***
— Да, верни же ты, придурок, мне мой телефон! — послышалось из гостиной во время дискуссии русой и Егора, которая, к слову, уже зашла в тупик. Девушка хихикнула, мешая кофе. — Сумасшедший дом, — выдохнул парень, допивая свой кофе. — Зато уютно, — пожала плечами девушка, делая глоток холодного латте. — Я тебя сейчас убью, если не перестанешь вести себя, как малолетка! — крикнул Кан, а затем с грохотом что-то упало. — Для тебя желать смерти своему другу — уют? — усмехнулся Егор. — Ну по крайней мере они делают это в шутку, — она оглянулась, разглядывая, как парни бегают по кругу. — Да, конечно, в шутку, — кивнул блондин. Кан добежал до бедного Миши, повалив его на пол, от чего виновник криков взвыл. — Так, надо их разнимать. Девушка наблюдала за тем, как Егор встал со своего стула, направился к парням. Смотрела на его руки, когда он размахивал ими перед лицом Пата, который яростно глазел на него. Разглядывала его спину и шею с тату, в то время парень поднимал Мишу с пола. Во время того, как он отчитывал их обоих, она смотрела на его пшеничные волосы, попивая кофе. Да, он был реально красивым парнем. О чём она думает? Девушка мотнула головой, отворачиваясь. Какой ужас, она сказала, что он красивый? Русая нахмурилась, хватаясь рукой за чашку, как будто это был спасательный круг. Девушка даже не услышала раскатистый смех парней за её спиной. Не почувствовала, как Егор подошёл к ней сзади, ведь была сфокусирована на том, как бы не упасть. Она подпрыгнула, когда его руки легли поверх её. — О чём задумалась, малышка? — спросил он, проводя пальцами по тыльным сторонам её ладоней. — Ни о чём. И, пожалуйста, не называй меня малышкой, — тихо сказала она. Девушка нервничала, и парень это видел. Но почему она нервничала? — Ты снова мне врёшь. Я перестану называть тебя малышкой, если ты расскажешь мне, о чём думала, — он умостил свой подбородок на её плече. — Тогда можешь продолжать называть меня малышкой и дальше, — огрызнулась она, за секунды вылезая из его рук, оставляя на столе чашку и недоеденную кашу. Он наблюдал, как она взлетает наверх и громко хлопает дверью в комнату, которая на некоторое время стала её. От этого хлопка его глаза закрылись, и Егор тихо зашипел. — Смотрю, у тебя большие проблемы с ней, — пытаясь не засмеяться, произнёс Миша. — Смотьлю, у тибя, — передразнил его Егор, — иди ты в задницу, Миш. — Может, такому влиятельному-и-читающему-мысли Дому вдруг понадобиться помощь? — ненароком спросил он, подходя ближе. — Кажется, я понял, почему Кан так беситься от всего, что ты делаешь, — фыркнул парень, пиная друга в плечо. Миша усмехнулся. — Кан придурок, — произнёс он. — Что ты там сказал, малолетка?! — прокричал обладатель такого необычного имени, хотя был в нескольких метрах от них. POV_Егор. Она просто недосягаемая. Нет, не то, чтобы мне было сложно с ней общаться, но этот сарказм на каждый мой вопрос бесит. Не просто бесит, а раздражает. Чтобы не закричать на эту русую саркастичную сучку, я вечно повторяю себе в голове: «Это её защитная реакция.». Но чувствую, что ещё несколько таких ответов, и я не выдержу. Минута. Прошла всего минута. Я задал вопрос: «Были ли у вас там телефоны?» и получил ответ: «Конечно. Я же прекрасно знаю каждый скандал с тобой.». Малышка с перчинкой, на самом деле, прекрасное имя для неё. — Крошка, прекрати, — сказал я, начиная злиться. Ручка в моей руке щёлкнула от напряжения в пальцах. Мы снова сидели в моём кабинете, к слову. — Что прекратить? — спросила она, приподнимая брови. — Если я спрашиваю тебя, то ты должна ответить чётко, а не так. Прекрати хамить, — ручка снова щёлкнула. — О, ну извини, я хамка, — она сделала жалобное лицо, а потом отвернулась от меня, разглядывая шкаф с книгами. Сучка! Ну что за стерва! Это просто невозможно! Как с ней общаться, если она хамит и передразнивает каждое твоё слово? Не-воз-мож-но! Мои ноздри надулись, и я вдохнул побольше воздуха, чтобы успокоиться. Хорошо, почему она хамит? Защитная реакция? Снова? Да сколько можно! Что я должен сделать, чтобы выключить её? Веки закрылись. Нужно… нужно… а что нужно? Я нахмурился. Минус на минус даёт плюс — нужно либо хамить в ответ, либо напугать. Моего кипящего мозга не хватит для первого варианта, так что воспользуюсь вторым. Я немного отъехал от стола на своём кресле, открывая