***
Теперь ему было известно всё. Тайные платонические отношения двух его сокомандников, их грустный финал, правда о душевном состоянии Шиндо Такуто и его решение покончить с собой. По какой-то причине, со слов Карии это было легче понять и осмыслить. Правду говорят, что когда некая субстанция переходит из уст в уста, переваривать её становится легче. Впрочем, сейчас речь не об этом, хотя ситуация похожая. Был ли Кирино шокирован? Нет. Паниковал ли? Не совсем. Сейчас он думал лишь о том, как утешить гостя. — И как давно вы виделись? — Буквально вчера., — послышался слабый от долгого рассказа голос. Казалось, что у него уже и нет никаких сил дабы делать хоть что-то, однако дело вполне могло дойти и до нервного срыва. Ведь Кария был далеко не из открытых личностей, что никак не играло ему на руку сейчас. Надо было что-то придумать. И у Ранмару была идея. Череду тяжёлых вздохов прервал резкий поцелуй. Масаки даже не успел сообразить что-либо и понять происходящее. Но это и не требовалось. Ведь он понял кое-что более важное. Шиндо — предатель, слабак. Он поступает нечестно, и это злит. А значит, нужно дать волю всем переживаниям, заточённым внутри. Что бы это не значило. И парень может прекрасно выразить всё это прямо здесь и сейчас. Парень пониже опрокидывает товарища на кровать, желая почувствовать их равенство. Да, они многим различались. Ростом, мировоззрением, мыслями друг о друге, наконец. Различались даже размеры их мужских достоинств на — подумать только! — каких-то десять сантиметров! Но только не сейчас, это уже не имело значения. Сейчас эти губы казались самым желанным, что только могло быть, самым лучшим подарком судьбы. Руки сплетались, их тела и души ещё никогда не были так близко друг к другу, и это казалось огромнейшим упущением. Кирино казался не менее огромным океаном: таким глубоким, сложным и интересным, что и всей жизни не хватит, чтобы его изучить. В нём было всё, от тихого спокойствия водной глади у одинокой пристани, на зеркальной поверхности которой отражалось доброе белое солнце, от пестрящих своим разнообразием и нескрываемой красотой бурлящей жизни коралловых рифов, до рьяно бьющихся о берег солёных волн. Появилось ощущение чуть ли не понимания человеческой сути и кровного родства, и не важно, настоящая ли кровь в его жилах. Желание быть исследователем-первооткрывателем и стало отдушиной для Карии Масаки. Теряя одно, приобретаешь другое, да? Так и тут. Они меняются местами, и вот — слои ненужного тряпья летят на, слава богу, чистый пол, их пальцы с силой обхватывают тела, — а кто хотел быть нежнее сейчас? –, пьянящее чувство туманит разум. — Ну, покажи мне, как вы, «машины», делаете это, — звучит дразнящий и дерзкий голос, всё встаёт на свои места. Поцелуи на шее и сосках холодны и заставляют вздрагивать, и человек замирает, вжимаясь в диван оголённой спиной, чувствуя обивку как вторую кожу, но не особо задумываясь об этом. Теперь холодные губы охватили его член, и он не понимает, что он вообще чувствует. Эйфорию? Да, скорее всего. Он знал, что это именно Ранмару сейчас ему увлечённо отсасывает, но только сейчас он впервые понял — делать это с такой силищей не под силу обычному человеку, да и человеку вообще. Было неловко, и он решил разрядить обстановку. Тут же и вспомнилась изначальная причина, по которой он тут оказался. — Знаешь… А ведь с Шиндо могло сейчас произойти что угодно… Пах пронзила тупая боль. Ощущение, будто его мужское достоинство, пусть и маленькое, отбили тупым металлическим предметом. Кажется, после такого уже не восстанавливаются. Масаки Кария посмотрел вперёд. Да, ему на член с силой упал розовый гироскутер.Часть 1
22 марта 2019 г. в 01:07
— И всё-таки, почему именно сюда?
Ситуация и правда была не из простых. Ни для кого не было секретом: Кария ненавидел субкультуры, особенно есть те были, что называется, «мейнстримными». Всего пару дней назад он поливал своего знакомого трансформера грязью, оскорблял его, называл «больным психом» и «фокусником ебучим», а теперь сидит у него в гостиной, опустив искренне печальный взгляд в чашку дешёвого чая. Вот так ирония судьбы! Но как бы смешно это ни звучало, ситуация была страшной.
