Мир в твоих глазах - сиквел к омегаверсу "Исключение из правил"

Примечание автора: все даты, цифры и исторические события, так или иначе озвученные в фанфике, реальны или документально подтверждены. Горький, молочный, белый... Всевозможные наполнители... Дофамин, серотонин... Нет, не то. Все не то. Чертова реклама, чертов шоколад... Вот Брайан сразу бы придумал слоган - и как всегда попал бы в десятку. Ну как можно придумать нормальную рекламу шоколада с названием «Дон Бонн»? А что бы сказал рекламный гений мистер Кинни? Он бы обязательно выдал что-то связанное с сексом... Да, ученые доказали, что шоколад по своему воздействию на организм оказывает гормональную встряску, аналогичную занятию сексом, но... Нет, все опять не то. Черт. Штат еще не полностью укомплектован, копирайтеров не хватает, вот и приходится многое придумывать художникам. Но что все эти трудности, по сравнению с теми, что Джастин уже пережил? И возможно... Нет, нельзя себя обманывать, он никогда не сможет пережить до конца этот разрыв. Даже через год. И через десять лет. Эта боль всегда будет внутри него. И никакой шоколад со всеми своими нереальными способностями поднимать настроение тут не поможет, потому что... - Что, простите? - Парень, ты вообще меня слышишь? А тебе точно есть восемнадцать? Джастин моргнул и в упор уставился на бармена: - Я... черт, я просто задумался. Да, конечно, мне уже есть восемнадцать. Вот мои права. - Восемнадцатого ноября 1982? Хм... А они точно настоящие? Ты выглядишь как минимум года на два младше. - Так я могу получить мое пиво, или я должен пройти еще какой-нибудь тест на соответствие возрасту? - Джастин начал раздражаться, и его истинная сущность сразу пробудилась. В последнее время это происходило уже автоматически, без дополнительных усилий. В его жестах, эмоциях, взгляде, даже в голосе - везде чувствовались стойкие феромоны альфы, даже не смотря на такую, казалось бы, обманчивую внешность. Бармен непроизвольно сжался. Будучи сам омегой, он мгновенно почуял подавляющую силу, исходящую от невысокого блондина, и молча поставил перед ним запотевшую бутылку лучшего пива, которое только водилось в этом баре. Джастин взглянул на часы - уже десять минут... Нет, всего десять минут, если брать в расчет вечные Нью-Йоркские пробки. - А ты? Ты ждешь кого-нибудь или... - Что? - Джастин с недоумением снова уставился на парня за стойкой. - Ты странно пахнешь - я не пойму, ты свободен или... - Или. Прости, но я, пожалуй, пойду за столик. - Да, конечно, но если что-нибудь понадобится... - Бармен не стал заканчивать фразу, потому как странный блондин уже растворился в глубине зала. Грустно вздохнув, он принялся заново протирать стойку. А Джастин занял маленький столик на двоих возле окна и медленными глотками принялся пить свое пиво. Такси подъехало прямо ко входу в бар, и Джастин мгновенно подобрался. Встать, чтобы встретить? Продолжать сидеть? Или все же подняться? Сделать вид, что равнодушен? Броситься на шею? Черт, нет, это не выход. Почему он так волнуется? Полтора месяца - это очень небольшой срок, но кажется, что прошла вечность, когда Брайан наконец заходит внутрь бара. Элегантный костюм от Армани, туфли, которые стоят целое состояние, и гордый, ничем не удрученный взгляд поверх всех посетителей - в своей коронной манере «имел я вас всех!» В этом человеке нет ничего от того Брайана, которого Джастин оставил в Питтсбурге. Ни секунды сомнения в том, что перед ним хозяин своей жизни и король всего мира - великолепный мистер Кинни. А не привидевшийся в далеком прошлом, словно детском кошмаре, омега Брайан. Джастин тяжело