Только на одну ночь

Лицо Джейка было мокрым от слез, когда он закончил свой рассказ, но он не стал их вытирать. Слезы словно клеймили его, и Джейку это было необходимо. Лэнгли медленно поднялся, взял кувшин с водой и наполнил стакан Джейка. Он молчал, давая собеседнику время овладеть собой. Только когда Джейк протянул руку за стаканом и начал пить воду, холодную и безвкусную, Лэнгли, наконец, заговорил. - Да… - произнес он чуть ли не шепотом, - Вам следовало остановить Эндрю. Вы плохо разыграли сценарий, Мистер Моррисон, действительно очень плохо. Эндрю был слабым. У него были проблемы на работе и в личной жизни, и Вы, как его Дом, должны были знать об этом. Своими действиями и отношением, пусть и невольно, Вы подтолкнули собственного саба к самоубийству. - Да, я знаю. Мне жаль. Поверьте, я даже не могу выразить словами, как мне жаль. - Это хорошо. Лэнгли снова замолчал. Джейк сглотнул, но в горле пересохло. - Так что теперь? Клянусь, я сделаю все, что Вы попросите. - Не надо умолять, Мистер Моррисон, - ответил Лэнгли, его лицо при этом оставалось спокойным, - Дом никогда не умоляет. Вам следует научиться держать свои эмоции в узде. Если Вы хотите снова стать Домом в моем клубе, то должны найти компромисс между внешней бесстрастностью и присущей Вам вспыльчивостью, которая проявляется, как только Вы теряете контроль над сложной ситуацией. А я должен буду решить, насколько удачно Вы с этим справились. Будучи не в состоянии говорить, Джейк только кивнул, понимая, что Лэнгли, несомненно, прав. - Хорошо, - сказал Лэнгли, глядя на него сверху вниз, - потому что научиться Вам предстоит многому. За те бесконечные дни и ночи, когда вход в заведение Лэнгли был для него закрыт, Джейк сделал для себя такой же вывод. Его нынешний визит был своего рода попыткой загладить вину, показать горечь, сожаление и понимание того, что ему уже никогда не стать частью этого мира снова. Он был решительно настроен заплатить любую цену, которую потребует Лэнгли, если конечно можно оценить человеческую жизнь, и не важно наедине или прилюдно. Лэнгли пристально и изучающе смотрел на него, пока Джейку не начало казаться, что тот просканировал его насквозь. Наконец владелец клуба кивнул, и Джейку стало любопытно, что же такого он разглядел. - Пойдемте, - сказал Лэнгли, протягивая руку Джейку. – мы устроим сессию здесь, в клубе, где ее смогут увидеть все, и после этого я приму решение. Джейк принял руку Лэнгли, почувствовав тепло его ладони. И пусть это противоречило его наклонностям, он ответил так, как был должен: - Я сделаю все, что Вы прикажете, Мастер Лэнгли. Лэнгли замотал головой и, впервые с момента исповеди Джейка, улыбнулся: - Наоборот, я сделаю все, что Вы прикажете мне, Мастер Моррисон, если это будет приемлемо для меня. Джейк искренне удивился: - Вы саб? Их пальцы переплелись, а Лэнгли вскинул бровь. - Я сам выбираю, кем мне быть, Мастер, и сегодня я саб. Скорее всего, только на одну ночь. Они покинули кабинет Лэнгли, и внутреннее убранство клуба приняло Джейка в свои объятия, как самый дорогой друг, которого он давно не видел, но, вместе с тем, эти объятия казались не слишком радушными, поскольку вслед ему бросали взгляды, любопытные и угрюмые. И винить в этом было некого. Лэнгли поднялся на маленькую сцену в углу основного помещения и выпростал свои пальцы из руки Джейка. Подав знак одному из официантов выключить музыку и осветить сцену, он обернулся к залу. Когда Лэнгли заговорил, люди стали замолкать и подходить ближе. - Сессии, свидетелями которой вы станете, - начал Лэнгли, - не было в нашем расписании, но я думаю, она будет уместна. Как вы видите, к нам вернулся старый знакомый, поскольку запрет на посещение им клуба окончился. В качестве члена клуба Мастер Моррисон находится здесь на испытательном сроке, который начинается сегодня ночью. Мастер Моррисон, я в Вашем расположении и с нетерпением жду Ваших приказов. Последние слова предназначались только Джейку, который кивнул, почувствовав, как быстро забилось сердце. - Прошу