to beg

Карма улыбается во все тридцать два — положение заставляет его блистать всеми зубами. Лицо публичное, имя известное, место хорошо нагретое. Нагиса смотрит на него снизу вверх и не видит ни одного отличия от того, что он видел пару лет назад, разве что волосы уложены иначе; да и растрёпаны немного. Ему, наверное, далось тяжело победить его. Нагиса пытался по крышам убежать куда подальше, пока не поймали — признаётся, сплошал, ладно, облажался, но прошлое остаётся в прошлом. Он сбежит, сделает всё по новой и в этот раз не ошибётся. Карма хмыкает; Карма умещает свой запылённый дорогущий ботинок на его бедре; Нагиса бы не позволил, да связан по рукам и ногам. А ещё у Акабане нож в руке. Не убьёт, но поиздевается точно, если он шарахнется. — Ты два года на звонки не отвечал, — обиженным тоном начинает Карма. — Ни писем не присылал, ни открыточек из разных уголков мира, — Нагисе самому захотелось поверить, что он обижен. Актёрское мастерство с годами он подкачал так, что и не отличишь, где Карма-убийца, а где Карма-политик. Возможно, дело в том, что обе части — одна. — Так сложно было отправить мне кусок бумаги? — он наступает сильнее, из-за чего штаны неудобно натягиваются на колене. Нагиса пытается дёрнуться, чтобы ослабить их, но Карма приставляет нож к его глотке. Упс? Возможно, ему действительно стоило отправить своему волшебному мужу открыточку. — Ты бы забрал меня домой, — жмёт плечами Шиота. Он чувствует, как у него затекают руки; он дёргает ими на пробу, отлично зная, что нож в шею вожмётся сильнее. Почему-то Карма этого не делает. Возможно, понимает, каково это — быть связанным; Шиота слышал, что его уже пару раз брали в заложники, а за надобностью сохранить образ сахарного мальчика на бархатном стуле, он не мог сделать ничего; пришлось терпеть. Шиота разминает плечи, раз уж выдался такой шанс. — Со мной так плохо живётся? — Карма эмоционально всплёскивает руками. Нагиса прикидывает, успеет ли он выбраться за несколько секунд, пока нож не угрожает непосредственно его сонной артерии. — Я могу извиниться за волосы в омлете? Да и было-то всего дважды! — Не-а, — качает Нагиса головой. — Ты меня до аппендицита довёл своей стряпнёй, — серьёзно продолжает разыгрывать спектакль Нагиса. Ну, ладно, не спектакль, аппендицит действительно пришлось вырезать из-за того, что Нагиса сожрал пару-тройку красных волос. И хуже приходилось, но лежать на операционной койке? Беззащитно? Как Карма упустил момент и не выпустил ему кишки? — А ты что, без рук? — уязвлённо хрипит Карма. — Мог и сам пожрать сделать, — он перемещает ступню с бедра ближе к промежности. Нагиса не готов к таким играм на первом свидании за пару лет. Ну, подумаешь, свинтил на задание, ничего не сказав. С кем не бывает? Не палить же ему всему миру, что муж Кармы Акабанэ деньги на жизнь убийством мразей зарабатывает? Его бы точно согнали с насиженного местечка. А им это надо? Нет бы спасибо сказать. — Имя не мог другое придумать? — вдруг меняет тот тему. Нагиса точно не хочет говорить об этом. — Как тебя только на первом же рейсе на самолёт не поймали, Акабанэ Карма? — он отходит на несколько шагов назад, и теперь Нагиса видит его изодранный в дерьмо пиджак. И разбитую губу, и синяк, алеющий на скуле. Карма делает то, чего точно не должен был — швыряет нож, но только не в Нагису, в канат, что связывал его по ногам. Если он подойдёт на два шага вперёд, Нагиса надерёт ему жопу даже со стулом за спиной. Если честно, он и не хочет, чтобы тот подходил. Единственное, что он хочет — лечь в огромную кровать и уснуть в позе морской звезды поверх Кармы. Но сегодня так сделать ему точно не дадут. — Это было непозволительно тупо с твоей стороны. Мог хотя бы лишнюю букву добавить, — добавляет тот, пока обходит его со стороны, чтобы разрезать канат и на руках. Обидно, Нагиса почти распутал его. В вязании узлов Карма всегда был лучшим. Нагиса не раз проверял это на себе, во всех возможных вариациях ситуаций, где эти узлы могли бы быть использованы. Кажется, у него сейчас встанет. — Посчитал, что это было бы не уважительно, — спокойно отвечает Нагиса, пока растирает затёкшие руки. Его плечи болят, нужно было бежать быстрее. Возможно, тогда не поймали бы. И махыча на крыше можно было бы избежать. У него точно пара трещин в рёбрах и, кажется, вывихнута лодыжка. Придётся просить Карму нести до дома на руках; Нагиса кривит лицо. — Даже