Чёрный Ветер: демон Изначального материка

Чёрный Ветер: демон Изначального материка

«Соратник может предать, а питомец – никогда».

Смотритель стойла

Пролог

      Бушующее пламя охватило чёрные, как смоль, деревья. Ядовито-оранжевые облака медленно ползли по небу, чётко выделяя причудливые узоры серого дыма. Молодая ферре неслась по ковру из обожженных костей монстров и людей на белоснежном коне. За ней гнался огромный огненный кадавр, стараясь сбить наездницу горящими гнойными ошмётками своего тела. Он приближался, неумолимо догонял её; жар пламени больно обжигал белоснежную в чёрную полоску шкурку антропоморфной кошки. Взмыленный конь в ужасе метался от дерева к дереву, избегая пламени.       Внезапно земля обрушилась прямо перед конём в чёрную бездну. Громадные языки пламени вырвались из зияющей пропасти со страшным воем. Конь встал на дыбы и испуганно заржал. Омерзительный монстр возвысился над беззащитной ферре и приготовился нанести удар. Но едва занеся руку, кадавр рассыпается чёрным песком. Ферре смотрит на своего коня. Некогда добрые глаза лошади теперь горели тем же адским огнём, что и всё вокруг. Из ноздрей вырвались струйки оранжевого дыма.       Волна огня захлестнула коня. Ферре хотела кричать от ужаса, но слова застряли в глотке, сжатой ледяной рукой ужаса. Наконец, пламя расступилось и отпустило коня. Но это был не он. Это был конь чёрный как окружающий их лес, лишь грива и кончик хвоста отливали красноватым оттенком. Замысловатые огненные узоры покрывали ноги демона, а копыта полыхали огнём, языки которого жадно лизали кожу. Демон встал на дыбы и издал громоподобный рёв, выдохнув из пасти сноп колючих искр.              

Глава 1.Сны

      

      Лучи солнца проникали в комнату сквозь щели в ставнях окон. Привычный шум за окном, состоящий из мычания коров, блеяния овец, цокота лошадиных копыт и гула голосов означал, что прайд Быстрых Соколов, которым правил мара Эншака, проснулся и занялся своей привычной деятельностью, а именно фермерством, земледелием, тренировкой молодых бойцов и добычей ресурсов. На кровати спала, беспокойно ворочаясь, ферре белой расцветки в чёрную полоску. Волосы, завязанные в толстые крепкие дреды, перекатывались по подушке и очень напоминали щупальца осьминога. Наконец, ферре приглушённо вскрикнула и проснулась. Испуганно оглядев комнату и осознав, что это был просто сон, она облегчённо вздохнула, и перевернулась на бок, чтобы ещё поспать. Сон. Это просто был сон…        — Фимбула!!! – раздался противный скрипучий голос с улицы, и крепкий кулак со всей силы ударил о деревянную дверь. – Фимбула!! А ну вставай немедленно!!       Ферре, которую звали Фимбула, что переводилось как Волчья Зима, с тоской простонала. Только не эта зловредная старуха! Айлура, старая ферре, самый лучший скотовод во всём прайде, и просто страшная моралистка. Она сдавала Фимбуле один из своих домиков, нажитых многолетним и отчаянным трудом.       — Сейчас, бабушка Айлура, сейчас встану! – ответила Фимбула как можно вежливее.       — Вставай немедленно, тебя вызывает к себе мара Эншака!!! – на этот раз удар был такой, что весь дом зашатался со страшным скрипом. – Обдираешь бедную старушку, даже не платишь за постой!!! А ведь я стара, слаба, мои когти уже не те… – и так далее, обычная речь, которую по утрам слышала Фимбула от хозяйки домика. «М-да уж, слаба… - тихо проворчала она, завязывая верхние пряди в узкий высокий пучок и подёргивая громадными ушами. – Бьёт похлеще любого кота в тренировочном лагере…» Не платишь за постой… конечно, а ковёр из лисьих шкур и свежее мясо ястребов сами собой появились.       Ферре заставила себя подняться, одеть свой любимый костюм скотовода, умыться и распахнуть окно навстречу новому дню. Который был таким же унылым, как и все остальные…       Жизнь на Плато Соколиной охоты вообще не пестрила разнообразием. С тех пор, как прайд Быстрых Соколов нашёл убежище на этом плато, спасаясь от страшной непрекращающейся войны, для всех его ферре началась мирная и тихая жизнь. Но тем не менее угроза вторжения всё ещё существовала, не сегодня завтра плато подвергнется рейду со стороны Западного материка, и ферре наряду с экономикой и развитием прайда уделяли большое внимание ещё и военному ремеслу. И мужчин, и женщин с младенчества приучали к дисциплине и тяжёлым тренировкам, умение пользоваться оружием они впитывали с молоком матери. Фимбуле всегда нравились луки и мечи, поэтому она воспитывалась в лагере лучников. Фимбула выросла в великолепную охотницу с завидным охотничьим азартом; никто не приносил с охоты столько трофеев, сколько Фимбула. Мара прайда Эншака надеялся, что когда-нибудь эта ловкая охотница выступит в рядах лучших воинов прайда, когда они пойдут захватывать Запад. Но у Фимбулы были иные планы на жизнь: ферре мечтала покинуть родные края и пуститься в путешествие по миру. Она не желала принимать участия в войне, считая что мирным согласием, инициаторами которого ферре когда-то выступали, можно достигнуть большего, чем постоянной кровью за кровь.       Эншака сидел возле своего шатра в самом центре большого лагеря. Рядом с ним стояли его друзья и главные помощники – заклинатель-некромант Грелл и беженец из прайда Восточной Саванны Тиллур. Он появился относительно недавно, но уже успел завоевать доверие Эншаки. Рядом с ними стоял давний друг Фимбулы – чёрный кот Маллеус, начинающий элементалист. Когда-то Фимбула и Маллеус очень тесно общались, но их пути разошлись. Фимбула отправилась в лагерь лучников, а Маллеус посвятил себя магии, отказавшись от всего мирского во имя постижения высших знаний. Он стал нелюдимым, скрытным и немногословным, его глаза навсегда приобрели холодный и презирающий взгляд. Такова была стезя всех магов. Нельзя сказать, что он нравился Фимбуле, скорее это было нечто вроде надежды, что когда-нибудь этот холодный сиреневолосый красавец обратит на неё внимание.       — Фимбула! – радостно воскликнул Эншака, встав со своего коврика.       — Великий мара. – Ответила Фимбула, преклонив колено.       Маллеус чуть обернулся, и его сиреневые губы тронула тёплая улыбка.       — Фимбула, я давно хотел с тобой поговорить. – Мара тут же стал серьёзным. – У меня начинаются подозрения, что Запад готовится к вторжению. Не так давно прилетал дирижабль, и я видел там эльфа. Он привёз груз продуктов с Запада, но не торопился улетать обратно.       — С ваших слов, мара, всякий, кого заворожат горы Соколиного Плато, является шпионом, готовящим вторжение. – Усмехнулась ферре.       — Меня пугает твоя доверчивость, Фимбула. Я прекрасно видел, на что способны жители Запада! Они вырезают наших ферре как скотину, эти слащавые эльфы и высокомерные нуианцы…       — Что вы от меня хотите, мара Эншака? Вы вызвали меня явно не за тем, чтобы рассказывать о своих опасениях.       — Верно. – Улыбнулся мара. – Фимбула, почти все ферре нашего прайда имеют собственный дом, и даже не один. Своё хозяйство и ферму. А ты до сих пор живёшь у Айлуры и пользуешься общественной фермой.       — И что такого, мара? – потянулась Фимбула. – Я не хочу всю жизнь провести среди этих гор, мара. Я хочу уехать и посмотреть на мир за пределами этого плато! Да и мне вполне удобно спать на деревьях и дешёвых трактирах.       — Дело не в том, где ты ночуешь, Фимбула. Дело в твоей одежде.       — Одежде?       — И оружии. Запад в любую минуту может послать свои орды на наше плато, не думаю что эта хлипкая куртка и тонкие штаны защитят тебя. Где ты возьмёшь ресурсы или деньги на доспехи и оружие, если ничем не торгуешь и не получаешь прибыль?       — Сегодня я планировала пойти на тренировку. – Буркнула Фимбула. – Тренер Айша обещала мне дать лук получше и броню покрепче. И вообще мара, разве приглашение на мир не будет иметь больше пользы, чем эти бессмысленные сражения?       — Нет!! – громко ответил Эншака. – Я скорее перестану пить зелья долголетия и добровольно прочитаю молитву о Последней Луне, чем пожму надушенную мерзкими нектарами руку с блестящими ногтями эльфу! Это всё. Иди на тренировку.       Фимбула поклонилась и пошла в сторону лагеря лучников.       — Фимбула! – окрикнул её Эншака. – А ведь сегодня день твоего совершеннолетия. Ты получишь своего льва. Зайди в загон к Такане и можешь идти на тренировку.       Фимбула вне себя от радости подпрыгнула и понеслась в совершенно противоположную сторону, к львиному загону. Как же она могла забыть о таком знаменательном дне?!       Львы… великолепные животные, некогда самые распространённые обитатели плато. Пока не пришёл последний рейд нуианцев, жителей Западного материка, искавших последние выжившие крохи некогда могучего прайда. Раньше 23 масти великолепных хищников бороздили просторы плато бок о бок с ферре, теперь же их осталось всего три. Горный лев, чёрный красавец, чья шерсть блестела на солнце. Лев снежный, с потрясающей голубовато-серой шкурой. И лев степной, коричневый со множеством светлых пятнышек. Львов охраняли как зеницу ока, даже загон был расположен в узком ущелье подальше от поселения, на случай если западники вернутся, звери будут спасены.       Смотритель стойла Такана вёл подсчёты рождаемости, что-то усердно записывая в книжку пером кондора. У его ног в трёх деревянных ящиках играли друг с другом и попискивали маленькие пушистые комочки с глупенькими глазками и кисточками на ушах. Смотритель издалека услышал топот Фимбулы и уже ждал её с широкой улыбкой.       — О, а вот и наш повзрослевший котёнок! – радостно поздоровался он. – Наконец-то Эншака разрешил тебе оседлать льва?       — Да!!! – радостно выпалила Фимбула, припрыгивая на месте. – Какие они чудесные, я хочу их всех!       — Это можно организовать, но ты знаешь правила. Бесплатно я могу дать только одного львёнка, за двух других и корнеплоды придётся заплатить.       — Эх, я знаю. Я хочу взять снежного львёнка!       — А-ха-ха, погоди, погоди. Не так всё просто. Для начала выполни одно задание.       — Ах да… конечно… – Фимбула смущённо улыбнулась.       — Фермерша Али, помогающая строить дома, давно просила у меня львёнка. Сама понимаешь, отлучиться не могу, иначе эти пискуны сразу разбегутся. Отнеси, пожалуйста, этого львёнка в корзинке Али, и возвращайся за своим.       Фимбула охотно подставила спину. Такана долго кряхтел, затем на спину ферре будто водрузили груз камней; ферре еле двигалась.       — Да, - засмеялся Такана, - они хоть и маленькие, но уже достаточно тяжёлые. Ой, чуть не забыл! Вот семена корнеплодов. Без них лев не вырастет.       Фимбула, едва держась на лапах, пошла искать ту самую Али. Али всегда сидела возле новостроек, там же был и её собственный дом. Ферре медленно шла, слушая сонное тявканье львёнка за спиной и воображая, как будет растить своего собственного.       — О, поздравляю с получением льва. – Маллеус возник рядом из ниоткуда. – А куда ты его несёшь?       — Ах… это не мой… – утёрла пот со лба Фимбула. – Я несу его Али, а потом Такана даст мне моего…       — Бедненькая моя, я не могу видеть как ты мучаешься. – С сочувствием произнёс Маллеус, остановился и, что-то сказав на незнакомом языке, быстро изобразил пальцами рук несколько фигур, и метнул в Фимбулу маленький светящийся шарик.       Ферре почувствовала, как сила наполнила её тело, и ноги чуть ли не с удвоенной скоростью понесли её вперёд.       — Заклинание скорости! – удивилась девушка, радостно шагая вперёд. Груз за плечами стал лёгким как пёрышко.       — Ну, теперь легче? – улыбнулся элементалист, одарив себя таким же заклинанием, чтобы не отставать.       — Ещё как легче!       — Ну вот. Этим заклинанием я могу ускорить друзей, и замедлить врагов. Оно называется Солнечный Мост.       — Красивое название.       — Спасибо, Фимбула.       Львёнок был успешно доставлен Али. Фермерша, а по совместительству строитель, поблагодарила Фимбулу, дав ей три золотых монетки. Ферре радостно хотела понестись обратно за своим львом, но дальше произошло то, что несколько охладило её счастье.       К ним подошла пухлощёкая кошечка Иллури, с кругленькими ушками, густыми мягкими волосами и большими кукольными глазами. Всегда такой холодный и невозмутимый Маллеус радостно бросился к ней навстречу. Ну что ж, они столько лет обучались вместе, вполне могли хорошо сдружиться. Тогда почему Иллури так виснет на нём? И как-то подозрительно он обнимает её за талию. Чего это они трутся носами… ох нет! Это поцелуй! Иллури по-настоящему целовала Маллеуса, а тот даже не думал сопротивляться. Ему даже нравилось…       Всё ещё страшнее, чем она думала. У них роман. Конечно, о чём только Фимбула думала… как он мог влюбиться в тощие впалые щёки, торчащие с верхней челюсти клыки, тонкие чёрные губы, ярко накрашенные серые глаза, блестевшие жестокостью и решительностью. И крепкие дреды вместо нежной гривы… наконец Маллеус оторвался от Иллури, и они вместе пожелали Фимбуле удачного выращивания льва. Ферре уже хотела идти, как Маллеус вновь оказался возле неё.       — Чуть не забыл. Вот, держи. – Он протянул Фимбуле крошечное колечко с маленьким свистком.       — Что это? – спросила Фимбула, изо всех сил выдавив улыбку.       — Это свисток зверовода. Он есть у всех, кто получает первое животное. Когда захочешь приручить зверя, свистни в него, и неразрывные узы свяжут вас навеки. Сколько бы животных у тебя не было, они всегда незримо будут следовать за тобой. Чтобы вызвать нужного, произнеси его имя и снова свистни. Но призвать ты сможешь только одного зверя. Это последний свисток, пора делать новую партию. Ну, что у тебя глаза такие грустные? Ты же получаешь первого льва, это целое событие! Моя девочка выросла! – Маллеус взял Фимбулу за плечи, притянул к себе и поцеловал в лоб. Этот поцелуй был очень дружеским, даже братским. Огромные как лопухи уши Фимбулы радостно дёрнулись.       Элементалист пожелал ей удачи ещё раз, и в обнимку с Иллури пошёл по своим делам. Фимбула пошла за львёнком, едва сдерживая слёзы. Оказывается, Маллеус ей нравился. Очень нравился…              — Ну вот, Фимбула, вот твой снежный львёнок. – Такана осторожно дал девушке бледно-голубого котёнка с тёмно-серой спинкой и семечко корнеплода. – Можешь вырастить его прямо здесь, в загоне. Не бойся других львов, они не нападут. Мы с детства воспитываем львов как ездовых животных, в бою они мало пригодны.       — Спасибо. – Ответила Фимбула и зашла в огороженный деревянным забором дворик, по которому чинно разгуливали взрослые львы.       Опустив львёнка на землю, она присела на корточки. Большие доверчивые глазёнки львёнка смотрели на неё, а крошечный хвостик вилял из стороны в сторону. Фимбула улыбнулась малышу и погладила пушистую большую головку. Львёнок довольно запищал и стал ловить крошечными зубками пальцы ферре. Фимбула достала семечко и закопала в землю. Затем подошла к колодцу, набрала воды и полила. Через пару секунд появилась небольшая горка, которая росла и росла, наконец из неё показались два листочка. Листочки на глазах вытянулись, раскрылись и замерли. Львёнок с интересом обнюхал листья и начал трогать лапкой землю. Ферре догадалась, чего он хочет. Она извлекла из земли большой корнеплод, похожий на картошку, только каплевидной формы, оторвала листья, помыла и дала львёнку. Детёныш жадно съел угощение и заметно увеличился в размере. Он начал играть с травой и ловить пролетевшую мимо бабочку. Фимбула ждала, что же ему ещё потребуется.       Наконец, львёнок наигрался и начал усердно облизываться. Затем перевёл взгляд на ведро с водой; он захотел пить. Фимбула наклонила ведро, и львёнок стал пить воду красным язычком. Вдоволь напившись, он увалился на спину, подставив живот солнцу. Полежав так некоторое время, он снова встал на лапы, но опустил голову и раскрыл рот. Ему стало жарко. Фимбула вновь метнулась к колодцу, набрала воды затем осторожно стала лить прохладную воду на львёнка. Малыш радостно запищал, замотав головой. После купания он отряхнулся и снова увеличился в размере. Теперь он довольно гонялся за своим хвостом, изредка тявкая на проходящих мимо манерных львов. Наконец, наигравшись с хвостом, он опустил ушки и скучающе посмотрел на хозяйку. «С ним надо поиграть – Догадалась Фимбула. – Но… как? Что мне делать?» Ферре решила станцевать. Ферре знали три вида танцев: танцы харнийцев, их мирных соседей, танец нуианцев, сохранившийся с далёких, но ещё незабытых времён мирного сосуществования, и боевой танец ферре, который был лишь вольной интерпретацией традиционного танца. Мужчины ферре танцевали, символично изображая бой, а женщины вызывающе изображали превосходство. Фимбула выбрала нуианский танец, активный и жизнерадостный. Львёнок заворожено и несколько испуганно наблюдал за хозяйкой, затем на его мордочке появилась своеобразная улыбка, и он начал пританцовывать, мотая в противоположные стороны головой и задней частью тела. Немного потанцевав, львёнок пару раз крутанулся за своим хвостом, тявкнул, и со снопом разноцветных искр перед Фимбулой возник здоровый взрослый снежный лев. Зверь внимательно смотрел на хозяйку, словно ожидая приказа. Фимбула вспомнила про кольцо со свистком; надо дать льву имя и свистнуть в магический свисток. «Как же мне тебя назвать? – спросила она сама себя, гладя льва. – А, придумала! Я назову тебя Гаррус. Ко мне, Гаррус!» Ферре свистнула в маленький свисток. Лев встал на задние лапы с громким рыком растворился в воздухе. Фимбула удивлённо оглянулась вокруг. Куда пропал такой громадный лев? Куда его отозвал свисток? И можно ли его вернуть? Надо попробовать. «Гаррус!» – громко сказала Фимбула и свистнула в свисток. Лев материализовался прямо перед ней, будто выпрыгнул из каких-то невидимых ворот. Фимбула пошла к Такане, чтобы приобрести для Гарруса седло и сбрую, и лев послушно последовал за ней.       — Ну как, прокатишься на нём? – с улыбкой спросил Такана. – Теперь твой Гаррус навеки твой преданный друг. Он не оставит тебя, что бы ни случилось.       — Да, но сперва… я всё же хочу купить для него седло, сбрую и броню на лапы. И пожалуй, я возьму ещё двух львят.       — Как пожелаешь. Вижу, тебя уже одарили свистком зверовода.       — Да. Старый друг помог. Ещё броню для львов и два корнеплода.       — Хорошо. Та-а-ак, посмотрим… 2 львёнка, 9 элементов брони, корнеплоды… с тебя одна золотая монета.       — И всё? Так дешево? – обрадовалась Фимбула, подавая монетку. – Я думала будет в разы дороже…       — Это пока твои львы неопытные. И пока у тебя всего три зверя. Вполне возможно, у тебя будет ещё больше зверей, и всем нужны одежда, еда, вода и лекарства. Ну если с едой и водой проблем не будет, то броня и лекарства очень дорогое удовольствие. Если твой питомец умрёт, его сможет вылечить любой мой коллега, они есть абсолютно по всему миру. Кстати, у нас ты сможешь приобрести ятту.       — Эм-м-м… ятту?       — Ятту.       Такана отошёл в самый дальний угол загона и принёс оттуда весьма странного детёныша. Это было похоже на кролика с непропорционально большой головой и длинными до пят ушами. Сзади извивался тонкий хвостик с кисточкой на конце.       — Какой милый! – Фимбула погладила зверька, и тот боязливо прижал ушки к голове. – Что же это за животное?       — Ятты существовали всегда, испокон веков. Все четыре расы приручили их ещё во времена своего сожительства. У ятты нет никаких боевых навыков, это самый безобидный из всех, кто понесёт тебя на своей спине. Но если вдруг на твоём пути встанут горы и овраги – ты поблагодаришь Нуи, что у тебя есть ятта.       — Она хорошо прыгает?       — Она ВЕЛИКОЛЕПНО прыгает. Есть четыре породы ятт, но боюсь дымчатая, сиамская и тигровая тебе пока не по карману…       — Мне похоже и эта не по карману. – Рассмеялась Фимбула. – Сколько стоит этот попрыгун?       — Эта обычная дикая ятта стоит 5 золотых монет.       — Действительно не по карману… ладно, Такана, спасибо и на этом.       — Всего доброго, Фимбула. И пожалуйста, берегите друг друга.       В лагерь Фимбула прискакала на Гаррусе, однако сильно опоздала. Айша, тренер лучников, была не очень довольна запозданием Фимбулы. Но ферре, довольная тем, что теперь у неё есть львы, не обратила внимания на ворчание гладиаторши-лучницы, и покорно пошла выполнять задания.       На этот раз Айша дала Фимбуле действительно трудное задание: добыть ей 30 сумок мерзких крысообразных существ, названных ловцами духов. Они бродили вокруг лагерей и сильно нервировали всех ферре. Более того, эти крысолюды плевались липким ядом, разъедающим кожу, и сражаться с ними, особенно лучникам, было очень проблематично из-за низкого сопротивления ядам и прочим проклятиям. Но Фимбула была не из тех, кто легко сдаётся. Они была мерзких противно визжащих уродцев до тех пор, пока не зашло солнце.       Усталая и довольная ферре венулась в лагерь, гордо бросив к ногам Айши все тридцать сумок. Айша многозначно улыбнулась и дала Фимбуле хорошо укреплённый лук, отливающий зелёным цветом. Необычный предмет.       «Ну, теперь можно и поспать» – решила Фимбула, облегчённо потянувшись и отозвав Гарруса.       На этот раз Фимбула решила всё же вернуться к Айлуре на последний ночлег, а завтра пуститься в путешествие. Айлура взяла в оплату 1 золотую монету и «милостиво» разрешила переночевать. Фимбула залезла под тёплое одеяло, выставила хвост, чтобы не было сильно жарко, и вскоре заснула.              Вновь полыхающий лес. Небо, объятое огнём. Кости, черепа, огненный кадавр. Вновь земля проваливается, пламя до неба. Кадавр рассыпается в пепел. И снова тот конь. Этот демонический конь. Но он не появился из огня, он уже стоял за кадавром. Он идёт на Фимбулу, и из его пышущего огнём рта вырываются какие-то слова. Она не может их понять. Конь приближается. А конь ли это вообще? Что это за демон, и что ему нужно? Морда коня приблизилась к Фимбуле, и только тогда она услышала, что он говорит. «Приди… – вкрадчиво произнёс демон, выдыхая снопы искр. – Я жду тебя… приди за мной…»              Фимбула опять проснулась с возгласом в холодном поту. Благо Айлура храпела в другом домике, а то сейчас весь прайд был бы на ногах от её причитаний; у Теллура был такой печальный опыт. Уже неделю, целую неделю Фимбула не могла спокойно спать. Почему ей это снится? К чему это? Но она слишком устала, чтобы думать об этом, поэтому закрыла глаза и снова провалилась в мир снов. В мир огненного кошмара, оставшись наедине с конём-демоном.       «Приди за мной… приди… – зазывал демон. – Почему ты не хочешь оседлать меня?»       «Не трогай меня! – вскрикнула Фимбула, стараясь не сорваться в пропасть. – Что тебе нужно?! О Нуи, где же ты? Защити меня! Пожалуйста, Нуи! Прогони от меня зло!»       «Мы рождены, чтобы стать единым целым… мы есть Одно… приди… приди же за мной… приди… приди… приди…»…                     

Глава 2. Коровы тоже умеют бегать

      

