В первый раз

Если бы кто-нибудь сейчас увидел Ширу Морскую Звезду, он ни за что бы ее не узнал. И на то было несколько веских причин. Во-первых, Шира — та, которую знал двор, — никогда бы не бежала в час совы по коридору крепости Мейгора в одной рубашке. Во-вторых, она не заваливалась бы под каждым факелом на стену, как пьяная прачка. И, в-третьих, она не рыдала бы при этом в три ручья. Но Шира бежала, задыхалась и плакала. Останавливалась, переводила дыхание и снова бежала, плача, куда ноги несут — глаза за пеленой слез ничего не видели. Если Эйгор хотел, чтобы она провалилась под землю, или сгорела со стыда, или просто легла и умерла — он своего почти добился: именно этого Шире хотелось сейчас больше всего. Она была его любовницей вот уже две луны — с тех пор, как Эйгор сделал ее женщиной и взял в свою постель, она приходила к нему каждый вечер, после заката. Пришла и сегодня; когда они, усталые и довольные, переводили дух на смятой постели, Шира осмелилась задать начавший мучить ее вопрос — говорят, мол, если мужчина лишает девушку невинности, то он должен на ней жениться; когда же брат женится на ней? Лучше бы она этого не делала. Эйгор приподнялся на локте и чуть прищурился в обычной своей манере — насмешливо и зло. — Отличная шутка, дорогая сестрица. Я бы посмеялся, если бы помнил, как это делается, — протянул он. — А если серьезно… вряд ли я вообще женюсь. А если и женюсь, то уж точно не на тебе. — Почему? — только и смогла выдавить Шира. — Как тебе сказать… — Эйгор пропустил между пальцев прядь ее волос. — На твоем месте я бы в принципе не рассчитывал на брак хоть с кем-нибудь; не соответствуешь ты моим — да и не только моим — требованиям хорошей жены. С такими, как ты, охотно спят, но на таких, как ты, не женятся. Впрочем, не печалься, — он погладил ее по голове, как собаку. — После моей свадьбы между нами ничего не изменится. Передавать кому-то другому такую женщину, особенно когда столько времени обучал ее для себя — просто глупость. Шире ничего не оставалось, кроме как проглотить эту издевку, но как только Эйгор уснул, она выскользнула из его постели, натянула рубашку, позабыв о платье, и бросилась вон из комнаты. И уже в коридоре разрыдалась — еще никогда за ее недолгую жизнь ее так не унижали. Порожек посреди коридора возник неожиданно. Шира оступилась и непременно бы упала, если бы ее вдруг не подхватили. Она забилась в чьих-то руках, пытаясь вырваться, но человек только крепче прижал ее к себе и обнял, как маленькую. — Тише, тише, — зашептал ей на ухо знакомый голос. — Ну что ты, Звездочка, не надо… — Бри-инде-е-ен! — едва Шира поняла, кто ее держит, как разрыдалась с новой силой. — Ты… ты… — Я, я, — младший из ее старших братьев держал ее осторожно, но крепко, как драгоценную вазу. — Что случилось? Что он тебе наговорил? Шира моментально успокоилась и напряглась. — Откуда ты знаешь?.. — В этом замке есть только один человек, способный довести другого до подобного состояния, — хмуро пояснил Бринден. — И еще я знаю, что ты… — он замолчал, будто пытаясь проглотить какое-то слово; Шира, прижатая к его груди, не видела, но знала наверняка, что по лицу у него гуляют желваки, — …навещаешь его по вечерам. Так что случилось? Шира шмыгнула носом, но уже скорее машинально. На смену жгучим унижению и обиде приходила такая же жгучая злость. — Провались он в пекло, — пробурчала она и прижалась лицом к дублету Бриндена, вдыхая знакомый запах огня и трав. — В самое последнее! — Скажу тебе по большому секрету… — Бринден мягко отстранил Ширу и заглянул ей в лицо; он был серьезен, но