дверцы маленького шкафчика под столом. Сколько я не трогал эти верёвки из хлопка? Мои пальцы потянулись к ним, проходя по ворсинкам — супер мягкие. А как девушка будет их чувствовать? Нахмурившись, вспомнив её боязнь верёвок, я всё-таки отложил этот вариант, доставая мягкие полоски с липучками. Потом глянул на девушку, которая внимательно наблюдала за мной. Улыбнувшись, я закрыл шкафчик, вставая с кресла. Её взгляд опустился на мою руку, в которой лежали липучки, и девушка нахмурилась, переводя взгляд на меня. Я прищурился, оглядывая диван. Схватившись за спинку кресла, я подвёз его к софе. — Что ты делаешь? — спросила она, когда я уселся в кресло напротив неё. Моя улыбка появилась сама по себе — неужели испугалась? — А ты как думаешь? — девушка нахмурилась. Потому заморгала, поднимая подбородок вверх. — Если ты думаешь, что я буду отвечать на твои вопросы, то уезжай обратно, — она сложила руки на груди. Вздох вырвался из моей груди. Я не думаю — я знаю. Расстегнув одну липучки, я, не раздумывая, схватил её за ногу. Девушка пискнула, тут же пытаясь вырваться. — Отпусти! — я быстро застегнул липучку на её лодыжке и отпустил, как она и просила. Тут же её руки потянулись к ноге, но я остановил её своим рычанием. Испугавшись, она посмотрела на меня. — Не трогай, — произнёс я, не спуская с неё взгляда. Девушка заморгала, сделав бровки домиком. — Умница, а теперь сядь прямо, а лучше опрокинься на спинку дивана, — продолжил я, а она, закусив губу, выпрямилась. Через несколько секунд её спина соприкоснулась с кожаным диваном. До ужаса напряжена — боится. Я застегнул липучку вокруг её второй лодыжки. Она сжала губы, смотря на меня. Улыбнувшись, я потянулся к её щеке, провёл по ней большим пальцем, спускаясь к подбородку. Девушка сглотнула, не спуская с меня глаз, также как и я. Она дёрнулась, когда я провёл пальцем по её нижней губе. Я улыбнулся, спускаясь ногтём от её губы до подбородка, а потом и вовсе убрал руку от неё. — Зачем ты это делаешь? — тихо спросила она. — Я хочу услышать нормальные ответы на мои вопросы. По нормальному ты не понимаешь, так что будем действовать по другому, — пожал я плечами. Встав с кресла, я направился к столу. Девушка наблюдала за мной, явно пытаясь прочитать мои мысли. Но нет, крошка, не получится, этим уже занимаюсь я. Усмехнувшись, залез в шкафчик, всё же доставая оттуда верёвки. Когда они оказались в поле зрения русой, она округлила глаза, смотря то на меня, то на них. Я замотал головой. Конечно, мне нравится, когда меня боятся, но сейчас, смотря на страх этой маленькой девочки, мне хотелось только защитить её. Но информация сама себя не узнает. Захватив ещё и ножницы, я снова направился к дивану. — Итак, крошка, начнём сначала. После этого она стала, как шёлковая. Правда, передо мной сидел абсолютно другой человек. Почти без запинок отвечала на все мои вопросы! Это же просто восхитительно! Я её даже не привязывал, а она уже… испугана. Чёрт, надо её успокоить, она всё-таки умница. Я кивнул, когда русая ответила на ещё один мой вопрос. Она опустила голову, ожидая очередного вопроса. Когда испугана — покорна. Надеюсь, что я смогу научить её быть милой не только в то время, когда она напугана. Боится ли она мужчин? Естественно. Может её защитная реакция включается только рядом с мужчинами? Но как это проверить, если в том доме нет никого женского пола? Тим. Он должен сегодня приехать, я звонил ему вчера вечером. Но приедет он один или с Настей? Чёрт, вероятность того, что он поедет с ней настолько же мала, как-то, что девушка будет такой же шёлковой, когда мы окажемся за пределами кабинета. Настя же беременна. Моргнув, я наконец вышел из своих мыслей, смотря на русую. Она непонятливо смотрела на меня. На сколько я выпал? — Прости, — усмехнулся я, — задумался немного, — криво улыбнувшись, опрокинулся на спинку кресла. — О чём думал? — спросила она, тут же дёрнувшись от моего взгляда. — Тебе можно спрашивать, а мне нельзя? — я нахмурился. — Можно. Конечно, — русая подняла брови, ожидая ответа на её вопрос. Но я уже забыл о чём думал. Ладно, пять секунд… Тимур! — Мой друг должен сегодня приехать. У него девушка беременна, и я думал, — её глаза загорелись, — сможет ли она приехать, — маленькие огонёчки потухли. Скорее всего, я прав насчёт её отношения к мужчинам и