      Фимбула проснулась от собственного крика. Сердце колотилось так, будто пыталось пробить грудную клетку и выпрыгнуть в комнату. Она долго не могла отдышаться, грудь будто цепями опутали. Она встала с кровати и посмотрела на свои когтистые руки. Они дрожали как замёрзшие листья на ветру. Так больше продолжаться не может, нужно поговорить с Греллом. Он заклинатель и должен знать о подобных вещах.       Грелл обычно часто беседовал с Эншакой и помогал освоиться молодняку, но теперь его нигде не было видно. Фимбула обегала весь лагерь, но даже Али не видела Грелла. Придётся отправиться туда, где Грелл бывал чаще всего – огороженное скалами и закрытое от солнца деревьями озеро, названное из-за темноты, царившей на нём, Оком Ночи. На Оке Ночи обрели себя многие колдуны и шаманы прайда. Не пренебрегали его мистической силой и убийцы, наёмники, воры и прочие ферре и харнийцы с нечистыми на руку профессиями. Фимбула вызвала горного льва Эйзенхорна, чтобы не было так страшно, и вместе с ним пошла по тропинке вглубь тёмного холодного ущелья. Лев недовольно урчал, оглядываясь вокруг.       Ферре шла мимо застывших фигур, изуродованных и чёрных. Приглядевшись, у неё сжался желудок: это были скелеты. Обожженные, изглоданные скелеты. Что это? Кладбище некромантов? Или, упаси Нуи, это жертвы их экспериментов? И здесь маги познают себя?! В обители Смерти?!       Грелл сидел на маленьком островке перед дымящимся алтарём. Молился он или медитировал, было непонятно. Фимбула подошла к берегу и заглянула в мутную воду. От воды шёл запах удивительной чистоты, но сама вода не выглядела так. Вокруг не было даже лодки. Не пошёл же Грелл по воде. Ходя он заклинатель, он вполне мог защитить себя. Так что же ей делать? Вдруг вода отравлена? Вдруг и Эйзенхорн пострадает. Ферре стояла на берегу, мучаясь сомнениями. Нельзя мешать медитации магов, но и терпеть эти ночные кошмары больше нельзя.       Внезапно голос Грелла раздался совсем рядом, будто в её голове: «Не бойся. Переплыви озеро». Фимбула доверяла Греллу, раз он разрешает, значит, вода безопасна. Ферре осторожно тронула воду лапой. Вода как вода, только мутная. Фимбула зашла в воду по пояс и поплыла к островку. Эйзенхорн последовал за ней.       Вокруг алтаря чувствовалось тепло, которое было очень кстати после довольно холодной воды. Фимбула, мелко дрожа, подошла к алтарю и присела возле него, рядом лёг и Эйзенхорн.       — Что такого серьёзного случилось, чтобы столь неподготовленная ферре пришла сюда? – спросил он хриплым, но каким-то беззвучным голосом, как тень. – Да ещё и не испугалась мертвецов.       Фимбула поежилась от воспоминания о тех скелетах, и ответила:       — Заклинатель Грелл, я не знаю, к кому мне ещё обратиться, решила, что всё-таки это по вашей части. Меня целую неделю мучает один и тот же сон. Страшный сон. Я просыпаюсь три раза за ночь, я уже боюсь спать, потому что я вновь увижу это…       — И что же ты видишь в своих снах?       — Вижу чёрный лес, объятый огнём. Я убегаю на лошади от огромного кадавра, он швыряет в меня куски своего тела. А потом земля проваливается, и передо мной стена огня. Кадавр рассыпается в пепел, и я вижу страшного коня. Это даже не конь, это огненный демон! Его копыта объяты пламенем, угольно-чёрное тело украшают огненные руны… с каждым сном он всё ближе и ближе, и он… говорит со мной.       Грелл сидел молча, не проронив ни слова. Было лишь видно, как под капюшоном плотно сжались тонкие черные губы.       — Что он говорил тебе? – наконец спросил он.       — Что говорил? Что говорил?! Вы что, пропустили основную часть рассказа?! – Фимбула аж вскочила с места; её руки снова затряслись. – Меня неделю мучает кошмар, а вы спрашиваете, о том…       — Что тебе говорил этот демон? – медленно и беззлобно произнёс Грелл.       Фимбула заставила себя успокоиться. Спорить с Греллом бесполезно, легче ответить на его вопрос. Она снова села рядом с ним.       — Демон звал меня. Он просил, чтобы я пришла за ним, говорил, что ждёт меня. Он спросил, почему я не хочу оседлать его. А после того, как я воззвала к Нуи, он сказал, что мы рождены, чтобы стать единым целым. Вот.       Грелл многозначительно и протяжно хмыкнул. Затем взял из кармана своей робы щепотку синеватого порошка и бросил на алтарь. Секундная вспышка синего пламени, и дым стал ещё более густым. Грелл долго смотрел в причудливый танец дыма, застыв как статуя. Фимбула начала нервничать. Обычно, если Грелл долго медитировал перед гадальным алтарём, это не сулило ничего хорошего.       — Я так и думал. – Сказал он наконец с довольной кровожадной улыбкой. – Сбылось пророчество! Фимбула, твой Чёрный Ветер нашёл тебя!       — Мой… кто?!       — Твой Чёрный Ветер. Предназначенный тебе Нуи, он долго ждал твоего совершеннолетия. Теперь он готов принять тебя на свою спину.       — Может для начала объясните мне, кто такой этот Чёрный Ветер? Или что это такое?       — Устраивайся поудобнее, Фимбула. Это будет долгая история.       «Надеюсь, интересная история, – подумала ферре, – а не что-то из серии жили-были три богини и поссорились они из-за мужика и янтарного ожерелья…»       Грелл скрывал ото всех, что он умеет читать мысли. Точнее, он их просто слышит. Поэтому его никто никогда не мог обмануть, но ему успешно удавалось скрывать свою способность. На таких как он тоже есть управа. Но он так же прекрасно понимал, что Фимбула уже устала от легенд о богах, коими её пичкали с младенчества, хотя Чёрный Ветер имеет прямое отношение к богам. Точнее, к одной из богинь. Но он решил опустить ненужные подробности, и начал с той же улыбкой:       — Чёрные Ветра – это сущности, созданные самой Сальфирой, богиней огня. Не думаю, что тебе будет интересно слушать историю их создания, поэтому вкратце укажу суть. Акмит, выдававший себя за её воплощение, очень сильно прогневал её. В страшной ярости она создала сгустки энергии. Сущности. Души огня. Но, как известно, в материальном мире не место бесплотным существам, и Сальфира вселила эти души в породистых выносливых лошадей, потомков лилиотских западных лошадей, выведенных людьми. Так родились угольно-чёрные кони, украшенные пламенем и рунами огня. А своё имя они заслужили, потому что они в разы быстрее даже породистых рысаков, от коих они и пошли. Когда эти кони проносились мимо, очевидцы могли видеть только пронёсшееся перед носом чёрно-огненное существо. Поэтому их и назвали Чёрными Ветрами. Каждому в этом мире предназначен свой Чёрный Ветер. Нуи и Сальфира решили сделать это своеобразным подарком всем расам, в надежде, что хотя бы это станет первым шагом к примирению.       — Что-то не очень действенно, Заклинатель Грелл.       — Верно. К перемирию это, конечно, не привело, и вряд ли приведёт. Существует легенда, что Чёрные Ветра по-прежнему скитаются в огненном лесу Нуимара – холодной долины Изначального материка, где все мы когда-то и жили бок о бок… как только в мире рождается ребёнок, один Чёрный Ветер похищает породистую лошадь и убивает её, чтобы высвободить её душу и занять тело. Так вместе с ребёнком рождается Чёрный Ветер, предназначенный ему. Великая Сальфира помогает демоническому коню держать связь со своим седоком. Конь внимательно следит за ребёнком и ждёт, когда тот достигнет совершеннолетия. Тогда он начинает звать его.       — Через сны, как меня?       — Не обязательно. Чёрный Ветер может воззвать к интуиции своего седока. Я сам был свидетелем, когда домоседливые ферре вдруг бросали хозяйство, друзей, семью, дом и просто уходили в неизвестном направлении. Спустя множество Лун, они возвращались на огненных конях, но уже никогда не становились прежними.       — А что с ними становилось?       — Это от меня закрыто. Они ничего не рассказывали. Они лишь отвечали «Я познал ЖИЗНЬ, я видел СМЕРТЬ. Я видел ВСЁ». Вот ты мне и расскажешь, когда вернёшься на своём Чёрном Ветре домой. Надеюсь, конь не поглотит твою душу.       — Не… ЧТО?! – Фимбула аж отпрыгнула от алтаря, встав на четвереньки в боевую позу. – Они… высасывают души?!       — Если конь увидит, что ты недостойна. – Спокойно ответил Грелл. – Чёрный Ветер всю жизнь верен своему седоку, но он с лёгкостью может выбрать себе нового. Демон не примет на свою спину кого попало, только доказав, что ты достойна, он станет твоим верным другом до тех пор, пока ты не захочешь покинуть мир живых. Тогда он уйдёт вместе с тобой. Я ответил на твой вопрос?       — Да, Заклинатель Грелл. Спасибо вам. – Фимбула учтиво поклонилась. – Только один вопрос: где мне найти Нуимар?       — Путь до Нуимара очень тернист, но он стоит того. Он лежит через Запад на Изначальный материк. Если ты пройдёшь его весь без страха и отчаяния, конь примет тебя на свою спину.       — Спасибо, Заклинатель Грелл. Я пойду собираться в дорогу. Пойдём, Эйзенхорн.       Лев одобрительно рыкнул и пошёл за хозяйкой. Грелл сидел молча перед алтарём, и едва Фимбула дошла до берега, он произнёс:       — Ты точно больше ничего не хочешь знать?       Сердце Фимбулы ёкнуло. Маллеус…       Улыбка не сходила с лица Грелла.       — Я так и думал. Твоя любовь не здесь, Фимбула. Не здесь.       — Да я уже поняла… – вздохнула ферре. – Среди ферре только я одна, походу, без пары. Да и мне не нужно, я всё равно не собираюсь сидеть дома. Да и… ферре могут иметь потомство только от ферре. Я не планирую создание семьи, и… вряд ли кто-то из харнийцев согласится быть со мной… а про ферре я молчу…       — Твоя любовь не здесь, Фимбула. – Повторил Грелл. – Не на Востоке тебе стоит её искать.       — Что?! Ну не смешите меня, Заклинатель! Сначала вы отправляете меня на верную смерть в Нуимар, а теперь выясняется, что моей любовью станет чёртов западник! Вам самим не смешно? Если вы так шутите, то вы меня расстроили, а не рассмешили…       — Зря ты так, Фимбула. Не все западники враждебно настроены, так же как и не все восточники преданны своей родине. Мир огромен, жизнь непредсказуема, боги загадочны. Будь готова ко всему и всегда, иначе ты не выживешь.       Грелл хлопнул в ладоши и исчез с ослепительной вспышкой света. Алтарь перестал дымиться и источать тепло, повеяло могильным холодом. Накрывшая Око Ночи тишина оглушительно звенела. «Не нравится мне это. – Сказала Фимбула, достав лук. – Пошли, Эйзенхорн. Надо уходить».       Ферре и лев переплыли озеро и хотели идти к выходу из ущелья. Но внезапно Эйзенхорн остановился и насторожился. Верхняя губа льва задрожала и с хрипом приподнялась, обнажив острые зубы. «Что такое? – спросила Фимбула, ласково погладив льва. – В чём дело, мальчик?»       Внезапно лев издал тревожный рык и лапой отпихнул хозяйку в сторону. Фимбула упала на траву и до её ушей донёсся жалобный рёв зверя. «Эй, ты…» – хотела она выругаться, но увидела, что из лапы питомца торчит костяная стрела. Ещё три стрелы прилетели в льва, две в другую лапу, и одна проткнула плечо. Лев взревел не своим голосом, но продолжал держаться, закрыв телом хозяйку. Фимбула была поражена: лев, не приученный к сражениям, защищал её, жертвуя собой! Питомец защищал хозяина так, как мог! Фимбула встала на ноги, обежала льва и остановилась рядом с его мордой.       Скелеты ожили. Полсотни уродливых полуразбитых костяных существ ожили и напали на них. Один из скелетов запустил свою отравленную стрелу в Фимбулу, но Эйзенхорн заметил это. Льву становилось всё хуже, он еле стоял на лапах. Фимбула запаниковала: она прониклась огромным уважением к своему питомцу, и огромной любовью. Надо отомстить за своего верного товарища. «Отдохни, Эйзенхорн!» – сказала Фимбула и хотела свистнуть в свисток. Но лев снова отпихнул её в сторону, и отравленная стрела вонзилась ему в шею. «НЕТ!!!» – вскрикнула ферре, увидев, как задние лапы льва подкосились и он рухнул на землю.       Тут всё тело Фимбулы начало гореть. Будто внутри неё начал разгораться огонь, стремительно охватывающий тело. Это был пробудившийся Дух Сокола, уникальное умение лучников, позволяющее им стрелять с утроенной силой. Фимбула позволила этому огню разлиться по всему телу и ощутила приступ неимоверной ярости. Она выхватила лук и с невиданной скоростью начала рассылать стрелы налево и направо перед собой. Это были особые стрелы, состоящие из магической энергии – маны, запасом которой обладали все существа этого мира. Пока в запасе было достаточно маны, воин дрался до последнего, но едва мана кончалась, воин мог надеяться только на свои быстрые ноги или с честью принять потери от смерти. Мана со временем восстанавливалась, но в бою её истощения нельзя было допустить. Сейчас запаса маны у Фимбулы было достаточно, и она рассылала стрелы налево и направо. Поражённые скелеты рассыпались от двух ударов, ферре торжествовала.       Вот полсотни мертвецов полегло под стрелами славной мстительницы, можно идти. Фимбула бросилась помогать своему раненому питомцу. Лев уже почти лежал на земле, стрелы отравляли его тело. Фимбула смогла вытащить оружие из тела льва, но оставшийся там яд продолжал действовать. «Пожалуйста, потерпи… – приговаривала она, гладя и поднимая льва. – Такана вылечит тебя… пойдём же…» Лев с благодарностью в глазах попытался встать и идти. Сердце Фимбулы обливалось слезами, глядя на то, как Эйзенхорн борется с отравлением, не позволяя хозяйке призвать другого льва и пытаясь спасти её.       Налетевший порыв ледяного ветра вихрями закружил рассыпавшиеся кости, и мертвецы вновь восстали. Угрожающе хрипя, они пошли на ферре. Фимбула хотела вновь одарить их градом стрел, но, натянув и отпустив тетиву, стрела не появилась. Фимбула попробовала ещё раз; нет стрелы. Мана закончилась! Потребуется немало времени, чтобы восстановить её, но это надо делать явно не в окружении зомби. Ферре обуял страх и злость на Грелла, потому что тот ушёл, оставив её одну здесь. Ох как только великая Нуи вернёт её из мира духов, она всадит ему в грудь ровно столько стрел, сколько всадила в мертвецов. Если Нуи вернёт её…       Эйзенхорн издал угрожающий рык, мертвецы несколько замедлили свой шаг. Раненый лев встал на лапы и подставил хозяйке спину. Затем он недовольно рыкнул, мол, сейчас важнее вытащить хозяйку из лап смерти, лечиться и страдать потом. Фимбула вскочила на льва, и Эйзенхорн с боевым воплем бросился в толпу скелетов. В прямом смысле слова прорвавшись сквозь орду костей и яда, лев вынес наездницу из проклятого ущелья и понёс к лагерю. Но его скорость стремительно снижалась, силы покидали его. Наконец животное свалилось без сил. Фимбула прокатилась вперёд добрых четыре метра, здорово изодрав кожу до кровавых ссадин. Но теперь она, забыв про свою боль, бросилась ко льву.       Вся в слезах девушка пыталась растолкать питомца, но тот был на грани смерти. С благодарностью посмотрев на хозяйку, лев закрыл глаза и замер. Фимбула дрожащими руками гладила животное, не веря, что это произошло с ней… как она могла допустить это… как она позволила страху обуять её… лев погиб по её вине. Но тут она вспомнила слова Таканы: если питомец умрёт или пострадает, его может исцелить любой смотритель стойла! Но как довести льва до Таканы? Вдруг если она отзовёт мёртвого льва, он больше не вернётся? Ферре заглянула в свою сумку, надеясь найти хоть что-то, что поможет ей сейчас. Её взгляд упал на потрёпанную книжку. Странно, она не брала с собой никаких книг. Откуда она взялась? Маллеус что ли подкинул? Книга была без какого-либо названия, на ней была лишь кривая надпись «Использовать при смерти питомца». Фимбула открыла наугад книгу. Внезапно книга засветилась и сама перелистнула несколько страниц. На испещренной непонятными символами странице некоторые закорючки сами засветились зеленоватым светом. После пятисекундного светового танца букв Эйзенхорн встал на лапы, но его раны по прежнему кровоточили. Лев едва держался, но ему стало немного лучше. Теперь можно было отвести его к Такане.       Фимбула вне себя от злости неслась к Такане, желая в первую очередь воскресить питомца, а уже после разобраться с Греллом. С горя и страха она совсем забыла о том, что смотрители стойла искусные лекари и вылечат любую болезнь питомца. Такана за скромных 5 серебряных монет нехитрым заклинанием вернул Эйзенхорна к жизни. Фимбула отозвала горного льва, чтобы тот отдохнул, и помчалась к Эншаке на Дездемонте, её степном льве.       Эншака и Грелл снова беседовали на своё прежнем месте. Фимбула в ярости соскочила со льва и с криком «Подлый предатель!» метнула в Грелла заряженную проклятием крови стрелу. Заклинатель поймал стрелу за секунду до того, как она достигла его. Стрела испарилась в его кулаке красным дымком. Его морду вновь озарила кровожадная улыбка. Фимбула заметила, что и мара тоже улыбался.       — Я же говорил тебе, что она справится. – Спокойно сказал Грелл Эншаке. – Отпусти девчонку. Пусть идёт куда хочет.       — Что происходит?! – требовательно спросила Фимбула. Дездемонт недовольно заурчал.       — Заклинатель Грелл уговаривает меня отпустить тебя в вольное плавание. – Ответил мара. – Если ты смогла справиться с ордой заколдованных скелетов, то я могу быть уверен, что ты не пропадёшь в дороге.       — Поиск Чёрного Ветра очень долог и тяжёл, у неё будет достаточно времени, чтобы усовершенствовать свои навыки и изучить новые. – Дополнил Грелл.       — Так… – Фимбула смущённо опустила лук. – Это было нарочно, чтобы проверить меня на прочность? Вы знали об этом, мара?!       — Да. Грелл сказал мне, что Чёрный Ветер зовёт тебя. И я понял, что время пришло. Пора отпустить тебя. Ты прошла испытание, и ты готова. Это тебе на дорожку.       Эншака дал Фимбуле плотный кожаный пиджак, такие же плотные штаны, ремень для снаряжения и новый лук, украшенный черепом кондора. Фимбула примерила на себя этот «зелёный» лук. Он был удобнее, прочнее и гибче того, что дала ей Айша. Определённо, он был гораздо лучше. Но куда же девать старый?       — Ненужное снаряжение ты можешь продавать любым торговцам. – Снова услышав её мысли, ответил Грелл. – Они всегда найдут ему применение. А это тебе подарок от меня.       Грелл дал Фимбуле шесть золотых монет и ещё два больших круга с рельефным изображением звезды. Это было похоже на маленькое игрушечное печенье, и на ощупь такое же.       — Что это такое? – спросила она, рассматривая «печенье». – Это… еда?       — Нет. – Рассмеялся Грелл. – Это дельфийские звёзды, монеты давным-давно утерянного города. Они редки и очень ценны. За них на Мираже ты сможешь купить множество редких предметов – чертежи кораблей, домов, летательных аппаратов, средств передвижения и даже питомцев. Ну и просто прогуляться по нему.       — Мираж? Что это такое?       — Это остров, куда нет пути. Туда можно попасть через магические врата, порталы через пространство и время. На Мираже всегда день, всегда лето, всегда тепло. И там всегда мир. Нерушимый мир. Там Запад не угрожает Востоку, там можно забыть о вражде. Время там остановилось. Врата контролирует Союз Дару.       — Дару?       — Это ещё одна раса, они есть как на Западе, так и на Востоке. Ты их ни с чем не спутаешь, это своеобразные животные, помесь кролика, лягушки и рыбы.       — Какой ужас…       — Но от них можно многое узнать. Поэтому будь поучтивее с дару. И ещё: у них довольно забавная речь, постарайся не акцентировать на ней внимание, иначе они обидятся. Ну что ж, вот теперь можешь отправляться. Я научил тебя всему необходимому, дальше сама.       — Спасибо вам большое.       Фимбула преклонила колено, затем зашла за шатёр и переоделась в новую броню. Старые вещи она сдала стоящему недалеко кузнецу Шан-Каю, и в её кармашке весело звенели 6 золотых и 40 серебряных монет.       Тут Фимбула вспомнила о необычном зверьке, которого ей показывал Такана. Ятта, кажется… надо бы вернуться и приобрести её.       Такана с привычным радушием встретил Фимбулу и принёс ей ушастого детёныша. Провернув те же самые нехитрые махинации, что и со львами, перед Фимбулой предстало взрослое животное, совсем не похожее на детёныша. Это было хоть и миловидное, но несколько угрожающего вида животное с мощными ногами и большими тупыми когтями. Зверь странно хрюкал и фыркал, дергая гигантскими ушами и размахивая длинным хвостом с плотной кистью на конце, похожей на плоский куст. Фимбула внимательно осмотрела животное, чтобы дать ему имя. Ятта оказалась самкой; Фимбула решила назвать её Ежевикой, в честь своих самых любимых и редких ягод. Надев на ятту броню, Фимбула оседлала Ежевику, и та понесла её по просторам горного плато, прямо к югу, где была единственная тропа, ведущая из плато к Тигриному Хребту. Район был назван Тигриным Хребтом вовсе не из-за гор, горы как раз кончались в нём, но зато он просто кишел дикими тиграми. Харнийцы и ферре, приезжавшие сюда для торговли грузами и их изготовлением, были вооружены до зубов, дабы защититься от стай тигров. Фимбула неслась на ятте так быстро, что ветер свистел в ушах. Прячущиеся в кустах тигры угрожающе шипели во след.       Когда лес кончился, Фимбула вышла к большой общественной ферме, напротив которого были жилые дома. Это был жилой сектор, фермерский район. Время от времени проезжали тракторы, нагруженные продуктами и изделиями, пробегали крепкие приземистые ослики, наивно пытающиеся догнать висящую перед ними морковку, несущие на себе седоков с грузом за плечами. Фимбула натянула поводья, и Ежевика пошла пешком, подёргивая головой при ходьбе как курица.       Кстати о курицах. Под ногами повсюду бегали откормленные куры, гуси, утки, индюшки, но тем не менее они держались вблизи домов своих хозяев, не отходя далеко от больших пугал. Стоило ятте приблизиться к курам, как те с недовольным кудахтаньем разбегались в стороны. Казалось бы, тихий, провинциальный посёлок. Что может быть лучше?       Фимбула так засмотрелась по сторонам, что аж вывалилась с седла, когда ятта резко остановилась и нагнула голову. Потерев ушибленный локоть, ферре увидела перед собой нагруженного сумками дару. Того самого, из рассказа Грелла. За несколько часов пути она не забыла его слов.       — Смотри, куда идёшь, ру-ру! – недовольно прокрякал зверь странным голосом. – Никогда под ноги не смотрят, ру-ру! Мы, ру-ру, хоть и маленькие, но у нас, ру-ру, тоже есть чувства, ру-ру!       — Ох, простите пожалуйста! – Фимбула вскочила на ноги и учтиво поклонилась. – Я впервые на Тигрином Хребте, я засмотрелась… у вас так красиво…       — Смотри, ру-ру, да не засматривайся, ру-ру! А то гляди, ру-ру, попадёшь в лапы к тиграм, ру-ру! Вон, ру-ру, иди к харнийцу Янгу, ру-ру, недалеко от станции, ру-ру. Он, ру-ру, ищет наёмников, ру-ру, для поимки тигров, ру-ру. А потом, ру-ру, даст отличную награду, ру-ру. Животное, ру-ру.       — Правда? Спасибо, уважаемый… эм…       — Рима, ру-ру. Я Рима, ру-ру. Ещё встретимся, ру-ру, удачи, ру-ру.       Дару пошёл дальше, переваливаясь как утка. Ферре облегчённо вздохнула: у неё уже болела голова от этого бесконечного повторения ру-ру. Охота на тигров? Это может быть хороший заработок. Да если ещё и животное дадут в награду… ох неужели тигра!?       Фимбула отозвала Ежевику и побежала искать Янга.       Янг сидел у костра с двумя харнийцами и тремя ферре и что-то усердно обсуждали. Уже издалека Фимбула услышала обрывки разговора:       — … Ты, Янг, считаешь, что найдёшь такого дурака, который согласится истреблять тигров за такую мизерную плату? – говорил мордатый ферре с седым ирокезом и серой шкурой.       — Мы охотники-профессионалы, а не клоуны, чтоб на корове ездить. – Высказался второй ферре с белой шкурой, но очень похожий на Маллеуса. – Ищи дураков или бомжей, которые на это согласятся!       — Ну я прошу вас, это всё, что у меня есть! Я отдаю единственное, что у меня осталось, только убейте тигров!!!       — Ахахаха! – загромыхал крепкий коротко стриженный харниец в блестящих латах. – Слушай, Янг, если кто-то согласится помочь тебе за такую плату, я публично обмажусь смолой и изваляюсь в шерсти ятты!       Охотники начали гоготать на весь район. Проходившие мимо люди и ферре косо поглядывали на компанию и обходили стороной.       — Ну так что? – громко заговорил мордастый. – Кто же согласится помочь этому нищему? Кто доставит нам удовольствие лицезреть нашего друга в смоле и шерсти?       — Я!       Фимбула гордо прошла мимо охотников и подошла к Янгу. Лица охотников скривились.       — Я помогу тебе, Янг, сколько бы ты не заплатил.       — Я могу дать лишь 50 серебряников и моё единственное животное… – заломил руки харниец.       — Я согласна. – Ответила Фимбула и перевела взгляд на охотников. – Кажется, тут кто-то обещал изваляться в шерсти на публике? Мы ждём представления.       — Лучше молчи, малолетка. – Шикнул похожий на Маллеуса и пригрозил изогнутым кинжалом. – Я держу связи с нуианскими работорговцами, им как раз девки в бордель нужны. Вот наведу на тебя справки, и будешь всю оставшуюся жизнь трясти голой задницей перед носом главы гильдии. Или ещё лучше в вонючем пиратском кабаке, в котором будешь обязана давать всем и каждому. Ясно?       — Он не шутит, девочка. – Подключился другой харниец. – Мордочка-то у тебя симпатичная, на Западный манер. Думаю, ни один нормальный лорд не откажется от тебя.       — Вы не только предатели родины, вы ещё и не держите слово. – Дерзко произнесла Фимбула. – Вечный позор вам. И да, желаю чтобы вас самих продали в кабак немытым пираткам. – Она улыбнулась так дерзко, что стала похожа на ловца духов.       — Чего?! Тебя, вижу, плохо воспитывали, шавка. Когда мужчина говорит, сука молчит! – произнёс мордатый и достал из-за пояса кривые ножи.       Фимбула мигом достала свой лук и чуть натянула тетиву. В раскрытом клюве кондора появился маленький красный сгусток энергии. Это была стрела с проклятием крови. Охотники мигом изменились в лицах и отпрянули назад. Пятеро мужчин испугались одной женщины… видимо, они вовсе не так круты, каких из себя строят.       — Убери лук, сука! – пискляво крикнул всё это время молчащий третий ферре, боязливо дёргаясь на месте.       — Если только седой мордоворот исполнит своё обещание! – с улыбкой произнесла Фимбула, натянув тетиву ещё сильнее. Сгусток стал ярче.       — Блин, мужики! – воспрянул вдруг мордатый. – Нас пятеро лучших охотников, и испугались этого куска мяса с шерстью! Ну-ка покажем суке, как надо вести себя!       — Да, и продать-то её особо некому! Было бы вымя побольше.       — Налетай!       Все пятеро бросились на Фимбулу. Янг в ужасе закрыл глаза и отвернулся. Чем он, безоружный фермер, поможет так не вовремя подошедшей и не к месту дерзкой кошке? Но Фимбулу учили обращаться не только с луком, но и с мечами. Фимбула выхватила из ножен подаренный когда-то Айлурой короткий меч и стремительно пару раз крутанулась вокруг себя. Старый меч не пробил доспехов охотников, но зато больно их ударил. Охотники на пару секунд замешкались, схватившись за животы. Фимбула совершила стремительный кувырок в воздухе и приземлилась на мордатого, сбив его с ног и произведя контрольный удар по плечу. Ферре завыл, скорчился и упал на землю, схватившись за расшибленное плечо.       — Ах ты тварь, ты сломала мне плечо!!! – застонал он. – Мужики, принесите мне её шкуру!!!       Мелкий харниец кинулся на ферре, замахнувшись кинжалом, и тут же получил отравленную стрелу и тут же нечто похожее на наконечник стрелы, что глубоко вошло в доспехи. Всё ясно, стрела сломалась.       — Ахахахахахаха! – победно заржал он. – Что, девочка, мана закончилась?       — Ты владеешь Меткой Преследователя? – спросила с улыбкой Фимбула. – Очень хорошая вещь.       Харниец заметно занервничал. Внезапно внутри его доспехов словно произошёл взрыв, и кислота облила всё его тело. Он с криком схватился за лицо и упал на колени, пытаясь избавиться от склизкого яда, но в итоге больше его размазывал. Через несколько секунд произошёл ещё один мини-взрыв, и новая порция яда залила его тело.       Оставшиеся трое не потеряли боевого азарта. Уж они-то отомстят за друзей! Они с криком помчались на Фимбулу. Ферре знала ещё один трюк. Едва охотники приблизились на достаточное расстояние, она резко подняла руки и скрестила перед лицом. Из земли вырвалось что-то похожее не то на толстые лианы, не то на щупальца, но это нечто крепко схватило охотников. «Ловушка!!!» – вскрикнул ферре со шрамом на глазу. «Да ну на фиг!» – с истеричным сарказмом ответил похожий на Маллеуса. Третий попытался освободиться, но чёрная магия плотно держала их на месте, лишив возможности атаковать. Один ферре быстро получил четыре стрелы прямо в голову и упал замертво. Его тело окружило зелёное сияние и оно исчезло. Нуи отправила его под один из своих алтарей. Двое наконец-то высвободились из оков и решили бежать. Кошка обезвредила троих, двоим и подавно не справиться. К счастью, они не знали, что когда Фимбула выпустила им вслед зазубренную стрелу, у неё иссяк запас маны. Она ещё не так много познала боёв, чтобы научиться экономить ману.       Янг наконец раскрыл глаза и в священном ужасе смотрел на измотанную ферре, обезвредившей пятерых охотников.       — Боже, боже, боже, боже!!!! – затараторил он. – Какая сила, какая грация! Я думал, они вас в капусту изрубят, а вы так ловко дали им отпор! Ух ты!! Да вы без труда одолеете этих жалких тигров!!       — Погоди… – вздохнула Фимбула, усевшись на землю. – Дай отдохнуть… мне просто повезло… если бы они знали, что у меня кончилась мана, они бы меня прибили…       — От этих охотников нет никакого житья… – заворчал Янг, зайдя в свой шатёр. – Да и не охотники это вовсе, а мародёры чёртовы! Ишь, продались Западным гильдиям как проститутка, и гордятся этим! Надеюсь, их когда-нибудь выкинут на мороз… вот, тут кое-что есть. Съешь, пока тёплое.       Янг протянул Фимбуле маленький котелок и железную чистую ложку. Котёлок был очень тёплым, но не горячим, и соблазнительно дымился. В котелке оказался суп-лапша с овощами и чесноком. Пустая похлёбка, но очень вкусная.       — Это ускоряет восстановление маны. – Объяснил Янг. – И голод утоляет, и энергию восстанавливает. Поэтому носи с собой всегда побольше напитков и супов. Особенно супов. Суп наше всё. Напиток некоторое время усилит твою концентрацию и сократит расход маны, но только суп её восстановит.       Съев весь суп до капли, ферре вновь почувствовала прилив сил и готовность сражаться. Она взял лук, вставила в ножны меч и спросила у Янга: «Где больше всего тигров?»       Янг указал на скопление деревьев, среди которого время от времени мелькали хвосты. Фимбула побежала туда и растворилась в тени деревьев…              — Вот! – девушка бросила к ногам Янга двадцать хвостов мёртвых тигров. – Было тяжело, но я справилась.       — О Слава Нуи! – вновь заломил руки Янг. – Теперь я смогу продать эти хвосты и спокойно выращивать скот! Больше эти тигры не утащат моих цыплят!       — Ну, простое спасибо в карман не положишь. – Улыбнулась Фимбула.       — Ах да! Вот твои скромные 50 серебряных. Если хочешь заработать больше, то иди сейчас назад к развилке, и направо. Прямо по тропе придёшь в Радужные Пески. Это родина харнийцев. Там найди моего давнего товарища, Сётунга. Он даст тебе интересную работёнку и хорошо заплатит золотом. А вот и моя животинка. Брунгильда, иди сюда, девочка!       Фимбула ожидала увидеть любое животное, но только не подошёдшую корову. Обычную корову. Да, ту самую, которых пасут на лугах, доят молоко, а затем забивают на мясо. Говядина стоила очень дорого и была лакомым кусочком для фермеров и воров. Фимбула в недоумении скривилась.       — Это… корова. – Сказала она наконец.       — Корова. – Радостно согласился Янг. – Но это не обычная корова. Селекционеры и дрессировщики хорошо поработали и вывели породу ездовых коров. Молоко они не дают, да и на мясо их нельзя забить, зато очень резво бегает. Для неспешных прогулок и веселья самое оно.       — Но… корова… – хотела сказать Фимбула, но Янг уже радостно бежал далеко-далеко. Корова подошла к Фимбуле и уставилась на неё своими большими бездонными глазами. Фимбула пожала плечами и свистнула в свисток. Корова растворилась в воздухе. Ферре позвала её снова. Теперь Брунгильда была её питомцем, её коровой. «Ну что ж, посмотрим, какая от тебя польза!» – сказала она и оседлала корову. У коровы оказались на удивление твёрдые натренированные бока. Может, она не так уж и плоха?       — Ну, бурёнка, покажи мне, что ты умеешь! – приказала Фимбула, ожидая что корова сейчас понесётся быстрее льва или одарит её благословением. Но вместо этого раздался чавкающий звук, и запахло коровьим навозом. Ферре скривилась и оглянулась. Её опасения подтвердились: сзади коровы лежала большая куча навоза, на который тут же слетелись жирные мухи.       Фимбулу одолела тоска. Столько тяжёлой работы, и ради чего? Ради бесполезной коровы? Ни мяса, ни молока, только испражняться и умеет. Но ферре учили уважению к природе и животным, ведь они сами были наполовину животными. Да, они охотились на животных, но эти животные целиком и полностью шли на нужды ферре: шкуры на одежду, одеяла, шатры и тому подобное, мясо на еду, кости на украшения и оружие. Она уже приручила эту корову. Ну что ж, может и пригодится…       Фимбула чуть дёрнула за колокольчик на шее коровы. Брунгильда пошла вперёд, покачивая головой.       Путь до Радужных Песков оказался очень долгим; ферре достигла их только к ночи. Было так непривычно ехать на корове… А сама Брунгильда шла себе вперёд, покачивая головой. Фимбула очень хотела есть, вымотавшись от схваток с тиграми, преследовавших её до самых Песков. Создалось ещё большее ощущение, что Янг просто обманул кошку: корова только шла пешком, даже не пытавшись бежать. От этого ферре стало ещё грустнее.       Стрекот сверчков и мерное покачивание на корове постепенно вгоняли Фимбулу в сон. Ферре почти что уже засыпала; она снова слышала голос Чёрного Ветра, видела его стоящим далеко-далеко впереди. Конь по-прежнему зазывал её, но страха уже не было. Она стремилась к нему, она разговаривала с ним. Она обещала прийти.       «Э, глянь какие люди!» – заорал кто-то над ухом, и мощный удар вышиб ферре из седла. Фимбула в недоуменни проснулась и увидела откатившийся в сторону камень. Сонная кошка даже не успела сообразить, что происходит, как кто-то очень сильный скрутил ей руки и вывернул так, что она согнулась и упала на колени. Брунгильда испуганно топала копытом и сопела отойдя в сторону.       — Так, так, - раздался знакомый голос, - кто это тут у нас ходит? Старая знакомая.       И сильный удар ногой последовал в живот.       Те самые охотники. Нуи вернула их к жизни, они знали, что ферре пойдёт сюда. И караулили её тут. Фимбула попыталась вырваться, но охотники получили благословение Нуи, которое временно делало их сильнее. Судя по их силе, воскресли они недавно.       — Ну что, сука, думала тебе это так с рук сойдёт? – спросил белошкурый ферре, грубо схватив её за шею. – Я хотел просто убить тебя в спину, но это слишком легко. Мы опустим тебя так же как ты нас. Держи её, мужики!       Харнийцы опрокинули её на спину, но руки по прежнему были крепко зажаты за спиной мордатым ферре. Фимбула отчаянно пыталась вырваться, но сил совсем не осталось. Белошкурый с издевательской ухмылкой начал развязывать ремень на штанах.       — Лучше не рыпайся, ушастая, – предупредил он, – хоть пальцем шевельнёшь, и я перестану быть нежным!       — Лучше я умру с честью, нежели отдамся тебе! – клацнула зубами Фимбула, и мощный удар сапога харнийца обрушился на её лицо.       — Спасибо, Чия. – Ухмыльнулся снова белошкурый. – Да чёртов узел, что с тобой не так…       — Да тебя не дождёшься, отвали! – отпихнул его писклявый харниец. – Я быстрее управлюсь!       — Да пожалуйста, я подожду. – Белошкурый наступил на хвост Фимбулы, заметив как тот осторожно ползёт к мордатому.       Фимбула дёргалась изо всех сил, терпя боль и удары, но голод и усталость от битв с тиграми дали о себе знать, и сопротивление слабело. Её охватил ужас от осознания того, что с ней хотят сделать эти чёртовы мародёры. И никого кругом нет, некому помочь. Похоже, придётся пережить этот процесс бесчестия, и после отправиться за Чёрным Ветром, и после мстить, мстить, мстить без конца, наслаждаясь их болью…       «МУ-У-У-У-У-У-У-У-У-У!!!!!» просто демоническим голосом взревела вдруг корова, встав на дыбы. Мародёры остановились на секунду и в недоумении уставили на корову. Но Брунгильда не ждала; здоровая туша обрушилась на мордатого, здорово помяв его. Затем корова налетела на остальных, лягаясь и разбрасывая всех головой. Белошкурый достал оружие и полоснул корову по горлу. Корова взревела ещё сильнее и просто впечатала разбойника своим весом в огромный камень так, что кровь брызнула во все стороны, а сам он упал без сознания. Фимбула недолго думая вскочила на корову и подъехала задом к белошкурому, едва оклемавшемуся. «Ну-ка, Брунгильда, одари его!» – ехидно сказала она.       Истошный вопль белошкурого раздался, наверно, и за пределами Радужных песков. Фимбула впервые так обрадовалась такому умению своего питомца. Она даже не ожидала, что корова станет её защищать. Брунгильда снова замычала, встала на дыбы и понеслась с такой скоростью, что ферре еле удержалась в седле. Для коровы Брунгильда действительно очень резво бежала. Не смотря на кровавую рану на шее…              

Глава 3. Ферма таре. Задания Сётунга

      

