Люби меня люби. А вы думали конец?

Приятная мелодия лифта заменяется суетящимися разговорами в офисе. Мужчина переступает порог, направляясь по открытому холлу, приветствуя каждого сотрудника, что при виде своего начальника здоровались, кротко кланяясь, получая в ответ ободряющую улыбку продолжающего идти по своим владениям омеги. Они любят главного, потому что тот добр и внимателен к каждому работающему на него человеку. Мужчина никогда не принимает решений в одиночку, всегда выслушивает любые предложения и прислушивается даже к тем, что не всегда сходятся с его вкусом. Это подкупает сотрудников и повышает работоспособность и прекрасную отдачу, что всегда было необходимо омеге. Мужчина сворачивает в коридор, уже будучи близко со своим кабинетом, но неожиданно останавливается, хватая под локоть одного из сотрудников, одарив немного замявшегося парня снисходительной улыбкой. -Джиху уже на месте? - в тоне омеги часто присутствует нежность, ведь по сути все его подчиненные - его дети, которых он с удовольствием взял под свое крылышко. - Господин Ким, десять утра. Конечно, он на работе. - чуть осмелев, в конце прервавшись на смешок, отвечает сотрудник. Когда дети начинают немного паясничать, омега применяет свои методы по воспитанию. - Научись разговаривать со взрослыми. - хмыкнув, мужчина ограждает его слабым подзатыльником, из-за чего парень айкает, потирая затылок, встречаясь с насмешливым взглядом начальника. Последнее слово всегда за ним. - Если я опоздал, значит на то была уважительная причина. - омега поднимает другую руку, показывая бумажный стакан с кофе, за которым заехал по пути на работу. Парень понимающе кивает. - Вот то-то же. Мужчина оборачивается, продолжая идти по коридору, аккуратно пряча кофе от сотрудников, чтобы предотвратить конфузные ситуации и не перевернуть столь ценный для него напиток. Кабинет заместителя находится совсем недалеко от его собственного и как раз по пути, поэтому омега решает заглянуть сначала к нему, а уж только потом идти работать в собственный кабинет. Обычно он не стучится в двери Джиху, врываясь слету сразу же, на что заместитель реагирует нормально, прекрасно зная о такой привычке начальника, особенно когда тот загорается какой-то идеей, тут же желая поделиться ею с кем-то. Ничего нового не происходит и в этот раз, по привычке омега слету открывает дверь, но замирает на пороге от увиденной картины, шокировано уставившись на спину сидящего на столе парня, меж ног которого стоял заместитель, кажется очень занятый тем. Мужчина тут же захлопывает дверь, растерянно моргая пару раз, понимая, что те даже не заметили его, занятые друг другом. Но одна маленькая деталь бросившаяся в глаза омеги, заставляет его тут же вновь открыть двери, да так, что та ударяется о стену со стороны кабинета. Омега сглатывает, понимая, что не ошибся, сейчас прекрасно узнавая со спины того, кто за шею прижимает к себе его заместителя, втягивая в страстный поцелуй. -Инсан?! - стаканчик с кофе падает на пол, выпущенный ослабшими пальцами, а глаза расширяются в шоке, от понимания того, что он увидел. Парень, сидящий на столе, испуганно дергается, отталкивая от себя Джиху и оборачиваясь, судорожно пытаясь застегнуть дрожащими от страха пальцами верхние пуговицы рубашки. -Папа?.. (СТОП! Короче, я забыла предупредить (специально): прошло 18 лет. Хахпха…. Сюрприз!.... Не нравится… нет?..) -Папа?... - он спрыгивает со стола, наконец, справившись с пуговицами, становясь рядом с альфой, продолжая испуганно косится на заместителя, боясь взглянуть на родителя. - Пап, это не то, что ты подумал… - Что здесь происходит? - Чонгук совсем не обращает внимания на пролитый на полу напиток, поочередно кидая на Джиху и сына непонимающие взгляды. - Пап, я все объясню. - жалобно звучит Инсан, закусывая нижнюю губу, хмурясь от безысходности положения из-за того, что был пойман на том, что старался скрывать достаточно долгое время. - Да, уж будь любезен. - взгляд мужчины наполняется пониманием ситуации. Растерянность отходит на другой план, и омега складывает руки на груди, испепеляя сына разъяренным взглядом. - Давай только не здесь. - неловко мнется младший омега, осторожно обходя альфу и стол, приближается к родителю, хватая под локоть и выводя спиной к выходу из кабинета, оставляя ошарашенного заместителя один на один с собой. Инсан ведет за собой папу, ловко лавируя между сотрудниками, отрывисто здороваясь за себя и за растерянного родителя, быстро направляясь в сторону кабинета начальника. Место секретаря пустует, и младший омега благодарит небеса за то, что главное трепло компании сейчас непонятно где шляется, а значит практически все не узнают о их разговоре. Затолкнув не сопротивляющегося родителя в кабинет, Инсан заходит следом, защелкивая замок, и, проходясь по периметру закрывает стеклянную стену надежными жалюзями, скрывая от глаз сотрудников то, что им видеть не нужно. Чонгук все еще ошарашен, молча наблюдая за тем, как сын быстренько справляется с жалюзями. Он не должен был это видеть, это вызывает противные чувства, когда ты видишь как твой ребенок раздвигает (добровольно!) ноги перед твоим другом, да, в принципе, и перед его другом тоже, другом их семьи. И плевать он хотел на свое утрирование, ситуация это прощает. -Пап… - начинает Инсан, тут же прерываясь на то, чтобы вдохнуть побольше воздуха в легкие. Младший омега останавливается напротив папы, опустив взгляд в пол, теребя край свободной рубашки. - Как ты это объяснишь? - наконец, открывает рот Чонгук, смеряя омегу серьезным взглядом, поджимая губы в обиженном отвращении. К себе. Не уследил. Тот продолжает качаться из стороны в сторону, как ребенок, которому стыдно. Да, что там! Он все еще ребенок, которому всего несколько месяцев назад исполнилось восемнадцать. Он даже несовершеннолетний. Чонгук прикрывает лицо руками тяжело выдыхая. К чему, к чему, но к такому жизнь его не готовила. -Господи… ты и Джиху… вы… - запинаясь выдает мужчина, бубня в свои ладони. - Да, пап. - осторожно начинает Инсан, после выпрямляя осанку, приподнимая подбородок и уверенный взгляд, возгордившись. - Мы встречаемся. - не менее надменно произносит парень. - Как дам сейчас! - Чонгук резко делает шаг в сторону сына, замахиваясь, отчего тот тут же теряет свою уверенность, пригибаясь и сжимаясь, делая шаг назад. - Тебе восемнадцать! Когда ты уже включишь свой мозг?! - Восемнадцать с половиной. - неуверенно поднимая указательный палец вверх, показывая важность своего исправления, Инсан тут же отступает на еще один шаг, потому что родитель вновь борется с желанием не надавать глупому сыну по шее. - Какая разница?! - кричит в ответ разъяренный Чонгук, не боясь, что кто-то, даже секретарь, может стать свидетелем разбирательств. - Он старше тебя на семь лет! Семь, Инсан! Чем ты думаешь?! - мужчина не жалеет голосовых связок, пытаясь внедрить в мозг сына то, насколько он в очередной раз подставляет себя и его за одно. Вот только омега знает: сколько бы не кричал, тот не поменяется, так и останется занозой в заднице, его головной болью и редким выпендрежником. Слова папы задевают младшего омегу, который во что бы то ни стало, будет отстаивать свое решение перед родителями. Инсан поднимает взгляд, не менее злой и раздраженный, делая шаг в сторону родителя. -Мы любим друг друга! - наступая на омегу, уверенно утверждает парень, заставляя того отступить на шаг назад, немного подостыв. - И если ты имеешь что-то против, то я сбегу вместе с Джиху, ясно тебе?! И нам не нужно ваше разрешение! Тяжело выдохнув от крика, младший смеряет растерянное лицо папы уверенным взглядом. Он не шутит, и Чонгук это понимает. - Кто тебя так воспитал? - шепотом спустя минуту тишины, безутешно интересуется мужчина, ожидая хоть какого-то ответа на заданный вопрос, получая в ответ лишь молчание и уверенность угаснувших глаз. Чонгук притягивает сына за локоть, усаживая в кресло рядом с собой, опираясь на подлокотники с обеих сторон, нависая над ним. - А теперь слушай меня, тупица. Если об этом узнает твой отец, ни тебе, ни мне, ни твоему Джиху не жить. - заглядывая в глаза омеги, мужчина пытается донести до него, насколько тот рискует своими выходками. - Если ты его боишься, то я - нет. - уверенно выдаёт в ответ Инсан, глядя в разочарованные глаза папы. - Пусть узнает, я ему сам скажу! - парень собирается подняться, но Чонгук давит на его плечи, усаживая обратно. - Сынок, пожалуйста, - умоляюще просит мужчина, вновь заглядывая в не желающие понимать его карие глаза. - подумай хоть раз головой, не делай глупостей. Любишь его? Ну и люби себе, Бог с тобой. Только правильно ли ты