Самая милая ошибка

***

Холодок прошёл по спине парня, вызывая череду мурашек от лопаток вниз, к пояснице, которые сразу же слились в единый жгучий комок ярости, гнева и злости, а, может быть, даже страха, который поселился неприятным ноющим ощущением в животе. — …Надеюсь, ты примешь верное решение, — сухо произнёс голос в трубке. — Особенно, если тебе дорога твоя карьера, —и, чуть помедлив, добавил: — и жизнь. Блондин сглотнул, сжал телефон в руке так сильно, как только мог, чтобы не раздавить его вдребезги. — Бенни, слышишь? Ты меня понял? — напомнил о себе человек в трубке. — Да, — коротко сказал парень и, не дожидаясь ответа, отключился. Барт закрыл глаза, опустил голову, пару раз шумно втянул воздух, выдохнул, ещё пара тяжёлых вздохов — не помогло. Резко развернувшись, он замахнулся и со всей силы швырнул телефон в стену прямо перед собой. Певец запустил руки в волосы, провёл по шее, прошёлся к окну; все его движения были слишком резкими, напряжение сквозило в каждом шаге. Распахнув окно, он впустил в помещение ночную прохладу, а вместе с ней городской шум и лёгкий, манящий ветерок, пропахнувший едкой смесью чужого парфюма и табака. Уже приевшийся запах ночных клубов сейчас раздражал, как никогда. Вглядываясь в темноту звёздного неба, на котором, по большому счёту, было видно лишь единицы звёзд из-за фонарей мегаполиса, парень прокручивал в голове возможные варианты действий и исходов событий, силясь принять верное решение. В ушах эхом отдавались слова, услышанные в трубке минутами ранее, давя на мозг, путая мысли, не давая здраво соображать и, словно кислота, разъедая душу. Позади вдруг открылась дверь, и на пороге появился молодой человек. В руке у него был стакан виски, на вороте рубашки — след от помады, а на лице — весёлая плутовская ухмылка. — Бе-е-енни! — пьяно растягивая слова, произнёс парень. — Ты здесь! А тебя все потеря-яли. Певец обернулся: — Данте, — улыбнувшись, произнёс он. Слегка мотнув головой, словно пытаясь сбросить лишние эмоции с лица, Барт развернулся к приятелю. Друг сделал пару уверенных шагов навстречу певцу, отпивая из стакана крепкий напиток: — От кого-то прячешься? — язык парня с каждым глотком начинал понемногу заплетаться. — Что ты, — блондин опёрся руками о подоконник, присаживаясь на него. Склонив голову набок, скосил глаза в сторону осколков разбитого смартфона, мысленно умоляя Данте не замечать этого, дабы избежать ненужных вопросов, — просто мне был нужен небольшой отдых и немного тишины. — Понима-аю, — закивал молодой человек. Его цепкие глаза хаотично скользили то по комнате, то по собеседнику, что было только на руку Бенни — сейчас он был просто не в состоянии сконцентрировать внимание на такой мелочи, как осколки телефона на полу. Он протянул бокал другу. — Будешь? Барт смерил стакан презрительным взглядом, брезгливо поморщившись. — Нет, Данте, я такое не пью, — широко улыбнувшись, он отодвинул руку друга в сторону и направился к выходу. — Тем более, говоришь, меня ищут? Значит, пора уделить время фанатам, — подмигнув Данте, певец вышел из комнаты и медленно пошёл к лестнице, которая вела вниз — на танцпол. Всё-таки он — звезда; ему привычно скрывать настоящие чувства и эмоции от чужих. Он умел надевать маски, выходя на сцену, прятать свои истинные эмоции глубоко в душу, чтобы никто не смог их найти; теряться, если вдруг захочет, в игривом лабиринте оранжевых, горящих соблазнительным огоньком глаз; умел менять своё настроение и заряжать публику потрясающими эмоциями, даря им то, что они хотят получить, но не всего настоящего себя, а лишь то, что им следует чувствовать; обаяние, умение преподносить себя и потрясающий голос — это то, что сделало его звездой. Вот и сейчас он просто взял себя в руки и продолжил радовать их своим присутствием, хотя, пожалуй, в этот раз лишь титаническими усилиями он смог заставить себя сделать это. Следующие пару дней Бенни Барт прожил в привычном для себя режиме: с утра съёмки, порой утомительные интервью, на которых однако приходится быть лапочкой, встречи с фанатами, ночные выступления в клубах и редкие, а оттого столь ценные часы отдыха, проведённые в