White Queen

Часы, висящие на стене, размеренно сменяли минуты, пока в мои уши вливалась волна недовольства со стороны начальства. С добрым утром, мисс Грей. - Вильям, твои слова звучат так, словно парни за две недели палец об палец не ударили, попусту тратя время. Ты и сам прекрасно понимаешь, сколько нужно сил для записи нового материала. – со злостью сжимаю телефонную трубку, ощущая, как ногти неприятно впиваются в кожу ладоней. - Миа, работа должна приносить прибыль, а не вводить в долги. Через две недели вы продолжаете отрабатывать концерты, и в ваших же интересах записать хотя бы половину материала, иначе об отдыхе в перерыве между турами можете и не мечтать. – голос Грэмсби начинает звучать на несколько октав выше, что выводит из себя ещё больше. - В сутках двадцать четыре грёбаных часа. Что ты предлагаешь мне сделать? Запретить им спать? – присаживаюсь на кресло, устав водить хороводы вокруг кофейного столика, где находился телефон. - Есть чётко очерченные сроки, о которых ты знаешь. Грей, ты и сама прекрасно понимаешь, что они сейчас, как востребованный товар, который нужно продавать, пока он ещё актуален. Слово «товар» неприятно режет слух, но мысленно вынуждена признать, что он прав. Этот бизнес – огромная жестокая машина, непрерывно несущаяся вперёд, и ты сам выбираешь, ехать на ней, или же она переедет тебя, сломав все попытки идти в ногу со временем. - Спрос рождает предложение? – всегда не любила эту фразу. - Умница. Рад, что мы друг друга поняли. Мне нравится твоя хватка в работе, и не хотелось бы портить отношения. Я понимаю, что ты привязалась к парням и всячески стараешься их защитить, но бизнес есть бизнес. Ничего личного. Хорошо? – слышится на том конце провода. - Безусловно. – процеживаю сквозь зубы, мысленно кинув в продюсера чем-то тяжёлым. На ум сразу же приходит большая металлическая кастрюля, которую хотелось надеть на голову Вильяма и постучать по ней несколько раз половником, чтобы он перестал быть такой задницей. Задницей, которая говорила неприятную правду, которая до жути раздражала. - Что на счёт названия альбома? – вопрос вводит в ступор, так как я ещё не успела обсудить этот вопрос с группой. - Эм, есть несколько вариантов, но нужно точно решить какой более подходящий. – тяну неуверенно, случайно наткнувшись глазами на телевизионную программу, лежащую неподалёку. - Какой основной? - Ночь в опере. – выдаю внезапно, прочитав первое попавшееся название. - Как фильм братьев Маркс 35-го года? – судя по голосу, он удивлён. - Да. – благодарю себя за смекалку, так как следующим в программе стоял мультсериал «Котёнок Вальдо». Представляю, что было бы, прочитай я не то название. - Звучит неплохо. – наступает неловкая пауза, - Что ж, Миа, я рад, что нам удалось обсудить все текущие вопросы. Надеюсь на твою сознательность и профессионализм, так как желания возвращаться к этой теме нет. Мы друг друга услышали? – говорит с нажимом, в очередной раз намекая, кто здесь главный. - Конечно, Вильям. – сдерживаю рвотный позыв, образовавшийся из ничего. - Плодотворной вам работы. – после фразы начинают раздаваться громкие гудки. «Мудак» - отмечаю мысленно, откидываясь в кресле. Ставлю телефон на место и тянусь за пачкой, лежащей неподалёку. Злость всё ещё клокочет внутри, и присутствует огромное желание разнести в щепки всё живое в радиусе мили. Настенные часы показывают половину двенадцатого, знаменуя, что на разговор с продюсером ушло свыше полутора часов моего времени, несколько литров крови и около миллиона нервных клеток. Кажется, даже левый глаз слегка подрагивал. Отлично, только этого и не хватало для полноты картины. Едкий дым проникает в лёгкие, заставляя морщиться. Стоит немного выдохнуть всю эту ситуацию и сосредоточиться на том, чтобы придать сырому наброску альбома товарный вид. Внутри противно от осознания того факта, что продюсер прав. Я слишком расслабилась, погрузившись в личные проблемы и переживания. Вильям чётко и ясно объяснил в течение часа, что моя деятельность стала катиться не под нужным ему углом в связи с близкой дружбой с членами группы. И это он ещё о Тейлоре не догадывается, иначе вылетела бы с должности, как пробка из шампанского. Я стала забывать о том факте, что помимо прочего, парни, – моя