истолковываешь свое влечение к Джиху? - Чонгук аккуратно заправляет прядь волос за ухо омеги, отвлекаясь от сосредоточенного лица сына. - Нужно для начала все хорошо обдумать, убедиться, что Джиху тоже тебя любит, только потом делать глупости и заявляться перед отцом со своими новостями. - мужчина вновь опускает взгляд на его лицо, слабо улыбаясь. - Ммм, хорошо? - Ладно. - выдыхает Инсан, расслабляясь, раскинувшись в кресле. - Я могу идти? - Да. - мужчина выравнивается, направляясь к своему столу, присаживаясь в кресло за ним, отвернувшись от младшего. - Идешь сейчас домой и присматриваешь за Мёнсаном и Мёнху. - Чонгук хватает календарь, уже сверяя даты касающиеся работы, но успевает одарить сына взглядом, улыбаясь на его исказившееся в отвращении лицо. - За этими пизд… малявками?! - вкладывая все свое недовольство в восклицание, пыхтит младший, подаваясь вперед, все равно находясь на огромной дистанции от усмехающегося родителя. - Да, я лучше недельку под домашним арестом посижу, чем с этими пиздю… молокососами! - в возмущении Инсан складывает руки на груди, откидываясь на спинку кресла, гневно испепеляя взглядом потолок. - Это твое наказание. Не забывай, что дома тебя еще ждет разговор о твоих прогулах в школе. - не стирая усмешки, Чонгук опускает взгляд на бумаги, уже отвлекаясь на них, не видя, как возмущенно передернуло омегу. - Я знаю, что они шумные, но через три часа они возвращаются со школы, поэтому помоги, пожалуйста, Бекхёну по дому. - Я и помогать? - младший поднимает обе руки, поочередно глядя на каждую. - Пап, ты ничего не путаешь? - задумчиво произносит Инсан, опуская руки на живот, продолжая рассматривать потолок. - Нет. Ты меня прекрасно слышал, а теперь выметайся. Только прямо по коридору и на выход, даже не вздумай отвлекать Джиху и мешать мне и моим сотрудникам работать. - Чонгук вновь поднимает взгляд, смотря на сына из-под челки. Омега все еще обижен, поэтому недовольно цокает, не мешкая, встает с места и покидает кабинет, хлопая дверью. Мужчина, оставшись в пустом кабинете с одиночным стуком часов, громко вздыхает, откидываясь на спинку кресла, запрокинув голову назад. Че, рассказывать, что за эти восемнадцать лет случилось? Окей, уговорили. Присаживайтесь там поудобней и читайте. Звуковой эффект флешбека. Банально наверное говорить, что у Тэхена с Чонгуком наладились отношения и что они наконец зажили спокойно… и я не скажу. Нет, конечно, личная жизнь пришла в норму, там все, как нужно и не нужно. Но лезть в это запутанное дело - себе дороже, поэтому акцентировать на этом внимание я не буду. Для Кореи воскрешение Тэхена было примерно, как выбивание двери с ноги с криком: "Хелоу, битчес!". Никто не ожидал, что все вот так получится, а тем более, большая часть была вообще не в курсе всех подробностей, благодаря хорошему финансированию СМИ. Ничего не знающий об этом Чонгук материл собственный телевизор за то, что новостные каналы либо молчали, либо говорили поверхностный бред, выводя его из себя. Ой, как же он матерился…. Пришлось Тэхену поведать омеге небольшой секрет и купить новый телевизор, не успев в очередной раз вовремя оттащить его от "мразей, тварей, лгунов поганых" и ещё много там кого, успокаивая весь вечер, плавно переходящую в ночь. Теперь же омега просто игнорирует существование новостных порталов, обходит все это дело стороной, и даже о себе узнает непосредственно из уст вездесущего секретаря. Всё пришло в норму. Тэхен вернулся в компанию, вновь её возглавив, правда на псевдо церемонии чуть не подрался с самим Чонгуком, которого со слезами на глазах оттаскивали от кресла директора, ибо омега очень дорожил всем тем, что сделал за последний месяц, не желая отдавать должность обратно своему мужу. Альфа неловко посмеялся, разводя руками, когда омегу все же вывели из зала, где за его пределами Ёнхва отпаивал его крепким чаем, пока тот бурчал о несправедливости и обесценивании его трудов. Пока Тэхен официально возвращал себе должность, он очень переживал за то, что омега опять обидится на год, и успешно прослушал все, что ему говорили, хотя особо нового он потом не узнал. И как только официальная часть закончилась, он первый поднялся, быстро покидая зал, убегая к своему «обиженному миром» зайчонку. К счастью альфы, Чонгук достаточно быстро отошел, очень быстро, если быть точней, и увлекся чем-то другим. Чем именно Тэхен узнал лишь через пять с лишним месяцев, когда однажды Чонгук без каких либо объяснений притащил (привез, но выглядело это именно, как притащил) его к небоскребу, подняв на него. Тогда, поднимаясь на лифте, с закрытыми ладошками омеги глазами, альфа свято верил, что тот его убьет, скинув с высоты птичьего полета. За что? Да хоть за эту переданную должность бонусом ко всему, что было раньше. Но нет, он, к счастью, ошибся. «-Что это?» - первое, что спросил Тэхен, когда ладони исчезли и в глаза бросилось слишком белое и светлое офисное помещение, с яркими и броскими деталями интерьера, отличающими его от банальных компаний, фирм и контор. В ответ же альфа получает подзатыльник и чуть раздраженное "мозги, блять, включай" от представляющего совсем другую реакцию омеги. Ну, конечно! Как он мог не догадаться?! Это же Дом моды, мать его! Чонгук сразу же все ему поведал, с улыбкой расхаживая по своим владениям, знакомя с ними Тэхена, который много чего узнал: и почему тот пропадал, и где гулял, и что делал, и причем там его отец и посещения банка. Омега тогда поинтересовался, понравилось ли альфе, на что получил, недобрую ухмылку Тэхена, который осматривал помещение Дома моды, по которому чуть погодя гонял Чонгука между рабочими столами. Омега, оправдываясь, просил его не злиться, ведь он совсем не специально доводил альфу почти год до сумасшествия, но разве Тэхен хотел его слушать, пока запыханный Чонгук бегал от него по офису, в конце концов пойманный альфой в собственном кабинете, загнанным в угол. Тогда они достаточно быстро помирились так хорошо и сладко, прямо на его рабочем столе, забыв об обидах в прошлом. Кажется, все тайны между ними перестали существовать. Да, и все было действительно зашибись до одного прекрасного момента, пока во время очередного интима Чонгук с испугом не оттолкнул Тэхена, убегая в ванную по непонятным для альфы причинам. Как потом выяснилось, Чонгука тошнило. Глупая голова омеги вновь решила, что он отравился, ведь накануне они действительно посетили новый ресторан японской кухни, так что он решил переждать недельку в постели, понимая, что лучше не становится: к ежедневной рвоте добавилось и поднятие температуры. Тогда то он и забил тревогу, ворвавшись в кабинет своего врача с криками: "Помогите! Доктор! Помираю!", на что врач пинком под зад отправил его к гинекологу. Ага, поняли, да? Поняли, да, кто крупно проебался? Догадались, кто от омеги по дому носился и пытался спрятаться? Когда дверь открылась с ноги, а злой крик омеги "Подошел сюда, сука! Считаю до трёх!" заставил альфу, который знал, куда именно отправился с утра Чонгук, вздрогнуть, настал настоящий апокалипсис. Он, если честно, уже был готов, зная, что примерно ему там скажут, готовя душераздирающую речь, чтобы растопить точно не обрадующегося этой новости омегу. Ох, в тот вечер он чуть не погиб от статуэтки и вазы нацеленных в голову и чонового кулака, что немного потрясло итак напуганного до смерти альфу. Тэхен сейчас и не вспомнит, что кричал ему тогда Чонгук, носясь за ним со справкой с УЗИ в руках, но, кажется, что-то примерно схожее с: "Ну всё, скотина! Иди сюда по-хорошему, иначе кастрирую! Я за себя не ручаюсь!". К огромному сожалению Тэхена, Чонгук, как и клялся себе, начал ходить в спортзал, чтобы привести себя в норму и усовершенствовать выносливость, что и сыграло злую шутку с Тэхеном, который поплатился за все, когда его легко догнали. Весело им, не то слово! А настоящее веселье началось так месяца с пятого, когда счастливым (до не могу) папашам с точностью девяносто девять целых и девять десятых предсказали двойняшек. Вы бы видели, как глаз Тэхена затипало. Он думал, что в тот же момент с этой новостью с ума сойдёт, чувствуя как руку, которую держал омега, с силой сжали, хотя искоса взглянув на Чонгука в тот момент и не скажешь, что он был раздосадован или расстроен, наоборот улыбнулся доктору, даже не взглянув в сторону альфы, что естественно являлось для Тэхена плохим предзнаменованием к концу этого дня. Чуйка не ошиблась: вечером, удобно устроившись на кровати, Чонгук устроил ему настоящую взбучку, которую альфа достойно выдержал, засыпая непривычно на самом краю большой кровати, боясь, что омега во сне просто напросто задушит его подушкой. Я