в глазах плясали смешинки. — Наш драгоценный братец там уже побывал. — Побывал? — растерялась Шира. — Именно. Но его оттуда выставили за плохой характер, — тем же заговорщицким тоном продолжал Бринден. — Все демоны со всех семи преисподних пришли к Неведомому, притащили Эйгора и возопили: «Заберите его, мы с ним жить не желаем!». Пришлось вернуть. Шира прыснула, а потом, представив несчастных демонов, умученных братцем, рассмеялась в голос. Бринден улыбнулся вместе с ней. — И все-таки, что случилось? — снова спросил он, когда Шира перестала смеяться. — Расскажи мне. Я никому не скажу, ты же знаешь. Шира вздохнула. Бринден действительно хранил ее тайны надежнее, чем самый секретный ларец. И с ним ей всегда было проще, чем с кем-нибудь другим из семьи… Наверное, поэтому она так быстро и искренне выложила ему то, что случилось в покоях Эйгора. С каждым словом Бринден хмурился все сильнее. Он держал ее руки в своих, чуть поглаживая, не проронил ни слова во время ее рассказа, и даже после того, как она закончила, какое-то время молчал. — Хочешь, я вызову его на поединок? — наконец спросил он. Шира покачала головой. Эйгор был третьим в королевстве, после Деймона и Бейлора, а Бринден владел мечом не так хорошо, как луком; Эйгор бы попросту вывалял его в грязи, а то и сделал что похуже. — Нет? Тогда хочешь, я его отравлю? Не насмерть, а так… Нисси недавно такое зелье раскопала — он седмицы две из нужника не вылезет! — Нет, Бринден. Не надо, правда, — Шира мягко отняла свою руку. — Он поймет, что это вы, и у вас с Гвенис будут неприятности. К тому же не так уж он и неправ… — Что? — моргнул Бринден. — Что ты несешь? — Я не соответствую тому, чего хотят от хорошей жены, — грустно улыбнулась Шира. — Хорошая жена должна во всем покоряться лорду-мужу, вышивать и не иметь собственного мнения, а я слишком умная, слишком не люблю вышивку и люблю свободу. Так что замуж я и вправду не вый… — Выходи за меня. Шире показалось, что она ослышалась. — Что ты сказал? — Вы… — Бринден поперхнулся. — Выходи за меня. — Ты шутишь? — Нет, вовсе нет! — Бринден взъерошил себе волосы — он всегда так делал, когда сильно волновался. — Мне наплевать, чему ты там не соответствуешь, и такая, как сейчас, ты мне нравишься намного больше всех этих леди… Если ты не уверена в моем положении — Дейрон обещал через полгода ввести меня в Малый совет, так что с этим все в порядке, а с родственниками… ну, девочки знают тебя с детства и против не будут, моим дядям и тетям в Рейвентри ты тоже понравишься — мы специально туда съездим, чтобы ты с ними познакомилась… Дейрон и Деймон будут только рады, а Эйгор свой меч сгрызет от злости, ну и плевать… Что? — он осекся, увидев, как Шира качает головой. — Но почему? — Ты предлагаешь мне это потому, что жалеешь меня, а не потому, что любишь, — прошептала Шира. — Ты просто хочешь быть добрым ко мне. — Нет! — Бринден замотал головой. — Я… Это так ложится пламя факела или он на самом деле покраснел? Шира вздохнула. Внезапно она почувствовала, что очень устала. — Я подумаю, хорошо? — она привстала на цыпочки и поцеловала Бриндена в щеку, прямо в родимое пятно — обижать утешившего ее брата отказом ей не хотелось. — Мне правда надо над этим подумать, Брин. Спокойной ночи. И ушла, прежде чем он успел сказать хоть слово. Уже у себя в комнате, в постели, Шира поняла, что Бринден предлагал ей замужество вовсе не из жалости — кажется, он на самом деле любил ее. Впрочем, какая разница? Она все равно откажет. Ей очень не хотелось, чтобы Бринден и Эйгор окончательно поссорились именно из-за нее.