Я бы любил тебя, но при других обстоятельствах

- Привет, Кёнсу. Как ты там?- я сел на корточки и убрал с надгробия опавшие листья, в очередной раз прочитал высеченные слова «Сын. Брат. Друг. Любовь всей жизни».- Сегодня ровно год, как тебя нет. Я все еще не могу смириться с этим. Никто из нас не может смириться. Почему ты сделал это? Как ты мог бросить нас? Я так сильно люблю тебя, но не могу простить. Ты всегда был таким сильным человеком, почему ты сдался?- к сожалению, я уже никогда не услышу ответы на эти вопросы. Сегодня, 19 октября 2016, ровно год, как мой брат покончил жизнь самоубийством. Я нашел его в ванной, где он лежал в мокрой и грязной от крови одежде. На запястьях были глубокие порезы, из которых сочилась темно-красная жидкость. Его глаза были закрыты, кожа побледнела, а грудь не поднималась от наполняющихся воздухом легких. Руки свисали по краям ванны, от чего на полу были капли крови. Скорая приехала быстро, я не успел. Я нашел его слишком поздно, поэтому спасти Кёнсу не удалось. Он покинул нас тогда, в той ванне, в 17:45, год назад. После его ухода жизнь остановилась. Родители не могли смириться, они замкнулись в себе, перестали разговаривать друг с другом и со мной. Наша семья умерла вместе с ним. Мы не праздновали Рождество, не дарили подарки на Дни Рождения, не ужинали вместе. Все осталось там, в той жизни. Сейчас же были только непрерывные слезы моей матери, постаревшее лицо моего отца и никакой надежды на будущее. Я потерял не только брата, но и лучшего друга, родственную душу. Я так скучал по нашим разговорам. Он рассказывал о своих планах, которые никогда не выполнит. Кёнсу хотел увидеть мир, ведь за свою жизнь он не выезжал дальше Кореи, но он не сможет. Он ушел так неожиданно, так рано, ему было всего двадцать два. Все, что у меня осталось от него, это несколько фотографий и детские видео, убранные на самую дальнюю полку, чтобы не трогать еще не зажившие раны. Он оставил не только меня. Кёнсу познакомился с Чонином, когда ему было двадцать. Поначалу они лишь дружили, но потом Кёнсу влюбился и, как оказалось, взаимно. Он был так счастлив с ним. Его глаза буквально светились от счастья, когда разговор заходил о его Нини. Родители приняли их отношения. Они встречались почти два года, а потом он ушёл. Я очень боялся за Чонина. Боялся, что он не выдержит этого и пойдет вслед за Кёнсу. Этого, конечно, не произошло, но он начал много пить, не выходил из дома, не шел на контакт. Он разбился на части, которые уже никто не мог склеить заново. Так почему ты покинул этот мир, Кёнсу? Если все было так хорошо, почему ты ушёл, оставив людей, которых ты любил и которые любят тебя, с этой болью и пустотой внутри? *** После кладбища я решил заехать к Чонину, потому что очень беспокоился за него. Я знал, что он не приедет к Кёнсу, он не сможет, поэтому будет сидеть дома один и пить. Я приехал без предупреждения, потому что иначе он бы не открыл дверь. Нажав на звонок, я подождал несколько минут прежде, чем он вышел ко мне. Выглядел он очень плохо, но оно и понятно, он не видел света, не дышал свежим воздухом, не спал, не ел. - Что ты здесь делаешь?- недовольным голосом спросил Чонин, явно не радовавшийся моему приезду. - Я беспокоился о тебе. - Не надо,- он попытался закрыть дверь, но я успел придержать её и зайти внутрь. В квартире был бардак, разбросанные вещи, бутылки от алкоголя, которых, кажется, было больше, чем в любом магазине. От едкого запаха табака, который уже впитался в мебель, щипало глаза и хотелось постоянно кашлять. Первым делом я подошел к окну и распахнул его как можно шире. Легкие сразу наполнились свежим воздухом. Я обернулся и увидел сидящего на стуле Чонина, у которого закружилась голова от прилившего к мозгу кислорода. Я подбежал к