в тот момент молилась на его нервы. Бедняжка. Ну, девять месяцев (кругов) Ада закончились, и Тэхен вновь наблюдал милые мордашки двойняшек, двух мальчиков: омежка и альфочка. Внешне в младенчестве мало чем отличались, но со временем все больше сходились в характере, будто поделенным между ними. Часто можно было наблюдать их излишнюю синхронность, что умиляла родителей. Чонгук на своих ошибках (слава Богу!) наученный, поэтому в этот раз не выкобенивался и присматривал за четырьмя детишками, частенько вспоминая мужа хорошим словцом, особенно в самые загруженные дни, когда хлопоты приумножились в два раза, а за четырьмя детьми одновременно уследить практически нереально. Замучанному папаше пришел на помощь Бекхён, что по дружбе теперь жил у них вместе со своим братом, разбавляя до того наполненный детскими возгласами дом. Разрываясь между шкодливыми двойнятами и неугомонным Инсаном, Чонгук реально потихоньку чувствал, что крыша едет по наклонной, уже бронируя себе столь ценное место в дурке. К счастью, появился третий помощник: четырехлетний Ингук, с улыбкой помогающий папочке присматривать за младшими. Да, вообще омега окрестил его гордостью семьи, папиной лапулей и лучшим ребенком года по версии самого Чонгука (очень даже престижное звание). Самый адекватный в их семье растет, в общем. Если Вы хоть на секунду подумали, что это конец пиздеца (хорошего… ну, это с какой стороны посмотреть… ), то я спешу Вас обрадовать - нет. Как можно забыть, что у Чонгука есть Дом моды (мать его!)? Так вот, помимо домашней рутины, которую омега выполнял бок о бок с Бекхёном, он ещё и параллельно этому работал на дому, набрасывая эскизы карандашом, чтобы производство не тормозилось, ведь по сути без него ничего там не решалось, что создавало небольшие проблемы, которые омега решал на дому, по телефону, с альбомом в руке в окружении непоседливых двойнят, что с интересом выглядывали с обеих сторон, наблюдая за тем, что же папа рисовал на листе, часто останавливаясь на середине, вырывая и выбрасывая лист, начиная заново, в это же время давая указания секретарю. Тем временем маленькие детишки, которым отроду то всего два годика, переглядывались между собой, продолжая тихонечко греться под боком занятого папы. Короче, эти мелкие пиздюки (солидарен с Инсаном), пользуясь моментом, пока папа убегал, позванный Бекхёном, хватали оставленные карандаши, ещё толком не умея их держать, и нарочно (именно) портили его эскизы, хотя может и случайно… но факт остается фактом: он по сто тысяч раз перерисовывал эскизы по своему и не совсем желанию, пока ему не надоело, и он, в очередной раз угробив день на перерисовывание важной коллекции, не устроил истерику Тэхену, который с подушкой в руках, в виде защиты, пообещал, что поговорит с двухлетними двойняшками о подобающем поведении. Как и предполагалось, Тэхен ответственно отнесся к просьбе (приказу) омеги, усадив непослушных детей перед собой на диван, и стал читать им лекцию о том, как нужно себя вести и уважать папу, при этом активно жестикулируя, шагая туда-сюда, под взглядом внимательных глазок двойняшек, чересчур увлекшись лекцией. Конечно, речь бы сошла и на конгрессе ООН, но дети слушали, да так внимательно, что к концу речи уснули… может и не к концу. Тэхен то их такими заметил, когда окончил. Короче, ничего не поменялось, дети так и не поняв смысл отцовской тирады, остались проказниками и хулиганами мелкого масштаба. Альфа развел руками в очередной раз достойно держась под раздраженным взглядом омеги, но уже на следующий день начал платить Бекхёну за работу по дому, возобновив его в почетной должности няня, не принимая отказов, и разрешил Чонгуку ездить в офис. Наконец-то, хоть одно правильное решение за это долгое время, растянувшееся почти в три года, растопило лед обиженного омеги, что неожиданно подобрел, в свою очередь восстановив запрещенные под действием обиды привилегии альфы. Это пол беды. Да. Есть еще и вторая. Заключается она в Инсане. Ещё с пеленок родители заметили, что характер у омежки - копия Чонгука, и Тэхен понял, что двоих таких он не переживет… но! На удивление обеспокоенных родителей, с возрастом ребенок стал тихим и послушным, как лапуля Ингук… Кажется, сердце родителей выровняло ритм. Ага, рано радовались! С лет так двенадцати все пошло по наклонной, вот прям неожиданно стремительно и резко. К такому никто не был готов, даже сам Инсан, что стал слишком дерзким, переговариваясь со взрослыми, даже с Тэхеном, который с крепко сжатыми зубами терпел такое отношение; гулящим, сбегая с дома к друзьям по вечерам, иногда возвращаясь домой под самое утро, что не ускользало от волнующихся родителей. Тогда Тэхен встречал его с ремнем в руке, тысячу раз обещая выбить им всю дурь, лишь указывая в сторону комнаты сына с непоколебимостью во взгляде приглашая в неё, после уходя, зная, что тот не посмеет ослушаться и вновь уйти. Подсматривающий из-за угла Чонгук всегда выбегал после того, как отец вынес свой вердикт, осматривая ребенка, на какого либо рода повреждения, ведь совсем не ясно, где тот шатался всю ночь. Омежка лишь отталкивал папу, уходя в свою комнату, громко хлопая дверью, оставляя обеспокоенного мужчину смотреть ему вслед. Инсан после этого лишь безвылазно сидел в своей комнате, по-своему понимая значение «домашнего ареста». Сердце Чонгука тогда взволновалось ещё больше. Омежка то красивый, а гуляет где только можно и с кем непонятно. Но поговорить с ним омега не решался, упрашивая об этом Тэхена, прекрасно понимая, что у альфы методы другие, он не способен спокойно поговорить с омегой, тем более подростком, следствием чего всегда являлись ссоры, истерики и громкие хлопки дверью. Чонгук ещё долго расхаживал под дверьми комнаты сына, изредка отгоняя вечно ржущих и мешающихся под ногами двойняшек, пытаясь дозваться до Инсана, чтобы они поговорили. Но тот игнорировал, остывал, и все на круги своя, а потом по новой. Вот теперь новая незадача с этим любителем искать всякие проблемы на свою пятую точку, и Чонгук боится, что опять будут эти истерики, крики, слезы, домашние аресты и это угнетает. Окей, разбавим это всё позитивчиком, а сделает это Ким-самый-лучший-на-свете-самый-послушный-в-мире-самый-примерный-и-вообще-золотце-как-еще-называет-его-Инсан-отцовская-подлиза-Ингук. Это действительно гордость их семьи. Из отзывчивого мальчика вырос взрослый, прекрасный юноша с запоминающимся с первого раза приятным ароматом цитрусовых, как и предполагал Чонгук. А как и предполагал Тэхен, за альфой вились толпы омег, пытаясь завоевать внимание первого парня и гордости школы с утонченным и одновременно статным телосложением. Но больше всего сердца представителей противоположного пола привлекали карамельные отцовские глаза, искрящиеся вселенской добротой. "Мать Тереза!" - как любит обращаться к нему Инсан, после заливаясь смехом, когда старший брат действительно отзывался, свыкнувшись с подколами с его стороны. Ингук правда готов прийти на помощь каждому, ничего не требуя взамен, так с легкостью и попадая на крючок хитрых омег, которых с серьезным выражением лица помогал отвадить Инсан, пока они учились в одной школе. В отличии от старшего, омега имел сомнительную репутацию, навеивая страх даже на старших омег, поэтому ему не составляло труда всего раз взглянуть на липнущих к его брату подстилок, чтобы потом смеяться с его беспечности и открытости. Ничего не изменилось, даже тогда, когда альфа перешел в университет. Наоборот, кажется, омег стало еще больше, а терпения добродушного Ингука все меньше, отчего он обратился за утешительной помощью к папе, который всегда готов был его выслушать и погладить по головке за отсутствие лишних проблем с его стороны. В это трудно поверить, но, когда дверь в комнату альфы закрыта за ней происходит то, о чем никто не знает, кроме обнимающего и прижимающего к своей груди родное плачущее дитя Чонгука. Омега иногда думает, что этот мир совсем не заслужил такое милое золотце, когда слушал с паузами на всхлипы, что альфе больно разбивать сердца омег своими отказами, из-за своих принципов в ожидании настоящей любви, все еще находясь в активном поиске. Все таки Чонгука радовало, что характер у Ингука не отцовский, о чем он никогда не говорил вслух. Изредка между старшими братьями возникали конфликты (ну а как же без них то?), но чаще всего это были неуместно кинутая подстебывающая фраза со стороны Инсана и обиженный взгляд и осуждающее "Йа! Я же твой старший брат! Имей уважение!" в ответ от Ингука, на что младший фыркал, закатывая глаза, чем копировал поведение папы в молодости. Ингук безоговорочно самостоятельно, без чьей-либо