***
Через полчаса, вернувшись на полигон, Майкл увидел, что начальство задерживается, нашел взглядом Салли и позвал ее: – Эй, Джонсон. Пойдем перекурим, пока дракон не вернулся. Закурив, задал мучивший его вопрос: – А с чего ты взяла, что у командира с Кэпом и Барнсом… того? Я, конечно, в курсе сплетен. Трещат всякое. Но ты видела, как они друг на друга, а? Какая уж тут любовь. – Эшвуд, ты идиот. Они что, должны у всех на глазах лизаться? – Знаешь, любящие люди так друг друга херами не обкладывают. Меня б Дейзи на месте прибила, если б я ей хоть слово в таком тоне сказал. – Дважды идиот. Дейзи – девушка, а не трехсотфунтовый мужик. Ты главного не замечаешь, пехтура, а я снайпер, мне смотреть внимательно положено. Рамлоу побелел, когда Роджерс прыгнул на дзот. А Барнс аж затрясся, когда синячище на ребрах увидел. – Чушь это все. – Я тебе доказывать ничего не собираюсь, да и не мужское это дело – обсуждать чужих любовников.***
– Так, сборище сирых и убогих. Начинаем повторное прохождение полигона. Барнс, ты, как особо травмированный, определился? Снайпером пойдешь или пехотой? – Пехотой, сэр. – Тогда радуйся – будешь ведомым у Эшвуда, у этого, по крайней мере, глаза не на жопе. Роджерс – прикрываешь ясельную группу, хоть вспомнишь, с какого конца винтовку держать. Мэй – к разведчикам. Таузиг – на тебе гарем. Роллинз – на координацию. А я пойду, пожалуй, кости разомну. Если хоть один дебил засадит мне пулю в зад, будет до конца месяца ходить с соской и в подгузнике. Вперед! На этот раз полигон прошли как по маслу. Полковник Роджерс, оказалось, не только со щитом управляться умеет: пули клал кучно, не Барнс, конечно, но уровень отличный. Видимо, воодушевлять он умел одним своим примером – остальные снайперы выдавали верх возможностей. Сам Барнс ведомым был идеальным. Слегка путанные команды терпеливо выслушивал и выполнял именно то, что требовалось. Когда Майкл завис, судорожно вспоминая, как обезвредить обнаруженную мину, бесшумно возник рядом и, шепнув: «Запоминай, потом проверю», – быстро отсоединил нужные проводки. Рамлоу вертелся ужом, был одновременно в сотне мест, раздавая мотивирующие пиздюли и подмечая все огрехи. Роллинз ревел разбуженным медведем и злобствовал почище командира. Зато «убитых» не оказалось, а «раненых» было всего четверо.***
Капитан Рамлоу «детсадом» был доволен. Скомандовав «Вольно», раздал обычные комментарии уже в добродушно-ироничной манере. – Полковник Роджерс, я вас отправлю снайперов натаскивать. Вы на них положительно влияете, вон как результаты улучшили. Видимо, майор Барнс английский не до конца вспомнил, плохо объясняет, а вы им будете и мамка, и нянька. А майор Барнс покажет нам мастер-класс по саперному делу. Эшвуд, у тебя зачет приму лично. Таузиг, ты, часом, не курсы женской психологии прослушал? Красотки наши теперь почти что в рот тебе смотрят. Мэй, ты, как всегда, умница. Роллинз, я аж сам чуть не обделался, как ты орал – смело могу в отпуск пойти, недельки на три. Всем мыться, ужинать и отбой. Завтра у нас рандеву с группой Романовой. И только попробуйте просрать выводку Вдовы – шкуры спущу. В караул по шесть человек, снайперы по двое на вышки, смена каждые два часа. Разойтись.***
Дежурство Майкла началось после полуночи. Остальной состав давно спал в разбитых палатках. Барнс и Роджерс, видимо от переизбытка энергии, устроили соревнование «кто больше» и с нереальной для обычного человека скоростью обустроили лагерь за полчаса. Рамлоу, вышедший покурить, недовольно обозрел пейзаж, затейливо выматерил обоих, напомнил про рытье окопов и велел побить рекорд по обратной сборке, вызвав разочарованные вздохи обрадовавшихся было бойцов. Свою персональную палатку, непроницаемо черную, майор и полковник установили в полукилометре от остальных и уже в десять вечера дружно скрылись в ней. Майкл тогда как раз перекуривал с Салли перед отбоем. – Ну что? Есть еще сомнения? – А что такого? Им по статусу положено. Командование, как-никак. А то, что они лучшие друзья – так с этим я не спорю. – Понятно все с тобой. Спокойной ночи.***