Вас оставаться на сцене, Мистер Лэнгли, - ответил он, не зная, как обращаться к мужчине, и решив, что будет лучше все-таки соблюсти формальность. Тем не менее, получив согласие Лэнгли, Джейк почувствовал, что сначала он должен что-нибудь сказать. Перед тем как тоже подняться на сцену, он повернулся лицом к мужчинам и немногочисленным женщинам, ожидающим представления, и коротко улыбнулся, хотя на сердце у Джейка было совсем не весело. - Своими действиями я, - произнес он, убедившись, что его хорошо слышно, - довел человека до самоубийства. Я не жду прощения и никогда об этом не забуду. Но я благодарен, что сегодня мне разрешили прийти сюда и принять участие в сессии. Спасибо. После этих слов в толпе согласно зашептались, и, когда Джейк поднялся на сцену, Лэнгли, одобрительно ему кивнув, опустился на колени. Движение было столь же плавным и грациозным, как и все прочие его действия. - Я в Вашем полном распоряжении, Мастер, - сказал Лэнгли. Джейк подошел к нему, отметив, что в углу сцены в тени стоят два самых опытных охранника Лэнгли. Это было ожидаемо и даже немного успокаивало. Здесь, в клубе, среди толпы людей, он просто не сможет зайти слишком далеко. Приблизившись к Лэнгли, он коснулся его плеча: - Скажи мне свое стоп-слово. Не раздумывая Лэнгли ответил: - Эндрю, Мастер. Конечно. Почему бы и нет. Джейк прикрыл глаза и ответил: - Это слово допустимо, Лэнгли. Джейк окинул взглядом сцену, которая была знакома ему уже давно, хотя сам он здесь никогда не выступал, предпочитая приватные сессии. Он только наблюдал за чужими выступлениями. Оборудование было простое. Дубовый стол с оковами по углам и подставка под колени, при использовании которой зад саба оказывался в полном распоряжении Дома. С потолка свисали веревки, за ними стояло несколько удобных стульев, а на задней стене висел небольшой набор плетей, цепей, паддлов и повязок. Любой понадобившийся реквизит принесли бы по первой же просьбе, но в доминировании Джейк не любил никакой экзотики. В конце концов, его заводила именно эмоциональная составляющая власти, а не банальный физический контроль, хотя эти два явления взаимосвязаны. Он повернулся к Лэнгли, и в комнате воцарилась абсолютная тишина. - Сними пиджак. Лэнгли так и сделал, склонив голову и бросив пиджак на пол. Невероятно, но это простое действие было самым эротичным, что Джейк видел за всю свою жизнь. Он одернул себя. Мужчине, играющему роль саба, требовалась его сосредоточенность. Приблизившись к Лэнгли, Джейк протянул руку и провел пальцами по шее, обвел горло. От этого прикосновения Лэнгли сглотнул. Джейк ощутил выпуклость адамова яблока под своими пальцами и резко втянул воздух. - Подними голову, - приказал он. Лэнгли подчинился. Джейк погладил его шею, восхищаясь нежностью кожи, очертил пальцами щеку и губы, после чего прервал контакт. - Любишь, когда к тебе прикасаются, Лэнгли? - Очень, Мастер. - Хочешь, чтобы я прикоснулся к тебе еще? - Да, Мастер, если Вы этого желаете. В этот раз голос Лэнгли звучал хрипло. - Хорошо, - ответил Джейк, - а теперь, пожалуйста, разденься. Можешь не торопиться. Лэнгли неспеша расстегивал пуговицы рубашки, а Джейк медленно приспустил ткань с плеч, обнажив спину. На правой лопатке мужчины была серебряная с золотом татуировка в виде звезды и меча, и Джейк не смог удержаться, чтобы не обвести рукой ее контуры. Он любил мужские спины… это тонкое сочетание силы и уязвимости, скрытое в рисунке мускулов и позвоночника. Но еще больше он любил татуировки, и эта находка стала приятным дополнением к их игре. - Расскажи мне о ней, - попросил он, - когда ты ее сделал и для кого? Лэнгли дернулся, и его руки задержались на очередной пуговице. - Продолжай, пожалуйста, раздеваться, - сказал Джейк, - я не просил тебя останавливаться. Ты можешь рассказывать, пока снимаешь рубашку. - Да, Мастер. – Нерешительность исчезла, и Джейк был совершенно уверен, что именно его слова и невозмутимый тон успокоили владельца клуба. Когда Лэнгли заговорил, его голос, без сомнения, был спокоен. - Я