Я бы любил тебя, но при других обстоятельствах

- Доктор, что с ним? - Операция долго длилась, были задеты важные органы. Кровотечение удалось остановить, но сейчас он находится в реанимации. Мы сделали ему переливание, благо и нас был донор с такой редкой группой крови. - Скажите, что он будет жить, умоляю. - Мы сделаем все возможное. Я сидел в больнице напротив двери, за которой боролся со смертью человек, которого я люблю. Я сидел там уже пять часов. Была поздняя ночь, все пациенты давно уже спали, а по коридорам ходили лишь дежурные врачи. Не сосчитаю, сколько раз меня отправляли домой, говоря о том, что мое присутствие ничего не решит, и мне нужно отдохнуть. Вообще медсестры были очень любезны, мне даже принесли кофе и какие-то закуски, чтобы я хоть чуть-чуть поел, но к еде я даже не притронулся. Затем мне предложили пустую палату, чтобы я поспал, но и от этого я отказался, потому что боялся, что у доктора будут какие-нибудь новости, а он не найдет меня. Мне было чуть спокойнее сидеть на этом неудобном кресле и знать, что я рядом, что нас отделяет одна закрытая дверь. Не помню и даже не представляю как, но я уснул. Да-да, на этом неудобном жестком кресле, сидя, скорчившись, уснул. Но проспал недолго, по рассказам медсестры около двух часов. Проснувшись, я почувствовал ужасную боль в спине и шее, еще бы. Медсестра, которую кстати звали Сонхва, как это выяснилось ночью, предложила немного размять мою шею, чтобы снять напряжение, потому что долгое нахождение в такой позе могло быть опасно и грозило каким-нибудь защемлением. К тому же она сказала, что моему парню не хотелось бы видеть рядом горбатого старика, когда он очнется. Эти слова как раз и убедили меня. Я хотел быть огурчиком к выздоровлению Чанеля, поэтому согласился на массаж. А Сонхва оказалась очень проницательной. Как только я подставил свою шею, из реанимации вышел доктор, который прервал нас. Скорее всего он зашел туда, пока я спал и все это время находился там. - Как он?- я обеспокоенно встал с кресла, уже забыв о ноющей боли. - Состояние удалось стабилизировать, но… - Но что? Доктор? - Он в коме. Я оцепенел. Вообще я должен был радоваться, что он жив, но новость о том, что он в коме, испугала меня, и в голове пронеслась мысль о том, что я не переживу, если потеряю еще одного любимого человека. - Не беспокойтесь,- продолжил доктор, посмотрев на мое побледневшее лицо,- с ним все будет в порядке. Просто нужно постоянно наблюдать. Вы сейчас езжайте домой, отдохните, решите свои дела. Вечером можете приехать, мы пока переведем его в палату. Я не хотел уезжать, но понимал, что надо. Тем более у меня правда были дела, которые нужно решить. *** Я вызвал такси к больнице, и машина так быстро приехала, что я даже не успел опомниться. Таксист оказался очень разговорчивым, к несчастью для меня, потому что желания беседовать не было абсолютно. Он спросил, почему я вышел из больницы, лежит ли у меня там кто-то или у самого проблемы со здоровьем, учусь ли, работаю ли, начал рассказывать про свою семью. Я неохотно его слушал и так же неохотно отвечал ему. Под конец он полностью вывел меня из себя, но мне повезло, потому что мы уже приехали, иначе я бы не сдержался. Я заплатил ему и молча вышел из такси. На прощание он что-то крикнул, но мне было все равно. Не знаю, как в стрессовых ситуациях действует человеческий мозг, но ночью я не закрыл входную дверь, совершенно вылетело из головы. Меня, конечно, прежде всего волновала жизнь Чанеля, но я думаю, он не обрадуется, если у нас из дома что-нибудь украдут. Я зашел и на этот раз уже закрыл входную дверь. И первое, что я увидел, что была кровь. Кровь моего любимого. Что ж, думаю, настало время рассказать вам, что произошло. Как вы помните, после сообщения Сехуна я занервничал, вызвал такси и поехал домой. По дороге я молился, чтобы это была просто идиотская шутка. Когда таксист остановился около дома, первое, на что я обратил внимание, это все та же открытая дверь, что было странно, потому что я закрывал ее, когда уезжал. Я забежал в дом и увидел Чонина, у которого в руках был нож весь в крови, пол был залит в крови, а в двух метрах от него на полу лежал Чанель, истекающий кровью. - НЕЕЕЕЕЕЕЕТ! ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ, БОЛЬНОЙ УБЛЮДОК!- я бросил все и подбежал к Чану, попытался остановить кровь, зажав рану рукой, но это не помогало. Затем я стащил с дивана плед и прижимал его к ране. Слезы сами появились на моих глазах, и я не мог остановить ни их, ни кровь, ни свою ярость.- ВЫЗЫВАЙ СКОРУЮ,- крикнул я Чонину, который вцепился в нож и сидел на полу, что-то бормоча.- ТЫ ГЛУХОЙ, Я ГОВОРЮ, ВЫЗЫВАЙ СКОРУЮ! - Это он, это он, это он,- постоянно повторял Чонин. Я понял, что от него ждать нечего, поэтому добежал до сумки и вызвал скорую. А затем я слетел с катушек. Я подошел к сидящему на полу мерзавцу, выбил ногой нож у него из рук, чтобы он и меня не зарезал, поднял его и начал душить со всей злобы, что была во мне. - Зачем ты это сделал? - Это он виноват. - Что ты блять несешь? Ты ебнутый больной мудак. Если он умрет, я тебя заживо закопаю,- в тот момент в моей голове даже не пронеслась мысль о том, что передо мной мой друг, который много раз спасал и поддерживал меня. Парень, истекающий кровью, был гораздо важнее. - Это он его убил, это он виноват,- его слова больше были похожи на бред. - Кого убил? В чем виноват? - Сехун мне все рассказал. Вот еще один ублюдок, с которым давно пора покончить. В этот момент я услышал сирену на улице. Приехала скорая. Доктора забежали в дом и, увидев Чанеля, начали оказывать ему первую медицинскую помощь. Чонин, как только услышал шаги, спрятался. Испугался, сукин сын. Но в тот момент мне было не до него, я и так разберусь с ним. Пока один из врачей пытался остановить кровь, второй подошел ко мне. - Вы знаете, что произошло? Тут я задумался. С одной стороны, правосудие должно было восторжествовать, а преступник должен быть наказан. Что в тот же момент я понимал, что не собираюсь рассказывать ему все, как было. Во-первых, я хотел лично разобраться со всем, жажда мести просто не давала мне покоя. Во-вторых, нужно было дождаться, когда Чанель придет в себя и сам решит, заявлять на Чонина или нет. В любом случае он был в ловушке. Около дома Чанеля висели камеры, уж не знаю, зачем они ему, но сейчас это сыграло мне на руку. Доказательства причастности Чонина были у меня. - Нет. Я уехал в магазин за продуктами, а когда вернулся, он лежал уже там, истекая кровью,- не знаю, поверил ли он мне, но выглядел я очень измученно. Глаза красные от слез, лицо красное от гнева, тело трясется, а сознание затуманено. - Хорошо, сейчас мы повезем его в больницу. Вы… - Я поеду с вами,- он молча кивнул. Они аккуратно завезли его в машину скорой помощи, я сел рядом с ним, двери закрылись, и мы поехали. Всю дорогу, пока врачи боролись за жизнь Чанеля, я держал его за руку. - Только живи, пожалуйста. Не оставляй меня одного,- шептал я себе под нос, в надежде, что он меня услышит. Пока мы ехали, я смотрел на его рану на животе, и в глазах темнело. Уж не знаю, можно ли было его перевозить в таком состоянии, докторам лучше знать. Обгоняя все машины на дороге, мы быстро приехали в больницу. До реанимации я продолжал держать его, но потом передо мной захлопнули дверь. Мне туда нельзя. Единственное, что я мог делать, - сидеть и ждать. Ну, а дальше вы все знаете. Первое, что я хотел сделать, - найти Чонина и поговорить с ним (надеялся, что просто поговорю, а не сорвусь и задушу его). Я быстро помылся, переоделся, потому что та одежда была в крови Чанеля, забрал кое-какие документы, чтобы отвезти их потом в больницу, и вышел из дома. Доехав до дома, в котором жил Чонин, я быстро поднялся на нужный этаж, и меня будто обдало ледяной водой. Сначала я постучался, но через секунду понял, что дверь открыта. Войдя в квартиру, я не сразу его нашел. Обойдя все комнаты, я обнаружил его в ванной, сидящим на полу и держащим себя за колени. Он заметил меня не сразу, по одному его виду можно было подумать, что от произошедшего он тронулся умом. Когда же он поднял голову и увидел меня, он шарахнулся. Кто знает, что творилось у него в голове, может он боялся, что я наврежу его (признаюсь, очень хотелось). Но первым делом нужно было поговорить. Я подошел к нему, присел на корточки рядом и посмотрел на его трясущееся тело. - Зачем ты это сделал?