Обходя второй раз периметр, периодически посматривая в навороченный бинокль производства «Старк Индастриз», Майкл заметил в отдалении странный отблеск. Может, показалось, может, звезда в луже отразилась, но проверить стоило. Полчаса пролежав на пузе, убедился, что не случайность – отблеск появился еще два раза, на том же месте. Необходимо было доложить, и лучше лично, вдруг эфир уже на прослушке, а палатка Барнса и Роджерса находилась ближе всего. Да и полковник – нормальный мужик, если Майкл лоханулся, то, в отличие от командира, сарказмом под плинтус не закатает. Майкл тихо подобрался к палатке (молния входа была не застегнута, видимо, внутри не спали), буквально на сантиметр отодвинул ткань – да и застыл как истукан, увидев, что на сброшенных на землю спальниках сплелись три мощных тела. Все были обнажены по пояс. Центром композиции являлся Рамлоу, сзади к нему прижимался Барнс, вылизывающий бритый загривок, спереди – жадно прильнувший к губам Роджерс. Майкл от удивления икнул, вся живописная троица молниеносно повернулась в его сторону. Запахнув полог и стараясь ступать как можно тише, Майкл отошел назад, понимая: бежать бесполезно, все равно догонят и убьют. Лучше уж принять свою судьбу, как мужик. Через пару минут из палатки вышел капитан Рамлоу в полной униформе. – Хорош там трястись, зубы на весь лагерь клацают. По делу пришел или слухи проверить? – Капитан Рамлоу, разрешите доложить. – Да тише ты. Не ори. Докладывай. – Во время обхода периметра в двух километрах от границы лагеря заметил подозрительный отблеск. В низине, ближе к лесополосе. За полчаса наблюдений отблеск зафиксировал еще два раза. Рядом из ничего материализовались Барнс и Роджерс, запакованные в черную форму разведки. – Что скажешь, майор? – От Романовой можно любого zapadla ждать. Это у нас товарищеские учения, а у нее все на «serioznyh schah». – Что предлагаешь? – На разведку надо. Не догоним – так согреемся. – Полковник? – Поддерживаю. Я пошумлю по кустам, отвлеку внимание, а Баки «пластуном» пойдет. – Толковый план. Выполняйте. Эшвуд, у тебя со стрельбой вроде прилично. Пойдем, заляжем на точку. Прикроем ребят, если что. Барнс и Роджерс растворились в ночном поле. Майкл залег со снайперкой рядом с Рамлоу. – Говори, я ж вижу – тебя аж распирает. И давай без чинов, по-семейному. То, что Майкл Эшвуд – единственный и любимый племянник капитана Рамлоу, в Щ.И.Т.е, конечно же, знали. Как и то, что дядя хоть и был очень рад, что парень решил делать военную карьеру, но, несмотря на это, и пальцем ни разу не пошевелил для его протекции. Отбор в оперативники Щ.И.Т.а Майкл прошел сам, а теперь добивался возможности войти в состав одного из отрядов Страйка. Туда по знакомству не брали, так что родственными связями в глаза Майклу никто не тыкал и двусмысленных намеков не делал. Здесь это считалось дурным тоном. – Ничего меня не распирает. – Ой, не пизди. – Дядя, я... Я никому не скажу. – Спасибо, облагодетельствовал. Те, кому надо, и так знают, мы ни от кого не скрываемся, а ходить в майке с надписью «Собственность Стива и Баки» мне не по годам, да и не по мозгам. Хотя, не поверишь, у меня такая имеется. Барнс у нас записной юморист. Ты еще скажи, что сплетен не слышал или мать никогда не упоминала. – Мама? Да она тот еще шпион. А сплетни слышал, конечно, но... – Но что? – Но я и про баб твоих помню, да и про майора Барнса во всех книжках писали, что он еще тот ходок был. – Есть такое понятие – бисексуал, тебе ликбез по половому воспитанию устроить? Хотя мне посрать, какого они пола, я их не за то люблю. – Любишь? Не похоже. Вы так общаетесь... – Как? – Сурово очень. Я никогда не замечал, чтобы вы... – Чтобы мы что? – Ну, ласку проявляли. Нежность. Называли друг друга как-то... не по фамилиям. Рамлоу хмыкнул, поднял палец, призывая к вниманию. Майкл приник к прицелу. Снова мелькнул отблеск, следом поднялась крупная тень и плавно опустилась на землю. – Попалась птичка. Сейчас Барнс ее доставит в лучшем виде, да и Роджерс, смотрю, не с пустыми руками возвращается, – Брок сполз за насыпь и закурил. – Дома ты у нас еще не был, а на всеобщее обозрение личную жизнь выставлять – сам не люблю, и мои такие же. А насчет ласковых словечек я тебе вот что скажу: то, что я трахаюсь с двумя мужиками, еще не делает меня бабой, которая к тому же ведет себя как шестнадцатилетняя соплюха. Ты часто слышал, чтобы Мэй Роллинза «котиком» или «пупсиком» называла? – Ни разу. Но так они почти женаты, давно вместе. – Ты мне еще лекцию прочти про кризис отношений, Фрейд доморощенный. В койке всякое бывает, там, знаешь ли, настроение располагающее. Но если я Барнсу или Роджерсу за обедом скажу: «Котичек, передай мне соль», – они меня первыми к психиатру потащат. Я вот слышал, как ты со своей Дейзи сюсюкаешь, так у меня чуть не слиплось во всех местах. В каждой izbushke svoi pogremushki, как говорит наш полиглот. Не