Имея - не ценим, а потерявши - плачем.

Вокруг сумрак. Темные силуэты деревьев в лесу затмевают ясность серовато-голубого неба и лишают мир вокруг света, окутывая местность мраком. Том бежит по рыхлой, терпкой грязи. Бежит, сломя голову и лишь изредка оглядываясь, чтобы понять, насколько ему нужно ускориться, дабы не угодить в крепкие руки, что вновь оставят на его теле синяки. Он пробегает по грязной, огромной луже, оставляя за собой звуки всплесков, которые совсем скоро затихают, но Том продолжает бежать. Бежать, бежать, бежать. Наконец он добегает до большого дерева, прячется за широкими стволами, сжимая в руках лопату и максимально вжимаясь в древесину, словно желая врасти в дерево, только бы Франсис его не нашел. Том спешно сглатывает слюну, стараясь смочить высохшее после бега горло. Тяжелое дыхание. Оно может выдать его. Казалось, может выдать даже стук его сердца. Тому казалось, что его сердцебиение сейчас очень громкое. Оно отдается в ушах так гулко, что голова начинает раскалываться. -- Том! -- Слышится голос Франсиса. -- Том! Том! -- Голос становится все более напряженным. Изначально казалось, что Том не сможет устоять и не показаться, но его не было видно. Страх стал одолевать Франсиса. Вдруг он сбежит? Вдруг он потеряет Тома? -- Где ты, Том?! Том сильнее сжимает в руках лопату. Он жмурится и стискивает зубы. От напряжения голова начинает раскалываться сильнее. Ему страшно. Очень страшно. -- Где ты?! -- Вновь пронзающий крик, заставляющий сердце колотиться еще сильнее, а дыхание становится еще тяжелее. -- Прости меня! Прости, ладно?! Что? Это говорит Франсис? Франсис говорит "прости"? Это лишь укрытие? Но почему его голос звучит так...так...с нотами искренности и тревоги? Франсис всегда казался бесчувственным, сухим и жестоким. Откуда он знает слово "прости"? -- Не уходи! -- Том сжимает свои веки, словно пытаясь проснуться и крепко держит пальцами лопату. Кажется, вот-вот он расплачется. Но он не плачет. Но ему страшно. -- Я не сделаю тебе больно! Том, пожалуйста! -- Его голос звучит очень взволнованно. Звучит, словно сердце вот-вот разорвется на куски. Он тоже боится. Боится потерять его. Боится. Он всегда осознавал важность этого человека для него, но не понимал, как его удержать. Как? Как оставить рядом с собой? Не знал. Поэтому заставлял только силой. Он изувечивал тело Тома, в надежде, что тогда он останется. Странный способ притянуть человека, верно? Но разве это важно? Нет. Он боится. Боится потерять его. Почему он не ценил? Не ценил, пока он был так близко? Был рядом. А сейчас так ужасно. -- А как же я?! -- Мужчина от безысходности хочет плакать. Он пинает ногой грязную воду в луже и кричит во всю глотку. -- Том, черт, не поступай так со мной! -- Тяжелые вздохи. Франсис кричит на одном дыхании. Ему трудно. Ему тяжело. -- Ты мне нужен, правда! Ты мне здесь нужен! Лишь в такие моменты, мы осознаем важность. Важность человека для нас. Человека, которого мы не ценим, когда он рядом. Пока он еще способен простить - мы не ценим этого. А когда появляется риск его потерять - мы плачем. Горько плачем. Том старается выровнять дыхание. Он прижимает к себе деревянную ручку лопаты, прикрывает веки и старается дышать ровно. -- Я очень сожалею, Том! -- Кричит Франсис. На его глазах выступают слезы. Нет сил. Просто нет. Нет сил сдерживать это. Чувство безысходности от потери сдавливает все в груди. Слезы невольно начинают появляться на глазах и размывать вид во взоре вокруг. Все. Нет. Он не может. Не может бросить его. Почему эта искренность в голосе того, кто избивал его на протяжении долгого времени, заставляет