работа, которую стоит выполнять чётко и без задоринки, а не откидывать на второй план в результате постоянных отвлекающих факторов. Личные привязанности неприятно бьют по профессиональной стороне, чего я не могу себе позволить. Буря внутри начинает понемногу утихать, но внезапно возникшая ругань в другой части дома быстро возвращает меня в состояние взрывоопасной субстанции, готовой убивать. Уверенными шагами направляюсь в сторону шума, зажав между пальцев сигарету. Подойдя к кухне, слышу сильный грохот посуды и нецензурную брань. Значит, все уже в сборе. - Брось, Родж, ты и сам прекрасно знаешь, что эта песня недостаточно мощная. – раздался голос Брайана. - Недостаточно мощная?! – взревел Тейлор, переходя на фальцет. - Прекрати орать и разговаривай нормально, дорогуша. – вклинился между делом Меркьюри. - Значит то, что у Дикки песня посвящена разным сортам сыра – это нормально? А моя вам не подошла! – недовольно фыркнул парень. - Когда моя рука на твоём бензобаке? – произносит Джон. - Когда я держу твой руль? – вторит ему Бри. - Почему бы вам не закрыть свои рты, а?! Вы ничего не понимаете! - Прости, Тейлор, но это даже для тебя странно. Что ты вообще делал со своей машиной? – слышу голос Алекса. - По твоей аналогии Фредди должен написать «Я влюблён в петуха». Будет звучать примерно так же. - Спасибо, Мэй. – откликнулся Лекси. - Да я же не о том, Джонс. Ай, да забейте. – повисла напряжённая тишина. - То есть записывать мою песню вы не собираетесь? – подозрительно спокойно спросил Роджер. - Нет. – раздалось с нескольких сторон одновременно. Уже вхожу в дверной проём, когда раздаётся громогласное «Только не кофеварку», что становится последней каплей для моей и без того, расшатанной психики. - Так так так, что это здесь у нас? – произношу елейным голосом, переводя всё внимание на себя. Улыбка, больше похожая на оскал, расцветает на губах. Делаю ещё одну затяжку, осматривая парней. Они недоуменно глядят в мою сторону, вмиг заткнувшись. Роджер вопросительно изогнул бровь, держа в руках кофеварку, так и застыв в одном положении, Джон и Бри слегка напряжены, а Фредди с интересом оглядывает мою персону. Лишь только один Лекси, стоило взглянуть на меня, коротко выругался и прошептал что-то нечленораздельное. - Миа? Ты уже закончила разговор? – спросил Дикон. - Ещё как закончила. Позвольте спросить, чем вы заняты? – подхожу к столешнице, опираясь свободной рукой. - Обсуждаем тексты. – продолжает басист. - И как успехи? - Есть кое-какие наброски, но.. - Что, но? - Ничего точно не решили. - То есть, полтора часа назад, когда я попросила вас выписать на лист все имеющиеся в наличии названия песен, вы, не сделали ничего? - Так получилось. – он неловко заёрзал на стуле, ища поддержки у других. - Что, правда? – оставляю отпечаток зубов на фильтре, с силой сжав челюсти, - То есть, меня только что просто так знатно поимели в устной форме, хотите сказать? Пока я прикрываю ваши задницы, вы обсуждаете сыр, бензобаки и петухов. Отлично, друзья, спасибо! На вас всегда можно положиться! Вероятнее всего, Вильям был прав, сказав, что я начинаю вам многое спускать на тормоза из-за появившихся чувств. Со злостью бросаю окурок в ближайшую чашку с жидкостью. Видимо, это был чей-то кофе. Развернувшись, быстро покидаю комнату, направляясь к себе. Как же всё раздражает, включая скрип половиц под ногами. - Миа, стой! – раздаётся за спиной. - Чёрт бы вас всех побрал, - говорю достаточно тихо, - Что? – добавляю резче, обернувшись. - Что с тобой? – передо мной стоит запыхавшийся Роджер. - Тейлор, не сейчас. – удивительно, но даже вид растрёпанного парня не приводит меня в состояние спокойствия, как это бывает обычно. - Грэмсби тебя обидел? – нависает сверху, схватив за локоть, - Я позвоню и поговорю с ним, чтобы не досаждал тебе на наш счёт. - И что ты ему скажешь? Чтобы он не говорил мне о том, что я должна качественно выполнять свою работу? – натянуто улыбаюсь, - Тогда не забудь добавить, что Вильяму стоит меня содержать, как работника за то, что я с тобой сплю, так как менеджер из моей персоны в последнее время никакой. Он будет в восторге. Роджер открывает рот, но не издаёт ни звука. Кажется, моя фраза вывела его из равновесия. Злоба внутри начинает немного