женщинам. — В любом случае, я попытаюсь договориться, чтобы она приехала. — А какой месяц? — поинтересовалась крошка, а я улыбнулся. У меня получилось её заинтересовать. — Пятый вроде. Не уверен на сто- — У неё уже есть животик, — пискнула она, прерывая меня. — Прошу, уговори её приехать, я очень хочу посмотреть на это, — она засияла, а вот моя улыбка медленно сошла на нет. — Крошка, — она отвлеклась, смотря на меня, — на сколько по десятибальной шкале ты боишься мужчин? Она опешила, отводя от меня взгляд. Её глаза забегали по шкафу с книгами, но я сфокусировал её взгляд на себе, нежно поворачивая её лицо к себе за подбородок. Она сделала бровки домиком, поджимая губы. — Девять, — прошептала она, я зажмурился. Никто из бывших девушек, которых мы вытаскивали из домов, не заходили за цифру семь. Либо всё ужасно, либо она просто не знает, как оценить свой страх. Хотя, она говорила, что какой-то мудак отрезал её волосы. У неё есть причины бояться особей мужского пола. Но она спала со мной в одной кровати. Два раза. Не сопротивлялась. Тогда она очень странно боится. — А как насчёт меня? — вырвалось из меня. Чего я жду? Конечно, что за два дня она привыкнет ко мне. Это слишком маленький промежуток времени. — Тебя я боюсь на восемь, — пожала она плечами. — А кого ты боишься на цифру ниже семи? — спросил я, наклоняя голову вбок. — Кирилла. Думаю, что он хороший, хоть и злой с виду, — ответила она, отводя взгляд. — А что насчёт Кана и Миши? — Кана я боюсь на все девять. А Миша… думаю, что восемь, как и ты, — кивнула русая. Восемь. Ладно, насколько она может подпустить меня к себе? Раздеть она себя дала, я видел её обнажённой, хоть и несколько минут. Повторяюсь, спал с ней в одной кровати два раза. В любом случае то, насколько она может меня подпустить к себе можно проверить двумя способами: спросить или действовать. Скорее всего она засмущается на первом, так что буду действовать. Я поднялся с кресла, направляясь к двери. Закрыл её на защёлку, возвращаясь обратно к девушке. — Зачем ты это сделал? — её голос прозвучал немного испуганно. Конечно она боится. Меня. Блять. — Чтобы нам не помешали, — я взял верёвку с пола, развязывая её из несложного узла. — Но, — я глянул на неё, прерывая. Она нахмурилась, продолжая: — Что ты собираешься делать? — Крошка, поверь, — произнёс я, отлучившись от развязывания верёвки. — Я не причиню тебе вреда. И тем более не сделаю больно, — поймав её взгляд, я продолжил: — Но для того, чтобы понять, мне нужно слышать тебя. Ты должна будешь говорить со мной. Хорошо? — Хорошо, — она кивнула головой, немного запинаясь. — Но что ты собираешься делать? — Если я скажу, то ты испугаешься, — пожал я плечами, берясь за вторую верёвку. — Ты решил меня связать? — почти зашипела русая, сдерживая себя. — Верёвки не будут касаться твоей кожи, — я аккуратно поднял её ногу, показывая липучку на лодыжке, на которой было несколько пластиковых крючков. Рот девушки приоткрылся. — Ты таким образом свяжешь меня. Куда ты решил привязать мои ноги? — нахмурилась она. Её голос приобрёл былой «защитный» акцент, что заставило меня улыбнуться. — Ну я же не могу открыть все карты сразу, — с лёгкой улыбкой, я просунул верёвку в крючки и опустил её ногу обратно на пол. — Егор, нет, — приказным тоном произнесла она. Прямо как собаке. Из-за этого меня прорвало на смех. — Я не реагирую на твои команды, крошка, — вторая «косичка» оказалась в первом крючке из трёх. — Не надо, пожалуйста, — даже в этом предложении всё тот же приказ. Я лишь замотал головой, просовывая верёвку в оставшиеся крючки. — Ты можешь сказать, что боишься, — я сделал узел на лодыжке, смотря, чтобы кровь поступала дальше. — Я не засмею тебя, это не ударит по твоей репутации, — сделал тоже самое на второй ноге, — к тому же это не выйдет за пределы этой комнаты, — я поднял на неё глаза, закончив с узлом. Да, они полны страха, но не животного, из-за которого хочется убивать, а человеческого. Бедная крошка. — Просто скажи, что боишься, — прошептал я, даже не уверенный, что она это услышала. Заморгав, девушка всё же тихо произнесла: — Боюсь. Выдохнув, я притянул её к себе, подхватывая и усаживая на свои колени. Объятия помогают всегда. Особенно тогда, когда человек боится чего-то. Девушка не дала себе полностью прижаться ко мне, прикладывая руки к