Люби меня люби. А вы думали конец?

      Машина останавливается у ворот. Таких знакомых и главное надежных. Омега выбирается из машины, спотыкаясь, чуть ли не летит ко входу. Сын Ван его не тормозит, пусть бежит, максимум, что случится - пару царапин, как у неуклюжего ребенка в четыре года.       Чонгук несется по тропинке к дому, родному родительскому дому, чтобы наконец-то повидаться со своими родными. Может хоть на секунду получится усмирить ту боль, сидящую в нем и грызущую плоть изнутри.       В саду, да и вообще на улице, никого нет, наверное до сих пор сидят и прячутся в доме. Слету открыв входную дверь, перед этим перепрыгивая через каждые три ступеньки небольшой лестницы, наконец попадает вовнутрь. Чонгук озирается по сторонам и идёт дальше, находя всех в гостиной, каждый занимался чем-то своим. Дети - первые, кого заметил омега, сидели в центре комнаты и игрались вместе с Саныком и братом Бекхёна. Юнги сидел в кресле и читал газету, надев забавные с золотой оправой очки. Чимин сидел на диване, рядом с Джином, и оба рыдали под какую-то дораму, звук которой Чонгук услышал не сразу. Его, собственно, никто не заметил, потому что парень стоял в проеме сбоку не в поле видимости родственников.       - Ингук-и, Сан-и! Мои родные! - омега, не выдержав больше расстояния, тем более такого ничтожного, между ним и детьми, подбежал к ним, падая на колени рядом и обхватывая обоих, помещая в свои теплые и отцовские объятия. - Как же я по вам скучал!       Рыдания старших омег усилилось, но звук телевизора отсутствовал. Они плакали, потому что нервы и так не к черту, так ещё и такая гложущая сердце картина. Чонгук сам готов был расплакаться, но шок детей, которых он обнимал, был для него сейчас куда важнее собственных чувств. Ингук пыхтя выбрался из его объятий и посмотрел ему в глаза, после говоря:       - Ты не наш папа!       Омега удивленно только и мог, что хватать воздух ртом, не зная, что сказать в ответ на такое заявление. Не один вопрос журналиста не выбивал его так, как это только что сказанное своим родным сыном.       - Ингук, это твой папа. Не неси ерунды. - вмешался в это Юнги, давно отложив газету и наблюдая за всем происходящим.       - Нет! Это не папа. - капризно говорит Ингук, притягивая к себе Инсана для защиты от "чужого", подальше от Чонгука, что со слезами на глазах смотрел на собственных детей, что по сути не признают в нем своего родителя. Его самые сильные страхи стали выбираться наружу и душить один за другим. Сначала уход Тэхена, здоровье родителей, теперь ненависть детей. - У папы глаза всегда ярко светились, а у него нет. Это не наш папа!       Чонгук резко падает на пол перед детьми, судорожно хватая воздух ртом. Взрослые подскочили со своих мест с ужасом, не зная, что делать. Джин схватил детей, отводя их от омеги, подальше к остальным. Юнги перевернул сына на спину, Чимин просто рыдал взахлеб, сидя рядом с ним и зовя по имени, но омега никак не реагировал, пытаясь впустить в лёгкие воздух, чтобы не задохнуться. Из-за угла выскочил Сын Ван с аптечной в руках. Он, конечно, подозревал, что Чонгук перенервничает, поэтому на всякий случай взял все с собой, но не знал, что все так обернется. Опустившись на колени около задыхающегося парня, он на повышеном тоне, забыв о субординации, попросил Чимина успокоиться и принести воды, а Юнги что-нибудь мягкое под голову. Сам же помощник стал доставать все нужное из аптечки, пока те выполняли то, о чем он попросил.       Чонгук ничего не слышит и не видит. В ушах гул, а перед глазами темнота, все тело охватил страх, а лёгкие перенапряглись в попытке пропустить через себя хотя бы глоток воздуха. Он нащупывает что-то рукой, чем оказывается пиджак помощника, и сжимает его продолжая судорожно вдыхать, потому что искры перед глазами совсем его не радовали, а пугали ещё сильнее.       - Потерпи немного.       Омега чувствует что-то мягкое под головой и как прохладно становится в районе груди и живота. Сын Ван расстегнул рубашку, чтобы ничего не мешало делать парню попытки вдохнуть.       - Дыши глубоко и медленно ради них. - мужчина наклоняется к уху, чтобы тот услышал. И Чонгук слышит, слабо, буквально неслышно из-за гула и пытается выровнять дыхание, пока помощник готовит успокоительное.       Приступ отходит, и омега приходит в себя быстрее, чем мужчина подносит иглу к его руке.       - Не нужно. - взгляд проясняется. Перед ним появляется размытый образ обеспокоенного помощника, что склонился над ним в ожидании, а после и слух понемногу восстанавливается, гул проходит, зрение становится чётким, дыхание - ровным и глубоким. Единственное - одышка, которая со временем проходит. Чонгук приподнимается, смотря на стоящих поодаль родителей. Юнги успокаивал Чимина, хотя на себе же лица не было. Чонгуку стыдно, что он показал свою слабость, а тем более напугал всех присутствующих, но слова Ингука будто выбили тот стержень, на который он возлагал большие надежды, на свою силу и упрямство, что оказалось лишь иллюзией его воображения. Он все такой же слабый, побитый судьбой и уничтоженный смертью Тэхена. Он все такой же ничтожный и ни на что не способный, но сейчас, когда в его руках огромная власть, он не должен допустить, чтобы кто либо узнал об этом. Но ведь здесь его никто не видит, ведь так. Здесь все свои.       - Это же я. - захныкал омега, сворачиваясь клубочком на полу и устремив свой взгляд на детей, которых держал Джин: одного на руках, другого за руку. Брат Бекхёна жался к его ноге от страха и непонимания, что случилось с незнакомцем, а Санык, брат Чонгука, был ещё очень маленьким, чтобы понимать, что происходит, поэтому спокойно играл с игрушками в сторонке. Омега растекся лужей по мраморному полу родного дома, не зная, как доказать детям правдивость его слов. - Я ваш папа. Ингук! Не узнаешь папу? Да, плевать на глаза: блестят они или пустые, я же твой папа, твоя кровь, самый близкий тебе человек после Инсана!       Чонгук тянет к нему руки, продолжая лежать на холодном полу, свернувшись в не совсем удобную позу. Да, похуй! Альфочка чуть ближе подходит к Джину, с интересом и испугом смотря на Чонгука, что понял это, как непринятие его слов. Омега зарыдал громче, прикрывая руками лицо и сжимаясь от холода и обиды. О, нет, то, что он называл болью несколько часов назад, детский лепет. Сейчас же сердце сжимается с невыносимой болью, пуская холодеющую кровь по венам. Почему он ещё жив? За что Господь продолжает подвергать его таким ужасным испытаниям, нанося удар за ударом?       "Почему?" и "За что?" наконец складываются в полные вопросы, ответ на которые он все равно не получит.       Мягкое прикосновение к его руке, а после волосам. Кто-то аккуратно присаживается рядом и гладит его по голове, после вновь возвращаясь к ладоням, прикрывающим заплаканное и красное от слез лицо. Омега замер, ощущая мягкие и нежные прикосновения детских ручек, что пытались убрать ладони от лица.       - Папа не плачь. - увидев слезы, альфочка обнял родителя, вытирая их маленькими пальчиками. - Прости.       - Мой родной. - Чонгук обнял тело ребёнка, прижимая к себе. Он не обиделся, и никогда бы не посмел обидеться, что бы сын не сделал или сказал. Если Ингук не узнал его сразу, значит в этом вина лишь Чонгука. - Папа по вам соскучился. По всем вам. Но теперь мы будем видеться чаще, дедушка Намджун выздоровеет, и все будет хорошо.       Омега гладит ребенка по голове, продолжая крепко держать его в своих объятиях, молясь, чтобы тот только не спросил об отце. Не сейчас. Не сегодня. Он сам ещё не до конца осознал случившееся и не готов говорить об этом детям.       - Как вам у дедушек? Нравится? - Чонгук отстраняет ребёнка и рассматривает гостиную, наконец, видя своих родителей, что уже успокоились. Только Чимин изредка вытирал слезы. - Простите все меня за то, что я закрыл вас всех в этом доме. С сегодняшнего дня можете свободно передвигаться по городу, теперь вас никто не тронет. Отец, у тебя наверное проблемы на работе? Папа Джин, можете проведать отца в больнице, потому что я отправлю его в Германию. Кстати, соберите свои вещи, поедете вместе с ним. Дети останутся жить в этом доме, потому что я не смогу пока за ними присматривать. Пап, будешь с ними? - Чимин кивает, потому что деваться некуда. Джин давно отдал Инсана Чонгуку, а сам побежал собирать вещи, чтобы увидеться с мужем и поехать на лечение.       - Скучали по папе? - омега приобнимает обоих детей, не обращая внимания на свой внешний вид. От стараний Бекхёна не осталось и следа: рубашка расстегнута, волосы растрепаны, а макияж потёк, но это волнует его в последнюю очередь.       - Очень. - Ингук искренне ему улыбается, и только ему и Инсану омега разрешит улыбаться себе в лицо и дарить улыбку в ответ, потому что отныне в его жизни нет места положительным эмоциям.       - У дедушки есть телефон, по которому мы будем с тобой, Ингук-и, связываться, а ты будешь мне рассказывать о себе и Инсане. А сейчас, Сын Ван, забери всех детей и отведи их в детскую, мне нужно наедине с родителями поговорить. - помощник забирает у него детей, подхватывая и остальных и аккуратно поднимается по лестнице. Омега машет и посылает воздушный поцелуй Ингуку, что обернулся, посмотрев на него, прежде чем скрыться на втором этаже.       - Как ты? - рядом оказывается Юнги, помогая подняться.       - Нормально. - это наверное теперь любимый его ответ. - Не тяжело со столькими детьми? Простите, но я обещал одному человеку, что защищу, поэтому его брат здесь.       - Ничего. - Чимин усаживает сына рядом на диван между ними. - Дети даже как-то отвлекают от плохих мыслей. Пусть здесь хоть детский дом откроется, мы будем только рады, лишь бы с тобой было все хорошо.       - За меня не беспокойтесь. То, что произошло… это просто паника и ничего больше.       - Давно у тебя панические атаки начались? - Чимин начинает приводить его в порядок, чтобы не стыдно на людях появляется было.       - Не берите в голову. Со мной все нормально. - омега принимает помощь родителей, что прихорашивают его, пока он просто сидит, опустив руки и вытянув ноги.       - Может все же сходишь к психотерапевту? - предлагает Юнги.       - Нет. Я же сказал. - грубо отрезает Чонгук, убирая руки родителей, поднимаясь и самостоятельно заканчивая приводить себя в порядок. - Со мной все в порядке.       - Мы просто переживаем. - Чимин поднимает на него взгляд полный волнения, и омеге приходится успокоиться, чтобы не волновать родителей.       - Захотите проведать ЕГО приезжайте в мой особняк, меня там часто не будет, поэтому обратитесь за помощью к Бекхёну, он отведет вас к нужному месту. Детей, сразу предупреждаю, не брать, я об этом обязательно узнаю первым.       - Где он? - Чонгука резко разворачивают, и он натыкается на заплаканные глаза папы Джина. - Тэхен… мой сынок. Где он?       - Я могу отвезти Вас сначала к нему, а потом к отцу. - растерянно говорит младший омега.       - Конечно, если можно. - Джин отпускает его и плетется к выходу с сумкой в руках, в которую собрал все нужное.       Чонгук думал, что он разбит больше всех, но увидев глаза Джина, понимает, что нет. Он ошибался. Мужчине жизнь преподнесла двойное комбо.       Омега тоже идет следом, обещая родителям набрать, и выходит из дома. Широкая спина мужчины виднеется уже у ворот, поэтому Чонгук спешит за ним, на ходу заправляя темно-синюю рубашку в брюки. Кстати, это не его рубашка. Он все же переехал в старую и мрачную комнату Тэхена, успев там переночевать и одежду взял со шкафа альфы, поэтому верхний элемент немного великоват, но хорошо сочетается с той самой подвеской, что сломали дети, но успел починить омега.       - Вы сами справитесь? - сзади показывается Сын Ван, смотря как Джин садится на заднее сидение машины.       - Да. А что, ты не сможешь? - Чонгук не спешит садиться следом, смотря на помощника, что стоял в стороне, видимо ожидая свой джип.       - У меня ещё дела с прессой. Сам понимаешь. Да и звонили с компании, там что-то новое придумали. Съезжу узнаю, а потом тебе расскажу.       - Хорошо. Буду тогда в особняке ждать. - омега кивает, и садится в машину, а после авто уезжает, и вся пыль поднимается в воздух из-за пыльной обочины. Мужчина смотрит машине вслед, немного хмурясь и кашляет от поднявшейся пыли.