затихать, но всё ещё есть опасность сказать окружающим то, что может испортить отношения окончательно. Быстро поднимаюсь по лестнице, стремясь как можно скорее скрыться подальше от окружающих. *** Громкий хлопок двери со второго этажа приводит парня в чувство. Роджер недоуменно озирается по сторонам, словно не понимая, где находится. Последняя фраза Мии полоснула где-то внутри, оставляя неприятное послевкусие, горечью отдававшееся на кончике языка. Не намереваясь оставлять разговор на такой ноте, он уже было направился к лестнице, как вдруг был остановлен цепкими пальцами, обхватившими предплечье. - Тейлор, стой, если не хочешь всё усугубить. – произносит предостерегающе Алекс. - Не до тебя, Джонс. – тон выдаёт раздражение. - Тогда вперёд, - увидишь, чем всё закончится. – отступает на шаг назад, сложив руки на груди, - Только боюсь, что после этого разговора, кто-то из вас точно вернётся в Англию и приложит все усилия, чтобы больше никогда не пересекаться. - И откуда ты только такой тошнотный, а? – Роджер недовольно хмыкает, разворачиваясь в противоположную сторону, - Легче согласиться, чтобы ты отвалил? - Именно так, сладкий. – Лекси довольно ухмыльнулся, помахав блондину на прощание. Буквально через секунду послышалось тихое «Иди к чёрту», после чего Тейлор скрылся за входной дверью, нервно прикуривая. - Да вы просто созданы друг для друга. Истерички. – парень задумчиво потёр подбородок, глядя в стену напротив. *** Раздался едва слышимый стук, который предпочитаю проигнорировать, уткнувшись носом в подушку. Через некоторое время послышались отдаляющиеся шаги, и, лишь тогда решаю выглянуть за дверь. На полу стоит небольшой разнос с чашкой и стеклянным заварником для чая, пиала с печеньем и небольшая записка, написанная размашистым почерком. «Ты сегодня ещё не завтракала. Перекуси хотя бы немного (даже представить себе не можешь, с каким трудом я отобрал это печенье у Брайана). Когда перестанешь быть четвёртым всадником апокалипсиса – спускайся вниз, сможем всё спокойно обсудить. Не хмурься слишком сильно, Эбби, иначе на этом сладком личике появятся преждевременные морщины. С любовью, Фредди» С улыбкой откладываю клочок бумаги, бережно складывая его пополам. Забота друга невероятно приятная. Подхватываю разнос, продвигаясь в сторону балкона. Пространство окутал аромат мятного чая, немного поднимая настроение. Оставив на столе лакомства, возвращаюсь в комнату, дабы взять плед, как тут, на глаза попадается уже позабытая книга местных легенд, лежащая на тумбе возле кровати. Одномоментно решаю, что действенный способ на время уйти от проблем – забыться, и чтение может помочь в этом как нельзя лучше. На улице пасмурно, когда я усаживаюсь в кресло, подогнув под себя ноги. Клетчатый плед надёжно согревает от порывов прохладного ветра, оставляя последнему возможность играть с моими небрежно собранными волосами, которые растрепались пуще прежнего. С наслаждением делаю несколько глотков горячего напитка, расслабляясь окончательно. Впервые за этот день в моей душе царит атмосфера комфорта и спокойствия. Окончив свою небольшую чайную церемонию, отставляю всё лишнее подальше, дабы полностью проникнуться предстоящим чтением. С интересом оглядываю ветхую книгу с пожелтевшими от времени страницами. Должно быть, ей гораздо больше лет, чем могло показаться изначально. Аккуратно переворачиваю первые страницы, попадая на оглавление. Лунная нимфа леса Антос.. Человек дождя горы Эбру.. Химера дороги Мавиш.. Зеркало жизни озера Хелен.. Глаза цепляются за последнее название. Провожу подушечкой пальца вдоль страницы, останавливаясь на цифре 54. Торопливо перелистываю, находя необходимую, пребывая в радостном предвкушении. Замечаю на нужном разделе сложенный в несколько раз лист, также выцветший от времени. Отложив книгу, раскрываю его, где красивым, ровным почерком было выведено всего несколько предложений. «Если эта книга попала в твои руки, то будь уверен, твоя жизнь находится на распутье, и появился шанс заглянуть в то, что приготовила судьба дальше. Ты можешь не верить и считать всё это детскими сказками, но история Хелен, о которой узнаешь дальше – не просто выдумка, а реальная быль, перешедшая из уст в уста поколениями, от мала до велика, превратившись