В прошлой жизни я был довольно высокого роста, по крайней мере мог положить подбородок на макушку сестры, сухого телосложения, довольно крепкий парень.
Сейчас же я был невысокой девочкой, ручки - китайские палочки для еды, силы в них как в чипсах полезных веществ. Да совсем недавно мне не составило бы труда обездвижить себя-сейчас.
Также в моём теле был существенный минус для ситуации, в которую я вляпался. Не так давно изнасиловать меня было невозможно, потому что никому в голову не могло прийти насиловать невзрачного мужика. А теперь может. Это не комильфо. Это капец как не комильфо!
Я нервно хихикнул, натянуто улыбнулся и стал медленно делать шаги, спиной вперёд.
Эти нехорошие люди понятливо усмехнулись и уже в полукруг меня берут. Неторопясь, словно понимая, что стоит сделать резкое движение и я побегу.
Всего их пять человек, мордой лица показывают отсутствие интеллекта и принадлежность к нации «француз». Их мозг отравлен дебаффом «похоть». В широком переулке никого не видно, окна сюда не выходят.
«Да твою семью мне в родственники, ну как,
как я умудрился в
такое место зайти?! — подумал я, краем уха слыша их непонятное балаканье на другом языке.
Я постарался успокоиться, быстро сосчитал в голове до десяти и выдохнул. Мне нужно что-то придумать!
Под ногой шоркнул камень. Я скосил на него глаза и стал аккуратно приседать, быстро хватая импровизированное оружие в руки. Правила уличного боя гласят: «Всё что под рукой - твоё оружие. И никаких правил нет, если тебя сейчас будут убивать».
— Девочка… Тебе не помогать, давай сама, тебе будет нравиться… — тихо сказал один из них с акцентом и его гоготом поддержала остальная компания.
«Вот нихрена себе! — восхитился я его наглости и изнутри у меня стал подниматься дичайший гнев, что рождался из презрения и страха. — Я тебе морду нежно разукрашу, благо инструмент имею, — я чуть тряхнул головой, вновь начиная думать трезво. — Отступаем, я слышу сзади звуки машин, они не так чтобы далеко. Может будет кто-то неравнодушный», — с этими мыслями я стал пятиться шагами из фехтования.
— Не убегать, — самый наглый из них попытался меня схватить за левую руку. Это у него бы вышло, но он со всего маху получил камнем по костяшкам. — ААААА! Sharmoota!!! — выкрикнул он, одёргивая руку, начав её баюкать.
Пока они не опомнились, кинул самому ближайшему камень в лицо и дал дёру. Бегу как могу и уже слышу сзади топот множества ног и какие-то непонятные маты. Сердце стучит набатом и отдаёт в виски, адреналин бурлит. Мне от перспективы быть изнасилованным в буквальном смысле сносит крышу, потому что очень и очень этого не хочется.
Уже почти выбежал, оставалось метра три, когда меня схватили за шкирку и прошипели что-то на ухо.
Меня перехватили за руку и закрыли ладонью рот, выворачивая руки. Я укусил его и во всё горло закричал:
— ПОМОГИТЕ! НАСИЛУЮТ!!! — и меня снова заткнули.
Надеюсь хоть кто-то услышит. А то не хочется мне быть на месте жертвы-то… совсем... ну пожалуйста...
— Заткнись! — прошипел кто-то из них.
Меня сильно ударили по щеке, аж в голове загудело, а потом не сдерживались ударили несколько раз по животу.
Я закашлялся и непроизвольно захныкал, начав задыхаться и, к своему удивлению, плакать. Больно. Это очень больно и обидно, очень страшно.
— Стоять! Полиция! Отпустите девушку! — крикнули недалеко.
«Кто там?! — с надеждой подумал я и не смог не узнать ту форму лица, телосложение и… Голос. — Роджер?! Это тот, который по сериалу только штрафы и умеет выписывать?» — несомотря на язвительные мысли я был просто в восторге, это хоть что-то. Тем более — у него пистолет!
— Что делать будем? — взволнованно кто-то проговорил. На французском.
А, так это не только черножопые? Чего-то в этом месте и обстоятельствах не особо их заметил. Да и какая сейчас разница, скажите мне? Эти ребята хотят меня изнасиловать и все на одно лицо!
— Бросаем девку и дёру! — прошептал один из них. — Стрелять не будут.
Меня толкнули и я, не удержавшись, больно упал коленями на землю.
Чувствую, руки в грязи. Жидкой. Точно, сегодня же был моросящий дождь. Всю одежду уделал. И живот очень болит. А эти уроды убегают, не хотят попасть под молот правосудия. Ну пусть бегут, главное меня никто сегодня не изнасилует, это главное.
От нервов зубы сами стучат друг об друга, да меня всего немного колотит, даже дыхание рваное. Или это от ударов по животу?
— Стоять! Стрелять буду! — прокричали рядом.
Повернув голову я вижу что они уже далеко, а Роджер здесь, стоит рядом со мной и целится в них. И по его лицу и позе могу с уверенностью сказать, что этот блюститель порядка стрелять не собирается, даже догонять не будет.
Да хрен с ним, надо подняться. Руки расставить, ноги чуть вперёд… Ай… Живот… С-суки! Надо хотя бы сесть, не хочу находиться в таком положении. И что там Роджер вообще не видит мои потуги? Ну и ладно, я сам, сильный, всегда поднимался, но как же больно.
