной, склоняясь так, что губами задевала чувствительный хрящ на острых ушах. — Я никому об этом не скажу. Ведь это наше дело, кто кому нравится и кто кого хочет, так ведь, Ли? — Артемелис боялась подать, признак жизни. Незнакомка только что назвала ее по имени, которое знала только ее семья. Ей казалось, если она сейчас пошевелится, то рассыплется в прах. Еще никогда в жизни ей не было так неуютно. «Она знает обо мне все… О Аэдра…» — Мне интересно, как долго ты еще будешь сопротивляться естественному желанию быть ближе к совершенству? — влажный, острый язык скользнул по ушной раковине, мягко играя с мочкой и серьгой периодически покусывая ее. — Сможешь ли удержать контроль? — руки мягкие и чуткие, скользнули от плечей, по рукам, нежно переплетаясь с длинными одеревеневшими пальцами Арты. «Она меня соблазняет? Зачем? Что ей нужно от меня?» — Порой так трудно устоять, перед такой естественной красотой, гордостью, выдержкой. Мне нравится, что в тебе есть редкое, для высокого эльфа качество, сострадание. Так больно видеть боль родного, да? — руки скользнули по белому платью, слегка подтягивая за собой ткань, обнажая стройные мускулистые ноги. Арта с трудом отдавала себе отчет, в том, что происходило. Реальность упорно отказывалась быть логичной и изо всех сил пыталась от нее ускользнуть, оставляя ее один на один с голосом и прикосновениями. — Вечно, холодная в жизни, но пламенная в постели, контраст достойный картины…- ладони зацепили возбужденную грудь и начали медленно ее массировать и сжимать. Такие спокойные плавные жесты, такие уверенные. Казалось, старший эльф знала Арту целую вечность, и сейчас был лишь вопрос времени, когда она сможет ее полностью расслабить. Мягко касаясь груди, задевая затвердевшие соски, прогуливаясь языком по ушам и периодически нежно целуя основание шеи, госпожа делала все, чтобы Артемелис отдалась ей на милость. -Ранимая внутри, ты закрылась от всех стеной безразличия и надменности. Страх, быть ужаленной вновь. Страх, что сестра узнает больше, ударит вновь, быстро и резко, растворяясь в темноте и защите дома, — легкий укус в шею и зализывание место укуса. Арта невольно поддалась ласкам, забыв обо всем на свете. Слишком было хорошо, слишком точно и сладко… Слишком. Эта сладость на мгновение вывело Арту из состояния блаженства и она со стороны посмотрела на себя. Расслабленная, полностью лишённая воли, как кролик перед змеей, она поддавалась ласкам высокой статной эльфийке, которая без сомнения была опытна во многих вопросах. Она давала себя гладить, целовать, непристойно играть со своими ушами, которые были у нее, одним из чувственных мест. Она видела собственную, блаженную, почти тупую улыбку.Артемелис не узнавала себя. Альтмер, который так гордился своей выдержкой, столько тренировал волю, сейчас готов был раздвинуть ноги, даже не взглянув в глаза своему поработителю. Свежий порыв ветра, вывел ее из состояния транса и вернул возможность здраво мыслить. Она резко собралась, подобрав руки и ноги, которые были расслабленно раскинуты на стуле, и жестко выпрямила спину. Старший эльф слегка отстранилась, и чуть приподняв правую бровь, с интересом посмотрела на молодую женщину. — Девочка решила, немного передохнуть? Не успела она это сказать, как Арта встала во весь свой рост и резко повернулась лицом к лицу к женщине. Она вперила в нее спокойный, холодный взгляд, надеясь этим самым показать себя с лучшей, сильной стороны. Перед ней была та самая женщина за которой она так долго вздыхала, провожая ее фигуру взглядом. Та самая, за которой она в подростковом возрасте так страдала в безответной любви. Та самая, которая столько лет будоражила сознание и ум молодой Артемелис, заставляя ее забываться то в одних объятиях, то в других, попеременно ища то наслаждение, которое она рисовала себе в руках этой альтмерки. У Арты невольно перехватило дыхание, когда она смело, взглянула в янтарные как у грифона глаза. Они ей показались по- настоящему кошачьим. Где-то внутри них она видела затаившуюся глубокий ум и мудрость, хорошо приправленную страстью и лаской. Они действовали на нее как эликсир забвения. Казалось еще секунду, и Арта полностью потеряет контроль над собой. Альтмерка прикрыла глаза, чуть отворачиваясь в сторону и говоря — — Нечестно. В правилах не оговаривались такие детали. Вы силой привели меня сюда, а теперь хотите, чтобы я вам отплатила так? Высокий эльф напротив нее, распрямила плечи, и даже стала выше Арты, в которой было добрых 1,87 и бархатно засмеялась. -Не знаю как насчет принуждения, но судя по — тому, что мне говорит твое