Красивый снегопад - повод поцеловаться

      В этом году зима в Корее слишком суровая. Столбик термометра показывает -15°С, что для Сеула достаточно холодно. Жопа мёрзнет даже в ста одежках. В ближайшие дни будут усиленные снегопады, и в связи с погодными условиями учебные заведения не будут работать.       Намджун стоит на балконе с сигаретой в руках и смотрит на прекраснейшую картину: огромные белые хлопья танцуют вальс, вырисовывая непонятные, красивые узоры; стоит ветру присоединиться к этому танцу, как все снежинки начинают хаотично летать, попадая парню в лицо, оставляя прозрачные капельки. Сегодня уже второй день земля укрывается под толстый белый плед.       Намджуну вроде и не холодно, но его голову посещает мысль о том, что если он так и будет стоять на балконе в такой дубак в одной футболке и шортах, то до пневмонии недалеко.       Делая последние затяжки и выдыхая густое белое облако дыма, Ким тушит сигарету в пепельнице, еще раз смотрит на снегопад и уходит в тёплую квартиру. Он сразу проходит на кухню, включает чайник, ждет, пока он закипит и заливает воду в заранее приготовленную чашку с растворимым кофе. Намджун словно зачарованный смотрит на пар, который исходит из чашки, погружаясь в поток непонятных для него самого мыслей.       Назойливое жужжание выводит Намджуна из своеобразного транса. Найдя источник звука, он подошёл к подоконнику, на котором ранее оставил телефон. На дисплее отображалось «Бельчонок Чон» и фотография ярко улыбающегося парня с каштаново-рыжими волосами. Намджун сразу начинает улыбаться самой искренней улыбкой, излучающую тепло, любовь… — Джуни~и! Ты чего так долго трубку не брал, опять залип на что-то? — Чон задорно хохочет. Это давно уже вошло в привычку, стебать Джуна за то, что он впадает в «транс», засматриваясь на что-то. — Не совсем, — делая небольшую паузу, Ким прикусывает нижнюю губу, делает глоток полуостывшего кофе и глянул на часы, — я просто не мог найти телефон. Он был на виброрежиме. — Понятно все. Слушай, хен, мы сегодня хотим собраться, ты с нами? Кстати, с нами будет сестра, — Ким продолжает следить за минутной стрелкой — на часах 20:27. — Уже поздно… — Хэй! Дружище, у нас все равно пары отменили. Мы можем расслабиться, и ты тоже. Сейчас же тебе не нужно зазубривать формулы по физике, которые «обязательно пригодятся мне в жизни». — Хосок~а, что у тебя за привычка перебивать-то? Уже поздно и холодно, а вам лишь бы бухать. Я, конечно, могу подтянуться, но самое крепкое, что я выпью — кофе. — А кто сказал, что я бухать буду? Забыл? Я при Наен не пью, не курю и вообще самый примерный брат в мире. А если ты переживаешь за то, что там холодно, то мы можем все к тебе завалиться в дом… Секунду… — по квартире разнесся громкий звонок, напоминающий пение пташек. Джун фейспалмит не по-детски, а Хосок ржет в трубку, требуя открыть дверь, ведь: — Хен~ ну открой, на улице же не май месяц, мои булочки уже замерзли, как я потом буду соблазнять девушек? — Иду, иду! А то ты мне потом всю жизнь про свои булки говорить будешь, — Джун коротко посмеялся, но сердце кольнуло.       Открыв дверь, Намджун не успел отойти, как в нее ввалилось четверо парней, одетые довольно легко для такой погоды. — Теперь понятно, почему ты переживал за свои булки, — усмехнулся Ким, — тапочки, как обычно, в обувном шкафчике. А где Наен? — Она подойдет позже. Сказала, что у подруги там что-то случилось и нужно ей помочь. Кстати, это Фрэнк, мой бро с Америки, мы вместе там практиковались. Помнишь, я тебе про него рассказывал? Намджун кивнул в знак согласия, поздоровавшись со всеми. Все прошли на кухню. Минхо, узнав, где у хозяина квартиры стаканы для виски, достал их и начал протирать изнутри белым небольшим полотенцем. Фрэнк и Мюнбэ уже сидели у стола и что-то бурно обсуждали, заливаясь диким ржачем, который слышал как минимум весь Сеул. — А где Намджун и Хосок? — спросил Мюнбэ. — Где-то есть, — ответил Мин, ставя стаканы на стол.

