"Жизнь с чистого листа"

      

Вика

      Я чувствую тепло солнечных лучей на своём лице, слышу журчание реки. Шум листвы с другой стороны. Наверное, это рай... Открываю глаза и тут же закрываю, не в силах поверить в увиденное. Открываю их снова и осматриваюсь. Что за бред? Передо мной действительно широкая река, на воде танцуют солнечные зайчики… До чего я докатилась? Я резко встала на ноги, и у меня тут же закружилась голова. Немного придя в себя и осмотревшись, пошла в сторону леса. Что бы со мной не произошло, сидеть просто так на месте нельзя. Я попыталась вспомнить, что случилось… В памяти ожили фрагменты встречи с… с кем? Кажется, с Богом. Значит, я была между мирами. А потом, появилась здесь. Задумавшись, я врезалась в ветку. Меня пронзила резкая боль, в следующую секунду я осознала, что вспомнила всё! Причём в мельчайших подробностях.       Тогда я решила исследовать новый мир. Прошла несколько метров вглубь и заметила впереди себя девочку семи-восьми лет. Она что-то держала в руках, а после кинула это в камень, от чего нечто разбилось вдребезги.       Подойдя ближе, я смогла разглядеть её полностью. У неё шоколадно-карие глаза, выразительный взгляд, густые брови и маленький хорошенький носик. Её детское лицо доверчиво и наивно. Но в нём уже просматриваются черты серьёзного и упорного человека. Эти черты ни с чем не спутать.       — Алёна, это ты? — её глаза засияли, но в тот же миг радость сменилась ужасом.       Что случилось? К чему это взгляд? И тут я почувствовала резкий удар по затылку. Сознание стало теряться. Последнее, что смогла услышать, так это крик, полный горечи, боли и страха.       Несколько часов спустя.       Я проваливалась в темноту, пугающую и бездонную. Внезапно откуда-то донёсся злобный смех, заставляющий холодеть кровь в жилах. Вот, он раздался снова, и я очутилась в повозке. Сразу же почувствовалась боль в затылке. Воздух был стоячим. Тяжело дышалось. Неподалёку послышались многочисленные всхлипы. Повозка резко остановилась. Было слышно, как открыли бортики.       — А ну, пошевеливайтесь, курвы! — слышать это было крайне омерзительно. Голос звучал настолько жирно и надломлено, что хотелось продемонстрировать миру свой завтрак в ту же минуту.       — Эй, Билл! А что делать с той, что в отключке? — этот голос был напротив, приятен для слуха.       — Тащи ко мне в кабинет, да поаккуратней. Она может вдвойне окупиться. И ещё приведи мне ту, вторую.       — Понял.       Тёплые и крепкие руки обхватили моё тело, слегка прижав к себе. Было слышно ровное сердцебиение. Не знаю причины, но почему-то моё тело обмякло, а разум провалился в сон. В следующее мгновение я очнулась в незнакомой мне комнате. Мне стало страшно, но нужно было двигаться дальше. И понять, где я? Слегка приподнявшись и ударившись о стенку, стала рассматривать помещение. Почти ничего не было видно, а если и было, то только часть того или иного предмета. Кажется, тут стоит тумбочка, а там… Мои размышления прервал голос.       — Вика, ты очнулась?       Тело вздрогнуло, и голова повернулась по направлению к звуку. В темноте было плохо видно, но этот голос ни с чем невозможно спутать. Глаза невольно наполнились влагой, и по лицу потекли слёзы. Мне не было страшно. Я плакала не от горя и неприязни. Нет. Я плакала от облегчения. Слава тебе, Господи! Спасибо тебе за то, что она просто жива. Мне больше ничего не нужно, лишь бы она была рядом живая и здоровая.       Нехорошо было тянуть с ответом, так что я ляпнула то, что первым в голову взбрело:       — А я и не отключалась, — нотки раздражения и досады послышались в моем голосе.       — Прости. Это всё моя вина. Если бы только…— лицо Вики заметно погрустнело; она, моя любимая сестрёнка, явно чувствовала свою вину. Так неприятно видеть горечь на родном лице! Я решила её утешить.       — Не беспокойся, я вытащу нас отсюда, и мы вместе вернёмся домой. Снова будем спорить, какой жанр лучше, с чем лучше пить чай, — всячески пыталась я успокоить сестрёнку. — Ну, всё. Что-то меня понесло, — уже более серьёзно произнесла я.       — Так, что ты предлагаешь?       — Я не до конца уверена, что этот план сработает... Так. Для начала нужно высвободить руки. После этого нам надо обшарить комнату и найти что-нибудь тяжёлое. После — вырубаем этого гада и сбегаем. Вот только я была в отключке и не помню дороги к выходу.       — Я помню.       Ухмылка не сходила с моего лица. Оптимисты побеждают, как и добро в сказках одолевает зло! Видимо удача на нашей стороне.       