помощи идет по стопам отца, понемногу интересуясь делами в компании, которая по итогу достанется ему, изредка проводя время в компании отца и деда, внимательно слушая их наставления. О, да, кстати, Намджун быстро пошел на поправку к удивлению врачей которые ничего хорошего ему не предвещали, и не желая находиться за границей еще дольше, скоро вернулся с Джином под ручку на родину к уже счастливым и не очень (из-за беременности двойнятами) детям. Тэхен, помнит как долго он пытался отговорить Чонгука от поездки в аэропорт уже на приличном сроке, получая в ответ серьезный взгляд и тихое, но грубое "У тебя никто не спрашивает." У Чимина и Юнги тоже все прекрасно. Подрос младший брат Чонгука - Санык - альфочка. Чонгук от наследства отказался. Не добровольно, конечно… а его ведь предупреждали, но вот эта пакостная черта, передавшаяся детям, сыграла с ним злую шутку, когда он, как и обещал, с улыбкой на сорокалетие папы вручил тому сертификат в салон красоты, тонко намекнув, что пора… Короче, лишили его наследства, как и обещал Чимин, но Чонгук оставил последнее слово за собой, сказав, что ему ничего и не нужно, он сам все отдаст брату. Ну обидно, конечно, но, как говорится, сам нарвался. А сейчас речь зайдет о тех, кто доставляет больше всего проблем всем членам семьи и не только: вездесущие пакостные двойняшки. Трудно даже подобрать слово, чтобы охарактерезовать степень их шкодливости, потому что он действительно высок. Рядом с ними ничем серьезным не займешься - шумные, свое без присмотра оставлять нельзя - мимо не пойдут, в ответ ничего не скажешь - не отстанут. Их даже врагу на перевоспитание не отдашь, потому что за его психическое здоровье действительно стоит волноваться. Старшенький - Мёнсан - альфочка младшенький всего на несколько минут - Мёнху - омежка. В их внешности трудновато уловить идентичность, так как они все же не близнята (что упрощает жизнь родителям на 0.00001), что не скажешь о характере. Эти двое будто рождены друг для друга, с похожими интересами, увлечениями и темами для разговоров, в принципе, не нуждаясь в посторонних людях, являясь лучшими друзьями друг у друга. Казалось бы ну что в этом такого? А… а что делают лучшие друзья вместе? Правильно, издеваются над окружающими. Первый над кем поиздевались эти два мелких хулигана, был Чонгук, которому они нарочно портили эскизы. Следующим по списочку оказался Тэхен, но там тоже ничего не увенчалось успехом: альфа хорошенько пригрозил им отцовской поркой, что заставило их отступиться от преждевременных замыслов. Думаете дальше был Ингук? О, нет, как не странно, старший брат пользовался авторитетом и уважением у малышни, которые не трогали его, глядя на него как на своего идола. Иногда родителям приходилось обращаться к альфе, чтобы усмирить двойняшек. Следующей их жертвой стал… барабанная дробь... Инсан! Это вообще отдельная история, которая сойдет объемом в целый том, но все же я расскажу все вкратце. Как вы поняли, характер Инсана оставляет желать лучшего, а двойняшки… ну с ними всё ясно. Поэтому, когда эти трое начинают спорить, а именно младшие задираться к парню, то это всё… пиши "пропало", атомная война по сравнению с этим, детские перестрелки, не больше. Творится такой пиздец, что прячься и не вылезай до окончания. Малые знают, как подколоть, а Инсан тоже на слово не промах, и пошло-поехало. Баталии эти могут неделями длиться, пока у кого-то не закончится заковыристое словечко. Они в таких контрах, что всем окружающим не по себе. Поэтому Чонгук, сидя сейчас в своём кабинете, боится, что вечером вернется не домой, а к тому, что от него останется. Вся надежда на Бекхёна и его брата. Думы Чонгука ни о чем прерывает стук в дверь, и сразу же в его кабинет входит спокойный Джиху, приближаясь к столу, останавливается рядом с креслом, в котором дремлет начальник, и кладет папку на поверхность рабочего стола. Омега приоткрывает глаза, встречаясь с его взглядом, который он тут же отводит, взглянув на пейзаж из панорамного окна. Альфа делает вид, что ничего не произошло, что вызывает на лице мужчины улыбку, пока он принимает удобное сидячее положение, продолжая смотреть на своего заместителя. -Ты же знаешь, - аккуратно начинает Чонгук, привлекая внимание молодого альфы, что сразу же готов выслушать и принять любую похвалу и осуждение со стороны человека, с которым он знаком добрые пятнадцать лет своей жизни. - что сделает с тобой Тэхен, если узнает. - омега внимательно глядит во вмиг опущенные в пол глаза и прекрасно понимает, что они оба знают о чем именно говорят. Поэтому продолжает: - Ты же сам видел, как он выгнал предыдущего кавалера Инсана. Улыбка сходит с лица Чонгука, потому что он и сам помнит тот драматический вечер. На очередном семейном ужине собрались все, кто только мог придти, не считая, конечно же, их самих: родители, которых еле уговорили прийти, Бекхен, который со своим братом уже стали частью этой семьи, Ёнхва тоже пришел порадовать двойняшек своим визитом, и конечно же Джиху, как друг семьи не мог отказаться от приглашения на столь редкий семейный сбор. Они мирно сидели, весело общаясь, наконец, собравшись большой компанией, но в один прекрасный момент в дверь стучат, прерывая веселье. Инсан спохватился, успокаивая всех, тем что "...это ко мне, не переживайте. Кушайте, дедушка…". Через несколько минут омега уже спускался по ступеням с неким парнем под ручку, широко улыбаясь. Окей, Тэхен блин не тиран, и не запрещает Инсану встречаться с парнями (вру: есть немного), но этот удивил всех. Чуть ли радостно не подпискивая омега, взглянул на своего "возлюбленного", что вообще, казалось, не вдуплялся во что влип, и после с гордостью объявил: "Пап. Отец. Знакомьтесь, это Джейкоб, и мы встречаемся." Ой, что былооо! Бокал в руке Тэхена треснул, и вино из него полилось по его ладони, пачкая манжет рубашки. Чонгук забегал взглядом по широко улыбающемуся сыну и его кавалеру, вытирая ладонь и запястье альфы попавшейся под руку салфеткой, поглаживая её, чтобы успокоить. Что собой представляет этот Джейкоб просто представить страшно, а здесь его ещё и вживую увидеть, так ещё и рядом с сыном, который заявляет подобное, вообще равняется остановке родительского сердца. Мало того, что парень, держащий Инсана за руку, американец (они ни в коем случае не расисты, но где Инсан блин его отодрал?!), так он же предстал перед буквально семьей своей второй половинки в неподобающем нетрезвом и полу обкуренном состоянии, в одежде больше похожей на одежду типичного представителя американской гопоты из неблагополучных районов Нью-Йорка и виднеющимися из-под нее татуировками, не одной, и даже не двумя. На их счет не было достаточно времени, так как в следующую секунду Тэхен встал в полной царящей в гостинной тишине, продолжая испепелять сына на пару с его горе любовью. Ох, как же эпически альфа выгонял этого парня. Там было кажется все, что нужно: и слезы, и крики, и непонимание гостей, и самое главное не обошлось и без драки… хотя дракой это трудно назвать. Просто Тэхен, вытолкнув "парня” его сына за порог, на прощание врезал кулаком тому в лицо, запрещая подходить всякой пьяной дворовой шпане к Инсану. Борясь с тем, чтобы не плюнуть в развалившегося на траве у входа альфу, который даже в своем состоянии подняться не смог, Тэхен приказал ему убираться, заталкивая двух омег обратно в дом, на прощание хлопая дверью. Чонгук пытался успокоить его, а заодно и разрыдавшегося сына, что с хлопком входной двери стал кричать на отца, обвиняя его в разрушении своей судьбы с "любимым" и контроля своей личной жизни, хотя замечу, это был первый и пока что последний раз, когда родители были действительно категорически против отношений. -Я знаю. - кивая, наконец, говорит Джиху, глядя на такого же задумчивого начальника. - Но мне обидно, что ты сравниваешь меня с бывшим Инсана. - спокойно продолжает рассуждать альфа, складывая руки за спиной. - Ты хороший парень, Джиху, правда. - Чонгук подпирает голову ладонью, подняв взгляд на заместителя, склонив голову слегка вбок. - Я честно, больше в данной ситуации переживаю за тебя. Ну зачем тебе этот взбалмошный малолетка с ветренной пустой головой и по пятьсот раз на день меняющимся настроением. - мужчина чувствует себя неоднозначно, пытаясь переубедить друга и заставить отказаться от этой… любви? - Тебе двадцать пять, ты достаточно взрослый и успешный альфа. Честно, ты лучшее, что я могу хотеть для своего сына, но… он этого пока… пока что он этого не заслуживает… правда, я не знаю… - омега прикрывает лицо руками, слишком запутавшись, даже не понимая, как объяснить напротив стоящему альфе, что думает по