***

— Ну и о чем ты хотел со мной поговорить? — спрашивает Ким, опираясь на письменный стол и скрещивая руки на груди. — Хен, не смотри на меня таким палящим взглядом, у меня такое ощущение, что я что-то натворил и ты меня отчитываешь. Сделай лицо попроще… спасибо. Я хотел поговорить про Наен… Видишь ли, бро… Она в тебя влюбилась и не знает, как тебе сказать о своих чувствах. Она боится, что ты ее отвергнешь. — Ну и что ты от меня хочешь? — Блять, Джун, ты же не тупой. Я хочу, чтобы ты принял ее. — Нет, нет, нет. Хосок, нет. Это не обсуждается. Нет. Я не буду играть с ее чувствами. Нет. Тем более, мое сердце занято… — Вы встречаетесь? Или нет? Или ты добиваешься ее? Если ты что-то делаешь, что бы вы были вместе, то тогда скажи, что ты занят. — Нет, не делаю. Но и встречаться с твоей сестрой я не собираюсь, если не полюблю ее. Я не хочу причинить ей боль. И не смотри на меня так. Я даже под предлогом «РАДИ МЕНЯ, ХЕН» не буду этого делать. — Ну хен~, ну хоть сделай вид… — Нет, я не буду давать ей надежду… Не буду создавать иллюзии. Так будет лучше. Поверь. Потому что если она узнает, кем мое сердце занято, вряд ли будет скакать от счастья. Я просто ей дам понять, что на мне не сошелся свет и что она сейчас должна думать об экзаменах. — Хорошо. А расскажи тогда, кто она. Как выглядит, где учится? — Эй, не слишком ли ты любопытный? — Ну расскажи~ Джун~и! — Хосок подскочил к Киму и начал щекотать его. Джун отбивался от донсена как мог. Он отошёл от Чона на два шага назад, а потом шагнул влево, — лови меня, брат мой! — прокричал младший, запрыгнув на Джуна. Старший, не выдержав Хосока и себя, упал. Его руки все еще на бедрах донсена. Чон ржет, как идиот, обдавая шею лежащего под ним парня горячим дыханием. Господи, если бы только он знал, что шея это самое чувствительное место на теле Намджуна, то вряд ли так ржал. У старшего потвердело в штанах, и сам он этого, конечно же, не заметил. Стоп. Что? Хосок сам перестал ржать? Намджуну не пришлось его пихать и дергать, чтобы успокоить? — Эээ… Джун~и, эм, что у тебя там… — Хосок отстранился от шеи парня с ахуем на лице. — Где? — ТАМ, НАМДЖУН, ТАМ! — неловкая пауза. До Кима доходит, что у него в штанах пизанская башня стоит. А на лице Чона явный «gay panic», который вскоре будет сопровождаться нещадным писком, если старший не объяснится. — Хуй как бы. Хосок, у всех парней там есть ХУЙ. И ты на нем сейчас сидишь, выруби свой gay panic.       Хосок вроде бы не особо понял что это не просто член, а возбужденный член. Поэтому, подметив крайнюю степень своей тупости, кинул пару шуток за 300 и продолжил расспрашивать про ту, кто так нравится Джуну, не подозревая, что эта «та» он и есть. — Ну, Джун~и хен, так ты мне расскажешь про ту девушку? — Ащ~ Хо, ну вот почему ты такой допытливый? Хорошо. Она немного ниже меня, черно-карие глаза, каштаново-рыжие волосы, у нее яркая улыбка, а еще она хорошо танцует. Она очень милая, ее смех жутко заразительный, и она на два года младше меня.       Когда Ким описывал внешность «девушки», он смотрел так влюбленно на Хосока, что на секунду тому показалось, что хен говорит про него. Мысленно дав себе два леща, Чон вспомнил, что его друг самый гетеросексуальный гетеросексуал, да и никогда он себя не вел по-гейски. О да, Чон Хосок, Ты определенно знаешь, как себя ведут геи. Угу. Ты же с ними каждый день общаешься.