— Мадмуазель, вы в порядке? — спросил полицейский и присел передо мной.
В порядке ли я? Ты меня вообще видишь хоть?! Вся одежда грязная, лицо с руками тоже, на щеке по любому след от ладони, голова до сих пор гудит, живот болит. Что я Сабине скажу? Типа: «я гулял по городу и заблудившись попытался вернуться на предыдущую улицу, срезав через переулок и напоролся на гопников с манией на несовершеннолетних»?!
— Давайте я помогу, — предложил он, когда я не ответил. Да вообще никак на него не реагировал.
Меня аккуратно взяли за плечи и поставили на ноги, но я слегка согнулся вперёд. Говорить не хотелось и дышать немного тяжело. Я медленно поплёлся на выход, отмахнувшись от мужчины.
«Лучше попрусь домой, благо перед выходом адрес запомнил, а навигатор в телефоне в любом случае имеется…» — всё думал я, но уже на выходе из переулка мои ожидания разбились о реальность.
— Подождите, вам нужно будет проехать со мной и составить фотороботы этих людей, если вы их запомнили, и написать заявление, — проговорил полицейский и открыл дверь служебной машины.
Ехать или нет? Я в праве отказаться, но тогда эти мрази и дальше будут бегать, тем более двух из пятерых я смог запомнить. И родителей уведомят, уже вечером я буду дома. Одни плюсы!
— Эт-то долго? — напряжённым и дрожащим голосом спросил.
Да какого... Начинаю говорить - на меня накатывает истерика, хочется расплакаться и просто покричать. Меня это злит, но не убирает другие эмоции. Даже хуже делает.
И он не может поинтересоваться моим состоянием? Или то, что не умираю - уже даёт ему право так себя отрешённо вести?
— Нет, мадмуазель. Скажите ваше имя, — спокойно, но с некоторой заботой сказал он и всё-таки поддерживая меня повёл к автомобилю.
— М-Маринетт Дюпен-Чэн… — и в его глазах я увидел непомерное удивление вперемешку с узнаванием.
Ах да, точно. Его дочь моя бывшая одноклассница.
***
Я уже не могу вспомнить как сел в машину и мы поехали в участок. Точно также я не заметил, как дал телефон полицейскому, где сразу открытыл номера Тома и Сабины. Этот день был уж слишком насыщенный и исчерпал запасы моих сил как эмоциональных, так и физических.
Смотря на проплывающие рядом дома я пытался отрешиться от уже не так сильно болящих травм, но всё же сейчас довольно неприятных.
Как я всё-таки успел столько всего сделать? Сам себе поражаюсь, раньше вообще ничего не успевал, а сегодня, как герой рассказа, и тут, и там успел побывать и отметиться. Даже в приключение вляпался!
Смотрю налево и вижу Роджера, уже без телефона, с напряжением внимательно всматривающегося в дорогу.
Посмотрел вперёл, на торпеду. Машина у него слегка футуристичная внутри, всё будто новое, приборная панель многофункциональная и я не решаюсь её трогать, хотя довольно любопытно было. Сидение такое удобное, даже глаза слипаются.
Может, отдохнуть?
***
— Маринетт, проснитесь, уже приехали, — кто-то меня тыкает.
Вот ненавижу когда так кто-то делает! Спишь себе, видишь сладкие сны, ощущаешь приятную тяжесть в теле и
никуда, вот прям
никуда не хочешь. Но всё равно, кто-то пытается разбудить. Да кому я сдался? И как он попал в квартиру?! И какая я ему Маринетт?!
— Умаялась девочка, весь день ходила на улице, да ещё и не выспалась, и тут с ней такая история случилась, — сказал второй мужской голос.
Так… Медленно открываем глаза. Тяжело открываются. Машина, с виду полицейская. Повсюду таких много, здание с надписью «Полицейский участок», редкие деревья и дома повсюду. Поворачиваем голову дальше и видим Тома с Сабиной. Голову прострелила догадка и воспоминания нахлынули рекой: праздник на одного; азиат Андрей; утро со сменой тела; башня и площадь со скамейкой; прогулка; гопники; машина.
Так это что получается, уже приехали? Так, у меня сейчас стресс, пойду к «маме». Я как зомби вылез из машины и ничего не говоря навалился на родителей, пусть сами думают, анализируют, заботяться обо мне. А я устал.
— Бедная моя, — проговорила Сабина, поглаживая меня по голове. Хах, она даже на засохшую грязь не обращает внимание. — Может, попозже сделаем? Устала ведь и ничего путного не скажет.
— В принципе я всех запомнил и сам, — ответил Роджер. — Можно пойти и кому-то одному из вас.
— Давайте я, — сказал Том.
Дальше слушать я не стал, спать хотелось неимоверно, уже потихоньку начал проваливаться во тьму, но не тут-то было.
— Маринетт, пойдём в машину, — заботливо и обеспокоенно проворковала Сабина, поглаживая меня по голове и пытаясь меня всего ощупать. Я в ответ согласно промычал.
До моего сознания дошло только то, что мы сели в машину нашей знакомой, там была Манон и за рулём её мать, Надья Шамак, но я уже не слушал. Я как только устроился, и спиной дотронулся до мягкого, провалился во тьму.