груди. Всё её тело было напряжённо, не давая ей расслабиться. Я провёл рукой по её спине, но вместо положительного результата я получил ещё более сконцентрированную крошку на своих коленях. Знаете, БДСМ создан для того, чтобы отдавать себя своему партнёру. Полностью. Разум нижнего отключается, если Верхний действует правильно, но русая не давала мне попыток прочитать свои мысли. Прятала глаза, отключала эмоции, слишком хорошо симулировала. Это запутывало — это сбивало с пути. Также в этом виде отношений на первом месте стоит честность, доверие и покорность. И если с первым я мог более-менее справится, то два других пункта выглядят просто недосягаемыми… Зачем я заговорил о БДСМ? Потому что это не только физическое влияние, но и психологическое. Чувствовали вы себя абсолютно голым перед каким-то человеком, хотя были полностью одеты? Ощущали, что кто-то читает вас, как открытую книгу? Как будто слышит ваши мысли. Знаете, если бы вы хоть раз в жизни видели людей, которые настолько увлеченны друг другом, что в воздухе создаются невидимые ниточки, то поняли бы меня. — Крошка, ты же была в клубе, — тихо начал я, — ты видела там других людей в зонах? — В зонах? — переспросила она. — Комната или же просто место, огорожено заборчиком, — ответил я, обнимая её за талию. — Нет. Я была занята тем, что думала, как будет хорошо сейчас поспать, — усмехнувшись, я положил подбородок на её макушку. — Но я слышала крики. Везде. Пыталась абстрагироваться от них, думая о чём-то другом. Там бьют людей, это ужасно. — Некоторым людям это нравится, — произнёс я, пожимая плечами. — Мазохисты, — тихо прошипела девушка, поджимая ноги к себе. — А что там делал ты? — она подняла голову, с прищуром смотря на меня. — Тоже бил беззащитных девушек? — Они были не такие уж и беззащитные, — легко улыбнулся, когда девушка нахмурилась, явно готовая меня съесть заживо. — Крошка, я никого не бил, я не садист. Хотя, безусловно, восхищаюсь каждым садистом в том клубе. — Ты знаком там со всеми? — возмутилась она, прежде, чем я смог начать следующее предложение. — Не со всеми, но с большинством. Они хорошие люди. — Люди не могут быть хорошими, если они бьют других людей! — воскликнула она, встрепенувшись. — Не могут? — мои брови подлетели вверх. — А что, если я скажу тебе, что хозяин этого клуба — главный садист там — каждые полгода жертвует треть из всей прибыли в фонды? — она посмотрела на меня злым взглядом, не собираясь менять своё решение. — Хорошо. Один член клуба — тоже садист — раз в неделю добровольно идёт в приют для животных и помогает людям, которые там работают, — её взгляд смягчился, но брови до сих пор были нахмуренны. — Ещё один Дом покупает игрушки, одежду, вкусности и возит их в детские дома. — Через несколько секунд они разошлись, делая очень ломаную букву Л. Видимо, до неё дошло. — Крошка, тот, кто тебя туда привёл не состоял там, а, скорее всего, купил входной на двоих. Никто там, ни при каких обстоятельствах, не отрезал бы тебе волосы. Никогда. Там заботятся о психологическом и физическом здоровье саб, — я потянулся к её лицу и провёл большими пальцами по щекам. — Тебе просто очень сильно не повезло. — она поморщилась, отворачиваясь к моему столу. Разглядывала все вещи, которые лежали там. Я наклонил голову вправо, разглядывая её профиль. Когда русая нахмурилась, я тоже нахмурился. — Кто такой саб? — спросила она, снова смотря на меня. — Боже, крошка, давай не сейчас, — выдохнул я. — Почему не сейчас? — она наклонила голову, насупившись. — Потому, что это тема для извращенцев, не вникай, — отрезал я, а девушка усмехнулась. — Какой же ты обидчивый, — хихикнула она, почти закатывая глаза. Я сделал так же, аккуратно поднимая девушку со своих колен, возвращая её обратно на диван. — Тебе правда не нужно это знать, — теперь уже мягко произнёс я, проводя своими ладонями от её плеч до запястий. Потом нахмурился. — И я не обидчивый. — Ну да, — пожала она плечами, пытаясь сдержать улыбку. Маленькая стервочка. Я замотал головой, опрокидываясь на спинку кресла. Сложил руки на груди, разглядывая девушку, которая почти сразу отвела взгляд. Она потёрла ладони друг о друга, посмотрела вниз на свои ноги, а потом на меня. Я прищурился, вдыхая побольше воздуха в лёгкие. Девушка заморгала, сжала губы и отвернулась к шкафу. — Крошка, дай мне