Чистосердечное

Пусть я никогда не была сильна в написании писем, но только так я могу поговорить с тобой откровенно. Знаешь, мне всё чаще кажется, что мозг играет со мной в какую-то нелепую игру, правил которой я не знаю. Он подбрасывает мне болезненно чёткие картины того, как ты находишься рядом. Это не галлюцинации, нет — просто то, что скрыто в подсознании. То, чем ужасно хочется — и ужасно страшно поделиться, настолько страшно, что приходится выбирать такой вот странный способ. Я вряд ли смогу сказать тебе это лично, поэтому пусть будет хотя бы так. Я вижу, как встречаю тебя с работы, уставшую, как варю тебе кофе на нашей общей кухне. Иногда ты задерживаешься едва ли не до ночи, и я каждый раз влюблённо ворчу, что ты себя совсем не бережёшь — не потому, что ничего не понимаю, а, наоборот, потому что знаю тебя слишком хорошо. Ты допиваешь свой кофе и снова включаешь ноутбук. «Солнце, у меня такая работа, ты же знаешь». Знаю, и поэтому просто сижу рядом, пока ты копаешься в письмах, графиках и договорах, не мешая, не отвлекая, не торопя. Я почти не вижу тебя и зверски скучаю, но ты любишь свою работу — а я люблю тебя, всю, целиком, и твой трудоголизм тоже. Однажды я засыпаю прямо так, у тебя на плече, под мерцание монитора и тихое шуршание клавиатуры, и только утром, проснувшись в нашей постели, понимаю, что ты перенесла меня туда на руках. Я вижу, как смотрю с тобой ужастики в те редкие ночи, когда удаётся украсть тебя у работы. Я не особенно их люблю, но возможность хватать тебя за руку и по-детски утыкаться лицом в твоё плечо на особенно жутких сценах дорогого стоит. Ты крепко обнимаешь меня и шепчешь в макушку, что пока ты рядом — мне нечего бояться. И я не боюсь. Я вижу, как целую тебя по утрам, сонную, растрёпанную, в мятой футболке, с трудом разрывая поцелуй, потому что ещё секунда — и огонь, полыхающий во мне, поглотит нас обоих, и мы опоздаем на работу. Опять. Я вижу вечера, когда мы сидим в разных концах комнаты, погружённые каждая в свои дела — но всё равно вместе. Иногда я, не в силах совладать с собой, отвлекаюсь от книги и украдкой любуюсь тобой, сосредоточенной, хмурой, серьёзной... ты всегда чувствуешь мой взгляд, ловишь его и улыбаешься — глазами, так, что я забываю, как дышать, — а потом возвращаешься к своим бумагам. Я вижу, как ты ждёшь меня у машины. Фонари подсвечивают твой силуэт, блики пляшут на мокром из-за дождя капоте, и я бегу к тебе, перепрыгивая лужи и кутаясь в шарф. Ныряю на переднее сидение, ты скупыми, экономными движениями заводишь мотор, выруливая с парковки, и мы едем. Едем сквозь ночь под негромкую болтовню радио и шелест шин по асфальту, и это лучше любой колыбельной — я засыпаю, а просыпаюсь от того, что знакомые тёплые пальцы гладят меня по виску, по щеке... и пахнет кофе. И сквозь лобовое стекло улыбается рассвет. Я могу пересказать тысячи сцен, которые вижу, но всех слов мира не хватит описать мою любовь. Поэтому каждая мысль, каждое признание пока будут храниться здесь, и кто знает, может, однажды ты прочтёшь всё это с улыбкой на лице, держа мою руку в своей. Я люблю тебя, моё счастье. Так сильно люблю.