Встав на ноги, я сразу же начала искать что-то наподобие ножа или ножниц. Чтобы найти острый предмет, ушло много времени, но всё же у нас в руках оказались туповатые ножницы. Кто-то, видимо, по неосторожности или по невнимательности забыл их под мешком с мукой. Ох, как же мы мучились с ними! Кто бы знал! Высвободив друг друга, мы стали ожидать неприятеля. Наконец-то до нас из коридора донеслись тихие шаги. Недолго думая, я ухватилась за грифель со стаканом. Как только дверь открылась, и вошедший мужчина прошёл чуть вперёд, я тут же заехала ему по башке. Он даже не успел среагировать, поэтому в ту же секунду упал без сознания. Обшарив его, я забрала ключи и мешочек, наполненный доверху золотыми монетами. Мешочек был тяжеловат. Порыскав, мы нашли старую, никем не использованную тряпку. Разорвав её на четыре равных куска, я спрятала часть денег в одну из них и положила во внутренний карман, при этом другую часть отдав подруге. И что-то внутри, какое-то шестое чувство заставило меня посмотреть на стол. Подойдя ближе, я обнаружила ту самую книгу с непонятным языком. Спрятав её туда же, куда и деньги, я ещё раз осмотрела мужчину. Ну, всё. Делать нам здесь больше нечего, можно сваливать.       — Алёна, куда? — идя впереди, я спрашивала её через плечо.       — Сначала прямо, потом налево, ещё налево, потом прямо и направо, — сестра говорила шёпотом.       Взяв подругу за руку, я побежала по озвученному маршруту. Вокруг было очень темно, но стены в коридорах из камня явно были высокими, каждый неосторожный шаг или вздох раздавался оглушающим эхом. На половине пути, где-то сбоку, послышались всхлипы. Мы остановились. Нет, так нельзя! Если мы не узнаем, что там происходит, если оставим человека в беде, меня потом совесть сожрёт. Отпустив руку, я тут же стала шариться в карманах в поиске ключей. Достав их, стала открывать двери. Несколько пар глаз уставились на нас из темноты. В них отражалась благодарность.       Когда все уже были на свободе, мы продолжили своё путешествие по коридорам. Всё, у совести теперь нет повода терзать меня! Но я не предвидела того, что они последуют за нами, при этом шумя, как в кабаке.       — Так. Если хотите выбраться вместе с нами, то ведите себя тише воды, ниже травы. Это ВСЕМ ПОНЯТНО?!       Как ни странно, но мои слова на них подействовали. Они кивнули в знак того, что всё понимают. Когда все успокоились, двинулись дальше.       В темноте я так и не разглядела людей, что мы вызволили из плена, и мысли о том, кто они такие, не давали мне покоя. А вот и оно — наше спасение. Приоткрыв дверь и посмотрев по сторонам, я подалась вперёд. Горизонт был чист. Я махнула рукой, и все пошли дальше по переулку к людному месту. После уже разбежались кто куда.       Эх! Это всё из-за моей чёртовой кармы! Говорили же, что нужно в храм сходить почиститься, а у меня всё потом да потом… Вот теперь, где моё потом. Не прошло и пятнадцати минут, как кто-то крикнул:       — Вот они! Держи их!       Чёрт! И почему именно к нам-то прицепились? Других девушек, что ли нет на продажу? Эх. Была, не была! Вновь схватив Алёну за руку, я побежала, куда глаза глядят. Поначалу у нас получалось от них оторваться, но постепенно догоняющие стали нас настигать.       Чувствовалось, что Алёна уже запыхалась. Так. Нужно куда-нибудь свернуть. А почему бы не в переулок? Резко повернув туда, мы побежали дальше. Впереди красовалась вешалка. Откуда она здесь? Впрочем, сейчас это было не так уж важно, нам надо было бежать. На вешалке было множество видов верхней одежды, но больше всего меня привлёк плащ. Недолго думая, схватила его и побежала дальше. В итоге, повернув несколько раз, мы остановились у развилки. Одна дорога вела в людное место, вторая — в трущобы, а по третьему переулку шли мальчик с девочкой.       Эх, да простит меня Господь. Я не стала смотреть ей в глаза, так как понимала, что расставаться с сестрой мне будет больно. Сорвав кулон с шеи, который ранее не был заметен, вложила его Алёне в руки, при этом не смотря в глаза. Накинула плащ и толкнула её в третий переулок. Там стали возмущаться. По детям было видно, что они сейчас что-то скажут, что-то неприветливое и едкое, но их перебили преследователи:       — Вот она! Лови её скорее!       Посмотрев на сестру последний раз, развернулась на сто восемьдесят градусов по направлению к людному месту. На глазах выступили слёзы, в груди что-то больно потянуло, но я подавила чувства и изо всех сил крикнула:       — Беги и не смей оглядываться!       Я что есть силы понеслась в сторону трущоб, не видя под собой дороги. Спотыкалась, но всё же держалась на ногах. Уже совсем не чувствовала ступней, дыхание отзывалось в лёгких колющими ударами, в горле пересохло, а в висках больно пульсировало.       Было ли мне страшно? Нет. Честно, мне не хотелось жить. Я жила и живу ради Алёны. Она стала лучиком солнца в моей жизни. Благодаря ей мне удалось стать сильнее. Благодаря ей я получила два высших образования — юриста и врача. Даже сейчас, понимая, что у меня большая возможность умереть, хочется увидеть её, как в тот день.       