тело, его никто не заставляет реагировать так остро. И если мне не отказывает память, ты добровольно согласилась следовать правилам игры. Все честно, — ехидная улыбка расползлась на полных соках и жизни губах женщины. На секунду Арта засмотрелась на них, забыв обо всем на свете. Они были идеальными, в них так и хотелось впиться зубами, как в сочное яблоко, прикусить до крови, почувствовать сладость и силу, ощутить этот сок, которыми они были полны. Хотелось ощутить их чуткость на всем теле… Артемелис встряхнув головой, отогнала эти насаждающие мысли. — Не надо, — единственное, что она смогла сказать, солгав самой себе. Алира, громко рассмеялась, запрокидывая голову назад, обнажая чудесную сильную шею. Арта стиснула зубы. Более совершенной женщина она в жизни не видела, и эта красота была такой безупречной, что она постоянно теряла контроль над мыслями. — Девочка моя, ты даже не представляешь, как мало знаешь. Насладись же моментом, пока ты можешь, быть в неведении и тумане догадок, — она плавно двинулась к ней, огибая стул. Она шла мягко, грациозно, плавно покачивая крепкими бедрами затянутыми в шелк. Осанка, поворот головы прямо говорили о том, что она всегда и во всем была Госпожой. Завораживающее зрелище. И опять Артемелис увидела, что она стоит как зверек, перед коброй, покорно ожидая своей участи. Ей пришлось сделать шаг к стенке и предупреждающе выкинуть вперед руку, готовясь зарядить в женщину молнией. Она не очень отдавала себе отчет, как собирается побороть мага, который был в разы сильнее, но инстинкт самосохранения он такой. Госпожа, еще шире улыбнулась, но в глазах ее сверкнула сталь мечей. — Даже не пытайся. Никто не может угрожать АлиреВелвис, — мягко проворковала она, с ноткой угрозы. Не успела Арта понять, что происходит, как ее тело стало безвольным и мягким, и ее со всей силы впечатало в стенку. Она лишь сдавленно охнула, когда ее руки, вздернутые кверху оказалась захвачены крепкими кольцами даэдрической ловушки. Они не причиняли боли, но очень прочно удерживали ее так, что она едва могла касаться пола кончиками пальцев ног. Она оказалась в очень неловком положении, когда все ее прелести бесстыдно выставлялись напоказ, демонстрируя свою красоту и готовность получать ласки. -Не сопротивляйся зову своего сердца. Я же знаю, как долго ты ждала, хотела этого в своих откровенных фантазиях, эротических мыслях, к чему сейчас отказываться? Гордость? Она тебя когда-нибудь погубит, — Алира, подошла к Артемелис ини — чуть не смущаясь, устроила свои ладони у нее на груди, которая заметно, бурно вздымалась, толи от эмоций, бушующих в сердце Лионир, толи от возбуждения. — Сколько немой ярости. Ты бы вызвала меня на дуэль, чтобы доказать мне, что я не права. Сколько в тебе благородного гнева, нежелания подчиняться, благородства. Ты так прекрасна, когда горишь в пламени справедливости, словно огонь на фоне черного неба, — тесно прижавшись к беспомощному телу, Алирапровела пальцами по носу Лионир, а затем по полным губам обнажая ровный ряд зубов. — Сколько в тебе силы, о которой ты не знаешь, страсти, желания…- последние слова она произнесла совсем томным голосом, сокращая расстояние между губ, чтобы поцеловать гордуюальтмерку. Но Арта, резко отвернулась, демонстративно показывая, что не даст себя целовать, когда она этого не хочет. Госпожа, увидев этот жест, широко улыбнулась. В глазах загорелся нешуточный азарт. Ей нравилась эта молодая женщина, которая не хотела признаваться в собственных слабостях и сейчас всеми способами пыталась, доказать, что ей это все не интересно. — Как думаешь, долго сможешь продержаться? Как насчет твоего тела? Оно тоже такое упрямое, или более сговорчивое? — последний вопрос повис в воздухе, так как она припала к шее с жадностью, кусая ее и моментально нежно проводя языком по образовывающемуся засосу. Арта старалась не думать об этой женщине, которая беспощадно, но очень медленно и верно доводила до той точки невозврата, где уже было все равно, главное чувства и страсть между двумя. Лионир старательно игнорировала те уловки, что творил ее желудок, когда с каждым укусом он сладко екал вниз, и расплавлялся где-то внизу. Ей не хотелось думать о том, что сердце пропускает удары, когда госпожа опустилась на ее плечо и сильно прикусила его, оставляя красную отметину, которая вряд ли бы исчезла до завтра. «Моя. Моя, личная, не чья больше» — говорил этот жест. Арта это прекрасно понимала, но отказывалась принимать, все так же демонстративно смотря в сторону.