- тихим спокойным голосом спросил я, чтобы показать, что я мирно настроен. - Он виноват. Это он сделал,- Чонин снова начал повторять одни и те же слова. Если бы он продолжал пить, я бы решил, что у него началась белая горячка. - Чанель виноват? В чем? - Да, он виноват. Он виноват в том, что случилось,- он даже не поднял голову, его глаза смотрели в белым холодный пол. - О чем ты говоришь?- все это начинало выводить меня, но чтобы разобраться в произошедшем я просил самого себя оставаться спокойным. - Сехун мне все рассказал. - Что он тебе рассказал? - Это он виноват. И здесь мое самообладание покинуло меня. - ЧТО ОН ТЕБЕ СКАЗАЛ? В ЧЕМ ВИНОВАТ? ГОВОРИ,- я поднял за шкирку Чонина и начал трясти его, пытаясь добиться хоть чего-то. Он наконец-то поднял голову и посмотрел на меня. В его глазах я увидел пустоту, будто он был мертв внутри и чего уже не чувствовал. Будто ему было все равно на мои крики, как, собственно говоря, и на то, что я делаю с ним. Ему было плевать на свою судьбу, сядет ли он в тюрьму или его ждет другое наказание. Кажется, он даже был не против умереть. - Это он виноват,- таким же невозмутимым голосом повторял он, и я понял, что здесь мне нечего ожидать. Гораздо полезнее будет съездить к тому человеку, с которого все началось. К корню проблемы. *** После возвращения Сехун жил в том же самом месте, и хоть он был любителем перемен, его место обитания в Сеуле оставалось неизменным. По дороге к нему я думал о том, что поступил правильно, оставив Чонина, у которого явно поехала крыша, в покое. Лучше будет выместить всю злобу на том человеке, который был виноват намного больше, ведь именно из-за его слов Чонин пошел на это. Дверь была открыта, и у меня создалось такое ощущение, что меня ждали. И оно не было ложным. - Проходи, присаживайся,- мерзким голосом сказал мне Сехун, как только увидел меня. Видели бы вы этого довольного ублюдка, который сидел на диване в костюме и пил дорогущий (как я понял по стоявшей рядом на столике бутылке) коньяк. Он будто праздновать свою победу. - Что ты сказал Чонину,- прям с порога я накинулся на него. - Ну зачем же так сразу. Присядь, может хочешь выпить?- на его лице не было ни капли раскаяния. Хотя глупо было ожидать этого от такого ублюдка. - Что ты ему сказал? - Ну же, присядь. Мы так давно с тобой не общались по душам. Расскажи, как твои дела. - Ты думаешь, я намерен с тобой болтать так, словно ничего не произошло? - А что произошло? Просто виновный получил заслуженное наказание. - Какой виновный? Какое блять наказание? - Твой возлюбленный Чанель, который кажется тебе ангелом, спустившимся с неба, на самом деле не такой уж святой. - Давай ближе к делу,- я сам грешил тем, что начинал рассказывать истории издалека, но в данный момент меня это жутко бесило. - Что ж, хочешь ближе к делу. Это Чанель убил Кёнсу. Минутная пауза от пребывания в шоке показалась мне вечным молчанием. - Ты больной? Что ты несешь? - Я говорю чистую правду,- на его лице показалась ухмылка. Он был доволен собой, доволен тем, что, как сам считал, вывел преступника на чистую воду. Однако было одно огромное «НО». Я ему не верил. - И с чего ты это взял? - Есть у меня один надежный источник, который предоставил мне все доказательства. - Какие доказательства? - О, дорогой мой Бэкхен, я тебе их не покажу, но если тебе так интересно, я собираюсь отнести их в полицию. Я не хочу вершить правосудие сам, не моя это работа. Могу только сказать, что дам вам время, пока он не очнется, а то сажать в тюрьму человека в коме как-то не по-человечески. - Как Чанель мог убить Кёнсу, если мой брат покончил собой? - Мальчик мой, есть такая статья как доведение до самоубийства. Или ты думаешь Кёнсу от хорошей жизни это сделал?