нему, подхватил подмышку и довёл его до дивана. После я решил убраться в квартире. Я собрал пустые бутылки, накопившийся мусор, вымыл грязную посуду, закинул вещи в стиральную машину и начал готовить еду. Чонин к этому времени уже отрубился на диване, что был слышен лишь его храп. Это было к лучшему, он не мешался под ногами и отдыхал. Честно, выглядел он плохо, и я даже удивлялся тому, как он ещё держится на ногах. Нужно было вытаскивать его из этого состояния как можно скорее. Прошло около полутора часов, я приготовил еду, закончил уборку в квартире, которая была очень уютной на самом деле, когда не завалена хламом. В последние месяц своей жизни Кёнсу жил здесь вместе с ним. Ему очень нравилась эта квартира, и, будучи тем ещё чистюлей, он всегда убирался в ней. Вдруг я заметил чуть не свалившегося с дивана Чонина, с растрепанными волосами и в мятой футболке. Подойдя к нему, я заставил его подняться и сходить в душ, в котором, кажется, он не был очень давно, сам же в это время принялся накрывать на стол. Минут через двадцать передо мной предстал совершенно другой человек, посвежевший, в чистой одежде, с немного отдохнувшим лицом. Я усадил его за стол, пододвинул тарелку и приказал есть. - Спасибо, но не стоило. - Ещё как стоило, ты выглядишь как труп, не ешь, не спишь, только пьешь. От твоей печени скоро ничего не останется. В квартире бардак, дышать нечем. Теперь я буду регулярно приходить и проверять тебя,- я заметил, что он крутит головой, осматривая квартиру, а на его глазах появляются слёзы. - Последний раз здесь было так чисто в тот вечер, когда он остался у меня,- я заметил, что его дыхание начинало сбиваться.- Черт возьми, Бэк, его нет уже год. Целый год прошёл. Я так скучаю. Боль не проходит, она, кажется, только усиливается и разрывает меня изнутри, каждый вдох обжигает. Я пытаюсь забыться, не получается. Знаешь, почему я так много пью? Потому что я вижу его. Он мерещится мне повсюду, я даже могу разговаривать с ним. Звучит, будто я сумасшедший, но я на самом деле схожу с ума. Я пытался завязать, но не смог. Я не смог без него, трезвый я его не вижу. Я не могу отпустить его, не хочу, не получается. Я не стирал ни разу его одежду, потому что она все еще хранит этот запах, я даже сигареты его покупаю и курю, чтобы почувствовать его присутствие рядом. Я так и не был на его могиле, не могу видеть это, не могу представить, что он лежит там и никогда не проснется. Для меня Кёнсу жив, он здесь, рядом со мной. Всегда.- Чонин захлебывался слезами, я подошел к нему и обнял. Он уткнулся лицом мне в плечо и продолжал плакать, будто бы он копил слезы все это время, а сейчас они вырвались наружу.- Моя душа умерла в тот момент, когда мне позвонили и сказали, что его больше нет. Осталось только тело, бесполезное тело, которое держит меня в этом мире. Через неделю я не выдержал, напился и решил уйти к нему. Я подумал, зачем мне такая жизнь, если я чувствую лишь невыносимую боль. Я был готов это сделать, но он остановил меня. В ту ночь я увидел его первый раз и с тех пор вижу постоянно, поэтому я не просыхаю. Теперь только это держит меня. - Чонин, послушай, тебе нужно перестать пить. Я понимаю, что это тяжело, тяжело жить без него. Нам всем тяжело. Но неужели ты думаешь, что Кёнсу хотел бы, чтобы ты доводил себя до такого состояния. Как бы это глупо не звучало, но тебе нужно жить дальше, нужно за что-то зацепиться. - Ты прав, это звучит глупо.- Он немного успокоился и отодвинулся от меня.- Знаешь, иногда я очень злюсь на него. Он говорил, что это навсегда, мы строили планы на будущее. Я думал, что у нас будет вся жизнь. А потом он ушел, сам. Он предал меня, оставил одного. Почему? У меня нет других вопросов. Жаль, что на этот никто не ответит. - Я понимаю тебя, потому что тоже злюсь на него. Злюсь из-за его слабости, потому что только слабые люди совершают такое. Но...