Она решила, что ни в коем случае не будет закрывать, глаза и поддаваться удовольствию. Ей не хотелось сдаваться так быстро. Где-то в глубине, у нее еще была глупая мысль, что ей удастся противостоять опытному соблазну, своим желаниям и может в конце концов, от нее отстанут. Алира между тем видя, что Арта не собирается сдаваться так быстро, лишь улыбалась кончиками губ. Не сводя с нее янтарных глаз, она чуть присела, обхватывая губами крупный, твердый сосок и едва скрывая насмешку в глаза, прикусила его, давая понять, кто здесь хозяин положения. Сладкая боль, в смеси с удовольствием, тонкими нитями разбежались по телу Арты, заставляя руки невольно потеплеть и ощутить как нутро наливается желанием и теплотой.Алира не оставляла без своего внимания не единого участка кожи роскошной груди Артемелис. Она делала это так умело, что через пару минут Арта забыв о своем обещании, невольно прикрыла глаза, сдерживая рвущийся из горла стон. Она закусила губу до крови, но вместо отрезвления болью, она подарила приятное дополнение к ощущениям внизу и в груди. Ее поза лишь усиливала все ощущения. Госпожа, не останавливаясь, продолжала свои ласки, переместив свои руки с груди на живот. Теплые прикосновения через ткань, приятно щекотали кожу альтмерки, проникая под нее и сплетясь с тягучим отголоском массажа груди, свернуться тугой змеей внизу. Крылья носа арты тревожно затрепетали. Шея напряглась, а сама она едва смогла спокойно неслышно выдохнуть, хотя ей уже хотелось стонать в голос. А затем… А затем началась настоящая пытка, рука Алиры скользнула под подол платья и начала медленно и ласково гладить колени постепенно подползая к самому заветному. Арта попыталась сдвинуть ноги, но за это получила очень болезненный щипок, от чего невольно охнула и залилась румянцем. Она повернула голову, и встретилась с хитрым полным желанием взглядом госпожи. Ее облик, был прекрасен. Она не просто хотела Артемелис, она была готова ее поглотить в своей страсти. Где-то в темных зрачках, Арта видела чернейший омут вожделения, который еще сдерживался какими-то невидимыми границами. Если бы не эти границы, то Алира накинулась бы на Арту, не дав ей даже шанс на стон. В старшем эльфе чувствовался голод хищника, давно поджидавшего свою добычу. От ее легкой улыбки веяло чем-то древним и диким. Против такого было сложно устоять. Арта не смогла вновь отвернуться от госпожи и продолжала смотреть ей в глаза. — Какой выразительный взгляд. Никогда не видела глаз, более ярких чем, у тебя, — прошептала старший эльф, начиная свой запутанный танец у начинающего разгораться очага желания. Она не прикасалась к нему, нет. Молодая женщина на удивление, еще продолжала держаться, хотя Алираизбороздила легкими и теплыми поглаживаниями всю кожу вокруг, заставляя Арту буквально корчатся от желания ощутить ее в себе… Хотя по ее затуманенному взгляду, нетрудно было понять, что еще немного и она объявит о капитуляции. — Почему? — делая над собой неимоверное усилие, сухими губами прошептала Артемелис. — Потому что мне интересно, как далеко ты сможешь зайти. Насколько тебя хватит. — Я… Ох! В этот момент, окутав свои руки холодом, госпожа приложила ледяную ладонь к вместилищу страсти. Арта может и хотела что-то сказать, но внезапный контраст, вызвал в ней неконтролируемый стон. Она закрыла глаза, тяжело задышав, чуть откинув голову назад, и едва ловя равновесие на кончиках пальцев. Алира на этом не остановилась. Она начала медленно массировать чувственную точку. — Когда ты стонешь, у тебя прекрасный голос, -альтмерка прошептала это так тихо, что Арта и не слышала это признание. Двумя пальцами она глубоко провела по уже теплой и влажной коже. Ласковые поглаживания, сжимания чувственности, доводили Арту до исступления. Хотелось противиться, но яркая бегущая мысль о том, что она проиграла этот бой уже давно, еще когда только увидела Алиру, когда ощутила экстаз с ее образом перед глазами, не давала покоя. Еще одна попытка подумать, но госпожа жестко сжала плоть, так что перед глазами мелькнуло звездное небо, и Арта выдохнув со стоном, оставила это пропащее дело. Ноги начинали медленно неметь, но это не приносило неудобства, наоборот жару в костер. Все игры госпожи, довели Арту до того, что ей хотелось сорваться с этих цепей и полностью ей отдаться со всей страстью и пылом. Кроме того, ее тело уже было готово к тому, что гордо махнув рукой, уйти жить своей жизнью, мало заботясь о планах своей хозяйки. Не одна ее любовница не смогла сделать то, что сделала эта альтмерка за один вечер. Она заставила ее пылать, желать против здравого смысла. Чуть более нежное поглаживание и пальцы исчезли. Арта, тихо простонав, дернулась