      Брунгильда бежала всю ночь не останавливаясь. Рана на её шее затянулась, и она несла хозяйку вперёд, будто знала, куда та направляется. Корова принесла ферре прямо на ферму к Сётунгу; видимо она не раз возила его этим маршрутом и узнала знакомые места. Фимбула, вымотанная голодом, усталостью и шоком, еле держалась в седле. Едва корова остановилась возле деревянного забора, огораживающего каменный дом и стойло, ферре слезла с неё, ласково погладила и отозвала, чтобы та отдохнула после безумной скачки.       Фимбула на подкашивающихся лапах прошла во двор и позвонила в колокольчик, висевший на калитке. Никто не вышел; Сётунга не было дома. А может быть и был, но не слышал или не хотел отвечать. Ну, не важно. Фимбула настолько устала, что ей было плевать на правила приличия. Она просто зайдёт в дом и ляжет спать, а потом отработает в полной мере свою неучтивость, будь то охота или помощь по хозяйству.       Но тут взгляд Фимбулы упал на стоящую у стойла фигуру. Это было что-то шерстистое, на механическом каркасе. У него была весьма угрожающая морда; открытая нижняя челюсть едва покачивалась от ветра с едва слышным скрипом. Глаза были закрыты, но в целом морда статуи походила на маску театра кабуки.       Сон немного отступил, и ферре решила посмотреть на необычное творение. Да, это был железный монстр, этакий символический лев. Он стоял на задних лапах, железный загнутый хвост со множеством заботливо отлитых завитушек тоже едва слышно скрипя покачивался на ветру. Искусственная жёсткая шерсть толстыми прядями свисала с железного тела и ног. Так же немного шерсти была на совсем коротких ручках, бездейственно прикреплённых к железному обручу, охватывающему тело. На голове шерсть была завязана в нечто наподобие ушек. Механический харнийский лев. Только вот зачем он?       Фимбула потрогала нижнюю челюсть механизма. Она была плотно прикреплена, но тем не менее свободно болталась. Что за удивительная конструкция! Так искусно сделанная, будто литая; ни болтика, ни гаечки. Ферре погладила по голове существо. Хорошее пугало, очень живописно выглядит.       Вдруг пугало со скрипом резко открыло глаза и затарахтело. Фимбула отпрыгнула от ожившего механизма, подумав, что уже сходит с ума. Механический лев отряхнулся, затем размял лапы и так же тарахтя и похрипывая уставился на гостью. Его нижняя челюсть болталась так, будто сейчас оторвётся. Затем он, приглушённо топая, пошёл на Фимбулу. Ростом он был не большой, на голову выше ферре, но его морда не выражала добрых намерений. Фимбула попятилась назад, но тут её руки коснулась та же самая шерсть. Она в ужасе обернулась: сзади стоял такой же лев, только дымчатого окраса с телом кирпичного цвета. А впереди стоял белоснежный лев с синими узорами на лице и синеватым телом. Более того, из-за дома вышел третий лев, чёрного цвета с горящими красными глазами, а за ним целая свора механических львят. Они были в два раза меньше взрослых, хоть и точно такой же формы. Львы и львята окружили ферре со всех сторон, но теперь она поняла, что они не нападают. Они знакомятся; они приветствуют гостя. Фимбула улыбнулась и протянула руку к белому льву. Механизм дружески ткнул в неё носом и подставил голову. Фимбула стала гладить льва, и тот закрыл глаза и довольно захрипел. Невероятно… этот механизм живой… он чувствует прикосновения, он даже испытывает удовольствие от этого.       Взрослые львы расступились. В калитку зашёл Сётунг, хозяин фермы. За ним вбежала с писком кучка совсем крошечных львят, у которых шерсть была только на голове, а всё тело было просто железным каркасом, в стальных рёбрах которого было зажато крошечное мерцающее сердечко. Вместо челюсти у них болтался красный язык, выражение морды было каким-то щенячьим, добродушным. Они были похожи на кудрявых собак, вставших на задние лапы.       Фимбула громко поздоровалась с Сётунгом и хотела поклониться, но едва она преклонила колено, как её со всех сторон облепили механические малыши, самые наглые запрыгнули ей на спину и устроили там беготню.       — Давно в этих краях не было ферре. – Улыбнулся Сётунг. – Кто тебя прислал ко мне? Или сама дорогу нашла?       — Янг с Тигриного Хребта сказал, что вы с ним приятели. – Ответила Фимбула. – Я помогла ему решить проблему с тиграми.       — О! Друзья Янга – мои друзья! У тебя такой замученный вид, ты устала. Проходи и отдохни.       — Спасибо, господин Сётунг.       — Полноте, зови меня просто Сяо, как звала меня мать. – Улыбнулся Сётунг. – Я такой же простой фермер, как и ты, к чему лишние почести. Так, а ну слезли с гостьи! – беззлобно прикрикнул он на львят.       Львята мигом спрыгнули со спины ферре и понеслись к корыту с корнеплодами и водой. Фимбула смогла встать и пошла за Сяо в дом.       Сётунг накрыл щедрый стол: гусь запеченный с яблоками, куриный суп, свежий хлеб, гранатовый сок и огромная плошка картофельного пюре с луком. Фимбула уплетала за обе щеки, забыв про правила приличия. Точнее, правила приличия ферре отличались от харнийских: у ферре при угощении было принято жрать руками не сдерживая аппетита, тем самым показывая, что угощение очень вкусно. Тот, кого люди назвали бы «свиньёй за столом», у ферре был желанным гостем с хорошим аппетитом. К счастью, Сётунг водил тесную дружбу с ферре и наизусть знал всех их обычаи, поэтому он с нескрываемой радостью смотрел, как девушка с жадностью уплетает его еду. Скрипнула входная дверь, и малыши-механизмы вновь облепили гостью, запрыгивая ей на колени или просто обтираясь об ноги.       — Надо же, ты понравилась моим таре. – Сказал фермер с привычной улыбкой. – Кстати, я так и не знаю твоего имени.       — Химпула. – Ответила ферре с набитым ртом.       — Как-как, прости?       — Фимбула. – Ответила ферре, проглотив еду. – А как ты их назвал… таре?       — Да. Раньше они назывались мутаре, а затем как-то сократилось до таре. Это механизмы, в коих сама Нуи вдохнула жизнь. Это скакуны нашей расы, они с нами с самого начала.       — А как вы их… ну… разводите? – Фимбула взяла на руки маленького таре, и тот радостно запищал и завилял хвостиком.       — В смысле разводим?       — Ну откуда берутся эти малыши?       — Я их собираю. Собственноручно. Или на заказ.       — Ух ты! Это так интересно! Я хотела бы посмотреть!       — Если хочешь, я соберу и тебе таре. Что скажешь? Только выбери цвет: белый, дымчатый или чёрный. И я укажу где добыть ингредиенты. Сам я буду долго собирать, так что если важна скорость выполнения работы, то придётся идти за ингредиентами самой. Что скажешь?       Фимбула задумалась. У неё были три льва, корова, ятта… почему бы не продолжить собирать братьев меньших? Чем больше животных, тем веселее в дороге.       — Я хочу всех троих таре. – Сказала она. – Что мне делать?       — У-у-у-у, работёнки будет много… – почесал голову Сётунг. – Вот что, иди-ка лучше поспи до завтра, ты очень плохо выглядишь. Я раздобуду тебе новую одёжку. Вижу, в дороге тебя сильно помяли.       Фимбула поблагодарила за ужин и устроилась в отведённой ей комнатке. Она не стала рассказывать о том случае с местными охотниками; уходя с Соколиного Плато, она знала, на что шла. Впереди её ожидали ещё более страшные события и передряги, ведь путь на Нуимар лежал через Запад…              Чёрный Ветер вновь явился к ней. Но на этот раз она уже скакала на нём. Огненный конь нёс её через огненный лес, сквозь снежный буран, через обледенелое озеро, через огненную землю, в воздухе которой витает пепел. Конь нёс её через невиданные земли, неужели они и правда существуют? Фимбуле не было больше страшно; она разговаривала с конём, она хотела найти его как можно быстрее. Она без страха восседала на нём, чувствуя как привязывается к нему, как он становится ближе с ней. Вот цель её путешествия – найти своего Чёрного Ветра…              Ферре впервые проснулась не от противного крика Айлуры и её долбёжки в ветхую дверь, а от весёлого писка и приятного топота по животу. Её кровать облепили малыши таре, их было около десятка. Фимбула погладила каждого таре и пошла вниз, механизмы гуськом попрыгали за ней.       Сётунг был во дворе и кормил своих таре. Здоровые механизмы умудрялись брать еду своими болтающимися челюстями и разжёвывать. Видимо, всё-таки они могут подтягивать их, когда требуется. Фимбула увидела оставленный ей на столе завтрак – знакомый суп-лапшу. Позавтракав, она вышла во двор, и крошечные таре высыпали за ней, несясь к корыту с кормом.       — Доброе утро, Фимбула. – Улыбнулся фермер.       — Доброе, Сяо. – Ответила ферре.       — Ну как, готова к сборке таре?       — Готова, как никогда!       — Замечательно. Приступим! Для создания таре нужна краска и много железной руды. Я отправлюсь в соседнее поселение за краской, а ты принеси мне руды. Справишься?       — Легко. А сколько нужно?       — Поскольку мне предстоит отливать трёх таре, понадобится 21 мешок руды. На одного таре уходит семь мешков. Начнём с руды. Потом отдохнём, и надо будет добыть шерсти.       — Сяо, а может нам уже сейчас распределить наши задачи? Я хочу поскорее собрать моих таре.       — Ох, а к чему такая спешка? Прогуляйся по Пескам, искупайся в оазисах, посети Змеиный Перевал. Оттуда видно – не поверишь! – Северное Сияние!       — Я бы с радостью, но у меня мало времени. Чёрный Ветер зовёт меня.       Сяо заметно изменился в лице. Нет, его лицо не стало гневным или шокированным, а скорее грустным, будто бы он что-то вспомнил. Фермер тяжело вздохнул и произнёс:       — Когда-то и мой Чёрный Ветер звал меня… после года скитаний по миру мы встретились… но я не воин… вернувшись домой, я сложил свои мечи в самый дальний ящик и променял воинскую славу на эту ферму, и стал выращивать таре. Я использовал Чёрного Ветра как вьючную лошадь, он был очень вынослив и даже заменил мне осла. Я возил на нём грузы на такие расстояния, что любой осёл бы сдох. Но я понимал, что это неправильно. Демон рождён не для того, чтобы возить на себе корзинки с цыплятами. Я сказал об этом моему Ветру, что я отпускаю его; он достоин лучшего седока. Он не хотел уходить. Он говорил, что мы одно целое, что он будет верен мне всегда даже по ту сторону жизни. Даже когда я сжёг его поводья, он не хотел бросать меня. Тогда я приказал ему уйти, и он повиновался. Мы оба знали, что будем очень скучать друг по другу, но тем не менее он не посмел ослушаться. А через неделю мне приснился сон: мой демон пришёл ко мне в том же огненном лесу, сказал, что никогда не забудет меня. Затем встал на задние ноги и испарился как фигурка из сухого песка. Маленький огонёк устремился к небу и там пропал. И больше мы не виделись. Я спросил у Жрицы Нуи, что значит этот сон. Нуи ответила ей: Чёрный Ветер так привязался ко мне, что не смог выбрать нового ездока. Вместо этого он предпочёл вернуться в нематериальное пространство и остаться там… сейчас я бы отдал всё, чтобы снова увидеть его, погладить его угольно-чёрную шкурку, покататься на нём… но увы, этот шанс выпадает лишь единожды, и я упустил его. Чёрные Ветра не возвращаются назад. С тех пор я не слышу ни его, ни других… и он меня уже не слышит…       — Оу… это так печально… – вздохнула Фимбула и смахнула слезу.       — К чему я это рассказал-то… я не посмею тебя задерживать. Мы в ближайшее время соберём всех таре, и ты отправишься навстречу своему демону. Руду ты сможешь накопать во-о-о-он у той виднеющейся на горизонте скалы. К сожалению, там единственное месторождение… поспеши, надо успеть до темноты, а пути неблизкие!       — А что будет ночью?       — Ночью… о-о-о-ох… ночью из подземных нор выползают гигантские муравьи и скорпионы, а со стороны Змеиного Перевала ползут злые души усопших, умерших страшной смертью и похороненных там… нельзя хоронить у Змеиного Перевала, земля там настолько холодна и пуста, что даже отвергает мертвецов…       — Хорошо, мы будем осторожны. Мы успеем до заката.       — Очень надеюсь… кстати! Вот твоя новая одежда. Думаю будет покрепче твоей.       Фимбула зашла в дом и переоделась. Сяо принес ей доспехи из плотной кожи с металлическими вставками. Только вместо обуви он дал ей поножи из плотной кожи для лошадей, так как ферре не носили обуви. Поножи плотно обхватили лапы ферре и удивительно удобно сели, как вторая кожа. Фимбула почувствовала, как возросли её силы с новыми доспехами. Лук её устраивал прежний. Ферре вызвала ятту Ежевику и понеслась к горе.       Ятта принесла её к месторождению довольно быстро; солнце только-только начало клониться к закату. Фимбула достала из сумки свою складную кирку (спасибо Джанге, очень умелому кузнецу и просто мастеру на все руки), размялась и начала разрабатывать залежи.       Одна кучка, другая кучка, третья кучка… солнце наполовину зашло за горизонт, но норма была выполнена: 20 мешков, связанных вместе. Соорудив нечто вроде лямок, ферре водрузила груз себе за плечи и вскочила на ятту. Ежевика с недовольным хрипом пошатнулась, но быстро восстановила равновесие. Ферре дёрнула уздечку, и ятта пошла пешком, с трудом передвигая ноги. Фимбула сильно испугалась: такими темпами она не успеет добраться до темноты, но и насиловать бедное животное не имеет смысла. Это не вьючная ятта, она не приспособлена к таким нагрузкам. Фимбула потрепала Ежевику за крепкую шею, и та шла с такой скоростью с какой могла.       Фимбула даже не знала, сколько она прошла; полпути, может треть. Ежевика ковыляла вперёд медленно, но уверенно, таща на себе ферре и груз. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, стало темнеть. Окружающая местность наполнилась странными звуками. Кричали не то птицы, не то какие-то звери. Девушка поёжилась: ночью в Песках холодно, да и рассказы о гигантских скорпионах и муравьях не внушали ничего кроме тревоги.       Стало совсем темно. Крики птиц смолкли, и тишина наполнилась звоном сверчков. Фимбула закуталась в свой пиджак, но это не помогло. Стало слишком холодно, да и спать хотелось очень сильно. Вряд ли Сётунг вернулся домой, можно заночевать здесь.       Ферре нарвала листьев юкки, соорудила круг из мелких камешков, валявшихся повсюду, нарвала коры драконовой пальмы и развела костёр, сложив мешки рядом под деревом и отозвав Ежевику. Ферре прислонилась к стволу пальмы и наслаждалась ласкающим теплом огня. Танцующие пламенные языки гипнотизировали, завораживали, успокаивали; стрёкот сверчков и мерцающие звёзды словно предрасполагали к крепкому безопасному сну. Фимбулу начало клонить в сон; она помнила слова Сяо о скорпионах и муравьях, но спать хотелось просто невыносимо. Помолившись про себя Нуи, ферре поддалась и заснула.       Горка песка, недалеко от спящей ферре, зашевелилась. Что-то пробивалось наружу внутри неё. Горка поднималась и поднималась, затем из её макушки вылезли два больших усика, ловящие вокруг воздух. Горка начала вновь расти, и из неё вылезла голова гигантского муравья, жадно клацающего челюстями. Муравей огляделся и заметил ферре. Спящая беззащитная жертва. Лакомый кусочек. Насекомое осторожно поползло к добыче, вытащив из песка своё огромное тело.       Фимбула мирно спала и вновь видела своего Чёрного Ветра. Конь снова нёс её по невиданным ныне землям, но внезапно он остановился. «Проснись! – прохрипел он. – Беда близко!» «Что? Ты о чём?» – ответила Фимбула. Демон необычно застрекотал и заклацал зубами. Фимбула вздрогнула и проснулась. Увидев перед собой гигантскую морду муравья, она едва успела отскочить от гигантских захлопнувшихся челюстей. Муравью не понравилась такая шустрая жертва, он поднял переднюю часть тела и его передние лапы раскрылись как ножницы и стали походить на две косы. Угрожающе щёлкая зазубренными лапами, он пошёл на ферре. Фимбула достала свой лук и одну за другой всадила в муравья четыре стрелы подряд. Из ран насекомого заструилась желтоватая слизь. Насекомое рассвирепело ещё больше. Фимбула сразила его зазубренной стрелой, затем стрелой с проклятой кровью, после этого последовали отравленная стрела и Метка Преследователя. Кислотный взрыв заметно ослабил муравья; лапы монстра наполовину растворились, и он пытался ползти уже на обрубках. Осталось лишь добить его. Но как? Прыгать на него сверху опасно, можно попасть в челюсти. Нужно это сделать спереди и так, чтобы не попасться. Но сможет ли старый ржавый кинжал Айлуры справиться с муравьём? Тем не менее можно рискнуть. Ферре уловила момент, когда муравей откроет израненный панцирь, резко замахнулась мечом и прыгнула за ним, выставив его вперед. Не Фимбула вела сейчас меч, а он её. Она никогда не делала подобных приёмов, это была чистой воды импровизация. Кинжал рассёк панцирь муравья. Из огромного разреза на чёрном панцире выглянуло мягкое тельце красноватого цвета. Фимбула подпрыгнула с разворотом, снова позволив мечу вести её, и сильный удар с воздуха обрушился на уязвимое место. Муравей просто истерично завизжал, дёрнулся и упал без движения. Пару раз дёрнулась его лапа.       Фимбула смогла отдышаться и подошла к чудовищу. Муравей был размером с добрую лошадь, но судя по жвалам и размеру брюшка молодой. Под твёрдым панцирем ферре заметила слабое мерцание. Сначала она подумала, что это Северное сияние отражается в гладком панцире, но, подняв голову, она увидела иссиня-чёрное небо. Сияния не было. Что же это может быть? Фимбула стала потрошить муравья кинжалом Айлуры, который сильно погнулся от удара и на сгибе появилась белая полоса; вот-вот сломается.       Потрошить муравья оказалось труднее чем она думала: жёсткое мясо с огромным трудом отдиралось, кусок за куском кинжал гнулся сильнее и сильнее. Наконец, когда он упёрся во что-то твёрдое, он просто переломился пополам. Фимбула с досадой вздохнула и продолжила когтями расковыривать мерзкую муравьиную мякоть. Было проще, но противно. Ферре докопалась до необычной вещи, похожей на прозрачный камень или твёрдое стекло. Внутри этого предмета что-то шевелилось. Что-то бесформенное, но несомненно живое. Оно сжималось, увеличивалось, пульсировало, кипело, меняло форму, но не останавливалось. «Хм-м-м… – подумала ферре. – Что это может быть? Какая-то… искра?» Она ещё раз осмотрела предмет. При повторном рассмотрении он показался ей знакомым. Но вот где она могла его видеть? Минутку… уж не в малышах таре ли сидели подобные «искры»? Фимбула решила приберечь это для Сяо, и положила камешек в сумку.       Только она хотела позвать Ежевику, как случилась новая напасть: страшный скорпион размером чуть больше того самого муравья появился просто откуда-то из темноты, при чём неслышно. Скорпион угрожающе защёлкал клешнями на ферре и только позже обратил внимание на мёртвого муравья. Тощее хвостатое существо сразу потеряло для него интерес; вот настоящее лакомство! Монстр пополз к муравью и по инстинкту начал тыкать в него хвостом. Но тыкал он странно: жало не касалось муравья, не могло проткнуть его; оно безжизненно болталось, и при касании с муравьём просто гнулось в сторону. Скорпион начал злиться, размахивать хвостом и клешнями и ещё яростнее нападать на муравья. Фимбула присмотрелась. Хвост скорпиона был ранен, из него торчало что-то острое, что почти отсекло жало. Наигравшись с муравьём, скорпион вновь обратил своё внимание на ферре. Такой маленький кусочек можно проглотить целиком. Фимбула хотела защищаться, но вспомнила, что кинжал сломался. Кошку на пару мгновений обуял страх, но она заставила себя успокоиться и с присущей ей ловкостью забралась на драконовую пальму. Оттуда она открыла огонь стрелами по скорпиону. Скорпион оказался покрепче муравья, и Фимбула растратила почти всю ману, прежде чем поверженный монстр свалился на песок. Ферре спрыгнула с пальмы и первым делом бросилась осматривать раненый хвост монстра. Жало и часть хвоста были уже отмершими и начали разлагаться. Яд уже не действовал, скорпиона ранили давно. Более того, хвост ниже раны тоже начал загнивать и отмирать. Монстр всё равно погиб бы от голода. Фимбула осторожно провела пальцем по мечу. Острый как бритва, крепкий, на подушечке пальца появились капельки крови. Несомненно, этот меч создан для борьбы с твёрдопанцирными тварями. Ферре нашла торчащую с другой стороны хвоста рукоять меча. Она была сделана в виде раскрывшей крылья птицы, на груди которой был глаз из сиреневого драгоценного камня. Ферре взялась за рукоять и изо всех сил дёрнула её, думая, что меч уже врос в гниющую плоть. Но меч с лёгкостью и хлюпающим звуком распорол свои органические оковы, и Фимбула едва не завалилась на спину. В её руках был невероятно лёгкий, но прочный и обоюдоострый меч; он невероятно удобно ложился в руку, словно срастаясь с ней, становясь её продолжением. Фимбула подошла к едва живому костру, чтобы проверить качество предмета. К её огромным удивлению и радости меч отливал синим цветом. Это был «синий» меч, редкий предмет. Ферре ощущала себя танцовщицей, каждое движение которой несёт смерть врагу.       Раздались очень подозрительные звуки, и из темноты появились три гигантских муравья, более угрожающего вида. Зазубрины на их лапах были ещё крупнее, челюсти больше, а панцирь явно твердее. Взрослые особи явились на запах добычи. Фимбула мигом очутилась на дереве; мана восстанавливалась слишком медленно, а здесь муравьи её если и заметят, то хоть не тронут. Драконовые пальмы известны своей прочностью, поэтому считаются единственными деревьями, непригодными для рубки и использования.       Муравьи некоторое время принюхивались, затем нашли своего молодого собрата и злейшего врага – скорпиона. Хищники начали жадно пожирать трупы, издавая специфические писки. Этого-то Фимбула боялась больше всего: на этот писк явился ещё десяток муравьёв. Муравьи начали нервно пищать и ходить вокруг обедающих собратьев. Кому-то удалось пристроиться, а кто-то получил лапой по голове. Трупы были съедены довольно быстро, и монстры обратили взоры к Фимбуле. Ферре попробовала атаковать, но маны хватило лишь на отравленную стрелу и Метку. Теперь ей стало по-настоящему страшно: неизвестно, вернёт ли Нуи её к жизни? Ферре знала множество примеров, когда кто-то умирал навечно, богиня по каким-то причинам не возвращала их к жизни. Кто знает, может и она окажется в числе этих невезучих?       Муравьи противно шипели и пытались лезть на пальму. Конечно их огромные тела не могли удержаться на тонком стволе, но зато, встав на задние лапы, они чуть ли не хватали кошку за хвост. Ферре залезла в самый центр кроны, сжалась в комок и подняла хвост. Муравьи упорно тянулись к ней своими зазубренными лапами, угрожающе щёлкая челюстями. Мана восстанавливалась очень медленно. Тут муравьи будто догадались о беспомощности жертвы: они начали заползать друг на друга, чтобы дотянуться до кошки. Фимбула просто била их по лапам своим новым «синим» мечом, но без маны от него было не сильно много толку: меч ранил твёрдые лапы, но не причинял им серьёзного вреда. Они тянулись со всех сторон, только и успевай головой вертеть, а то обрубят хвост по копчик.       Внезапно в голову пришла безумная идея. Ферре вспомнила о своих львах; ведь маной обладают и питомцы тоже. Если она спрыгнет, монстры погонятся за ней, но они слишком быстрые. На одном из львов она сможет убегать и отстреливаться! Можно попробовать…       Фимбула сжалась до предела, затем совершила резкий изящный прыжок. Перевернувшись в воздухе, она приземлилась на песок. Удар сковал обе ноги, но медлить нельзя; ферре помчалась вперёд на четвереньках, тратя последние, едва восстановившиеся крохи маны. За мешками с рудой она вернётся позже, сейчас главное спастись. Муравьи погнались за жертвой, быстро нагоняя. Фимбула вызвала Гарруса, когда мана совсем иссякла. Теперь она и муравьи были практически на равных скоростях. Фимбула осторожно отпустила поводья и натянула лук. Но удержаться на льве и стрелять было очень тяжело: тело Гарруса ходило волнами, лев бежал резкими рывками. Ферре крепко зажала тело льва между ног, поймала ритм и, двигая бёдрами в такт бегущему питомцу, смогла найти равновесие и натянуть тетиву лука. Теперь уже тратилась мана Гарруса; лев пытался обеспечить хозяйке максимальную точность и силу выстрела. Стрела за стрелой летели в головы муравьёв, один за другим монстры падали замертво. Но и Гаррусу пришлось истратить всю свою ману, прежде чем последний муравей, получив стрелу в глаз, упал мёртвым. Но мана питомцев восстанавливалась гораздо быстрее, и уже через пять минут передышки Гаррус был готов к бою. Фимбула вспомнила про светящийся камень в сумке и решила обшарить муравьёв, чтобы поискать ещё «искры».       Обшаривая каждого мёртвого муравья, она добыла ещё шесть «искр». Начало светать. Пора уходить, пока на муравьёв не набежали скорпионы. Ферре вернулась к той самой пальме, вызвала ятту и продолжила нести тяжёлый груз к Сётунгу.              — О слава тебе, Нуи!! – воскликнул Сяо и бросился на встречу к ферре. – Я уже собрался поминки по тебе справлять! Всякий, кто ночью уходил далеко от дома безоружным, был съеден скорпионами. О, ты даже добыла сталь! Я преклоняю пред тобой колено, ты великий воин.       Сётунг преклонил колено. Фимбула сильно смутилась и попросила его встать; её заслуги были ещё не настолько большими. Тут она вспомнила об «искрах» в сумке. Она достала одну и обратилась к фермеру:       — В телах муравьёв, я нашла эти штуки. Что это такое?       — О, ты даже нашла самый главный материал! – обрадовался Сётунг. – Это искра жизни, так мы её называем. Мы думаем, что это порождение магии, ибо эта искра и оживляет наших таре.       — Да?! То есть…       — Да-да! Крошечное сердечко в рёбрах малышей – это те самые искры. Мы обтачиваем их и после вставляем в таре, и они готовы для выращивания. Я, кстати, добыл необходимую краску. Осталось только добыть шерсть, и таре можно строить.       — А где взять шерсть?       — Мне нужны волокна юкки. Юкка – это «лохматое» дерево, которое растёт в Каменной Змее – том самом проклятом ущелье. Юкка очень живучее дерево, его листья не гниют в воде и в огне не горят. Поспеши, Каменная Змея находится ещё дальше! Не думаю что тебе будет приятно встретить орду гниющих трупов!       — У меня уже есть опыт борьбы с нежитью. – Улыбнулась Фимбула, вызвала снежного льва и помчалась по направлению к Каменной Змее.       Перевал действительно выглядел недружелюбно: уже издалека ферре ощутила пещерный холод, а ещё ближе к перевалу всё вокруг окутал туман, но не простой туман. Он будто бы был сиреневого оттенка. Гаррус озирался по сторонам и урчал. Фимбула погладила льва, и они пошли искать юкку.       Безжизненная тропа вела вниз, на «дно» ущелья. Кругом был лишь холодный колючий песок, ни травинки. Напряжение прямо-таки царило вокруг. Туман комьями ползал вокруг как живое существо, приобретая самые причудливые формы: он заползал на отвесную стену и падал оттуда, наваливался волной и отходил, как море, поднимался и падал. Фимбула боялась лишний раз вздохнуть, лишь бы чего не случилось. Гаррус тихо и монотонно урчал, готовый ко всему.       Откуда-то сверху пала пара камешков и прокатилась по холодному песку. Ферре приглушённо вскрикнула и зажала рот. Лев зарычал громче, но хозяйка и ему дала понять, чтобы он молчал. Лев затих, и Фимбула пошла дальше, озираясь по сторонам как загнанный котёнок. Вдруг впереди появилось тёмное пятно. Оно зияло сквозь туман, огромный чёрный силуэт. Ферре остановилась и затаила дыхание. Что это? Кто-то тихо, едва передвигаясь крадётся по песку. Кто-то большой и тяжёлый. Или это Гаррус? Нет, лев стоит на месте, застыв будто статуя. Кто же это?       Силует не двигался. Чёрное пятно так и висело в воздухе, на одном месте. Ферре решила подойти ближе. Пятно не двигалось, но стало приобретать более чёткие очертания. Вот из тумана появились вздёрнутые кверху не то руки, не то лапы. Сердце Фимбулы запрыгало как после первого зова Чёрного Ветра; Гаррус выступил вперёд и заурчал. Существо не двигалось. Оно стояло неподвижно, подняв руки кверху. Что это такое?       Ферре решила выяснить наконец, кто или что стоит впереди, и она крикнула: «Эй! Кто там стоит?! Отвечай!». Ответа, конечно же, не последовало. Силуэт всё так же недвижимо стоял на месте. Ферре достала лук и приготовилась открыть огонь в случае чего; она медленно и осторожно пошла вперёд. Туман всё так же перекатывался комьями, кое-где мелькали тени и раздавался стук коготков. Фимбула выставила лук перед собой и натянула тетиву. Силуэт был почти близко; перед ферре возникло лохматое чудовище с двумя горящими глазами. У кошки подкосились ноги, она едва удержалась. Глаза чудовища чуть сдвинулись в сторону… и полетели сквозь тёмный туман.       «Тьфу ты, пропасть! – сплюнула в сердцах Фимбула. – Чёртовы светлячки, Анталлон их подери…». Минутку… если глаза оказались светлячками, то объект впереди неодушевлённый предмет. Фимбула облегчённо вздохнула, убрала лук и подошла к нему. Это оказалась юкка. То самое «лохматое» дерево, крепкие листья которого были тонкими и длинными и правда напоминали шерсть. Фимбула боязливо огляделась. Кругом нет ничего подозрительного. Тогда ферре начала аккуратно срывать плотные листья.       Нарвав их так, что они едва уместились в сумку, ферре снова огляделась. Кругом по-прежнему тихо и напряжённо. Фимбула села на Гарруса, и тот пошёл в сторону выхода. В густой пелене тумана всё чаще начали бегать непонятные тени, всё чаще кто-то где-то скрёбся и ронял камешки. Ферре едва держалась.       Забрезжил свет выхода. Фимбула со всей силы пришпорила льва, и тот понёсся к ферме таре; казалось, он сам безумно рад убраться подальше от этого проклятого перевала. Хвала Нуи, что ничего не произошло.              — Ну вот, – радостно сказал Сётунг, – всё готово к сборке таре. Заодно и кузнечное ремесло освоишь. Но это только азы, основному тебя научит Консорциум Синей Соли.       — Консорциум? Почему Синей Соли? – удивилась Фимбула, вспоминая, где она могла раньше о них слышать.       — Не знаю, почему их соль синяя, но там находятся самые лучшие мастера своего дела. Быть членом КСС, как мы говорим в простонародье, огромная честь, даже рукопожатие с лордом земель и обед с ним же ничего не стоят, когда тебе приходит сообщение от главы КСС о том, что ты принят в их ряды. Ты ещё столкнёшься с ними не раз. Ну, довольно болтовни, пора за дело!       Фимбуле не терпелось вырастить своих таре, поэтому она и Сяо весь день, всю ночь, и даже весь следующий день неустанно стучали молотками, скребли ножами, плавили, красили, вымачивали во всевозможных растворах и обтачивали детали.       Сяо выковал три каркаса новорождённых таре и прикрыл их листьями. Как только таре оживёт, объяснил он, эта шерсть намертво прирастёт к нему, это будет цельное живое существо, которое сможет чувствовать мир вокруг.       Вот три готовых малыша уже стоят с закрытыми глазами и болтающимися язычками. Но чего-то не хватает. Сяо вставил в грудь каждому обточенную «искру». После крепления искры засияли ещё ярче, и таре ожили. Чёрный, белый и дымчатый. Три малыша тут же бросились к Фимбуле, прыгая у её ног. Ферре уже знала что делать.       Фимбула восседала на белоснежном таре, взрослом механизме, готовом нести её куда она пожелает.       — Вот. – Сказал Ся. – Это всё, что я на данный момент смог сделать для тебя. А лишних искр хватит на трёх таре, которых я выгодно продам западным торговцам. Не знаю почему, но они очень любят наших зверей – таре, львов, боевых кошек. Так и мы, восточники, готовы дорого заплатить за их лошадей, волков и оленей.       — Оленей? Да что у нас своих мало что ли?       — Нет, Фимбула. Это не простые олени. Это не те низкорослые полтора метра в холке уродцы, бегающие по Соколиному Плато и Рокочущим перевалам, и которых мы забиваем ради шкурки и куска мяса. Олени Леса Гвинедар – высокие и грациозные животные с ветвистыми рогами, украшенными листьями, длинными стройными ногами и гибкими шеями. Торговцы животными знают пару фраз на нашем языке, но не рассчитывай на радушное гостеприимство. На Западе тебя не раз будут резать и протыкать клинками. Раз за разом Нуи будет возвращать тебя в этот мир, а однажды может и не вернёт вовсе… – ферре громко сглотнула. – Раз за разом ты будешь стоять у алтаря Нуи, спасаясь от ненавидящих тебя западников.       — Чёрный Ветер стоит того. – Уверенно ответила Фимбула. – Я пройду огонь и воду, но найду его. Я не сдамся.       — Молодец, девочка. Не бери с меня дурного примера, не сходи со своего пути. Иначе кончишь как я – потеряешь дорогого сердцу друга потому, что не вынесешь тяжести обмана. Кстати, иди прямо вот по этой тропинке. Она выведет тебя к Махадеби – экзотическим джунглям, посреди которых находится город Аль-Харба – Город Высоких Башен, как его ещё называют. Походи там поспрашивай, может кто знает безопасный путь на Запад. Туда все путешественники и фермеры стекаются.       — А ты, Сяо? Ты же ходил на Запад, когда искал своего Ветра.       — То были другие времена. От Запада к Востоку ходили роскошные галеоны. Своими пушками они отпугивали морскую живность и доставляли пассажиров в сухости и сохранности. – Сяо горестно вздохнул. – Сейчас уже совсем не так. Море кишит чудовищами и пиратами, лишь немногие рискуют плыть через моря самостоятельно, и ещё меньше достигает противоположных берегов. Смотри, Фимбула. Ты полна решимости, но ты явно не знаешь с чем ты столкнулась.       — Сяо, с того самого момента, как я собралась в путь, меня пугают Западом и бесчисленными смертями. Я прекрасно понимаю, что меня ждёт впереди, но знаешь, это гораздо лучше той жизни, что у меня была. Спасибо тебе за всё. Когда-нибудь я вновь приду к тебе.       Ферре пришпорила таре. Механизм бежал немного медленнее льва, но быстрее коровы, а его громкий топот даже немного отпугивал время от времени появлявшихся диких монстров. Сидеть на таре было очень непривычно, зато мягко и удобно. Фимбула так же запомнила слова Сётунга о боевых кошках. Первым делом надо будет спросить о них; если это то, о чём она думает, то очень кстати.                     

Глава 4. Катакомбы Аль-Харбы

      