- я помедлил, пытаясь подобрать правильные слова, что получалось у меня плохо.- Но нужно стараться жить. Послушай, я прекрасно тебя понимаю, но ты должен справиться ради него, ради себя. Я рядом, я всегда помогу, если тебе нужна моя помощь. Я не оставлю тебя. У нас одно горе, через которое мы должны пройти. - Он говорил также, что не оставит меня. - Пожалуйста, не делай с собой ничего. Прошу тебя.- Я понимал, что он больше не желает разговаривать и лучше оставить его. - Не волнуйся. - Хорошо, я тебе верю. Звони, если что-то понадобится. Я приду завтра.- Я вышел и захлопнул за собой дверь. И я все еще переживал за него. *** Придя домой, я увидел родителей, сидящих в гостиной. Они смотрели старые детские видео. Меня заметили не сразу, я встал позади и молча засмотрелся на нас с Кёнсу, играющих в прятки. Я любил с ним проводить время, особенно в детстве. Он часто придумывал новые игры, мне никогда не было скучно. В последнее время родители часто включали диски, они будто жили воспоминаниями, не замечая ничего и никого вокруг, в особенности меня. Так бывает, когда родители теряют одного ребенка, они забывают про второго. Как бы я ни старался обратить их внимание на себя, не выходило. Они существовали в своем мире, окруженном куполом из горя, обиды и отчаяния, и этот купол, кажется, нельзя было ничем разбить. Их сердца окаменели, высохли, превратились в пыль, просто исчезли. Не знаю. Но я перестал для них существовать. Конечно, первое время мы поддерживали друг друга, но потом, когда слез уже не осталось, когда боль пропитала все тело, а душа была разорвана на части, и не оставалось никакой надежды на счастливую прежнюю жизнь, они отвернулись от меня. Я исчез из их памяти как любимый сын, а остался лишь как тело, неизвестно почему передвигавшееся по дому. Я не знаю, сколько прошло времени, но они меня заметили. Слегка повернув головы в мою сторону, они кинули на меня холодный безразличный взгляд, ставший для меня привычным, и продолжили молча пялиться в экран. - Я был сегодня у него,- в надежде хоть на какой-то разговор сказал я, но в ответ была лишь тишина.- Вы не хотите сходить? Последний раз вы там были год назад. Так и не дождавшись ответа, я разозлился. Внутри все закипало от ощущения, что я разговариваю с чертовой стеной. Они видели и слышали меня, но нарочно делали вид, что меня нет. В любой другой ситуации я бы оставил это и просто ушел, но не сегодня. В такой день я хотел до них достучаться, наконец-таки поговорить, и я не выдержал. - Мама, черт возьми, посмотри на меня. Папа, ты же слышишь, что я здесь. Почему вы делаете вид, что не замечаете меня. Я здесь, я ЖИВОЙ! И я все еще ваш сын! Ваш сын, который любит вас, который хочет родителей. Я понимаю, что у вас горе, что вы не можете смириться с этим, но я тоже не бессердечный, я тоже страдаю и переживаю это вместе с вами. Но это не значит, что нужно прекращать жить, отрекаться от всего и целыми днями сидеть в комнате и пересматривать старые видео. Вы только убиваете себя так. Я не говорю, что нужно забыть о нем, будто ничего и не было, но и постоянно давить на раны не надо.- внутри меня будто сорвался рычаг, и все, что копилось месяцами вырвалось наружу. Я стоял и кричал, а из моих глаз капали слезы, внутри все разрывалось. Я ждал. Чего? Не знаю. Надеялся, что они встанут, обнимут меня и вновь назовут ласково, как раньше «Бэкки». Вдруг папа встал с дивана и пошел в мою сторону. Неужели у меня получилось, подумал я, но он даже не взглянул на меня. - Папа?- я не выдержал и схватил его за руку.- Посмотри на меня, папа. Ты видишь, я живой. Да, Кёнсу умер, но я нет. Я здесь. И что вы за родители такие, если убиваете своим безразличием собственного сына.