этому поводу. - Сядь. Садись, пожалуйста. Чонгук не взглянув на него, слышит, как стул напротив отодвигается и пружины в сидушке тихо заскрипели, оповещая об успешно выполненной просьбе. -Я уверен, что ты не остаешься без внимания омег, что есть достаточно намного лучших кандидатур, чем мой сын, которого я люблю, но настолько, чтобы понимать чего он действительно заслужил. Ему всего лишь восемнадцать… он не знает, что завтра надеть в школу… он совсем ещё молод и неопытен, а тут… - мужчина прерывается, убирая руки от лица, опираясь на них о поверхность стола, продолжая смотреть на него же, не в силах сейчас взглянуть в глаза альфы. - Тебе стоит поискать кого-то более спокойного и уравновешенного… мне трудно сейчас тебе это говорить, - омега правда не понимает, почему Джиху хотя бы букву не вставит и не облегчит ему страдания выдавить из себя эту речь. - а тем более просить. - Чонгук поднимает взгляд встретившись со все таким же привычно спокойным взглядом альфы. Казалось бы, его вообще не касается все то, что до этого говорил начальник. - Джиху, прошу… пожалуйста, подумай хорошенько: а нужен ли тебе Инсан? Из вас двоих только с тобой я могу спокойно договориться хоть о чем-то… - Я понимаю. - после небольшой паузы, отвечает Джиху, глядя в усталые глаза омеги, после отводя взгляд вновь в окно. - Я бы обязательно послушался тебя, - альфа прикрывает веки, даже краем глаза не желая видеть, как совсем малая надежда гаснет с продолжением в чужих карих глазах. - если бы не любил его так сильно, что… вряд ли смогу его отпустить. Гук, он ведь давно мне нравится. - Джиху вновь поворачивается к омеге, который удивленно хлопал ресницами в ответ. - Да и я не бабник, ты же знаешь. Я бы не стал встречаться с ним без особой причины. - Да, я знаю… - полушепотом выдыхает омега, все еще удивленный признанием, явно пытаясь это скрыть. - Хорошо… Хорошо, делайте, что хотите. - нервно отмахиваясь, Чонгук опускает взгляд на черную папку, пока что не открывая ее, чувствуя, что тема еще не до конца закрыта. - Но все, что касается привселюдного раскрытия ваших отношений… я ни о чем не знаю и ничего не подозреваю. Все, что было полчаса назад, мне приснилось, потому что мой кофе я так и не попробовал, а значит, все еще сплю. Понятно? - Я сейчас скажу, чтобы тебе принесли новый. - слегка улыбнувшись отличному переходу от темы к другой, отвечает Джиху. - Ладно, давай приступать к работе, потому что я опять ничего не успеваю. - Чонгук поднимает взгляд на часы, не замечая, как альфа вновь напрягся. - Новую коллек… цию, - заместитель запнулся, когда взгляд метнулся в его сторону, так и замерев на нем, пригвоздив к месту. - Что с ней? - резко интересуется омега, сосредоточив свое нарастающее раздражение на альфе. Работа никак не связана с личным отношениями. - Ничего такого. Ее просто нужно закончить к концу этой недели. - пытаясь звучать как можно мягче, сообщает Джиху, тут же дернувшись от вскрика. - Что?! - Чонгук возмущенно ударил по поверхности стола. - С хера ли? Вдохновение нельзя скопировать и вставить. Я не робот! - Я понимаю, - альфа привстает, меняя свой спокойный тон на утешающий. - но мы должны успеть предоставить эскизы коллекции представителям Недели мод в Париже, чтобы иметь возможность презентовать ее на ней. Это обязательное условие. - Да, они что там в своем Париже с ума посходили?! В прошлом году такого не было! - возмущенно восклицает омега, успокаиваемый другом, что просматривал на закрытые жалюзями стекла в офис, надеясь, что никто не слышит, как начальник проклинает создателей мероприятия. - Как?! Как я по-твоему закончу коллекцию, если у меня только три дня осталось? Джиху промолчал, продолжая гладить его по плечу. Отодвигая папку в сторону, альфа берет лист и карандаш и кладет перед заткнувшимся омегой, улыбнувшись. -Постарайся. Продажи возросли, и мы не можем терять лидерство на таком важном этапе. Вдохновись чем-нибудь, не знаю чем, но закончи эскизы к концу этой недели. - альфа слегка склоняется, чтобы заглянуть в обиженно-опущенные глаза мужчины, прижимая его за плечи к своему боку. - Так не честно. Я не могу работать при таких условиях. - спокойно возражает Чонгук, поднимая на него взгляд. - Давай-давай. - со смешком подгоняет его заместитель, кивнув на чистый лист и карандаш. - Кто, если не я подтолкнет тебя к работе. - парень хлопает его по плечу и направляется к выходу, не замечая раздраженного испепеляющего взгляда на своей спине, что с хлопком двери и громким вздохом резко отводится в окно на безоблачное небо. *** -Я дома! Омега спускается по лестнице, считая нужным оповестить всех о своём приходе. Будучи в хорошем расположении духа, не смотря на утреннее происшествие, парень перепрыгивает через одну ступеньку, мечтательно улыбаясь. Все было практически идеально, до того момента, пока он не поскользнулся на последней ступеньке, падая на мраморный пол у основания лестницы. Сбоку послышался смех, и в голове тут же щелкнуло осознание: пиздюки. Инсан еле приподнимается, шипя от боли в небольших ссадинах, полученных после познавательной встречи с полом. Омега поднимает голову, сразу же цепляя взглядом своих обидчиков, вышедших из-за угла и дающих друг другу пять. -Мелкие… - угрожающе шипит Инсан, сжимая кулаки от гнева, прожигая обеих демонят раздраженным взглядом. - Кто? - склонив голову вбок, игриво интересуется Мёнсан. - Ну кто? - Это война, братишка. - усмехаясь на оставленный без ответа вопрос, подает голос Мёнху, ещё раз переглянувшись с альфой-двойняшкой. - Вам по шестнадцать лет, не надоело херней страдать? - в манере папы интересуется Инсан, окончательно избавившись от пыли пола, что вмиг оказалась на нем, точнее на его относительно белоснежной рубашке. - Кажется, старичок устал. - складывая руки в карманы штанов и облокачиваясь о стену спиной смеется Мёнсан. - Поговори мне ещё, малолетка сопливая! - омега угрозливо делает шаг вперед, но те предусмотрительно разбегаются в разные стороны, посмеиваясь между собой. Инсан приходится замереть на месте, мечась взглядом от одного к другому, ожидая какого-то подвоха с их стороны. - Сюда подошли немедленно. Я за себя не ручаюсь. - Кажется, кто-то сердится… кипяточек остынь. - смеется Мёнху, спокойно стоя за диваном, не боясь гнева брата. - Да он просто боится, что родители узнают, что он встречается с Джиху. - язвительно заявляет Мёнсан, гогоча, когда лицо брата приобретает заметную растерянность и бледность. - Откуда вы?... - Инсан мечется взглядом от одного к другому, пытаясь привести себя к невозмутимости, потому как это… война… блин, между ними никогда не было чего-то другого! - Научись комнату свою без присмотра не оставлять. - Мёнху обходит диван, падая на него. - Мне что, по-вашему, сидеть в ней круглосуточно?! - возмущенно восклицает Инсан, глядя на брата, обиженно поджимая губы. - Я пожалуюсь папе за то, что вы в мою комнату без разрешения прокрались. - Тогда отец узнает о твоих шурах-мурах с Джиху. - усмехается Мёнсан, присаживаясь рядом с братом. Инсан, возмущенный словами братьев, стоял на том же месте, не в силах теперь подойти и тронуть либо ударить, иначе отец узнает обо всем, а эти мелкие словами направо и налево не раскидываются - А папа знает о том, что ты опоздал, не уложившись в срок нашего прихода из школы? - вновь давая пять брату, продолжает Мёнху. В первые Инсан, промолчав и сжав челюсть от злости, скрылся в коридоре, уходя от двойнят, чуть не столкнувшись с Ингуком, который пропустил целенаправленного младшего, удивленно посмотрев на братьев, после обернувшись вслед Инсану, который уже скрылся за дверью собственной комнаты, хлопнув ею. -Что вы опять натворили? - Ингук повернулся к двойняшкам, заинтересованно приподнимая бровь - Мы? Ничего, братик. - невинным голоском пропел Мёнху. - Да, брат. Почему, если у кого-то истерики, в этом обязательно виноваты мы? - сложив руки на груди, с таким же невинным взглядом спросил Мёнсан. - Ладно. - недоверчиво проговорил альфа, отворачиваясь и уходя к лестнице, чтобы покинуть дом. - А куда ты идешь, брат? - интересуется ожививший Мёнсан. - Да. А почему ты так рано дома? - поддакивает ему Мёнху, следом заинтересовавшись странными изменениями, повернувшись слегка к брату. - Мы.. мы же не видели, когда ты приходил… - Вас это не касается. - альфа останавливается, обернувшись, взглянув на младших свысока в прямом смысле этого слова. - Но, если не вернусь до прихода родителей, скажете, что гулять. - Ингук без должных объяснений скрывается из виду. - Хорошо. - успевает выкрикнуть Мёнсан, прежде чем слышится хлопок двери. Альфа переводит взгляд на брата. - Ты думаешь о том же о чем и