Это был обычный скучный день в детском доме. Всё было привычно и неизменно, пока не зашла воспитательница и не представила новую сожительницу — Алёну. Она была худощавая, вся в бинтах. Воспитательница сказала, что она поживёт с нами, пока её не заберёт бабушка.       Как только она вошла в наше общество, более старшие дети стали подкалывать её. Поняв, что это не действует, стали отбирать вещи. Она держалась за них, как за что-то ценное в своей жизни. И тут я вспомнила себя. Когда мама скончалась на больничной койке, меня оттаскивали от неё. Сколько бы я ни кричала, ни билась руками, никто меня не слушал и не хотел понять. Неужели эти вещи значат для неё столько же, сколько может значить родной человек? И вот они замахиваются, чтобы дать ей пощёчину.       Собрав всю волю в кулак, я встаю под удар, при этом надев маску безразличия. Почему-то мне захотелось защитить её. Она была такой маленькой, слабой и хрупкой, но я всё равно чувствовала, что у нас уже есть что-то общее. Старшим, конечно, это не понравилось, и они стали избивать меня. В тот момент мне не было страшно. Пускай бьют. Что ж, ничего не сделать в такой ситуации.       И тут девочка взяла со стола кувшин с водой и долбанула по той, которая пинала. Последняя упала, и буквально через несколько минут к моему лицу прикоснулось что-то тёплое. Я посмотрела перед собой и не поверила. Это была кровь.       Стало тихо, но лишь на мгновение. Слышны были всхлипы, удары, ругань. Приподнявшись на колени и схватив нехилый кусок стекла от кувшина, я вонзила его в одного из бьющих. Уже ничего не понимая, вынула и стала резать всех, кто попадёт под руку.       Всё закончилось тем, что пришла воспитательница и вызвала охрану. Мне что-то вкололи, после я проснулась за решёткой. Я просидела там недели две. Позже меня забрали в семью Алёны. Никто не говорил о том случае. Мне сказали лишь то, что дело замяли, и я могу жить спокойно. Начав жить вместе с девушкой, я стала по-настоящему счастливой, ни один мой день не прошёл без улыбки.       Поначалу я не разговаривала ни с кем, но Алёна приклеилась ко мне, как банный лист. По сути, мы сблизились из-за её настойчивости. Стали настоящими сёстрами. Я благодарна Господу, что он дал шанс встретиться с ней.       Дышать было нечем. Пришлось остановиться. Оперевшись руками о колени, позволила себе отдышаться. Посмотрела вперед. Вот же чёрт! Тупик! Так. Нужно залезть к кому-нибудь в окно или же хотя бы на крышу. Первый вариант устраивал больше, так как сил не было вообще. Это тело такое слабое. Вот выберусь из этой передряги, и нужно будет заняться им по полной программе. В здоровом теле здоровый дух!       — Наконец-то попалась, сучка!       Резким движением меня приподняли за волосы. Ноги находились в двадцати сантиметрах от земли. На лице преследователя красовалась победная улыбка. Вот только, дяденька, зря вы улыбаетесь. Приметив нож на поясе мужчины, раскачалась и ухватилась ногами за вытянутую руку, в которой он держал волосы. Было ли больно? Не поверите — Адски больно. Но если эта боль — плата за жизнь, то можно и потерпеть. Вытащив нож, я тут же вонзила его в бок человека и вынула. Мужчина отпустил волосы и упал на колени. Я приземлилась на спину, но тут же встала, приблизилась к нему и перерезала горло. На одного ублюдка меньше.       Краем глаза заметила движение. Ещё один. Нет, их было четверо. Ну, что ж, поиграем. В разуме помутнело. Я помню, как сорвалась с места, а всё остальное будто заволокло дымкой. Что тут творилось, страшно даже представить. Когда я пришла в себя, всё было кончено. Около меня валялось пять трупов. Весь пол был в крови, да и сама я была с головы до ног в этом дерьме. Резкая боль разнеслась по телу.       — А ты полна сюрпризов. Но даже для такой милой девочки, как ты, найдется свой укротитель.       Позади меня стоял мужчина с ножом в руке. Твою ж налево! Вынув нож, заехал мне по ногам. Да так, что я не устояла. Он встал надо мной. Его невысокий рост играл мне на руку. Даже не думая, дала ногой по яйцам. Судя по всему, удар был не настолько сильным, так как прошло мгновение, и меня впечатали в пол. Брыкаться не было никакого толку. Связали ноги, руки и закинули на плечо, как какой-то мешок с картошкой. Вот, что за наглость? По-видимому, мы возвращались в то «прекрасное место». Такой расклад меня не устраивал, но с этим слабым телом сложно будет что-то противопоставить силе того мужлана. Внутри всё прямо-таки кипело. Злость была на саму себя, ведь как ни крути это моя слабость и ничья больше.       