в словах любовь-то, большой уж вроде мальчик, должен знать. Майкл не успел ничего ответить: темнота впереди ожила и выпрямилась во весь немаленький рост майора Барнса. Он сгрузил перед Рамлоу тело в униформе романовских стрелков. Следом появился Роджерс, тоже не с пустыми руками. – Принимай посылку, командир, – блеснул улыбкой Барнс. – Романова в своем репертуаре. – Надо бы допрос по всем правилам. Сейчас я этого красавца в штаб доставлю, там ему условно вколем сыворотку правды, – Роджерс понес свой трофей в сторону штабной палатки. Брок поднялся, хлопнул Майкла по плечу. – Остаешься на позиции, заметишь шевеление – сразу доложишь, я тебя подключу на свой канал. – Есть, сэр. Через полчаса дозора в ухе ожила гарнитура. – Рысью в штаб. Майкл припустил в сторону душевых, возле которых располагались штабные палатки. У входа столкнулся с Броком и Барнсом. – Я бы удивился, если б Наташа до утра на жопе ровно сидела, а так – стандартные «вдовьи» штучки. На хрена дня ждать, сейчас ее птенчики без шума и пыли всех спящими «перережут», – хохотнул майор. – Действуй, Бак. «Шепотом» побудку. Через десять минут чтобы все в кроватках, «в смокингах и при бабочках». Эшвуд, караульным приказ – половина по койкам, дресс-код ты слышал. Остальным нагло нарушать дисциплину – курить, собравшись кучкой, и материть шепотом старого параноика Рамлоу. Выполнять, – скомандовал Брок.***
Через двадцать минут на собравшихся в кружок «перекурить» караульных обрушились бойцы из отряда Романовой. Ну, как обрушились – попытались. Всех аккуратно упаковали. Симз, умеющий виртуозно пародировать голоса, хрюкнул в рацию – мол, все чисто и через пять минут можно начинать шерстить по палаткам. Ночной бой вышел тихим и скоротечным, только Барнсово: «Ну привет, dvoechnitsa», – громко разнеслось над лагерем. Уже при свете утра Наташа, прищурившись, осмотрела Майкла, уточнила, когда и как он заметил прокол, и отправилась к провинившейся. Глядя на обманчиво-спокойную Вдову, Майкл разведчице не завидовал. Лагерь сворачивали, Бартон поздравлял победившую команду. Брок кивал, но возмущался, что новичков еще гонять и гонять, на пенсию не дадут спокойно выйти. Роджерс вскинул брови чуть не до волос и пророкотал: «Какая еще пенсия? Баки, иди сюда!». Рядом возник Барнс, поинтересовался: «Что, опять концерт по заявкам?» Майкл внимательно наблюдал за троицей и видел все новые, ранее ускользавшие нюансы. Что Барнс смотрит на Роджерса и Брока, как голодный на хлеб, иногда быстро облизывая губы. Что Роджерс всегда встает так, чтобы капитан и майор – оба – находились в поле его зрения. Что Брок слегка изгибает уголок губ в улыбке, а не вздрагивает, сдерживая удар (это дядя-то!), если один из его партнеров мимоходом касается его кончиками пальцев. Да уж, чтобы увидеть любовь, надо смотреть, а не слушать. И тем более не слушать сплетни! – Что, Эшвуд, ищешь подтверждение моим словам? – Иди в жопу, Салли. Просто завидую, по-хорошему, их дружбе, у меня такой еще не было. Пойду я, ты правильно говорила – не к лицу мужикам чужих любовников обсуждать.***
– Детсад, по машинам. Роджерс, посчитай цыплят, не дай Бог кто потеряется, у Барнса сердечный приступ случится, когда закончит Романовой сопли утирать. Мэй – проверь, чтоб девочки косметички не забыли, отчет в оружейку с тебя. Роллинз – «раненых» везти с музыкой и опахалами, и чтоб ни один пешком не сунулся – героев должны знать в лицо. Таузиг, чего радуешься? Через неделю отработка водного полигона. Эшвуд, иди-ка сюда. У меня в Бете вакансия имеется. Майкл аж подпрыгнул на месте и бегом рванул к командиру. – Не радуйся раньше времени. Со всех я за проебы три шкуры спускаю, а с тебя – пять будет. – Есть, сэр. Я оправдаю доверие. – Оправдаешь, куда денешься. Иначе матери нажалуюсь, – сверкнул улыбкой дядя. – И на субботу ничего не планируй. Мои сладкие красавчики требуют устроить семейный ужин. Роджерс, явно слышавший разговор, закашлялся, а подошедший Барнс посмотрел с таким удивленным выражением лица, что Майкл сам чуть не заржал. – Брок, с тобой все в порядке? – не удержался от вопроса полковник. – Вот видишь, племянничек, какая уж тут романтика. Все, вали в третью машину, знакомься поближе с новыми сослуживцами. Спектакль окончен. Барнс, Роджерс, примените себя по назначению, а то Мэй сейчас переломится весь арсенал на себе переть. Майкл шел к машине и не знал, чему больше радоваться: тому, что добился заветной цели, или тому, что увидел незаметную, но настоящую любовь.