***

      К этому времени уже подъехала и Наен. Открыл ей дверь не хозяин квартиры и даже не ее брат, а Минхо, который уже был навеселе. Она ему понравилась, и он стал улыбаться во все 32 зуба. На вопросительный взгляд девушки он ответил лишь то, что Намджун и Хосок ушли в комнату сразу после того, как они пришли и не выходили с тех пор.       Наен прошла на кухню за Мином, решая не беспокоить брата, думая, что они разговаривают о том, о чем она просила. Они и правда сначала об этом говорили, но Хо не дурак — он не будет настаивать на том, чтобы кто-то один страдал. Ему одинаково дороги эти люди.       Минхо, Мюнбэ и Фрэнк пили виски, разговаривая, о чем-то важном. Ну, по крайней мере, так думала Наен. Прошло уже 15 минут, девушка влилась в разговор, они все смеялись и шутили. А Минхо все это время посматривал на Чон.       Когда парни в соседней комнате услышали женский смех, исходящий с кухни, они решили выйти. Хосок не ожидал, что она так «быстро» приедет. Может просто не надо засиживаться на хуе ляжках Намджуна, а, Чон Хосок?       Парни зашли на кухню. Намджун включил чайник, потому что он все-таки хотел попить кофе. Ведь эти оболтусы ворвались в его дом, потом Хосок его утянул в комнату поговорить. А сейчас Наен… Нет, серьезно? Этот парень выпьет сегодня кофе? Она ухватила Джуна за руку и ввела в ту же комнату. К слову, она тут тоже нередко бывала. С братом, конечно же, но бывала и знала все комнатки Намджуна и в частности его любимую, в которой он проводил больше всего времени. — Намджун-оппа, с тобой уже поговорил Хосок-оппа? — Да, но…       Парень ничего не успел сказать, как его губы накрыли чужие. Более мягкие и нежные, с привкусом виски. Ким не особо любил алкоголь, поэтому это его еще больше оттолкнуло. Она неумело целовала намджуновы губы. Да и это слабо было похож на поцелуй, потому что Джун не отвечал на него. Взяв девушку за ее хрупкие плечи, парень отстранил ее от себя. — Он со мной поговорил, но он не дурак, чтобы толкать собственную сестру своими же руками в несчастную жизнь. Наен, на мне не сошелся свет клином, вокруг тебя ошиваются куча хороших парней. Да, даже Минхо. Ты не заметила, как он сейчас на тебя смотрел? Он тебе и по возрасту больше подходит. Приглядись к нему. И не смей унывать, я не достоин твоих нервов и слез…       Наен не хотела больше ничего слушать. Она вышла из комнаты, сказала брату, что не в настроении из-за подруги и хочет домой. Но они оба понимали, что это не из-за подруги. Во всяком случае, Хосок был уверен, что Намджун подобрал правильные слова. Чон вызвал для сестры такси и велел ей позвонить, когда будет дома.       Намджун все это время не выходил из комнаты, наблюдая за все теми же снежинками, которые вытанцовывали вальс. В голове был лишь один вопрос: «Когда я уже признаюсь в своих чувствах?» И правда, Намджун, когда ты признаешься своему возлюбленному? Ты ведь не пятнадцатилетняя сопливая девочка. Пора уже, восемь лет молчишь, как рыба в воде. Ну же, соберись и сейчас же скажи ему, когда он войдет. — Хен, можно? — Хосок тихо вошёл после кивка, — может, выйдешь к нам, а то как-то без тебя не очень, да и чего ты тут один? — Я не хочу. Сидите у меня сколько хотите. Я не против. — Хен~ ну давай~ выходи! — Чон Хосок, хочешь со мной в одно место сходить? — черт, черт, Намджун, какое блять место? Ты опять струсил? — А как же ребята? — Мы вернемся потом. Хосок согласился, но не потому, что хотел идти куда-то, а ради Намджуна. Чон видел, что его что-то тревожит.       Пока младший предупреждал ребят, что они уходят, а Ким переодевался, то думал о том, куда все же отвести его. Он просто хотел с ним побыть наедине и посмотреть на этот волшебный снегопад.       Намджун, ну не тупи, откуда ты обычно смотришь на это? Правильно, либо с балкона, либо стоя на крыше. На балконе не получится, ведь это не романтично и вы не одни. Поэтому бери Хосока за руку и веди к той многоэтажке, которая находится через квартал.