вздохнул и загнал свои эмоции как можно глубже - сейчас не время и не место для сожаления. Сердце понимало, оно уже смирилось, разум даже ликовал, что Брайан смог вернуть себя истинного. Но вот сущность альфы никак не хотела смириться с потерей. И что-то странное никак не давало сосредоточиться. Ответ неуловимо ускользал от сознания, но Джастин знал, что все это просто мандраж, страх не сдержаться, сорваться... Может, именно поэтому он и выбрал это многолюдное место для их встречи. Наконец Брайан заметил блондина и прошел к маленькому столику возле окна. И только когда брюнет подошел совсем близко, Джастин понял, что его так смутило и озадачило. Ответ сам всплыл на поверхность - запах. Запах Брайана, такой родной, безумно любимый, сносящий крышу и дарящий неземное удовольствие, заставляющий плавиться и гореть в огне страсти, этот уже въевшийся навеки в сердце, разум - изменился. Нет, он не стал хуже, он просто стал другим. Иным. Непривычным. Чужим. Но почему тогда желание не уходит? Почему так хочется обнять любимого человека до хруста костей? До остановки дыхания впиться в его губы? Почему так тяжело видеть его рядом и не иметь возможности даже дотронуться? Отчаяние огромным черным сгустком слизи скапливалось внутри, словно инородное тело - хотелось вырвать его, хотелось кричать, но... Нельзя показать свою слабость. Не потому что альфа, а потому что нельзя разочаровать своего учителя, нельзя показать свою мягкотелость. Пусть она и вызвана любовью. Какое дурацкое слово. Какой кретин придумал это чувство? А ведь как бы было здорово, если бы люди не умели любить, жили только эмоциями и желаниями, альфы и омеги - жизнь, подвластная животным инстинктам... И тогда человечество вымерло бы много веков назад. Потому что именно любовь заставляет нас страдать, верить, желать, радоваться, терпеть боль, ненавидеть, обожать и... жить. Жить ради того, кого любишь. - Stir something deep inside.(1) - Что? - Да вот посмотрел на тебя - и сразу придумал слоган для моей новой рекламы. И еще я рад тебя видеть, Брайан. Тебя истинного. - А я уж подумал, ты с ума сошел, раз несешь всякую чушь. Джастин рассмеялся и расслабился - обстановка больше не напрягала. Ведь это Брайан, самый дорогой человек на свете, все такой же язвительный, безумно красивый и необыкновенно сексуальный. Но в то же время совершенно далекий. - Беда с кадрами - не хватает толковых копирайтеров, вот и приходиться все самому... Я сейчас работаю над рекламой шоколада «Дон Бонн». Так что скажешь? - Неплохой вариант. А что с картинкой? - В процессе. - Значит, у тебя все хорошо? Тебе нравится эта работа? - Мое агентство находится на 58 этаже Всемирного Торгового Центра, в Северной башне. Оттуда такой потрясающий вид на залив! - А что насчет личной жизни? - У меня не так много времени, да и местные клубы... Слишком непривычны для меня. Ну, я сходил пару раз... - Тот бармен уже дыру в твоей спине прожег, ты бы взял у него номер телефона. - Возьму, когда буду уходить. А ты как? Надолго в Нью-Йорке? - Конференция должна была закончиться 12 сентября, но я улетаю завтра. - Ты не останешься даже на пару дней? Я думал, мы... - У меня дела. Джастин сглотнул. Желание понять мотивы Брайана было огромным, но парень прекрасно знал, что силой из него ничего не вытянешь. - А как ты теперь... вообще? - Джастин решил подойти с другой стороны. - Ты хотел спросить, как я без тебя? - Те новые экспериментальные лекарства ведь помогают? - Как видишь. Вот я сижу здесь с тобой, совершенно спокойно, потому что ты для меня ничем не пахнешь. Совсем. Теперь я понимаю, как же повезло в этой жизни