к ней бедрами, в поисках наслаждения. Глаза Алиры чуть подернувшиеся влагой, от чего стали еще более красивыми, заиграли новым светом. Артемелис тяжело дышала. Прокусанные губы теперь алели от прилива крови, в глазах читалась мольба. Она знала, что если госпожа не закончит дело, то утром ей лучше не просыпаться. И вовсе не от того, что ее будет мучить совесть. Взгляд в глаза длился всего пару секунд, но обеим они показались вечностью. Именно тогда обеим показалось, что им удалось добраться до самой сути друг друга. Кончики губ Алиры едва дрогнули в подобие нежной улыбки. — Что? Арта едва двигая пересохшими губами, несколько секунд силилась вымолвить что-то в ответ. — Ты мне что-то хочешь сказать? — Пожалуйста, — прошелестел голос Арты — Не расслышала тебя… — — Пожалуйста, не уходи, — произнесла Артемелис, смотря на женщину с немой мольбой в глазах. Сейчас, когда все ее тело так просило долгожданной развязки, она просто не могла себе представить, что все закончится на полпути и ее оставят связанной, даже без возможности помочь себе самой. Артемелис выгнулась дугой навстречу Алире. Вот сейчас ей действительно стало наплевать на все. Она слишком хотела эту женщину, слишком долго мечтала о ней.Алира пристально, но недолго смотрела в глаза молодой женщины, а затем, обняв ее одной рукой за талию, резко сократила расстояние между их губами до минимум. Арта медлила всего лишь доли секунды, а потом робко, словно не веря своим ощущениям, коснулась ее губ своими. Мягкие, упругие теплые, они были божественные. Сколько раз Арта целовалась, но все никак не могла привыкнуть, что губы такие чуткие и нежные. Этот контраст, всегда заводил ее и сейчас было не исключение.Все внутренности медленно стекали вниз, по капле добавляя еще большую страсть к бурлящей лаве возбуждения внизу. Госпожа, дав ей пару секунд освоится, быстро и резко взяла верх над ней в борьбе языков. Впрочем, Арта не то, чтобы бы была очень против. Она даже не пыталась завоевать первенство. Как только их языки коснулись друг друга, она как-то сразу стала мягче, нежнее, податливее. Она опустила барьер, который пыталась построить с момента разговора с Алирой. Несколько минут, не одна не другая не могли насытится вкусом губ друг друга. Два незнакомых альтмера, но страсти между ними было столько, словно они несколько лет жили в разлуке, и сейчас испытывали пожар единения в одно целое. Алира, подхватив ноги молодой женщины, ловко устроила их у себя на бедрах, теснее прижимаясь к ней. Затем резко вошла в нее, словив губами резкий вскрик удовольствия. В широко распахнувшихся глазах Арты, она могла бы увидеть всю вселенную. Жесткие, равномерные толчки, которые не знали жалости или мягкости, вколачивали в Арту всю мораль сегодняшнего вечера, очень быстро довели молодую женщину до самозабвения, когда она замерла, боясь, пошевелиться, затаив дыхание, остановив свой взгляд на красивом лице альтмерки. Можно было подумать, что она внезапно лишилась всех эмоций, если бы не бесстыжая пульсация внизу и мелкая дрожь каждой мышцы. Алира, коснулась ее губ, запечатлевая на них нежный, трогательный поцелуй, который никак не вязался с тем как жестко и мучительно долго она ее любила. Арта едва смогла ответить, до такой степени она была вымотана. Женщина не говоря ни слова, легким движением пальцев убрала ловушки, которые держали Арту все это время и если бы не ее сильные объятия, она бы рухнула на колени. Снова. Бережно взяв ее на руки, она уложила ее на мягкий диван, который моментально окутал Арту уютом и покоем. Все мышцы внутри после столь интенсивной зарядки, сейчас наполнялись теплом и умиротворением. Ее нестерпимо клонило в сон. — Алира, — прошептала она, и сама не заметила, как уплыла в страну снов и грез. Старший эльф лишь едва улыбнулась, смотря на своего нового адепта и протеже. Она знала, что делала. — Отдыхай, тебе понадобится много сил, — прошептала она, целуя ее в лоб.

Восходящая звезда