      Белоснежный таре, названный Хорусом, за несколько суток пересёк Радужные Пески и теперь нёс хозяйку по джунглям с самыми необычными и красивыми деревьями. Тропинка, что удивительно, была вымощена гладко обтёсанным камнем. Значит, город здесь очень давно. Требуется немало усилий, чтобы выложить тропу такой длины. Хорус бежал не чувствуя усталости; конечно, механизм гораздо выносливее живого существа.       Тоненькие деревца сменились громадными стволами тысячелетних деревьев, на кронах и ветках которого мелькали огромные рогатые гориллы, в водах плескались большие слоны со слонятами, а от их шагов во все стороны расплывались большие причудливые карпы. Махадеби, жемчужина Востока. Богатый край, Первый Центр Востока, куда съезжались торговцы со всех районов, чтобы приобрести редкие товары и продать свои. Так же Аль-Харба, главный город Махадеби, славился своими тавернами, где можно провести с комфортом ночь, отведать экзотических блюд и порадовать себя отличной и недорогой выпивкой. Урчащий живот Фимбулы подсказал, что первым делом надо бы посетить таверну. Хорус пожевал в дороге драконовых плодов – очень твёрдых как камень несъедобных фруктов, но челюсти таре легко раскололи его. Как рассказывал Сяо во время создания, таре единственные существа, кто питается этой гадостью. Видимо, их нутро создано для переваривания подобных вещей. Как так получилось – неизвестно.       Фимбула натянула поводья, и Хорус пошёл пешком. На входе в город стояли четыре стражника в крепких латах, держащие в руках копья, способные одним ударом свалить с ног слона. Едва она приблизилась, стражники как один отдали честь, и снова замерли. Ферре проехала под толстой аркой и её окружили снующие туда-сюда люди, деловито гуляющие кошки и собаки, странно одетые люди, ферре и харнийцы на львах и лошадях, при чём одни лошади мускулистые, чуть приземистые, и бегают не так быстро, другие более изящные, стройные и неслись над землёй с поразительной лёгкостью.       Ферре отозвала таре и пошла по узкой улочке, осматривая город. Никто не обратил на неё особого внимания, Аль-Харба видела даже западные народы и даже пираты не брезговали заглянуть в порт, чтобы сдать награбленное. Скупщики товаров были людьми непредвзятыми и принимали всё что угодно и от кого угодно. На их охране стояли ещё четыре стражника, готовые хладнокровно всадить копьё в глотку любому нарушителю. Если западник и восточник начинали выяснять отношения, умирали оба. Потом уже во власти Нуи было вернуть их к жизни или же в наказание оставить в мире духов.       Лавки, лавки, торговцы, и пока ни одой таверны. А в животе урчало всё громче. Фимбула остановилась, взявшись за живот и огляделась, ища хоть какой-то знак таверны или хотя бы кабака.       — Что, внученька, заблудилась? – ласково спросил чей-то старческий голос.       Ферре увидела старого харнийца, на трясущихся ногах подошедшего к ней и опиравшегося на толстую кривую палку.       — Доброго дня, дедушка. – Поклонилась ферре. – Да, я прибыла не так давно и ужасно голодна. Не знаете ли вы ближайшей таверны? Или хоть чего-нибудь, где можно перекусить и отдохнуть?       — Есть, внученька, есть. – Улыбнулся харниец. – Во-о-о-он за тем домом видишь трёхэтажное строение возвышается? Это лучшая таверна во всей Аль-Харбе! Там работает мой внук. Я вот решил перестать пить эти зелья долголетия, я уже достаточно пожил. Я передал таверну ему. Добрый малый, и напоит, и накормит.       — Спасибо большое. Всего вам доброго.       — И тебе, красавица.       Фимбула стеснительно дёрнула ушами и пошла по указанию харнийца.       За поворотом действительно была довольно аккуратная таверна, названная «Вороний Мистик». В «Мистике» собирался самый разнопёрый народ, но в основном там были члены богатых гильдий, которые приходили в эту «жалкую богами забытую забегаловку», чтоб покрасоваться и посмотреть на завистливые лица «никому ненужных неудачников», которые «ничего не добились в жизни». Едва ферре зашла в таверну в своей достаточно подпорченной одежонке, несколько харнийцев в великолепных одеждах явно не местного изготовления мигом уставились на неё, и с надменной улыбкой начали перешёптываться. Фимбула не обратила на них внимания, и важно прошла к стойке, за которой уже приветливо улыбался совсем молодой харниец с высоко заколотым хвостом гладких прямых волос.       — Добро пожаловать в «Вороньего Мистика». – Произнёс он. – Чем я могу услужить уставшей страннице?       — Утиную грудку, пожалуйста, с перцем. Побольше. – Произнесла кошка, горящими глазами скользя по вертелам с сочной птицей, мясом и рыбой.       — Грудка осталась всего одна, к сожалению, а приготовить новую требуется время. Могу предложить жареное филе гуся, свежайшую говядину и свинину, только что с забоя, и печёного марлина с дымком.       — Давай всё вышеперечисленное! – сверкнула глазами оголодавшая кошка. – Я очень голодна!       — Секундочку… – харниец отошёл и через минутку протянул ферре огромное блюдо с мясом и рыбой с различными приправами. – Пожалуйста.       Ферре уселась за свободный столик и принялась жадно уплетать мясо. Она попутно разглядывала посетителей таверны; надменные члены гильдий вызывали вовсе не зависть, как им казалось, а скорее отвращение; «бедняки» смотрели на них так, что в их глазах ясно читалось «да уйдите вы уже отсюда побыстрее…», даже сам хозяин таверны был явно не рад таким гостям. Оно и понятно: высокомерие прямо таки пёрло из них, как жир из свиньи. Но Фимбула вспомнила, что однажды в юности говорил ей пропавший без вести отец: «Знаешь, чем отличается стая от прайда? В прайде каждый стремится заслонить товарища собой. В стае же каждый стремится спрятаться за его спину.». Так вот эти товарищи напомнили Фимбуле стаю: вместе они вели себя как хозяева мира, но напади на них поодиночке – даже крысолюд с ними справится, несмотря на роскошные доспехи.       Один харниец вдруг заметил ферре и стал делать ей весьма двусмысленные жесты. Сидевшие рядом с ним девушки хихикали, притворно стараясь это сдержать. Мол, смотри, кошка, мы открыто издеваемся над тобой, и ничего ты нам не сделаешь. Но не ту кошку за хвост они дёрнули; ферре демонстративно передвинула стул так, чтобы повернуться к ним спиной. Судя по волнообразному гулу воинам такое поведение очень не понравилось. Раздались тяжёлые приближающиеся шаги, и напротив ферре плюхнулся тот самый харниец. Сам по себе он был не красавец: лыс, грушевидное лицо, маленькие поросячьи глазки. Но его это не смущало, ведь золотые доспехи, отливающие рыжим цветом и «красный» лук за спиной вполне компенсировали внешнее уродство.       — Э, киска, чего такая несговорчивая-то? – похотливо спросил он, коснувшись её руки.       Фимбула резко отдёрнула руку и громко пшикнула. Харниец чуть отстранился, но довольно быстро его лицо вновь приобрело противное спокойствие.       — О-о-о-о, какие мы агрессивные. Мне нравятся дерзкие дамы.       — А мне нравятся красивые мужчины с шёлковыми длинными волосами. – С улыбкой ответила Фимбула. – Так что уйди, не занимай место.       С лица харнийца не сходило похотливое выражение и самодовольность. Видимо, он понял, что собеседница крепкий орешек и перешёл к своему главному козырю:       — Видишь мои доспехи, крошка? Видишь, золотым отливают? Это эпические доспехи, такие могут позволить себе только члены сильных и богатых гильдий. Создать такие не просто, ой как непросто, поэтому и стоят они заоблачно. А как тебе мой лук-реликвия? Красивый, да? А знаешь, как мощно он стреляет? Я в одиночку сражаюсь с демонами Нуимара, Сальфимара, библиотеки Эрнарда, Колыбели Разрушений, и даже однажды смог сразить Гартарейн.       — Гартарейн? Уж не тот ли это легендарный мифический дракон? Я слышала о нём. Но говорят, что этот дракон миф, просто красивая страшилка.       — Ну, во-первых, она. Гартарейн – дракониха. Это дитя самой Природы, это её воплощённый Гнев. Гартарейн одна из тех, кто одним своим дыханием несёт смерть всему живому. И я убил её. Один. И как только она возродится, я вновь отправлю эту шавку обратно в Преисподнюю к Анталлону!       — Если Гартарейн и правда существует, то тогда ты точно не мог убить её один. С гневом природы никто не сможет справиться, ибо Природа есть Боги. – Ответила Фимбула с наглой улыбкой.       Харниец замер с раскрытым ртом, не зная, что сказать. Девчонка оказалась умнее, чем он думал. И храбрее. Ему было очень непривычно такое поведение, он привык, что перед ним всегда все вели себя как собачонки перед хозяином. Ферре продолжила поедать мясо, жестом дав понять, что не желает продолжать разговор.       Всё, хватит нежностей. Харниец принял вызывающую позу и произнёс:       — Мы – гильдия Рассвет Солнца. Мы сильнейшая гильдия Востока. Западники слезно умоляют наших солдат пощадить их, даже на Мираже нас обходят стороной! Мы держим в своих руках ещё пять гильдий, которые платят нам налоги. Скоро мы завоюем весь мир и все будут нести к нашим ногам мировые блага. Кто не с нами – тот будет уничтожен! Я предлагаю тебе, киса, стать одной из нас.       — Спасибо, заманчивое предложение. – Улыбнулась ферре. – Но свободу я ценю больше.       —Что тебе не нравится?! У тебя будет всё, что ты хочешь – лучшая броня, лучшее оружие, горы золота в кошельке, животные, которых точно не купишь за деньги. Или ты так и хочешь прожить эту жизнь среди рабочей черни, таская на горбу грузы? У тебя будет личный трактор. Личный болид… – голос харнийца стал вкрадчивым.       — Болид? – переспросила ферре.       — Чудо западной техники. Это то, что, проще говоря, называется машина. Она ездит быстрее всего, что ты знаешь, и с ней перевозить грузы гораздо приятнее. Последний раз спрашиваю, ты согласна?       Фимбула сделала драматическую паузу.       — Нет. – Уверенно ответила она. – Это окончательное решение. Уже судя по тому, как ты отзываешься об этих людях, ты не воин. Вы не гильдия, вы лишь стая. Стая, где каждый стремится спасти свою шкуру, прикрывшись товарищем. А в курсе ли ты, что еда, которую ты ешь перед боем, сделана натруженными руками уставшего фермера, освоившего в совершенстве кулинарию? Доспехи, которые ты носишь, сделаны руками уставшего вспотевшего кузнеца, который надеется, что куёт эти доспехи для своего защитника? А твой лук? Знаешь ли ты, сколько физических и магических сил, а тем более денег было потрачено на эту реликвию? Не знаешь, да и тебе это совсем неважно. Тебе важнее помахать этим луком перед носом этих рабочих, чтобы показать какой ты крутой, и как они ничтожны перед тобой. Но держу пари, оказавшись взаправду перед носом этой же самой Гартарейн, ты завизжишь как девчонка. Я не хочу быть похожей на вас. Я воин. Я защищаю, а не подставляю.       Харниец посмотрел на неё так, будто готов был разорвать на месте. Возможно, он бы и сделал это, если бы не вошедший стражник, захотевший промочить горло. Харниец лишь очень недобро посмотрел на ферре и произнёс:       — Ну как хочешь, шавка. Ходи и дальше как голодранка, таская на своей спине грузы как ослица. Очень надеюсь, что я не увижу тебя одиноко бредущую с паком на спине, иначе это печально для тебя кончится. Поняла?       — Мне кажется, или дверь скрипнула? – задумчиво произнесла Фимбула, углубившись в тарелку.       — В натуре ослица… – скривился харниец, дал девушкам знак, и они всей компанией вышли из таверны.       Какие же они противные! Неужели все великие гильдии обречены на такое моральное разложение? Неужели вступившие в них люди настолько проникаются властью и красивой жизнью, что просто забывают о том, что они сами выходцы из тех же крестьянских и фермерских семей, что их родителей так же гнобили, как теперь гнобят они? Неужели они разучились отдавать, а могут лишь брать?       Ферре отнесла в задумчивости тарелку обратно на стойку. Бармен попытался улыбнуться сквозь неприятные мысли и посчитал сумму.       — Четыре золотые монеты и шесть медяков. – Назвал он конечную сумму.       Фимбула полезла в карман и с ужасом нащупала только одну монетку. Она всё истратила…       Хозяин сразу понял по её лицу, что у не сильно не хватает денег, и с улыбкой сказал:       — Вижу, с финансами туговато у тебя, да? Ну что ж, выход из ситуации есть. Тебе придётся на меня поработать.       — Выхода у меня нет. – Фимбула с подозрением смотрела на бармена, догадываясь, что от неё попросят.       Бармен, заметив это, рассмеялся и ответил:       — Успокойся, кошка, ты не о том подумала. У меня просто скромная таверна, а не притон. Я всего лишь прошу тебя помочь мне с таверной. Кстати, меня зовут Тамерлан. А тебя?       — Фимбула.       — Хм… какое необычное имя. Ты с Запада?       — Что?! Нет!       — Извини. Просто имя-то западное больше, чем восточное. Просто знавал я одного ферре, который вырос на Западе. У него была тяжёлая судьба, рос в монастыре, не знал любви… спустя столько лет он решил заглянуть на Восток. Был тут буквально полтора года назад со своей любимой. Только вот имени своего мне так и не назвал… но это и не важно, его имя рано или поздно ещё прогремит не раз.       — Понятно. Так… что же от меня требуется, чтобы выплатить свой долг?       — О, ничего сложного. Для начала ощипай и приготовь двадцать уток. Мои утки пользуются большой популярностью. Знаешь почему? Потому что они не жирные. Что такие глаза делаешь? Да-да, я наращиваю уткам мясо, а не жир. Я кормлю их измельчёнными злаками и пою минеральной водой, которую привозят с Изначального материка. Понятия не имею, как до него добираются… моря кишат пиратами и медузами. Так же я держу уток в очень теплой среде, чтобы они не копили жир. Давай приступишь прямо сейчас.       — Хорошо.       Тамерлан отвёл Фимбулу к небольшой деревянной хибарке. Едва ферре зашла туда, как её сразу прошиб пот: духота как в бане, а по полу привольно гуляют крепкие откормленные утки. Ну что ж, пора браться за работу.       Боже! Эти утки хоть и жирные на вид, но бегают как кони! Даже ловкая ферре, проводившая большинство времени своей жизни на охоте, не могла поймать этих птиц! Утки разлетались в стороны, бегали с такой скоростью, что хоть марафон устраивай. Ферре вымоталась уже через пять минут активной ловли и ей пришлось снять одежду, оставшись в одном нижнем белье из бычьей кожи. Так стало немного лучше. Кожа быков Соколиного Плато обладала очень интересным свойством – она активно пропускала через себя тепло от тел ферре, а потом отталкивала его, не позволяя коже сопреть. Даже при такой температуре Фимбула чувствовала прохладу от белья и даже немного замёрзла. Погоня за скаковыми утками даже согревала её.       Наконец, одна утка поймана. Ферре держала в руках бьющуюся и недовольно крякающую птицу. При каждом взмахе крыльев под перьями ощутимо ходили мышцы. Очень мясистая птица. Ферре посмотрела на птицу с жалостью; возможно, утка и понимает, зачем её ловят, поэтому так убегает. Но делать нечего: судьба этой утки такова, что её съедят. Для этого она рождена.       Фимбула отнесла утку к столу во дворе, где лежал огромный мясницкий нож. Раз! – и головка птицы откатилась к краю стола. Ферре жалостливо вздохнула, но вид крови и мяса пробудил в ней инстинкты хищника, и так потрошить птицу было проще.       Ощипать птицу не составило труда: когти и цепкие пальцы, созданные для потрошения и лазания по деревьям, сделали своё дело. Оставив голую тушку на столе, ферре вновь вернулась в загончик.       Все двадцать уток были ощипаны только к вечеру. Вымотавшаяся ферре занесла связку выпотрошенных и ощипанных тушек Тамерлану. Тамерлан одобрительно кивнул и принял птиц.       — А я говорил, что наращиваю им мясо, а не жир. – С улыбкой сказал он. – Я уже научился ловить их, с непривычки тяжело, согласен. Ну что ж, спасибо тебе, ты вполне отработала свои пять монет. Переночуй, постирай одежду и завтра можешь идти. А приготовлю уж я их сам.       — Спасибо, Тамерлан. Только я хочу кое о чём спросить.       — Конечно.       — Скажи мне, как можно побыстрее и безопасно добраться до Запада?       — До Запада? Хмм… можно напрямую переплыть море и высадиться на пустынном берегу. Но для этого тебе понадобится хотя бы уплотнённая лодка. Обычная не выдержит морских волн.       — Понятно. Где её можно взять? Точнее, как её построить?       — Построить такую ты сама не сможешь. Только мастеру это под силу. Вот что, иди в другой конец города, в храм Сальфиры и поговори с местными монахами. Они тут всех знают, если не по именам, то по профессии точно.       — Хорошо. И ещё, когда я была в Радужных Песках, фермер Сётунг, выращивающий таре, сказал не о каких-то боевых кошках. Он рассказывал о том, что животные обоих материков пользуются спросом у торговцев. Что это за боевые кошки?       — Хм… я слышал что-то о Поющей Земле – мирный край, где всюду цветёт сакура. Загляденье просто. Там есть ферма известного Дзао. Он поставляет мясо быков и парное молоко. Он же и разводит этих кошек. Крупные камышовые коты, которые охраняют хозяина не хуже собаки.       — Так я и думала. Боевой помощник мне не помешает. Спасибо ещё раз.       Фимбула пошла наверх к комнатам. Одежда сохла во дворе, но на раздетую ферре никто не обратил внимания. Ферре всё равно считались животными, поэтому если они ходили раздетые, это никого не смущало.       В таверне были небольшие комнатки с двухъярусными кроватями. Ферре нашла свободную комнату с соответствующей табличкой. Сняв её и заперев дверь, она забралась на второй ярус кровати и заснула.       Утром кошка проснулась со странным чувством. Она хорошо выспалась, но будто бы чего-то не хватало; только вот чего?       Ферре нашла свои кожаные доспехи и снаряжение внизу у стойки Тамерлана. Хозяин таверны подготовил все ещё вещи в дорогу и даже дал пять зажаренных уток с луком.       — На вот, возьми. Проголодаешься ещё в дороге. – Сказал он, протянув ей пять кульков с крупными тушками.       — Спасибо большое. Пожалуй, одну я съем сейчас.       — Конечно. Завтрак – дело правое.       Фимбула села за тот же столик и принялась есть утку. Пропитанное уксусом мясо таяло во рту, а вкус маринованного лука чудесно дополнял блюдо. Ферре не спеша наслаждалась едой и решила для себя научиться готовить такую же вкуснятину. Будет умение – ресурсы найдутся.       Дверь с грохотом распахнулась, и вошёл тот самый грушеголовый харниец со своими девками. Как всегда, усадив дам за стол, он начал размахивать руками и громко вопить, раздавая приказы налево и направо; первым делом он начал орать на Тамерлана, прося «прислугу» приготовить пожрать «хозяевам Востока». Тамерлан с виноватым и несчастным видом, изо всех сил стараясь улыбаться, начал готовить. Фимбуле страшно хотелось посрубать головы этому уроду и его потаскушкам, но громоздкие золотые доспехи и оружие-«реликвии» очень красноречиво говорили о том, что их обладатели слишком сильны для всех присутствующих.       Мимо их столика проходила бедно одетая харнийка. То ли она работала в таверне, то ли посетительница, неизвестно. Но одна из сидящих крикунов незаметно сунула ей под ноги свой лук. Харнийка запнулась и с приглушённым возгласом растянулась на полу. Просто дичайший ржач наполнил всю таверну, аж со второго этажа свесились удивлённые головы. Фимбула сжала кулаки: желание всадить им всем меч в одно место было очень велико, но здравый смысл сразу дал понять, что эту битву она не выиграет. Чувство чести не знакомо этим ребятам, они не побрезгуют напасть всей толпой. Доев птицу, ферре решила под шумок смыться из таверны.       Ферре осторожно пробралась к выходу, тихонько вышла из таверны, пробежала к углу и оглянулась. Бедная харнийка вылетела из таверны и с плачем скрылась среди маленьких домов. Ржач всё ещё гремел. Фимбула облегчённо вздохнула и пошла к храму Сальфиры. Его высокие башни резко выделялись среди остальных, и блестевшая на солнце фигурка не то птицы, не то человека в огне украшала гигантский купол.       Ферре прошла довольно большое расстояние, как вдруг сзади раздался цокот копыт. Но это была не лошадь. Фимбула не стала оглядываться, она лучше посмотрит в спину тому, кто промчится на этом изящном животном, судя по звуку. Но Фимбулу обогнал и предстал перед ней старый неприятный знакомый. Он восседал на невероятной красоты олене; похоже, это и был тот самый олень Леса Гвинедар, что на Западе. Спина и бока оленя были небесно-синего цвета, а ноги, живот, грудь и горло белого как снег. Ферре никогда не видела снега вживую, только на картинках, и он был прекрасен. Серебряные рога оленя и правда были похожи на сплетённые ветки деревьев, украшенные листьями. Так же тело оленя украшали причудливые рисунки, напоминающие изображение вьюги, а его глаза были словно два кусочка неба в солнечный ясный день. У него были изящные тонкие ноги с аккуратными копытцами, задорно загнутый хвостик и большие уши. Длинная гибкая шея пряталась под толстыми локонами жёсткой шерсти. В холке олень был ростом с Фимбулу. Фантастическое животное.       — О, старая знакомая! – заголосил харниец. – Ну доброго здравия! Что ж ты не такая дерзкая, как вчера? Или тебе уже подрезали язычок?       — Отойди, уродище. – Сурово ответила ферре, сжав кулаки. – У меня нет времени разговаривать с тобой.       — О-о-о-о, вижу ты совсем страх потеряла. – Хищная ухмылка озарила его лицо. – Придётся преподать тебе урок, чтоб научилась уважать сильнейших!       Харниец натянул тетиву лука. Появилась стрела, состоящая целиком из огня.       «ГАРРУС!!!» – вскрикнула Фимбула первое имя, что пришло в голову и быстро свистнула. Снежный лев спрыгнул прямо из воздуха на голову харнийца. Массивное животное свалило его с седла и пошатнуло оленя. Олень странно захрипел и, встав на дыбы, угрожающе замахал передними ногами. Гаррус зарычал, в ответ угрожая когтями. Но ферре оседлала льва и со всей силы дёрнула уздечку. Лев повиновался и понёс хозяйку в сторону храма. «Ты не уйдёшь от меня, грязное животное!» – прогремел вслед голос харнийца. Ферре со всей силы пришпорила Гарруса, и тот мчался так быстро, как мог. Фимбула едва успевала кричать зазевавшимся прохожим, чтобы не столкнуться с ними.       Затерявшись где-то в незнакомом районе, ферре остановила своего скакуна. Гаррус тяжело дышал, высунув язык. Бежать так быстро под палящим солнцем тяжело. К счастью, недалеко был колодец. Ферре набрала воды, и лев начал жадно пить. Когда лев выпил аж полведра, Фимбула набрала ещё прохладной воды и окатила голову льва. Гаррус радостно подставил разгорячённую голову под воду, чуть приоткрыв рот так, что стало ясно: он улыбается. Фимбула улыбнулась в ответ, набрала ещё воды и окатила тело льва вместе с доспехами. Кожаные доспехи мигом пропитались водой, теперь лев сможет долго наслаждаться прохладой. Надо бы и самой умыться. Ферре умыла своё лицо и окунула голову в ведро. Прохладная вода пропитала крепкие дреды, и жара отступила. Всё-таки в Махадеби жарко; тропики как ни как. Освежившись, она осмотрелась; башни храма теперь были в абсолютно другой стороне, но всё равно возвышались над всем городом. Теперь надо держать курс прямо на них.       Из-за угла раздались до ужаса знакомые крики, и появился тот самый синий олень, а за ним его прихвостни. Один был на белоснежном коне с розовой мордочкой, тело которого украшали похожие рисунки; двое восседали на таре, но он был кроваво-красного цвета; ещё кто-то прискакал на таких же оленях, как их главарь харниец. Ферре почти шёпотом подозвала Гарруса и вскочила на него. «Эй, вон она!!! – раздался крик. – Спустить с неё шкуру!!!» Волна огненных стрел устремилась на ферре. Гаррус не дожидаясь приказа рванул прямо на атакующих. «Что ты делаешь?! – ужаснулась Фимбула. – Остановись немедленно!!» Лев просто тараном врезался в атакующих. Олени, кони и таре едва устояли на ногах, но седоки были сбиты. Тогда лев снова стал слушаться хозяйку, и Фимбула направила его по узким улочкам в сторону храма. Сзади угрожающе нарастал грохот копыт и топот таре. Ферре оглянулась; эти звери отличались не только расцветкой, они бежали гораздо быстрее обычных животных, каких ферре видела. Она не видела в глаза гвинедарских оленей, но слышала, что они не сильно быстры. Она видела лилиотских коней, они тоже уступали по скорости розовомордому рысаку. А про таре и говорить нечего: три таре Сётунга по сравнению с красным не бежали, а пешком шли. Взмыленный Гаррус бежал так быстро, как мог, но яркие скакуны догоняли их. Фимбула резко свернула за угол и на пару минут исчезла из поля зрения. Харнийцы остановились, озираясь по сторонам. Куда же пропала эта дрянь? Предводитель погони громко ругался и приказал стрелять во всех и каждого, кто скачет на льве, а дальше Нуи «своих вернёт».       Внезапно прямо над головами харнийцев в изящном прыжке пролетела ятта, издав звук, похожий на «ар-р-р-мыр-р-р-р», и устремилась к башням храма Сальфиры. Теперь харнийцы и ферре были практически на равных скоростях. Извилистая улица мешала сильно разгоняться. Но всё изменилось, когда ферре выбежала к огромной площади, в конце которой была стена и ворота ко двору храма. Теперь харнийцы значительно ускорились; несколько харниек оказались бардами, они достали красивые резные кларнеты, украшенные с одной стороны колючими морскими раковинами, и стали наигрывать интересную мелодию, состоящую всего из четырёх аккордов. Над головами всех скакунов появились светящиеся символы, от которых во все стороны исходило сияние, и их скорость заметно возросла. Фимбула гнала ятту, то и дело уклоняясь от огненных стрел.       Вот уже ворота, вот двор храма. Ятта сделала большой прыжок, и ферре въехала во двор храма. Направив ятту на большое крыльцо храма, она закричала: «Кто-нибудь, помогите! За мной погоня!» Харнийцы с победным смехом приготовились к нападению, как прямо перед ними из ниоткуда возникли десять человек в монашеских одеждах. Они встали в боевую стойку, а харнийцы остановились в десяти шагах от них, и явно боялись подойти ближе. Ферре отозвала ятту и стала наблюдать. В воздухе началось какое-то движение, и возник ещё один монах. Он плавно опустился на землю и некоторое время молчал, затем раздался хрипловатый голос:       — Опять ты, Капаган. Тебе всё ещё неймётся?       — Уйди, старик! – крикнул с ноткой страха в голосе грушеголовый. – Не вмешивайся не в своё дело! Это наше дело, эта сука не оказывает мне должного уважения!       — И правильно делает, Капаган. – Монах был удивительно спокоен, а значит явно сильнее их всех вместе взятых. – Ты не достоин уважения, твой дух давно прогнил. Деньги и слава уничтожили тебя, ты безвольный раб золотого дракона, который скоро сожрёт и твою плоть тоже.       — Что ты несёшь, больной старик?!       — Ты продал душу за золото. А ведь я помню того славного мальчика, который приходил играть со своим таре к дверям моего храма. Что с тобою стало, Капаган?       — Что стало? Что стало?! Я тебе скажу что!! – грушеголовый, именуемый Капаганом, аж покраснел и стал похож на деформированную свёклу. – С тех пор, как я вступил в Рассвет Солнца, я пробился в люди! Теперь я один из сильнейших воинов, и я достоин преклонения всех и каждого!!! Если б не я, эта кошка отправилась бы под нож западников, которых я режу каждый день как поросят!!       — Если бы не ты? А разве ты сам совершил все те подвиги, которыми гордишься? Ты не сделал ничего сам. Мне жаль тебя. Где твой таре, Капаган? Где твой Лордик?       — Я разломал его и переплавил! – с некоей кровожадностью ответил Капаган. – Теперь у меня есть этот стремительный лесной олень, и мне ни к чему этот кусок бездушного металла и листьев!       — Ты убил своего питомца. Ты убил своего первого и самого близкого друга. Это непростительное преступление. Убить своего питомца – это последнее дело в жизни каждого. Да даже не только своего, питомец врага по Кодексу Чести Воина должен быть убит после своего хозяина! Ты продал душу Мармасу. Ты больше не человек. Убирайся от моего храма, и больше не смей трогать невинных.       — Уйди, старик! Или я раскатаю тебя по земле!!       — Ты сам вынудил меня.       После этих слов монахи начали колдовать. Сотворив огромные энергетические шары, они метнули их в харнийцев, и те не успели уклониться. Шары взорвались с яркой вспышкой света. Когда свет потух, харнийцы едва стояли на ногах, избитые и в треснувших доспехах; их скакуны, испачканные кровью, жалобно звали своих хозяев. Олень едва дошёл до раненой девушки и хрипя ткнул её мордой в плечо, за что незамедлительно получил по изящному носу. Монахи с нескрываемой болью смотрели, как израненные харнийцы бьют и матерят своих скакунов, за то что те вовремя не унесли их от удара магии. Ферре стояла с опущенными ушами; в её глазах всё ещё висела кровожадная улыбка харнийца, а в ушах гремели его слова о том, что он сломал и переплавил своего таре. Она представила себе, какую боль испытывал бедный механизм. Какой ужас был в его глазах, когда он понял, что с ним хочет сделать хозяин. Как сверкала «искра» в его теле, когда над ним занесли молот или ещё какое орудие…       — Убирайтесь. – Спокойно повторил монах. – Надеюсь, что когда-нибудь вы попадёте в плен Западных гильдий, и с вами будут обращаться так же, как вы со своими животными. И надеюсь, Анталлон будет очень рад видеть вас в своей преисподней.       Харнийцы выпили целебных зелий, вылечили друг друга заклинаниями, вскочили на своих едва живых зверей, и те побрели прочь, вздрагивая каждый раз от костедробильного удара железными пятками в бока.       Монахи вновь испарились в воздухе, остался только один, самый главный. Он медленно повернулся к ферре, сделал пару шагов и с небольшой вспышкой цветного дыма оказался возле неё. Фимбула отшатнулась и прижала уши. Монах снял капюшон; он оказался на удивление молодым для монаха-старожила, который помнил этого Капагана маленьким мальчиком. Его длинные волосы были высоко заколоты в хвост. Глаза приятного фиолетового оттенка походили на две яркие яшмы. Но ферре присмотрелась и заметила: несмотря на всю доброту его взгляда, его радужки не имели зрачков. Он маг. И очень сильный маг. Возможно авгур или менестрель. Или даже демонолог…       — Бедное дитя. – Сочувственно произнёс монах хрипловатым голосом, не старческим, но голосом уставшего от жизни человека. – Как тебя запугали. Ты путешественница?       — Д-да. – Ответила ферре, успокоившись. – Вы… боевые монахи?       — Почти. – Улыбнулся монах. – Мы – Орден Служителей Сальфиры. Мы насчитываем время своего существования ещё с распада Ордена Двенадцати. Думаю, ты хорошо знакома с Двенадцатью.       — Да. Я слышала много легенд о наших предках.       — Но никого из них уже нет среди живых. Нуи не простила им раздора. Мы тоже так считаем; для того ли Нуи пожертвовала своей жизнью, чтобы народы враждовали между собой? Ладно, пойдём. Ты верно устала.       Монах провёл ферре в храм. Внутри храм казался ещё больше, чем снаружи. Внутри в шесть рядов стояли ещё монахи. У них началась служба; они стояли сложив перед собой руки и склонив головы. Их монотонное чуть приглушённое пение наполнило храм как вино кувшин. Войдя в двери, с Фимбулы словно стряхнули всю усталость; тело наполнила такая лёгкость, словно она шла по воздуху среди облаков; она абсолютно не чувствовала плиточный пол храма под лапами.       — Выпусти свою ятту. Она ранена. – Заметил монах.       — Разве? – удивилась Фимбула. – Я уворачивалась от ударов огненных стрел.       — Сама посмотри.       Ферре позвала Ежевику. На ноге ятты действительно был сильный ожог, она сильно хромала, шла опустив уши и недовольно курлыкала. Фимбула ужаснулась; как она могла не заметить?! Она нежно обняла ятту, гладя её по голове и успокаивая.       — Пойдём на задний двор. Там есть озеро с целебной водой. Твоя ятта исцелится. – Произнёс монах. – Кстати, меня зовут отец Джихад. Я основатель этого храма и самый старый монах, хоть этого и не скажешь. А как твоё имя, храбрая ферре?       — Фимбула, отец Джихад. – Ферре поклонилась.       — Не надо. – Остановил её отец Джихад. – Я всего лишь монах и не достоин того, чтобы мне кланялись.       — Я всего лишь выказываю вам моё уважение, отец Джихад.       — Монахи аскеты, Фимбула. Мы не признаём любого проявления почестей. Перед нами никто не обязан кланяться. Поклона достойна лишь Нуи.       Фимбулу провели во двор. Посреди небольшого ухоженного дворика, украшенного несколькими деревцами цветущей сакуры и гевеи, гуляли монахи, время от времени пробегали кошки и собаки, где-то даже ухала сова. В центре дворика сверкало на солнце маленькое озерко с кувшинками. Кристалльно чистая вода неподвижно стояла как зеркало. Видимо озеро и правда магическое; ни одно озеро не может быть таким чистым.       Ежевика дохромала до озера и стала жадно пить воду. Отец Джихад взял её за уздечку и завёл в воду. Ятта удивительно повиновалась и зашла. Сначала она задёргалась и шагнула назад, но монах успокоил её, и через несколько секунд ятте стало легче. Она подняла уши, да и в целом повеселела. Фимбула вспомнила про свой обед из таверны. Надо бы поесть. Она отозвала ятту и вызвала запыхавшегося Гарруса. Лев заслужил немного мяса. Но тут она вспомнила о монахах и виновато посмотрела на отца Джихада. Тот привычно улыбнулся и присел рядом.       — Не бойся, ешь. – Сказал он. – Только мне не предлагай. Я уже поел четыре дня назад.       — Вы живёте в голоде?! – удивилась Фимбула.       — Не в голоде. Мы – боевые маги, наши тела устроены несколько иначе. Со временем нам нужно всё меньше и меньше земной пищи. Тебе не понять этого, даже если я буду объяснять. Ты ведь не маг.       — Таких, как я, называют мстителями. – Ответила ферре. – Воины меча и лука. Универсальные убийцы ближнего и дальнего боя. Хотя всё-таки больше дальнего, вблизи мы добиваем врага.       — Понятно. Я так понимаю, ты один из лучших воинов твоего племени?       — Как сказать… я хорошо охочусь на чудовищ, но никогда не дралась с другими расами. Я считаю, что это неправильно.       — Ты улучшаешь своё мастерство, чтобы никогда не использовать его против других людей. Это похвально. Нуи никогда не оставит тебя, ибо ты преследуешь благие цели. Скажи, что заставило тебя уйти из своего прайда, если ты не желаешь стать участником этой войны?       — Я ищу Чёрного Ветра. Он явился мне во снах и звал. Теперь я иду на Нуимар. Мой путь лежит через Запад, через море… мне нужна ваша помощь, Тамерлан сказал, что вы можете мне помочь.       — Тамерлан? Ах да, тот самый парень, что держит таверну. Славный малый, мы с его дедушкой были тесно знакомы. Ещё до того, как я принял монашество, мы гоняли мячик во дворе этого храма. Точнее, на пустыре, что был здесь до него. Но чем я могу тебе помочь?       — Мне сказали, что здесь есть где-то лодочных дел мастер. Тот, кто сможет соорудить мне лодку, способную переплыть море не хуже любого корабля.       — Хм-м-м… ты уже верно мыслишь, Фимбула. Знаешь, сколько до тебя ко мне приходило таких же героев-путешественников? Неисчислимое количество. Но они считали позором плавать на лодке через море. Им так хотелось подчеркнуть свой престиж, плывя под красивым парусом на Запад и украсить его головами врагов. Знаешь, что с ними стало?       — Что?       — Половина с позором вернулись на родные берега, потерпев нашествие медуз или столкновение с вражеской эскадрой, другая половина погибли вместе со своим кораблём. Им было невдомёк, что их развевающиеся паруса видно отовсюду! Они даже не подумали о том, что уже за километр сообщали о своём присутствии! Тщеславие ослепило их.       — А Нуи?       — Нуи не вернула их. Их тела остались погребены под обломками их кораблей. И до сих пор их кости покоятся на морском дне. Твоя лодка медленная, но она позволит тебе беспрепятственно перемещаться по морю. Издалека тебя могут принять за гигантского плавунца или вовсе за обломок разбитого Кракеном судна…       — Кракена? Кто это? – Фимбула задёргала ушами. – Это… самый страшный пират?       Отец Джихад по-доброму усмехнулся.       — Глупенькая ферре. Хорошо что ты встретила меня. Кракен – это Демон Морей, это огромное существо со множеством щупалец. Оно топит корабли как щепки, оно пожирает тоннами рыбу, медуз и плавунцов, а людей просто миллионами. Дракониха Гартарейн властвует в воздухе, Кракен и Левиафан в море, Тайран и Трауд на земле.       — Гартарейн я знаю. Воплощённый гнев природы. Кракена тоже теперь знаю. Но остальные… кто все эти чудовища?       — Ты сама узнаешь их. Ты ещё не раз столкнёшься с ними. Да-да, а ты что думала? Запад таит в себе не только смерть и врагов, но и страшных чудовищ. Как и Восток… в Хазире время от времени выходит на охоту страшная Сехекмет, в Поющей Земле среди скал бродит Сонг – король лесных духов. А на твоём родном Соколином Плато бродит Каменный Странник – ожившая груда камней. Она не опасна, если её не трогать. Фимбула, в мире есть много существ, о сосуществовании которых ты даже не представляешь. Возможно, когда-нибудь некоторые из них покорятся твоей сильной руке и станут твоими питомцами. Я вижу в тебе талантливого зверовода, нужно очень сильно любить животных, и я вижу, ты это умеешь.       — Подождите, подождите! Вы сказали, Хазира?       — Это регион нашего материка. Не знаю, попадёшь ли ты туда, но тем не менее. Будь осторожна. Так, ты спрашивала меня о мастере по лодкам?       — Да.       — Есть такой у нас. Он в городском порту живёт. Красивые лодки делает. Хочешь, обычную, хочешь, в виде лебедя. Но вот с оплатой большая беда…       — Дорого берёт?       — Не то чтобы дорого, но лодки и корабли он строит, укрепляя их панцирем диких пляжных черепах. А эти существа ох как опасны-то… кусаются, заразы, прости Сальфира… одной тебе будет очень тяжело. У тебя есть боевые питомцы?       — Нет. Я слышала что-то о кошках с фермы Дзао…       — Вот. Первым делом сбегай в Поющую Землю и обзаведись котом. Без боевого помощника очень опасно. А потом и к мастеру в порт иди.       — Спасибо вам, отец Джихад. За беседу интересную, за то что ятту вылечили, от этих дураков спасли. Чем я могу отплатить вам?       — Ну… есть одно дело… ты когда-нибудь слышала об Акмите?       — Акмите? Нет, не слышала.       — Акмит был пуританин. Он слепо веровал в Сальфиру, забыв о том, что даже боги ошибаются. Он абсолютно во всём искал её проявление. Дошло до того, что его разум помутился, и он вообразил себя её воплощением. Он говорил, что его устами говорит сама Сальфира. Однажды дошло до того, что он неправильно истолковал созвездие, и решил, что так Сальфира повелевает ему перерезать всех монахов и захватить храм, превратив его в обитель для таких же пуритан и фанатиков. У него ничего не вышло, и он был заперт в катакомбах Аль-Харбы вместе со всеми его приспешниками. Неизвестно, что с ними там стало, но их злобные призраки до сих пор бродят по этим катакомбам, обретя материальную оболочку. Более того, с ними там бродят и огненные гончие – демоны, порождённые гневом Сальфиры. Как и Чёрные Ветра. Но если Чёрные Ветра усмирили свой гнев и стали друзьями людям, то эти рогатые собаки всё ещё рыскают в поисках людской плоти. Сейчас пять дней будет Красное Полнолуние, на небе будет видно огромную Красную Луну. Акмит и его фанатики вновь возвратятся в катакомбы. В этот период они особо опасны – Красная Луна дарует им реальную силу. Мы не можем туда сунуться, наша магия теряет силу в этом злополучном месте. Я хочу попросить тебя это сделать. За каждый день мы щедро расплатимся. Думаю, четыре дельфийские монеты не будут лишними.       — Хорошо. Я согласна. Но я могу сделать это и за просто так. Я не хочу выглядеть меркантильной.       — Монашество научило нас легко расставаться с материальными ценностями. Я не могу всего тебе рассказать, но так получилось, что эти звёзды идут в наш храм нескончаемым потоком. Но зачем они нам? На что? А вот людям вроде тебя они очень пригодятся. Поэтому я без скупости буду давать тебе по четыре звезды в день, за каждую расчистку. Вполне возможно, что и в самих катакомбах ты найдёшь несколько этих звёзд.       — Хорошо. Когда можно это сделать?       — Ночью. Сегодня ночью, когда увидишь на небе Красную Луну. А пока можешь отдохнуть. Можешь поспать или погулять по городу. В любом случае, мой храм – твой дом. Ты поразила меня своим благородством.       Ферре с улыбкой кивнула. Отец Джихад удалился, а она со львом продолжили трапезу.       Идти в город Фимбула побоялась, харнийцы могли бродить поблизости. Но и в самом храме осматривать особо было нечего. Поэтому ферре решила выспаться перед предстоящей ночью. Она отозвала льва и уселась под большим деревом рядом с озером. Тень и прохлада растомили её, и она уснула.       «Пора!» – шепнул голос, вырвавший её из сна. Фимбула проснулась; перед ней стоял незнакомый монах. Он-то и разбудил её.       — Отец Джихад всё рассказал мне. – Сказал он приглушённо. – Отец Джихад всё рассказал мне. Меня зовут отец Самир. Пойдём, я провожу тебя.       Фимбула встала и пошла за отцом Самиром. Монах вёл её по ночной пустой улице, затем остановился возле большой стены и двери в ней. «Вот. – Сказал он. – За этой дверью катакомбы Аль-Харбы. Удачи, юная ферре. Храни тебя Нуи…»       Фимбула кивнула и осторожно открыла тяжёлую дверь. За дверью была лестница, ведущая вниз к светящемуся люку. Ферре сглотнула и уверенно пошла вниз. Видимо люк был входом в катакомбы, уж из него-то они не вылезут. Перед люком на жёрдочке сидел крупный ворон с золотыми перьями на кончиках крыльев, хвосте и голове. Едва ферре подошла, как ворон встрепенулся и уставился на неё чёрными как ночное небо глазами. Фимбула осмотрела ворона и хотела пройти мимо, как вдруг тот заговорил настоящим человеческим голосом, чистым и звенящим:       — Каждую ночь, при полной Луне, Акмит возрождается из Небытия. Заручившись поддержкой Анталлона и огненной мощью Сальфиры, он ждёт Красной Луны, чтобы осуществить то, что ему не дали при жизни. Ведомый своим безумием, заразившим других, он приходит вновь и вновь, чтобы бесконечно принимать смерть от рук воинов! Такова плата за ересь. Очередной герой пришёл, чтобы положить ему конец. Если у тебя это получится, я лично награжу тебя. Награда из лап Ворона дорого стоит.       — Благодарю, мудрый… ворон. – Ответила Фимбула. – Но справлюсь ли я одна? Может мне стоит… эй, ворон?       Птица затихла и молча смотрела на ферре. Кошка пожала плечами и пошла к люку.       Люк сиял и переливался, и понятно почему: лестницу под ним освещали факелы с колдовским пламенем. Снизу раздавались странные звуки, похожие на рык крупных собак и лязг цепей. Где-то капала вода, веяло подземным холодом.       Фимбула спустилась вниз. У самого входа стояла Жрица Нуи, держа в руках дымящийся кадил. «Богиня не оставит нас в беде. – Произнесла она. – Если ты погибнешь, я буду молиться за тебя Нуи». Фимбула поклонилась Жрице, затем вздохнула и пошла по холодному коридору вглубь катакомб.       Чем дальше, тем холоднее становилось; гул невидимого ветра настораживал. Ферре осторожно шла по холодному каменному полу, держа лук наготове. За поворотом послушались голоса. Ферре осторожно выглянула и увидела двух людей в красных балахонах с капюшоном. Они монотонно о чём-то переговаривались. Язык вроде восточный, но при этом Фимбула не могла разобрать ни слова. Казалось, они её не видели. Ферре осторожно вышла из-за угла.       Внезапно беседующие молча набросились на неё; один начал метать огненные шары, а второй достал из-за спины лук и выпустил огненные стрелы. Фимбула едва успела спрятаться за угол. Высвободив Дух Сокола, она начала отстреливаться от нападающих.Хоть лица их были прикрыты капюшоном, ферре заметила, что они абсолютно спокойны. Да, лица нападающих были абсолютно безэмоциональны! Плотно сжатые губы даже не шевельнулись! Кто ж они такие? Неужели правда ожившие призраки?       Огромный огненный шар прилетел в Фимбулу. Кошка сильно обожглась и отскочила за угол, держась за рану на руке. Какие же они сильные! Но надо прорываться дальше. Как же быть?       Фимбула резко выскочила из-за угла, расставила лапы так, чтобы положение было максимально устойчивым. Каждая мышца её тела напряглась до предела, даже хвост заломило. Руки казались каменными, тяжёлыми и несгибаемыми. Но чувствовала она совсем не то, что происходило на самом деле: её кажущиеся тяжёлыми руки мелькали ещё быстрее обычного, выпуская стрелы с особой яростью и силой. Два десятка выстрелов – и бездыханные тела упали к её лапам. Ферре наконец-то расслабилась. Всё тело ныло, мана израсходовалась полностью. Но этого того стоило; новое умение делало её атаку гораздо сильнее, хоть и находиться в нём она могла буквально пятнадцать секунд. В будущем это поможет сэкономить ману.       Когда мана вновь наполнила её тело, она пошла дальше. Звуки из-за угла раздавались весьма неприятные. Ферре осторожно выглянула и увидела то, чего раньше не выдела даже на картинах: два уродливых создания, похожих на огромных собак и охваченных огнём ловили и пожирали пробегающих мимо крыс. Видимо, это те адские гончие, о которых говорил отец Джихад. Да, побороть этих тварей будет сложно. Ферре дождалась, когда они отвлекутся, затем выпрыгнула из-за укрытия, снова Стойка Лучника (так она назвала своё новое умение), град стрел – и монстры свалились поражённые к её лапам, издав пронзительный визг. И вновь мана практически на нуле – уж больно они сильные для призраков. Но это было ещё полбеды: когда мёртвые гончие упали, за ними открылся проход в небольшой зал, в котором было ещё больше этих людей, и ещё две гончие. «Чёрт… – выругалась про себя ферре. – Это уже будет сложнее…» Придётся использовать всю свою ловкость.       Ферре осторожно прошла в зал. Посреди зала было квадратное отверстие, в котором полыхал огонь. Возле него стояли три человека и так же неразборчиво о чём-то беседовали. Возле стены был большой рычаг, рядом с которым стоял одетый в облегающий комбинезон и с наполовину закрытым лицом ассасин, лениво поигрывая ножом. Фимбула вошла в зал, готовая к нападению, но никто не обратил внимания на неё. Более того, люди как-то странно двигались: они ходили туда-сюда, затем будто бы двигали рычаги невидимых механизмов, подходили к невидимым столам и что-то писали. Те, что ходили с адскими гончими, гладили этих уродливых существ, называя пёсиками и хорошими мальчиками. Видимо, раньше в этом зале было дополнительное оборудование, которое вместе со смертью Акмита разрушили и вынесли из катакомб. Но призраки их видят. Они помнят, что и где было, они до сих пор видят это, им кажется, что это работает. Эти отвратительные огненные монстры кажутся им прежними бойцовыми собаками, они не видят, кого гладят своей бесчувственной рукой. Фимбуле даже стало жалко этих неуспокоенных духов: из-за безумства Акмита страдают невинные монахи.       Подойдя к огненному отверстию, ферре заглянула в него. За огнём виднелся ещё один рычаг. Видимо, он защищал его. А убрать огонь можно сдвинув рычаг рядом с ассасином. Как всё просто.       Но едва ферре дотронулась до рычага, как все люди в зале как один резко обратили на не взгляд, будто только сейчас заметили, что здесь чужой. Ферре едва успела уклониться от просвистевшего над ушами меча ассасина и отпрыгнуть в сторону. Духи гурьбой повалились на Фимбулу. Но она не растерялась: едва они приблизились, она выхватила из ножен свой меч и начала рубить налево и направо. Четверо обезглавленных монахов упали на холодный каменный пол. Из их ран даже не текла кровь. Как есть призраки.       Монах натравил на ферре свою гончую. Он кинул в Фимбулу что-то липкое, моментально намертво приклеившееся к её шкурке. Субстанция источала странный запах, но он очень разозлил гончую. Демон с шипением бросился на Фимбулу, разбрызгивая лаву вместо слюны. Ферре не смогла ранить ловкого демона с расстояния, поэтому пришлось бороться вблизи. Гончая рычала, кусала меч и размахивала когтями. Синий отблеск – и гончая упала с рассеченной пополам головой. Но тут же на ферре набросилась вторая, раздражённая мерзким запахом субстанции. Она повалила Фимбулу на пол и хотела вгрызться в горло. Но ферре выставила вперёд свой меч, и он уперся в твёрдую шкуру демона. Теперь осталось встать. Приложив немного маны, ферре рассекла горло чудовища, тем самым ослабив хватку и отбросив гончую назад. Тут же встав, она сделала большой оглушающий прыжок, затем с разворота добила демона. С остальными монахами получилось несколько сложнее и дольше: огненная магия Сальфиры по-прежнему защищала их, от огненных шаров часто невозможно было уклониться. Их слепая ярость позволяла им долго сносить удары. Фимбула с ужасом почувствовала, как истощается мана, как слабеют удары; под конец она просто бегала от монаха к монаху размахивая мечом. Последнего монаха ферре добивала дольше других; он метал в неё огненные шары, а вблизи мастерски орудовал призрачным клинком. Когда он упал мёртвым, Фимбула едва стояла на ногах, избитая, изрезанная и обожженная, без единой крохи маны. Ферре опустилась на холодный пол, сложила оружие и стала отдыхать. Вокруг было тихо, мёртвые тела призраков таяли как пар в воздухе. Вскоре все они исчезли. Фимбула восстановила ману и зализала раны. Пора идти дальше.       Ферре подошла к большому рычагу возле стены и дернула его. Пламя в отверстии погасло, оказалось там была лестница и внизу ещё рычаг. Фимбула хотела уже спуститься вниз, как её большие уши уловили тихий шорох сзади. Она оглянулась и присмотрелась. Воздух у стены будто дёрнулся. Ферре снова сделала бросок вперёд, и её «синий» меч угодил прямо между рёбер невидимого ассасина. При ранении невидимость пропала, и ассасин выхватил клинки. Ферре без труда разрезала его пополам, дёрнув меч кверху. Бездыханное тело свалилось на пол; крови так же не было. Холодное мясо мертвеца не кровоточило.       Ферре дёрнула рычаг внизу. Заскрежетали механизмы, открылась огромная деревянная дверь. Фимбула, держа оружие наготове, вошла в дверь. Пройдя по небольшому коридору, она вновь наткнулась на четверых монахов и двух ассасинов, стороживших проход дальше. Перебив слабеньких послушников и попотев с ассасинами, она прошла вперёд. Коридор вёл в зал; на противоположном конце зала стоял просто гигантского роста мужчина с огромным изогнутым клинком, а до него стояли в два ряда друг напротив друга монахи. Это были тоже слабые послушники, пушечное мясо Акмита. С лёгкостью перебив их всех градом стрел, ферре пришлось спрятаться, так как мужчина будто бы очнулся и медленно, грохоча латами начал обходить зал. Ферре спряталась в коридоре. Странно, что мужчина не увидел её там…       Мана достигла максимума. Фимбула выпрыгнула на мужчину, свалив его с ног и ударив сверху мечом. Тяжёлые доспехи лишь слегка погнулись под мощными ударами, а сам мужчина одним движением руки отбросил Фимбулу на несколько метров. Кошка приземлилась на три лапы и затормозила когтями, сжав в одной руке меч. Мужчина вдруг удивительно быстро поднялся и так же быстро двинулся на неё, замахнувшись клинком. Фимбула осыпала его градом стрел; мужчина попятился назад, закрывшись руками. Но несколько стрел всё же пробили брешь в доспехах, и последующая Метка Преследователя и Отравленная Стрела сделали своё дело. Яд проник под доспехи, чуть разъел их и начал разрушать тело призрака. Фимбула вновь совершила бросок, разбила доспехи и серией из четырёх ударов добила титана. Мужчина издал странный звероподобный хрип и упал мёртвым. Ферре только сейчас заметила, что там, где он раньше стоял, ещё одна дверь. Видимо, он её охранял. Акмит за ней.       Возле двери стоял большой сундук, который на удивление был не заперт. Что же там лежит? Фимбула осторожно открыла его; если замок открыт, может внутри сидит ядовитый зверь. Но внутри оказался комплект брони, и не просто брони. Это была «зелёная» средняя броня. Что ж, можно и приодеться перед боем.       Комплект оказался весьма странным: плотно обтягивающий, но не сковывающий движений корсет, свободные шёлковые рукава с резинкой на запястьях, обувь специально для ферре и пояс с кольчужными чулками. Комплект значительно увеличил силы ферре, и довольно неплохо смотрелся. На дне сундука был ключ. Фимбула взяла его и попробовала отворить дверь.       Тёмный коридор вёл ещ глубже в подземелья, в конце горел оранжевый свет. Но ферре уже слишком много здесь увидела, чтобы бояться. Она бегом бросилась на свет, как внезапно прямо из стены выкатился огромный огнённый шар и покатился прямо на неё. Дверь сзади предательски захлопнулась, бежать некуда. Тогда ферре решилась на отчаянный шаг: она бросилась прямо к шару и проскользнула в отверстие между углом пола и стены и шаром. Шар докатился до стены и взорвался, но Фимбкла уже добежала до зала.       В зале стоял человек, роста с того самого титана, одетый в красную одежду монахов. В руке он держал двухметровый жезл, украшенный глазом из янтаря и жёлтой яшмы. От глаза исходили лучики, изображающие свет. Око Сальфиры. Очевидно, это Акмит. Он стоял и смотрел на огромный оранжевый портал, выход из этого подземелья.       — Поздравляю, ты далеко зашла. – Сказал он беззвучно. – Сегодня Красная Луна, тебя сверху подозвали ко мне, верно? Думаешь, ты сможешь остановить меня? Ну давай, попытайся.       Ферре молча набросилась на Акмита. Сражение с ним оказалось самым тяжёлым: Акмит окружил их стеной огня, невыносимый жар мешал сконцентрироваться. Но ферре продолжала обсыпать его стрелами, затем бросок, удар с разворота, четыре удара подряд, ловушка и снова град стрел.       Внезапно Акмит воспламенился. Но это было не ранение, это был щит. Щит огня, который поглощал все атаки ферре. Огонь вокруг разгорался всё сильнее, Акмит становился сильнее. Чёртов призрак, что же делать?       Внезапно Акмит взмахнул жезлом, и Фимбулу словно сильно огрели по голове чём-то тяжёлым. Ферре упала на пол в полубессознательном состоянии. В глазах потемнело, уши заложило. Его сердцебиение было таким громким, как удары молота о наковальню. Вот сейчас Акмит поразит её жезлом, и здравствуй Нуи и её Жрицы…       Сквозь шум в ушах послышался знакомый грохот. Когда темнота в глазах чуть рассеялась, ферре подумала, что уже умерла: Акмит отмахивался от пламени, которое приняло… форму коня! Огненный конь изрыгал гром и нападал на призрака монаха. Фимбула сразу поняла, кто пришёл ей на помощь, нарушив запрет богов. Кошка заставила себя встать, натянула тетиву, и выпустила в Акмита огненную стрелу. Безумие, как могло показаться сначала. Огонь не причин вреда Акмиту. Но нет. Стрела достигла Акмита с мощным взрывом, и призрак растаял в воздухе. Ферре показалось, что в огне она видит лик самой Сальфиры, а рядом Чёрный Ветер. Её Чёрный Ветер, который ждёт её в огненных лесах Нуимара. Лик богини растаял в огне, ферре вновь услышала знакомый голос: «Осторожнее… осторожнее…». После этого огонь погас, наступила долгожданная прохлада, которая вскоре перешла в сырой подземный холод. Фимбула хотела прыгнуть в портал, но послышался шум крыльев. Прилетел тот самый ворон, сидевший у входа, и бросил в её когтистые руки четыре дельфийские звезды. «Аль-Харба вновь расчищена!» – каркнул он и скрылся во тьме коридора. А на ночном небе огромная красная планета медленно скрылась за облаками, и на горизонте забрезжил рассвет. «Мы спасены. – Прошептал отец Джихад, теребя в руках четыре дельфийские звезды. – Она справилась. У нас снова есть время.».              