Дорога была самая, что ни на есть, «приятная». От такого положения на плече всё тело ныло. Впервые за долгое время появилась жажда крови. Нет… даже не жажда, а желание размазать свою жертву. Сама себе ужасаюсь. «Убей или будь убитой» Такой жизненный слоган возникал в моих мыслях лишь в детдоме. Но после «удачного» удочерения его и след простыл.        Тело не только начало знобить, но и парализовывать. А вот это нехорошо. В последний раз, когда так происходило, неизвестно откуда взялись силы, и из-за этих возможностей я сломала конечности старшим ребятам из приюта. После этого случая меня переселили в одноместную маленькую комнатушку.       — Что с тобой?       Не было никаких чувств. Словно всё остановилось. Слышался тихий, размеренный стук сердца. Но вернуться в своеобычное состояние, пришлось из-за «мягкого» приземления. Вернувшись в реальность, я оторопела. Впереди в метре от меня стоял на коленях тот гад, а рядом с ним парень, державший его за воротник кофты. У громилы всё тело трясло, и в глазах был виден переполняющий его ужас. Как будто перед ним стоял не ребёнок, а сам дьявол. Мальчишка. Нет ничего сверхъестественного, но как только я вновь подняла на него взгляд, мое тело окутал животный ужас. Он был низким для своих лет, у него были черные волосы, будто присыпанные пеплом, и холодные глаза неясного серого цвета. Именно они заставляли меня чувствовать этот страх и холод в душе.       — П-прости, — голос моего преследователя дрожал.       — …       — Я н-не знал, что это тв-в-воя территория.       — Вали отсюда, — тихо сказал парень и отшвырнул его от себя. — И девчонку оставь.       Его взгляд обратился ко мне. Туманные, как дождливое небо, глаза, при этом загадочные, серьёзные, подозрительные и холодные, как лёд. Да на кой ему я? Уж лучше бы продолжалось то милое путешествие на плече. Свалили бы тихо, а там, смотря в какое место меня бы поместили, я попыталась бы сбежать, но лишь бы больше не видеть этих глаз.       Окинув мужика безразличным взглядом, парень направился ко мне. Подойдя вплотную, присел на корточки, всё так же смотря безо всякого интереса. Это не на шутку пугало. Что за дети в этой эпохе? Я опустила глаза ниже и замерла, ошарашенная увиденным. Уже было наплевать на устрашающего паренька. Сейчас передо мной лежало настоящее снаряжение разведотряда. А точнее — устройство пространственного маневрирования. Механизм был выполнен в виде множества тугих ремешков, опоясывающих практически всю поверхности тела. Он состоял из рукояток, гарпунных захватов и газового механизма, сделанного из стальной проволоки движущегося узла с соединенными с ними клинками.       Не сразу, но пришло осознание, что руки и ноги свободны. Парнишка уже не смотрел и, перерезав верёвки, удалился от меня достаточно далеко. Он необычен. Не похож на людей, что я встречала раньше. И этот взгляд… Брр. Мурашки по коже. Сама того не понимая, поплелась следом. Но чем ближе я к нему подходила, тем больше теряла его из виду. Пока, в конце концов, он и вовсе не исчез из поля моего зрения. Оглядевшись, я поняла, что помимо мальчишки, тут была целая армада детей, тащивших что-то со склада и уходящих по направлению моего спасителя. Особо не раздумывая, я увязалась следом.       Шли мы, сворачивая от одной улочки к другой, пока не остановились. Все стояли и чего-то ожидали. Тут какой-то парень вышел вперёд, и тут началось: ля… ля… Да ну их. Как мне помнится из манги… Жителям Подземного города живётся не так хорошо, как тем, кто обитает на поверхности. И это касается не только их морального, душевного состояния, но и физического. Каждый житель здесь может родиться с какой-то болезнью или позже заболеть ею. Плюс ко всему, большая часть людей не может зарабатывать себе на жизнь. И самое главное — в этот город абсолютно не попадает свет. Без солнечного света люди начинают буквально «гнить» здесь, становятся очень слабыми, умирают от различных болезней. Это все, что было известно мне на данный момент. Не знаю, почему только сейчас я это заметила, но свет здесь есть. Шли мы всю дорогу почти в темноте, ну, где-то были огоньки. Но, скорее всего, они от свечей или керосиновой лампы. Но сейчас не об этом. Наверху, где, по идее, ничего не должно было быть, что-то поблёскивало. И я обратила на это внимание только сейчас, потому что помещение резко наполнилось светом. Этот свет был не похож на солнечные лучи. Он отсвечивал зелёным, где-то даже голубым. И, приподняв голову, я увидела звёздное небо. Чёрное полотно, усыпанное драгоценными камнями. Даже сказала бы, множеством сверкающих точек. Невозможно оторвать глаз от блеска и красоты сверху. Будто там есть своя, особенная, наполненная движением и яркими красками жизнь. Огоньки загадочно подмигивают с бескрайней таинственной высоты. И такая красота находится в таком-то месте? Всё же увидеть это в реальности — неописуемые чувства. Всё, что было нарисовано, сильно отличается от того, что видишь своими глазами.       