Утром Арта проснулась в шикарной комнате. Она была огромной, просторной и светлой. Здесь бы свободно уместилась две, а то и три алхимических лабораторий, и еще осталось бы место для личного сада. «В такой комнате не грех и жить» подумала она сладко потягиваясь и обнимая подушку. Она лежала на большой кровати, заправленной шелком и отделанной жемчугом. День только начинался, за окном начинали петь птицы и в окно врывался свежий ароматный утренний воздух. Она сладко зевнула и потянулась. Тело еще напоминало о вчерашнем приключении, и блаженно млел от воспоминаний рук и ласк, которые испытывало на себе. Арта позволила себе еще полчаса понежиться в кровати, с улыбкой вспоминая вчерашний вечер, который уже казался не таким уж и плохим. О том, как это все получилось, она старалась не думать. Через пару секунд, до нее дошел тот факт, что она спала обнаженной в чужой кровати, как у себя дома. «А вот это уже куда более интересно. Значит, кто-то и это скорее всего была Алира позволила себе раздеть меня? Хотя, ты правда думаешь, после того что она сделала с тобой вчера, раздеть тебя это такое уж большое преступление? Нужно ли мне тебе напомнить, что ты вчера так хотела ее, что у тебя перед глазами темнело, или напомнить, как стонала под ее руками? Думаю даже не стоит напоминать тебе, что ты бы была не против, еще раз это испытать…» — она густо покраснела, понимая, что честный монолог с самой собой не к чему хорошему не приведет ее. Новый костюм, а точнее кожаное платье, под горло, с платиновыми пластинами и вставками, ждал ее на плечиках манекена. Он был по- настоящему красивый и хорош. У Арты загорелись глаза, когда она его увидела. Понимая, что ей ничего другого не остается кроме как облачиться в него, умывшись, она одела его, застегивая на себе все пряжки и застежки. Когда она была готова, в двери постучали и на пороге возник босмерский слуга. — Госпожа просила передать вам, что ждет вас внизу в столовой. Молча кивнув, Артемелис направилась вниз к Алире. Та ее ждала сидя за длинным столом и попивая что-то из бокала. Лицо как обычно было непроницаемым, с легким налетом надменности. — Хорошо тебе отдыхалось? — Да — Надеюсь, твой по детскому крепкий сон будет всегда таким, — Арта ничего не ответила, продолжая внимательно смотреть на эту женщину и гадать, что будет дальше. — У меня две новости. Хорошая и не очень. Хотя по сути обе хороших, — Алира выдержала паузу и испытывающе посмотрела на Арту. — Ты принята в высшую академию на факультет Зов Даэдра с глубоким изучением магии разрушения, — сердце Лионир радостно подпрыгнуло и она готова была улыбнуться, когда госпожа продолжила, — но есть ряд правил которые ты должна будешь соблюдать, пока будешь учиться. — Первое. Никакого вина или опьяняющих веществ. Ты должна будешь отказаться, от всех алкогольных напитков пока будешь обучаться. Твое сознание должно быть чистым как горное озеро, в противном случае тебя ждет провал, — с этим Арта еще могла согласиться, хотя и скрипя зубами. В глазах ее вспыхнуло недовольство, но она сдержалась. Ей пришлось поджать губы. Высший мер не намеревался с ней хороводиться. В ее словах чувствовалась конкретность и жесткость. — Второе. Никакого беспорядочного секса. Ты должна всю себя посвятить изучению вопросов об Аэдра и Даэдра. Ничего не должно тебя отвлекать, — тут Артемелис вспыхнула — А дышать можно? Вдруг неправильным дыханием, я собью мысли об обучении? Я не согласна на такие правила. С чего вдруг я должна им подчиняться? Что плохого в сексе, когда он помогает расслабиться и освободить голову? — Когда тебе нужно будет расслабляться и освобождать голову, я сама приму решение. С сегодняшнего дня, ты подчиняешься мне, — холод сквозил в речах Алиры. Она не любила когда ее перебивали и тем более перечили. — С момента вступления на факультет ты переходишь под мою опеку. Я становлюсь твоим сапиархом и буду постоянно следить за твоим обучением, — Арта и замерла, так и не успев ничего сказать. По спине пополз знакомый холодок. «Я наверное где-то сильно провинилась, раз она будет моим учителем…» мысль которая в себе сочетала и тайный восторг, очень сильно смешивалась со внутренним неконтролируемым страхом. Одно дело восхищаться со стороны и мечтать, как бы она хотела чтобы с ней поступали, а другое- сидеть напротив этой женщины и кожей чувствовать ее власть и силу, которая ощущалась как острый кинжал приставленный к горлу. — И третье. АртемелисЛионир, с момента перехода под мою ответственность, и становлением адептом факультета Аэдра и даэдра с уклоном в магию разрушения, ты будешь жить рядом со мной в жемчужной башне, там где ты проснулась сегодня. В глазах Арты красивая комната, моментально стала тюрьмой за решетчатыми окнами. — Что? — выдавила из себя Арта, чувствуя, что вчера был еще не самый плохой вечер. — Я буду непосредственно контролировать твои успехи и следить за тем, чтобы ты нигде не напортачила, — эти слова отозвались гонгом в ушах Арты. Откуда-то она поняла, что ее веселой и беззаботной жизни пришел конец. Страстная госпожа в постели это было конечно хорошо, но сейчас смотря на суровое лицо своего учителя, Артемелис понимала, что все будет далеко не так радостно и сладострастно, как она думала. — Отныне, ты