бетам - они свободны от всех этих гормональных заморочек. - То есть, мы можем остаться просто друзьями? - Джастин в ужасе представил картину тех же семейных ужинов у Дебби, где они большой дружной компанией с ребятами болтают о всякой ерунде, обсуждая своих новых бойфрендов, а Брайан усмехается и называет их всех жалкими. - Друзьями, Джастин? Какого хуя я должен дружить с заносчивым пизденышем, у которого еще молоко на губах не обсохло? - Тогда зачем ты здесь? Почему ты приехал? - Парень чувствовал, будто весь мир вокруг погружается во тьму, словно затмение в одно мгновение превратило этот день в ночь. В глазах предательски защипало. И та призрачная, тщательно скрываемая даже от самого себя надежда, растворилась в той непроглядной тьме, которая сейчас овладела его сердцем. Да, Джастин хотел, очень хотел, чтобы все так и закончилось. Просто он не предполагал, что это будет так больно. - Я приехал на эту гребаную конференцию, и просто хотел узнать, как ты тут устроился, вот и все. Дебби спрашивала о тебе. - Так ты остановился в гостинице? Во сколько твой рейс? - Завтра, в 11-09, символично, да? Одиннадцатого сентября в одиннадцать часов девять минут. И я думал переночевать у тебя, но если ты про... - Нет, что ты, Брайан! Я буду очень рад, если ты остановишься у меня! - Джастин чуть не захлебнулся слюной, выкрикивая скороговоркой последние слова, потому что не мог поверить своему счастью. Брайан в его маленькой холостяцкой квартире... Черт! - Только у меня не так уж много места... и мебели... и с удобствами не так комфортно, как хотелось бы. - Так ты приглашаешь в гости или нет? - Конечно, пошли скорее! - парень вскочил со стула так быстро, словно боялся, что Брайан сейчас рассмеется и скажет, что это была просто шутка. Но брюнет молча встал следом и с совершенно невозмутимым видом прошел к выходу, а Джастин старался не отставать. - Ты кое-что забыл, Солнышко. - Что? Я заплатил за пиво... - Ты забыл взять телефон у того милого официанта, который глаз с тебя не сводил. - Да ну тебя, Брайан! Таких официантов в Нью-Йорке столько... У меня еще будет тысячи возможностей. Да и ты не особо заинтересовался тем, что почти все посетители этого бара слюни на тебя пускали. - Почему же? Просто я сегодня на конференции... ммм... уже взял один номерок. Черт, мне определенно начинает нравиться этот город! *** Старая винтовая лестница, с настоящими деревянными перилами, широкая и светлая - такие бывают только в очень старых домах, и конечно, его квартира на самом последнем этаже. Как и лофт. Совпадение? Или доходы еще не позволяют снять жилье в более комфортных условиях? Но все же это его первое самостоятельное жилье - и Брайан внутренне гордится, хоть и старается ненароком не прислониться ни к чему - на всякий случай. Но, вопреки худшим опасениям, в самой квартире довольно уютно. Привычно раскиданные карандаши по всем горизонтальным поверхностям, а их всего две - стол и широкий подоконник, одиноко висящая на спинке стула футболка, чашка с недопитым кофе... В этом был весь Джастин. И никакого постороннего запаха, кроме такого родного аромата самого хозяина и неизменного едкого запаха краски. Ни штор на окнах, ни шкафа, ни лишнего стула - судя по всему, здесь даже гостей не бывает, не то, что... - Как обживаешься? Довольно унылое место. Ты хоть развлекаешься иногда? - Брайан аккуратно прошел мимо мольберта и на несколько секунд замер перед стоявшей на нем картиной. - Ты уже участвуешь в выставках? - Да, друзья помогают продвигать мои работы, через две недели будет благотворительный аукцион произведений искусства начинающих художников