в ещё одну легенду, чуть было не затерявшуюся среди здешних лесов. Читай не глазами, читай душой. С наилучшими пожеланиями, Эрика». - Распутье, говоришь.. – возвращаюсь к книге, смотря на страницу, где напечатан текст, в обрамлении витиеватых узоров по бокам. «Много столетий назад, когда Земля всё ещё считалась плоской, а люди преклоняли головы перед властью стихий, среди могучих лесов и кристально чистых озёр, затерялось небольшое поселение венандов, славящихся своими охотничьими способностями. Все мужчины, проживающие здесь, от мала до велика, искусно владели оружием и многими иными ремеслами, давая возможность всей общине жить в мире и благополучии. Одни поколения сменяли другие, и всё шло своим чередом, пока однажды не произошла череда событий, навсегда переписавших ход истории... Кай, прямой потомок первых венандов, старший сын уважаемой семьи Бауэр, слыл лучшим охотником среди молодого поколения, и первым красавцем, пленив множество девичьих сердец. Статный, с глубокими выразительными голубыми глазами и иссиня-чёрными волосами, он, не прикладывая никаких усилий, становился героем романтических грёз. Несмотря на повышенное внимание со стороны прекрасной половины человечества, молодого человека мало интересовала мысль о создании семейного очага до тех самых пор, пока он не встретил Хелен, ставшую неотъемлемой частью его ежедневных мыслей. Строптивая, непозволительно для девушки своенравная, она ворвалась в жизнь Кая верхом на белоснежном коне, сливаясь с потоками ветра. Их первая встреча была преисполнена взаимной неприязни, так как из-за неё он упустил долго выслеживаемую добычу и проиграл спор одному из своих друзей, но, каждый последующий раз, дерзкая девица с всегда распущенными, сильно вьющимися рыжими волосами до пояса, непроизвольно вызывала улыбку на лице Бауэра очередной колкостью. Хелен Джеймс была дочерью местного кузнеца, Эдварда Джеймса, воспитание которой явно отличалось от того, какое было свойственно ровесницам её времени. Родители ещё с детских лет поняли, что их дочь не станет покладистой хранительницей домашнего очага, посвятив свою жизнь воспитанию детей. Ей больше импонировали мальчишеские забавы, стрельба из лука и конные прогулки. Младшие сёстры всегда смотрели недоуменно в сторону старшей, считая ту взбалмошной девчонкой, вечно ищущей проблемы на свою голову. Хотя, если так рассудить, они были не так далеки от истины. Точно определить момент, когда неприязнь перешла во взаимную симпатию, позже переросшую в крепкую любовь, сказать сложно. Возможно это произошло летом, когда конь девушки встал на дыбы и она упала прямо на руки вовремя подоспевшего парня. Или в момент, когда Кай рассматривал ночное небо, слушая вымышленные рассказы Хелен о том, что каждая звезда когда-то была человеком, и каждый из них займёт своё место после смерти именно там, в манящей темноте. Тогда он искренне попросил у всех знакомых Богов о том, чтобы их звёзды засияли рядом, уверенно сжав тёплую девичью ладонь в своей крепкой, мозолистой руке. Медовые глаза в обрамлении пушистых ресниц преследовали его во снах, а сердце непроизвольно ускоряло ритм, стоило лишь увидеть на горизонте копну непослушных рыжих волос. Дни сменяли недели, менялись месяцы, вместо лета пришла осень, в последствии отдавшая бразды правления зиме. И вот, когда в начале марта первые весенние цветы несмело пробились через белоснежное покрывало снега, семья Бауэр сдалась под напором сына, разрешив тому взять в жёны дочь Джеймсов. Глава семейства, Гарольд, лишь молчаливо кивнул, насупив выразительные чёрные брови с проблесками седины, дав негласное добро на сватовство, пресекая любые попытки жены Элис препятствовать этому. Для женщины перспектива заполучить в невестки самую строптивую барышню этих краёв казалась карой свыше, о чём она не забывала упомянуть в любом диалоге, вне зависимости от того, какая была тема обсуждения. Повинуясь зову сердца, в один из солнечных дней марта на пороге дома кузнеца Эдварда предстал Кай с намерением забрать возлюбленную. Долгих три дня мистер Джеймс хранил молчание, после чего, поговорив с отцом парня, согласился, хотя и боялся, что это может закончится плохо. Дети не виноваты в ошибках своих отцов, да и не стоило им знать, что