Двойное дно

— Ну и как? — уже полчаса розоволосый парнишка вертелся перед зеркалом, рассматривая свой наряд, и разговаривал со своим отражением. — Не слишком ли вульгарно? Ему понравится? Перед Чимином, так зовут этого розоволосого ангела, в зеркале стоял молодой, семнадцатилетний, парень. Облегающие розовые джинсы обтянули упругие ягодицы, а белая легкая кофточка отлично открывала вид на его выпирающие ключицы, обтянутые девственной белоснежной кожей. И как такое может кому-то не понравится? — Впусти меня, —вновь этот противный голос отозвался в милой головке омежки, вызывая нестерпимую боль в висках. — Отстань от меня! — закричал парень, закрыв глаза, и, сжимая виски, присел на корточки. Чимин так старался не заплакать. Он уже не помнил, как давно эта хрень начала с ним происходить. Может год, или два? Пак уже сбился со счета. И опять, в такой важный для Чимина день этот дьявольский голос вновь зазвучал в его голове. Опять эта боль, в перемешку с животным страхом и "вишенкой" отчаяния. Посидев в таком положении минут пять, Чим почувствовал, как жуткая боль понемногу стихла, возвращая ему рассудок. Он аккуратно потер глаза так, чтобы не испортить свой прекрасный, нежный макияж, над которым так усердно трудился около двух часов. — Чимин~а, — раздалось у него за спиной, — я ведь все равно завладею тобой. Хоть Пак и боялся, но все же обернулся, увидев в зеркале, вместо прекрасного ангела, зловещего демона с ехидной улыбкой на лице. — Уходи, — омега еле сдерживал слёзы, — не порть этот день. — Портить? Я и не собирался. Наоборот, я хочу помочь тебе, ангелочек, — вновь эта зловещая, но, в тоже время, такая сексуальная улыбка. — И как же мне может помочь дьявол? — усмехнулся Чим, не веря ни единому сказанному слову. —Ты ведь давно желаешь, чтобы Чонгук был только твой? — попав в самое яблочко, дьявол расплылся в довольной ухмылке. — Я могу помочь тебе, но ты должен принять меня, Чимин~а. Чон Чонгук — этот тот парень уже три года не дает Паку покоя, соблазняя омегу каждый раз, просто попадая в его поле зрения и заставляя Чимина запираться в школьных туалетах, чтобы подрочить, представляя, как альфа вставляет в его анус свой пенис и ебет до потери пульса. И так каждый день. И ладно бы, они учились в разных классах, но нет. Судьба сыграла с Чимином злую шутку, ведь Чон не только учится с ним в одном классе, так еще и сидит за соседней партой. Зачем так жестоко? — Ну, — дьявол протянул Паку свою руку, — ты согласен, Чимина~а. — Да, — выдыхает омега, пожимая руку дьявола. — Я надеюсь на тебя. — Хоро-о-оший ма-а-альчик, — протягивает дьявол и припадает к губам Пака, полностью проникая в его тело, мысли и сознание.

***

— Спасибо вам, ребята, что пришли, —на лице Чона сияла ясная улыбка, — на мой семнадцатый день рождения! Зал взорвался громкими криками людей, аплодисментами и свистом. Вручив ведущему микрофон, Чон спустился со сцены, попутно принимая поздравления гостей, которые немного опоздали на вечеринку. Альфа уже немного пьян и весел. Он громко смеётся, танцует, выпивая стакан алкоголя. В этой всех суматохе, он не сразу замечает нового гостя, что садится за барную стойку, заказывая алкоголь, не сводя глаз с именинника. — Хэй, Чонгук, смотри, — уже пьяненький дружок Чонгука, Тэхен, тычет в сторону барной стойки. — Это не Пак Чимин? Обернувшись, Чон застыл в немом шоке. Если бы альфа не был знаком с Чимином, то не узнал бы его. Вместо стесняющегося и постоянно краснеющего омеги за барной стойкой сидел, допивая бокал коктейля, до чертиков сексуальный парень в черных рваных штанах, что обтянули упругую задницу, являя взору Чона все прелести фигуры Пака. На хрупких плечах висела короткая, тоже черная, кофточка, оголяя плоский животик парня и острые ключицы. На шее красовался изящный черный чокер, а от края штанов и до середины животика тянулись сетчатые колготочки. Нежный, розовый оттенок его густых волос, сменился на черный. Одним словом, Чимин больше походил на порно-актера, чем на прилежного ученика, с короторым альфа встречался каждый день в школе. В области паха будто разгорелся огонь, когда Чимин встал из-за стойки направился к Чону, не разрывая зрительный контакт и на секунду. — Привет, — даже голос Пака, что сейчас стоял перед альфой, мог довести его до оргазма, — поздравляю тебя, Чонгук. — С-спасибо, — Чон заикался, не зная куда деть свой взгляд. — Я рад, что ты пришел. Подойдя чуть ближе и припав в уху альфы, Чим прошептал: — Знаешь, я приготовил тебе подарок, но хочу подарить тебе его наедине. Ты не против? — от этого сладкого, мурлычущего голоса Пака все тело Чонгука предательски задрожало, а сердце ускорило свой ритм за долю секунды. — Да, конечно, — Чон пытался держать себя в руках, подавляя возбуждение, что не на шутку разыгралось в штанах.            