и скульпторов, и я буду выставлять три свои работы. Денег, конечно, это не принесет, но там будут довольно известные люди и возможные меценаты. - Солнышко, да ты уже в Нью-Йорке как рыба в воде - в большом городе проще самореализаваться и проявить свою сущность? - И это тоже. Здесь меньше условностей и в людях намного меньше предрассудков. И границы разделения на статусы в социальной сфере весьма условны. - Что, здесь всем будет похуй, что я - омега? Я могу заявиться в клуб и трахнуть кого захочу? И при этом не скрывать свою сущность? - Брайан, ты можешь делать то, что хочешь, когда хочешь и сколько хочешь. Разве есть сила, способная тебе помешать? - Джастин улыбнулся и подошел ближе к своему омеге, - и разве кто-то сможет тебе отказать? Вдруг входная дверь с грохотом распахнулась, глухо ударившись об стену, и ярко-рыжий карлик промчался мимо Кинни прямо в объятия блондина. - Астин! Астин! Я хочу иглать! Астин, я так сучал! - мальчик лет двух, с просто невообразимым цветом волос, взобравшись на руки, уткнулся в шею Джастина, обив его своими маленькими ручонками. - Дэнни, я тоже по тебе очень скучал, но я не могу сейчас с тобой поиграть - у меня гость. Но завтра вечером, после работы, я обязательно зайду за тобой, и мы сходим в парк, хорошо? - Да! Холошо, Астин! Я буду сдать! - малыш нехотя разорвал объятия, но уходить вот так просто явно не собирался. И в этот момент в дверном проеме показался мужчина, вид которого был настолько противоречив, что Брайан непроизвольно усмехнулся. Крепкий, высокий, еще довольно молодой мужчина с шикарной фигурой и весьма рельефной мускулатурой, с такими же, как и у мальчишки, огненными волосами, зелеными глазами на мужественном лице - таких обычно снимают в рекламе дорогой дизайнерской одежды или супермодной туалетной воды - стоял в обычном домашнем переднике и весьма однозначно смотрел на ребенка. - Дэнни, я тебя сколько раз просил не убегать из дома? Джастин, прости, пожалуйста, я готовил ужин, а этот несносный мальчишка выскочил, пока я мешал соус. Извини, от него одни беспокойства! Дэнни, пошли домой, скоро придет папа с работы и будем ужинать. А Джастин сегодня занят, видишь у него... - Друг. Это мой друг, Брайан Кинни. А это мой сосед Дерек и его сын Дэнни. - Приятно познакомиться, Брайан, но нам пора идти, ужин пригорит. Когда дверь за странным семейством закрылась, Брайан не выдержал и громко рассмеялся. - Что? Что тебя так рассмешило? - Джастин был в недоумении, но вид чуть ли не сложившегося пополам брюнета начал веселить и блондина тоже. - Охуеть! Вот это да! Ты это видел? Это же альфа! Альфа сидит дома с ребенком и готовит соус! Мир сошел с ума! - Брайан, ну ты что? Ну да, Дерек - альфа, его сократили полгода назад, фирма обанкротилась, и с тех пор он сидит дома с сыном. Уилл, его омега, работает адвокатом в частной нотариальной конторе, зарабатывает немного, но теперь они могут хотя бы экономить на няне. Что в этом такого странного? - Видела бы это Дебби, она бы уже танцевала здесь кан-кан! Блядь, давно я так не смеялся, в Питтсе такого точно не увидишь! - Ну, Нью-Йорк город больших возможностей и широких взглядов, я уже говорил тебе. Нет ничего странного в том, чтобы альфа сидел дома с ребенком, в последнее время это довольно распространено - работает в семье тот, кто больше зарабатывает и у кого карьера уже сложилась. Здесь нет такого явного разграничения на статусы, как в Питтсбурге, например. - Даже и не знаю, нравится мне этот факт или нет. Это странно и необычно как минимум. А ты смотрю, неплохо поладил с этим ребенком? - Денни - чудный малыш, я иногда забираю