в своё время, двадцать лет назад, сам Эдвард забрал в жёны Вайолет, любимую женщину Гарольда, разлучив тем самым влюблённых, обрекая всех троих на страдания. Заслужить любовь он так и не смог, по сей день мирясь с тем, что прекрасные глаза женщины смотрят сквозь него, затаив печаль и тоску. Вайолет стала чудесной матерью для их трёх дочерей, примерной хозяйкой дома, верным другом ему самому, но увидеть любовь, с которой она когда-то смотрела на Бауэра, он так и не смог. Как сказал ему при встрече сам Гарольд – это плата, настигшая спустя года, и, хотя бы их дети должны познать счастье любить и быть любимыми, избежав участи своих родителей. Уже к апрелю месяцу, Хелен вошла в семью Бауэр, став поводом вечной ругани Элис и надменных взглядов её подруг, но всё было нипочём, пока Кай уверено сжимал её руку, отстаивая честь, не обращая никакого внимания на то, что девушка была совершенно не приспособлена к элементарным вещам по типу готовки, предпочитая ездить с мужем на охоту, из-за чего быстро снискала дурную репутацию в глазах окружающих. Злые языки громко шептались за спиной, обсуждая и перемывая кости, отказываясь принимать чужой выбор. Во главе этих сплетен стояла Джессика Моррис, девушка, которая ещё с малых лет только то и делала, что мечтала заполучить Кая. Мать парня, Элис, всегда была благосклонна к ней, ожидая в скором будущем увидеть невесткой в своём доме, поэтому, отказ сына следовать её воле, привёл к сильным разногласиям внутри семьи. Делать подлости в открытую они не стали, выжидая подходящий момент, когда Хелен станет наиболее уязвимой для того, чтобы можно было от неё избавиться раз и навсегда, отправив с позором в отчий дом. В конце сентября в близлежащих землях стало неспокойно. На территорию венандов стали покушаться кроу, воинственное племя, из-за чего практически все мужчины общины встали на тропу войны, собравшись в путь. Кай был одним из первых, кто ушёл, клятвенно пообещав Хелен вернуться домой до первых морозов. Образ парня, скрывающегося на коне за горизонтом, практически ежедневно стал приходить в её сны, а сердце больно сжималось, когда появлялись новости о новых лишениях. Единственной отдушиной в это нелёгкое время для неё стало их тайное место, под высоким деревом, вблизи безымянного озера, славящегося своей зеркальной чистотой. Практически ежедневно, сбегая от нападок истеричной Элис, она проводила время здесь, пуская по воде небольшие цветочные венки, полностью растворяясь в природе. Однажды, зайдя по щиколотки в воду, Хелен привычно думала о Кае, задаваясь вопросом, всё ли с ним в порядке. Проведя так некоторое время, девушка вернулась домой, после чего увидела сон, в котором любимый самоотверженно спасал жизни своих собратьев, умело орудуя оружием. Сначала казалось, что это лишь плод воображения, но, повторив свой вопрос воде ещё несколько раз с каким-то интервалом, она заметила, что каждый раз сны разные, с точностью отображающие те события, о которых писал любимый в немногочисленных письмах. Озеро стало единственной связующей нитью, которая помогала держаться в здравом рассудке, не предаваясь панике, прочно обосновавшейся в сердцах, оставшихся здесь. Время шло, холодало, прогулки к озеру грозили простудой, но это не останавливало девушку на пути к любимому. С недавних пор, видения Хелен изменились, она видела лишь странные обрывки каких-то событий, едва ли связанных с ней самой или с Каем. Таким образом она предсказала скорую кончину младшего брата мужа, Гарри, из-за чего Элис возненавидела её ещё больше, прозвав ведьмой, принёсшей проклятие на их род. Близилась зима, женщины были не способны в полной мере обеспечивать себя продовольствием, некоторые погибали от лап хищника, попытав удачу в охоте. Вот тогда на себя обязательства главы общины вынужденно взяла Хелен, спасая всех от голодной смерти. Ежедневно, ей приходилось уезжать на многочасовую охоту, скрывая под объёмной одеждой округлившийся живот, который как не кстати стал расти в последние месяцы. Казалось, пока что ей полностью удавалось скрывать свою тайну, избегая ненавистных взглядов Джессики и сошедшей с ума миссис Бауэр, похоронившей младшего сына. Письма уже некоторое время не приходили, возвращались лишь единицы, по большей части лишившись