Песня жизни

      Когда я вышел из больницы, ветер сдувал с деревьев последние золотые листья. Было тепло и удивительно красиво. Очарованный, я даже немного постоял, любуясь природой, во дворе того заведения, которое мечтал поскорее покинуть. Это было ни с чем не сравнимое чувство – слияние любви и боли. Возможно, эта осень – последняя в моей жизни. Мне нужно прожить её так, чтобы не потерять ни дня, чтобы ни единая секунда не пропала даром.       Расстегнув ветровку, я зашагал по улице. Хотелось всего и сразу: зайти в весёлую кафешку, покататься на велосипеде, встретиться с друзьями. Однако я знал, что от еды из общепита мне сейчас может стать плохо… как и от езды на велике… как и от слишком шумной компании. Врачи сказали, что я должен восстановиться после интенсивного лечения, и тогда меня ждёт ещё пара месяцев относительно спокойной жизни… А потом резко станет хуже.       За те недели, что я провалялся в больнице, специалисты провели первичные исследования зелёного яда и пришли к неутешительным выводам. Токсины вживались в клетки, и их почти невозможно было вывести известными способами. После тяжёлой для организма «фазы вживления» следовала «фаза покоя», когда болезнь почти не проявляла себя, разве что сил у заражённого было меньше, чем у здоровых людей. После спокойной же фазы, я знал, последует страшная «фаза атаки», когда токсины активизируются и начнут разрушать организм. Таковы были прогнозы токсикологов. Однако всё это было не совсем точно, и я надеялся, что вложенные в исследования деньги сделают своё дело.       Мои деньги. Я выиграл их в азартные игры – но выиграл не благодаря простой удаче, а потому, что отчаянно думал и просчитывал ходы. Мог ли я назвать их честно заработанными? Да, пожалуй. Я надеялся, что теперь, вложенные в разработку лекарства, они не пропадут бесследно, а помогут обрести жизнь всем тем, кто, как и я, получил дозу страшной отравы. Если я умру не так скоро, то успею совершить ещё больше добрых дел…       …Но ведь я решил жить для себя. Насколько это вообще выполнимо? Впрочем, я ведь просто не буду ввязываться в опасные игры из-за незнакомых людей, а по-бытовому помогать знакомым – куда же без этого?       Пока противоречивые мысли толкались в моей голове, сам я шёл по осеннему городу, и всё казалось мне ещё более красивым и удивительным, чем обычно. Тот страшный укол, отнявший у меня несколько десятков лет жизни, подарил взамен новое зрение: теперь я увидел всё в самых ярких красках.       – Молодой человек, не поможете донести?       Передо мной стояла бабуля с двумя огромными сумками и радостно мне улыбалась.       Пару секунд я не знал, что ответить. С одной стороны, большую часть моих вещей забрал вчера Акира, и с собой у меня почти ничего не было. С другой – я не мог не понимать, что таскать такие баулы сразу после серьёзного лечения мне явно не стоило.       И всё-таки, сказать сейчас «нет» где-то в глубине души значило для меня признать, что я больной, слабый и никчёмный.       – Хорошо, я помогу вам.       Кажется, моя улыбка получилась не такой солнечной, как обычно, однако бабульке было всё равно. Она сунула мне в руки свои сумки и бодро зашагала вдоль по улице. Я пошёл следом, стараясь не отстать слишком сильно.       Через два квартала пот уже лил с меня так, будто я пробежал марафонскую дистанцию. В глазах темнело, накатывала слабость. Я поставил сумки на землю, немного отдышался и снова двинулся вперёд, упрямо не желая признать, что у меня не осталось сил.       – Ну, вот и мой дом, – словно через вату услышал я голос старушки.       Я немного наклонился, чтобы аккуратно опустить сумку… и потерял сознание.