- он становился все счастливее, он упивался свой радостью. - Зачем ты рассказал об этом Чонину? - Ну не самому же мне было это делать. Я выиграл себе преимущество. Не попади Чанель в больницу, он бы убил меня, как только бы узнал обо всем. А пока он в коме, что, признаюсь, сыграло мне на руку еще больше, у меня есть время подготовиться. В глубине души я надеялся, что Чонин убьет его, но у него кишка тонка, да это и к лучшему. Слишком просто он бы отвертелся, если мы умер,- это точно тот Сехун, которого я знаю? - Ты же просто подставил его, жизнь ему сломал, когда он только-только начал приходить в себя. Даже если ты заявишь в полицию, у них возникнет вопрос, почему Чанель в больнице, и они докопаются до правды. Чонин сядет. - Какое мне до него дело? Он лишь пешка в большой игре. - Зачем тебе это все? ЗАЧЕМ? - Может я хочу избавиться от конкурента,- я кинул ему вопросительный взгляд,- он меня нам с тобой. - Ты больной ублюдок, еще не понял, что ничего не выйдет? - Это мы посмотрим,- он широко улыбнулся и сделал глоток, а я просто развернулся и ушел. Неужели это тот самый человек, с которым я дружил раньше, которому доверял свои секреты, которому позволял контролировать мою жизнь и распоряжаться ею? Неужели это тот самый Сехун, которого я знаю? Я, конечно, был готов к подлости с его стороны, но не к этому. И, когда он говорил мне, что не испытывает ко мне никаких чувств кроме дружеских, он врал мне. Нагло врал и ждал, что я поверю ему. Сейчас я испытывал к нему только ненависть. Мне было страшно. Сехун ясно дал понять, что не остановится и отдаст эти непонятные доказательства в полицию. Я верил, что Чанель не делал этого, и мне было страшно не от того, что он мог быть виновен, а от того, что Сехун мог отдать полицейским все, что угодно, подставить Чанеля, найти ложные доказательства, выдать вымысел за правду, и тогда моего парня посадят за то, чего он не совершал. Поэтому в моей голове возник план мести, но к нему нужно было морально подготовиться, потому что, то, что я собирался сделать, вызывало у меня самого отвращение. А пока я поехал в больницу к Чанелю. *** Встретившись в коридоре с лечащим доктором Чана, я отдал ему все необходимые документы и спросил, как он. - Состояние стабильное, но он все еще в коме,- просматривая бумаги, сказал мне врач. - Можно к нему зайти? - Да, конечно. Можете поговорить с ним, ходят слухи, что это помогает. - Хорошо, спасибо, доктор. Я зашел в палату и впервые после произошедшего посмотрел на него. Он лежал с трубкой во рту, весь бледный, будто из его организма выкачали всю кровь. Глаза были закрыты. Я подошел ближе и стал вглядываться в них, чтобы заметить хоть какое-нибудь шевеление, но не было ничего. Придвинув кресло к кровати, я взял его за прохладную руку и стал поглаживать ее большим пальцем по тыльной стороне. - Привет, любимый. Мы не виделись всего один день, а ты представить себе не можешь, как я соскучился и хочу, чтобы ты поскорее вернулся ко мне. Я узнал, почему с тобой это сделали, и я накажу виновных. Никто больше не причинит тебе вреда. Я верю тебе, всегда верил и буду верить, потому что ты любишь меня и не станешь обманывать. Совсем скоро ты очнешься, выздоровеешь, и мы рванем в путешествие куда-нибудь далеко, за границу. Только я и ты. Представь, как весело нам будет. Я прилипну к тебе, как колючка, и никуда не отпущу,- пока я предавался мечтам, я продолжал наблюдать на его лицом, пальцами рук в надежде, что хотя бы ресничка дрогнет. Но ничего. Мой рассказ прервал доктор, вошедший в палату. По его взгляду я понял, что ему есть, что мне сказать. Мы вышли в коридор. - У него есть в городе ближайшие родственники? - Не знаю. Нет. Только я. Почему вы спрашиваете? - Пока он подключен к аппарату