С небес на землю меня вернул удар в плечо. О землю что-то ударилось. Это был камень небольшого размера. Примерно прикинув, откуда прилетел камень, я нашла своего недоброжелателя. И только сейчас я поняла, что стояла в самом центре совсем одна. Благодаря яркости кристаллов, я могла рассмотреть своё местоположение получше. Как оказалось, я стояла посередине широкой улицы, по бокам которой располагались дома. Один на другом. Иначе это не описать, даже под лестницей разместился жилой домик. А так, дома идут почти сплошняком. Помнится, на центральных улицах дома стояли отдельно, но близко друг к другу. А-а-а. Ну, теперь понятно. Я сейчас нахожусь в трущобах. Вид зданий соответствует имени местности.       И вот почему-то только сейчас пришло некое озарение в макушку. Ребята же утаскивали что-то из домов и прилавков. И это наводит на мысль, что в городе развита преступность. Получается, Подземный город слабо контролируется Военной полицией, из-за чего здесь могут появляться различные преступные группировки. Делать это их заставляет желание выжить. Вроде бы можно собраться и переехать на поверхность, но тут есть маленькая проблема: наверх можно попасть, только если заплатил налог. Причём немаленький. И их собирают не жители этого города, а чиновники, аристократы и знать. Ну, допустим, получилось выбраться отсюда. А где взять документы, подтверждающие личность? По сути, выбраться наружу без них — это верная смерть. Там наверняка несколько путей. Первый — становишься рабом, второй — убивают как беглеца, и третий — возвращают в этот же город. В итоге все эти дети, несмотря на их выбор, умрут.       Я глядела на трущобы. Эта их часть отличалась. Об этом говорила начисто подметённая улица, даже здания выглядели опрятными. А ещё в воздухе витал едва ощутимый запах мыла. В таком городе вроде бы жил «сильнейший воин человечества» — Леви Аккерман. И если это тот город, то этим местом точно заправляет он. Ведь всем известно, какой он чистоплюй. Твою мать! Вот стоило же вспомнить о чистоте, как вспомнилось событие, произошедшее ранее. Благодаря этому побегу, драке и падению мое платье грязное, волосы растрёпаны, на теле даже присутствуют синяки. И, вроде бы, я должна благодарить судьбу за спасённую жизнь, НО КАК БЫ НЕ ТАК. Сейчас своё собственное тело противно, аж до тошноты. И стоило лишь вспомнить о нём…       Гробовая тишина заставила насторожиться. Было тихо, как на кладбище. Кинув взгляд на стоящих детей, впала в некий ступор. Они все смотрели в одну точку, с восхищенным взглядом, при этом затаив дыхание. Стало интересно узнать, на кого они так «засмотрелись». Уж лучше бы не оглядывалась. До встречи взглядом чувствовался жгучий, прожигающий взор, из-за которого выступил холодный пот. Голова поворачивалась неспешно, как в замедленной съёмке, при этом тело слегка потрясывало. А вот и они. Серо-голубые глаза, прожигающие холодом, ко всему такие жуткие, пронзительные и устрашающие. Столько эмоций в одном взгляде, но при этом лицо не выражало ничего. Вообще ни одного намёка на те эмоции, что таятся в очах.       — Благодарю вас за спасение моей жизни, — я инстинктивно слегка поклонилась. — Если будет нужна помощь в области медицины, вы всегда можете ко мне обратиться.       Произнеся последнее слово, вновь выпрямилась и взглянула на мальчишку. Было любопытно, что он покажет на этот раз. Его поза изменилась. Теперь он не просто стоял, а опирался о стену плечом, скрестив ноги. Взгляд не был устрашающим и таким жутким. Он сменился на простое человеческое понимание. Ждать дальнейшего развития событий не было никакого желания. Вновь поклонившись, развернулась и пошла в противоположном направлении от него. На меня смотрели, как на выскочку, от чего становилось неприятно, и что-то будто сковывало в грудь. Из-за спины я почувствовала сочувствующий взгляд. Конечно, любопытно, кто там решил пожалеть меня, но если повернусь, то унижу саму себя, а становиться посмешищем нет никакого желания. Да и, в придачу, что это за поклоны? Что, чёрт возьми, творит это тело? Думать сейчас ни в какую не хотелось. И поэтому я просто шла вперёд, никуда не сворачивая.       Одна улица сменялась другой. Но помимо улиц сменялись и люди. Их становилось всё больше и больше. Сейчас, наверное, близился полдень, о чём говорило яркое освещение. Идя прямо и прямо, я дошла до окраины города. Вдоль стены шла дорога на поверхность. У начала этой дороги стояла арка, а около неё находились люди, что собирали налоги. Думать о побеге даже не стоит. Всё равно поймают и вернут обратно. И это в лучшем случае. А в худшем… Брр… Думать даже не хочу. Всё бы ничего, ушла по-добру по-здорову, если бы не детские всхлипы с мольбами о помощи. Разум в голове говорил пройти мимо, себе же лучше сделаю, но сердце, в прямом смысле этого слова, разрывалось на части от той боли, что причиняют ребёнку. Эх, была, не была!       