любую ногу, — произнёс я почти шёпотом. Она резко повернула голову, не понимающе смотря на меня. — Подними одну свою ногу вверх, — русая замешкалась, сглотнув, подняла вверх левую ногу. Я улыбнулся, аккуратно обхватывая её лодыжку чуть выше липучек. Левая значит… с этой стороны находится мой стол, она оставила себе коридор, чтобы сбежать из комнаты. Блять. Распутав верёвку, я глянул на девушку, которая приподнялась на руках, даже не замечая этого, чтобы посмотреть, что я делаю. Моя улыбка не сползла, а стала лишь шире. Я поставил её ногу на своё кресло, придвигаясь чуть ближе. Обвязал верёвку вокруг ручки моего сидения, и тут русая дёрнула ногой, видимо догадываясь, что я хочу сделать. Остановился, не отпуская верёвки, посмотрел на девушку. Её глаза тут же посмотрели в мои, а девушка открывала рот, пытаясь что-то сказать, но нихрена не выходило из-за испуга. — Тише, — прошептал я, продолжая завязывать крепкий узел. Сколько его не дёргай — развязать не получится, если не знаешь, за какой конец надо потянуть. — Боже, ты… — она остановилась, замотав головой. — Я не боже, я Егор, — усмехнулся я, убирая руки с её ноги. Тут же русая дёрнула ей, на что-то надеясь. — Нет, нет, Егор, я не хочу, чтобы ты… развяжи, я не люблю… мне не нравится, когда меня связывают, — затараторила она, потянувшись к своей ноге. Я нехотя остановил её руки, притягивая их к своему лицу. — Я не собираюсь связывать тебя полностью. Твои руки будут свободны, но сейчас не развязывай верёвки, — говорил я, перебирая её пальцы. Потом, поцеловав тыльную сторону одной из ладоней, я положил их на её колени. Встав, направился к шкафу с книгами. Было бы неплохо почитать ей какую-нибудь классику. Достоевского или Толстого. Но вместо книг, я потянулся к нижним ящикам, где хранилось всё самое важное. Чистое полотенце и лубрикант. Когда я сел напротив девушки, она нахмурилась, смотря на вторую вещь в моей руке. — Привстань, пожалуйста, — девушка нахмурилась сильнее, вытаращив на меня глаза. Я развернул полотенце, показывая ей. — Просто привстань, чтобы я положил его под тебя. — Зачем? — тут же спросила она. Я медленно вдыхал воздух, когда она говорила: — Что ты собрался делать? — Тебя пугает полотенце под твоей задницей, крошка? — выдохнул я, приподнимая брови. — Я не собираюсь рассказывать тебе, что собрался делать. — Оно меня не пугает, но меня пугает незнание, зачем оно там, — девушка насупилась, а мои брови нахмурились. Её напрягает незнание того, что я собрался делать, а я не хочу тянуть. Привстав с кресла, навис над ней, русая прижалась к спинке дивана, на секунду опешив от моих действий. Взяв её за подбородок, я посмотрел в глаза. Почти чёрные, карие глаза, которые затягивали меня. Но в них ничего. Никаких чувств, потому что она снова их скрывала. Блять. Я выпрямился, делая каменное лицо, чтобы девушка почувствовала тоже, что и я. Заметил, как она испугалась, от того, что на моём лице не было ни единой эмоции. Улыбнулся, но только в голове. — Я жду, маленькая, — мягко произнёс я. Я услышал, как она буквально заскулила от безысходности. Девушка дёрнула своей привязанной ногой, въезжая мне в пятку колёсиком кресла. Шикнув, я глянул вниз, а потом зло посмотрел на русую. Она тут же спохватилась, начала тихо извиняться, говорить, что сделала это нечаянно. Я прищурился, больше не показав никаких эмоций, хотя внутри уже ликовал от того, что мой план с «испугать и не показывать эмоций» сработал. — Привстань, крошка, — как можно более безэмоционально повторил я. Девушка сглотнула, смотря на свои ноги. Кстати, она была в лёгком летнем платье, что упрощало мне работу. Русая аккуратно, опираясь на руки и одну ногу, привстала с дивана, пытаясь контролировать свою вторую привязанную ногу, которая снова тянула кресло прямо ко мне. Позволив себе улыбнуться из-за её стараний, я подложил под её попу полотенце. После посмотрел на девушку, касаясь кончика её носа, через секунду плюхаясь в кресло. — Знаешь, ты молодец, — она глянула на меня исподлобья. — Думаю, тебя надо вознаградить за твои старания, — скорее всего русая не поняла значение слова «вознаградить», ведь, поморщившись, посмотрела на меня. — Крошка, я хочу, чтобы ты кончила от моих рук. В прямом и в переносном смысле, — её глаза увеличились за несколько секунд. — Нет, — резко ответила