искусственного дыхания, но если он не очнется… - Ни в коем случае. Я запрещаю отключать его. Он очнется и будет жить,- слова доктора ввели меня в панику. Я сразу подумал о том, что они правда могут это сделать, не сообщив мне. - Ладно, не будем сейчас об этом говорить. Я верю, что все будет хорошо, и он пойдет на поправку. *** На следующий день я поехал к Чонину. Зачем? Сам не знаю. Я просто хотел посмотреть на него. Возможно я хотел увидеть его, мучающегося от совершенного поступка. Хотел убедиться в том, что он страдает и раскаивается. Дверь в его квартиру все так же была открыта, и, войдя внутрь, я увидел его, сидящем на полу в окружении бутылок. Он снова начал пить. И в тот момент я понял, что наказывать его за содеянное бессмысленно. Его жизнь потеряла всякий смысл и, скорее всего, уже закончена. Передо мной сидело тело, а от прежнего радостного, верящего во что-то лучшее, надеющегося на что-то Чонина уже ничего не осталось. На этот раз он не прекратит пить. Все, что он будет делать, - доживать свои месяцы, возможно, годы, с каждым глотком сокращая это время. Я даже не пытался с ним поговорить. Он сидел неподвижно, лишь держал бутылку в руках и продолжал вливать в себя алкоголь. Было ли у меня к нему чувство ненависти или отвращения? Да, несомненно было. Но также было и чувство бесконечной жалости к этому человеку, потому что он стал такой же жертвой, как Кёнсу, как Чанель, как я, жертвой в игре, начатой непомерно самодовольным и самонадеянным мерзавцем. Порой я думаю о том, что Чонин не виноват. Конечно, он сделал ужасную вещь, но, оказавшись на его месте, я наверно поступил бы также. Главный игрок прекрасно знал все слабые места этого парня и сумел правильно на них надавить, поэтому наказание должно преследовать не Чонина, а того, кто сделал это все с нами, Сехуна. Что касается моего, уже бывшего, друга, он глубоко несчастен и накажет себя сам. Он даже не обратил внимание на то, что в его квартире кто-то присутствует. От того ли, что был слишком пьян, от того ли, что ему было все равно? Этого мы никогда не узнаем. Он даже не закрывает входную дверь, не боится, что кто-то может ворваться с целью ограбить и, обнаружив человека, зарезать его от страха быть пойманным. Он не боится ничего, потому что потерял смысл бояться. В груди что-то вдруг заболело. Что это было? Чувство жалости к нему? К себе? Или тоска от осознания, что ничего уже не будет так, как прежде. Собственно говоря, я не хотел в этом разбираться. Я не сказал ни слова, даже не подошел. Лишь посмотрел на него, стоя в коридоре. А затем развернулся и вышел из квартиры, оставив дверь все так же открытой. Я стер из памяти путь сюда и мысленно попрощался с прежним Чонином, человеком, который когда-то был мне дорог. *** «Сынок, как ты? Я беспокоюсь. Позвони мне. Мама.» На это сообщение я так и не ответил. Как только я прочитал его, мне позвонил доктор и сказал, что Чанель пришел в себя. Я тут же помчался в больницу. - Где он? Как он?- обсыпал я вопросами доктора. - Тише-тише, с ним все в порядке, он в палате. Можете зайти к нему. Я забежал в палату и на секунду замер: этот взгляд, мой любимый взгляд, которым никто на меня никогда не смотрел. Он слегка улыбался и попытался приподняться, но скривил лицо из-за того, что швы еще не зажили. Я подбежал к нему и резко поцеловал его, вложив всю свою радость в этот поцелуй. - Черт возьми, я так люблю тебя,- прошептал я ему на ухо. - Я знаю, малыш. Я тоже тебя люблю. Я простоял около его кровати, наклонившись к нему, пока не зашел доктор. - Как вы себя чувствуете? - Превосходно! - Оптимизм — дело хорошее. Пока я наблюдал за осмотром доктора (он разрешил остаться мне в палате), у меня в кармане завибрировал телефон. «Он очнулся. Как прекрасно. Значит, осталось недолго». Это был Сехун. От прежней радости не осталось и следа. Теперь я начал сильно нервничать, но старался не показывать этого Чанелю. Я понял, что мне срочно, под любым предлогом нужно уехать из больницы. - Я закончил,- сказал доктор. - Ему что-нибудь нужно привезти?