Ты тоже человек

      День близился к закату и солнце уже начало свой путь к горизонту. Сидя в окружении своих офицеров, Серый Червь ел мясо козы, только что приготовленное на огне и рассказывал, что решили на Совете. — Значит завтра, — подытожил Линн. — Хорошо. Кивнув своим мыслям, он устремил взгляд своих синих глаз на солнце, медленно плывущее по небу. — О чем разговор, парни? — спросил Даарио Нахарис, подошедший к костру. — Командир рассказывал нам завтрашний план по захвату города, — сказал синеглазый юноша, глядя на подошедшего тирошийца. — Да, не завидую я вам, ребята. Вам предстоит сложная работенка, — сказал Даарио, усаживаясь поближе к огню. — Безупречные ничего не боятся, — с жаром ответил Крепкий Щит, с презрением глядя на темноволосого капитана наемников. — Это все, конечно, хорошо, но я пришел сюда не для того, чтобы поговорить о том, кто чего боится, — Сказал Даарио, взяв себе сочный кусок козлятины, от которой исходил аппетитный запах. Потом он обратился к командиру Безупречных: — Серый Червь, меня попросили передать, что тебя ожидает в своем шатре красотка с удивительно красивыми глазами и великолепной фигурой. Не заставляй девушку ждать, а то найдутся другие желающие заглянуть к ней, — в его голубых глазах плясали отблески от костра, а на губах играла нагловатая улыбка.       Серый Червь в недоумении посмотрел на капитана Младших Сыновей. — Честно говоря, я тебе даже немного завидую. Ты ей явно нравишься, — облизав запачканные жиром пальцы, продолжил Даарио. — О ком ты говоришь? — нахмурившись, спросил Серый Червь, чувствуя, как учащенно бьется его сердце. — О Миссандее, конечно. Она попросила тебе сказать, что у вас сегодня первый урок общего языка. Глядишь, она тебя еще чему-нибудь научит, — пошутил Даарио, делая глоток вина из своей фляги и весело подмигивая молодому Безупречному.       Среди евнухов раздался смех. Один лишь Линн не смеялся и пристально смотрел на командира.       Встав и поправив на себе стеганный камзол, Серый Червь наградил Даарио холодным взглядом, и, не говоря ни слова, поднял с земли свой бронзовый шлем и пошел в сторону шатра юной переводчицы.       Перед шатром девушки Серый Червь немного замешкался. Сделав глубокий вздох, юноша отодвинул полог серой ткани, закрывающий вход в шатер, и вошел внутрь. Миссандея сидела на невысоком стуле спиной к нему и читала книгу в мягком переплете. Услышав шорох ткани, девушка обернулась. Отложив книгу на деревянный столик, она встала и приветливо улыбнулась юноше. — Проходи, садись, — сказала наатянка, показывая на второй стул, который стоял возле резного деревянного столика. Юноша прошел к своему месту и огляделся. В маленькой жаровне весело потрескивал огонь, отбрасывая тени на стены шатра, повсюду были расставлены свечи, а в воздухе витали незнакомые приятные ароматы. — Начнем урок, — сказала Миссандея, и, сев рядом с Безупречным, заговорила на общем языке.       Время урока пролетело очень быстро, и вот уже Серому Червю нужно было покидать уютный шатер молодой наатянки и снова приступать к своим обязанностям, но ему совсем не хотелось уходить. Времени, проведенного с Миссандеей, ему всегда было мало. Сидя рядом с ней Безупречный ощущал, что чувства, которые он так тщательно старался подавлять в себе, разгорались в груди жарким пожаром, и не в его силах было его потушить.       Поднявшись на ноги и взяв в руки бронзовый шлем, Серый Червь взглянул на Миссандею. — Тебе понравился урок? — спросила наатянка, глядя в карие глаза юноши. — Ты хороший учитель, Миссандея, — Серый Червь сделал несколько шагов в сторону выхода. Потом остановился, и повернувшись к девушке, взглянул в ее раскосые янтарные глаза. — Мне очень понравился урок. Я буду с нетерпением ждать следующий, — и с этими словами покинул шатер.       Желая хоть немного привести мысли в порядок, Серый Червь направился к реке, находящейся неподалеку от лагеря Безупречных. Окунувшись в прохладные воды Скахазадхана, юноша не почувствовал облегчения. Сидя на теплом камне, который впитал в себя весь дневной жар, Серый Червь пытался успокоить свое сердце, пустившееся в галоп, словно дотракийский скакун. Воспоминания о черноволосой наатянке занимали все его мысли.       Как бы ему хотелось засыпать и просыпаться в ее объятиях, касаться шелка ее волос, наслаждаться запахом девичьего тела. Но может ли он быть рядом с ней? Ведь он евнух, а Миссандея заслуживала большего. Его душу разрывало на части острыми когтями. Одна часть желала постоянно быть рядом с Миссандеей, другая же кричала, чтобы он держался от нее подальше. «К тому же я солдат и могу погибнуть в бою», — думал юноша, глядя на то, как плешется в воде серебристая рыбка.       Но смерть никогда его не пугала. Единственное, чего он по-настоящем страшился, это не видеть Миссандею с острова Наат. И он понял, что не сможет держаться от нее подальше.