***

— Так, что ты хотел? — Чон присел на диванчик и закинул ногу на ногу, пытаясь скрыть заметный бугорок. — Сейчас увидишь, — Чимин подошел так близко к Чонгуку, что тот мог слышать стук его сердца, если бы не громкая музыка, что была слышна даже в комнате для отдыха. Чон хотел было встать, но Пак не позволил ему этого сделать, припечатав к спинке дивана, крепко сжимая его запястья. — С-слышь, ты ч-чего творишь?! — То, на что этот тюфяк и неженка, Пак Чимин, никогда бы не решился, — прошептав это на ухо, опаляя его горячим дыханием, дьявол тут же сократил расстояние, впиваясь в пухлые губы альфы, сминая их и проникая язычком в чужой рот, изучая его. Сначала Чонгук сопротивлялся всем действиям омеги, пытаясь ухватится за последние остатки рассудка. Но, черт, этот омега такой сексуальный и развязный. Пошло все нахуй. В это время, дьявол уже оседлал колени альфы, трясь пятой точкой о возбужденный орган, который еле-еле сдерживала ширинка джинс. — Сука, — толкнув омегу на диван, Чон навис сверху, — ты специально меня шантажируешь? — Возьми меня, — прошептал Пак, притянув альфу к себе за ворот рубашки и вновь увлекая в страстный поцелуй. — Только не жалуйся потом, — оторвавшись от Чимина, Чон припал к белоснежной коже и оставил на ключице свою метку, — что у тебя будет болеть задница. Не теряя больше и секунды, Чонгук резким движением сорвал с упругих бедер черные штаны, захватив с ними колготки и боксеры, что скрывали все прелести омеги. Тело Пака не поддавалось описанию. Чон мог бы вечность смотреть на эти прекрасные бедра, плоский животик, лаская и целуя каждый миллиметр тела омеги, но он больше не может терпеть. Да, и стронник он грубого секса, поэтому, освободив свой член от оков джинс и трусов, Чон провел головкой по розовой, часто сжимающейся, дырочке омеги, слушая первый сладкие стоны, сорвавшиеся с его алых губ. Он резко вошел в Пака тут же набрав бешеный темп, не обращая внимания на слезы, крики и мольбы омеги остановиться. Хоть сейчас в теле Чимина и находился падший дьявол, он чувствовал всю эту боль за него. Кто же знал, что Чимин до сих пор девственник? — Громче, — прорычал Чон, схватив омегу за волосы, приказывая тому выстанывать его имя, и укусил мочку уха, от чего Чимин слегка вздрогнул. — Ч...Чон...ах...Чонгук... — Я для тебя Хён!  — от резкого толчка, у омеги на глазах выступили слезы. — Хён...прошу...я...сей...сейчас... Пак не успел договорить, излившись себе на живот, продолжая выстанывать заветное имя альфы. Пару грубых толчков и Чон испачкал своей спермой бедра Чимина. Упав рядом с ним на диван, Чонгук прижал дрожащее тело омеги к себе, целуя его щеки, повторяя: — Я люблю тебя, Пак Чимин.

***

Почувствовав тепло и тяжесть на боку, Чимин открыл глаза, видя перед собой лицо, мирно спящего, альфы. — Проснулся? — распахнув веки, Чон посмотрел на своего ангела, мягко целуя пухлые губы. — Как себя чувствуешь? Только после этих слов Чимин почувствовал ужасную боль в заднице, которая отзывалась при каждом движении омеги. Да уж, чувствует он себя точно не "нормально". Скорее, хреново. — Чонгук, — Пак опустил взгляд, не решаясь посмотреть на прекрасного альфу, — а что случилось? — Ты что, — Чон не скрывал своего удивления, — ничего не помнишь? — Ну, нет...не очень... — Чимин, твои волосы, — в глазах  смешались страх и удивление, — почему они вновь розовые? Пак посмотрел в зеркало, висящее на стене. И правда, опять нежный розовый оттенок, опять отражение ангела, а не дьявола. — Не благодари, Чимин~а.