подчиняешься моим словам, и делаешь то, что я тебе говорю. Малейшее неповиновение будет наказываться. На этом факультете нет места расхлябанности и шуткам. Если хочешь быть настоящим мастером, тебе придется научиться подчиняться приказам. Несколько минут висела тишина. Арта пыталась переварить мысль о том, что ей внезапно придется поменять все свои привычки и привязанности, завязать с вином и женщинами, и более того с наслаждением связанным с этими двумя. Ей откровенно поплохело и стало трудно дышать. — Я могу отказаться? — спросила она, заранее зная жесткий ответ. — Нет. У тебя нет выбора. Ты его сделала, когда захотела вступить в высшую академию. Чего ты ждала, девочка моя? Что тебе дадут книжки и ты пойдешь практиковаться в чистом поле призывать Даэдра на нашу землю? Или может, показав пару заклинаний отправят учить других? Может тебе казалось что сумрак будет тебе на крыльях таскать вино и шлюх, для твоего ублажения? — ее слова были так же остры как и ее взгляд, который резал сердце Арты словно кинжал теплое масло. — О том куда идти, нужно было думать раньше. Тебе будет выделена целая башня, где ты сможешь учиться, жить и познавать тонкости магии. В твоем распоряжении будет библиотека Саммерсета и ты будешь иметь к ней неограниченный доступ. Все уроки ты будешь получать у меня. Каждый день. И лучше тебе не нарушать установленные правила. У тебя есть ровно день для сбора вещей и переезда в жемчужную Башню, завтра начинаем обучение, — на этом речь Алиры закончилась. Она встала и вышла из гостиной, оставив Арту задыхаться в безысходности и желании умереть. Молодая женщина чувствовала, как ей в секунду обрезали крылья. Ей трудно было представить более паршивого момента, чем этот. Даже вчерашний вечер ей казался светлым и безоблачным, по сравнению с той перспективой, которая ей виделась. Одно дело, мечтать о высшей академии как о недосягаемом прекрасном месте, другое вступить в нее и понять, что радости и красивых картинок тут не так уж и много. На горизонте ей рисовались горы книг, заклинаний, тренировок, и совсем немного сна. «Что ж отлично, я сделала выбор, даже не зная, что именно выбирала… Дибелла, хранительница моя, во что же я вляпалась…» с отчаянием думала Арта, чувствуя как комок горечи подкатывает к горлу, даря желание расплакаться прямо здесь, на месте. Не красивая комната, которая так понравилась ей с первого взгляда, не убийственно прекрасный учитель, ни перспектива получения огромных знаний сейчас ее не утешали. Ее словно обухом по голове стукнули. Даже кипевшая вчера ненависть в сердце по отношению к сестре ступила на второй, если не на десятый план. Сейчас Артемелис вообще не думала об Эрис. Она казалась кем-то далеким и нереальным, точно так же как и ее дом. Ощущения того, что она оказалась в ловушке, было настолько сильным, что она села, обхватив голову руками. «И что прикажете мне с этим делать? Ведь даже родители не посмеют отказать Сапиарху. Это честь оказаться у него в учениках, а я что? А я просто хотела…» у нее был вариант отказаться, и посмотреть к чему это могло привести, а могла подчиниться и посмотреть какой будет результат. Пару минут она сидела, охваченная отчаянием и потерянностью. «Ладно, если такие правила, то я их принимаю. Моих слез ты не увидишь.» набравшись решимости и больше воздуха в легкие, она встала и направилась к выходу, по пути повстречав служанку. — Передай своей госпоже, что я принимаю ее условия. Утром следующего дня я буду на занятии, и поспешила на выход. Когда Алире передали послание, она улыбка мелькнула в уголке ее губ. «Я знала, что ты так поступишь. Не подведи меня…» — подумала она про себя, понимая, что взяв себе в ученики талантливого мера, она в случае неудачи с ней, ответит своей головой. Малейший промах, и Арта могла пойти по той дороге, что привело бы к катастрофе. Направляясь обратно домой Арте было над чем поразмышлять. Смущало ли ее то, что место в высшую академию получила через постель? Нет. То, что ее лично будет обучать один изСапиархов, видных мудрецов всего Саммерсета? Нет. Но ей не с чем было сравнивать. Тех, кто оканчивал высшую академию, Во — первых, было не так уж и много. А во- вторых, чаще всего, они получали назначение в другие места, и не на Саммерсет, а в Тамриэль, где они могли гордо представлять расу Альтмеров, обладая высокими знаниями в магии, обученные тонкостям поведения и этикета и точно зная, чего они хотят от остального мира. Сейчас сама того не зная, и даже еще не до конца осознавая Артемелис стала частью этого мира и перед ней была не открытая дорога вперед, а