она. — Почему ты так категорична? — в ответ девушка буквально фыркнула. — Из-за того, что ты стесняешься? — она, насупившись, посмотрела на меня, а потом замотала головой. — Из-за страха? Ты боишься меня или моих действий? — русая почти незаметно закатила глаза. — Не знаю, — огрызнулась она. — Нет, крошка, чёткие ответы. — Да, боюсь, и что ты теперь сделаешь? — слишком резко начала она, я даже выпрямился, моргая. — Может заставишь поверить в то, что ты милый и пушистый? — взмахнула руками тоже слишком резко. — А возможно наврёшь про то, что ты нежный, потом просто изобьёшь меня? — зашипела она. Как будто меня ножом порезали этой фразой, честное слово. — Или ты, может, хочешь обозвать меня? — да, у неё началась мини-истерика. — Я не твой клиент, чтобы врать тебе, — прервал её, чтобы это не зашло слишком далеко. Не стоит сейчас ворошить её прошлое. — И не собирался обзывать тебя, я хочу помочь справиться с той хуйнёй, которую ты пережила, — она поморщилась с отвращением смотря на меня. Мол: «А что ты вообще об этой хуйне знаешь?». — А про… повторюсь, в этом доме нет места насилию. Никто и никогда тебя здесь не обидит. — Не верю, — она разделила эти два слова. Я прищурился, откидываясь на спинку кресла. Она опять начала хамить. Выдохнув, я взял верёвку с пола, которая была привязана к её лодыжке. Потянул за неё, поднимая её ногу на своё кресло. Девушка издала звук, похожий на резкий вдох, дёргая ногой. Но мой быстро брошенный злой взгляд остановил её дальнейшие действия. Через минуту её вторая нога была привязана к ручкам кресла, не позволяя девушке сбежать от меня и моих расспросов. И от моих глаз. — Крошка, почему ты скрываешь свои чувства? — спросил я. Она задрожала — в плохом смысле. После заёрзала, смотря вниз на полотенце, а затем на меня. — Я не хочу, чтобы ты использовал мои слова или действия против меня, — почти шёпотом сообщила мне девушка. Я выдохнул, закрывая глаза. Какое недоверие. — Мне неудобно в таком положении, — пробурчала она, нахмурившись. — Неудобно сидеть, или ты опять стесняешься? — русая моргнула, обдумывая мои слова. А потом зло глянула на меня, складывая руки на груди. — Не начинай, — прошептал я, наклоняясь к полу. Внизу до сих пор лежали ножницы, которые сейчас очень кстати. — Маленькая, я же не прошу чего-то сверхъестественного, просто хочу, чтобы ты была честна перед собой, — она насупилась. — Мне не удобно сидеть так, — чуть-чуть и девушка прорычала бы эти слова. — Ну врёшь же, — прошептал я, мотая головой. — Зачем тебе говорить что-то, если ты всё равно знаешь ответ? — огрызнулась русая. — Малышка, — начал я, — к сожалению, я до сих пор не умею читать мысли. Иногда мне всё-таки нужны не только твои эмоции, но и слова, — крутанув ножницы на пальце, я заметил, как девушка сверкнула глазами в их сторону. — Это никак не поможет делу. — Это моя личная «хотелка». — Тогда засунь её себе в жопу, — зашипела она, а мои брови полетели вверх. Ну охринеть. — В мою жопу я ничего засовывать не буду, а вот в твою не прочь, — её щёки залились краской, но не из-за стыда, а от злости. Пожав плечами, я перевёл взгляд на её ногу, проводя по ней кончиком ножниц. Видимо, они были очень холодные по сравнению с её кожей, ведь русая дёрнулась, когда метал коснулся её ноги. Тут же злость сменилась страхом. Слишком быстрая смена настроения. Ладно, забудем. Кончик ножниц в моих руках поднялся выше, девушка сжала ноги, пока это позволяло её положение. Я не обратил на это внимание, переключаясь на другую ногу, когда дошёл до середины бедра. Спустился вниз. Дойдя до липучки, убрал ножницы, прокрутив их на пальце снова. Подняв глаза на девушку, я увидел её зарёванное лицо. Она настолько тихо плакала, что я не заметил. Блять, вот же дерьмо. — Почему ты плачешь, малыш? — впервый раз девушка всхлипнула, бросая беглый взгляд на меня. Но она не ответила. Я потянулся к её лицу, проводя по щеке. — Тише-тише, — прошептал я, приближаясь к ней, но не двигая кресло с места. Она зажмурилась, когда между нами оставалось сантиметров двадцать. — Нет, крошка, посмотри на меня, — попросил я, осторожно беря её лицо в свои руки; ножницы я положил на кресло. — Давай, красотка, посмотри на меня, — чуть слышно прошептал. Девушка замотала головой, несколько секунд спустя всё-таки открывая глаза. — Умница, — я одарил её