я? - Завел кого-то, гаденыш, и нам не говорит. - с ухмылкой на лице, говорит Мёнху, получая кивок в ответ. - Предлагаю посетить обитель нашей выросшей гордости. - Мёнсан тут же поднимается, ожидая братца и уже на пару с ним крадется к комнате старшего. Два демоненка теперь добрались и до того, кого уважали. Никому отныне нет пощады. *** Тэхен паркует машину у входа, устало опуская взгляд на руль, и отстегивается, покидая авто. Мигом оказавшийся рядом работник приветствует его, забирая ключи от машины, а альфа, не взглянув на него из-за слишком насыщенного дня, плетется к дому, зевая от усталости. Работа в компании утомляет, в последнее время плохо сказываясь на его самочувствии. Поэтому он надеется, что сегодня никто не подрался, никуда не влез, ни с кем не поссорился, создавая ему лишнюю головную боль. Спускаясь по лестнице, альфа замечает крутящегося у стола Бекхена и его брата. Омега молчалив, а родственник серьезен и отречен, с опущенной головой смотря в одну точку перед собой. -Привет, Бек! - Тэхен несмотря на изнеможение, улыбается и даже машет, явно радуясь тому, что брат няня решил присоединиться к их ужину. Омега, погруженный до этого в себя, на автомате накрывая на стол, оборачивается, одаривая его испуганным взглядом, но, узнав, сразу же расслабляется. -А это ты, Тэхен? Привет. Зови Чонгука, а я детей пока к столу соберу. Ужин уже готов. - нянь отворачивается, продолжая расставлять приборы, не обращая внимания ни на него, ни на брата. Хоть Бекхен и старался показаться радушным, Тэхен заметил, что его что-то волнует, чего омега даже не скрывает. Возможно у брата Бекхена возникли какие-то проблемы, а возможно у самого няня что-то произошло, но Тэхен решил не беспокоить его пока вопросами, проходя дальше по коридору, чтобы, наконец, попасть в свою спальню. Открыв дверь, он сначала удивляется, что в комнате выключен свет, ведь уже достаточно темно, но после замечает свет торшера и силуэт в кресле рядом с ним. Альфа вздыхает, осуждающе качая головой и опускает взгляд, разыскивая выключатель. -Что ты делаешь в темноте? - Тэхен включает свет, ослепив при этом свои привыкнувшие к темноте глаза. -О...ты уже пришел? - Чонгук поднимает взгляд, бросая карандаш на альбом лежащий на коленях и одаривает альфу теплой улыбкой, поднимая руки и потягиваясь так, будто только проснулся, довольный сном. Только этим Тэхена не обманешь: он ведь знает, что тот так делает, когда беспокоят боли в спине, а растяжка слегка приглушает ее. Альфа недовольно хмыкает, захлопывая двери за своей спиной. -Ты опять работаешь согнутым? - возмущенно интересуется Тэхен, проходя во внутрь комнаты. - Я же просил тебя занять пустой кабинет со столом, а не портить свое здоровье. Омега поднимается с места, игнорируя возмущения мужа, и сбросив все, что лежало на коленях, на кровать, подходит к альфе. -Не стоит. - Чонгук обнимает его, прижимаясь головой к груди с учащенным сердцебиением, прикрывая глаза. - Ты устал? - Нет. - Тэхен улыбается, опираясь подбородком о его макушку и обнимает в ответ, поглаживая спину, чтобы расслабить перенапряженные мышцы. И совсем не важно, что сам он готов прямо так упасть на кровать и уснуть в теплых объятиях от сильной усталости. -А мне сказали закончить коллекцию к концу этой недели. - бурчит снизу омега, блаженно улыбаясь от легкого массажа от альфы. - Зато опять в Париж полетим. Представь какое спокойствие нас ждет. - Хорошо, я возьму отпуск, и мы вдвоем, без детей, полетим во Францию. - уверяет его Тэхен, разглядывая непроглядную темноту за окном. - Плохо, что это очередная рабочая поездка. - прикрывая глаза, шепчет Чонгук, крепче обвивая руками талию альфы. - Мы сделаем из нее самую романтическую. - Тэхен продолжает гладить омегу по спине, и Чонгук со временем расслабляется, вновь прикрывая глаза, пребывая на грани дремоты и реальности. Дремоты, где они также будут стоять на крыше отеля, с прекрасным видом на ночную Эйфелеву башню, сверкающую золотом из-за тысячи освещающих ее огней. - Надеюсь… - со временем отвечает Чонгук, поднимая веки. - У нас, кстати, семейный ужин намечался. Ёнхва скоро приедет, и Джиху. Мои родители не смогут: они вновь улетели в Китай. Твоим я звонил: отцу не хорошо, поэтому они останутся дома. - Мой отец еще всех нас переживет. - уверенно заявляет Тэхен, успокаивающе вороша чужие волосы на затылке. -Это точно. - улыбается омега, отстраняясь. - Тогда пойдём. - Да, сейчас, я только переоденусь. Чонгук отпускает его, и альфа уходит в гардеробную, а омега пока складывает незаконченные эскизы, пряча их в одном из ящичков комода. Только он захлопывает дверцу, как из-за угла появляется Тэхен, заправляя новую рубашку в темные джинсы. -Всё? Пойдём? - не поднимая взгляда, интересуется омега. Чонгук плотнее закрывает дверцу, направляется к выходу, поправляя прическу, и оборачивается, ожидая, пока Тэхен окажется рядом. Омега замирает, удивлённо приоткрывая глаза шире, будто открыл для себя что-то новое. Только вот это новое для него заключается в его дизайнерской рубашке, что сейчас идеально обтягивала широкие плечи повернутого к нему спиной альфы. Чонгук узнает ее из тысячи. Та самая, которую он подарил ему на день рождения, и которую тот ни разу не надел. Омега тепло улыбнулся, когда Тэхен закончил с копанием в шкафу, и направился к нему, рассматривая своего альфу в созданной им самим рубашке, подмечая, что та сидит на нем даже лучше, чем он это себе представлял. Тэхен подошел к нему, не совсем понимая, почему Чонгук замер у входа, загораживая проход и собственно рассматривая его, как что-то нереальное, поэтому, не желая задерживаться, подходит вплотную и выводит из комнаты, аккуратно обхватывая за талию и закрывая дверь. Но в следующую секунду, он пошатывается, чуть не падая на пол, когда омега кинулся ему на шею, так же живо как в молодости, смачно целуя в щеку. -Эй, ты чего? - интересуется напуганный неожиданностью Тэхен. - Ты, наконец-то, надел рубашку, подаренную мной! - Чонгук отстранился, светящимися от счастья глазами смотря на альфу и собственно рассматривая его в одежде, над эскизом которой он сидел очень долго, чтобы подчеркнуть всю красоту любимого, угодить его вкусу и стилю. Он очень волновался и лично контролировал все процессы, добиваясь того, чтобы все было идеально. Он помнит, как старательно работницы вручную вшивали каждую золотую нить и ценные камни в темную дорогую шелковую ткань. А все, потому что Тэхену не совсем нравилась одежда, которая выходил из-под его умелой руки. Была не в его вкусе, как оправдывался перед ним Тэхен, уходя от обсуждения его дела. Поэтому омега очень хотел угодить мужу, с волнением протягивая ему коробку с аккуратно сложенной рубашкой, созданной под его чутким руководством с огромной любовью и признательностью. И тогда ему было совсем не понятно мнение Тэхена и жутко обидно, потому что альфа, конечно, распаковал подарок, достал рубашку и рассматривал ее долго и внимательно, после чего быстро сложил ее обратно и скромно поблагодарил, поцеловав в щеку. После этого рубашку он не видел ни на альфе, ни в принципе. Чонгук подумал, что альфе не понравился его подарок, поэтому больше не делал подобных ему, немного обидевшись, на то, что абсолютно всем нравится его стиль и вкус, а любимому альфе абсолютно все равно, что он даже не может поддержать его и хотя бы разочек примерить подаренную им вещь. Однажды Чонгук даже предлагал Тэхену сделать линию одежды в его стиле, то бишь помочь ему в создании, но альфа отмахнулся, сказав, что не хочет учавствовать в «омежьей ахинеи». Чонгук тогда расстроился и обиделся, неделю игнорируя его существование, но Тэхен даже не стал извиняться, поэтому омега смирился с тем, что альфе плевать на его деятельность и главным фанатом его бренда является не он, как хотелось бы, а какой-то левый богатенький омежка, который может позволить себе скупать практически каждую его коллекцию. Но сейчас, когда Тэхен, наконец, надел рубашку, тем самым признав его труд, Чонгук очень сильно обрадовался, рассматривая черную шелковую ткань с узорами из золотых нитей, кое-где переплетающимися с черными не броскими камнями, визуально придающими объем узору. Элегантно, красиво, утонченно и шикарно. Как и весь он. -Ч-что? - растерянно переспрашивает Тэхен, смотря на радостного омегу. - Рубашка! На тебе та, что я подарил тебе! Помнишь? - улыбается Чонгук, проводя легонько пальцами по шелковой ткани. Омега настолько рад, что не замечает, как альфа удивленно приподнимает бровь, опуская голову и осматривая то, что он наспех натянул. - Тебе нравится, правда? Чонгук хлопает в ладоши, продолжая радостно осматривать внешний