извилистый путь, скрытый в тени. Что она будет изучать, как и самое главное, как вообще это все будет происходить, она не могла себе нарисовать даже в самой смелой фантазии. Она действительно стояла на пути, который вел в черноту неизвестности. Прибыв домой, она сразу направилась к себе в комнату. Все осталось прежним, однако женщина ощущала все совершенно по новой, словно это в один миг, стало далеким и еще больше родным. В комнате, как обычно царил полумрак и тишина. Сколько книг она здесь прочитала, сколько сор и колких диалогов с сестрой слышали эти стены. А сколько скрывали в себе стонов и тепло разгоряченных молодых тел, которые поутру стремительно расставались, чтобы их никто не заметил вместе. Сколько следов хранили окна, через которые и Арта и ее ухажеры, не раз перелезали в поисках горячей ночи и жарких объятий. Все это стало таким далеким, словно никогда и не было. «Прошел один вечер, а чувство, словно я постарела, лет на десять… Жизнь перевернулась за вечер» на начала медленно собирать свои вещи и книги. Неслышно к ней зашла Тайлила. — Как прошел вечер, дорогая? — ее голос как обычно мягкий и спокойный обволакивал уютом. — Хорошо, — односложный ответ и мать внимательно посмотрела на дочь. — Куда-то собираешься Арта? — спросила она, наблюдая за тем, как дочь складывает в стопочку книги по магии. Арта тяжело вздохнула. Вот он момент истины, когда ты должен сообщить радостную новость, но для тебя она не совсем радостная. — Меня приняли в высшую академию магии, на факультет Зова Даэдра, — тяжело произнесла Арта, стараясь не смотреть в синие глаза матери. — Я буду учиться уСапиархаАлирыВелвис. Она взяла меня к себе в адепты, и с этого момента я должна буду жить рядом с ней, в Жемчужной башне. — Это же очень хорошо. Не многим выпадает такая удача и честь. Ты этому не рада? — Артемелис криво улыбнулась, хотя это больше походило на вымученный оскал. Как она могла сказать, что за Велвис она страдала много лет, что вчера та ее отменно отлюбила, а сегодня поставила перед фактом обучения у себя, и это не сулило ничего приятного? — Рада… но… Я не знаю. Слишком быстро все произошло, я не готова. Разве ты одобряешь это? Тайлила мягко улыбнулась. — Конечно, одобряю. Какой родитель откажется, отдать своего ребенка в руки мудрецу, который поддерживает свет во всем Саммерсете? Не сомневайся в правильности своего решения, пойти дальше в высшую академию. У тебя есть талант, у тебя не связаны руки и ноги. Ты совершенно свободна и можешь стать выдающейся личностью, — мать подошла к своей совсем старшей дочери и положила свою руку на ее ладонь, крепко сжимая ее. — Ты узнаешь то, о чем бы нигде не узнала, Это редкая удача, оказаться там. — Мне придется покинуть дом и… Я не знаю когда вернусь и вернусь ли? Мне придется от много отказаться, ради того, чтобы продолжить обучение… — Поверь мне, отказ от своих привычек это лишь малая часть, в обмен на которую ты получишь гораздо больше и лучше. Ты же не знаешь, что обретешь? — но этот аргумент не воодушевил Артемелис. Она стояла подавленная, опустив плечи, готовая расплакаться. Тайлила, долго смотрела то как Арта собиралась, и тронув ее за плечо, мягко предложила ей сесть на кровать. — Я никогда это не рассказывала, никому, но думаю, ты должна знать. В свое время, когда я еще была молода и так же страстна как ты, я тоже хотела поступить в высшую академию. Я была одной из самых талантливых и подающих надежд учениц. Я готова была сворачивать горы и идти напролом. Я хотела знать, о чем не рассказывают на обыкновенных уроках и не обучают на простых курсах практики. Я готова была расстаться совсем, пока не встретила твоего отца. Любовь между нами вспыхнула с такой силой, что мы не могли ей противостоять. Нас тянуло к друг с неудержимой силой. Мы дня не могли провести, чтобы не украдкой не увидится и не перекинутся парой слов. По началу мы пытались скрыть наши отношения, в надежде, что узнав друг друга нам станет легче, страсть пройдет и мы сможем посвятить себя магии. Но чем больше мы узнавали друг о друге, тем больше привязывались и влюблялись. В конечном итоге, наши страсти уже стали слишком очевидными для всех. Еще задолго до встречи с ним я подала прошение о том, что хотела бы поступить в высшую Академию. День, два, неделя. Потом мне пришел ответ. Меня готовы были принять в адепты, но одним и условий был отказ от своей привязанности в лице твоего отца. Ответ нужно было дать в течении суток. Это было жесткое необходимое условие, для вступление в высшую академию. Поступая туда, ты очень многое оставляешь за плечами. Я очень его