- моя щека мгновенно вспыхнула от руки отца. Он, ничего не сказав, замахнулся и со всей силы ударил меня, а затем просто ушел. Мама же вообще не повернулась. *** Я, схватив кофту, выбежал из дома. Обида душила меня, я не понимал, почему со мной так поступают. Домой возвращаться совсем не хотелось, лучший друг находился сейчас не в Корее, а идти к Чонину в таком состоянии я не мог, ему и так плохо, а еще я буду нагнетать, поэтому я просто гулял по городу. Дойдя до какого-то бара, я решил туда зайти. Внутри было довольно уютно: приглушенный свет, тихая музыка, маленькие деревянные столики, разбросанные по всей площади, за которыми сидели люди, пили, смеялись и тихо беседовали о своих делах. Я прошел сразу к бару, заказал себе соджу. Осушив одну рюмку, я заказал вторую, третью и так далее. Достаточно опьянев, я разговорился с барменом, который несколько раз пытался меня остановить, но мой настрой напиться был слишком сильным. - Эй, у тебя все в порядке?- убирая очередную рюмку с барной стойки, спросил он. - В порядке? А так бывает?- уже довольно пьяным голосом сказал я. - Что случилось? Ты можешь рассказать мне. Обещаю, что за пределы барной стойки ничего не выйдет. - Хочешь знать, что случилось? Год назад в этот день мой брат покончил жизнь самоубийством. Вместе с ним умерла наша семья, наша жизнь. Родители делают вид, будто меня не существует. Я не знаю, что мне делать, да и желания особого нет. Кажется, я потерялся в этой жизни. - Я понимаю. Но и ты пойми. Твоим родителям очень тяжело, они потеряли сына, они не могут делать вид, будто все хорошо. Пройдет какое-то время, и они изменятся, попросят у тебя прощение за это, и ваша семья вновь заживет. А ты должен быть им опорой, помогать им. Устройся на работу, займись делом. Ты же взрослый парень. - Кто бы меня еще взял на работу… - Да хоть к нам устраивайся, я договорюсь. - Отлично, а теперь налей мне еще. - Может хватит? - нехотя наливая очередную рюмку, сказал мне бармен. - Не сегодня,- буквально выхватив ее из его рук, я влил в себя соджу и собрался на выход. - Далеко собрался в таком состоянии? Может тебе вызвать такси? - Нет, я в порядке. Мне нужно идти. Выйдя из бара, я направился по уже знакомой мне дороге. Я шел вдоль знакомых мне всю жизнь домов, в которых жили знакомые мне люди, общение с которыми я потерял год назад и восстанавливать не собирался. Единственный человек, которого я мог назвать другом, Сехун, уехал. Я больше всего ждал его возвращения. Ну, а пока я шел кошмарно пьяный, еле-еле переплетая ноги, по направлению к моей цели. Путь был не таким уж и длинным, но, учитывая мое состояние, он казался мне вечным. Минув полицейских, которые явно были бы рады забрать меня в таком состоянии, я подошел к небольшому возвышению на окраине города. Выдохнув, я пошел вперед, пытаясь не упасть (но врать не стану, несколько раз ноги меня все же не удержали). Оказавшись на вершине, я обошел взглядом все идеально высеченные каменные надгробия. Да, я приплелся на кладбище. А где еще изливать душу пьяному, если не здесь. Но моим планам решили помешать. Заметив около могилы Кёнсу странного человека, я медленно приближался, разглядывая его. Высокий, темноволосый, широкоплечий парень, одетый в одну лишь кофту в такую холодную ночь. Сумасшедший, подумал я. Но что-то привлекло меня в нем. Что? Не знаю. Но я держался позади и смотрел на него в то время, как он молча стоял около моего брата, не замечая меня. И вдруг мой мозг, пораженный огромным количеством алкоголя, на секунду пришел в себя, и в голове промелькнула мысль, какого черта он там стоит? Он знал его? Но тогда почему я видел его впервые? Я решил подойти и поинтересоваться. Старался идти ровно, чтобы он не подумал, что я пьяница