сделал тату, когда мне было девятнадцать, - начал он рассказ, - это было долгое лето, тогда я впервые влюбился. Ему было тридцать два года и звали его Питер. Мы познакомились в клубе, похожем на этот, и при первой же встрече занялись любовью. Со мной никогда не случалось подобного раньше, и все то лето я принадлежал только ему. Да и не только лето, если бы он захотел. У Питера была похожая тату на левом плече, и я хотел пометить себя, показать, что я весь его, и душой, и телом. - Больно было ее делать? - Да, - ответил Лэнгли после едва заметной заминки, - но я хотел, чтобы он знал, как сильно я его люблю. На рубашке еще осталась пара не расстегнутых пуговиц. Джейк наклонился и нежно обвел языком татуировку. - Сейчас она моя, - сказал он, - не Питера. - Да, Мастер. - Когда он расстался с тобой? Лэнгли вздохнул: - В конце лета, Мастер, когда мне только исполнилось двадцать. Он просто вышвырнул меня без объяснений. Потом он уехал за границу, и я больше его не видел. Джейк обнял Лэнгли со спины и пару мгновений покачивал его в руках. - Мне жаль, но сейчас я здесь, и я не оставлю тебя, пока мы оба не получим удовлетворение. Понимаешь? - Да, Мастер, - ответил Лэнгли, откидываясь назад, - спасибо, Мастер. Поддавшись импульсу Джейк нагнулся так низко, как мог, и медленно провел языком снизу вверх по спине Лэнгли, остановившись на шее. Лэнгли охнул, и этот тихий звук что-то изменил между ними. Они как будто остались наедине, наслаждаясь друг другом тет-а-тет, хотя на них смотрели все находящиеся в клубе люди. Джейк сглотнул. Если бы он разыгрывал этот сценарий до смерти Эндрю, то в первую очередь думал бы о собственном удовольствии, о том, как заставить саба подчиниться. Да, он доставил бы наслаждение и сабу, но ощущения саба никогда не были первостепенным фактором. Здесь, с Лэнгли, все было иначе. Даже будучи сабом он оставался ровней. Более того, он обладал большей властью, чем Джейк, потому что являлся владельцем клуба и потому что эта сессия была его идеей. Джейк всего лишь согласился. На самом деле он не знал, что делать дальше и что заводит Лэнгли. Ему даже не пришло в голову спросить об этом. - Мастер? – заданный шепотом вопрос вернул Джейка в реальность, где его губы еще нежно касались шеи Лэнгли. Его мысли витали где-то далеко от сцены, и саб обратил на это внимание. Он опять зациклился на себе, совершая ошибку начинающих. Для продолжения сессии ему была нужна помощь Лэнгли. Он наклонился и понизил голос: - Скажи, что ты не любишь? Улыбка тронула губы Лэнгли, и он обернулся: - Игры с воском. Зоофилия. Любые выделения, если это не слюна или сперма. И изнасилование, Мастер. Это основное. В любом другом случае я последую Вашим приказам. Джейк моргнул. - Спасибо. Он встал на ноги, поднял руку, вытер ею лицо и шагнул в сторону. - Встань, - приказал он, - можешь снять остальную одежду и подойти к веревкам. - Да, Мастер. Лэнгли подчинился, и тишина среди зрителей, даже если это кажется абсурдом, стала еще оглушительнее. Они, должно быть, впервые видели владельца клуба обнаженным, и, когда он судорожно перевел дыхание, член Джейка натянул ткань трусов. Тело Лэнгли было стройным, не особо мускулистым, но сильным. Джейк решил, что он бегает, поскольку по-другому следить за фигурой, сидя целыми днями за столом или развлекая по ночам гостей, не получится. Да и на человека, проводящего много времени в спортзале, Лэнгли похож не был. Лэнгли поднял руки, и Джейк связал их веревкой, не слишком перетягивая, но, удостоверившись, что владельцу клуба приходится тянуться всем телом вверх. Он хотел, чтобы Лэнгли находился слегка за пределом зоны комфорта, осознавая, что он связан, но чтобы при этом боль не заглушала удовольствие от скованности и открытости. К своему удивлению, удовольствие Лэнгли его волновало, возможно, больше, чем собственное. Джейк старался не показывать этого, внешне ведя себя как и с другими сабами, включая Эндрю, но в глубине души он чувствовал, что ощущения партнера приобрели для него первостепенное