Глава 5. Зебра, лев и три кота

      

      Уставшая Фимбула вышла из подземелья из того же самого люка. Портал перенёс её прямо к выходу. Ворон снова сидел на своей жёрдочке, ожидая следующего смельчака, который решится бросить вызов призракам подземелья. Битва очень вымотала её; ферре вызвала льва Дездемонта, упала ему на спину, и лев осторожно пошёл ко храму, направляемый полусонной хозяйкой.       Отец Джихад всё прекрасно понял и не стал задавать лишних вопросов. Он с улыбкой молча сунул ферре четыре монетки, затем подхватил её и помог дойти до ближайшей койки. Ферре даже не успела поблагодарить монаха, настолько быстро она уснула. Дездемонт прилёг рядом и внимательно следил за каждым движением монахов. Сильно навредить он не сможет, но защищать хозяйку готов до последнего. Монахи старались не нервировать льва и не подходить близко к его обожаемой хозяйке.       Ночью всё повторилось: снова подземелье, изнуряющая битва, победа, дельфийские звёзды от отца Джихада и Ворона. Благодаря новой броне Фимбула дралась увереннее и яростнее, выучив новый навык Огненная Стрела. С ним одолевать врагов стало намного проще: выстрелив в одного, она поражала ещё тех, кто были в радиусе шести метров вокруг жертвы. Отец Джихад поздравил ферре с новым навыком и пообещал в конце задания научить ещё одному, не менее полезному.       Так и прошли четыре дня: ночью битва, днём крепкий сон. К концу Красного Полнолуния у Фимбулы было двадцать восемь дельфийских звёзд, двадцать золотых монет, вырученные за продажу найденных в подземелье брони, оружия и даже украшений. Как объяснил отец Самир, Акмит до его сумасшествия славился своим ювелирным мастерством, и делал такие украшения, что все мастера мира завидовали ему. Откуда они берутся в подземелье до сих пор, неизвестно. Являются ли они воплощением зла и безумия – нельзя сказать. Несут ли они добро – смотря для чего их носят.       На четвёртый день Фимбула решила не спать, чтобы восстановить режим. Отец Джихад излечил её своей магией и придал небольшой заряд бодрости.       — Спасибо тебе, храбрая ферре. – Сказал он. – Ты дала нам ещё немного времени, чтобы мы продолжали сдерживать Акмита. Нет слов, чтобы выразить мою благодарность. Посему, как и обещал, я научу тебя навыку. Он называется Невидимость, или сокращённо Инвиз. Инвиз не раз спасёт тебе жизнь гораздо лучше стрел и меча. Ты уже видела Инвиз у ассасинов Аль-Харбы. Я дам тебе основные рекомендации: Инвиз вызывается простой силой мысли. Если хочешь стать невидимой, просто очень живо представь себе это. Твоя мана закипит; представь как она обволакивает твоё тело снаружи, и ты полностью сольёшься с окружающим миром. Только учти: в Инвизе ты должна будешь двигаться медленнее, чем обычно.       — Почему?       — Слишком быстрое передвижение нарушает концентрацию. Инвиз требует большой концентрации, поэтому ты сможешь находиться в нём около минуты, затем войти в него ещё раз. Телу требуется ровно минута, чтобы снова быть готовым войти в Инвиз. Если тебя атакуют, это так же разрушит Инвиз. И ещё очень важное замечание, Фимбула: когда ты в Инвизе, не подходи к врагам ближе чем на двадцать метров! Иначе тебя заметят! Ещё, почему надо двигаться медленнее: твои шаги будут неслышны. Так же в Инвизе избегай предметов, которые можешь задеть. Согласись, трава, которая неестественно шевелится, вызывает подозрения. Так же и ты можешь обнаружить невидимого врага. Следи за травой, деревьями, водой. Инвиз лишь маскирует тебя, но не превращает в привидение. Запомнила?       — Да, отец Джихад. Спасибо вам.       — Попрактикуемся. Войди в него. При мне.       Фимбула представила себе, как её тело сливается с воздухом, как он наполняет её, краски меняются. И она правда почувствовала. Она почувствовала, как что-то внутри будто пытается вырваться, но это не больно, а даже приятно. Она позволила этому нечто охватить себя. Небольшая вспышка дыма, и Фимбула стала полностью прозрачной. Её тело будто стало из кристально чистого розоватого стекла. Но так же она заметила некое напряжение в мозгу и теле, которое медленно нарастало.       — Хорошо. – Улыбнулся отец Джихад. – Теперь пройдись до той стенки. Помни, не торопись.       Фимбула быстро зашагала к указанной точке. Она удивилась, что абсолютно не слышит своих шагов! В храме стояла мёртвая тишина, а она передвигалась! Что за чудесное умение!       С лица монаха тоже не сходила улыбка. Он видел Фимбулу, потому что она была близко, но был доволен её быстрой обучаемостью.       — Молодец. – Сказал он. – Теперь я со спокойной душой могу отпустить тебя дальше. Иди вон по той тропинке вверх по холму. Она выведет тебя к Поющей Земле. Удачи тебе. Как только встретишь своего Ветра, обязательно забеги к нам.       Отец Джихад испарился в воздухе с той же вспышкой, но ферре не видела его. Телепортировался он, или просто настолько хорошо обучился Инвизу? Впрочем, это не так важно. Ферре вышла во двор и осмотрелась. Кругом тихо, народ ещё не проснулся. Фимбула свистнула Ежевику и понеслась по экзотическим джунглям навстречу новым событиям.       Дорога в Поющие Земли оказалось ещё длиннее, чем в Махадеби из Радужных Песков. Ятта несла хозяйку больше трёх суток, запасы из таверны Тамерлана кончились. Ятта жевала сочную траву, а Фимбуле приходилось ловить хищных карпов из реки Деби. Рыбы, конечно же, просто так не давались, и искусали горе-рыболову все руки. Но тем не менее тройка сочных рыб были пойманы и зажарены на костре с найденным по дороге розмарином, и ферре утолила свой голод на некоторое время.       Одно радовало Фимбулу: долгая дорога пестрила разнообразием. То и дело она бежала то по каменной тропинке, то среди деревьев с кричащими вслед испуганными гориллами, то прыгала через омывающую джунгли речку по скользким камням, то и вовсе среди жилых деревенек. Провинциальные жители с удивлением смотрели на мчащуюся ферре, обычно в их краях не бывало таких гостей.       На утро третьей ночи, проведённой в пути, показалась горная расщелина, за которой виднелись белые деревца сакуры. Доехав до неё, Фимбула остановилась и окинула взглядом долину под холмом. Такой красоты она ещё не видела нигде: бесчисленное количество сакуры, ветер несёт её белые лепестки нескончаемым потоком, золотые клёны прекрасно разбавляют это нежно-розовое покрывало с белыми вкраплениями. Казалось, даже ятта обалдела от такой картины; Ежевика заворожено следила за летящими лепестками и даже не издавала никаких звуков. Ятты известны тем, что всегда тихонечко «похрюкивают», но Ежевика молчала. Впервые за всё время.       Ферре дёрнула поводья и понеслась вниз по склону холма. С высоко идущей тропинки она увидела ту самую ферму Дзао: упитанные лохматые быки вольно разгуливали по двору, коровы, расцветки как Брунгильда, лениво жевали траву, а между ними бегали крупные коты, видно что разных мастей.       Приблизившись к ферме, Фимбула обнаружила один неприятный момент – несколько быков были больны, да даже не несколько, около десятка плешивых животных лежали на траве, жалобно мыча. Седой харниец, очевидно сам Дзао, пытался помочь бедным животным, но те бросались на него, стоило ему подойти. Кошки с волнением в голосе мяукали и лезли к хозяину, но Дзао лишь с досадой просил их не лезть к нему. Коты будто всё понимали и отходили от него, но через некоторое время опять начинали лезть. Дзао вздыхал и гладил питомцев; грусть не сходила с его лица.       Увидев приближающуюся ферре, харниец грустно улыбнулся и поздоровался. Фимбула поклонилась в ответ.       — Хасан наконец-то принёс лекарство? – с надеждой спросил Дзао. – Вы ведь от Хасана?       — К сожалению нет. – Ответила ферре. – А что случилось?       — Ах… нет, не важно, не забивайте голову моими проблемами. Вы пришли за мясом? Может, желаете парного молока? Или Вам нужен котёнок?       — Мне нужен котёнок, верно. Но я хочу помочь вам. Я вижу, что-то случилось.       — Ох беда настигла мою ферму! Все мои быки заражаются какой-то проказой, и вот Анталлон пойми, что происходит… я не знаю, я уже выбился из сил бороться с этой заразой… как видишь, их шерсть выпадает, они звереют, мясо становится непригодно в пищу… как вот таких забивать? Куда их?! Если так пойдёт дальше, я просто разорюсь! Придётся даром отдавать всех моих котов, потому что просто не на что их кормить…       — Вы сказали про Хасана и лекарство. Он знает, как лечить?       — Этот сволочуга на самом деле местный чиновник. – С отвращением произнёс Дзао. – Он знает, что это за болезнь, обещал лекарство. Но какой ценой?! Он просит меня перебить крокодилов, которые забрались в его личный пруд! А какой из меня убийца крокодилов?! Я дрожу от вида собственной тени!       — Это не дело, господин Дзао. Я обязана помочь вам. Я принесу вам лекарство для быков.       — Если ты это сделаешь, я дам тебе бесплатно трёх котят! И одежду для них, и корм, всем обеспечу, если ты спасёшь мою скромную ферму! – фермер упал на колени. – Очень прошу тебя, помоги мне! Я совсем отчаялся!       — Встаньте. – Смущённо сказала Фимбула. – Я согласна. Где мне искать этого Хасана?       — Видишь вон хоромы на горизонте? Там и ищи эту сволочь… и не говори, что я так отзываюсь о нём, пожалуйста! Но он правда сволочь, вся деревня так о нём говорит…       — Понимаю. Я всё сделаю.       Чтобы выглядеть представительнее, ферре вызвала Эйзенхорна, чёрного льва, и поехала к воротам роскошного дворца.       Хасан был местным сборщиком налогов, правой рукой местного управляющего и очень гадким человеком. Правитель Поющей Земли, император Джинсан, был слишком занят, потому не видел, как на самом деле ведёт себя Хасан, которому было поручено говорить с народом от его имени. А сборщик налогов пользовался этим «слепым пятном» и драл с жителей повышенные налоги, половина из которых шла ему в карман, а вторая половина, установленная Джинсаном, доходила до императора. Джинсан даже редко наведывался в Поющие Земли, основная часть его жизни проходила в Хазире и Двух Коронах на Западе, где он изо всех сил пытался наладить политику с Западными правителями.       Сейчас Хасан сидел на балконе своего дворца, попивая сладкое вино под названием «Утренняя Роса». Это вино делалось лучшими виноделами Поющей Земли из четырёх сортов вишни с добавлением пчелиного мёда. Естественно, позволить себе это вино могли лишь зажиточные богачи, бедняки же с завистью смотрели на маленькие бутылочки этого вина в трактирах, один стаканчик которого стоил треть их состояния. Внизу стояли два стражника, охраняющие вход. Хасан лениво поглядывал на усыпанную деревцами сакуры долину и тут заметил подъехавшую гостью. Ферре слезла со льва и подошла к стражникам. Стража скрестила секиры перед входом.       — По какому делу? – коротко спросил один из стражей.       — Мне нужно видеть господина Хасана. Меня прислал фермер Дзао за лекарством для скота, которое обещал ему Хасан.       — Господин налогосборщик не желает никого… – начал стражник, но писклявый голос прервал его: «Пусть заходит. Пропустите!»       Стражники молча убрали секиры. Фимбула отозвала льва и пошла вперёд, поймав взгляд обоих стражников на своих оголённых бёдрах. В этом регионе, кажется, не принято ходить полуголой. Даже для ферре.       Хасан, низенький пухлощёкий харниец с очень узкими глазами, короткостриженный и просторном халате чёрного цвета с золотыми драконами, горделиво лежал на низком диванчике с бокалом «Утренней Росы». Фимбула зашла на балкон и поклонилась Хасану. Обычай кланяться был для ферре очень древним и самым важным. Показать уважение к собеседнику есть первый шаг успешной дипломатии.       — Ну здравствуй, юная леди. – Произнёс Хасан, поигрывая вином в бокале. – Что же привело такую красавицу в мои скромные хоромы?       — Скромные? – сложила руки на груди ферре. – Единственные хоромы, которые я могу назвать скромными – жилище мары моего прайда.       — О-о-о-о, красавица, это и правда са-а-а-амые скромные мои хоромы. Видела бы ты мой дворец в Хазире, протянутый над водопадом, ты бы поняла о чём я. Так всё же, что привело тебя сюда?       — Вы обещали фермеру Дзао лекарство для его быков. Я пришла за ним.       — А вы, милочка, знаете, что за бесплатно ничего не бывает?       — Бывает. Моя помощь.       Глаза Хасана странно сверкнули, но ферре этого не заметила. За годы наглой лжи самому императору Хасан научился хорошо скрывать свои истинные эмоции и мысли.       — Допустим, – продолжил он как ни в чём не бывало, – но лично я предпочитаю обмен. Или говоря на западный манер бартер. Ты мне, я тебе. Давай так, кошечка: я даю тебе лекарство, а ты выгонишь крокодилов из моего пруда. Идёт?       — А что же ваша стража? – спросила вдруг Фимбула. – Она, получается, зря свой хлеб ест?       — Стражи у меня не так много. Эти два стражника единственные, кто охраняет меня здесь. А им ведь тоже хочется и спать, и кушать, и семью увидеть. Ночью я их отпускаю, а крокодилы тоже выползают ночью. Да и не обычные это крокодилы; вонь от них идёт как от полусгнивших трупов. И белые шипы со спины торчат… в темноте плохо их разглядел. Ну так что, договорились?       Фимбула не стала долго думать; что сложного прогнать пару рептилий из бассейна этого трусишки? Она согласилась.       — Замечательно! – захлопал в ладоши Хасан. – В знак моего уважения я разрешаю тебе выпить треть бокала вина «Утренняя Роса». Это очень дорогое вино, даже я не могу его себе много позволить.       Фимбула молча приняла крошечный бокал, вина в котором было лишь на глоток, и саркастично посмотрела на предательски выглянувшее из-под стола горлышко пустой бутылки. Наверняка он хлещет это вино целыми днями, прикидываясь бедным честным гражданином.       Вино действительно было потрясающе вкусным. От этого маленького глотка сладкий привкус ещё долго держался во рту. Хасан пригласил ферре на экскурсию по своему дворцу. Его вежливая улыбка была столь слащава, что кошку начало подташнивать, и она старалась не смотреть на его лицо. Хасан, конечно же, понял это по-своему.       Сборщик налогов весь день водил гостью по своему дому. Вид из этого горного замка, конечно же, был потрясающий. Вся долина как на ладони, залитые водой рисовые поля блестят на солнце. Где ещё такое увидишь? Постепенно Хасан привёл Фимбулу вниз во двор, к маленькому прудику с лотосами и кувшинками. Сюда и являлись крокодилы каждую ночь. По двору ходили прекрасные синие страусы, в огромных вольерах сидели гориллы из Махадеби, по земле ползали шипастые черепахи. Целый зверинец! Но особенно Фимбулу привлекла чёрно-белая полосатая лошадь, совсем как она сама. Лошадь здесь была такая одна-единственная. Ферре никогда не видела подобных зверей. Что же это за порода?       — О, вижу тебе нравится моя зебра? – так же слащаво улыбнулся налогосборщик. – Красивое животное, не так ли?       — Да, очень необычно… – Фимбула осторожно приблизилась к животному, которое назвали зеброй. Та приветливо потянула свою чёрную мордочку.       — Я отобрал её у западных браконьеров, которые повадились к нам летать и отлавливать этих чудных существ. Зебра очень быстрая, хоть и не такая сильная как другие скакуны. Она может нести лишь одного седока, но как ветер, по-другому не скажешь.       Хасан потянулся к зебре, но та со странным звуком, похожим одновременно на чириканье и ржание, но явно с жалобным, отпрянула от него. Харниец сначала с улыбкой уговаривал зебру успокоиться, но когда животное никак не хотело слушаться, наотмашь дал ей по уху. Такого Фимбула не могла стерпеть.       — Не смейте трогать животное! – угрожающе сказала она, положив руку на рукоять меча.       — А пусть знает своё место. – На этот раз улыбка Хасана приобрела несколько странный оттенок.       Ферре это очень не понравилось; по обращению человека с его животным можно сказать о нём очень многое.       Солнце скрылось за горизонтом. Хасан начал заметно нервничать; ведь скоро придут эти самые крокодилы. Наконец он просто оставил ферре в саду и убежал во дворец, заперев дверь изнутри. Жалкий трус. Ферре уселась под деревом и стала ждать.       Когда совсем стемнело, послышались шаркающие звуки. Кошка моментально вскочила и выхватила из ножен меч. Из кустов лилий появились две морды здоровых крокодилов; по длине они были как минимум метров шесть. Крокодилы разинули пасть, и вонь сотни трупов наполнила всё вокруг. Фимбула зажала нос рукой и едва сдержала рвотный рефлекс; эта вонища была просто оскорблением для её чуткого нюха. Монстры наконец выползли из кустов и начали устраиваться в пруду. Едва они коснулись воды, как та приобрела болезненный желтоватый оттенок, стала мутной и пахнуть тухлятиной. Цветы на глазах завяли, трава вокруг начала чахнуть, сонные животные заметались в своих клетках. Ферре присмотрелась. Это были не просто крокодилы, это ожившие мертвецы, а белые шипы на их спине – это позвоночник! Как давно они наведываются в этот дворец? Откуда они? И кто растревожил мертвецов?       Ферре поймала крокодилов ловушкой и расстреляла с расстояния. Мертвецы развалились на части, затем их плоть сползла со скелета мерзкой жижей и впиталась в землю, оставив после себя тёмные смрадные пятна. Ферре решила посмотреть на долину; может так удастся увидеть, кто втайне занимается некромантией. Увиденное её поразило: по всей Поющей Земле разгуливали орды мертвецов! Люди, крокодилы, вороны, лошади… да вся долина превратилась в ожившее кладбище! Испуганные жители запирались в домах, свет робко мерцал сквозь ставни на окнах. Зомби, казалось, не сильно обеспокоены поиском живого мяса, но стоило кому-то выглянуть из окна, как они тут же бросались ловить добычу. Когда жертва пряталась, те вновь лениво ковыляли по отравленной их смрадом земле. Скрыть обряд некромантии очень сложно, магические круги призыва светятся в темноте мистическим светом, привлекая нежить. Но кругом было темно, лишь робкий свет от фонарей местами освещал жуткую картину ночной Поющей Земли.       Хасан боязливо выглянул из-за массивной двери. Увидев живую ферре, смотрящую вниз, а главное крокодильи кости, налогосборщик с радостным воплем подскочил к гостье; его улыбка была ещё слащавее чем обычно.       — Хвала небесам, хвала Нуи!!! – заголосил он. – Эти мерзотные твари больше не побеспокоят меня! Благослови тебя Нуи, храбрая ферре. Вовек не забуду твоей услуги. Эй, стража! Стража! Бегом сюда и вычистите мой бассейн!       Стража? Хасан же отпускает стражников на ночь…       — Минуточку! – громко произнесла Фимбула, обогнав Хасана и встав перед ним, сложив руки на груди. – А вы помните про то, что вы отпускаете стражников домой по ночам? Откуда же здесь стража?       — Не твоё дело, милочка. – Улыбка вдруг исчезла с лица Хасана, оно будто стянулось, покрывшись морщинами. При свете луны его кожа стала похожа на пергамент, столетиями пролежавший под палящим солнцем. – Ты своё дело сделала, теперь свободна. Можешь идти. Больше тебе тут нечего делать.       — А лекарство для Дзао? Вы обещали мне лекарство в обмен на убийство нежити.       — А ты сама говорила, что твоя помощь бесплатна! – Хасан широко улыбнулся, и взору ферре открылись чёрные дёсна с коричневыми сгнившими зубами, по которым ползали едва заметные белые личинки. Фимбула вскрикнула и отпрыгнула на несколько шагов. Услышав сзади скрежет лат, она с облегчением начал звать стражников на помощь, крича, что Хасан – продавший душу Кириосу некромант. Она вдруг всё поняла: эти зомби призваны Хасаном, чтобы по ночам люди не ходили к его дворцу и не увидели его истинное обличье. Неважно, как ему удалось обмануть императора, вполне возможно, что император давно мёртв и является лишь куклой этого подлеца. И стражники встали у входа как вкопанные, держа в руках оружие. Фимбула метким выстрелом снесла одному из стражников голову. Произошло то, чего она и ожидала: остальные не шелохнулись, продолжая просто стоять, а из упавшего шлема выкатилась голова мумии с засохшими остатками того, что раньше было кожей, мышцами и прочими составляющими тела.       — Что, не ожидала? – мерзким, не своим голосом спросил Хасан, клацнув гнилыми зубами и уронив с них несколько личинок. – Да, ты всё верно думаешь! Императорские крысы давно прознали про мои истинные намерения и отправили меня к Нуи. Богиня не захотела оживлять меня, ибо я, по её словам, слишком гадок для этого мира! Хорошо, я знал к кому мне обратиться! Я поклялся в верности Кириосу, Богу Разрушений, он дал мне власть над мёртвыми и самой Смертью и вернул на землю. Я вернулся как ни в чём не бывало и обвинил их в предательстве! Конечно, не без помощи магии император поверил мне. Я взял себе Поющую Землю как самый плодородный и богатый край, и зажил припеваючи! Как видишь, я заплатил не слишком большую цену за такую роскошную жизнь! У меня есть власть, богатство, замок, у меня есть всё! Это то, к чему я всегда стремился, и Кириос дал мне это!       — Ты заполнил земли мертвецами, чтобы тебе не докучали ночью… и крокодилы просто очередной отпугивающий трюк…       — Именно! Я надеялся, что они сожрут тебя, как и многих других, у кого хватило наглости что-то просить у меня! Но вижу ты слишком сильная, чтобы посылать на тебя животных. Стража! Спустить с неё шкуру!       Хасан хлопнул в ладоши, и под ним возник светящийся круг, испещренный символами и рунами чёрного колдовства. Более того, круг окружил Хасана тонкими потоками света, которые спиралью закручивались вокруг него и исчезали чуть выше его головы. Стражники дёрнулись, сжали оружие крепче и двинулись на Фимбулу. Ферре сперва попробовала атаковать Хасана, чтобы прервать его контроль, но круг защищал его от любого урона. Некромант хохотал, с усердием размахивая руками и координируя действия мёртвых солдат. Как бы ни была ловка Фимбула, Хасан оказался сильнее; солдаты падали и вновь поднимались, ведомые чёрным проклятьем. Фимбула чувствовала как истощается мана; умереть от рук этого противного некроманта ей совсем не хотелось, да и сражаться с подобными существами очень опасно: можно заразиться проклятьем. Вдруг она вспомнила про Инвиз; она вспомнила слова отца Джихада, что Инвиз не раз спасёт ей жизнь. Маны хватит только на него. Если всё получится, она спасётся…       Хасан уже хотел направить солдат для заключительного удара, как вдруг вспышка дыма, и ферре исчезла. Некромант застыл в недоумении. Магический круг пропал. Хасан начал медленно ходить по саду, на малейшее движение реагируя броском кислотного шара. «Я знаю, что ты здесь, хвостатая! – злобно шипел он. Его лицо всё больше превращалось в такую же мумию, как солдаты. – Ты не уйдёшь от меня, я тебя из-под земли достану!» Вокруг тишина, ни звука.       Вдруг кусты в дальнем углу сада зашевелились. Хасан вновь окружил себя кругом и направил туда всех своих солдат. Зомби начали нещадно колоть куст саблями и топорами, а после некромант обрушил на него поток демонического огня. От куста ничего не осталось, только чёрное пятно выжженной земли. А тем временем дверь во дворец тихонечко открылась и так же тихо закрылась. В ту же секунду ферре упала на пол без сил; мана закончилась полностью, Инвиз пропал. А надо скорее бежать отсюда. Ферре отдышалась несколько секунд и осторожно пошла по извилистому коридору, вспоминая путь.       Дворец был пуст, аж стало жутко. Вся стража собрана некромантом в саду, и пока он сжигает беззащитные кусты цветов, надо убираться отсюда. Хорошо бы пробраться к запасам Хасана, наверняка у него ещё осталось вино, зелья или еда, хоть что-то, что восстановит силы. Вдруг она вспомнила о той полосатой лошади в зверинце. Эта зебра единственная, кто шарахался от Хасана. Значит, она живой зверь. Она не зомби. Что ж, достойная оплата труда.       Едва ферре прокралась вниз, куда Хасан загнал вечером основную часть зверья и зебру, как со всех сторон из клеток на неё оскалились зомби с облезшими черепами. Они свистели, крякали, рычали, тянули к ней когти, зубы. Лишь бедная зебра билась на привязи посреди закрытых клеток. Лошадь отчаянно издавала те самые чирикающие звуки, в её голосе слышались мольбы, а в глазах светился неописуемый ужас. Ферре подскочила к бедному напуганному животному, стараясь её успокоить. Зебра жалобно пищала и продолжала метаться. «Тише! Тише!!! – всё больше впадая в панику говорила ей Фимбула, пытаясь гладить бьющееся на привязи животное. – Пожалуйста, успокойся, прошу тебя! Я не брошу тебя здесь!» После этих слов зебра будто что-то поняла и довольно быстро успокоилась, уставившись на ферре своими чёрными бездонными глазами, страх в которых сменился доверием. Шатким, но явным. «Ты пойдёшь со мной. – Шепнула Фимбула, обняв лошадь за морду. – Я не оставлю тебя здесь. Я никогда не обижу тебя, обещаю. Ты хочешь пойти со мной?» Зебра снова посмотрела в глаза ферре, слегка боднув её мордочкой в лицо. «Азария.» – с улыбкой прошептала кошка и тихо свистнула в свисток зверовода. Зебра растворилась в воздухе светящимся зеленоватым дымком. Она была приручена.       «НЕ-Е-Е-Е-ЕТ!!! МОЯ ЗЕБРА!!! – раздался мерзкий крик сверху, и крылатая тень накрыла зверинец. – Гадкая девчонка, как ты посмела украсть мою личную реликвию?! Зебр больше нет на рынке животных, это была последняя!!! Она моя!!!» «Ты слишком груб, чтобы иметь живое животное, Хасан! – крикнула Фимбула. – Довольствуйся мёртвой плотью, её всегда в достатке!» В руках Хасана начал концентрироваться свет неприятного жёлтого оттенка; он собирался атаковать. И на этот раз он был намерен не промахнуться.       «Азария!» – свистнула ферре, и зебра покорно появилась перед ней, подставив свою изящную спину. Фимбула вскочила на лошадь и та едва успела унести новую хозяйку от удара световых шаров. Однако шары, ударившись об землю, взорвались подобно фонтану кислоты. Эффект можно было сравнить с Меткой Преследователя. Кислота попала на ферре и зебру. Лошадь дико взвыла и взбрыкнула копытами. Ферре, не замечая своей боли, старалась успокоить беднягу. Зебра уже понимала и тонко чувствовала настроение своей хозяйки, потому продолжала нестись вперёд, убегая от настигающей их тени человека с изорванными перепончатыми крыльями. Хасан следовал за беглецами не отставая; Фимбула не рисковала с ним сражаться, он был слишком силён. Она гнала зебру вперёд и вперёд, дворец скрылся за деревьями белой сакуры. Вокруг было темно, но ферре увидела, что она скачет по аллее с какими-то столбиками по обеим сторонам дороги, на вершине столбиков были шары. Что это вообще такое, и зачем?       Проскакав ещё добрую милю, нетренированная Азария начала уставать. Кто знает, сколько Хасан держал на привязи несчастное животное. А сам некромант очень этому обрадовался: теперь-то он легко догонит их и заберёт то, что ему принадлежит. А главное, никто не узнает о его истинной сущности, ибо некому будет рассказать…       Вдруг шары на столбиках зажглись. Одновременно, все как один. Свет ослепил и зебру, и ферре, и Хасана. Но на Хасана он подействовал ещё более странным образом: некромант в ужасе заметался, пытаясь закрыться от света, затем окутал себя крыльями и растворился как чёрный дым. Когда глаза Фимбулы привыкли к свету, и зебра перестала метаться, она заметила, что вокруг нет ни одного зомби. Да, дорога была абсолютно пустой. Но почему? Что такого в этих фонарях? Или зомби просто боятся любого света? Да нет, стража Хасана не рассыпалась в пепел. В саду горели фонари, и они спокойно при них находились. Разгадка появилась, когда ферре обратила внимание на узор на фонарях. Обычный бумажный фонарик, но украшенный трёхцветным узором, напоминающим череп рогатого животного. Фимбула вспомнила: именно такую абстракцию носил на лице Маллеус. Он был элементалистом, а для элементалиста просто жизненно необходимо иметь защиту от чёрной магии. Тут на глаза Фимбулы навернулись слёзы, к горлу подкатил комок. Она вспомнила всё, что было между ней и Маллеусом, пусть и просто дружба, но он был ей дорог. А теперь у него есть Иллури, и, скорее всего, он даже не заметил, что её нет… он даже наверняка не знает, сколько подвигов она уже совершила, скольким людям помогла, чему научилась, и даже не думает об этом… то ли от этих мыслей, то ли от усталости, ферре не сдержалась и расплакалась.       Что-то тёплое и чуть шершавое коснулось её ноги. Кошка утёрла слезы и увидела взгляд Азарии. Зебра сложила ушки и смотрела прямо в душу хозяйке. Весь её взгляд говорил, что она очень волнуется за хозяйку и тонко чувствует её скорбь. И ей это неприятно. «Не делай мне больно, хозяйка. – Говорили эти глаза. – Ты же обещала…». Фимбула тряхнула головой и мигом успокоилась. Правильно, нельзя грустить, ведь она не одинока. «Спасибо…» – сказала она и с улыбкой погладила сильную шею зебры. Лошадь подняла уши и одобрительно кивнула. Ну что ж, надо двигаться дальше и держаться этой тропинки. Здесь они в безопасности.       Тропинка вывела Фимбулу к небольшому поселению. Тропинка вела ещё дальше, и вся деревня была по периметру уставлена этими же фонариками.Фимбула подумала о том, что неплохо было бы перекусить и поговорить о Хасане. И раздобыть лекарство для быков Дзао, у Хасана, как оказалось, и в помине его не было.       Ферре въехала в поселение. Четыре стражника молча отдали честь и застыли. Прямо как в Аль-Харбе. Но только проядя деревянные ворота, расположившиеся между двумя каменистыми холмами, Фимбула увидела, что это целый городок, а не просто поселение. И городок явно любил ночную жизнь: фейерверки, уличные музыканты, множество таверн и кабаков, там пляски, тут шуточные бои. На глаза Фимбуле сразу попался роскошный дом. Как оказалось, это была таверна местного богача. Радостно пощупав кошёлек с двадцатью золотыми, ферре отозвала зебру и зашла внутрь.       Посреди таверны была квадратная стойка, за которой было четыре барменши. Каждая из них оперативно обслуживала клиентов, отдавая приказы официантам принести выпивку, закуску или счёт. Ферре прошла к стойке, словив на себе пару неприличных взглядов со стороны полупьяных гостей ферре и харнийцев. Музыканты терзали свои инструменты, где-то уже начались пьяные драки, кто-то заигрывал с девицами. Фимбула устало опустилась на стул; одна из девушек сразу подбежала к ней:       — Добро пожаловать в таверну «Храпящий Конь»! Что будете заказывать?       — Три утки с красным перцем и пряные рыбные тефтели, штучек тридцать. – Улыбнулась Фимбула.       — Замечательно… желаете комнату?       — Нет, спасибо.       — Как пожелаете. С вас пять золотых монет и три медяка. Но сегодня у нас действуют скидки на округление суммы в пользу клиента, поэтому с вас пять золотых монет.       Ферре подала деньги и стала ждать своего заказа. Еду принесли удивительно быстро, будто здесь готовили при помощи магии. Фимбула начала жадно уплетать еду. Барменша странно посмотрела на гостью. Но Фимбуле было всё равно, главное поесть, успокоиться и прийти в себя. Однако барменша, видимо, заметила в ней необычного гостя. Она что-то сказала официанту, затем подошла к кошке.       — Скажите пожалуйста, а вы из местных? – спросила она осторожно.       — Нет. Я с Соколиного Плато. – Ответила Фимбула, разглядывая харнийку. – А что?       — Понимаете… я работаю в этом баре уже восемь лет без малого, и… не поймите меня неправильно, но сюда заходят в основном зажиточные люди и… ферре. Они едят медленно, понемногу, в основном пьют и дерутся. А вы так набросились на еду…вы давно не ели?       — Нет, просто сильный стресс.       — Стресс? Отчего же?       — А ты разве не знаешь?! – Фимбула вытаращила глаза и забыла все правила приличия.       — Нет, я выхожу из таверны только днём и сплю. Я сирота, и мне приходится зарабатывать на жизнь как могу. Днём здесь тихо, спокойно.       — А ночью полно мертвецов.       — Мертве… что?! – харнийка чуть не выронила из рук кувшин с вином. – Ты о чём? Какие мертвецы?!       — Да вот Хасан ваш, налогосборщик «любимый», призвал эту нечисть, чтобы скрыть свою мерзостную сущность.       — Тсс! – замахала руками девушка.       Но было поздно. Сидевшая недалеко компания ферре в «голубых» доспехах услышали этот разговор и начали странно перешёптываться. Затем один из них встал, подошёл к стоящему в дальнем углу ферре с закрытым лицом и незаметно (то есть, он думал, что незаметно) показал пальцем на Фимбулу. Тот злобно прищурился.       — Знаете, мне кажется, вам уже хватит! – нарочито громко сказала харнийка, вышла из-за стойки стала поднимать кошку с места. – Пожалуйста, покиньте нашу таверну!       — Но я не доела! – возмутилась Фимбула и начала упираться. – Я даже не выпила!       — Да, да, да! Все вы, пьянчуги, вечно непьющие! – голос харнийки задрожал, и она поспешно собрала еду в мешок, который сунула ферре. – Пойдёмте, пожалуйста!       Фимбула обратила внимание на сверлящего её взглядом ферре с закрытым лицом и ядовито-красными дредами, спадающими на его мощные плечи, и поняла, что харнийка знает его, и чем кончается встреча с ним. Потому Фимбула перестала упираться и покорно вышла из таверны. Барменша проводила её до угла, затем, убедившись, что за ними не следят, поспешно зашептала:       — У нас мало времени, слушай меня внимательно! Я всё знаю о Хасане и мертвецах! А тот ферре, от которого я тебя спасла, служитель храма Кириоса! Это он помог Хасану завладеть этими землями, и он продал ему зебру! Живую зебру, представляешь?! Но эта зебра должна была стать лишь очередным расходным материалом в его колдовстве… – девушка замолкла и утёрла слёзы.       — Зебра со мной. Я приручила её. – Успокоила её ферре. – Она унесла меня от Хасана.       — Правда? Это чудесно! Хоть что-то хорошее случилось за сегодня… а теперь слушай и запоминай. Скачи дальше по этой дорожке прямо и прямо, выйдешь к утру к рыбацкой деревне. Там найди рыбака по имени Рудра. Он из вашего племени, он поможет тебе. И ещё…       Харнийка раздвинула густую траву и просунула руку в небольшое отверстие в доме. С небольшими усилиями она вытащила ещё один мешочек, явно набитый чем-то твёрдым. Так и оказалось.       — Вот, возьми. – С улыбкой сказала она. – Здесь тысяча сиреневых кристаллов. Обычным торговцам они не нужны, так как их везде легко можно найти, а вот торговцы дару очень ценят эти кристаллы, как и дельфийские звёзды. Я держу их здесь очень давно. Я нашла их в сундуке мамы, которую забрали западники… там была записка, говорящая, что если я нашла эти кристаллы, значит в моей жизни наступил тяжёлый период, и они помогут мне. Но они так и не пригодились мне… и не помогли… думаю, тебе они нужнее. И мне они больше не понадобятся…       — Почему?       — Уходи. Скорее. Пожалуйста…       На глаза харнийки навернулись слёзы и она поспешно вернулась в таверну. Фимбула применила Инвиз и стала осторожно пробираться через кусты к дороге, чтобы скрыться из вида. Но едва она вышла к дороге, как сзади послышались голоса. Она спряталась в зарослях и стала наблюдать. Вышел тот самый красноволосый ферре и ещё два таких же крепких кота; они вели под руки эту самую барменшу. У неё был завязан рот и она отчаянно брыкалась. Слёзы ручьями текли из её светящихся ужасом глаз, она взглядом умоляла отпустить её, она же ни в чём не виновата. Но один взмах руки красноволосого, и девушка просто завизжала не своим голосом. После нескольких жестов харнийка упала на землю без движений. Она умерла мучительной смертью.       Фимбула, наблюдавшая всю эту картину, почувствовала на себе огромный груз вины, и сильный страх. Что, Анталлон подери, вообще происходит в Поющей Земле?! Когда ферре вернулись в таверну, Фимбула решила воспользоваться этим случаем и убираться побыстрее отсюда. Призвав отдохнувшую Азарию, она понеслась прочь от этой таверны, молясь Нуи, чтоб эти коты не вздумали её преследовать. Ещё среди своих не хватало врагов завести…       Городок таверн наконец скрылся позади, фонари остались позади вместе с ним, и путешественницу окружила ночная темнота. Странно, но в то же время замечательно, что здесь не было зомби. Зебра шла пешком, спокойным размеренным шагом. Ферре оглядывалась по сторонам, но не потому что ожидала нападения; скорее это было для того что бы разогнать сон.       Азария вышла из леса к небольшому холму. Сил уже не было; ферре отозвала зебру и хотела уже залезть на дерево, чтобы переночевать. Но вдруг на самой вершине холма пронеслись несколько жёлтых огоньков. Фимбула застыла и присмотрелась: уж не эти ли колдуны её разыскивают? Но никого нет. Тихо и темно.       Ясно, померещилось. Надо ложиться спать. Но вот тень снова мелькнула при свете луны, и ферре ясно увидела жёлтую гриву, жёлтые огоньки на лапах и нечто вроде хвоста. Сон моментально прошёл, сердце замерло; уж не Чёрный ли Ветер разыскивает свою хозяйку?! Таинственное существо издалека очень походило на того, что описывал Грелл и которого она видела во сне.       Жёлтая грива вновь возникла на вершине холма и замерла. Горящие глаза сияли подобного звёздам на фоне чёрного пятна морды, грива колыхалась от легкого ветерка. Без сомнения, это Он! Это её Чёрный Ветер!       «Эй! – радостно крикнула ферре. – Стой! Это я!»       Но едва она побежала к вершине холма, существо бросилось бежать прочь. Фимбула была в лёгком недоумении. «Стой! Это же я! – снова закричала она. – Подожди!» Когда она взобралась на холм, существо пропало. Перед кошкой раскинулся густой лес, недалеко сквозь деревья пробивалось необычное сияние. Что же там?       Между деревьями вновь замелькал жёлтый огонёк хвоста. Ну теперь-то она не упустит его из вида. Ферре спрыгнула с холма и на четвереньках погналась за ним, постепенно расходуя ману, но передвигаясь значительно быстрее. Как же так? Почему он не узнаёт её? Или это одно из испытаний, о котором опять же говорил Грелл? Что от неё требуется – догнать его? Пока ферре думала над этими вопросами, мана закончилась и она остановилась отдохнуть. Перед ней разверзлось гигантское озеро невиданной красоты. Прозрачная вода сияла под ночным небом зеленоватым светом, даже небо не отражалось в воде. Фимбула смотрела раскрыв рот; потрясающее зрелище, поражающее воображение. Что же там на дне озера?       Недалеко послышался шум. Фимбула с испугом обернулась и увидела, что желтоватая грива, пальцы и хвост принадлежали льву, который спокойно пил цветную воду.       Стоп. Лев?!       Желтогривый лев?!       Фимбула ещё больше поразилась и уже была уверена, что окончательно сошла с ума от усталости. Этот лев был цвета сумеречного неба, тёмно-синий, бока украшали иссиня-чёрные полосы, образовавшие причудливый полосатый узор. Реален ли он?       Лев закончил пить, деловито осмотрел ферре и начал умываться, подёргивая длинными ушами. Фимбула сделала робкий шаг к зверю; лев перестал умываться, встал и уставился на девушку. В его позе не было агрессии, скорее интерес. Зверь начал нюхать воздух и потянулся мордой к ферре. Фимбула осмелела и коснулась рукой морды льва. Зверь понюхал руку, затем довольно заурчал и наклонил голову. Девушка улыбнулась и почесала ему широкий лоб. Лев замурчал и начал массировать передними лапами землю.       Раздался недовольный крякающий голос, из-за высокой травы возник дару, одетый в лётную форму. Лев уставился на синего карлика и перестал урчать.       — Вот ты где, ру-ру! – прокрякал он высоким голосом. – Опять убежал, ру-ру, что за неусидчивый лев, ру-ру! Вот запру тебя, ру-ру, в загоне, ру-ру!       — Простите, это ваш лев? – спросила Фимбула. – Вы его хозяин?       — Типа того, ру-ру. – Ответил дару. – Я торговец Союза Дару, ру-ру. Я продаю товары, ру-ру, за сиреневые кристаллы, ру-ру. Некоторые товары, ру-ру, можно приобрести только у нас, ру-ру. Например, животных, ру-ру. Этого льва, ру-ру, зовут Аякс, ру-ру. Его отдают, ру-ру, в одни руки, ру-ру. Это самый непослушный лев, ру-ру. Не знаю, что с ним делать, ру-ру…       Ферре пощупала свою сумку и вспомнила о той тысяче кристаллов, что дала ей барменша. Она радостно достала мешочек и обратилась к дару:       — У меня есть тысяча кристаллов, я хочу взглянуть на ваши товары.       — Замечательно, ру-ру! – обрадовался торговец. – Пойдём, ру-ру, я покажу тебе наши товары, ру-ру.       Синий карлик повёл ферре за собой. Лев послушно шёл рядом, время от времени тыча мордой в Фимбулу. Но дару всякий раз одёргивал его.       Дару привёл Фимбулу к большому дому, весьма неприметному снаружи. Разве что знак с изображением дару красовался на входе. Торговец завёл гостью в дом; Фимбула прошла в двери и потеряла дар речи: с виду не сильно большой дом вмещал в себя неимоверное количество товаров, включая загон с животными! Здесь были и музыкальные инструменты, и костюмы, и свитки вызова кораблей, и бутылочки с жёлтой жидкостью, и странные крылатые платформы в виде огромных птиц и просто с тряпичными крыльями, и ящики, и доспехи, и много, много, много чего ещё. Ферре с видом удивлённого ребёнка озиралась по сторонам, жадно осматривая товары. Аякс деловито уселся возле крылатых платформ.       — Сколько у тебя кристаллов, ру-ру? – спросил торговец.       — Тысяча, если не ошибаюсь…       — Замечательно, ру-ру! Я порекомендую тебе некоторые товары, ру-ру! Например, костюмы, ру-ру. Они стоят, ру-ру, девятьсот кристаллов, ру-ру. Но они значительно усилят твои характеристики, ру-ру. Здесь три костюма: для магов, ру-ру, для воинов, ру-ру, и лучников, ру-ру.       Фимбула осмотрела роскошные наряды. Правда, каждый из них стоил своей суммы. Особенно ей понравился костюм для лучников: откровенный корсет с короткой расклешённой юбкой, ботфортами выше колена, перьевая накидка, плащ и вызывающий красный цвет. Смотрелось очень эффектно и дерзко.       — Вижу, ты лучник, ру-ру. Наряд лучника Висконсии будет тебе к лицу, ру-ру. Будешь брать, ру-ру?       Ферре потрогала костюм. Очень лёгкий на ощупь и удобный. Но уж очень дорого… тем более, будет ли у неё шанс найти кристаллы снова…       — Нет, – вздохнула она, – я лучше возьму чего по мелочи… а что это за платформы с крыльями?       — Это глайдер, ру-ру. Позволяет парить в воздухе, ру-ру. Эти глайдеры стоят пятьсот кристаллов, ру-ру, так очень тонкая работа, ру-ру. Они сделаны в виде соколов, ру-ру.       — Соколов?! – ферре сразу оживилась. – Я возьму вот этот, коричневый.       — «Тёмный Сокол», ру-ру. Прекрасный выбор, ру-ру! Думаю, тебе потребуется это, ру-ру. – Дару указал толстым пальцем, похожим на глаз улитки, на баночку с жёлтой жидкостью. – Это имбирный напиток, ру-ру. Он помогает восстановить силы, ру-ру. Две бутылки, ру-ру, и ты готов к подвигам, ру-ру! Двадцать кристаллов, ру-ру.       — Возьму четыре.       — Отлично, ру-ру. Может, интересуют животные, ру-ру?       Аякс вскочил со своего места и завилял хвостом с густой жёлтой кисточкой.       — А ну сидеть, ру-ру! Место, ру-ру! – гаркнул дару, и лев смущённо затих, прижав уши к голове.       Фимбула осмотрела красочных животных, выглядевших будто сказочные существа. Розовомордые кони цвета ночной звезды, синие львы, ослики с голубыми полосками, красные таре, олени раскраски как облачное голубое небо… да любой коллекционер скупил бы всех этих красавцев! Но Фимбула, несмотря на всю их соблазнительную красоту, уже выбрала своего скакуна.       — Я заберу Аякса. – Ответила она.       И без того выпученные глаза дару стали ещё больше, а уши поднялись как рога. Лев радостно бросился к ферре и лизнул её лицо.       — Это же, ру-ру, самый непослушный и строптивый лев, ру-ру! – возмутился он. – Мне его из КСС прислали, ру-ру! Его вообще хотели усыпить, ру-ру, потому что такого неукротимого животного, ру-ру, ещё свет, ру-ру, не видывал!       — Он мне нравится. – Ответила ферре. – Он похож на меня. Я своего рода тоже строптивый бунтарь.       — Ну, ру-ру, тебе виднее, ру-ру. Тогда порекомендую тебе броню, ру-ру. Есть за триста пятьдесят кристаллов, элитная броня, ру-ру. А есть за сто пятьдесят, ру-ру. Не лучшая, ру-ру, но вполне оправдывающая себя, ру-ру. Вижу, у тебя осталось мало кристаллов, ру-ру. Возьми за сто пятьдесят, ру-ру. Это броня одна на всех, ру-ру, любой твой призванный скакун, ру-ру, уже будет в ней, ру-ру.       — Спасибо. Но откуда у вас это всё? И это вообще законно? – ферре прищурила серые глаза.       — Вполне, ру-ру. Вся наша деятельность, ру-ру, законна, ру-ру. А откуда товары, ру-ру, – секрет фирмы, ру-ру.       — Ясно. Спасибо вам. – Ферре поклонилась.       Дару вывел кошку из здания. Фимбула вызвала Аякса. Лев уже был в новой броне, и смотрелась она куда эффектнее обычных доспехов. Лев не спускал с новой хозяйки влюблённых глаз. «И почему ты меня выбрал?» – с улыбкой спросила она и села на крепкую спину питомца. Пора вернуться в рыбацкую деревню.       Лев сорвался с места и бесшумной тенью понёсся под покровом ночи, навстречу забрезжившему на горизонте восходу.       Путь до деревушки был тихим и спокойным, вся нежить исчезла с восходом солнца, и Поющая Земля вернулась в своё привычное русло, будто ничего и не было. Ферре едва вспомнила имя рыбака, к которому её направила барменша. Где б ещё найти этого Рудру?       Прогуливаясь по влажному песку, она наткнулась на двух мальчишек со странными причёсками. Можно спросить у них. Фимбула окликнула мальчиков и подъехала к ним. Вблизи она увидела, что это маленькие нараяне. Она встречалась с нараянами на Соколином Плато, раса своеобразных человекоподобных обезьян, и чем они старше, тем больше они похожи на обезьян. А их детей можно было бы спутать с ферре, если б не отсутствие хвоста.       Нараяне удивлённо и доверчиво уставились на девушку, не забыв поздороваться.       — Ребята, а вы местные? – спросила ферре детей.       — Да, мы живём в том домике. – Ответил один из мальчиков. – А вы откуда? И что вам здесь нужно?       — Мне нужен Рудра. Знаете такого?       — Рудру все знают! – радостно ответил другой. – Он делает трофейные сувениры из больших рыб! А ещё он раньше работал в таверне в городе! Он видел большой город!       — А где его найти?       — Он либо во-о-он на том мосту, либо у рыболовных весов. Весы вон за тем деревянным домиком на воде.       — Хорошо. Спасибо, мальчики. Пошли, Аякс.       Лев пошагал в сторону моста. Едва он дошёл до старого гаража с лодками и скрылся за ним, как она вновь услышала голос этих нараян.       — Подождите! Подождите! – звали они.       — Что? – ферре остановилась.       — Скажите, а вы не собираете животных? – спросил голубоглазый мальчик.       — Редких животных! – вставил мальчик с рыжей кудряшкой на макушке.       — Собираю. А кто у вас есть?       — Вот. Он никогда не вырастет, к сожалению. Мы не знаем почему. Но он очень милый.       — Его опасно оставлять с нами. Ему нужна защита.       — Так кто же это?       Один из мальчиков кинулся в сарай, и вынес оттуда маленького белого котёнка с чёрными хвостом, ушками и «лицом». Кончики маленьких лапок тоже были чёрные. Фимбула ещё никогда не видела столь милых существ, даже львята проигрывали этому крохе.       — Это сиамский котёнок. – Ответил голубоглазый. – Он никогда не вырастет. Его подарил нам эльф с Запада.       — Да-да, эльф! – активно закивал кудряшка.       — Но здесь много хищников, а он постоянно убегает. Ему нужен сильный хозяин, как вы.       — Спасибо, ребята. – Ферре благоговейно взяла в руки крошечное существо.       Пучеглазый малыш обнюхал руки хозяйки, пару раз куснул её за палец и завертел по сторонам головой. Фимбула сказала, что назовёт его Мэлвином. Котёнок спрыгнул с её рук и растворился в воздухе. Он был приручен, и свистка не потребовалось.       — Только берегите его, он не умеет воевать. – Предупредил голубоглазый.       — Он скрасит ваш долгий путь, но это всё.       — Спасибо вам, мальчики, огромное.       Нараяне снова вернулись к своему делу. Надо искать Рудру.       Как и сказали дети, Рудра, ферре преклонных лет, был возле трофейных весов и потрошил огромную рыбину с длинным как меч носом. Кому-то посчастливилось поймать крупного марлина. Ферре отозвала льва и подошла к рыбаку.       — Здравствуйте. – Поклонилась она.       — Доброго дня. – Стёр пот со лба Рудра. – Трофей ещё не готов, придите на закате.       — Нет, я не за трофеем. Меня прислала барменша из таверны «Храпящий Конь».       — Уж не Раяна ли?       — Я не знаю её имени. У неё каштановые распущенные волосы и родинка под левым глазом.       — Точно, Раяна. – Мечтательно ответил Рудра. – Нянчил её с младенчества, она мне как внучка, которой у меня никогда не было. А чего ж она сама не пришла? Мы года три не виделись!       — Она сказала, что она сирота… – в сердце ферре вновь зашевелилось сомнение.       — Так и есть. Запад забрал её родителей. Я втайне оказывал ей посильную помощь… в общем, неважно. Так зачем Раяна тебя прислала?       — Раяна… мертва. Её убил ферре с красными дредами. Одним движением руки… очень сильный маг… это она направила меня к вам…       Рудра выронил из рук нож и некоторое время сидел молча, опустив голову в жёлтой шляпе с большими полями. Теперь ферре разглядела на ней зелёную акулу.       После долгого тягостного молчания Рудра вздохнул и произнёс:       — Соррен… он таки добрался до моей бедной девочки… эх… ну что ж, надеюсь, Анталлон будет рад видеть его в своём Аду…       — Вы его знаете?!       — Соррен один из помощников Хасана. Точнее, Хасан лишь игрушка в его лапах. Соррен самый сильный демонолог из всех, кого когда-либо видывал свет. Он чемпион арены, победитель Сильнейших, укротитель самой Дауты, обладатель глайдера из шкуры Кракена, и один из первых, кто встречает демонов Кровавого Разлома… Соррена боятся как западники, так и восточники. Даже пираты дрожат от одного упоминания о нём… хотя ходили об одной пиратке легенды, будто бы она рискнула бросить ему вызов на арене и победила его. С тех пор началась их непрекращающаяся война. Он преследовал её, она давала отпор. Затем он принялся истреблять её гильдию, заражая многих проклятием. Кто-то умер безвозвратно, кто-то ушёл и избежал этой страшной участи. Так эта пиратка исчезла. Где она, жива ли, неизвестно. Она просто скрылась из вида… я знал, что рано или поздно Соррен доберётся до Раяны. Ведь Раяна помогла пиратке победить его, тем самым надеясь исправить ситуацию. Ни для кого не секрет, что Поющую Землю по ночам наводняют зомби и прочая нечисть. Это дело рук Хасана и Соррена. Здесь нет воинов, только фермеры и торговцы, мы беззащитны. Дабы отбить подозрения, регион назвали Поющей Землёй. Но она не поёт, она стонет… это стонущая земля, отравленная трупным смрадом… нас ничто не спасёт…       — Может, я могу помочь?       — Боюсь нет… по крайней мере пока нет. Всё что ты можешь сейчас, это помочь мне разогнать утопленников. Они единственные, кто вылазит даже днём. Мерзкие создания…       — Хорошо, я справлюсь с ними.       — Кстати, – Рудра встал и размял онемевшие лапы. – Ты ведь зачем-то пришла. Явно не за такой неприятной историей этого региона.       — Да… мне нужно лекарство для быков Дзао. За него он даст мне своих котов. Хасан обещал дать за убийство крокодилов в его саду, но…       — Но обманул. Понимаю. Не ты одна такая, кого обманул Хасан. Скажи спасибо Нуи, что вообще живая оттуда вышла!       — И прихватила его зебру. – Хитро улыбнулась девушка.       Рудра улыбнулся в ответ.       — Да ты отчаянная девка, я погляжу. Давай так, принеси мне желчный пузырь двадцати утопленников, а я дам тебе лекарство и ещё кое-что.       — Желчный пузырь? Зачем?       — Его сразу видно, вздувшийся жёлтый мешок. Как вспорёшь брюхо, он тут и вылезет. В нём загустившаяся желчь, её я добавляю в раствор, которым лакирую трофейных рыб, чтобы не гнили. А из самой ткани скатываю нить и зашиваю рыбу. Я научился этому не так давно, пока жалоб нет.       Фимбула согласилась и направилась к песчаному мысу.       Раздувшиеся от воды, склизкие и посиневшие, облепленные ракушками и моллюсками туши ковыляли по тёплому песку, издавая горловые стоны и вздохи. Непропорционально длинные руки тащились за телом как пакли, обвешанные водорослями. От одного их вида ферре затошнило; она не представляла, как она будет вырезать их желчные пузыри, если даже смотреть на них противно.       Ферре подождала, когда один из утопленников подковыляет поближе, встала в боевую стойку и накрыла его градом стрел. Стрелы входили в мягкую водянистую плоть с противным чавканьем и хлюпаньем, большие наросты с треском лопались, истекая странной жидкостью. Утопленник с воем шёл на ферре. Фимбула остановила его ловушкой и, отбежав на пару метров, добила огненным выстрелом. Чудище упало с таким звуком, будто бросили мешок с песком. Теперь самое трудное – вырезать пузырь. Ферре подошла к трупу. Запах плесени и воды кружил голову. Она взяла свой «синий меч», найденный в хвосте одного из скорпионов, и безжалостно вонзила в раздувшееся брюхо, покрытое ракушками и водорослями. Меч легко разрезал мёртвую плоть; вылезший как под давлением комок почерневших сморщенных внутренностей был пределом, и Фимбула распрощалась с недавним завтраком, упав на колени.       Придя в себя после сильной рвоты, кошка встала с колен, вытерла рот и осмотрела влажную мерзость. Как и сказал Рудра, огромный жёлтый шар, натянутый так, будто сейчас лопнет, торчал на самой вершине этой мерзостной кучи. Ферре осторожно срезала его вместе с куском того, что раньше было органом тела, и положила в сумку.       С остальными уже было немного проще, а после двадцатого трупа даже тошнота исчезла. Ферре гордо бросила перед рыбаком связку желчных пузырей. Рудра осмотрел пузыри и довольно изрёк:       — Да, то что надо. С таким запасом желчи я смогу изготовить ещё как минимум два трофея не выходя из дома. Кстати, ты не видела, там ещё есть утопленники?       — Нет, я перебила всех. Ну, парочка сбежала под воду.       — Уже хорошо. У этих тварей, как оказалось, силён стадный инстинкт: если пострадает достаточно особей, остальные уходят. Ну, что ж, спасибо тебе, сородич. Вот лекарство. Даю шесть банок, десяти капель хватит на одного быка. Уж не знаю сколько их там осталось, но надеюсь этого хватит с запасом.       — А не испортится?       — Нет. Это новый рецепт, на основе мёда чёрных пчёл из Заболоченных Низин. Они страшно ядовитые и агрессивные, но делают великолепный мёд. Мёд веками не портится, и лекарство простоит не одно тысячелетие. А, вот ещё. Тут кое-какая одежонка, думаю тебе пригодится.       — Спасибо Рудра. – Фимбула поклонилась. – Я помолюсь о Раяне.       — И на том спасибо. Кстати, я же так и не спросил твоё имя, и каким образом тебя занесло в столь неблагополучное место?       — Меня зовут Фимбула. Я держу путь на Нуимар за моим Чёрным Ветром.       — А-а-а-а. Очередной адский конь воззвал к своему хозяину. Да, иметь такого друга большое везение.       — У вас тоже есть Чёрный Ветер? – удивилась Фимбула.       Рудра с улыбкой отложил все свои инструменты и достал из кармана кольцо-свисток зверовода.       «Появись, Менестрель!» – громко сказал он и свистнул. Из воздуха выпрыгнул угольно-чёрный жеребец, точно такой же, какого ферре видела в своих снах. Она разглядела демона вблизи; черная шкура, украшенная огненными рунами, пламя, ласкающее ноги и копыта коня, грива и хвост с едва заметным кровавым отливом, из глаз и ноздрей пышет огонь. Так же она обратила внимание, что зубы коня острые и имеются большие клыки. Единственная лошадь-хищник.       — Знакомься, мой Менестрель. – Сказал Рудра. – Я стараюсь не вызывать его на глазах у толпы, народ тут и так запуган. Я решил дать ему такое имя, так как всегда мечтал обучиться искусству музыки. Но жизнь занесла меня сюда, и я стал простым рыбаком. Менестрель служит мне не только другом, но и напоминанием о моих мечтах и бурной жизни в прошлом.       Конь уставился на Фимбулу своими глазами, похожими на огненную бездну. Ферре сама того не замечая засмотрелась в них. Переливающийся в них огонь гипнотизировал. В голове Фимбулы снова зазвучали голоса. Они нарастали, шептали громче на чужом непонятном языке, шептали быстрее, чётче, пока, наконец, отчётливо не прозвучало: «Он тебя видит, Он тебя слышит, Он знает всё, что ты делаешь, Он ждёт тебя…»       Ферре испуганно потрясла головой, и всё прекратилось. Но самое странное, Рудра продолжал гладить своего Менестреля и рассказывать о том, как тяжело он нашёл его, будто бы ничего не заметил. А ведь он смотрел на Фимбулу, и ничего этого не видел… он даже не заметил выражение её лица! Неужели Чёрные Ветра и впрямь имеют такую огромную власть и над хозяевами, и над другими людьми?       — И вот так мы и стали вместе. – Закончил Рудра как ни в чём не бывало. – Ох, извини, утомил я тебя своим рассказом. Да и быки Дзао не могут ждать вечно. Скачи быстрее к нему, наша деревня и так долго не ела говядины!       — Спасибо, Рудра. Азария!       Зебра появилась перед ферре. Фимбула совсем забыла о волшебных доспехах, которые приобрела у дару, и, увидев зебру в них, аж замерла с раскрытым ртом. На зебре красовалось седло с чёрным металлическим доспехом, покрывающим спину и бока, а сзади плотные тканевые вставки. Ноги лошади были закрыты щитками по всей длине, кроме копыт, а коленные вставки на шарнирах позволяли лошади бежать безо всяких препятствий и неудобств. «Плечи» доспеха украшали железные крылья, а голову и шею покрывал шлем, образующий на голове нечто вроде трёх рогов, направленных назад. Зебра смотрелась очень эффектно в новом одеянии, даже Рудра замер в восхищении. Но красоваться некогда; Фимбула оседлала Азарию, и сделала для себя ещё одно приятное открытие: доспехи значительно увеличивали скорость скакуна.                     