здоровья окончательно. Известие о смерти отца пришло в середине декабря, когда всё уже было покрыто снегом. Хотела бы Хелен сказать, что это было внезапно, но нет, ещё за две недели до этого, погрузив ладони в озеро, вода предрекла это событие, заставив девушку наедине с собой пережить горе, не имея возможности ни с кем поделиться. Матери было и так тяжело, забота о сёстрах занимала всё время, а подобные новости добили бы её надежду окончательно. Ближе к концу января скрывать своё положение стало практически невозможно, Джессика, снующая повсюду со своим любопытным носом, догадалась первая, преподнеся сплетню на блюде всем окружающим. Элис лишь с ненавистью смотрела на невестку, став прозрачной тенью той женщины, которую все знали. Она обратилась к девушке лишь однажды, положив руку на живот. Сказанное ею было проклятием, миссис Бауэр уверенно считала, что причина всех её бед – дочь Джеймсов, сломавшая жизнь всей семье. Рыжая ведьма – то, что она регулярно слышала за спиной, глотая горькие слёзы. Медовые глаза давно потеряли свой блеск, а сквозь бледную кожу виднелись сосуды. Дрожащими руками девушка обнимала живот, боясь, что с ней могут что-то сделать. Элис дважды предпринимала попытки отравить её, но безуспешно, из-за чего, в последствии пришлось вернуться к семье, пытаясь сберечь ребёнка. Она уже знала, - это будет девочка. Озеро подарило прекрасное сновидение с голубоглазой рыжеволосой малышкой, играющей на пастбище неподалёку. Возможно, это было единственным, что не давало маленькому огоньку надежды в душе погаснуть окончательно. Зима была тяжёлой. Выжили самые выносливые, многие просто не справлялись с тяготами судьбы, вверяя себя в руки высших сил. Но, как бывает обычно, за плохим наступает хорошее. Пришла весна. Весна, которая подарила новую жизнь взамен утраченных ранее. Хоуп Мелисса Бауэр, рождённая в конце марта, стала знамением нового начала для всей общины венандов. Хелен ожидала мужа с ребёнком на руках, моля лишь о том, чтобы невзгоды и потери больше никогда не потревожили эти земли. Видения стали более спокойными, многие стали возвращаться домой с благими вестями. Видя вдалеке мужские силуэты, она подхватывалась на ноги, устремляясь вперёд, каждый раз с горечью наблюдая, что возвращаются все, но не Кай. О нём никто не мог сказать ничего вразумительного. Элис окончательно повредилась рассудком и перестала узнавать кого-либо, даже привычной ненависти в сторону девушки не наблюдалось. Джессика продолжала отравлять жизнь глупыми домыслами, говоря о том, что во всём вина произошедшем вина лежит лишь на рыжеволосой. В один из дней, гуляя с малышкой у озера, она заметила, что по воде пошли круги, а вода стала чёрной, утратив свою кристальную чистоту. В эту же ночь, Хелен настигла лихорадка, а сон, пришедший на высоте температуры, показал землю, залитую кровью и бездыханное тело любимого неподалёку. Видение оборвалось. Подхватившись с постели, оставив на лбу спящей Хоуп лёгкий поцелуй, девушка покинула дом в лёгкой белой ночнушке, устремив свой путь прямиком к озеру. Возле дома ей повстречалась плачущая Моррис, прокляв тот день, когда у семьи Джеймс появилась старшая дочь. Не разбирая дороги, ступая босыми ногами по холодной земле, Хелен бежала вперёд, глотая слёзы. Только лишь полная луна и звёзды в небе освещали озеро, когда она приблизилась ближе. Войдя в воду, девушка упала на колени, звучно заплакав. Солёные капли, попадая в тёмную воду, словно возвращали её чистоту, зеркальность. Замёрзшая, с израненной душой и разбитым сердцем, она стала просить забрать её, сохранив жизнь любимому. Пребывая в своих переживаниях, Хелен не заметила, что всё это время за ней тенью следовала Джессика, больше не сдерживая своей ненависти и жажды мести. Вокруг тонкой девичьей шеи сомкнулись холодные ладони соперницы, неожиданно подкравшейся сзади. Хриплый крик растворился в ночной тишине, любые попытки освободиться становились провальными. Глубокие царапины от ногтей разрезали кожу обезумевшей Моррис, но та, не зная жалости и не чувствуя боли, бросила ослабшую девушку в воду, схватив одной рукой спутанные рыжие локоны. Предприняв ещё одну попытку спастись, ей кое-как удалось перевернуться. Последнее, что видела умирающая Хелен – безумная