какой-то, хотя вероятность, что мы встретимся еще раз равна вероятности падения на Землю метеорита, который уничтожит все живое, а то есть очень мала. Не успел я подойти, точнее доковылять, как он повернулся. И знаете что? Я запутался в собственных ногах и… упал. Черт возьми. Но реакция у этого незнакомца оказалась невероятно хорошей, так что он подхватил меня, и я оказался в его сильных, накачанных руках. А стоило мне поднять голову и посмотреть в его глаза, как мой разум свалил куда подальше. Блять, какой он красивый, вот о чем я думал. - Осторожнее,- помогая мне встать на ноги, сказал он низким, немного грубым голосом. Бэк, очнись. Мысленно дав себе пощечину, я встал, отодвинул эти мысли на второй план и максимально адекватно с ним заговорил. - Что ты делаешь возле могилы моего брата? Ты знал его?- спросил я, а потом подумал, может не стоило вот так в лоб говорить, но да ладно, я пьяный и утром ничего не вспомню. - Нет, я не знал его. Как бы это ни странно прозвучало, но я гулял и просто остановился здесь. А он был твоим братом? Соболезную, его жизнь была очень коротка,- выражение его лица заметно поменялось, но я не придал этому значения тогда, а зря. - Спасибо. Да, это звучит странно. Кто гуляет ночью по кладбищу? - Ну, а ты сам что делаешь здесь в такое время?- на мой вопрос он так и не ответил. - Если бы ты был чуточку внимательнее, ты бы знал какой сегодня день (хотя по сути наступил уже следующий, но не суть),- на этих словах он снова взглянул на надгробие, где увидел дату смерти. - Прости, я не обратил внимания. Что с ним случилось?- по его выражению лица я понял, что он пожалел об этом вопросе, но я решил ответить. - Он покончил жизнь самоубийством. Перерезал себе вены в ванной,- и почему я говорю об этом с незнакомцем, хотя подождите, я же пьяный. Его лицо снова изменилось, но я не понимал, что оно выражало. Страх? Грусть? Так или иначе мне было все равно, ведь я по-прежнему любовался им. Вырез его кофты немного открывал шею. Эту чертовски прекрасную шею. Стоп, Бэк! В тебе говорит литр соджу, которое было выпито в одно горло. Ты же не вспомнишь об этом. - Почему ты остановился именно здесь?- настало время глупых вопросов, чтобы хоть как-то задержать его. - Не знаю. Я просто шел, увидел, как он был молод, и остановился. Задумался. - О чем? - О том, что наша жизнь очень скоротечна, и порой мы тратим ее в никуда, пытаясь угнаться, как нам кажется, за важными вещами, но в этой гонке мы забываем о самом важном. Мы забываем жить. Хорошо, если человек вовремя это понимает и исправляет все. Но что, если человек будет «жить» так постоянно, а, опомнившись, поймет, что слишком поздно? Или его жизнь неожиданно оборвется? Что тогда? Он пришел в этот мир и попросту проебал свой шанс? От таких размышлений я пришел в шок. Мне стало очень грустно, потому что я понимал, что он прав. Только вот ответить ничего не мог. Вместо этого я стоял перед ним с мокрыми от слез глазами. Тряпка! Не мог сдержаться! Он молча подошел ко мне и обнял. Ну и тут я вообще расклеился. Подумать только, что я делаю. Стою и плачу в плечо незнакомому человеку. Но тогда мне это очень помогло. Я успокоился и даже согрелся. Да, его сильные руки согрели меня. Придя в себя, я отодвинулся от него, утер слезы и еще раз взглянул на него. - Прости, не знаю, что на меня нашло. - Ничего страшного, я все понимаю. Тебе сейчас больно, но знаешь, как говорят, время лечит. А сейчас мне пора идти,- сказал он и быстрым шагом направился в сторону города. Оставшись наедине, я сел на землю, так как ноги меня не держали. Разговаривать мне не хотелось, и я просидел какое-то время в тишине. Опомнился только тогда, когда понял, что начало светлеть. Нужно было вернуться домой, потому что ужасно хотелось спать. По дороге я думал