его поверить в существование хотя бы маленького лучика света посреди тьмы в его душе? Слезы выступают и на глазах Тома. Нет. Нет. Нет. Нельзя. Он же убьет его. За такие проделки - убьет. Или изобьет до полусмерти. Зачем? Нет. Том выглядывает из-за дерева. Франсис стоит на коленях и рыдает, закрыв лицо руками. Правда рыдает. Нет, не изображает, чтобы приманить жертву к себе. Такие отчаянные рыдания никак не изобразишь. Он рыдает, надрываясь. А Том наивно показывается из-за дерева и начинает медленно, с опаской приближаться к Франсису, но не разжимает лопату. Франсис поднимает заплаканные, красные, мокрые от слез глаза и смотрит на Тома. Что же он натворил? Сейчас он мог бежать. Мог. Но он не сбежал. Он остановился и вновь идет к тому, кто избивал его. Как он мог так поступить? Том, даже после всех проделок Франсиса, идет к нему. С опаской, но идет. А что делал Франсис? Избивал. Бил изо всех сил, но при этом любил. Любил до безумия. Ведь он одинок. Очень одинок. И он не хочет терять Тома. Но он не умеет показывать свои чувства и привязанность верным способом. Том подошел весьма близко. Между ними полметра. -- Том... -- Прерывисто шепчет Франсис. -- Том...прости меня...прошу... -- Он протягивает руки. Что творит Том? Он так наивно кладет лопату и приближается к Франсису, садясь перед ним на колени. Он ждет. Ждет очередного удара. Но он получает мягкие объятия, горячее дыхание у его плеча и прерывистые взрыды над ухом. Он немедленно отвечает. Обнимает Франсиса. И...чувствует запах парфюма. Парфюма, точь в точь такого же, как у Гийома. Этот аромат...такой знакомый. Он уже слышал его. Когда Франсис душил его на улице, но отдавал все управление Тому. -- Парфюм - для свадеб... -- Тихо шепчет Том на ухо Франсису, стараясь сдержать слезы. Тот крепче прижимается. -- Прости меня, Том...прости за все...я люблю тебя...Богом клянусь, люблю...! -- Франсис выдохнул горячий воздух в шею Тома. Кожу словно обдало кипятком. Такое жгучее чувство, но такое приятное в осеннюю прохладу. Том отодвигает от себя Франсиса и берет руками его лицо. Заплаканное, мокрое и липкое от слез лицо. Он все еще плачет. Том вытирает большим пальцем соленые слезы с щек мужчины. Но по его щекам тоже текут слезы. Ему тоже больно. И он все еще боится. Франсис кладет руки на запястья Тома. Он ожидает боли. Но каждое движение Франсиса такое нежное и аккуратное. Он так же нежно и аккуратно целует Тома. Страх снова сковывает, но поцелуй такой мягкий и безопасный. Он отвечает на него. Отвечает так же трусливо и несмело. Но отвечает. Языки переплетаются, слюна смешивается, а когда поцелуй был разорван из-за недостатка кислорода, тонкая ниточка слюны тянется пару секунд, а потом рвется на весу. Том прижимается к крепкой груди старшего. Ему все еще страшно. В объятиях Франсиса страшно, но и так безопасно. Оба смотрят в глаза друг другу. Глаза Франсиса - такие завораживающие. Один - голубой, второй - зеленый. Глаза Тома - наполненные страхом, карие. Он больше не хочет боли. Он мог сбежать. Минуту назад он мог сбежать. Но он рискнул. Франсис вновь прижался к Тому, тихо рыдая. -- Я люблю тебя, Том... -- Шепчет он. Искренне. Тихо. Нежно. Том обнимает его. Нежно гладит рукой по темным волосам и утыкается носом в плечо Франсиса. Он не чувствует боли. Чувствует нежное тепло. Чувствует сильные руки на своей спине, что еще вчера могли избить его, но сейчас они обнимали. Вокруг сумрак. Темные силуэты деревьев в лесу затмевают ясность серовато-голубого неба и лишают мир вокруг света, окутывая местность мраком. Том больше не бежит от того, кто может избить его. Он его обнимает.