улыбкой, погладив по щекам, — расскажи мне, почему ты сейчас заплакала, — вместо ответа она взялась за мои руки, пытаясь убрать их от себя. — У тебя не выйдет, — хоть я и сказал это нежно, руки девушки ослабли за секунду, а её нижняя губа дёрнулась. Да, она почувствовала себя в ловушке и сейчас… зарыдает. POV_Автор. Миша отложил телефон, выдохнув. Поднял на уши всех, а теперь можно и отдохнуть, выпив чашечку чая или кофе… определённо чая. Не успел он пройти на кухню, как входная дверь с грохотом открылась, и в дом ввалился Кан с какой-то девушкой. Вздохнув, брюнет включил электрический чайник, облокотившись на тумбу. Тихие стоны девушки и рычание парня мешало Мише думать о деле — очень, черт возьми, мешало! Когда он вообще успел забрать эту девушку и откуда взял? Повернувшись, он зло глянул на парочку, тут же уловив сверкающий взгляд Патвокан, до невозможности злой взгляд. Этот гад делал это специально. Не дай бог, они ещё и… Кан поднял девушку на руки, направляясь к двери в комнату Марвина. — Нет, Кан, не смей, — рыкнул парень, указывая на него пальцем. Обладатель этого имени нащупал ручку, резко открывая дверь в комнату. — Кан, нет! — крикнул брюнет, когда Пат начал заходить в его комнату. — Да, блять, уёбок, не смей заходить в мою комнату со своей шлюхой! — закричал он, и только сейчас парень в тату остановился, отстраняясь от девушки. — Хочешь оказаться на её месте? — непринуждённо спросил Кан, а глаза Миши округлились. — Что? Ты вообще придурок? — воскликнул он, взмахивая руками. — Тогда заткнись. Эта комната наша на эти два часа, — произнёс парень, захлопывая дверь. Марвин вздохнул, разворачиваясь к чайнику. Вот вроде бы — он старше этого хамла, а чувство, что всё наоборот. Хотя, они оба ведут себя, как дети. Дерутся и ругаются из-за игрушек, обзывают друг друга — не по детски конечно, но всё же. А Егор — это их мамочка. От таких мыслей Миша улыбнулся, ведь за четыре года работы вместе они превратились в настоящую семью.***
Пролистав все камеры по территории дома, Кирилл отвлёкся, чтобы проверить телефон на наличие новых сообщений. Ничего. А должно быть что-то от Тимура, ведь он должен сегодня приехать. Побарабанив пальцами по столу, бородач прокрутил камеры ещё раз. Как хорошо, что Егор нанял его не только следить за камерами, а ещё и водить машину — первое такая скукота. Телефон наконец оповестил о новом уведомлении, Кирилл быстро взял его в руки, смотря на белую строчку. В телеграмм пришло новое сообщение от Тима — ура! Пользователь: NeYou. 17:32. «Через двадцать минут открой ворота, бугай. Мы поворачиваем к вам» Пользователь: Я. 17:32. «Мы? Настя с тобой?» Пользователь: NeYou. 17:32. «Да, она очень сильно просилась. Я не выдержал» Улыбнувшись, Кирилл встал со стула, выходя из импровизированной мониторной. Каждый раз, когда он видел Настю, его наполняло её энергией и весельем. Вокруг неё всегда была аура смеха, шуток и непринуждённости. К тому же она могла поддержать любой разговор.***
Современная медицина считает, что вместе со слезами выходят гормоны стресса. С ними выходит грусть, отчаяние, негатив, накопленный организмом. Многие предпочитают плакать в одиночестве, разделяя это только с собой. Некоторые давят на жалость с помощью слёз. А ещё меньшее количество людей хотят разделить их с другими людьми, ведь это совершенно не их проблемы. Но не Егор. Он предпочитал находиться рядом с человеком в трудную минуту, особенно если это хрупкая девушка. Да что там девушка — блондин готов к слезам всех парней в этом доме. Когда всхлипы девушки, которая сейчас была в его крепких объятиях, стали реже, Егор немного отодвинул её от себя, чтобы посмотреть на её лицо. Девушка поморщилась, отворачиваясь. Легко улыбнувшись из-за этого, парень аккуратно перенёс её обратно на диван. — Почему ты заплакала, крошка? — тихо спросил он, беря её за руки. Она посмотрела на него прожигающим взглядом, как бы говоря: «Достал». — Не смотри на меня так. Ответь, пожалуйста. — Испугалась, — ответила она, переводя взгляд на их руки. — Чего именно? — Я боюсь острых предметов, — протараторила девушка, мельком смотря на парня. Егор прищурился, смотря на ножницы на полу. Из-за того мудака, который отрезал ей волосы. Конечно. Как же он сегодня жёстко тупит. — А что, если я скажу тебе, что я не подниму ножницы выше твоего