Зашагав в сторону шума, обнаружила такую картину. На земле лежала слегка побитая девчонка лет шести-семи. Такая кроха, что аж сердце ёкнуло. Над ней стояли два здоровых мужика и злобно ухмылялись. Как только девочка попыталась пошевелиться, они пнули так, что бедняжку отшвырнуло на несколько метров. Из домика вышел ещё один мужчина, державший в руках кнут. Это взбесило меня не на шутку. Я взяла два камня разной тяжести. Никакого плана спасения и в помине не было. Но что мешает импровизировать? Подкинув тот, что был легче, я запустила его в ближайшего негодяя. Я целилась в затылок, но попала в висок, от чего амбал упал на колени и теперь держался руками за голову. Не теряя время, бегу что есть силы. Прыгаю на спину упавшему, отталкиваюсь от неё и со всей мочи бью рядом стоящего гада по виску. Тот падает и не подает никаких признаков жизни. Видна лишь багровая кровь, струящаяся из разбитой головы. Разворачиваюсь и с ноги бью первого в область шеи. Благо, из-за того, что тот стоял на коленях, было удобно. Ещё один готов.       Почувствовав движение воздуха со спины, я отпрыгнула в сторону. Сзади послышался нехилый удар о землю. Ещё бы чуть-чуть — и на спине красовалась бы жгучая полоса от кнута. Приняв стойку, ринулась бежать прямо на атакующего. Он уже был готов нанести второй удар, а я всё ещё далеко. Поставив блок руками, получила сильный «хлёст» по предплечьям. Жгучая боль расходилась по всему телу от рук, что я чуть не выронила камень, который подобрала вторым. Я чувствовала, как лопается плоть, как по рукам течет теплая кровь. Руки тряслись, но не время сейчас сдаваться. Схватив камень покрепче, я запустила его в лицо мужчине и попала в нос. Как только камень достиг цели, послышался хруст, и всё лицо бандита окропило кровью. Тот пытался вытереть кровь с глаз, но я была уже рядом. Схватив кнут так, чтобы между руками оставалось около метра, я прыгнула и одной ногой ударила противника в грудь, тем самым повалив его на спину. Обойдя, я закрутила кнут вокруг шеи и потянула изо всех сил на себя. Брыкался мужик, конечно, как ненормальный. Если бы продолжала тянуть, то через несколько секунд мир лишился бы еще одного негодяя, но моя хватка ослабла, поэтому пришлось повозиться. Когда же тело обмякло, я подождала ещё немного и, отпустив, откинулась на спину.       В ушах стоял гул, был слышен лишь бешеный стук сердца. Лёгкие рвало, воздух я глотала жадно, а в горле чувствовался привкус крови. Тело, пусть и маленькое, но вроде бы здоровое, какого чёрта, тогда оно такое слабое?! Полежав ещё минуту, я поднялась на еле держащие меня ноги и поплелась к малышке. Та вся дрожала и скрутилась в комочек. Краем глаза я заметила какое-то движение. С трудом повернув голову, я увидела уже знакомую мне шайку. На одной из крыш домов сидел мой спаситель, опираясь рукой на колено, в то время как другая его нога свешивалась с крыши. При нём было снаряжение, но сейчас всё это мало меня интересовало. Нужно сваливать, пока не пришли дружки этих упырей.       — Пожалуйста, не убивайте… — голос девчушки дрожал на каждом слоге.       — Заползай на спину быстрей, — повернувшись спиной, я села на корточки. — Нам нужно убираться отсюда скорее, пока не пришли дружки этих придурков, — всё так же сидя, я уверенно говорила эту чушь.       Маленькие ручки, дрожа, легли на плечи, а после ухватились за шею. Ножки разместились на талии. Подхватив девочку за бёдра, я поднялась сама. Руки адски горели, боль, что исходила от ран, была сравнима с болью от переломов. Голову слегка закружило, но на ногах я всё же сумела устоять. Постояв так ещё немного, направилась в сторону смотрящих. Наверное, изобьют, ограбят, а потом потешатся. Всё же этот мир ничем не отличается от моего. Так же жесток и безжалостен.       Впереди образовалась стена из детей и подростков, но я шла, не останавливаясь. Плевать! Будь, что будет! Отдам то, что есть, и поплетусь дальше. Как только подошла на расстояние метра, ребята сами расступились, давая пройти. Но как только я с девочкой на спине прошла вперёд, они вновь образовали стену. Мои ноги остановились, а голова поднялась к главарю. Он стоял и смотрел на нас. Его взгляд выражал недовольство, неприязнь, сочувствие, даже… понимание, но при этом лицо как было каменным, таким и осталось. Человек-загадка. Интересно, а о чём он думает? Как мыслит? Сзади послышались посвистывания. Кто-то приближался и был совсем близко.       — Слышь, Аккерман, ты совсем охренел?! НАХЕРА МОИХ ЛЮДЕЙ ПОВАЛИЛ, А?! — голос звучал так неприятно, что к горлу подступил комок. Вот-вот вырвет.       — А ты лавку-то свою закрой. Доказательств у тебя нет. А если вздумал на нашего предводителя наезжать, то МЫ от тебя живого места не оставим. Да, ребята? — судя по всему сказал подросток, об этом говорил ломающийся голос.       — ДА! — прокричали в унисон у меня за спиной.       — Да на такую дерзость способна только ваша шайка. И всем известно, что без одобрения Леви, вы и пальцем не дёрнете. Так что гоните двести золотых за каждого из убитых. И возможно… мы забудем об этом инциденте, — голос был менее приятен, чем у первого, но таким же уверенным.       — Да больно вы нам нужны. Собирались прогуляться и увидели бойню. Почему бы не взглянуть? А тут мужики драку устроили. Перебили ваших и ушли. Вроде бы… у одного из них на спине след от хлыста, — сверху рядом с Леви встал парнишка чуть повыше, в том же снаряжении. Голос был дружелюбным и мягким. Лица не было видно, ведь стоял он спиной.       — А ты, так не наглей, Чёрч. Если бы ты не влез, мы, может быть, и скинуть цену могли бы. Хотя можете и сейчас получить это в награду, если поможете, — у говорившего в голосе слышался наглый сарказм и потакание.       — Да чёрт с вами. Ваши проблемы. Нас это никак не колышет. Эй, ребята, пошли. Тут уже не на что смотреть, — и вот парень, стоящий рядом с Леви, повернулся. Это был мальчишка с серыми глазами, взъерошенными бледно-русыми волосами и со свисающей на лоб чёлкой. Он слегка помахал рукой, намекая на то, что нужно уходить.       Кивнув в благодарность, я улыбнулась и поплелась вперёд, отдаляясь от них все дальше и дальше. Мы шли, переходя от одного переулка к другому, с улицы на улицу, так добравшись до трущоб. Девчонка тихо посапывала на плече. Она ничем не отличалась от здешних детей. Серые короткие волосы, поношенное платье, бледное личико. И за что такую слабую кроху бить?       — М-м-м… Где мы? — одной рукой потирая глаз, спросил мышонок, как я назвала про себя девчушку.       — По трущобам скитаемся, — по-моему, я сказала это слишком сухо.       — Нам нужно пройти еще пять кварталов, и будем дома, — Божечки, такой невинный голосок, прям как у ангелочка.       — Ты живёшь там, где чистые трущобы? — любопытство все же проскользнуло в голосе.       — «Чистые трущобы»? — судя по голосу, она была удивлена.       — Да. Там, где любитель чистоты всем заправляет. Леви зовут. Знаешь такого? — сама того не заметив, перешла на нежность.       — ТЫ ТОЖЕ ЗНАЕШЬ БРАТИКА ЛЕВИ?! Он самый добрый и нежный человек во всём мире! — она говорила, при этом вся буквально сияя. Мне даже показалось, что в серых глазах засверкали звёздочки.       — Это без эмоциональное бревно может быть таким? — насмехающийся тон был кстати.       — Ну и пускай, что он не разговорчив, но глаза-то не обманывают. Братик заботится о нас. Каждую неделю приносит гостинцев, помогает с уборкой и готовкой. ОН САМЫЙ ЛУЧШИЙ! — и девочка вновь просияла.       — Ха-ха, — смех так и рвался наружу. Пожалуй, не стану её переубеждать. Всё же она наблюдает за ним довольно долго. А наша встреча длилась всего несколько часов. Возможно, я и не права.       — А вот и дом, — девочка указала пальцем на двухэтажный домик, но при этом на нём стоял ещё один, затем второй и так далее       С виду опрятный и аккуратный домик. Не знаю почему, но как заходишь во владения Аккермана — всегда пахнет мылом. Эх, чистота-а-а, я так скучаю по тебе. Кто бы знал. Девчонка спрыгнула со спины и побежала к крыльцу. Ну, на этом моя работа закончилась. Теперь нужно поискать, где переночевать, а ещё помыться, переодеться и обработать раны. Но тут она опять предстала передо мною и аккуратно взяла за запястье, приглашая следовать за ней. Открыв дверцу дома, пригласила войти. По идее, здравомыслящий человек попытался бы поскорее расстаться с таким «другом». Но эта малышка поразила меня. Воистину добрый человек.       Первый этаж делился на три комнаты. Первая представляла собой гостиную, в которой стоял диван, шкаф, стол со стульями, тумбочка и висели керосиновые лампы. Вторая — небольшая кухня, а третья — кладовая с принадлежностями для уборки, набором для шитья; в ней также стояли банки с какими-то травами и многим другим. На втором этаже находились две небольших спальни и санузел с ванной.       Девочка принесла какое-то платье и полотенце, предлагая привести себя в порядок. Недолго думая, ухватила её за собой. Набрав воду в ванную, уселись вместе отмокать. Руки неприятно покалывало на месте ран, отчего хотелось их почесать. Во время мытья разговорились. То платье, что она принесла, принадлежало её сестре, которая умерла два года назад. Также девочка сказала, что будет называть меня своей сестренкой, так как я очень похожа на нее. Родители умерли из-за болезни, когда она была маленькой. Живёт со старшим братом. Но, как я поняла, у него тоже что-то со здоровьем не то. Нужно будет его осмотреть как-нибудь. Выйдя из ванной, мы переоделись и естественным путем стали сушить волосы. То бишь вытерли и оставили высыхать. Как только они высохли, заплела ей и себе две косички — колосок.       — А у вас есть спирт и чистые тряпки?       — Да. Вон в том шкафчике. Сейчас принесу, сестричка.       Взяв тряпку, стала подготавливать их для перевязки, порвав на широкие равные длинные полоски. Связала их между собой и приступила к обработке. Полопавшаяся кожа покрылась кровяной коркой. От неё придётся избавиться и обработать спиртом, чтобы не допустить заражения. Аккуратно сняв корочку, я начала обрабатывать раны. Щипало неприятно, к тому же и пахло невкусно. Намочив спиртом начало самодельного бинта, потихоньку стала заматывать раны. Но получалось это как-то неуклюже, поэтому пришлось просить о помощи. Закончив с этим, мы поплелись на кухню. Там нашли небольшой кусок мяса и картошку. Получится отличная похлёбка. Порыскав ещё чутка, я нашла и соль.       Во время приготовления девчушка чирикала, как воробушек. Прожужжала все уши про своего брата и Леви. Ещё рассказала о родословной. В их семье все лекари, но из-за того, что родители их рано покинули, они с братом не освоили ремесло. Покушав и поблагодарив её за гостеприимство, я собрала свои вещи. И только хотела покинуть дом, как дверь распахнулась, при этом сильно ударяясь о стену. В дом влетел парень выше меня на три головы. У него были каштановые волосы и серые глаза. Он был чем-то похож на малышку. Возможно, это и был её брат. На плече его покоилась чья-то рука. Тут мои глаза опустились дальше, и я увидела, что в центре в полусознании и окровавленный в области груди висел Леви, а с другой стороны его поддерживал тот самый Чёрч.       Раненного мальца потащили к дивану. Чёрч держал рану, в то время пока брюнет метался туда-сюда, девчонка тихо всхлипывала и плакала. Рана не настолько глубокая, но если сейчас кровь не остановить то, скорее всего, он умрёт от её потери. Я метнулась к кладовке, ведь там ранее и были замечены травы. Там же я нашла кетгут (нить для наложения швов), иглу, пинцет, чистые тряпки и мази. Вытащив всё это и поставив на стол, я, порыскав в шкафу, нашла лучшего убийцу микробов — спирт. Отогнав мешающих мне ребят, я с помощью скальпеля разрезала верхнюю часть одежды. Взяв уже принесённый таз с водой и тряпками, протёрла всю грудную часть, при этом другой тряпкой закрывая рану. Доверив брату девчонки придерживать рану, принялась приготавливать инструменты. Взяв небольшой кусочек тряпки, и продезинфицировав иглу, вдела в неё нить, сделав на конце узелок и начала потихоньку зашивать рану. Как только я наложила последний шов, тут же открыла банки и стала вынюхивать, какие травы присутствуют. Тем самым пытаясь определить, для чего они.       Всё было без толку. Запахи были слабыми. И только сейчас я нашла состав каждой мази. Листочек с травами находился на дне баночки. Нашла три самых главных компонента, а это: ромашка, алоэ и Центелла азиатская (кувшинка). Нанеся на тряпку небольшое количество мази, вновь обработав рану спиртом, приложила тряпочку, начиная потихоньку перебинтовать рану. Наконец закончив с пострадавшим, принялась и за этих оболтусов. Они пострадали меньше, отделались небольшими царапинами, но уж лучше обработать, а то не дай бог слягут с болячкой. Только сейчас осознала, что смотрели они на меня с открытыми ртами. И тут повалились вопросы. Кто я, где этому научилась, могу ли лечить что-нибудь подобное. И вот стоило сказать, что ученица лекаря и травницы, как количество вопросов только возросло. Я вежливо намекнула, что слегка устала, да и больному нужен отдых и покой. Отправив этих говорунов на кухню, тем временем сама сходила и поменяла воду. Мальчишки всё еще пытались разговорить меня, но, увидев, что я не собираюсь отвечать, сдались и направились спать. Хотя в первую очередь предлагали отдохнуть мне, но с такими разгильдяями лучше не оставлять раненого человека, а то не дай бог здесь помрёт.       Как только в доме стало тихо и меня начало клонить в сон, раненый задёргался, при этом что-то бухтя себе под нос. Сбегав в кладовку, достала лёгкое одеяло и подушки с лавандой. Разместила подушки так, чтобы можно было спать в сидячем положении. Понимаю, травяные подушки жёсткие и, наверное, в них просто хранятся травы, но именно лаванда способствует хорошему сну. Уложив его поудобнее, начала вытирать пот по всему телу. Как только его перестало лихорадить, укрыла тёплым одеялом, так как в комнате стало прохладно, а себя же накрыла лёгким. Почти всю ночь не смыкала глаз, пока под утро не заснула, сидя на стуле и опираясь о диван. И тут донёсся голос из темноты.       — Наконец-то я нашёл тебя…