одиночестве. Правда, иногда такое одиночество всё же хотелось скрасить. Но когда ты звезда, тебе не составляет труда добиться расположения практически любой девушки, поэтому парень не привык к отказам, которых, к слову, последнее время и вовсе не получал. Часы на сцене были для него, как глоток свежего воздуха, он питался энергией, которую давала ему толпа, он чувствовал их восторг, желание, их любовь. Физически чувствовал. Не секрет, что каждая его фанатка была готова практически на всё ради комплимента, а порой, и просто улыбки кумира в свою сторону. А уж если открывалась перспектива провести с ним ночь, некоторые просто теряли голову. Певцу нравилось сводить девушек с ума, хотя за такой огромный период времени ему это уже немного приелось, все казались такими однообразными, скучными, как серая безликая масса, желавшими одного и того же. Хоть парень уже умело управлялся со своими чувствами и с тем, как их скрывать, это не означало, что он очерствел и стал бесчувственным камнем. Наоборот, в силу недавних событий, он стал одержим чувством, буквально прожигавшим его изнутри, с которым он был практически не в силах бороться, что несомненно пугало парня. *Клуб «Вкус ночи». Вечер концерта* Свет стал более приглушенным, создавая приятное ощущение полумрака. Мягкая полутьма вязко проникала в каждый уголок ночного клуба, окутывая присутствующих приятной негой с нотками томного блаженства. Пришло время следующей песни. Парень стоял у микрофона и глядел в зал: сегодняшний концерт скорее напоминал светский раут, чем шумную вечеринку — народу было не так много, Бенни лично был знаком практически с каждым вампиром или оборотнем, но было и пару людей. Все знали, что на его вечеринках царит толерантность, так как певец придерживался подчеркнутого нейтралитета между всеми существами этого мира и искренне не понимал их вражды. Заиграла медленная музыка — это была одна из его любимых песен. Сладостно успокаивающая, уводящая его куда-то в глубины сознания, тающая, наполненная для него особым смыслом — одним словом, очень душевная. Он всегда исполнял её так чувственно, как только мог, проникался ею каждой клеточкой своего тела — именно это делало её такой волшебной и особенной. Парень прикрыл глаза и пропел первую фразу; в зале все сразу стихли, прислушались; Бенни чувствовал — сейчас все взгляды прикованы к нему, но глаз не открывал — душой он сейчас был далеко не здесь, не с ними… — И я бы на твоём месте всё-таки присмотрелась к этому Виктору, — заговорщически улыбнувшись, произнесла Триша, потягивая из трубочки свой коктейль. — Парень-то тобой явно увлечён. — Да уж. И не говори, — вздохнула Мия. Она помешала соломинкой содержимое своего бокала. Последнее время мысли не давали ей покоя. Жизнь девушки давно перестала быть нормальной, да и это слово для неё утратило своё привычное значение, как и всё вокруг. За короткое время она пережила столько событий, сколько не происходило с ней на протяжении всей жизни. Встреча с вампирами, оборотнями, долгое осознание того, что всё это правда, непрекращающиеся нападения на неё, угроза жизни, неопределённость в отношении того, кто же она всё-таки такая теперь. Слишком много всего свалилось на неё. Единственное, что не давало слететь с катушек — это люди рядом с ней. Она обрела таких друзей, которые всегда готовы были прийти на помощь, поддержать, защищать её ценой собственных жизней. Карусель последних событий закружила девушку в водоворот смешанных чувств. Она не могла определиться, кто они для неё на самом деле, но точно знала одно — каждый из них был очень дорог ей, и она была не готова их потерять. Единственным человеком, чьё присутствие заставляло ее сердце биться быстрее, а одно лишь его имя вызывало ураган ощущений в душе и отдавалось приятной, страстной негой где-то в груди, чьё каждое трепетно нежное прикосновение хранило все ее тело, исписанное ими словно татуировками, был Бенни Барт. С каждой встречей он открывался девушке с новых сторон, открывал разные двери, ведущие к сокровенным уголкам его души, что одновременно восхищало, притягивало и пугающе отталкивало. — Мия! — из раздумий вывела подруга. — Ты вообще