любила, и не могла представить без него не минуты. Когда ты уходишь в высшую академию, ты не знаешь, когда закончится твой срок обучения, и что за задание тебе дадут по окончанию твоего ученичества. Это мог быть год, два и больше. Я понимала, что не смогу его забыть и отказать от него. Мы не могли даже долго находится друг без друга, тогда как путь магии подразумевает полную отдачу поиску знаниям, -Тайлдила замолчала, крепче сжимая свои руки. Арта смотрела на нее во все глаза, не веря своим ушам. — Я отказалась от академии. Я не ответила и больше приглашений не поступало. Я осталась с твоим отцом и выбрала жизнь и путь рядом с ним. Через некоторое время мы поженились. Я никогда не жалею о том, что выбрала его. Он вся моя жизнь и воздух, которым я дышу. От него у меня двое самых любимых, дочерей. Самых лучших и неповторимых. Если бы не он, я бы никогда не смогла бы быть более счастливой, чем сейчас, — она замолчала, чуть улыбаясь. — Я не знала, что ты так сильно любишь папу…- ошарашенно пробормотала Арта, чувствуя себя неловко от таких откровений. — Поэтому сейчас, когда тебя приняли, я очень рада, что ты сможешь продолжить и сделать то, что не смогла сделать я. Я горжусь тобой, что тебя выбрали достойной изучать дальше вопросы магии и материи, — мама с теплотой смотрела на дочь, и потом с нежностью поцеловала ее в лоб. — Не печалься моя дорогая, все, что сейчас тебе кажется, ты теряешь, на самом деле для тебя обернется еще большим приобретением. Ведь ничего не бывает просто так. Кроме того, мы никуда не денемся. Ты всегда сможешь поделиться, своими победами с нами. Арта лишь тяжело вздохнула. Она и не подозревала, что так любит свой дом и свою семью. Когда она с ней жила каждый день, то не ценила этого, а сейчас, когда ей предстояло уехать и полностью посвятить себя изучения магии, она поняла, как дорожит ею. — Ты тоже хотела изучать магию вне рамок? — Да, еще и как, но любовь оказалась сильнее, — Тайлила, но искренне улыбнулась, в ее глазах заиграли огоньки лукавства. — Ты еще многого не знаешь моя милая, как закончишь тут, спускайся вниз, устроим тебе прощальный обед. Отец скоро вернется, думаю он будет рад услышать эту замечательную новость. -Мам, а где Эра? Я ее не вижу, не слышу — А, твоя сестра, на несколько дней уехала к подруге. У них там что-то вроде какой-то праздник, в честь окончания старшей академии. Она очень волновалась о тебе, спрашивала. Отправь ей весточку, — и улыбнувшись напоследок вышла из комнаты. Арту неприятно укололо в районе груди. «Ага, как же, отмечает она. Просто боится, что я ее придушу на месте за ее идиотскую шутку» старая обида слабо колыхнулась в сердце Арты. Но понимание, того, что вот сейчас она уезжает, а ее нет рядом, чтобы поделиться этими эмоциями, захлестнули ее сильнее. Они провели вместе большую часть жизни, Арта вынянчила Эрис на своих руках и не смотря на все притирки между ними она ее очень любила и готова была пожертвовать своей жизнью ради нее. В самый важный момент сестры не оказалось рядом. Это было по- настоящему больно. Сердце охватила тоска «Не подколов, ни пакостей, ни очередного розыгрыша, только книги, книги и еще раз книги. И никакого вина и девочек, да трудно мне придется» уже предвкушая длительный целибат, с тоской подумала Артемелис. Сев на кровать, она с грустью подперла голову, уставившись в одну точку. Самое обидное было то, что она не сможет повидаться с сестрой. Арта не знала насколько она уезжает из родного дома и как дальше повернется ее жизнь. Да конечно, она бы навещала родителей, но все же это был бы уже гостевой режим, когда все тебе рады и говорят приятные слова, просто потому, что чаще чем ты приезжаешь с учебы, бывает только снег на Саммерсете. Тяжело вздохнув, Арта взяла в руки перо и села писать письмо. «Дорогая Эра! Меня приняли и забрали в высшую академию магии. Мой запрос на факультет Зов Даэдра был одобрен. Я уезжаю учиться в другой дом и в другой город. Не знаю когда вернусь, и что будет дальше. Жаль, что тебя нет, когда я собираюсь уезжать. С любовью твоя сестра» Она не смогла из себя ничего другого выдавить. Горечь, не отпускала. Затем немного подумав приписала «P.S Надеюсь ты осталась довольной своей шуткой» затем еще немного подумав, она сняла с шеи кулон, который мама подарила ей на совершеннолетие и который безумно нравился Эрис и положила его рядом с бумагой и дописала «P.S. надеюсь, этот амулет будет хранить тебя от неприятностей. Береги себя» больше не добавив ни слова, и окинув взглядом комнату, которая стала почти пустой, она вышла в гостиную, где ее ждали уже отец и мать.