Глава 6. Кира и её грифоны

      

      Взошло солнце, умер очередной бык. Дзао горестно вытащил труп за ворота, на который тут же слетелись чёрные вороны, а из-под земли вылезли несколько трёхметровых трупных червей. Рыжие, пестрые и серые коты бегали за хозяином, жалобно мяукая, в загончике возились испуганные котята. Дзао взял книгу подсчётов и с грустью в глазах начал считать доходы и расходы. Если лекарство не будет доставлено в кратчайшие сроки, он просто потеряет свою ферму и кошачий бизнес. Фермер с отчаянием посмотрел на оставшиеся два десятка быков и на десятерых коров, трое из которых уже начали подавать характерные признаки болезни. Вот скоро придёт торговец, развозящий мясо по городам. Что он ему скажет? Прости, дорогой, мяса кот наплакал, вся прибыль только на оплату твоего труда уйдёт… ферре, пообещавшая добыть лекарство, не появлялась уже несколько дней. Видать, и её сожрали зомби-крокодилы Хасана…       Нарастающий цокот копыт зародил в нём крошечную искорку надежды, которая разгорелась как лесной пожар: он увидел несущуюся на зебре в «крылатых» доспехах ферре, гордо потрясавшую своим рюкзачком. Дзао вне себя от радости выбежал во двор и встретил ферре как родную.       — Слава Нуи! – воскликнул он, упав на колени. – Слава тебе, Нуи! Ты справилась! Я уже не надеялся увидеть тебя живой. Это же зебра Хасана! Как ты смогла?!       — Долгая история, Дзао, да и это теперь неважно. – Улыбнулась Фимбула. – Я достала лекарство для твоих быков, надеюсь не поздно?       — Теперь не поздно! Теперь я вылечу оставшихся быков и коров! Погоди, это не простое лекарство. По крайней мере, не то что я давал обычно. Кто тебе его дал? И лекарство ли это вообще?.. – Дзао снова помрачнел.       — Его дал Рудра из рыбацкой деревни. Лекарство из мёда чёрных пчёл из Заболоченных Низин.       — Рудра? Никогда не слышал о таком. Ну что ж, попробуем. В любом случае терять мне уже нечего…       Дзао взял банку и вылил всё густое содержимое в корм для быков, выскреб все остатки, тщательно перемешал и позвал оставшихся животных. Красноглазые быки и шатающиеся коровы подошли к кормушке и начали с невиданной, по словам Дзао, жадностью есть. Видать почувствовали благодать. Лекарство начало действовать моментально. Краснота с глаз сошла, быки даже изменились в морде. Коровы перестали шататься и твёрдо стояли на ногах. После перекуса быки попили воды и начали слегка бодать коров в бока. Дзао приобнял ферре за плечи и повёл со двора к котам.       — Ну, дальше они сами справятся. – Сказал он и хитро подмигнул. – Через пару месяцев я вновь буду купаться в деньгах. Ну, как и обещал. Бери котят, вот к ним одёжка и корм. Каждому хватит по бутылочке молока. Только дам пару советов: воспитание боевых питомцев несколько отличается от воспитания ездовых. Ездовые питомцы обучаются всему быстрее и сами; все их боевые навыки зависят целиком и полностью от хозяина. Когда ты верхом, питомец отдаёт тебе свою ману, чтобы ты могла использовать верховые умения, а их не так много. Боевые питомцы обучаются гораздо дольше, и они не знают, какие навыки в бою им использовать, и использовать ли вообще. Тебе придётся каждый раз перед боем давать им указания что и как делать. Поначалу это кажется трудным и отвлекающим, но затем ты будешь делать это на автомате и будешь готова к дрессировке более могущественных зверей и чудовищ. Может, хочешь ещё что-то спросить?       — Это всё, Дзао. Я узнала что хотела. Теперь я хочу приступить к выращиванию котов.       — Конечно.       Как оказалось, растить боевых питомцев оказалось ничуть не сложнее чем ездовых. Те же действия, и у Фимбулы были три просто огромных кота с тонкими хвостами и очень строптивым нравом. Фимбула вспомнила, что теперь ей можно вернуться в Махадеби, на пристань Аль-Харбы, чтобы получить лодку и наконец покинуть родные берега. Ферре оседлала дымчатого таре (тоже в новых доспехах) Даниэля и уже приготовилась к обратному пути, но тут Дзао подошёл к ней с виноватым видом и промямлил:       — Спасибо тебе за спасение моей фермы, но не сочти за дерзость попросить ещё об одной просьбе. Мой племянник работает на лесопилке, что к востоку отсюда. Туда серебристые лисы повадились ходить, да более того, среди них завелись оборотни. Это лисы, которые превращаются в юных дев, соблазняющих лесорубов, а затем съедают их. Наняли профессиональных охотников, да вот в который раз прилетает сова с письмом, что охотники мрут как мухи. Как им воскреснуть, если тела нет? Съедены они все… будь так любезна, удели ему время, разберись с лисами.       — Хорошо Дзао. Где лесопилка?       — А вон скачи к той скале, что туманом окутана. Говорят с неё и идут оборотни, и людей забирают туда же.       Фимбула пришпорила таре и направилась к туманной горе, оставив счастливого фермера наблюдать за «приростом» его богатства.       Гора оказалась гораздо ближе, чем показалось сначала. Уже через сорок минут пути ферре достигла небольшого лагеря. Несколько харнийцев суетились возле клеток с изящными белыми лисами с изумрудными хвостами и «носочками» на лапах, которые злобно шипели и грызли прутья клеток. Харнийцы горячо спорили о том, что делать с лисами – кто-то предлагал отпустить и расставить капканы и прочие отпугивающие штучки, кто-то предлагал сразу их утопить, кто-то соблазнился на их блестящую шкурку. Другие харнийцы грузили брёвна и связывали их, водружая с помощью десятков ослов на платформы с колёсами.       Ферре отозвала таре и хотела обратиться к стоящим у клетки охотников, но внезапно из-за угла появился Капаган со своей бандой девок. Он сначала упорно доказывал охотникам почему он должен взяться за истребление лис и не заметил кошку, но после харнийки увидели знакомое лицо и с вызывающим «Эй!» телепортировались к ней за спину и каким-то странным заклинанием пригвоздили её к месту. Ферре не могла пошевелиться, она перестала чувствовать своё тело. Ужас обуял её. Заметившие это охотники хотели заступиться, но Капаган огородил их костяной клеткой, которая не позволила им подойти. После он с кровожадной улыбкой направился к ферре, поигрывая «красным» кинжалом, покрытым множеством гравировок, а на рукоятке красовался красный лунный камень. Фимбула видела их раньше, но не знала о свойствах.       — Так, так, так, – потянул грушеголовый, – никак сама Нуи послала мне второй шанс. Что это ты шаромыжничаешь тут? Али смелая стала? – он провёл остриём кинжала по её лицу. – Что дрожишь, сучка? Я, кажется, ясно выразился – кто не с нами, тот против нас. И, помнится, говорил, что не дай бог ты попадёшься мне на глаза ещё раз, я искромсаю тебя. И я сдержу своё слово.       — Рано или поздно я вернусь, – прошипела Фимбула, но мелкая дрожь выдавала её. – И мы с тобой сразимся на равных. А ещё лучше я поступлю как ты: я убью тебя со спины, когда ты будешь слаб и не готов. Я хорошая ученица, верно? – далее язвительная улыбка. Уж если помирать, то с улыбкой.       Лицо Капагана исказилось от гнева, он с рыком занёс меч и приготовился к удару. Огороженные клеткой охотники пробовали разбить её, пробовали стрелять из луков, метать ножи, но клетка не давала. Фимбула зажмурилась и мысленно попрощалась со всеми кого знала. Попросила прощения у всех, кого обидела и пожелала Маллеусу счастья с Иллури. И так же попросила прощения у своего Чёрного Ветра, что так и не нашла его…       «Эй! Рано помирать собралась!» – ответил ей в голове женский (!) уверенный в себе голос, немного старческий. Далее просвистел кинжал, и рука Капагана отлетела в сторону вместе с мечом. Харниец издал звероподобный рёв, схватился за огрызок руки и упал на колени; земля мгновенно побагровела под ним. Харнийки в ужасе начали оглядываться, заклятие удержания исчезло, и Фимбула без сил свалилась на землю. На горе брёвен возникла ферре с закрытым банданой лицом, одетая в чёрный камзол, чёрные штаны и сапоги. За спиной красовался посох, украшенный нефритовым драконом и источающий слабый свет. Огромный воротник закрывал лицо ферре до глаз. У неё были маленькие круглые ушки, наклонённые вперёд, слева начисто бритая голова, справа волосы цвета пепла были заплетены в толстые дреды. На лице была татуировка в виде красного сеточного узора, именуемого ловцом снов. Глаза горели ядовитым красным цветом. Сама ферре была чисто чёрного цвета, её шкура сливалась с мрачным одеянием. Пока Капаган выл от боли, спасительница вызвала из воздуха стаю красноглазых ворон, от крыльев которых шёл чёрный дым. Призраки набросились на харнийцев и начали безжалостно их клевать, с каждым клевком отравляя тело. Ферре взмахнула руками; на земле образовалось багровое пятно и из него со страшным лязгом выросли зазубренные копья. Копья пронзили тела харниек, и те упали к Капагану, истекая кровью.       Мрачная ферре-мистик улыбнулась под банданой, и её морщины (!) на лбу и у глаз стали ещё заметнее. Затем она изобразила руками будто скатывает из воздуха шар, затем резко выбросила их вперёд. С неба из ниоткуда посыпался дождь из огненных сгустков, со страшным грохотом ударяясь о землю.       Наконец ферре прекратила атаку. Фимбула увидела мёртвых харнийцев, обожженных до черноты и похожих на непрожаренное мясо. Фимбула обратила взгляд на свою спасительницу. Мистик подмигнула ей, затем метнула кинжал в костяную клетку и исчезла с дымовой вспышкой. Кинжал ударился о костяную клетку, и та рассыпалась мелкими косточками, которые после превратились в песок.       — Твоих же мать и бабушку! – воскликнул один из охотников. – Кто это, Таян меня подери, был?!       — Что за нафиг?! – озирался по сторонам второй.       Фимбула наконец пришла в себя и встала. Тела харнийцев, в том числе и отрубленная рука, исчезли с зеленоватым сиянием. Значит либо они скоро вернутся, либо наконец отстанут от неё, так как уже второй раз получают по первое число от появляющихся из ниоткуда защитников. Ферре-мистик пропала бесследно. И Фимбула не поняла, почему она ей подмигнула.       Кошка направилась к ошарашенным харнийцам.       — Извините, – начала она, – а кто из вас племянник фермера Дзао?       — Ну я. – Дерзко ответил молодой паренёк с рыжим хвостом блестящих волос. – Так это из-за тебя вся эта ботва случилась?       — Меня прислал к тебе Дзао помочь разобраться с оборотнями.       — Этот лысик со своими тёлками уже дал согласие на помощь, а ты их всех распугала со своей фантомаской. – Раздражающе жестикулируя заговорил паренёк. – И вот чо нам теперь делать, а?       — Я сделаю всю работу.       — А ты с оборотнями справляться умеешь, ага? Они типа такие сначала лиса, а потом баба, а потом опять лиса и жрёт типа того да…       Фимбула почувствовала насколько сильно хочет врезать этому малолетке; его манеры оставляли желать лучшего.       — Ну ладно, короче, если ты уже снимала шкуры с оборотней, то пожалста, я ва-а-а-аще не против. Те надо просто притаранить десяток этих тварей, все дела, и можешь идти.       — Гессен, успокойся. – Вмешался харниец со стрижкой «под горшок». – Прошу прощения за поведение Гессена, он просто напуган, как и все мы. Тебя прислал фермер Дзао, его дядя?       — Да. Он сказал, у вас тут проблема с оборотнями.       — Ох да, есть такое. Всё дело в этом храме на горе.       — Храме? – Фимбула смерила гору взглядом. Чуть выше середины действительно лежал густой туман.       — На вершине этой горы есть древний храм, и с недавнего времени оттуда пошли оборотни. С виду они лисы, а потом превращаются в юных девушек, соблазняют дровосеков, и они исчезают бесследно. Непонятно, то ли они их съедают, то ли обращают, то ли ещё что похуже. Но факт в том, что их больше никто никогда не видел.       — Ясно. Когда приходят оборотни? Ночью?       — Да если бы ночью! – подключился харниец с короткими взъерошенными волосами. – Эти сучки и днём повадились бегать! Мы-то думали, что оборотни только в полнолуние появляются. Изменение магнитного давления, все дела… а оно вона как! И днём лезут!       — Хорошо. Я пойду посмотрю.       — Прямо сейчас?!       — А чего медлить?       Харнийцы пожали плечами. Ферре вызвала серого кота Морено и пошла к тропинке, ведущей к храму.       Тропа была не очень узкой, но тем не менее стоило глядеть под ноги и идти осторожно. Чем выше поднималась ферре, тем гуще становился туман; казалось, он настолько густой, что заглушает собой все звуки вокруг. Она вспомнила туман в ущелье Каменной Змеи в Радужных Песках, вспомнила существ, которые незримо, но слышно передвигались в нём, и ей стало очень жутко. Кот почувствовал состояние хозяйки; он мурлыкнул, потёрся об её ноги и преданно посмотрел в глаза. Ферре с улыбкой погладила здорового камышового кота и пошла дальше.       Тропинка дошла до пропасти, через которую тянулся хлипкий деревянный мостик без каких-либо опор и поручней. И довольно длинный. Ферре чуть наклонилась и посмотрела вниз. Где-то глубоко под туманом шумел водопад, и судя по звуку там очень много камней. Кот осторожно тронул лапой мост, затем встал на него, а после уверенно пошёл вперёд. «Морено! А ну стоять! – зашипела Фимбула. – Куда пошёл?! А ну вернись!» Кот же дошёл до середины моста и хрипло мяукнул, хотя это было похоже на рык подрастающего львёнка. Фимбула поняла, что он хотел сказать: он показал, что по мосту можно идти. Ферре осторожно пошла, держась строго середины моста.       Миновав мост, она снова оказалась на тропинке, ведущей вверх. Ферре похвалила кота и сделала шаг вперёд. Вдруг сзади что-то глухо хлопнуло. Девушка вскрикнула и обернулась, выхватив меч. Позади никого. Фимбула узнала этот звук: кто-то преследует её и ушёл в Инвиз. И сделал это очень близко. Тогда она стала приглядываться; она помнила чему учил её отец Джихад: если не видишь врага в Инвизе, ищи признаки его присутствия. Тогда она стала прислушиваться и не сводила глаз с моста. Около минуты она смотрела на мост, но ничего подозрительного не заметила. Ферре пожала плечами и хотела идти дальше. Но едва она отвернулась, как мост громко скрипнул. Ферре резко обернулась, выхватив лук, и увидела ту самую темную колдунью, что спасла её от Капагана. Изящная чёрная ферре стояла с абсолютно невозмутимым видом. У неё было очень крепкое натренированное тело, камзол облегал и подчёркивал каждую его линию. Эту кошку можно было бы счесть идеалом всей женской красоты, если бы не глубокие заметные морщины. Морено удивительно спокойно смотрел на колдунью, но тем не менее уши прижал.       — Убери лук. – Сказала ферре старческим, но твёрдым и уверенным голосом. Без приказного тона, но тем не менее ослушаться её не хотелось.       Фимбула убрала оружие и встала в ожидании.       Мистик подошла к ней и цинично оглядела с ног до головы.       — Какие черти занесли тебя в Стонущую Землю? – спросила она без злобы.       — Я иду за Чёрным Ветром и…       — Ни слова больше. – Перебила её ферре, подняв когтистую руку в кожаной перчатке без пальцев. – Понимаю. Пришла получить кота, а в итоге оказалась втянута в имперские разборки. Да, сколько лет прошло, а ни шиша не изменилось…       — Ты была здесь?       — Бываю периодически. Родина, как ни как. Хотя сейчас моя жизнь проходит в море.       — М-м-м. Рыбачишь?       — Ну типа. – Усмехнулась мистик. – Кстати, я Кира, если что. А ты?       — Фимбула.       — Я так и думала. Услышала о тебе от нескольких лиц, с которыми у меня давние счёты. Надо же, только ушла с Плато и уже нажила себе уйму врагов. Думаю, мы с тобой споёмся.       — Почему ты мне помогаешь?       — Потому что тебя ненавидит Капаган, а значит ты толковая девка. Я видела тебя ещё в таверне в Аль-Харбе, но потом потеряла из вида. Совсем не ожидала что столкнусь с тобой здесь.       — Кира, послушай. Я очень недоверчивая, за всё время что я здесь меня уже пытались изнасиловать и дважды убить. Откуда мне знать, чего ты хочешь от меня? И кто ты такая вообще? И почему у тебя столько морщин? Ты поэтому скрываешь лицо?       — А что, так заметно?       Кира чуть отвернулась и потрогала рукой лоб. В её глазах появилась нотка тоски.       — Да, они стали ещё глубже… – произнесла она.       — Ох, извини, я не хотела обидеть…       — Я не обижена. – Голос прозвучал как всегда на удивление убедительно. – Я не стыжусь своих морщин. Но лицо скрывать вынуждена по другой причине. Давай так, разберёмся с оборотнями, затем пойдём ко мне домой и я всё тебе расскажу. У меня есть бесценные знания о мире, которые я просто обязана передать тебе.       — Хорошо. Я согласна.       Кира улыбнулась и жестом дала понять, чтобы Фимбула шла за ней. Кот доверительно мурлыкнул. Фимбула кивнула ему и пошла за Кирой. Морено засеменил за ними.       Кира двигалась удивительно грациозно и плавно. Но тем не менее у неё был весьма внушительный боевой вид. Её походка была плавной, но уверенной, создающей ощущение, что будь на ней обувь, из-под её лап вылетали бы искры. Её взгляд пронзал как стрела, а свободно двигающиеся руки тем не менее всегда были готовы сотворить мощное заклинание. Блестящие когти цвета стали чётко выделялись на фоне чёрных пальцев. Фимбула не скрывая любовалась своей спасительницей. Если и Кира заметила это, то, похоже, была не против.       Тропинка ещё несколько раз прервалась мостами, затем возникла крутая лестница, уходящая в туман. Кира молча начала подниматься; Фимбула последовала за ней. Лестница оказалась не такой большой как показалось сначала, но довольно крутой. К её концу Фмбула запыхалась, даже Морено присел отдохнуть, но Кира будто не чувствовала усталости. Мистик как ни в чём не бывало отошла от лестницы и осмотрелась. Затем сказала, что Фимбуле лучше подождать здесь.       — По-твоему я недостаточно сильна? – возмутилась ферре.       — Я чувствую присутствие злой силы. – Сказала Кира. – Я справлюсь быстрее.       — Я хочу сама! – Фимбула смело встала перед Кирой, зная что та может испепелить её одним взглядом. – Я дважды имела дело с ордами нежити и стаей ядовитых скорпионов и муравьёв! Теперь у меня есть боевой помощник, я справлюсь!       Кира прищурилась.       — Хорошо. – Спокойно ответила она. – В конце концов, тебе надо тренироваться и научиться сражаться. На твоём пути будут ещё и не такие чудовища. Давай так, я не хочу ещё раз засветиться тут. Как закончишь, иди в жилой сектор за этой горой. У тебя есть глайдер?       — Да. Есть.       — Отлично. Увидишь с высоты домик «на отшибе» – это мой. Приземлишься на него и дальше сама знаешь что делать. Удачи. Она тебе понадобится.       Кира ушла в Инвиз и через пару шагов исчезла из поля зрения.       Фимбула прошла ещё чуть дальше в туман и увидела ещё одну лестницу. Девушка раздражённо вздохнула; да сколько ж можно по лестницам ходить?! Хоть бы это были последние…       За ступеньками начиналась шёлковая прохладная трава, приятно щекотавшая лапы. Ферре с наслаждением сделала пару шагов после твёрдых каменных лестниц. В тумане возникли очертания старого храма; небольшой двухэтажный дом в традиционном восточном стиле, украшенный фонарями. На первый взгляд ничего необычного, ничего того что было бы хоть как-то было связано с оборотнями. Разве что стены начали зарастать зеленью, но это просто природа берёт своё.       Морено настороженно оглядывался по сторонам и время от времени шипел. Фимбула с опаской поглядывала туда, куда шипел кот; никого не видно, а животное волнуется. Фимбула решила осмотреть храм внутри, может там есть что-нибудь. Ферре пошла и позвала кота.       Морено с шипением кинулся в другую сторону. Девушка испуганно начала звать кота и побежала за ним. Кот нырнул за большой валун, и через секунду оттуда полетели комки земли и раздалось булькающее утробное ворчание, но не похожее на голос дару. Фимбула прыгнула за камень и не знала, смеяться или пугаться: Морено с остервенением пытался вытащить из земли крупный корень растения, держа его зубами за листья, а лапами раскапывая землю не хуже, если не лучше собаки. А сам корешок утробно крякал и булькал, отчаянно упираясь и пытаясь закопать себя снова. Наконец упорный и сильный кот вытащил из земли нечто похожее на гигантскую коричневую морковь с большими листьями на макушке, более того у «моркови» были глаза, рот и что-то наподобие носа, только без дырочек. Корень встал на более тонкие корешки, служащие ему ногами, и замахал на кота «руками». Кот ощерился, зашипел и начал нападать на существо.       — Морено! Фу! – крикнула Фимбула и в смущении замолчала.       Кот оставил в покое живое растение и подошёл к хозяйке, виляя тоненьким длинным хвостом. Корень недовольно отряхнулся и оглядел незваных гостей.       — Тебя вежливости не учили? – заговорил вдруг корень, смешно дёргая «ручками» и «ножками». – Али тобой мама в детстве камни разбивала?       — Извините моего кота, если бы я знала, что вы здесь, я бы его придержала. – Ответила ферре, рассматривая растение. – Он испугался.       — И поэтому надо обижать беззащитную мандрагору?! – визгливо и с явным сарказмом поинтересовался корень. – Вы пришли на мою территорию, ясно?! Этот холм принадлежит мандрагорам! Мы поселились здесь, когда тебя даже в планах не было!       — Мы?       — Я и моя семья! Сто пятьдесят три мандрагоры! Обычно мы не нападаем без причины, но если ты рискнёшь прогонять нас с насиженных мест – мы без боя не сдадимся!       Мандрагора распустила листья на голове, чтобы выглядеть воинственно и устрашающе. Но вместо этого она стала похожа на взъерошенный говорящий ананас. Фимбула едва сдержала смех, глядя на причудливое растение.       — Не бойтесь, я не буду прогонять вас. – С улыбкой сказала она. – Я здесь по просьбе дровосеков. Они говорят, тут завелись оборотни.       — Да… есть такое. – Ответила мандрагора, смягчившись. – Здесь и правда завелись злые духи. Они забрали души живших здесь монахов, и теперь храм заброшен. Многие входили в него, но больше не выходили. Я не знаю, что в этом доме. Так же я видела, как из храма выбегали полулюди, полу-лисы. Десять моих детишек зашли в этот проклятый дом и до сих пор там.       — Значит, у меня есть веская причина зайти туда. – Ответила ферре, бросив недобрый взгляд на дом с чёрными окнами.       — Желаю удачи. – Булькнула мандрагора. – Я уже не надеюсь увидеть их живыми. Наверняка они уже засохли там…       — Но раз ты сидишь здесь, значит надеешься увидеть их живыми.       — А что мне делать? Мои споры ещё не созрели, и не скоро созреют. Вот я и ожидаю, что произойдёт чудо.       — Считай уже произошло.       Девушка пошла к храму, достав меч. Кот следовал за ней, всякий раз оглядываясь на неразборчивые крики мандрагоры в его адрес, и видимо понятные только ему. Сама мандрагора поворчав ещё несколько секунд, закопалась в землю, оставив снаружи только пучок листьев.       Фимбула встала лапой на скрипучую ступеньку и с опаской посмотрела на дом. Нигде ничего не шелохнулось. Кот пошёл вперёд, принюхиваясь к воздуху. Внезапно он прижал уши, выгнул спину и с урчанием попятился от дверей храма. Ферре погладила питомца и осторожно вошла в дом.       Внутри дома было пыльно, темно и холодно. Солнечный свет забыл дорогу в это заброшенное Нуи и людьми здание. Внутри дом напоминал скорее здание под склад, нежели храм: пара картин, пыльный поросший паутиной алтарь, свечи, несколько мечей, и лестница на второй этаж. Со второго этажа слышался тихий шорох и едва слышимый писк. Ферре поднялась, пропустив вперёд кота. Морено тщательно обнюхивал и рассматривал каждый уголок. Вдруг он бросился к ящику и начал трогать его лапой. Фимбула только сейчас заметила этот сундук. Откуда он взялся? И как давно он тут? Кошка была уверена, что ещё минуту назад этого сундука тут не было. Тем не менее Морено скребёт его; там что-то есть.       Ферре подошла к сундуку. Огромный массивный замок, почерневший от ржавчины, висел на петлях, а ключа нет. «Хм… – вздохнула Фимбула. – Ладно, Морено, давай осмотримся получше. Тут наверняка есть ключ.» Кот деловито тронул лапой замок, и тот рассыпался на две части. Ржавчина изъела его. Сколько лет этому храму?       Ферре убрала остатки замка и начала осторожно открывать сундук. Внезапно что-то бело-зелёное набросилось на неё из сундука и повалило на пол. Что-то шерстистое и очень сильное. Фимбула даже не успела разглядеть нападавшего, потому что Морено, выпустив когти, с диким рёвом вцепился в существо. Она только увидела человекоподобное лицо с чёрными глазами, клыкастый рот, длинные пряди шерсти, растущие от щёк и большие уши, как у львов. Теперь же она увидела, что это полуженщина, полу-лиса. Оборотень боролся с большим тяжёлым котом. Когти Морено оставляли на теле женщины кровоточащие порезы, но и она заметно потрепала кота. Наконец, оборотень схватила кота за спину своей когтистой рукой и швырнула в стену. Еле живой, но ещё готовый сражаться до последнего кот пытался встать на лапы и громко урчал.       «Не трожь моего друга, демон!» – крикнула Фимбула и натянула тетиву лука. Оборотень швырнула в кошку красный дымовой сгусток, и ферре парализовало. Она застыла на месте, словно тысяча невидимых цепей опутали её с ног до головы. Оборотень пошла на кота.       «Морено! Вставай! – закричала Фимбула. – Встань, пожалуйста! Дерись! Используй удар когтями!» Морено выгнул спину, и едва оборотень приблизилась, встал на задние лапы и провел серию молниеносно быстрых ударов передними лапами, затем резко развернулся на передних лапах, нанеся удар когтями на задних лапах. Оборотень взвыла и отшатнулась от кота, схватившись за глаза. Белоснежная блестящая шкурка покрылась кровавыми ручейками. Тут Фимбула вспомнила: боевым питомцам нужно отдавать приказы, говорить какие и когда навыки использовать. Как же она могла забыть?! Теперь Морено сможет сражаться в полную силу! А что если ещё…       — Морено! Используй лечение! – крикнула она коту, воспользовавшись заминкой оборотня.       Кот выгнул спину, и вокруг него закружились зелёные прозрачные сферы, источая слабый зеленоватый свет. Раны и порезы моментально затянулись, но было видно, что кот не до конца исцелился. Однако этого было достаточно, чтобы он бросился в бой снова. Фимбула сделала усилие и смогла разорвать эти невидимые цепи. Потратилась мана, изучен новый навык. Ферре встала в стойку лучника и открыла огонь стрелами.       Испещренное царапинами, ссадинами и нашпигованное стрелами ослеплённое тело свалилось к ногам ферре. Оборотень тяжело дышала, но её дыхание становилось слабее.       — Вот так вот! – отряхнула ладоши ферре, погладив гордого кота. – Ещё ни один зверь не ушёл от меня!       — Р-р-р-рвяу! – ответил кот, потянувшись.       Оборотень медленно умирала, и вдруг в ней стал всё больше виден человек; её тело начало меняться, усыхать, появились человеческие пропорции, но шерсть, хвост, уши и звериные лапы остались. Фимбула в ужасе отшатнулась: это оказалась обращённая женщина. Проклятье почти поглотило её, раз умирая, она не до конца превратилась в человека. Женщина смотрела кровавыми глазницами в пустоту, зная, что убийца ещё здесь.       — Спасибо… – прошептала она. – Спасибо… тебе… кто бы ты ни была… прости что набросилась на тебя… проклятье… помутило мой разум… все станут оборотнями… они заберут души всех…       — Кто? Кто они? – Фимбула наклонилась к лицу оборотня.       — Огоньки… – прошептала женщина. – Летающие огоньки… они забирают души из тела, и вселяют в него дух лисы… мы все стали оборотнями…       — Как это прекратить? Что за огоньки?!       — Алтарь!.. – женщина буквально вцепилась в шёлковый воротник корсета Фимбулы. – Найди алтарь… зажги свечи… они не позволят…       — Алтарь, который в этом доме внизу? – Фимбула говорила быстро и старалась узнать самое главное, понимая, что женщина сейчас умрёт.       — Нет… дальше… выше… свечи… должны гореть… мы все прокляты… рассей проклятье… свечи… гореть… а-а-а-ах-х-х…       Женщина разжала руку, уронила голову и замолкла. Фимбула тронула её рукой. Оборотень не двигалась; она мертва.       — Алтарь… – произнесла Фимбула, глядя на кота. – Нам нужно найти на улице алтарь. Дело в каких-то летающих огоньках. И надо найти маленьких мандрагор.       Ферре заглянула в сундук и обнаружила на дне четыре засушенных маленьких мандрагоры. Совсем крошечные корешки, не больше её ладони. Фимбула осторожно взяла засохшие растения и пошла на улицу.       Оборотень убита, храм безопасен. Ферре ногой закрыла двери и пошла к валуну, за которым закопалась мандрагора. Услышав шаги, растение быстро вылезло из укрытия.       — Ну надо же! – пробулькала она. – Выжила! Это всё что осталось от моих деток? – в её голосе не было ни горя, ни сожаления.       — Да. Это все…       — И на том хорошо. Вон там есть колодец. Закопай их в землю, кроме листьев, и обильно полей водой. Они и отойдут.       Ферре закопала маленькие корешки в землю и полила водой. Малыши отошли на удивление быстро: уже через десять секунд земля зашевелилась, и оттуда вылезли четыре маленьких мандрагоры. Естественно, они начали так же ворчать и булькать.       — Спасибо тебе и на этом. А теперь нам надо переместиться.       Мандрагора пробулькала что-то и повела мелочь за собой. Фимбула провожала их взглядом до тех пор, пока они не скрылись в тумане. Затем ферре погладила кота и пошла искать тропинку или мост, ведущие выше, где стоит алтарь.       Тропинка нашлась довольно быстро – узкая тропка, змеёй извивающаяся между скалами в узком проёме. Фимбула аккуратно пролезла и оказалась перед поляной, где туман был ещё гуще. Ветра не было, но было прохладно. Морено вновь принюхался к воздуху и недобро зашипел. «Морено, в бою постоянно используй удар когтями.» – Сказала Фимбула питомцу и двинулась вперёд. Кот шёл рядом, готовый атаковать.       Поляна была абсолютно пустой, только пара-тройка тоненьких кривых деревьев попались на пути. Туман лежал неподвижно, видимость была только на расстоянии вытянутой руки. Морено старался не отставать от хозяйки, и Фимбула часто запиналась об него. Кот недовольно мяукал и на просьбы хозяйки не лезть под ноги отвечал демонстративным безразличием. Если все боевые питомцы такие самонадеянные и непослушные, то с ними будет очень тяжело.       Сквозь туман начал пробиваться слабый свет, очень похожий на свет восходящего солнца. Но ферре твёрдо знала – она не могла пробыть здесь целые сутки. Значит, это вполне мог быть тот алтарь.       