здесь? Алло, приём, вызывает планета Земля! — Да тут я, тут. Просто задумалась, — отмахнулась девушка. — Слушай, прекращай уже быть такой занудой! Ты сегодня сама на себя не похожа, честное слово. Ну все же вроде хорошо, посмотри — ты цела и невредима, недавно стала победительницей конкурса молодых писателей, с тобой рядом твоя лучшая подруга и парни, готовые глотки всем за тебя перегрызть, в том числе и друг другу, и мы на концерте твоего красавчика Бенни, — Мия невольно грустно усмехнулась. — О чём еще можно мечтать? Давай оторвёмся! Триша не заметила перемены в лице подруги, или, возможно, Мия просто научилась лучше скрывать свои эмоции. — Да, пожалуй, ты… — не успела Мия договорить, как к ним подошёл Патрик. — Привет, девушки! — Парень выглядел довольно дружелюбно и его улыбка была отнюдь не похожа на оскал. — Не скучаете? — Привет, Патрик, — отозвалась Мия. — Привет! — заулыбалась Триша. Она сразу же повеселела. — Как мы рады тебя видеть! Мия с небольшим удивлением наблюдала за переменой в поведении подруги. Ну да, Триша была кокеткой и умела себя вести с парнями, и сейчас откровенно с ним флиртовала. — Триша, можно тебя пригласить на медленный танец? — Патрик галантно подал руку девушке. — Мия, ты же не против, если я украду её ненадолго? Триша восхищённо и в то же время умоляюще посмотрела на подругу, тут же подавая руку парню. — Конечно, — улыбнулась Мия. Она проводила пару грустным взглядом. Вроде бы все было хорошо, как правильно сказала Триша, но на душе у девушки было паршиво. И сейчас она почувствовала себя так одиноко, как не чувствовала уже довольно давно. Непонятная тоска охватила её душу, заставляя метаться в теле, словно птицу в клетке. Она знала причину своих душевных истязаний, но боялась признаться в этом даже самой себе, не говоря уже о подруге. Тут девушка прислушалась: музыка, доносящаяся со сцены, стала вкрадчиво тихой и завораживающе спокойной. Мия немного отошла от столика и, сделав несколько шагов к танцполу, замерла, глядя на сцену. А вернее на того, кто там стоял и чарующим голосом пел. Пару секунд она, как завороженная, следила за каждым его движением, но после перевела взгляд на толпу: на танцполе все присутствующие, словно движимые мотивом нежного голоса певца, стали разбредаться по парам и медленно покачиваться в такт музыке, кружась по залу. Мию восхищало всё происходящее, но вместе с тем она становилась ещё грустнее — на душе словно скребли кошки. Девушка ещё раз взглянула на Бенни — тот в свою очередь скользил взглядом по танцующим парам — развернулась и пошла к столику. Бездумно помешивая свой коктейль, девушка сидела на диванчике и была снова погружена в свои мысли. «Неужели именно он? Он же явно из тех, кто предпочитает легкие отношения. Разве это то, чего я хочу? Разве это то, что мне нужно? Что еще он может предложить мне, кроме редких ни к чему не обязывающих связей?..» Эти вопросы крутились в голове словно стая назойливых мух, но девушка то и дело пыталась разогнать их более-менее разумными ответами. «Но вдруг то, что он сказал — не простая уловка, вдруг он не хотел просто соблазнить меня, ведь тогда бы он отшил меня сразу же после того, как получил, что хотел. Может, своими словами и действиями он действительно пытается показать мне, что я значу для него нечто большее, чем очередное мимолетное увлечение?» Она и не заметила, как напротив бесшумно подсел вампир. — Мия? — Ван-Арт внимательно смотрел на девушку. — Ммм? — девушка резко подняла глаза, вынырнув из своих размышлений. — Я хотел сказать тебе кое-что, — вампир накрыл руку Мии, лежащую на столе, своей ладонью. — Полагаю, мои поступки весьма прозрачны, и ты уже поняла, что я испытываю к тебе. «Только не сейчас», — пронеслось в голове у девушки. Вампир продолжил:  — Могу я пригласить тебя на танец? — он проницательно заглядывал ей в глаза, но девушка их опустила. — Виктор, — мягко начала она, убирая свою руку из-под его ладони, — Прости, мне очень жаль, но я хочу побыть одна, — на последнем слове она выразительно, пусть даже и невольно, посмотрела в сторону сцены. Ван-Арт проследил за её взглядом. В этот момент Барт пел припев, сладко растягивая