Дядя Тони

      Тони помнит, когда впервые увидел этого ребенка. Их со старшим Паркером нельзя было назвать друзьями, тем более хорошими друзьями, и Старк даже не помнит, по какой такой причине он в тот день оказался в его доме, буквально дышащим… семьей. Паркеры жили просто, в обычном домике в пригороде. Здесь все так разительно отличалось от особняка Старка, что мужчина осматривался почти с научным интересом. Ричард задерживался где-то и Мэри любезно предложила ему чаю, все время смущаясь из-за «беспорядка». Беспорядком именовались разбросанные по всему дому детские вещи. Черт, да здесь на каждом углу все кричало о том, что в доме живет ребенок! От детского стула на кухне, до огромной железной дороги, собранной прямо посреди гостиной и позволяющей гостям передвигаться исключительно вдоль стен. Было очевидно, что ребенок здесь не просто любим и желанен, он, черт возьми, практически центр вселенной.        А потом он увидел его. Виновника царящего вокруг хаоса. Пухлощекий малыш, в длинной футболке до колен, очевидно он только что проснулся и уверенно уворачивался от пытающийся подхватить его на руки матери, выдавая на своем детском что-то вроде: «я уже большой». Тони это даже забавляло. Босой Питер уверенно шел прямо к нему, но едва заметив взгляд незнакомца, тут же спрятался за какую-то тумбочку, через секунду выглядывая из-за неё с сияющей улыбкой.        Тони Старк никогда не питал слабости к детям. Он вообще был не из тех людей. Он не был уверен, что вообще хочет заводить своих, даже ради продолжения рода, чтобы было кому передать фамилию, бизнес, состояние… Ему претила мысль стать вторым Говардом, который обзавелся отпрыском только ради этого самого «продолжения». Паркеры, вопреки первому впечатлению, тоже не были простыми обывателями, однако в Питере здесь явно видели просто ребенка, ему не нужно было драться за внимание родителей с их работой или стараться оправдать какие-то ожидания. И от счастливого вида парнишки, Тони впервые задумался, а почему бы и нет? Может стоит перестать искать среди множества женщин вокруг подружек на одну ночь, а присмотреться к той, кто мог бы…        - Питер…, - Мэри больше не пыталась взять его на руки, только смотрела, стоя в дверном проеме, на то, как Питер медленно, прямо-таки партизанскими перебежками крадется к Старку. У них не часто бывали гости, тем более незнакомые Питеру. А младший Паркер по природе своей был очень открытым и общительным ребенком. Человек в костюме казался ему таким… необычным. От него странно пахло, он весь был не таким, как будто только что вышел из какой-то взрослой передачи по телевизору. – Это мис… - она запнулась, понимая, что представлять маленькому ребенку человека «мистером Старком» немного странно, учитывая, что раньше, Питеру всех представляли, как «дядей» и «тетей».        - Тони, - улыбнулся мужчина, сам от себя, не ожидая такого интереса и дружелюбия к ребенку. Питер уже стоял в шаге от него, смущенно пряча руки за спину и комкая футболку. У него были удивительно большие глаза с густыми ресницами. Пухлые, по-детски слюнявые губы, которые он зачем-то кусал. Тони сам протянул ему руку, раскрытую ладонью вверх. – А ты, должно быть, Питер?        Он улыбался, совершенно не представляя, как разговаривать с такими маленькими детьми. С ними вроде как принято коверкать язык и строить из себя умственно отсталых. Тони так не умел. Питеру это было и не надо. Он вдруг широко улыбнулся, перестав смущаться и напрочь игнорируя протянутую руку, сразу подбежал к коленям мужчины, пытаясь на них залезть.        В тот момент, когда детские руки смяли идеальные стрелки на его бесконечно дорогих брюках, Тони испытал нечто новое для себя. Осознание. Ему было плевать на костюм, скука ожидания старшего Паркера просто исчезла. Он впервые осознанно держал на руках ребенка. Вернее, Старк честно попытался помочь мальчишке и посадить к себе на колени, но Питер так возмущенно засопел с этим своим «я сам!», что Тони не рискнул ему мешать.        Это был странный момент. Теплый. Питер сидел у него на коленях и смотрел на Старка, втирая ему что-то про свою железную дорогу. Ту самую, о которую Тони едва не переломал ноги, пробираясь к дивану. Старк отвечал совершенно по-взрослому, будто с ним говорит не ребенок. Кажется, они обсуждали скорость поезда и почему он падает с рельс на поворотах.        Это длилось, наверное, всего несколько минут, а потом в коридоре хлопнула дверь. Питера смело с колен Старка будто резким порывом ветра. Дом разрезал пронзительный счастливый крик «Папа!» и шлепанье босых ног, сменившееся радостным визгом и заливистым смехом.        