Выделяющееся на фоне всего заброшенного сооружение и было источником этого света. Алтарь, сделанный из цельного куска камня, прямоугольной формы, украшенный кое-где сколотыми цветами и извивающимися среди них змеями, внизу были изображены ползающие драконы, у одного было отколото крыло. На алтаре стоял стакан из весьма странного материала: на ощупь он напоминал стекло, но явно в разы прочнее. В стакане стояли три палочки; видимо их и надо зажечь. Но вот как? Огненной Стрелой не вариант, можно и вовсе всё разбить и сломать. Можно поискать подходящей формы камни. Девушка вдруг вспомнила, что получить искру можно из рога и когтя гориллы, но здесь же нет горилл. «Морено, поищи что-нибудь, что пахнет серой.» – сказала ферре коту. Питомец тут же обошёл кругом алтарь, затем начал принюхиваться и ходить нарастающими кругами, нюхая воздух. Сама Фимбула стала осторожно перебирать траву.       Морено отошёл от хозяйки на достаточно большое расстояние, но тем не менее видел её силуэт в тумане. Он время от времени оглядывался и, убедившись, что с хозяйкой всё хорошо, продолжал искать. Но вдруг он снова обернулся и увидел огромное тёмное пятно, которое быстро двигалось к хозяйке. Кто-то хочет напасть на обожаемую хозяйку! Пятно уже почти подошло вплотную, ферре ничего не видела, она была слишком занята чем-то в траве. Морено издал боевой рёв и кинулся на объект. Фимбула в ужасе отпрыгнула на пару метров вперёд и увидела огромную рогатую гориллу, с которой отчаянно сражался кот. Но горилла не хотела нападать; она пыталась снять с себя царапающегося кота и что-то кричала. Фимбула прислушалась и опешила: горилла едва различимо кричала коту «Твоя слезать! Твоя уйти!»       — Морено, ко мне! – скомандовала Фимбула.       Кот тут же оставил гориллу и подошёл к хозяйке, не спуская с гориллы глаз. Обезьяна утёрла руками лицо и посмотрела на ферре вполне разумным взглядом. Кошке стало не по себе; неужто очередной оборотень?       — Зачем кот нападать? – прохрипела горилла грудным женским голосом. – Фелиция не желать зла. Фелиция здесь пленник.       — Пленник? – переспросила Фимбула. – Ты понимаешь меня?       — Я тебя понимать. Фелиция когда-то быть красивый девушка. Фелиция служить храм. Но потом прийти маленький светлячки. Они иметь хвостик, они летать, они злые. Твоя не трогай колючий огоньки! Огоньки злой!       — Какие огоньки? Мне сказала об огоньках оборотень в храме, которую я убила.       — Ты убить моя сестра?! Моя понимать. Мы проклятый. Меня превращать в чудовище эти огоньки. Они забирать душу и заселять зверь. Разум оставаться в теле, душа – нет.       — То есть, эти огоньки правда? Они забирают душу и обращают в зверей? Но зачем?       — Моя не знать. Фелиция однажды встретить огонёк. Огонёк дрожать, огонёк петь, огонёк шептать. Фелиция не понимать. Ночью моя проснуться чудовище. Моя снова увидеть огонёк. Из белого он стать красный. Моя понимать, моя прокляли. Проклятье не снять, но можно прекратить.       — Да, надо зажечь свечи на алтаре.       — Алтарь Нуи сдерживать огоньки. Огонь тушить Хасан. Мы в беда…       — Послушай, Фелиция. Я зажгу свечи. Но мне нужен твой рог и коготь. Хотя бы кусочек. Так я смогу добыть огонь.       — Твоя бери. Моя разрешать.       Ферре достала меч и осторожно отрезала рог Фелиции, а после отрубила половину острого когтя. Горилла только чуть поморщилась. Кошка подошла к свечам и черкнула когтем о рог. Ничего. Она черкнула ещё раз. Снова ничего. Она черкнула сильнее. Появились две искорки.       Внезапно в одно мгновение туман рассеялся, и Фимбулу окружили странные духи – те самые колючие шарики с хвостиками. Духи зависли на месте, внутри них пульсировал свет. Морено выгнул спину, прижал уши и начал шипеть, во все стороны угрожая шарикам.       «Злые огоньки! – взревела Фелиция и бросилась прочь. – Фелиция ничего не знать, Фелиция страшно!» Ферре осталась одна с котом против полусотни духов.       Огоньки повисели на месте ещё пару секунд, затем начали кружиться в необычном ритме, словно исполняя какой-то танец. Они выстраивались в ряды, затем плавно образовывали сферу, сфера превращалась в куб, куб обрастал колючками и становился похож на гнездо кристаллов, гнездо перетекало в ромб и так далее. Танец гипнотизировал ферре, даже Морено покорно застыл и уставился на танец.       Огоньки начали двигаться быстрее. Теперь Фимбула услышала их едва различимый шёпот. Они пели шепотом, пение окутывало её как тёплое покрывало. Появилось странное ощущение полного спокойствия, не хотелось шевелиться, не хотелось ничего. Все мирские заботы отошли на задний план. Хотелось просто лечь и расслабиться. Расслабиться и заснуть. И спать, спать, спать, просто спать и забыть обо всём. Фимбула вдруг поняла, что беспокоило её последние дни: Чёрный Ветер не являлся ей во сне. Уже третью ночь она не видела его. Он говорил с ней через другого Ветра, но не пришел сам. Но теперь она уснёт. Уснёт таким крепким сном, каким не спала ещё никогда. И они будут вместе. Они будут вместе в её снах, они будут вечно бороздить просторы иных миров. Фимбула опустилась на мягкую траву и удобно на ней устроилась. Шёпот заполнил всю её голову, она уже погружалась в сон. Она не знала, что происходит вокруг. Она уже начала видеть, как меняется реальность, как находит сон…       «Проснись! – прогремел голос в голове. – Проснись немедленно, иначе они убьют тебя!»       «Ветер? Это ты? – спросила Фимбула, не зная мысленно или вслух. – Ты пришёл ко мне… мы теперь навсегда будем вместе… в моих снах…»       «Просыпайся немедленно! Просыпайся! Они забирают твою душу, ты станешь оборотнем!»       «Я и так полузверь… не бойся, я смогу совладать с собой…»       «Не сможешь! Ты сейчас не можешь проснуться! ФИМБУЛА!!!»       Последний крик прозвучал так, будто кошку чем-то огрели по голове. Фимбула вскочила как ошпаренная и тут же ощутила сильную слабость. От неё метнулись три огонька; в них пульсировал свет красного оттенка. Они действительно чуть не забрали её душу. Морено из последних сил пытался защитить хозяйку, но удар трёх духов – и кот упал замертво. «Нет!!! Морено!!!» – вскрикнула ферре и, собрав все силы, встала на ноги.       Духи метнулись к ней. Корсет с шёлковыми рукавами был изорван в лохмотья, каждый удар был невероятно болезненным. Ферре призвала Кардинала – пестрого кота, который тут же ринулся в бой. Отдав коту приказ использовать удар когтями, ферре так сильно разозлилась на этих духов, что хотела метнуть в них свой меч, чтобы отвлечь их, и драться врукопашную. Но вместо этого меч остался в её руке, а из земли выросли острые камни, которые на пару секунд оглушили духов. Более того, ферре окружил круг, который дал ей прилив сил. Фимбула приняла боевую стойку и начала стрелять в духов. Огоньки оказались на удивление слабыми: они умирали от одного попадания стрелы, поэтому их было так много. Они брали количеством. Тем не менее, довольно быстро огоньки оказались расстреляны и плавно упали на траву, как воздушные шарики. Ферре облегчённо вздохнула. Отдышавшись, она подошла к алтарю и стала высекать искры.       — Огоньки мёртв! – раздался счастливый вопль подбежавшей Фелиции. – Но они скоро появиться снова! Скорее жги свечка!       — Я пытаюсь, пытаюсь! – ответила ферре, пытаясь дрожащими руками высечь хоть одну искру.       Внезапно подул ветер. Странный ветер, дующий будто со всех сторон и во все стороны, в воздухе начало концентрироваться сияние.       — Твоя торопись, они явиться! – испугалась горилла.       Ферре дрожащими руками черкала куском когтя о рог. Рог уже был достаточно исцарапан, и искр не получалось, более того он начал крошиться. Сияние концентрировалось всё больше.       — Скорей! Твоя скорей!! – паниковала Фелиция.       — Я пытаюсь, пытаюсь, пытаюсь, пытаюсь!!! – взвыла кошка.       Вот уже возникли новые духи, начавшие свой безумный танец и гипнотическое пение. Горилла взвыла и закрыла уши. Фимбула вновь почувствовала обволакивающий её покой и как тяжелеют её руки. Тем не менее она приложила титаническое усилие, чтобы перебороть усталость и начать черкать рог с другой стороны с новой силой.       Один из огоньков бросился на кошку. Фелиция трусливо застыла на месте и сжалась в комочек. Фимбула черкала когтем как попало, стараясь выжать хоть что-то. Рог сильно нагрелся от быстрого трения, и после последней попытки коготь сломался, а рог брызнул обильной струёй искр.       Искры попали на свечи, и те загорелись. Огонёк остановился прямо перед алтарём, затем осторожно отлетел назад. Духи прекратили шёпот и танец, и не спеша начали разлетаться в хаотичном порядке. Они были успокоены, а значит оборотни больше не будут приходить. Если она найдёт и убьёт их…       Дровосеки уже решили, что делать с лисами. Лучше забить всех, во избежание лишних проблем. Едва ферре показалась в поле зрения, они ужасно обрадовались. Мстительница гордо бросила к их ногам десять шкурок антропоморфных лисиц и сказала, что оборотни больше их не потревожат. Дровосеки были так несказанно рады, что подарили ферре двадцать золотых монет, пополнив её запасы до сорока монет. Фимбула поблагодарила дровосеков, затем спросила, нет ли в их лагере смотрителя стоил. Оказалось, такой имелся. Вылечив у него Морено, Фимбула вызвала Азарию и на ней направилась обратно на вершину холма.       Фелиция уже почти стала гориллой. Она не узнала Фимбулу, и практически перестала говорить. Она только бродила по поляне и бормотала одно слово – спасены. Ферре про себя пожелала ей спокойной жизни в образе гориллы и взобралась на самый верх горы.       Жилой сектор правда был как на ладони, и домик Киры сразу стало видно. Это был огромный мрачный донжон, украшенный готическими крестами и развевающимися чёрными флагами с кровавым следом от руки. Фимбула отпустила зебру, отошла на несколько метров от края, затем хорошенько разбежалась, сделала прыжок и раскрыла глайдер. Глайдер, словно живой сокол, раскрыл огромные крылья и стал медленно снижаться. Холодный ветер свистел в ушах. Кошка поймала поток воздуха и направила глайдер вниз. «Сокол» чуть «сложил» крылья и стал стремительно снижаться, держа курс прямо на двухэтажный каменный мини-замок.       Держать глайдер оказалось гораздо труднее, чем предполагалось; уже на полпути ферре почувствовала усталость. Ветер усиливался, держать курс было всё сложнее. Наконец налетел порыв ветра. Ослабевшие руки ферре выронили глайдер; кошка едва успела его поймать и прицепить обратно на спину. Фимбула начала падать. Гладер заклинило, он никак не открывался. К счастью, под ней оказалась небольшая скала, и ферре просто отделалась сильным ударом об камень. Благодаря кошачьим инстинктам она приземлилась на четыре лапы. Придя в себя, она вновь продолжила путь на глайдере. На этот раз она без проблем долетела до донжона.       Кира была дома и готовила ужин. Фимбула постучалась, но дверь оказалась открыта.       — Хм, надо же. Ты справилась. – Холодно сказала она. – Я недооценила тебя.       — То же самое сказала говорящая мандрагора, когда я убила лису-оборотня в храме. – Ответила Фимбула.       — Многие пытались это сделать, и не смогли. Оборотень и духи поглотили всех. Да-а-а, Хасан изрядно испоганил Стонущую Землю.       — Значит надо убрать его! Сколько вы можете это терпеть! Ты такой сильный мистик, ты можешь убить его!       — Успокойся, не спеши. Поешь и отдохни.       Кира поставила на стол всевозможные блюда из рыбы и мяса, так же большой котелок супа из морепродуктов, яблочные лепёшки, фруктовое печенье, фрукты, вишнёвый пирог и несколько бутылок вина «Змеиный Глаз». Фимбула жадно набросилась на вкусную еду, чувствуя как восстанавливаются её душевные и телесные силы. Кира сняла свою маску. Её лицо и правда было испещрено глубокими морщинами, и оно совсем не вязалось с её молодым подтянутым телом. Фимбула рассматривала это морщинистое лицо, пытаясь понять, почему оно таким стало. Даже у Айлуры с её преклонными годами не было таких морщин.       — Знаю, тебя волнуют мои морщины. – Произнесла Кира тем же холодным тоном. – Я тебе так скажу – это нормально. Грош цена женщине, которая стыдится своих морщин.       — Но почему? Ведь морщины – это… некрасиво.       — Хахахахахах, ты сейчас рассуждаешь так, потому что ты мало пожила и мало узнала. Поверь мне, со временем ты поймёшь о чём я, даже если и не получишь таких морщин. Это не объяснить словами, это именно нужно понять.       — А как же ты их получила? Кто ты такая вообще?       — Всему своё время, Фимбула. Я расскажу всё по порядку. По крайней мере то, что успею за сегодня.       — Ты куда-то торопишься?       — Можно и так сказать. Моя цель – помочь тебе заработать состояние, прилично одеть, и тогда со спокойной совестью отпустить на Запад. У тебя изорван корсет. Нет смысла его ремонтировать, я тебе раздобуду великолепную броню. Но при условии, что ты будешь делать то, что я скажу. Хорошо?       — Ладно. Доверюсь тебе. А теперь расскажи мне, откуда у тебя такие морщины? И за что ты ненавидишь Капагана?       — После пятидесяти лет мы все начинаем стареть. Но лишь чисто внешне. Бои, проклятия, зелья – всё это откладывает отпечаток на коже. Я пила зелья долголетия, чтобы обеспечить себе бессмертие и молодость, но потом у меня круто изменилась жизнь, и я стала забывать их пить. Моё состояние прочно укрепилось на отметке молодой старухи. Вот отсюда моё красивое молодое тело, и сморщенное как сушёный финик лицо.       — А голос?       — Мне обожгли голосовые связки горгульи.       — Горгульи?       — Их ещё называют грязнокровыми драконами. Правда, горгульи являются дальними потомками драконов и демонов. Дети порока. В мире есть две легендарных горгульи, которые обитают на Западе, на Полуострове Падающих Звёзд. Это Тайран Раздражённый, и его сестричка с отвратительным характером Трауд Злобно Шипящая.       — Трауд? Тайран?! Я слышала эти имена от отца Джихада!       — Он рассказал тебе о них?       — Нет. Он сказал что со временем я сама узнаю, кто они.       Кира улыбнулась, и её лицо стало выглядеть несколько жутковато.       — Значит пришло время. Ты никуда не спешишь?       — Нет.       — Замечательно. Значит, поживёшь у меня, пока не узнаешь всё, что нужно. Начнём с горгулий.       — Сначала я хочу узнать о Капагане. За что ты его ненавидишь?       — Это связано как раз с горгульями. Видишь ли, я владею западным наречием в совершенстве. У меня были друзья на Западе. Достаточно друзей. Мы чудесно проводили свободное время вдали от чужих глаз. Более того, у меня даже был среди них возлюбленный… высокий крепкий нуианин, с длинными волосами, мягкими как шёлк. Моя вторая любовь, которую у меня отнял Капаган…       — А кто же был первой?       Поймав на себе давящий взгляд Киры, Фимбула смущённо извинилась и замолчала, чуть прижав уши к голове. У Киры был действительно громоподобный взгляд, заставляющий почувствовать себя ничтожеством перед Вечностью, жуком перед могучей скалой, звёздочкой среди бескрайнего ночного неба.       Кира удовлетворённо улыбнулась и продолжила рассказ.       — Вернувшись сюда после недели жизни в Двух Коронах, я сидела в той самой злополучной таверне. Ко мне подошёл этот похотливый урод. Простого «нет» он не понимал, пришлось говорить с ним на одном языке. Мы вышли на улицу, и я вызвала его на дуэль. Я была согласна на позорное поражение, лишь бы не носить звание этой кучки неудачников и ленивых сопляков, зовущих себя Рассвет Солнца. Продажная гильдия, забывшая понятия чести и достоинства… и кстати да, на тот момент у меня была своя гильдия. Позже о ней расскажу. Я не могла бросить мою семью, и не согласилась бы ни за какое золото мира. Капагану это было незнакомо, он стремился туда, где одеяло теплее и суп гуще, а кто это подаёт и как – его не волновало совсем. Так вот, вызов на дуэль был брошен и принят. Я сражалась изо всех сил, но не из желания победить, а просто хотелось напинать этому дураку. Исход дуэли мне был важен так же, как и знание о том, сколько яиц влезет в пустую банку. Но всё обернулось в мою пользу. Я раскатала этого придурка с пары ударов, и его реликт-сет не спас его. Подумай только, бесполезная «уникалка» уложила «реликвию». Конечно же, это был большой удар для его самолюбия. Он пообещал мне, что отомстит мне так, как я совсем не жду. Я не придала значения его словам и просто рассмеялась, опустив его ещё ниже. На другой день я отправилась к своему возлюбленному. И эта сволочь проследила за мной! Он пробрался на мой корабль и спрятался в трюме. Он всё узнал о нас и рассказал всему Востоку. Конечно, ему сперва не поверили. Но он сказал, что я скоро вернусь с этим нуианином на своём корабле. Так и вышло… мы приплыли в Порт Лютни, и нас там уже ждали… на нас набросилась сотня человек… нас жгли огнём, давили щитами, рвали мечами и кинжалами… я защищалась как могла, но я защищала не себя. Я защищала Леона. Леон был ещё не закалённым в боях, он вообще предпочитал жить тихо на своей ферме, исследовать Восток и выращивать клубнику. У него правда были завидные плантации клубники. В районы активных боевых действий он выходил только тогда, когда появлялся белый голубь Нуи – птица, несущая весть о мире. Так вот, в конце концов, я пала. Меня добили ударом по голове. Я слышала, как треснул мой череп…       Очнулась я у алтаря Нуи. Я была ослаблена и ранена, моя голова была расколота до мозгов. С трудом соображая, я начала звать Леона, начала воззывать к Жрице, к Нуи, прося вернуть мне любимого… но Жрица горестно покачала головой, и сказала, что Леон мёртв. Нуи не вернула его. Я спросила почему; богиня не ответила. Жрица лишь сказала, что тело нуианина было предано воде, и его растерзали морские жуки-плавунцы… я была вне себя от горя. Моя жизнь закончилась на том самом моменте. По крайней мере, таковой как прежде она никогда не станет. Моей целью и смыслом жизни стало одно – бесконечная месть Капагану и его гильдии. Но, вспомнив, что для Капагана единственные ценности – это материальные ценности, я стала пакостить только ему и достаточно потрепала ему нервы и опустошила его закрома, что меня очень радует. С тех пор я ненавижу Капагана. Эта сволочь не побрезгует ничем, чтобы сломать жизнь другому. Вот увидишь, он теперь будет тебя преследовать до тех пор, пока не убьёт, или не доведёт до отчаяния и ты вступишь в Рассвет Солнца. Именно так и растёт его гильдия: они просто изводят простых людей, психологическим измором заставляют их быть с ними… не все выдержали, но те, кто выдержал, теперь озираются по сторонам как загнанные звери.       — Это… ужасно… это просто аморально, неужели никто не может ничего сделать?! – возмутилась Фимбула.       — А что могут сделать пара сотен человек против самой могущественной гильдии? Мы отлавливаем и бьём по одному человеку. Медленно, но действенно.       — А твоя гильдия? Что же они?!       Кира вздохнула и опустила глаза.       — Моей гильдии уже давно нет. Все мои люди, все кого я знала, все сожраны гигантскими горгульями… при последней охоте на Капагана мы зашли в логово Тайрана Раздражённого и его сестрички Трауд Злобно Шипящей. Демоны были рады нашему визиту, оголодавшие драконы даже не пытались сражаться с нами. Они просто брали по несколько человек и заглатывали. Видя, что сделать ничего нельзя, я сбежала под Инвизом. Знаю, что ты скажешь, я струсила и бросила друзей в пасти монстров. Ошибаешься. Мы были обречены. Нас уже ничто не могло спасти, Тайран и Трауд взяли нас в кольцо. Вот с этого дня я и мстила Капагану одна. Из-за него я потеряла любовь и семью. Я вполне могла бы простить убийство Леона, но так подло перебив мою гильдию, ставшую мне семьёй, он перешёл все границы. Смотри, что я у него стащила при последней вылазке.       Кира подошла к огромному сундуку и достала оттуда крошечную белую коробочку с розовой лентой.       — Я ещё не открывала её. – Улыбнулась она. – Надеюсь, он такой же красивый, как мой Десперо.       — Там… зверь?! – с опаской и шоком спросила ферре, и с сомнением глядя на крохотную коробочку.       — Да! – гордо ответила Кира. – Это магические звероящики. Звероящики довольно древнее изобретение, на самом деле, и они таят в себе множество редких животных. Например, в этом сидит белоснежный грифон!       — Кто? Грифон? Но… это же вымершие животные, их не видели больше трёх сотен лет!       — Ничего подобного! Грифоны всего лишь были одно время на грани вымирания, и была запрещена охота на них. Но теперь они снова возвращаются на рынок зверей. Чёрный и белый грифоны. День и Ночь. Инь и Ян.       Кира поставила коробочку на пол, и через пару секунд та увеличилась в размере, став где-то до талии Киры. Астролог с благоговением начала развязывать ленту. В ящике кто-то зашевелился, раздался птичий клёкот и скрежет когтей. Фимбула чуть отошла.       Кира с кровожадной улыбкой развязала ленточку, откинула крышку и из коробки вырвался столб ослепительного белого света. Затем раздался соколиный крик, и из коробки выпрыгнуло что-то гигантское, занявшее всю комнату. Фимбула протёрла глаза и увидела просто огромный комок перьев, с недовольным птичьим звуком пытающейся уместиться.       — О да-а-а-а, – вздохнула Кира, – ты прекрасен. Я назову тебя Клауд. Белоснежное облако. Иди сюда, Клауд, тебе же тесно.       Комок перьев пошёл за ферре и еле-еле протиснулся в дверь. Из-под крупных перьев вылезли два крошечных крылышка. Как же выглядит этот грифон?       Фимбула вышла из дома и стала разглядывать этот ком белоснежных перьев. Кира сказала Клауду, что тот может раскрыться. Животное распахнуло гигантские крылья, и перед девушками возник зверь невиданной ныне красоты. Это был гигантский орёл, с громадными крыльями, и небольшими крыльями на бёдрах, с приземистым телом льва, длинным хвостом с парой рудиментарных крылышек и густой кистью на его конце, белый как небесное облако. На грифоне были великолепные маска, щитки на мощных лапах и седло, украшенные алмазной крошкой, сверкающей нержавеющей сталью и золотом. Зверь встал на задние лапы, издал соколиный крик и помахал огромными крыльями, чуть не свалив Фимбулу с ног. Ферре с восхищением смотрела на ожившую легенду и не верила своим глазам. В детстве она слышала столько легенд об этих великолепных существах, мечтала как будет кататься на собственном грифоне, и теперь её мечта становится практически явью – она покатается на грифоне! Живом грифоне!       Клауд потянулся клювом к хозяйке. Кира ласково погладила гигантскую четырёхлапую птицу по шее.       — Подойди, поздоровайся. – Сказала астролог. – Он не клюнет. Домашний грифон птица добрая.       — Птица? Это всё-таки птица?       — Птица, птица.       Фимбула подошла к белоснежному грифону. Зверь осмотрел девушку, затем протянул к ней голову. Ферре робко потянулась рукой.       — Смелее. – Подбодрила Кира.       Рука Фимбулы коснулась мягких велюровых перьев, при этом невероятно прочных и крепких. Нащупав под ними кожу с совсем коротенькой бархатной шёрсткой, похожей на кожуру персика, она слегка поскребла коготками. Грифон закрыл глаза и чуть приоткрыл клюв. Отливающий золотым клюв, так выделяющийся на фоне идеально белых перьев.       — Хм, ты ему нравишься. – Улыбнулась Кира. – Ну, теперь познакомься с Десперо. Клауд, можешь идти.       Грифон побежал вдаль и растворился в воздухе. Кира позвала Десперо. Перед Фимбулой возник чёрный грифон с тёмно-охровыми разводами на крыльях и чёрным кончиком клюва. На нём была та же экипировка, что и на белом. Десперо выглядел гораздо устрашающе, он походил на чёрную тень, которая обрела объём.       Кира погладила довольного грифона и оседлала его. «Садись, – сказала она Фимбуле. – Покатаю.».       Ферре с трепещущим сердцем залезла на крепкую широкую спину, удобно уместившись в большом седле. Кира взяла уздечку и дёрнула. Грифон помчался вперёд, странно перекидывая лапы. Его бег был похож скорее на прыжки. Из-за спины Киры и крыльев зверя Фимбула особо ничего не видела. Она видела, как проносились мимо крыши домов, над головами пролетали кроны деревьев. Внезапно впереди показался обрыв. Сердце Фимбулы остановилось; на секунду её обуял дикий животный страх: а вдруг грифон не сможет взлететь под тяжестью двоих седоков? А вдруг на них нападут орлы или соколы, и они упадут? Кира почувствовала как Фимбула вцепилась в неё, и погнала грифона ещё быстрее.       Достигнув края, птица сделала прыжок, распахнула огромные крылья и полетела. Фимбула открыла глаза и увидела Поющую Землю совсем с другого ракурса. Грифон летел над пёстрым ковром из бело-розовой сакуры, оранжевых и коричневых клёнов, колючих высоких башенок и приземистых домов. Вода блестела от солнца, тень грифона плавно скользила по долинам, залитым рисовым полям, горам. Фимбула с замершим сердцем смотрела вокруг, осознавая как высоко она находится.       Кира пришпорила грифона, и тот начал снижаться. Вот он уже летит над узкой речушкой, опустив лапу в воду и создав волну. Впереди показался мост. Фимбула едва успела уклониться. Кира по-доброму хихикнула и снова пришпорила грифона. Птица взмахнула четырьмя крыльями и взлетела ещё выше. Позади остался водопад, а внизу показались знакомые места.       — Это же дворец Хасана! – воскликнула Фимбула. – Зачем мы здесь?!       — Пора положить конец тирании этой сволочи! – ответила Кира. – Из-за него мертва моя подруга. Пришло время и ему поплатиться за то, что перешёл дорогу Кире!       — Твоя подруга Раяна? Я знаю её! Её убил Соррен! Ферре с красными дредами!       — Соррен?! И до Раяны добрался!? – морщинистое старческое лицо Киры исказилось от гнева, но тут же сменилось волнением и смущением.       — Да! Он… подожди-ка. Так это ты…       — Снижаемся! – перебила её Кира, и грифон, сложив крылья, начал камнем падать вниз. Фимбула изо всех сил пыталась удержаться на звере, но Кира сидела так свободно, будто воздух проходил сквозь неё.       Мощный грифон с грохотом спикировал на балкон; керамическая плитка треснула под весом крепкой птицы. Кира спрыгнула с его спины, быстро произнесла несколько слов, сконцентрировав между ладонями свет, и по её одежде и коже забегали цветные блики. Как она пояснила, это было заклятие защиты от чёрной магии. Астролог пошла вперёд своей привычной уверенной походкой, виляя округлыми бёдрами. Грифон и Фимбула пошли за ней.       Кира будто знала, куда идти. Она шла, уверенно распахивая тяжёлые двери лишь взмахом руки. Грифон шёл за ней, и его крепкие когти высекали искры из пола при каждом шаге. Фимбула на всякий случай вызвала Синему, рыжего кота, и терпеливо ожидала исхода.       Кира пришла в просторный зал, в котором практически не было мебели. Был лишь рояль для концертов и столик. Зловоние ударило в нос грифону; бедное животное жалобно зачирикало и начало тереть клюв. В дальнем углу зала, злобно сверкая красными глазами, шевелилось тёмно-серое скользкое человекоподобное существо с изорванными крыльями, похожими на рваные кожаные тряпки. Кажется, свет тех фонарей очень сильно навредил Хасану; некромант, казалось, может умереть от малейшего прикосновения. Кира уверенно направилась к иссохшему уроду и остановилась посередине зала.       — Узнаёшь меня, Хасан? – вызывающе спросила она, но её голос был так же холоден, спокоен и переполнен уверенности.       — Кира, худший ночной кошмар Востока! – прошипел Хасан, встав на тощие ноги. – Я всегда знал, что именно ты убьёшь меня!       — Значит было очень глупо с твоей стороны просто сидеть и ждать!       — Ошибаешься… я отправлюсь в Ад к Анталлону, но и ты уйдёшь со мной! Я прокляну тебя, и после смерти твоя грязная душонка будет мучиться вечно!       — Мне надоела твоя пустая болтовня! Сражайся!       Кира окружила себя защитным прозрачным шаром, состоящим из переливающейся голубой энергетической мозаики, затем круговыми движениями рук создала перед собой чёрное облако, которое превратилось в стаю чёрных красноглазых ворон. Вороны кинулись на некроманта. Хасан с противным криком отмахивался от облепивших его фантомов, которые клевали его, вырывая кусочки плоти, драли когтями и били крыльями. Но некромант взмахнул крыльями, и вороны рассеялись. Теперь он окружил себя похожей сферой и начал концентрировать в руках кислотный шар. Кира успела уклониться от шара, метая в Хасана огненные клинки, а после, резко ударив кулаком по полу и передав ему свою энергию, вызвала зазубренные колья. Одно из них проткнуло Хасана в плечо, два пронзили его крылья, тем самым обездвижив его на некоторое время. Кира продолжала колдовать. Над некромантом появилась чёрная туча, из которой ударили нескончаемые потоки синих молний. Хасан кричал что есть силы, окончательно изорвав свои крылья и с треском и хлюпаньем освободился от копья, лишившись руки. Рука упала на пол, начала на глазах усыхать и из не побежали стайки крошечных чумных жучков, которые испарялись, едва выйдя за пределы круга копий.       Хасан едва стоял на ногах. Фимбула подключилась к сражению, чтобы добить Хасана пока тот ослаблен. На некроманта обрушился поток стихийных заклинаний и град стрел; его жгли огнём, замораживали, били камнями; кот нещадно кромсал тело Хасана. Наконец некромант упал на колени совсем обессиленный. Кира прекратила огонь и вскочила на грифона. Фимбула с недоумением посмотрела на молодую старуху, зато в глазах Хасана был невыразимый ужас.       — Нет… нет!!! – залепетал он. – Только не грифон! Только не эта птица!!!       — Познай же священную силу света! – злорадно, но так же холодно проголосила Кира. – Удар крыльями, Десперо!       Грифон бросился на Хасана. Зверь подпрыгнул, пару раз крутанулся в воздухе, создав две воздушные волны, которые даже блеснули, и действовали как лезвия. Воздушные удары достигли Хасана и разрезали его накрест. Некромант издал страшный вопль и распался на части, которые так же исчезли, превратившись в крошечных насекомых.       — Вот так вот. – Довольно сказала Кира. – Теперь хоть помирай – самое важное в жизни сделано.       — Что это было? – Удивилась Фимбула. – Это ведь не простая атака грифона.       — Ты и правда умная девка. Садись, по дороге домой расскажу.       Фимбула села на грифона, и птица величаво пошла обратно, оставив зловонный зал на волю судьбы.       

