Чай, мед и объятия

      Видеть Коула в компании «Быков» необычно: парнишка всегда находился где-то рядом, прислушиваясь ко всем, кто был в таверне, или вовсе уходил в лазарет, чтобы помогать больным. Сейчас же он сидел в кругу инквизиторских наемников, с едва заметной улыбкой на губах, все не отводивший взгляда от одного конкретного члена этой компании — Крэма. «Совсем шляпа начала дырявиться после всех этих варриковых наставлений», — подумала Сэра, пройдя к бару, чтобы промочить горло.       — Сидру! — весело крикнула она к гному, и тот поставил перед ней пинту через несколько секунд.       Сэра все еще побаивалась Коула, несмотря на то что он сам и остальные соратники не уставали повторять: он теперь «почти человек». Он вызывал у нее мурашки по всему телу и заставлял испытывать к себе неприязнь своими же речами. Все, что доносилось из его рта — это слишком для Сэры: она — простой человек, «друг Рыжей Дженни», помощник для таких же, как она — простых людей. Коул же видел, что происходит с тенью, когда маги колдунствовали — и не стеснялся говорить об этом! Влезал в душу, в попытке так утешить и помочь, но…. Впрочем, Сэра согласна в одном: некоторые проделки Коула воистину хороши: забавные и помогают. И у него есть способности! Хоть и нагоняли жути и эти способности.       Скорнячка отчего-то хлопнула Коула по плечу и громко засмеялась, предложив ему выпить, тот смущенно отказался, чем вызывал у Сэры улыбку: совсем как ребенок. Немного поразмыслив, она все же решила войти в веселую компанию — взяла ближайший стул и поставила рядом с мальчишкой:       — Что за смех, а драки нет? — Улыбнулась она, приподняв кружку, будто собралась чокнуться с кем. — Давайте выпьем, чтобы она еще произошла! — с усмешкой предложила она тост, который немедленно поддержали остальные члены группы.       «Я чувствую его боль», — сказал Коул Сэре на ухо, когда она вернулась после небольшой отлучки. Остальные в компании хохотали — их не услышали. «Она больше, чем была вчера или когда-либо при мне», — продолжил шептать парень, кинув еще один беспокойный взгляд на Крэма. Сэра глубоко вздохнула, все же жуть, которую он нагонял не так страшна, если слышать в этом желание облегчить кому-то жизнь. «Не знаю, как помочь», — казалось, что слова эти дались ему совсем тяжело, в голове у Сэры зашевелились шестеренки.       — Эй, Крэм! — окликнула она, когда все «Быки» начали расходиться по своим делам. — Не хочешь со мной и Коулом еще посидеть? Печенек погрызть, все дела. У меня в комнате, — бодро сказала она, поймав одобряющую улыбку Быка (командир, кажется, уже давно заметил состояние своего подчиненного, но сам не знал, что стоит сделать) и восхищенный взгляд больше-человека-чем-духа. Крэм с улыбкой согласился — ему нравился Коул, несмотря на все странности, а с Сэрой было всегда веселее, даже в компании никогда не скучавших «Быков».       В какой-то момент посиделки у Сэры в комнате стали традицией для этой троицы. Снизу они забирали большой чайник с кипятком да черную заварку — чашки и угощения у Сэры всегда имелись в достатке: Крэм каждый раз удивлялся, мол, «откуда и когда», а Коул молчал и не выдавал. Чай они пили с медом и печеньем: намазав сладость на хрупкие кружочки-квадратики или же размешав в чашке с горячим чаем.       В такие моменты Сэра бодро и с теплотой в голосе рассказывала истории из детства: порой сумбурно переключаясь с одной на другую, чтобы пояснить те или иные обстоятельства, и часто забывала вернуться потом к началу. Никто и не был против, ведь за интересной байкой Крэм и сам вскоре не помнил с чего они пришли к такой теме, а Коул молчал и улыбался, не желая прерывать. Иногда он касался Крэма: за плечи, кисти рук, пытался сказать то, что, как он считает, помогло бы помочь унять боль. Тот поначалу не понимал зачем все это, но потом на помощь приходила Сэра, с объяснением порывов этого создания тени.       Крэм засмеялся и предложил обняться.       — Иногда простые объятия — это все что нужно, — улыбнувшись и взъерошив светлые макушки, сказал он.