о том, что неплохо было бы снимать квартиру, но как я мог бросить родителей в таком состоянии. Бармен был прав насчет того, что им тяжело и я должен им помочь сейчас, поэтому я не мог уйти, хотя жизнь с ними для меня была напряженной. В общем, сложная ситуация. Дойдя до дома, я тихо открыл дверь и прошел в свою комнату. Родители уже давно спали, это было к лучшему, потому что я не хотел их видеть сейчас, да и они бы не обрадовались такому моему состоянию. В комнате мне не хватило сил даже для того, чтобы снять одежду. Я просто лег на кровать и вырубился. *** Проснувшись утром, я почувствовал сильную головную боль. Ну конечно, после такого количества соджу похмелье мне обеспечено. Я дошел до ванной, посмотрел на себя в зеркало и ужаснулся. Как же хреново я выглядел. А потом я вспомнил все, что делал вчера, и вот тогда мне стало по-настоящему плохо. И стыдно. Блять. Нельзя мне пить. Радовало только то, что этого парня я больше не увижу. Но все равно было как-то противно что ли. Идиот. Хотя теперь то что поделаешь. Поэтому я принял душ, переоделся и вышел на кухню. Родителей я не встретил, возможно они еще спали, завтракать тоже не стал, мой желудок этого бы не выдержал. Я просто вышел из дома, чтобы подышать свежим воздухом, а потом решил дойти до вчерашнего бара, надеясь, что тот бармен сегодня работает. - Эй, привет. Как ты?- послышался мне из-за спины уже знакомый голос. Обернувшись, я увидел парня, который «спаивал» меня вчера весь вечер. - Привет. - Уф,- он немного отвернулся от меня.- Ну, по запаху и внешнему виду я вижу, что все плохо. Может налить чего? - Воды, пожалуй. Он достал стакан, заполнил его водой наполовину и кинул какую-то шипучую таблетку. - Пей. - Что это? - Это лекарство от похмелья. Я выпил содержимое и почувствовал, как мне становится чуть лучше. - Кстати, я поговорил с хозяином, он согласился взять тебя на работу. - Что? На какую работу? - Так, стоп! Мы вчера договорились, что я устрою тебя на работу к нам. Ты не помнишь? - А, черт, точно. Так значит у меня теперь есть работа. - Да. - Отлично. Когда я могу начать? - Приходи завтра, я тебе все расскажу. Ты бы мог приступить сегодня, но в таком состоянии я не позволю тебе работать. Иди домой и проспись,- конечно, возвращаться не хотелось, но он был прав, мне нужно было выспаться. Я уже собрался уходить, как вспомнил, что хотел у него спросить. - А как тебя зовут? - Можешь звать меня Чон. - Хорошо, Чон. Я-Бэкхен, Бэк. Выйдя из бара, я направился домой. Открыв входную дверь, я понял, что никого нет. Странно, куда они могли уйти? Может все же решили сходить к Кёнсу? Пока родителей не было, я поднялся в комнату брата. Они запрещали это делать, чтобы я случайно ничего не испортил там, чтобы комната осталась именно такой, какой была при нем. В ней, кажется, даже запах еще сохранился, хотя скорее это мой мозг вспомнил его запах и воспроизвел его сейчас. Незастеленная кровать, кое-где раскиданные вещи, какие-то тетради. Все было именно так, как он оставил в последний день, когда был здесь. Я подошел к тумбочке, открыл ее и достал фотографии, на которых он был с друзьями, улыбался, веселился. Некоторые из них были нечеткими, но на них он был максимально счастлив. Я уже хотел было уйти, но мое внимание привлекла одна фотография, на которой он был с уже знакомым мне человеком. С тем самым парнем, которого я встретил ночью около его могилы. Я бы мог подумать, что ошибся, ведь тогда я был очень пьян и было темно, но нет. Это был именно он. Значит они были знакомы. Но почему он соврал мне? Почему не сказал, что знал его? Ладно. Я убрал их обратно, закрыл тумбочку, чтобы родители не поняли, что я был здесь, и вышел из комнаты с мыслью, что я никогда больше его не встречу и не узнаю правду. Как же я ошибался...