улыбка девушки напротив и яркая луна, освещающая ночное небо. Погружаясь в водную гладь всё глубже, не было ни боли, ни холода, лишь всепоглощающая тьма и спокойствие, окутывающее цепкими объятиями. После наступила темнота. Всё стихло. Бездыханное тело обнаружили на рассвете, день обещал быть дождливым, словно сама природа оплакивала кончину девушки. Хелен лежала на воде прямо на середине озера, что было необъяснимым, пугающим явлением. Белое одеяние сразу же бросалось в глаза, казалось, что она всего лишь спит и только уродливые, синие отметины на шее говорили об обратном. На дереве рядом нашли Джессику, её также не стало в эту безумную ночь. Волей судьбы, именно в это ужасное утро исхудавший, повидавший кровопролитие Кай, едва похожий сам на себя, вернулся в родную общину, прикрывая едва зажившую рану на животе. Первое, что он заметил – опущенные вниз глаза окружающих. Все молча расступились, открывая вид на озеро. Нечеловеческий крик разрезал звенящую тишину. Превозмогая боль, он бросился в воду, доплывая до тела любимой в считанные секунды. Медовые глаза застыли в смиренном принятии. Не позволяя никому подходить, парень сам вынес тело на руках, прижимая слишком сильно в тщетных попытках согреть. Отрицание случившегося ещё долго преследовало Кая в кошмарах. Лишь только маленький свет – его Хоуп, останавливала от мыслей стать звездой, которая засияет на небе рядом с Хелен, в мире, где бесконечность не предел. С тех пор прошли столетия, история венандов давно канула в лету, община исчезла, полностью прекратив своё существование, и лишь история о Хелен, которая стала хранительницей безымянного озера, превратившись в звезду, ярко освещающую водную гладь по ночам, всё так же передаётся из уст в уста. Любовь – ставшая спасением для одного, станет извечным проклятием для другого. Если чисты твои помыслы, а душа нуждается в ответах – прикоснись к озеру и оно раскроет истину, но если нутро твоё черно, то заберёт его кристальная вода, поглотив в чёрный мрак навеки». Аккуратно откладываю книгу в сторону, пребывая в неопределённом состоянии. Неприятная тяжесть сковывает грудную клетку, а в мыслях витает образ бедной Хелен, которая поплатилась жизнью за свою любовь. Подкурив сигарету, подхожу к краю балкона, устремив взгляд на водную гладь, отдававшую синевой на фоне пасмурного неба. Невольно, на глаза наворачиваются непрошеные слёзы. Чрезмерная впечатлительность всегда была моей слабой стороной, вот и эту историю восприняла слишком близко к сердцу. За спиной послышались тихие шаги. - Прости, милая, не смог удержаться и решил посмотреть, как ты. - раздаётся голос Меркьюри за спиной. - Фредди, - обернувшись, начинаю плакать пуще прежнего, направляясь к другу. - Эбби, что случилось? Мы так сильно тебя расстроили? - спрашивает обеспокоенно, сжав в крепких объятиях. - Она и он.. А потом ушёл, её одну оставил.. И ещё ребёнок.. - речь была абсолютно бессвязной и лишённой смысла. - Какой ещё ребёнок? Что произошло? - парень окончательно запутался. Поднимаю голову с его плеча, встречая абсолютно обескураженный взгляд карих глаз. Неопределённо указываю рукой в сторону стола, где лежит книга, продолжая говорить отрывки фраз. - Ты прочитала местные легенды? - в ответ лишь лихорадочно киваю головой, - Глупышка, это же всего лишь выдумки. Всё хорошо. Я всегда рядом. - Знаю. – шепчу в область ключицы брюнета, окончательно успокаиваясь. - Мы закончили список песен. - Правда? – уточняю с явным скептицизмом. - Ещё бы. – ободряюще говорит он, - Только есть небольшая накладка. - Какая? - Знаешь, кажется, что тебе лучше немного восстановить душевное равновесие и посмотреть самой. - Тогда через пару минут спущусь вниз? - Конечно, дорогуша. – Фредди оставляет лёгкий поцелуй в волосах. - Спасибо тебе за чай, - друг лишь молчаливо кивает, - И за всё остальное тоже. - Дружба – это то, за что не стоит благодарить. Если ты счастлива, то и я счастлив. Прихватив разнос, парень скрывается в дверях балкона. Провожу ещё некоторое время, взглядом гипнотизируя озеро. Собравшись с мыслями, решаю покинуть самолично выбранное заточение, прежде немного приведя себя в порядок. Хотя, покрасневшие глаза и нос запросто выдавали мой недавний эмоциональный всплеск. На удивление, шум