его к себе: и мне не так одиноко, и его родители могут хоть немного побыть наедине. - У тебя есть что-нибудь выпить? - Да, конечно, - Джастин морщится, ему неприятно, что Брайан резко перевел разговор, но выбора нет. Он достает холодное пиво из холодильника и вдруг осознает, что в который раз за вечер боится перечить своему омеге, боится его реакции, боится проявить инициативу. Такое впервые происходит с ним после окончательного отъезда из Питтсбурга. Ни с кем другим нет подобных проблем. Протянуть пиво - что может быть проще? Но когда рука случайно касается ладони, обжигающей кожи... Разряд тока проходит через все тело. Брайан, кажется, ничего не заметил, он спокоен и расслаблен, он ничего больше не чувствует. Но не Джастин. Брайан забирает пиво в другую руку и делает большой глоток. Джастин хочет отпрянуть, хочет разорвать контакт, кожа на руке уже горит, но вместо этого цепляется за мизинец Брайана. А тот пьет пиво, как ни в чем не бывало, как будто вторая рука стала жить своей собственной жизнью, и ему совершенно безразлично, почему парня рядом уже заметно трясет. - У меня завтра выходной... Я провожу тебя в аэропорт. - Зачем? Я вызову такси. И почему ты не работаешь во вторник? - Я взял отгул, чтобы побыть с тобой, я думал - ты задержишься до двенадцатого. - Я же сказал... - Я помню. Брайан поставил пустую бутылку на стол и посмотрел в упор на блондина: - Я не могу. - Я понимаю. - Ничего ты не понимаешь... - Я смогу. Ради тебя... - он не говорит главного слова - «жить», в этом нет нужды, потому что Брайан все уже понял. И все же немного помедлив, Джастин касается губами шеи своего омеги. Вздох. Брайан откидывает голову – ладонь ложится на затылок блондина, притягивая к себе, вжимая. Дергает на себя за бедра. От этого движения, от его узнаваемости – возбуждение. Зубы ноют, смыкаются на теплой, влажной от возбуждения, коже. А Джастин кончиком языка касается уголка рта, морщится от предвкушения, от нереальности момента. Кажется, стоит моргнуть - и Брайан исчезнет, и все эти прикосновения, нежные касания окажутся очередным наваждением. Но альфа открывает глаза - и вот он, здесь, реален. Такой любимый, родной, хоть и пахнет совершенно иначе... Брайан ведет ладонью по плечу блондина, по боку, пробираясь под край футболки, гладит ладонью по груди, и еще выше - до самой шеи. Чувствует дыхание – рывками, тяжелое, будто Джастин задыхается, – накрывает, давит пальцами на горло, и альфа послушно замирает, не дышит. У Джастина от этого прикосновения ломит виски, и кружится голова, а внутри все моментально скручивается спиралью. И он уже сам подается вперед, припадает к основанию шеи, прижимается губами, прихватывает кожу - возбуждение зашкаливает. Слишком долго они не были вместе, слишком опасно быть настолько близко... Нервы - будто натянутые струны. Нет сил остановиться, разорвать контакт... Остается только отпустить себя, свою сущность, желая испить до дна свое такое зыбкое счастье. Это все равно, что подняться, когда упал, и жить, когда потерял смысл существования. Сложно улыбаться, когда хочется плакать, и смеяться, когда внутри все разрывается от боли. Сложно жить. Но не стоит так просто сдаваться. Нужно жить так, будто завтра великий потоп и смоет все, или упадет метеорит, и Земля сгорит. Но сейчас, пока время еще есть, хочется насладиться последней надеждой. И они растворяются друг в друге, словно в последний раз, как будто прощаются навсегда. Совершенно забыв, что все это время они так и продолжают держать друг друга за мизинцы... (1)(Возбуждает что-то глубоко внутри) (с) - рекламный слоган шоколада NESTLE, 2009