вид мужа, совсем не замечая неловкости и, кажется, позднего осознания происходящего. -Да. - более-менее уверенно выдает Тэхен, отводя взгляд. Он без разбора надел первое, что под руку попалось, и этим по счастливому стечению обстоятельств оказалась рубашка, подаренная Чонгуком. Понимаете, да, масштабы трагедии? - Я знал, что она тебе подойдет. Ты только глянь! - омега тянет его за локоть к зеркальной полосе в коридоре, предназначенной для декора, но иногда служащей зеркалом опаздывающему Чонгуку. Тэхен смотрит на свое отражение, а омега крутится вокруг него, поправляя и разглаживая, останавливаясь за его спиной и обнимая, опершись подбородков о плечо. - Тебе нравится? - глаза Чонгука искрятся от счастья, а Тэхен переводит взгляд с его лица на себя в отражении, мельком пробегаясь по своему образу, продолжая молчать. Он будет считать себя последним ублюдком, если сотрет улыбку и погасит блеск его глаз. - Я очень сильно старался. Я все контролировал. Я хотел сделать для тебя лучшую рубашку на этом белом свете. Чонгук прекращает весело тарахтеть, замолкая и замирая, устремив на альфу через отражение ожидающий взгляд. Ему все еще интересно мнение Тэхена. Тот понимает, что от него хотят, поэтому отводит взгляд. Ему льстит то, что омега так старался ради него, возможно, он даже не представляет насколько, но… блин, ну не носит он такое! Ну, что ты поделаешь с собственным вкусом, когда Чонгук вечно пытается нарядить его в свои «модные» одежды, совсем не понимая, что вкусы альф и омег несколько различаются. Тэхен в этом плане спокоен и рационален: только удобная и качественная одежда. Чонгук же непредсказуем. Но стоит заметить, эта старательно созданная под чутким и внимательным взглядом кофейных глаз рубашка неплохо на нем смотрится. -Мне нравится. - Тэхен выдавливает нежную улыбку, приобнимая омегу и целуя в висок. - Правда? - неверяще интересуется Чонгук, и его взгляд светится еще ярче. Усталость отошла на второй план, и он даже выглядит не столь замученным, как несколько минут назад. -Конечно. Наверное уже все собрались, давай не будем их задерживать. - Тэхен опускает взгляд на наручные часы и берет омегу за руку, сплетая пальцы. -Ах, да пойдем. - счастливый омега смотрит на него, все еще опираясь подбородком о плечо, но после отстраняется и ведет по пустому коридору в гостинную. За большим столом уже действительно собрались все, за исключением их. Бекхен собрал всех детей, теперь создающих небольшой переполох и громкие активные разговоры, которые доносятся до родителей уже в нескольких метрах от проема в столовую. Ёнхва, любимчик двойняшек, уже веселит их своими рассказами, заливаясь громким хохотом перебивающим просьбы няня быть потише. Ингук не обращает внимания на присутствующих, переписываясь с кем-то в телефоне, а Инсан обеспокоено посматривает в сторону Джиху, после поворачиваясь к старшему брату, пытаясь подцепить его очередными шутками, чтобы отвлечься разговором. В устроенном балагане никто и не замечает, как Тэхен и Чонгук тихонько подходят к столу, присаживаясь на свои места, с улыбками наблюдая за любимой, хоть и не в полном составе, семьей. Альфа отвлекается на разговоры с Ёнхвой, а изголодавшийся омега тянется за салатом, за целый день выпив только обещанное заместителем кофе. Чонгук улыбается, наблюдая, как Тэхен быстро втянулся в эту атмосферу, активно в чем-то поддакивая другу детства. И, если бы альфа оглянулся, то обязательно остановил бы свой взор на до сих пор горящей вселенной в кофейных омутах при одном лишь взгляде на него приобретающей миллионы новых огоньков, создающих невообразимые переливы, которые затягивают с годами все так же безжалостно и сильно. Чонгук отвлекается, случайно обратив внимание на удивление тихого и задумчивого Инсана, который после безуспешных попыток разговорить Ингука время от времени посматривал в сторону Джиху, который беззаботно общался в кругу старших. -Может пора уже выпить? - интересуется Тэхен, прерывая шумный гам, привлекая к себе внимание остальных. - Детям сок. - поднимаясь с места, добавляет он, и разливает в бокалы взрослых омег уже заготовленное и откупоренное заранее вино. Еще несколько раз бросив серьезные взгляды на возмущения двойняшек, альфа наполняет свой бокал и получает отказ от Джиху, что решил поддержать младших. Ингук, что не сильно сопротивлялся отцовской воле в этом плане, разливал младшим сок. Инсан молча наблюдал за тем, как насыщенно-персиковая жидкость наполняет его стакан, а двойнята закатили глаза, обиженно сложив руки на груди. Они уже взрослые и пить алкоголь им можно, только вслух отстоять свои права на взрослую жизнь никто не решается. Зачем же лишний раз злить отца? Чонгук тихо наблюдающий за детьми, останавливает свой взгляд на Инсане и поздно ловит себя на мысли, что может таким образом нарушить свое обещание в любом случае оставаться в стороне и не мешать. Но глаза вновь и вновь возвращаются к проблемному ребенку, обеспокоенно осматривая тихого и непривычно задумчивого Инсана. Кажется, после утренней неурядицы он стал бледнее и выглядит менее оживленным, чем тогда в кабинете, до последнего волнуя родителя своей уверенностью. Взгляд молодого омеги мечется по столу, не зная за что зацепиться, пока сам Ингук был погружен в себя не вникая в суть происходящего. -Мёнсан, не ленись и подними свой стакан. Мы вообще-то ждем. - до Чонгука доносится рассерженный голос поднявшегося с места Тэхена, и омега поворачивается к нему, поднимая взгляд, оставив сына наедине со своими мыслями. Альфа ожидает, пока один из двойнят удосужится обрадовать всех их своим участием. Подросток цокнул, получив от Мёнху локтем в бок, и потянулся за стаканом, взглянув на отца. Тэхен одарил его сдержанной улыбкой, переводя взгляд на остальных. Альфа делает большой вдох прежде, чем начать речь. - Давайте… - Отец. - неожиданно для всех альфу перебивают. Все тут же переводят свое внимание на поднявшегося со своего места Инсана, который, кажется, сам не ожидал, что сможет прервать отцовскую речь, что видно по его неловкости на пару к потерянной решимости. Тэхен слегка опускает бокал, удивленно глядя на сына в очередной раз что-то задумавшего. Чонгук ловит испуганный и требующий поддержки взгляд, который мог бы точно выдать его причастность, и омеге почему-то становится все равно на это. Он опускает взгляд на спокойного Джиху, все еще чувствуя на себе полный сожаления в своем решении взгляд сына, с которым сразу же встречается и слабо кивает, ободряюще улыбаясь. - Что такое Инсан? Ты вновь решил сорвать нам семейный ужин? - сдержанно, но строго интересуется Тэхен, явно негативно настроенный к выходкам молодого омеги. -Отец... я хочу кое-что рассказать, прежде чем ты узнаешь об этом от других. - неуверенно начинает Инсан, опустив голову, будто провинившись, бегая взглядом от двойняшек к папе, вновь к отцу. -Мне кажется сейчас не подходящее время для твоих очередных оправданий. Позже поговорим. - Тэхен вновь поворачивается к гостям, готовый продолжить речь на правах хозяина дома. - Но это важно! - возмущенно во второй раз прерывает отца Инсан, уже не боясь того, что ситуация лишь накаляется. Омега хватает стакан с соком, залпом выпивая все его содержимое. Голос слегка сел из-за страха, поэтому нужно, чтобы он не сорвался в самый ответственный момент, выдав его неуверенность. Пальцы Тэхена сильнее сжимают бокал в воздухе, выдавая его рассерженность. Чонгук, заметив это, неосознанно тянется к его руке, цепляясь за тонкую ткань, обеспокоенно поглядывая на Инсана, что бегал взглядом по столу, решаясь на последний шаг. Омега хочет прекратить это прямо сейчас: еще не пришло время, присутвие гостей, нужно говорить о таком наедине, в спокойной обстановке, аккуратно, не так как это делает в своей манере Инсан. Но Чонгук не успевает ничего сделать. -Мы с Джиху состоим в отношениях! - выпаливает младший омега, поворачиваясь к рядом сидящему альфе, и, схватив его за ворот рубашки, рывком тянет на себя, при всех присутствующих впиваясь в губы ошарашенного его выходкой парня страстным поцелуем. Слышится звонкий треск. Тэхен встряхивает рукой, брызгая алой жидкостью, в которую испачкал не только всю ладонь, но и рукав рубашки, злостно шипя. Чонгук, отойдя от шока с характерным звуком разбитого стекла, с паникой шарит по столу в поисках салфетки, пока альфа все также держа руку на весу, неподвижно наблюдал за тем, как сын до сих пор самозабвенно целовал своего, как оказалось, парня. Джиху продолжает стоять с широко распахнутыми глазами, даже не в силах оттолкнуть от себя омегу, что умело терзал его губы, жалобно всхлипывая в поцелуй. Инсан все же приоткрывает