Тони Старк всегда был уверен, что у него есть все и завидовать должны ему. Сейчас он впервые отчаянно завидовал Ричарду Паркеру, подхватившему на руки сына.        Следующая их встреча произошла спустя годы. Старк успел побывать в плену и окончательно переосмыслить свою жизнь, а Питер… потерять родителей. Тони сам не знал, зачем пошел на похороны. Они с Ричардом так и не стали друзьями, только коллегами, пересекавшимися на общих проектах, когда Оскорп сотрудничал со Старк-Индастриз, разрабатывая что-то новое для военных. Сейчас они могли бы ими стать. Когда взгляды Тони изменились. Он вдруг разом понял все, за что на него поджимал губы старший Паркер во время их работы и редких встреч. Тони было плевать, он просто развивал компанию, нежась на волнах славы, вседозволенности, успеха и богатства. Ричард всерьез переживал за мир, в котором предстояло расти и жить его сыну.        Сыну, который сейчас так непривычно смотрелся с опущенной головой, в черном официальном костюме, стоя между мужчиной и женщиной в такой же траурной одежде. Старк уже успел узнать, что ребенка забирает к себе его тетя и её муж. Именно она сейчас мягко обнимала мальчика за плечи, прижимая к себе. Тони же стоял в стороне. Ему не хотелось привлекать внимание, особенно сейчас, когда все узнали, что он и есть Железный Человек. Он и так чувствовал себя здесь лишним. Сам не понимал, зачем пришел. Всего год назад наверняка бы просто поручил Пеппер отправить открытку с соболезнованиями и венок. Если бы вообще обратил на случившееся какое-то внимание. Сейчас в нем менялось все. Включая обычную человечность и сочувствие.        А еще он помнил Питера. Сейчас мальчик был вдвое старше, но все такой же маленький. Его волосы потемнели, но по-прежнему непослушно вились, глаза были такими же большими. Только улыбки не было.       Тони просто смотрел со своего места, как два закрытых гроба опускают в землю. Как тетя наклоняется и что-то говорит Питеру, а он молча берет из кучи первую горсть земли и кидает. В начале отцу, потом матери. И не плачет, только красные глаза выдают с головой. Отревелся уже.        Тони все же решается подойти, когда редкая толпа друзей и близких семьи расходится, а Мэй и Бен ведут мальчика к машине. Они здороваются сухо. Бен просто кивает, Мэй пытается быть вежливой и, если бы не трагедия, наверняка была бы польщена и счастлива. Они оба узнают Старка еще до того, как он представиться. Питер – нет. Он не помнит Тони, к которому, когда с упорством лез на колени, ощутимо пихаясь маленькими коленками. Но почему-то Питер все равно хмурится, будто пытается узнать этого человека, от которого, почему-то, так знакомо пахнет дорогим парфюмом.        - Если вам что-то понадобится,… - говорит Тони напоследок, но Бен перебивает его коротким «у нас все есть, спасибо». Старк знает такой тип людей, такие как он сам им не нравятся, просто потому что «нельзя заработать такое состояние честным путем, не обокрав и не ущемив простой народ». В чем-то Старк с ним даже согласен. Но он рискует своей шкурой каждый день, с недавних пор впрягаясь во все стычки ради безопасности этого самого народа. Это должно что-то значить.        - Пока, Питер, - Тони приподнимает руку в прощальном жесте, когда Мэй открывает перед мальчиком дверь машины. Питер медлит. Все еще внимательно смотрит на Старка и мужчина впервые узнает в нем это. Он мялся точно так же в их первую встречу, прячась за тумбочками в доме Паркеров.        Это происходит спонтанно, когда Старк вдруг тем же жестом протягивает Питеру руку с раскрытой кверху ладонью. Глаза Питера недоверчиво расширяются. Тони впервые видит в нем этот детский восторг, мелькнувший лишь на секунду. В этот раз Питер совершенно по-взрослому жмет ему руку, накрыв огромную ладонь маленькими пальчиками. А потом делает шаг к Старку. Вместо того, чтобы сесть в машину и шепчет тихо-тихо, будто открывая страшный секрет.        - А я знаю кто Вы, - у Тони сердце замирает, почему-то ему кажется, что мальчишка каким-то чудом вспомнил его и те несколько минут их первого знакомства. Но он совсем о другом, и это, на удивление не меньше прошибает на мурашки, - Вы - Железный Человек.        Последнее совсем шепотом, под окрик Бена, который уже давно сел за руль и явно торопился покончить с их короткой встречей.        Тони все же видит на лице мальчика в этот день пусть мимолетную, но искреннюю улыбку.