Хозяин же дома отнюдь не был против гостей, даже если те были не слишком-то дружелюбны по отношению к нему. Он был чист душой, если конечно у электроники есть душа. Факт того, что их отношения с нынешним гостем были довольно натянуты, оставался фактом, однако у Кирино Ранмару была своя причина, по которой тот пустил непутёвого парня с провалившейся «карьерой скинхеда» за порог. Признаться честно, основным фактором была игра на эмоциях, ведь он выглядел таким несчастным, таким запутавшимся и опечаленным, что это заставляло тут же растрогаться, забывая обо всём, что этот человек являл собой. А что он вообще являл собой — уже другой вопрос. Правда, вопросом это стало только сейчас, когда новые стороны личности, о которых раньше и думать не приходилось, открылись эдаким ящиком Пандоры. Кроме того, к этой встрече была как будто бы особенная благосклонность судьбы, к этому располагало очень многое: внезапно пропавший без вести капитан команды, неожиданное откровение Карии Масаки о близких отношениях с ним, внезапно прекратившийся спам в блоге Ранмару — казалось, что даже тостер вот-вот проскрипит намёк на удачное стечение обстоятельств.
Когда он пришёл, то проявил куда большее дружелюбие, чем обычно. Он не был резок, даже наоборот — смущён и скован, не огрызался, не дерзил. Как будто подавили человека, забрали и волю, и всякое чувство собственного достоинства. М-да уж, непривычная картина. Ему даже не нужно было за что-то извиняться — выражение лица сказало всё за него. И что за эмоции, вот так сюрприз! Масаки лишь попросил уделить ему немного времени и налить чаю, и тот держал дрожащими руками, что искренне напугало бы любого из сокомандников.
Любого, но не Ранмару Кирино. Он был из тех людей, кто не только даёт людям второй шанс, но и пытается узнать их лучше и даже понять. А в этом человеке он и вовсе видел нечто особенное, хоть и не совсем понимал причины и даже сути данного ощущения. Хотя почему же… Ведь он на самом деле интересовался им как личностью. Вот вам и ещё один мотив.
Молчание оказалось лишь переходной стадией, которую нужно было перетерпеть, что этим двоим и удалось. Едва во взгляд Карии вернулась хоть какая-то ясность, а плотно сжатые губы разомкнулись и растянулись в болезненной, ранящей душу улыбке, хозяин дома получил ответ на свой вопрос:
— Ты думаешь, я очень сильно хотел идти именно к тебе? Как будто мне было, куда ещё податься.
Этого было слишком мало, но никто не собирался давить на гостя. Напротив, Кирино старался быть как можно более тактичным. В знак доверия он присел на диван как можно ближе к знакомому, по-свойски расположившись и как бы подчёркивая этим гостеприимность и сложил пальцы в замок.
— Слушай, Кария, — сказал он, — Я уж точно не хочу ссориться с тобой сейчас, давай-ка на время забудем обо всём этом. Лучше расскажи, что произошло и как это связано с Шиндо?
Вспомнив изначальную причину своего присутствия здесь, улыбка гостя становилась всё более широкой и саркастичной. Казалось, что если сейчас обратиться к нему, то он тут же зальётся истеричным смехом, ибо то, насколько натянуты его нервы, ощущалось прекрасно даже, если не брать в расчёт чуткость как присущую Ранмару черту характера.
Было неясно, как правильно поступить. Но размышлений об этом и не требовалось. Ведь он уже решил всё рассказать.
— Кирино-семпай., — его вежливый тон звучал как-то неестественно, — Ты наверняка знаешь его куда лучше меня. Тем не менее, по какой-то причине, именно я был ближе всех к нему. Не с тобой он делил все свои сокрытые внутри чувства, а со мной. Ты знал обо всём лишь частично. Да и пропал он только после встречи со мной. Как думаешь, по какой?
Трансформер догадывался, что тут, скорее всего, имеет место быть преувеличение, однако он не стал возражать и спорить. Вместо этого лишь задал прямой и холодный вопрос: «Вы встречались?». Ответом ему был лишь короткий кивок и звенящая минутная тишина.