- я подумал, что это отличный повод. - Да, можете привезти какую-нибудь одежду, зубную щетку, все необходимое. Мы оставим его еще на неделю здесь, чтобы понаблюдать и сделать анализы. - Хорошо, я понял. Как только доктор вышел, я подошел к Чанелю, снова поцеловал его, но уже на прощание. - Я скоро вернусь. «Давай встретимся. Я приеду к тебе в девять»- ответил я на сообщение. Настало время. У меня есть три часа. *** Я приехал к нему домой, дверь была открыта. Зайдя внутрь, я увидел накрытый стол, на котором стояла бутылка коньяка, два стакана и закуски. - Рад тебя здесь видеть,- на его лице осталась все та же ухмылка. - Я захотел встретиться. - Приятно слышать. Проходи. Выпьешь? На этот раз я не отказывался. Он наполнил стакан на половину. Мы сели за стол, он начал активно есть, а вот у меня аппетита не было. Я только пил один стакан за другим. - Не торопись, у нас полно времени,- говорил Сехун, а вот мне хотелось поскорее закончить с этим.- Почему вдруг передумал? - Захотелось. Я разве не могу поменять решение? - Конечно можешь. И я счастлив, что ты сделал это. Я был не особо разговорчив и, достаточно напившись, переместился на диван, а Сехун с бутылкой в руках последовал за мной. Не успел я опомниться, как он положил свою руку мне между ног, а наши губы соприкоснулись. То, что он делал после, было отвратительно. Он резко перевернул меня, стащил штаны вместе с трусами и, не растянув меня, вставил свой член внутрь. Его животное желание овладеть мной было настолько сильным, что он даже не раздел меня полностью. Он входил все глубже и глубже, а я молча терпел. Боль притупилась. Я хотел лишь одного — окончания этих моральных унижений. К счастью, Сехун оказался очень быстрым. В любой другой ситуации я бы посмеялся над ним, но не сейчас. Он закончил извергаться в меня, застегнул штаны и с победно поднятой головой запрокинул бутылку коньяка. А я продолжал лежать на диване со спущенными штанами, пока внутри все разрывалось. «Прости»- прошептал я максимально тихо, надеясь, что каким-то образом это долетит до человека, который ждал меня в палате. - Не боишься, что Чанель узнает о том, что ты хочешь его сдать и избавится от этих доказательств или от тебя? - Нет. Во-первых, у меня есть защита. А во-вторых, в этом доме никто кроме меня не сможет ничего найти. После этих слов я, превозмогая боль, быстро оделся и выбежал из этого мерзкого дома. Я узнал самое главное, из-за чего и пошел на это, - доказательства в доме. *** Стоя в душе и отмываясь от следов этого ублюдка, я думал о том, что сделал все правильно. Так было нужно. Чанель никогда об этом не узнает, и мы будем с ним счастливы. Пока я мылся, мне в голову пришла одна мысль. Одевшись, я пошел в кабинет Чанеля, включил компьютер и решил посмотреть записи с камер видеонаблюдения. Я хотел их стереть. Но я слишком долго жал на кнопку перемотки и оказался на том месте, которое, по всей видимости, не должен был видеть. На видео был Чанель и еще трое здоровых парней, которые заносили в дом какие-то сумки. Мое внимание привлекло не столько это, сколько дата на экране. Я решил промотать еще, и каждый день к нему приходили эти люди. А вот медсестры как раз таки и не было. Чанель не болел, как уверял меня в этом совсем недавно. Что же тогда он делал? Почему пропал? И кто все эти люди? Вопросов было слишком много, а ответы отсутствовали полностью. Я решил спросить об этом лично у него. А пока пошел собирать одежду. Открыв шкаф, я сложил одни штаны, пару футболок и уже хотел закрыть дверцу, как заметил знакомую сумку в самом углу. Что-то подсказывало мне, что не стоит этого делать, но я всегда отличался особым любопытством. То, что я увидел, заставило меня усомниться абсолютно во всем, что я когда-либо знал и говорил. Три пистолета, десять коробок с патронами и куча маленьких пакетиков с белым порошком. Кажется, я ошибся. Я совершенно не знаю этого человека.