***

            Спустя четыре дня       Парень поднимается на лифте на самый высокий этаж реабилитационного центра. Он весь в предвкушении перед встречей. Когда двери открываются, он видит Ильху, что встречает его с улыбкой на лице.       - Как он? - тут же интересуется парень, смотря на женщину, что отвела его от лифтов, чтобы никто не подслушал.       - Он идёт на поправку. Уже второй день в сознании, но ты же понимаешь, что я не могу его выпустить. Как я и говорила, у него амнезия, вот только не частичная… - Ильха замялась, а парень одаривает её обеспокоенным взглядом.       - Какая?       - Полная амнезия. Он ничего не помнит вплоть до своего имени и адреса. - обеспокоенно говорит женщина.       - А ты пыталась выпытать. - утверждает парень, цокая и зло смотря на женщину. Та удивленно смотрит, аля "Ты что себе позволяешь?", а после все же ломается под этим взглядом.       - Естественно. Мне же интересно. Он хоть не преступник? - с надеждой спрашивает та, на что парень закатывает глаза. - Хотя такой добрый и милый мальчик.       - Нет, Ильха. Нужно хоть немного отдыхать и включать телевизор, хотя бы изредка, а сейчас не морочь мне голову. Спасибо, что вылечила, с меня полагается.       - Ага. Иди уже. Только не забывай, что нервничать ему еще нельзя, поаккуратнее с воспоминаниями. Расскажи что-нибудь чтобы он все вспомнил, а он вспомнит, обязательно. И ещё, эта охрана твоя ужасная, такие амбалы неприятные, но один из них симпатичненький такой. - вздыхает и улыбается женщина, направляясь к лифтам.       - Ильха, сколько тебе лет? - возмущается парень, провожая её взглядом. Женщина засмеялась, заходя в лифт и нажимая кнопку.       - В душе всегда восемнадцать. - говорит та, пока двери не закрылись. Парень улыбается ей, но когда Ильха исчезла с поля зрения, его улыбка пропадает.       Парень направляется к палате, где его ждёт… хм, а кто же они друг другу? Пара? Нет. Родственники? Мимо. Друзья? И в помине не были. В коридоре сидят два охранника в креслах, недалеко от нужной палаты, чтобы не вызывать ненужные подозрения, их предоставил парень, для защиты от слишком заинтересованных личностей и от проблем, которые могут свалиться на главврача из-за незарегистрированного пациента.       В палате все также светло и практически не пахнет медикаментами из-за круглосуточного проветривания. На кровати сидел выздоравливающий пациент. Парень у входа замер, осматривая его. Блондинистые волосы отросли, чуть закрывая глаза, которые были опущены в тетрадь, в которой он что-то старательно то ли писал, то ли рисовал. Немного похудел, но все такой же красивый, даже с болезненной бледностью.       - Вы ко мне? - парень задумался, что не заметил, что пациент давно перестал рисовать, одаривая его таким же заинтересованным взглядом, и наконец подав голос.       - Ты не помнишь меня? - парень тут же состраивает жалобную мордашку, подбегая к нему и присаживаясь не на стул около кровати для гостей и доктора, а на край кровати, заставив пациента отодвинуться, не желая находиться в близком контакте с незнакомцем.       - Простите, нет. - виновато выдаёт альфа, продолжая рассматривать скривившееся в боли лицо парня, что пустил фальшивую слезу.       - Как же так?! А себя хотя бы помнишь? Кто ты, кем работаешь, кто для меня?       - Нет. - также неуверенно отвечает пациент, немного нахмурившись. Он совершенно не помнит человека, что сидит сейчас перед ним и чуть ли не рыдает. - Но Вы знаете.       - Конечно! - тут же восклицает парень, меняясь в лице, что наивный и совершенно чистый от амнезии альфа, не обращает на это внимания, хотя стоило бы. - Хочешь расскажу? Я знаю, что ты можешь не поверить, но это все чистая правда, и я готов терпеть пока ты не вспомнишь.       - Простите, я ничего не обещаю, ведь не помню Вас, но расскажите мне все, вдруг память вернётся. Врач сказал, что мне нужно яркое воспоминание из прошлого, чтобы память вернулась. - альфа приготовился, чтобы внимательно выслушать гостя. Единственного и первого, между прочим. Кроме врача в палату к нему никто не заходит, и его приятно удивил гость.       - Обязательно вернется, Тэхен. - парень смотрит в глаза альфы, и понимает, что тот ничего не понимает. - Тебя зовут Ким Тэхен, тебе 23. Семьи у тебя нет. Ты когда-то рассказывал мне, что твои родители погибли в автокатастрофе, а ты попал в детдом. О жизни в детдоме я не смогу тебе ничего рассказать, потому что мы не были знакомы. Мы с тобой познакомились, когда тебе было двадцать, как ты понимаешь, это через год после выпуска из детдома, а мне восемнадцать. Мы встречались, помнишь? Три года, между прочим. Знаешь сколько общих воспоминаний нас связывает, если вспомнишь, я буду только рад. Но есть одно но, мои родители были против наших отношений, ведь ты сирота из детдома, а у меня состоятельная семья. Но нам все было нипочем, потому что мы любили друг друга. И ты даже не представляешь, как мне больно говорить все это в прошлом времени.       - А почему я в больнице? И потерял память? - интересуется альфа, немного склоняя голову вбок.       - Несчастный случай на работе. Ты подрабатываешь на стройке, но теперь я тебя туда не пущу. Я же говорил тебе, что это опасная профессия, а ты мне: "Успокойся! Что со мной случиться?". Случилось. Упал со второго этажа, травма головы, пару переломанных костей и амнезия. Никогда меня не слушаешь! - возмутился парень, хлопая по своим коленкам. - Ну что, что-то вспомнил?       - Нет. - категорически машет головой альфа. Ничто из сказанного не подкинуло воображению ни одного воспоминания. - А как тебя хоть зовут, раз ты мой… парень?       - Я хотел бы, чтобы ты сам вспомнил. - улыбнулся омега.       - Прости, мне будет неловко, если я не вспомню. Может лучше сам скажешь.       - Нет. Ты вспомнишь, ведь мы так друг друга любили. - парень тянется к Тэхену, чтобы обнятся и тот не может оттолкнуть его, потому что это невежливо, а ещё возможно это обидит омегу, ведь они вроде встречались, а тут отвержение. Парень обнимает долго, достаточно долго, чтобы альфе стало неловко. - Я так переживал! - омега поднимает голову, обхватывая лицо альфы ладонями - Я места себе не находил. - парень рассматривает его лицо вблизи. - Ты меня очень напугал.       - Прости. - альфа цепляет его руки выше локтя, отстраняя от себя. Ему неприятен близкий контакт все же с незнакомым человеком. Не смотря на его рассказ, Тэхен не собирается тут же клясться ему в верности и любви. Он не знает его как человека, может он уже давно хотел расстаться с ним. Омега на это никак не реагирует, но альфа видит толику грусти на его лице. - Мне отдых нужен. Я уже собираюсь спать. Можешь завтра меня навестить?       - Конечно. - тут же улыбается парень. Может еще не все потеряно? - Я позабочусь о тебе. Через чуть больше недели тебя выпишут, и мы поедем в наш дом.       - Хорошо. - устало и сонно отвечает альфа, ложась и укрываясь одеялом.       Омега идёт к выходу, но ему приходится остановиться из-за хриплого:       - А почему мне из палаты выходить нельзя?       - Ну так это… - мнется парень, не зная, что придумать. - ...родители мои до сих пор ведь против. От них я тебя и берегу. Сладких снов.       - Спасибо. - Тэхен прикрывает глаза, слыша тихий хлопок двери. А после поднимается, включая прикроватную лампу, и беря в руки тетрадь. Развернув первую страницу, альфа берет в руку карандаш поправляя портрет, что он рисовал по воспоминанию из сна. Темные, чуть вьющиеся, волосы, темно-карие глаза сливающиеся с радужкой, настолько, что кажутся черными. Пухлые, алые губы, что он как раз дорисовывал, расплывшиеся в мягкой и красивой улыбке. Альфа сомневается, что в старой жизни (так он назвал, все что не помнит до пробуждения в больнице) умел рисовать, но когда он взялся за рисунок, он получился сам собой. Последние штрихи, и альфа любуется зарисовкой. Он не помнит этого человека, но он ему снится. Сколько он в сознании, а это от силы пару дней, столько этот парень не выходит у него из головы. Может родственник? Он, если честно, так и думал, пока пришедший к нему парень не сказал, что он сирота и родственников у него нет.       - Кто же ты такой? - альфа проводит карандашом по контуру лица и вздыхает. Переведя взгляд на часы, он видит, что время сна уже давно наступило, поэтому отложил тетрадь, любезно предоставленную милой женщиной, и укладывается под одеяло, выключая светильник и прикрывая глаза, надеясь встретиться с таинственным незнакомцем.

***

      Темно-карие глаза прожигают в напротив сидящем дыру, пока тот не знает, что сказать.       - Я отказываюсь продлевать с Вами контракт. - алые губы расплываются в усмешке, любой бы уже сбежал отсюда, как три его предшественника, а этот видимо крепкий орешек, но не надолго. Омега это знает.       - Почему? - спокойно интересуется напротив сидящий мужчина.       - Потому что. - капризно отвечает Чонгук, закидывая ногу за ногу. Стоящий позади него Сын Ван закатывает глаза. Это уже четвертый партнер, который хочет заключить или продлить контракт, но омега непоколебим и играет в свою игру. Хотите узнать в какую? Пожалуйста.       - Вам нужны партнеры, господин Ким, без них услуги Вашей компании станут невостребованными.       - Ваша компания мне ничего нужного дать не может. Мне не интересны Ваши предложения и Ваша компания. До свидания, господин Ю. Знаете, где выход. - Чонгук поднимается с места, направляясь к выходу из зала. Сын Ван остаётся на месте, потому что знает, что сейчас произойдёт, и не ошибается.       Мужчина поднялся с места, перекрывая путь омеге. Помощник дернулся, когда заметил, что тот чуть не схватил Чонгука за руку, но тот сам ее отдернул, подняв на уровень своей головы.       - Прошу, господин Ким, мне необходим контракт с Вашей компанией. Пожалуйста, я буду согласен на любые условия. - жалобно попросил мужчина.       - Вам нужно лишь само "сотрудничаем с Kim industry's", чтобы Ваш товар имел спрос. - сложив руки на груди, говорит Чонгук. Его лицо полностью выражало мерзость к таким людям, которые готовы на все лишь бы спасти свой зад, воспользовавшись именем другого.       - Прошу Вас. - склонив голову, просит мужчина.       Чонгук наигранно снисходительно выдыхает. И возвращается на место, подзывая к себе того горе партнера и Сын Вана. Помощник готов, выдавая ему подготовленный заранее договор.       - Читайте. - омега кладет перед мужчиной этот же лист и ручку, тот взволнованно читает все, что напечатано на листе, а Чонгук смотрит на свои ногти, пока в зале стоит тишина. - Я готов лишь на эти условия, если Вас все устраивает подписываете, нет - я не нуждаюсь в Вашей мелкой компашке.       - Но ведь… - мужчина поднимает взгляд на омегу, и тот отвлекается от ногтей, посмотрев на него и приподняв брови в немом вопросе "Что, блять, не так?". - 60% с прибыли получаете Вы.       - Я все сказал. - Чонгук поднимается с места. - Я подписываю только мне выгодные договоры, господин Ю. - омега подходит к мужчине, усмехнувшись, а тот опустил голову, беря в руки ручку и подписывая договор. Потому что выхода нет, ему необходимо это сотрудничество. - Благодарю, за правильно сделанное решение. Вы не пожалеете. - Чонгук протягивает ему руку, тот смотрит на нее, и только собирается ее пожать, но омега тут же убирает руку, хватая договор и направляясь к выходу. - До свидания, господин Ю.       Чонгук покидает конференц зал и ощущает, что за ним идет Сын Ван.       - Это уже четвертый. Не жестко ли? Ты фактически оставил его без денег. - говорит помощник, следуя за омегой, что направлялся к лифтам, чтобы подняться к себе в кабинет.       - Мне плевать, меня волнует только судьба Kim industry's, остальное - нет. Я не виноват, что они не рождены для бизнеса. - Чонгук отдает ему договор через плечо, и его мужчина чуть ли не ловит на лету.       - А ты для жестокости. Мы потеряем всех наших друзей и партнеров, если ты продолжишь в том же духе.       - В бизнесе нет друзей. - Чонгук останавливается у лифта, нажимая на кнопку. - Видел, стоило мне подойти ближе, как он тут же подписал. Чертов извращенец!       - Что он сделал? - интересуется Сын Ван, не заметив ничего подозрительного.       - Он замужем, у него кольцо, при этом умеет засматриваться на других так, чтобы этого не заметил ни муж, ни окружающие.       - Хочешь сказать, что он…! - не успевает закончить помощник, когда двери лифта открываются, и они входят во внутрь.       - Ага. Я в жизни не чувствовал себя настолько раздетым, даже когда был раздет. - не стесняясь, говорит Чонгук, чуть вытаскивая рубашку из пояса, где она заправлена, чтобы не облегала.       - Надо было отказать в контракте, и пусть бы катился к черту.       - Я так чуть не сделал. Но это дополнительная прибыль, так что зачем терять такую жилку из-за извращенца?       Они выходят из лифта и направляются к кабинету.       - Много там ещё встреч на этой неделе? - интересуется Чонгук. Секретаря нет, поэтому временно его обязанности выполняет помощник.       - Еще пять. Они считают, что с тобой легче договориться. Мои люди уже готовят выгодные нам договора. Будешь дальше идти по головам? - интересуется помощник, когда Чонгук занимает свое кресло, взяв одну стопку бумаг и начиная её разбирать.       - Конечно. Пусть юридически внимательно их проверяют, а то я нашел в позавчерашнем ошибку, слава Богу, не для нас.       - Хорошо. - Сын Ван выходит из кабинета, чтобы не мешать и закрывает двери.       Чонгук тут же отбрасывает бумаги, скидывая их со стола.       "Они считают, что с тобой легче договориться."       Самое опрометчивое мнение на свете. Они приходят, один за другим, такие самоуверенные альфы, пытаются пользоваться тем, что он омега, но сами не замечают как становятся жертвами его обмана. Он путем лжи, давления и имени своей компании разоряет другие компании просто на глазах этих безмозглых "бизнесменов". Пока что это работает ему на руку, но как долго это продлится и не попадёт ли он сам на крючок чужой лжи?       Он думает, что главный в этой игре, но даже не замечает, как умело присматривают за ним же, выжидая подходящий момент, чтобы также придавить его. Это игра не для одного.