живота? — сказал парень, снова беря их в свои руки. — Зачем они тебе вообще нужны? — вопрос на вопрос. Оригинально. — Отрезать ненужную часть твоей одежды, чем я займусь после твоего ответа, — чётко проговорил блондин, от чего девушка даже замерла на секунду. — Какую именно? — насупилась та. — Которая будет мешать мне, — не чётко. Девушка нахмурилась, складывая руки на груди. — Это моя одежда и, так как мне ничего не мешает, я против. — А я тебя и не спрашивал, — пожал он плечами, легко улыбаясь. Она только открыла рот, чтобы сказать что-то, но остановилась. Потом заморгала, мотнув головой. Не став больше ждать, он просто наклонился, приподнял лёгкое платье, разрезая ткань трусиков. Девушка не успела пискнуть, как парень расправился и со второй сторон, оставляя их просто лежать на её коже. — Нет, — малышка резко схватилась за ткань, не позволяя ей сползти. — Руки, — так же резко сказал парень. Одно слово, но почему-то девушка захотела убрать руки. Именно убрать, не оставить, не протянуть ему. Он может передавать свои мысли другим? — Руки, крошка, — более мягко повторил блондин, продолжая смотреть прямо ей в глаза. Прикусив губу, русая убрала их, тут же хватаясь за края дивана. — Умница, — на его лице заиграла тёплая улыбка, но девушка не могла думать ни о чём кроме ткани, которая предательски скользила по её коже. — Я уже видел тебя без одежды, в чём проблема? — спросил парень, надеясь, что она ему ответит. Но она лишь замотала головой, дёрнув ногой. Его руки тут же оказались на её ногах, проходя вверх-вниз. Она отвела взгляд, сжимая губы в тонкую полоску, а когда её нижнее бельё медленно сползло вниз, русая закрыла глаза, зажмуриваясь. — Посмотри на меня, — мягко произнёс парень, а девушка замотала головой, сжимая руки в кулаки. — Малышка, пожалуйста, посмотри на меня, я же не кусаюсь, — прошептал парень, и девушка поддалась, приоткрывая глаза. — Смотри на мою руку. Егор поднял правую руку в воздух, и русая почти сразу посмотрела на неё, прирывисто вздыхая. Легко кивнув, парень наклонился, чтобы взять лубрикант с пола. Как только взгляд девушки упал на него, она тут же ахнула, испугано смотря на блондина и на баночку. — Знаешь, я покупаю его, потому что он вкусный, — произнёс парень, открывая крышку. Девушка посмотрела на него так, как будто он сказал, что… ест смазку. — Что? — решила спросить девушка, почти квадратными глазами смотря на то, как этот сумасшедший выливает немного жидкости себе на пальцы. — Что? — переспросил Егор, а после начал облизывать свои пальцы. И всё бы ничего, если бы девушка не залипла на эти движения, ведь он делал это так сладко, будто это и не лубрикант был вовсе, а сливки. — Вижу, ты тоже хочешь, — усмехнулся он, а русая перевела взгляд с его пальцев на глаза, бегая с одного на другой, ведь не услышала, что он сказал. — Давай руку, — он протянул ей ладонь, пальцы которой только что побывали в его рту. Девушка, нахмурившись, посмотрела на неё, а потом просто протянула ему руку. Парень коснулся её ладони, переворачивая её тыльной стороной вниз. Прохладная жидкость растеклась по указательному и среднему пальцу девушки. — Пробуй, — легко сказал парень, сжимая баночку в своих ладонях, видимо грея содержимое. Замотав головой и подумав, что это очень глупо, русая коснулась языком указательного пальца. Слабый вкус апельсина тут же дал о себе знать, а через несколько секунд она учуяла его запах. Промычав, ведь вкус был и правда очень приятным, она лизнула свой средний палец. — Я же говорил вкусно, — улыбнулся Булаткин, когда русая буквально съела всю смазку со своих пальцев. — А можно ещё? — тихо спросила она, а блондин рассмеялся. — Нет, крошка, там очень много сахара, — произнёс парень, прокручивая баночку в руке. Девушка насупилась, складывая руки на груди. — Ладно, можно, но только после того, как я съем её с любого участка твоего тела, — русая нахмурилась, смотря вниз и понимая, что сейчас открыт очень интимный участок… но этот лубрикант был таким вкусным. — Хорошо, — шёпотом ответила она, вздыхая. Парень кивнул, хитро улыбаясь. На несколько секунд девушка закрыла глаза, надеясь, что он не будет лить эту жидкость именно… туда. Её надежды прервала капля, которая упала на её ногу, чуть выше колена. Тут же посмотрев на это место, девушка облизнулась, прикусив нижнюю губу.