голосов доносится откуда-то сбоку, со стороны кладовых, когда я несмело спускаюсь вниз. Подойдя ближе, отчётливо разбираю нецензурную брань, приправленную первоклассными оскорблениями и делегацию парней, собравшихся возле одной из них. - Что здесь у вас? – спрашиваю удивлённо, неловко останавливаясь неподалёку. - Я тебя последний раз предупреждаю, сурикат ты лупоглазый, если не выйдешь сам, то вынесу эту дверь твоей тупой светлой башкой. – недовольно фыркает Лекси. - Алекс? – он оборачивается. - Мими, наконец-то. – облегчённо вздыхает, - Ты уже адекватна, или мне засунуть своё мнение меж ягодиц прежде, чем это сделаешь ты? - Более склонна к первому варианту. - Фух, я-то думал, что придётся священника вызывать. - Думаешь, она одержима? – задумчиво спросил Брайан. - Я уже говорил, что мне нравится этот обладатель локонов страсти? - Дорогуши, мне пора нервничать? – вскидывает брови Меркьюри, демонстративно сложив руки на груди. - Ладно, обмен любезностями закончим. Кто-то объяснит, что происходит? - Видишь ли, - начал говорить Джон, опираясь на стену, - Роджер крайне не согласен с нашим решением не включать его сингл в новый альбом. - И? - И он закрылся вот здесь, отказываясь выходить уже второй час, - Дикон указал рукой в нужном направлении. - В чулане со швабрами? – шокировано осматриваю присутствующих. - Он там за своего сойдёт. – фыркнул Лекси. - Чмо прямостоящее забыл спросить о том, где мне проводить свой досуг. Хотя бы тебя здесь нет. – послышался недовольный голос Роджера. - Досуг?! Тейлор, у нас сроки горят, каждая минута на вес золота! - Миа, я отстаиваю свои права! - Записывать это безобразие? – не смог промолчать Алекс. - Джонс, твой рот напоминает дверь в моей старой машине. Знаешь, почему? - Просвети-ка. - друг подходит ближе. - Пока не хлопнешь – не закроется. - А ты выйди и заткни. - Так, хватит. – устало потираю виски, - Придурки. Самые натуральные. Ведёте себя, как дети. - Он первый начал. – ткнул пальцем в дверь Бри. - Прекратите. Тейлор, выходи. Сейчас же идём работать в студию. – разворачиваюсь, собираясь уйти. - Нет. – доносится из-за двери, - Пока они не примут мою песню и не извинятся – не выйду. - Тебе сколько лет? – подхожу ближе, - Бесить меня удумал? В ответ была лишь тишина. Неужели обиделся на утреннюю сцену? - Фредди? - Я не пущу это в запись. – впервые вижу его таким категоричным. - Джон? - Прости, Миа, я согласен с Фредди. - Бри? – с надеждой смотрю на гитариста. - Да ты почитай это. Нас неправильно поймут. - Ладно, я поняла. Давайте сюда текст, сама решу. - У нас его нет, иначе бы уже порвали. – замечает Алекс. - Роджер, где песня? - Посмотри в его спальне. – подсказал идею Дикки, так как из-за двери раздавалось лишь недовольно цоканье. - Ладно, ждите меня, сейчас вернусь. Быстро преодолеваю расстояние до комнаты барабанщика. Только войдя внутрь, понимаю, что впервые оказалась здесь. Лёгкий беспорядок в виде нескольких брошенных на кровать футболок, скомканные листы и переполненная пепельница. Классический Тейлор. Прохожу внутрь, рассматривая его обитель. Комната была очень схожа с моей, разве что обои были намного темнее. На глаза попадается небольшой блокнот на краю кровати, откуда торчат исписанные листы. Внимание привлекает один, лежащий сверху. «Я влюблён в свою машину». Только не говорите мне, что это то, о чём я думаю. С каждым прочитанным словом, глаза становятся всё больше и больше, а желание стукнуть Роджера одной из швабр перерастает в ранг первоочерёдных. Беру текст песни, намереваясь устроить наглецу Армагеддон, как тут, случайно зацепив лежащую неподалёку книгу, вижу, что оттуда выпало множество фото. Склонившись ближе, осознание того, ЧТО это за снимки, захлёстывают сполна. Пулей вылетаю из комнаты, переходя на ультразвук. - АЛЕКСАНДР ЛЮТЕР ДЖОНС! ТЫ ОТДАЛ ЕМУ ЭТИ ФОТОГРАФИИ?! *** Лекси срывается вперёд, начиная тарабанить в дверь. - Детёныш гиены, открывай сейчас же, пока она меня не убила! Я же говорил спрятать нормально!! На глазах ошалевших Меркьюри, Мэя и Дикона, из-за двери высунулась рука барабанщика, затаскивая испуганного Джонса в чулан прежде, чем в дверь прилетела ваза, брошенная разъярённой Мией, только что выбежавшей из-за угла. Четвертого всадника апокалипсиса вызывали?