гласные. Виктор опустил взгляд, немного потупившись, и, вздохнув, поднялся с диванчика. — Хорошо, Мия. Я всё понял. Тогда я оставлю тебя, — он еще раз глянул на певца, — одну. Он прошел мимо столика и скрылся в толпе, но Мия даже не отвела взгляда от Бенни: в этот самый момент она вдруг чётко осознала, что ей на самом деле нужно. Ей стало так легко и свободно, оттого что она, наконец, смогла признаться в этом самой себе. И пусть она совершит глупость, но она пожалеет больше, если сейчас же не отдастся этому чувству вся полностью и без остатка. Вдруг всё для обрело какой-то иной смысл, иное значение и стало так просто. На каком-то совершенно бессознательном, интуитивном уровне она поняла, что верит ему, хочет верить, а потому будет. Её жизнь в её руках и, решившись, девушка встала из-за стола и направилась сквозь толпу прямо к сцене. Наступил момент проигрыша, и Мия заметила, что певец присел на край сцены, беззаботно свесив ноги и мягко покачиваясь в такт музыке. Девушка приближалась к сцене, попутно вглядываясь в танцующие пары; среди них она находила некоторых своих знакомых: вот Триша с Патриком, с другой стороны Лоретт с каким-то парнем, к своему удивлению, неподалеку Мия обратила внимание на Макса, танцующего с Самантой — девушка заметила её и лишь холодно кивнула, выглядывая из-за широкой спины оборотня, Мия тепло ей улыбнулась и остановилась в паре метров от сцены, к которой вели ступеньки. Бенни тем временем встал и прогулочным шагом прошелся вдоль края сцены, цепляясь взглядом за каждую пару танцующих в зале, и запел последний куплет. Перед Мией танцевали еще две пары, за которыми певцу было не разглядеть девушку, но вот они расступились и глаза Бенни, скользнув по первому ряду пар у самого края сцены, остановились на лице девушки. Она машинально улыбнулась и замерла, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Барт, продолжая петь, расплылся в милой улыбке и, одарив девушку тёплым взглядом, двинулся к ней. Спустившись по немногочисленным ступенькам, парень протянул ей руку, проникновенно заглядывая в глаза. Мия немного растерянно подала ему свою ладонь. Она была не в силах отвести взгляд, следила за каждым его движением и пыталась прочесть хоть какой-то намёк, найти хоть какую-то подсказку в его огненных глазах. В них же искрились какие-то беззаботные огоньки лёгкого веселья и плескался жгучий океан безумного обаяния. Пятясь спиной назад, парень увлёк девушку за собой, и через пару шагов они оказались на сцене. В одной руке вампир держал микрофон, продолжая петь завершающий припев, а другой он нежно приобнял Мию за талию, слегка притянув к себе, и начал медленно танцевать. Мия положила руки на плечи певца, обняла его за шею, скользнула ладонью по мягким волосам. Она прижалась к нему всем телом, положила голову ему на плечо и, подстраиваясь под темп и движения парня, слегка покачивалась под музыку. Сейчас ей было так хорошо и спокойно, она не ощущала абсолютно никаких негативных эмоций, преследовавших её последнее время: ни страха, ни боли, ни отчаянья, ни одиночества — ничего этого не было в её душе. Сейчас там поселилось чувство блаженного умиротворения и легкого веселья. Почему-то именно здесь и сейчас, с ним её проблемы, не дававшие вздохнуть полной грудью, перестали казаться девушке такими значительными и нерешаемыми. Она чувствовала себя в безопасности. Вампир еле ощутимо потёрся своей щекой о висок девушки, продолжая прижимать её к себе. Мия поняла, что не хочет его отпускать, поняла, что не хочет, чтобы этот момент заканчивался, и даже вечная жизнь вампира показалась ей чертовски короткой, недостаточной для того, чтобы насладиться этим моментом вдоволь. Но тут музыка стихла, прозвучал последний аккорд, Бенни пропел последнее слово, опуская микрофон. Мия подняла голову, заглядывая в лицо вампиру — он улыбался, улыбался своей самой чистой и искренней улыбкой, которая была предназначена только для неё одной. Она знала эту улыбку, выучила её наизусть и научилась отличать от других, от тех, которые он дарит своим друзьям, знакомым, фанатам и журналистам. — Пойдём, сладкая, — шепотом произнёс певец, увлекая девушку за собой.