не думай, — Карма умещает подбородок на его затылке, всё так же стоя за его спиной, и чёрт знает, что у него в руках. Нагиса облегчённо выдыхает, когда чужие руки обвивают его поперёк груди, хоть ему и больно, когда тот сжимает руки. Чёртовы рёбра. Зато без ножа. — Все, кто попадется нам на пути, увидит, как тебя несут на лапках. — Как ты вообще делаешь это? — Нагиса поднимает одну руку, кладёт поверх чужих; вторую же держит у пояса, чтобы в случае чего быстро достать нож. Рефлексы. Ему не стоит переживать об этом, но, на всякий случай, он заранее продумывает варианты исходов событий; бить слева не получится, справа — тяжело, но он справится, если Карма зазевается. — Да по тому, как у тебя волосы дыбом на затылке встали, можно догадаться, о чём ты думаешь, — Карма хихикает. Это лучший звук за два года, который Нагиса слышал. А слышал он много чего — от шума прибоя до грохочущих капель чужой крови по кафелю. Карма всё равно первый. — Не маленький, сам дойду, — огрызается Шиота. — Ты себя видел? Тебе вообще пиво в магазине продают, не маленький мой? Шиота строит рожу проигравшего. Не продают. Даже с документами продавать не хотят. — Вот и я о том же, крысёнок. — Два года не виделись, а твои милые прозвища так и не меняются. Я бы согласился даже на "цветочек", если тебе интересно моё мнение. — Ты знаешь, что мне интересно, цветочек, — нараспев произносит Карма ему на ухо. Вот кто его за язык тянул. Ему придётся расплачиваться за это всю последующую жизнь. — Вот и придумали тебе имя для следующего побега. — Не готовь так же отвратительно, и никто не сбежит. — Да сам у плиты стой, я тебе кто? — возмущённо визжит Карма. — Совсем обнаглел уже! — Не боишься, что я отравлю тебя чем-нибудь? — заговорчески шепчет Шиота, и лицо Кармы вмиг оказывается напротив его собственного, с гадкой ухмылкой. Ну, началось. Карма высовывает язык, только не издёвки ради. Нагиса жмурится, пока чужой язык скользит по кончику его носа. И вот это ему терпеть всю жизнь. — Ты бы своё лицо видел, — со смехом роняет Карма. — Скуксился весь, сморщился, такой страшный стал, только молиться, — его пальцы скользят по лицу Нагисы, по линиям морщин, пытаясь их выпрямить. — Сколько ни морщись, пиво тебе всё равно не будут без документов продавать. — Ой, да пошёл ты, — и Нагиса целует Карму. Пожалуй, это единственное, о чём он скучал последнее время. Поцелуи с Акабанэ всегда были чем-то незабываемым, потому что тот никогда не целовался нормально, а дрался и языком, и зубами. Нагисе всегда нравилось, как Карма дерётся. — Ну вот, — грустно вздыхает Карма. — У тебя встал, и делать с этим мы, конечно же, ничего не будем, принцесса моя, — он, смеясь, рывком сдирает Нагису со стула, и тот шипит от боли в рёбрах, пока Карма загребает его к себе на руки. — И что, великий Карма Акабанэ понесёт на себе принцессу со стояком через всё здание? — Нагиса обнимает Карму за шею; чёрт, теперь нож действительно далеко, у него не будет и шанса. Можно задушить. — Бери выше, — отвечает тот, — через весь город. Нагиса раздражённо шипит. И умоляет прошлого себя никогда не ошибаться и не отвечать "нет" Карме. — Попортишь себе рейтинги. — И сразу же подниму их к небесам, когда сообщу, что особо опасный наёмник пойман, — Акабанэ показушно сжимает руки сильнее, прижимая Нагису ближе. — И в этот раз точно не сбежит. — Долго соображал, куда я делся? — ни с того ни с сего озвучивает вопрос Шиота. Ему интересно. Наверное. — Да через пятнадцать минут понял, куда ты прошляпился. Решил дать тебе погулять, поразвлечься, на мир посмотреть, не всё же тебя омлетами с волосами убить пытаться, — жмёт Карма плечами; Нагиса всегда восхищался тем, как Карма может часами, не уставая, носить его на руках. — Я так и знал, что ты делал это специально. — Зато у нас теперь есть четыре миллиона зелёных. Вдобавок к тем семидесяти миллионам, что у нас уже были, — буднично продолжает Акабанэ. — Придётся ещё один авшор создавать. Нагиса неловко клюёт его в щёку, прямо на глазах охранников на выходе из здания. Пусть знают, что за Карму всегда найдётся кому убить. Акабанэ улыбается как довольный кот и открывает дверь ногой. Всё ещё в разодранном пиджаке, разрезанных на левом бедре штанах и с Нагисой на руках. Нагиса думает о том, что Карме опять придётся возиться с восстановлением его документов. Возможно, в этот раз он побудет его мужем чуточку дольше, чем в прошлый раз.