значение. Он сделал шаг назад, заметив, что член Лэнгли начал твердеть. - Ты готов выполнять мои приказы? - Да, Мастер, - выдохнул Лэнгли. - Это хорошо. Ты отлично справляешься, Лэнгли, - сказал Джейк, - правда, отлично. Он медленно обошел саба, скользя рукой по его ягодицам, пояснице и члену. Лэнгли ловил воздух ртом. Лоб его покрылся испариной. Джейк поднял руку, вытер ею пот и слизал его с пальцев, почувствовав языком соль и жар. Лэнгли проводил взглядом это движение и облизнул губы в ответ. - Хочешь, чтобы я сделал это снова? – спросил Джейк. - Да, Мастер, пожалуйста, - мольба в голосе Лэнгли была нестерпимой, а член уже полностью стоял. - Успокойся, - приказал Джейк, и Лэнгли тут же повиновался, - если хочешь, чтобы я к тебе прикоснулся, ты должен дождаться моего вопроса, и уже потом попросить об этом. - Да, Мастер. Простите меня, Мастер. Джейк сделал паузу и почувствовал за спиной растущее напряжение и неподдельный интерес со стороны зрителей. - Хочешь попросить меня, Лэнгли? – повторил он, смягчая интонации. - Да, спасибо, Мастер. Пожалуйста, потрогайте мой член еще раз! Джейк сделал вид, что думает над ответом. - Я согласен, если ты будешь беспрекословно меня слушаться и продолжишь хорошо играть свою роль. Он снова не торопясь обошел связанного мужчину, трогая его ягодицы, поясницу и бедра, но избегая прикосновений к члену, хотя тот дергался, а головка начала обильно сочиться, когда пальцы Джейка оказались в паре сантиметров. Лэнгли застонал и закрыл глаза, но оставался неподвижным, как и было приказано. Джейк остановился перед ним, слегка сместившись в сторону, чтобы люди в зале могли видеть все. - Открой глаза, - приказал он и встретился с Лэнгли взглядом. - Молодец, - похвалил Джейк, - в этот раз ты меня порадовал. Он протянул руку и провел пальцем вдоль члена Лэнгли, собирая с него влагу. - А теперь открой рот и оближи мои пальцы. Во рту у Лэнгли было тепло, и он полностью использовал шанс поиграть с пальцами Джейка, дразня их языком, посасывая, ни разу не отведя взгляд. Джейка бросило в жар, и в голове возник вопрос, а что же Лэнгли сможет сделать с членом, если его удастся уговорить как-нибудь поразвлечься. Но сегодняшняя ночь была не для него. Она была для Лэнгли. И для Эндрю. Ему нельзя было забывать об этом. - Мастер? – Лэнгли как будто снова о чем-то догадался. До Джейка дошло, что он неосознанно убрал палец изо рта саба и еще не отдал нового приказа. Ведет себя, как идиот. Он не позволит подловить себя еще раз. Он кивнул Лэнгли и сжал его плечо, подтверждая свое присутствие. - Твой зад такой гладкий и белый, - заявил он, беря себя в руки, - как думаешь, ему не пора немного покраснеть? Ты заслужил, чтобы тебя отшлепали, хотя бы за небольшое непослушание, проявленное раньше. Лэнгли охнул и сглотнул. - Да, Мастер, я заслужил это. Прошу, накажите меня, как считаете нужным. Джейк улыбнулся такому рвению и потянулся за одним из паддлов. Не зная уровня болевого порога Лэнгли, он выбрал самый мягкий. - Думаю, тридцати ударов хватит, - сказал он, на что Лэнгли кивнул. - Да, Мастер. Джейк выдержал паузу, продолжая улыбаться. - Вообще-то, я верю, что для меня ты сможешь выдержать гораздо больше. Я хочу, чтобы ты считал удары. Вслух. И чтобы после каждого пятого удара ты рассказывал мне что-нибудь о Питере. Что ты к нему чувствовал, как вы занимались сексом, то, что известно только вам двоим. На тридцатом ударе я разрешаю тебе кончить. Но не раньше. Ты меня понял? Лэнгли задрожал, и Джейк увидел, как напряглись его плечи. Он положил свободную руку на грудь саба и почувствовал, как бешено стучит его сердце. - Лэнгли? – позвал он. На протяжении нескольких ударов сердца Джейк думал, что саб использует стоп-слово и закончит сессиию, окончательно его этим унизив. Ему даже померещилось, что губы Лэнгли произнесли «Эндрю», но было тихо. И когда он уже засомневался, стоит ли повторить вопрос или как-то ужесточить наказание, Лэнгли посмотрел ему прямо в лицо и кивнул. - Да, Мастер, - сказал он, - я понял. Я готов.