глаза, отстраняясь, с тяжелым дыханием и приоткрытыми губами оторопело глядя на пока еще своего альфу. -Я беременен, Джиху. - на выдохе произносит Инсан, опуская полные слез глаза, не в силах смотреть в глаза альфы. - Повтори. - доносится оборвавшийся голос Тэхена, который весь заметно напрягся, желая, чтобы все это сейчас оказалось шуткой. Альфа подается вперед, опираясь на стол, одновременно с этим Чонгук поднимается с места, хватаясь за его плечи. - Тэхен, не нужно. - хоть омега и не видит, но примерно подозревает с каким взглядом столкнулись любовники. Альфа лишь отталкивает его, выпрямляясь. - Я сказал: повтори. - непоколибо цедит альфа, скребя ногтями по столу, захватывая пальцами скатерть. - Я ношу ребенка от Джиху… - шепчет Инсан, роняя одинокую слезу. *** -Тэхен, ты готов? - Чонгук заходит в спальню и видит совсем не то, что хотел бы видеть. Альфа лежал в кровати, бездумно пялясь в потолок. Страдает. И так уже третий час, за который он несколько раз приходил, с семи утра пытаясь добиться от него хотя бы движения пальцем. -Прекращай обижаться. - омега закрывает двери, на этот раз проходя во внутрь комнаты, а не уходя, громко ею хлопая. Чонгук подходит к кровати, все еще глядя на своего мужа, пытаясь таким образом привлечь его внимание, отвлекая от созерцания потолка. - Поднимайся, мы опаздываем. Почему ты все еще не одет? - Я никуда не пойду. - практически сразу отвечает Тэхен, четко выделяя каждое слово. Альфа в последующей тишине поворачивается на бок, отворачиваясь от омеги. - Так дело не пойдет, Ким Тэхен! - Чонгук принципиально обходит кровать, желая разговаривать не со спиной альфы, а с его каменной физиономией. - Либо ты сейчас поднимаешься и собираешься, либо ничего не делаешь, продолжая пялиться в окно, но знай, что в таком случае, я здесь больше не появлюсь. Чонгук не получает в ответ никакой реакции, а альфа смотрит сквозь него на то самое окно, упомянутое в контесте, поэтому омега вызывающе хмыкает и, беря его на слабо, не оборачиваясь, направляется к выходу из спальни. - Стой. - доносится со стороны кровати, и омега останавливается выдавливая ухмылку, оборачиваясь уже с таким же надменным выражением лица, с каким уходил. Тэхен медленно усаживается на кровати, после поднимаясь на ноги. Чонгук складывает руки на груди и наблюдает за тем, как альфа, шаркая по полу, обходит кровать, направляясь в гардеробную, даже не взглянув в его сторону. Омега победно улыбается в его исчезающую за углом спину, радуясь тому, что альфа до сих пор ведется на его манипуляции. Через несколько долгих минут, Тэхен возвращается, облаченный в уже заранее подготовленный парадный костюм, подходя к омеге. -Лицо попроще. И улыбнись. - Чонгук тут же приступает к поправке его внешнего вида, начиная с неаккуратного воротника, при этом невозмутимо указывая альфе быть менее отрешенным. - У твоего сына свадьба, а твое лицо такое, будто это я за другого выхожу. - бездумно говорит Чонгук, вздрагивая и замирая, когда альфа грубо сжимает его предплечье, замечая тут же образовавшуюся неловкость. - Прекрати так шутить. - цедит Тэхен, продолжая глядеть в глаза растерянного омеги. - Мне не нравятся такие шутки. -Я думал: ты посмеешься вместе со мной. - хмыкает Чонгук, но опускает взгляд, отталкивая чужую руку, что безвольно возвращается в положение вдоль тела. Омега вздыхает, закатывая глаза. - Улыбнись, пожалуйста. - Не хочу. - тихо отзывается равнодушный ко всему Тэхен. - Ты ведь обещал мне. - расстроенно говорит Чонгук, пытаясь заглянуть в опущенные глаза. - Ты же говорил мне, что смиришься с любым выбором твоих детей. Инсан любит Джиху, а Джиху - Инсана. Они счастливы, а ты хочешь испортить такой для них важный день своей кислой миной? - Конечно. - пожимая плечами и растягивая каждый слог, отвечает Тэхен. - И поэтому сейчас мой несовершеннолетний сын вынашивает плод их любви. - Да, Тэхен-а, да! - улыбается ему Чонгук, поглаживая его плечи. - Вспомни сколько мне лет было, когда мне пришлось выйти за тебя. А во сколько я самостоятельно растил Ингука? - Это не важно. - отмахивается Тэхен, поднимая на него взгляд. - Так и ты не обращай внимания на возраст Инсана. Он уже взрослый и самостоятельный, любящий и любимый, нашедший свое счастье, которое будет теперь оберегать его вместо нас. Ты боишься, что дети слишком быстро выросли? Не успеешь оглянуться, все они заведут свои семьи, и мы вновь останемся одни. Не губи их счастье, Тэхен. - Я ничего не делаю. - также равнодушно отзывается альфа на его слова, заставляя омегу на секунду отвести взгляд в сторону, вернув обратно. - Твое настроение, поведение, непонятная обида, странное молчание. Я же беспокоюсь за тебя, Инсана, его ребенка. Мне тяжело, понимаешь? Я не могу разрываться между вами, но из-за того, что Инсан нуждается в моей поддержке, я встал на его сторону. Ему ведь нельзя волноваться. Он заслуживает счастья с человеком, которого сам выбрал, в отличии от нашей прожитой молодости. Не становись преградой, не разрушай его жизнь, не возвращая меня к тому… не заставляй меня снова чувствовать боль. Чонгук не видит лица альфы, роняя горькие слезы, но подсознательно ощущает, что взгляд того ни на грамм не потеплел. Омега опускает голову, всхлипывая, и сразу же оказывается в крепких объятиях, даже не собираясь отталкивать, нуждаясь в его тепле. Альфа прижимает плачущего мужа к себе, устало прикрывая глаза. -Не буду… слышишь меня? - совсем тихо шепчет на ухо омеги, оставляя легкий поцелуй на его виске. Чонгук лишь сильнее сжимает между пальцами его одежду, пряча влажное от слез лицо в ее складах. - Я и не собирался ничему препятствовать. Джиху - лучшее, что я могу желать своему сыну, и тот, кому я могу его доверить. Но почему я узнал обо всем последним? Чонгук неожиданно перестает всхлипывать, громко шмыгая носом, и поднимая голову и заплаканные глаза на лицо альфы с легкой улыбкой, играющей на его губах. Омега хлопает ресницами, пока до него понемногу доходит что к чему, по итогу чего с силой отталкивает от себя альфу. -Ты! - указывая на него пальцем, угрожающе шипит Чонгук, забыв, что еще минуту назад рыдал, уткнувшись в его плечо. - Ты устроил весь этот цирк, лишь из-за того, что узнал об этом последним?! Тэхен неловко посмеивается, сразу же стирая улыбку, мирно отступая. Злой омега, который одним лишь взглядом готов был прикончить любимого, расценивает это, как положительный ответ. -Ты...Да ты….придурок ты! Конченый! Матов на тебя не хватит! И терпения моего тоже! - Чонгук медленно идет за альфой, пока тот осторожно отступает назад, вглубь комнаты. - Успокойся. Тебе нельзя волноваться.. то есть Инсану нельзя волноваться… и тебе тоже. - Тэхен ногой упирается в кровать, а омега в два шага сокращает дистанцию, замахиваясь на него. Альфа увиливает от удара, но падает на кровать, потянув за собой и омегу, руку которого вовремя перехватил. Тэхен валится на спину, придавленный к кровати телом омеги, который удержав равновесие, оперся о кровать обеими руками у самой его головы. Тэхен улыбается, глядя в метающие молнии глаза напротив. Чонгук до скрежета зубов сжимает челюсть, борясь с желанием треснуть альфу по его довольному лицу, чтобы стереть эту невыносимую ухмылку. - Успокоился? - Да пошел ты! - Чонгук ударяет по мягким пружинам у его головы, собираясь подняться, но Тэхен хватает его за руку, приостанавливая. - Отвали, придурок! - Я то пойду, только куда? - посмеиваясь и притягивая к себе обратно вырывающегося омегу, интересуется альфа. - Я ненавижу тебя! - вновь оказавшись лицом к лицу с мужем, выдает Чонгук. - Очень сильно ненавидишь? - продолжая насмехаться, спрашивает Тэхен, одной рукой удерживая его за талию, а второй давит на голову, приближая его лицо к своему. - Очень сильно. - Чонгук не заметил, как перестал сопротивляться, выдыхая прямо в его губы, прикрывая веки. - Тогда почему ты ещё здесь? - Тэхен смотрит на его расслабленное лицо, также опаляя губы своим дыханием. - Потому что на ноль целых одну миллионную люблю больше, чем ненавижу. - открывая глаза и тепло улыбаясь, омега смотрит в чужие глаза, подностью расслабившись, лежа на альфе, пытаясь просунуть руки под его шеей, чтобы обнять. Но в следующую секунду Чонгук ощущает мягкость кровати под собой, расслабленно укладывая обе руки по обе стороны от головы. Омега с улыбкой наблюдает за склоняющимся над ним альфой, не замечая как трепещут его ресницы. -Сколько там до церемонии? - шепотом интересуется Тэхен, очерчивая кончиком носа щеку омеги. - Примерно час. - шепчет в ответ Чонгук, подаваясь вперед, одной рукой зарываясь в неуложенные волосы, получая долгожданные, наполненные любовью поцелуи.