***

— Куда мы идем? — поинтересовался Хосок. — В одно не очень красивое место с очень красивым видом, — Намджун улыбается, рисуя в своей голове то, как будет стоять и говорить обо всей красоте этого места, попутно признаваясь ему в любви, — я обычно оттуда смотрю на снегопады или на грозу. — Бро, с тобой все хорошо? Ты какой-то встревоженный, что ли. — Нет, все хорошо. С чего ты взял? — Ну, не знаю даже. Ты какой-то очень странный в последнее время. Если ты из-за той девушки, то не переживай, — парень похлопал друга по плечу, — если это Черин, то она и вправду очень милая, и вы будете хорошо смотреться. — Стой, я же тебе не говорил как ее зовут. Откуда? — Ким подыгрывал младшему. — Ну, ты сам сказал, что она младше на два года, значит, моя ровесница, значит, это кто-то с нашего потока. А дальше по твоему описанию только она и подходила. Правда, она сейчас уже перекрасилась. Ну да, ну да, Чон Хосок. Именно. Именно Черин, ага. Открой свои глаза, придурок.

***

      Старший закрыл ладошками глаза Чона еще на лестнице. Они поднялись на крышу и подошли к краю. Намджун не хотел, что б младший видел эту красотень преждевременно. Ким очень любил это место, отсюда видно почти весь Сеул. — Смотри, — Джун убрал ладони. Глазам Хосока открылся прекрасный вид. Весь город горел в разных огоньках. Снегопад усилился, придавая всей картине еще более новогоднего волшебства.       Твою мать, ну почему Наен решила позвонить именно сейчас? Ты не могла позвонить на пять минут раньше? Пиздец, Наен, пиздец. — Да, хорошо. Да, я понял. Смотри, что бы вы с Бомин не натворила ничего. И тебя завтра ждет серьезный разговор. Что? — Хосок нахмурил брови, — нет он мне ничего не говорил, — он провел рукой по лицу, — теперь тебя ждет двойной серьезный разговор. Все, не пей много. И вообще ложись спать. Отбой.       Монолог, который слышал Намджун, его очень забавлял. Да, Наен хорошая девочка, но она слишком трудно принимает какие-то неудачи. Подумаешь, отказал ей Намджун, но он же и вправду не один парень на весь Сеул, на всю страну, на весь мир.       После того, как Чон закончил разговор с сестрой, он вернулся к другу, который держал руки в карманах светло-синих джинс и смотрел на ночной город. — Да, красиво тут. Действительно не оторвёшь глаз, — донсен достал пачку сигарет и протянул ее Киму, — будешь? Намджун молча вытянул себе сигарету. Шаря по карманам, он понял, что забыл зажигалку дома. Точно, она же в пачке, которую он не взял. С одного намджунова взгляда Хосоку стало ясно, что ему нужен и огонь. Оба парня пускали белые никотиновые облака дыма. Оба молчали, наслаждаясь красотой Сеульских улиц. Внутренне Джун убеждал себя прямо сейчас сказать или сделать что-то.       Переборов свой страх, он сначала взял Хосока за руку. Младший улыбнулся, не придавая особого значения этим действиям. Докурив и выкинул бычок, Джун сделал следующий шаг. Он решил действовать как Наен.       Авось мелкий не поступит так, как он сам ранее.       Ким развернул Хосока к себе. Моментально прикоснувшись к его губам. Чон даже не сопротивлялся, позволяя хену себя целовать. В какой-то момент он начал отвечать на поцелуй. Джун вторгся своим языком ему в рот: проводил по деснам, прикусывал то верхнюю, то нижнюю губу; посасывал чужой язык, то грубо целовал, то очень-очень нежно.       Чон очень резко отстранился от Намджуна. Тот уже было испугался. Донсен недолго смотрел в его глаза… А потом так же резко поцеловал, держась за его щеки. Он водил пальцами по этим мягким подушечкам, переходя на виски, зарывая руку в мягких, пшеничных волосах. Он обнимаю его за шею, стараясь как можно теснее прижаться к Джуну, который и так прижимал младшего к себе. — Ты будешь со мной встречаться, Чон Хосок? — он ответил поцелуем, настолько нежным, что у Намджуна в животе бабочки устроили самое мощное пати, — я так понимаю, это «Да»? — А кто сверху будет? — донсен пошло улыбается. — Как пожелаешь, любимый, — оба парня улыбаются друг другу. — А не хочешь поехать ко мне? — Хосок игриво «шагает» длинными пальцами по намджунову плечу, — сестры нет, мы будем одни… — Я совсем не против…