* * *

      — И таким образом сила грифона разрушительна для тёмных сил, ибо в их крови всё ещё течёт священная вода из источника жизни, из которой отпили самые первые грифоны. – Произнесла Кира, осушив стакан бананового кваса. – А вообще, грифоны обросли мифами, как древний храм мхом. Никто толком не знает, откуда появились грифоны, почему в Дельфах их считали священными. Спроси трёх разных людей, и они расскажут три разных легенды, и каждая по-своему правдива. Я рассказала ту, которую слышала сама.       — Интересно. – Фимбула отпила сладкий квас и взяла кусочек яблочного пирога. – Кира, я хочу задать тебе несколько вопросов, если ты не против. Уж слишком много подозрений ты вызываешь.       — Спрашивай что хочешь и когда хочешь. – Ответила колдунья и осушила ещё один стакан, вальяжно закинув лапы на угол стола и откинувшись на спинку стула. – Но я отвечу только на те, на которые считаю нужным ответить сейчас. Остальное ты узнаешь позже.       — Как скажешь. Итак, что тебе известно о Соррене и Раяне?       — Раяна моя хорошая знакомая, но не более того. У меня была одна-единственная подруга, которая пала от руки Хасана. О Соррене я расскажу позже. Дальше.       — Хорошо. Откуда у тебя грифоны?       — Чёрного я выторговала у дару. А белого, как ты знаешь, стащила у Капагана. Дальше.       — Это всё, за что ты ненавидишь Капагана? Или у вас было что-то ещё?       — А этого разве мало? У тебя отобрали семью, друзей и любовь… любовь дважды! Этого мало по-твоему?!       — Достаточно. Расскажи мне о твоей первой любви. Кто это был?       Кира убрала лапы со стола и улыбнулась.       — Я знала, что ты попросишь об этом. Что ж, слушай. Тебе ведь знаком Орден Двенадцати?       — Да. Первопроходцы, из-за которых и началась вражда четырёх рас.       — Не-е-е-ет, рас было гораздо больше чем четыре. Просто они бесследно исчезли, и мы до сих пор не знаем где они. Возможно, они совсем рядом, но тем не менее. Сейчас они скрываются. Есть раса, издревле близкая нам. Их зовут варборны, отроки людей и демонов. Моей первой любовью стал варборн по имени Круциас. Я тогда была совсем юной девушкой, ещё не познавшей мужского тела. Орден Двенадцати исследовал Северный Континент, и существовал ещё относительно недавно. Я заблудилась в Сальфимаре, и Круциас нашёл меня там. Это был хвостатый исполин с красной кожей, твёрдой как чешуя дракона. Но у него было прекрасное человеческое лицо… до сих пор помню каждую его черту, каждую мелочь… его тонкие чёрные губы, большие глаза, зауженные к внутренним уголкам, острый нос, и невероятно длинные чёрные волосы. Густые как конский хвост, только блестящие и прямые. Этот полудемон пригрел меня, успокоил и проводил домой. Через пару дней прискакал эльф на рунном коне и принёс мне букет чёрных роз. Я сразу поняла, от кого этот букет, но боялась на что-либо рассчитывать. Букеты стали приходить всё чаще, и однажды он приехал сам. Моя мать довольно благосклонно отнеслась к нашему общению. Мы стали встречаться. Он брал отгулы, рискуя выслушать от начальства нравоучения и прочую ерунду, лишь бы увидеться со мной. Как и я… я стала пропускать тренировки, стала сбегать из дома, чтобы провести с ним лишний час своего времени. Около месяца мы встречались вдали от чужих глаз, чтобы нас не беспокоили, пока однажды, звёздной ночью, не решили прогуляться по Сверкающему Побережью. Духи исчезли, ночь была тихой, зелёные призрачные кристаллы сияли в лунном свете, и слышался только шум прибоя. Мы немного выпили и расслабились. Он спросил, можно ли поцеловать меня, а я дала согласие. Невинный поцелуй перешёл в дикую страсть. До сих пор помню, как всё это было… сначала наши губы едва коснулись, затем более уверенно, а после наши языки сплелись как две кобры, и он повалил меня на песок, стиснув в своих ручищах. В тот момент мне было настолько хорошо с ним, что я не думала ни о чём… мы наслаждались телами друг друга, пока не взошло солнце. Хех, я и не думала, что варборны настолько выносливы. – Сухие губы Киры растянулись в нахальной дразнящей улыбке, словно она проверяла реакцию собеседницы. – К утру мы достаточно вымотались и заснули в небольшой «палатке», которая получилась из сросшихся кристаллов. Поскольку ферре имеют потомство только от ферре, ровно как и варборны от варборнов, залететь я не боялась. После этой чудесной ночи Круциас исчез. Его не было около недели, или даже чуть больше. Я злилась и проклинала его, но потом он вернулся. Как оказалось, он пропустил церемонию посвящения Капагана в так называемые наследники Ордена Двенадцати. Тогда ещё о бессмертии ходили только легенды, и Орден подстраховывался как мог, набирая наследников. Круциасу вынесли строгий выговор и на время отстранили от деятельности. Потом его на несколько дней сослали на Остров Свободы отлавливать пиратов, которые грабили торговцев дару. Круциас вернулся с прекрасными трофеями – головами пиратов для Ордена, горой золота для скупщиков дару и милым синим дельфином для меня. Он извинился и на коленях молил выслушать его… после этого мы целый месяц не расставались. Мать позволила мне уйти к нему на месяц, пока он был отстранён от дел. Мы вместе охотились на монстров, зарабатывая себе трофеями на жизнь, и потихоньку тратили его сбережения. Вечерами мы сидели на берегу, а поскольку становилось холодно, он брал меня на колени, распускал волосы и я укрывалась ими, засыпая на его груди. Варборны очень крепкая и высокая раса, и я по сравнению с ним была как харнийка. Нашей любви позавидовали бы герои известных баллад. С тех пор я и залюбила мужчин с длинными волосами; они стали ассоциироваться не только с красотой, но и с особенной нежностью, с которой ко мне относился Круциас. Когда-нибудь ты поймёшь о чём я.       — То есть, Капаган жил ещё в те давние времена?! – удивилась Фимбула. – Он такой же… долгожитель как и ты?!       — Верно, только судьба оказалась к нему более милосердна, чем ко мне, хотя этот скотина не заслужил этого. Уродец от природы, но уверенный в своей неотразимости благодаря его фанатичной мамаше, он стал откровенно подкатывать к главе ордена – эльфийке по имени Аранзебия. Аранзебия была весьма тихой и неконфликтной девушкой. Естественно, отбиться от Капагана она не могла. Она обратилась к Аранзебу, её кузену. Тот пригрозил Капагану отказом в наместничестве, и уродцу пришлось затихнуть. Не смотря на то, что наследников уже было двенадцать, Круциас предложил меня. Он был вторым лицом после Аранзебии, и после восстановления к его словам вновь стали прислушиваться. Он дал мне настолько отличные рекомендации, что Аранзебия всерьёз задумалась обо мне и даже стали ходить слухи, будто бы готовят принудительную отказную для Капагана. Конечно же, он был в бешенстве и предложил устроить соревнование: проскакать на лошадях по огненному лесу в Землях Покоя, что являются частью Нуимара. Я не отказалась, к тому же я знала, что мой великолепный рысак легко обгонит его лилиотского жеребца. Точнее, моя кобыла. Чёрная как ночь резвая кобылица, которую я назвала Сальфирой. Да, для воина важна не только сила, но и скорость. Естественно, я победила. Все убедились в моём превосходстве, и Капагана заменили мной. Подлец не смог достойно принять поражение. И отомстил он очень изощрённо. Он сказал, что знает одно место в море, между Северным Континентом и пиратским островом, где полным-полно рыбы. Марлины сами в лодку прыгают. Круциас любил рыбачить и не раздумывая согласился, пообещав поймать мне самую редкую и дорогую рыбу – розового марлина. Я тогда была слишком глупа и наивна, и я поверила этому гаду… в общем, кончилось всё тем, что Капаган завёл нас в Око Бури – морской разлом, ведущий в логово Кракена. Подлец успел телепортироваться – да, к тому времени телепорты уже были открыты и активно использовались Орденом – и оставил нас на баркасе. Он пожертвовал своим кораблём ради того, чтобы погубить нас. Конечно тогда я всё сперла на несчастный случай и неосторожность Капагана, ибо он признался во всём только спустя пятьдесят лет, когда стал членом Рассвета Солнца, и ему сам Анталлон стал не страшен. И сыграла злую шутку моя наивность… Круциас открыл портал на берег, но сам не успел в него запрыгнуть. Я лишь видела, как гигантские щупальца обвили баркас, и тот исчез в пучине проклятых вод. Всё что у меня осталось, это прощальный поцелуй Круциаса и обещание вернуться… но он не вернулся… из пасти Кракена единицы возвращаются живыми. – Глаза Киры повлажнели. – Я до сих пор вспоминаю Круциаса. Наверно, я любила его больше чем Леона… по Леону я тосковала не так сильно, как по Круциасу. Наверно это потому, что этот варборн был моим первым мужчиной. Более того, Капаган подстроил всё так, будто это я погубила Круциаса, чтобы стать членом Ордена поскорее. Капаган подбросил мне свои карты, зарисовки, планы порталов, в общем сделал всё, чтобы улики и факты были против меня. А когда на фоне этого всплыл и наш роман, который так и не успел стать явным, всё было однозначно: юная пигалица соблазнила одного из членов, втёрлась в доверие и бросила в пасть Кракена.       — Но почему они поверили Капагану, а не тебе?! Что он такого сделал?       — Я уже плохо помню мелочи… я помню лишь, что всё это было настолько идеально сфабриковано, что я сама стала винить себя в гибели любимого. Я ведь тоже обучалась картоведению и проходила практику, возражать было бесполезно. В итоге Капаган получил то, чего хотел – место в Ордене, а меня прогнали с позором, даже мать отказалась от меня. Времена ещё тогда были полуварварские; женщин только-только начинали ценить как хороших и способных воинов, а не тихих домоседок, и подобные случаи всегда складывались не в пользу жертвы, если она была женщиной. Я собрала самое необходимое и пустилась во все тяжкие, оставив свою жизнь на Севере… – Кира замолчала, плотно сжав губы.       Фимбула была шокирована этой историей. Теперь она вполне понимала ненависть Киры к Капагану. Так же её поразил сам Капаган; выходит, всё что она знала о нём до этого, всего лишь ничтожная крупица из всей горы. Но вдруг она вспомнила об отце Джихаде. Он говорил, что воздвиг этот храм, когда Капаган был совсем ребёнком. Как же так…       — Кира, я разговаривала с монахами в храме Сальфиры в Аль-Харбе. Основатель храма, отец Джихад, сказал что знавал Капагана юным мальчишкой. Как так получается? Ему что, несколько сотен лет?       — Этого я не знаю. – Невозмутимо ответила астролог, наливая себе ещё кваса и отрезая кусок пирога. – Знаю лишь то, что Капаган переборщил с зельями. Ты же знаешь о зелье долголетия?       — Да. Оно омолаживает и продлевает жизнь.       — Оно омолаживает только если начать его пить совсем в детском возрасте. В основном оно просто удерживает твоё тело в том возрасте, в котором ты на данный момент находишься. Капаган был моложе меня лет на пять, и страшно боялся постареть. Он с детства начал воровать у отца эти зелья, а потом и вовсе настолько их перепил, что вновь стал ребёнком. Я хотела прикончить засранца, пока он, что называется, слаб и беспомощен. Но мне этого, конечно же, сделать не дали. Как ты можешь, говорили они, как можно поднять меч на ребёнка! Но я, в отличие от них, знала, какое чудовище вырастет из этого ребёнка! Так и получилось: спасённый Капаган повзрослел, вступил в сильнейшую гильдию, и теперь все те, кто остановил меня в своё время, плачут от него и прячутся по углам.       — Но ты же можешь убить его сейчас!       — Нет. Сейчас не могу. За ним две тысячи сильнейших воинов Востока. Мой уход из этой жизни будет иным.       — И каким же?       — Увидишь. Ты всё сама увидишь. Это неизбежно.       — Боюсь, что не увижу. Мне надо вернуться в Махадеби, в порт Аль-Харбы. Там я куплю лодку и отправлюсь на Запад.       Кира брызнула квасом, затем, с трудом сдержавшись, проглотила и рассмеялась, при чём далеко не старческим смехом.       — Ты собралась на Запад в таком виде?! С пустым кошельком?! Ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Да ты точно сорвиголова!       — Что смешного?! – обиженно спросила Фимбула. – Я готова!       — Да ты на себя посмотри! Корсет изорван совсем, голая задница, хилая кольчужка на лапах… это здесь тихая провинция, а вот гляди попадёшь в горячие точки типа Инистры или Рокочущих Перевалов, или не дай Нуи тебя в Хазиру занесёт, у-у-у-у… твоя задница станет похожа на дикобраза с хоботом. Вот что, я капитально займусь тобой, но это завтра. Сегодня спать. Я покажу тебе самый простой способ зарабатывать деньги, нормально одену и расскажу ещё самое основное. То есть постараюсь рассказать.       — Ладно, может я наконец-то узнаю, как ты получила эти морщины.       — И это тоже узнаешь. Спокойной ночи, я устала. Можешь походить посмотреть дом, можешь идти погулять. Только когда будешь спать, закрой дверь на все щеколды.       Кира накрыла еду на столе стальными крышками и ушла на второй этаж. Фимбула проводила её взглядом и решила ещё немного погулять до заката.       Во дворе она решила выпустить котёнка, которого подарили ей маленькие нараяне. Котёнок значительно прибавил в размере, но тем не менее всё равно было видно, что это не взрослый боевой кот. Мэлвин с интересом начал осматриваться, нюхать и пробовать на вкус траву, затем увидел вечернюю бабочку и начал её ловить. Фимбула с умилением смотрела на малыша. Затем она пошла по тропинке вверх по холму, и котёнок косолапо засеменил за ней, быстро и смешно перебирая лапками по земле.       Взобравшись на травянистый холм, ферре села на мягкую траву и стала смотреть на заходящее оранжевое солнце. Котёнок резвился рядом, не убегая из поля зрения хозяйки. Фимбула задумалась над рассказами Киры; выходит, Грелл был прав: любовь между западником и восточником возможна даже сейчас, в годы непрекращающейся вражды. Выходит, её любовь и правда ждёт её на Западе. Кабы ещё опознать её…       Мэлвин забрался на колени к хозяйке, улёгся и вытянулся в струнку, хитро поглядывая голубыми глазёнками. Фимбула с улыбкой почесала ему мягкий пушистый живот и со странной надеждой посмотрела на закат, будто бы ожидала увидеть там какой-то знак.              

Глава 7. Самые прекрасные глаза

      Запах рыбных тефтелей и пряностей, казалось, пропитал весь дом. Фимбула лежала на мягком диване и изо всех сил боролась с желанием встать. Но аппетитный запах манил сильнее, и ферре пошла вниз.       Кира уже завтракала. Она даже поставила для Фимбулы тарелку с сочными острыми тефтелями, картофельным пюре и несколькими маринованными яйцами. Мэлвин, которого ферре забыла отозвать, с аппетитом уплетал огромную тефтелю, которая была в два раза больше него.       — Доброго утра. – Улыбнулась Кира. – Как спалось?       — Доброе. Вполне хорошо. – Ответила Фимбула, с задумчивым видом усевшись за стол. – Пахнет вкусно.       — Они из карпов с перцем, шафраном и имбирём. Чего такая задумчивая?       — Просто… Чёрный Ветер уже которую ночь не приходит ко мне во сне. Я не слышу его зова, и не вижу его.       — Он совсем-совсем себя не проявляет?       — Нет… он… не так давно говорил со мной через другого Ветра. Точнее, он сказал мне что-то вроде «он ждёт тебя, он видит тебя, он следит за тобой», и заметила это только я.       Кира загадочно улыбнулась и съела ещё одну тефтелю.       — Могу тебя поздравить, – произнесла она, – ты завоевала в его глазах авторитет. Когда Ветер перестаёт приходить во сне, значит он доверяет тебе и не считает нужным постоянно напоминать о себе. Ты очень настырная. Это хорошо.       — Возможно… так, какие планы на сегодня?       — Во-первых, я отведу тебя на мирный торговый остров Мираж. Думаю ты слышала о нём. Если ты собираешь зверей, любишь менять шмотки, хочешь купить чертёж дома или корабля – то тебе прямая дорога на Мираж. Во-вторых, сегодня у нас будет очень долгое путешествие. Ты знаешь о таком ремесле, как межрегиональная торговля?       — Это… перевозка грузов? Слышала от Капагана.       — Хоть что-то этот придурок знает кроме денег. Да, переноска грузов. Или коротко паков. Торговля паками является основным источником прибыли. Я знаю систему цен на паки назубок, и покажу тебе самые выгодные маршруты. На этих паках ты заработаешь достаточно денег на броню, гравировки, оружие и лунные камни и руны.       — Но ведь говорят на Мираж нет дороги. Как мы попадём туда?       — Ты всё увидишь. Не волнуйся. Пора идти.       Фимбула погладила сытого Мэлвина и отозвала. Выйдя во двор, она увидела белоснежного грифона Клауда и гордо восседающую на нём Киру. Ферре без страха запрыгнула на грифона. «Уже не боишься?» - улыбнулась астролог и дёрнула поводья из лакированной кожи.       Клауд долго петлял среди домов разных форм и размеров, между бесчисленными грядками, клумбами и плантациями, миновал стойла, загоны и клетки. Куры, гуси и утки в ужасе и с криками разбегались в стороны от несущегося чудовища. Когда грифон оказался на открытой местности, Кира пришпорила его, и он взмыл вверх. Фимбула уже без страха смотрела на быстро отдаляющуюся от них землю. Грифон летел над едва колышущимся нежно-розовым одеялом из сакуры. Когда это «одеяло» кончилось, под ними возник знакомый город. Тот самый город, где за одну ночь она увидела больше, чем за всё путешествие. И та таверна… сердце Фимбулы замерло в ужасе; не дай Нуи Соррен сейчас где-то там, внизу, заметит тень от грифона и сразу догадается, КТО пролетает над городом. Он наверняка начнёт атаковать, он ранит грифона. Они упадут, и он добьёт их на земле… Кира будто услышала её мысли и резко развернула Клауда, направив его на гору. Фимбула облегчённо вздохнула только тогда, когда птица твёрдо стояла на земле. «Вон там есть ещё небольшой жилой сектор. – Пояснила Кира, указывая на странный сияющий вдали диск. – А то, что светится, это врата в Мираж. Там есть мастерская региональных товаров и аукцион дару. Там я тебе всё и покажу.».       Грифон довольно быстро добежал до поселения. Кира отозвала его и тут же направилась к низенькой харнийке, прилавок которой был завален всякими мелочами вроде бумаг, камней, свистков, корнеплодов и прочего.       — Доброго дня! Чем могу помочь? – вежливо поинтересовалась харнийка, увидев подошедшую Киру. – У нас сегодня свежее поступление товаров.       — Будьте добры, шесть свистков почтовой совы, четыре дымовых устройства, шестнадцать камней-растворителей и десять шлифовальных камней. И ещё два сертификата торговца.       — Пожалуйста. С вас сорок девять золотых монет и двадцать пять серебряных.       Кира молча подала сколько нужно и сложила товары в сумку. Один сертификат она отдала Фимбуле и жестом дала понять, чтобы она шла за ней.       Астролог остановилась у двух высоких ворот, между которыми сиял тот самый прозрачный зелёный диск, переливающийся вблизи причудливыми узорами. Возле него стоял дару в костюме туриста и делал зазывающие жесты, не забывая приговаривать: «Эти врата, ру-ру, ведут в Мираж, ру-ру! Мираж, ру-ру, мирный уголок для торговли, ру-ру, а так же идеально подходит, ру-ру, для семейного отдыха, ру-ру! У нас, ру-ру, вы сможете приобрести, ру-ру, редких животных, ру-ру, корабли, ру-ру, и даже дома, ру-ру! У нас огромный выбор, ру-ру! Так же, ру-ру, мы рады предоставить вам, ру-ру, прогулку на болидах или своих скакунах, ру-ру, по живописной трассе, ру-ру! К вашим услугам, ру-ру, корабли и прогулочный катер, ру-ру! И всё это совершенно бесплатно, ру-ру! Пребывание в Мираже, ру-ру, не ограниченно, ру-ру! Мы рады видеть вас, ру-ру!»       Фимбула скептически оглядела диск. Она никогда не пользовалась порталами, и вообще не любила всё, что связано с такой магией. А всё из-за страшилок Айлуры, которая очень любила вспоминать о том, как однажды её сестра неправильно прочитала заклинание портала, в итоге тот закрылся раньше, разрезав её пополам. При чём вторую половинку так и не смогли найти. Случай единичный, но тем не менее заставлял задуматься.       «Да давай, бояться нечего!» – с улыбкой сказала Кира. Народ уже стал подтягиваться к торговцам, и Фимбула надеялась, что кто-нибудь ещё пройдёт через портал. Неразрезанным. Тогда она убедится в его безопасности. Но люди занимались другими делами: кто-то пилил дрова, кто-то обрабатывал камни, кто-то ковал железо, кто-то шил костюмы, усердно сверяясь с чертежом. На Мираж никому не нужно было. Астролог с улыбкой вздохнула и уверенно шагнула в сияющий диск, растворившись в его зелёном сиянии. Фимбула решила довериться Кире и шагнула за ней.       Лёгкий холодок, будто к коже приложили стекло, окутал ферре. Тысячи причудливых зелёных фигур с сумасшедшей скоростью неслись навстречу кошке, проходя сквозь неё. Затём зелёная дымка, и Фимбула уже стояла на каменной площадке. Позади сияли врата, а за ними возвышался огромный замок, украшенный всевозможными гербами и флагами. Впереди была лестница, а вдали сияло голубое озеро, по которому плавали всевозможные корабли. Виднелось что-то вроде кортика для рыбной ловли, на котором столпился народ. Солнце незримо светило и грело, но не обжигало. Вот он какой, Мираж…       Фимбула в восхищении засмотрелась вокруг и столкнулась с идущей навстречу женщиной. Это оказалась нуианка: высокая, широкоплечая, с впалыми щеками и острым носиком, с дерзким взглядом и вспыльчивым нравом. Презрительно оглядев Фимбулу, она что-то сказала на своём наречии и плюнула ей под лапы. С таким неуважением ферре столкнулась впервые и в шоке уставилась на нуианку. Та же нахально улыбнулась, затем тряхнула высоко собранными волосами, заплетёнными в косу так, чтобы ударить ферре по лицу, и пошла к вратам, виляя округлыми бёдрами. Но Фимбулу не учили отпускать обнаглевших собеседников просто так. Она вошла в Инвиз, неслышно проследовала за нуианкой и хвостом зацепила высокий каблук её туфель. Женщина не ожидала такого и с испуганным визгом рухнула на пол. Стоявшие недалеко харнийцы и харнийки рассмеялись, не скрывая злорадства. Несколько эльфов с остроконечными ушами бросились на помощь соплеменнице, что-то испуганно тараторя. Фимбула вышла из Инвиза и гордо подмигнула нуианке. Мол, знай наших. Женщина с шипением оскалилась и уверенно направилась к обидчице, чтобы задать юродивой трёпку. Но прямо из воздуха между ними возникла Кира, и нуианка отшатнулась назад. Было видно, что она хорошо знает эту кошку. По крайней мере, создалось впечатление, что знает.       Кира начала говорить своим спокойным холодным тоном на чистом западном наречии, чётко проговаривая каждое странное слово. Нуианка возмущённо указала на Фимбулу пальцем с острым блестящим ноготком и затараторила что-то не очень приятное. Кира внимательно её слушала, затем достала из ножен блестящий нефритовый кинжал, украшенный двумя тёмно-синими драконами, направила его на нуианку и произнесла на восточном наречии:       — Ты прекрасно поняла меня, Инуя. Ты помнишь нашу последнюю встречу в море? Я могу повторить, мне не трудно. – Зловещая улыбка сделала Киру похожей на восставшего после многосотлетнего сна призрака и заставила Фимбулу задрожать. Иную тем более. Нуианка пару раз раскрыла рот, силясь что-то сказать, но из её полных губ вырвалось только несколько хрипов.       — Тогда дэрьжи сваю падрушка падалше ать мэня! – произнесла нуианка на ломанном восточном наречии и пошла своей дорогой, показав Фимбуле жест «я тебя запомнила». Кира убрала кинжал и повернулась к Фимбуле.       — Не боись, ушастая. – Улыбнулась она, хлопнув подругу по плечу. – Здесь сражения запрещены, она бы не сделала тебе ничего. Но стой поближе ко мне, и больше не натыкайся на западников. Особенно не лезь к эльфам; они горды, самовлюблённы и жестоки. А так же поразительно злопамятны: они не помнят истории своего народа, но при этом прекрасно запоминают имена обидчиков, и даже их лица. Поразительно, не так ли… – последнее прозвучало с желчным сарказмом.       Фимбула пожала плечами.       — Всегда думала, что эльфы самая возвышенная и развитая раса…       — Ошибаешься, дорогуша. Эльфы, на самом деле, те ещё сволочи. Нуиане по сравнению с ними голуби мира Нуи. Нуиане хотя бы склонны к дипломатии, эльфы же предпочитают запереться в лесах со своими оленями и древесными духами… в общем, не будем о грустном. Эй, Сальфира!       Кира свистнула в свисток, и перед ферре возникла изящная, но крепкая кобылка, чёрная как ночь. Фимбула замерла в восхищении. Кира подъехала к ней и мотнула головой. Фимбула запрыгнула на лошадь, и Кира направила её вниз по кирпичной дороге.       Внизу располагался торговый сектор. Вокруг стояли обустроенные дома и продавались их чертежи, товары для скотного двора, у берега на мостике стоял зазывала и усердно показывал пальцем на модели кораблей. Кира проехала мимо загона с коровами, и Фимбула радостно подумала о том, что получила эту корову задарма.       Под длинным сплошным навесом стояли породистые лилиотские рысаки – чёрные, как Сальфира Киры, белоснежные с серыми мордами и пегие, бело-коричневые. Тут же стояли привязанные ослы чёрного, серого, белого и рыжего окрасов, а в коробке испуганно ютился чёрный котёнок. Стоящие возле стойл девушки рекламировали свой товар, расхваливая его на все лады.       — Сильно не обольщайся. – Подметила Кира. – Эти люди не что иное как наваждения. Это не настоящие люди.       — Да? А кто же это? – Фимбула с искренним недопониманием рассматривала девушек.       — Понятия не имею. Но это не живые люди. Просто дай им деньги за товар и всё.       Фимбула пошарила в сумке и на имеющиеся деньги купила трёх жеребят, четырёх ослят и чёрного котёнка. Кира же застряла на мостике, рассматривая модели кораблей. Наконец, она выбрала чертёж и вернулась к Фимбуле. «Пошли. – Коротко сказала она. – Здесь мы закончили.». Фимбула хотела возразить, ведь она так и не посмотрела толком этот чудесный тропический остров, но Кира одним лишь своим взглядом вновь подавила её волю и сказала, что они и так слишком долго здесь пробыли.       Выйдя из портала, Кира направилась к аукционисту и довольно долго с ним разговаривала. В конце концов, дару дал ферре мешок с чем-то и забрал деньги. Фимбула услышала только его фразу: «Я передам, ру-ру, деньги через сову, ру-ру». После этого Кира жестом позвала Фимбулу и отвела её к необычной машине со множеством ручек, колбочек и приспособлений. Так же были несколько катушек с канатами, гвозди, доски, молотки… Фимбула с вопросом посмотрела на Киру.       — Это полевая мастерская. – Пояснила Кира. – В каждом регионе есть минимум одна такая. В каждом регионе можно изготовить два товара. Перевозишь их на своём горбу, они жутко тяжёлые кстати. Но, вижу ты догадалась купить осла и чёрного кота. Это похвально. Осёл хоть и неказист, но любому коню фору даст по выносливости. С ними перевозить паки любо-дорого. А котик наколдует тебе небольшой прирост сил. В бою он вряд ли поможет, а вот путешествие с ним в радость. Это необычный кот.       — Да я уж поняла… вообще-то я купила их для коллекции, и просто потому что люблю животных. Так… как делаются эти паки?       — Просто донельзя. Смотри: эти рычаги для выбора груза. Под ними описание. Опустишь нужный рычаг, тебе откроются углубления. Засыпай в них каждый продукт отдельно. Потом задвигаешь обратно, закрываешь дверцу и жмёшь рычаг старта. Через три минуты груз готов. Харнийцы удивительные механики. Их изобретение.       Фимбула посмотрела свой пакет. В нём были десять бутылок молока, мешок с молотыми злаками и несколько яблок. По составу это походило на яблочные оладьи. Ферре дёрнула рычаг с этой надписью; нечто похожее на круг с котелками выехало из обилия шестерёнок и прочих механизмов. Фимбула в один котелок залила всё молоко, во второй высыпала злаки, в третий яблоки. Затем задвинула круг обратно в механизмы, закрыла дверцу мастерской и нажала большой рычаг.       Мастерская заработала, зашумела, запыхтела. Из трубы на её верхушке повалил сиреневый дым. Ферре ждали своего товара. Фимбула с удивлением смотрела на машину; до чего же умный народ – харнийцы. Этакую штуковину придумали.       Наконец дверка внизу постройки открылась. На полу стояла деревянная подставка, похожая на стул с дополнительными ножками, на ней был аккуратно сколоченный ящик, от которого шёл изумительный яблочно-сливочный аромат. Ящик был привязан к «стулу» крепкими канатами, а на верхушке развевался маленький флаг с наименованием груза и лицом дару в зелёном круге. Кира одобрительно кивнула и жестом дала понять, чтобы ей освободили место. Фимбула водрузила груз на плечи. Он оказался ещё тяжелее, чем корзинка с львёнком, которую она тащила по просьбе Таканы. Она постояла всего двадцать секунд с паком за спиной, и ощутила, как канаты врезались в её плечи. Её спина начала влажнеть от жара оладий, а короткая шерсть ферре не отталкивала воду. Фимбула еле дождалась, когда Кира изготовила все свои паки, затем достала из сумки свиток призыва и начала читать заклинание. В воздухе возник оранжевый водоворот, и из него выехал своеобразный трактор с шестью ящиками. Машина монотонно тарахтела и подёргивала «носом» с широкой лейкой на конце. «Я сделаю тебе ещё два пака, с тебя комиссия один золотой за каждый пак. – Сказала Кира. – Приготовься к трудовым будням, голубушка. Нам предстоит много поездок!»       Фимбула кивнула.       Кира изготовила два груза за свой счёт и положила их в ящики. Затем села за руль. Фимбула села рядом, продолжая теребить канаты на плечах. Кира ответила, что со временем она привыкнет к этой тяжести, и с каждым разом всё будет гораздо легче.       Ферре надавила на педаль газа; машина дернулась и поехала вперёд, слегка вибрируя. Но вибрация была не сильная, и скорее успокаивала, нежели раздражала. Трактор довольно быстро ехал по тропе, Фимбула любовалась пейзажами, цветущей сакурой и золотыми клёнами. Время от времени трактор проезжал между скал, из-за камней скалились и шипели байамы – человекоподобные ящеры, но подойти ближе не решались.       — Куда мы едем? – спросила Фимбула. – Долго ещё?       — Долго, долго. – Улыбнулась Кира. – Мы едем на Полуостров Рассвета. Город Ост-Терра. Слышала о таком?       — Нет. Мы будем проезжать через Махадеби?       — Да. К вечеру завтрашнего дня будем у цели. Я знаю короткие и безопасные пути. Так что сиди и наслаждайся поездкой.       Весь оставшийся день ферре ехали молча. Фимбула украдкой разглядывала морщинистое лицо Киры и заметила, что та какая-то невыспавшаяся. Вроде утром она была бодрая, а сейчас полусонная. И явно о чём-то думает… интересно о чём?       Внезапно в голове Фимбулы будто что-то громко треснуло, а на лице её спутницы появилась едва заметная улыбка. Фимбула сразу поняла, что астролог не желает, чтобы в её мысли вмешивались. Девушка снова отвлеклась на пейзажи, но когда зашло солнце, вибрация сморила её, и она заснула.       Проснулась ферре ближе к полудню; из-за густого тумана и облачности солнца почти не было видно. Кира на удивление выглядела хорошо, по крайней мере на её лице была прежняя сонливость, будто она умудрилась поспать пару часов.       Стало прохладно и влажно. Кира с опаской начала поглядывать по сторонам.       — Не дай Нуи дождь начнётся… – проворчала она, глядя на ползущие из-за горизонта чёрные тучи. – Этого ещё не хватало, только отскоблила ржавчину с колёс…       — Придётся ехать на ослах? – спросила Фимбула.       Кира ничего не ответила, только нажала какой-то рычаг, и трактор поехал вдвое быстрее. Кира проворчала что-то про топливо, но трактор продолжал набирать скорость.       Стало совсем темно. До Ост-Терры трактор доехал довольно быстро, и так же быстро нашёл скупщиков региональных товаров. Ост-Терра отдалённо напоминала Аль-Харбу, только Полуостров Рассвета был полупустынной местностью. Но Фимбула с опаской смотрела на нависшие над городом тучи, повеяло прохладной влагой, волны на море стали заметно сильнее.       Харнийка, скупщица товаров, любезно приняла все грузы, вручив на месте деньги. Прибыль оказалась весомая – тридцать золотых за три груза. Фимбула отдала Кире комиссию в три золотые монеты.       Огромная волна разбилась о набережную, и кошек обдало ледяными брызгами. Фимбула съежилась. Кира нервно отряхнулась и увидела причаливший гарпунный катер, с которого спрыгнули три ферре и харниец; на них были «красные» доспехи, «голубое» оружие, а на белоснежных плащах были изображены золотые единороги.       — Эй, никак сама Даута гневается? – крикнула им Кира, приветливо улыбаясь. Фимбула стояла и дрожала от холодной влаги.       — О, здарова, старушка! – радостно ответил белоснежный ферре и крепко обнял астролога. – Что-то давно тебя не видно, я уж думал на части рассыпалась.       — Я тоже надеялась, что тебя сожрут акулы, но раз ты здесь, то рада тебя видеть. – С улыбкой ответила Кира. – Странная непогода сегодня… вроде дождя не обещали…       — Видать точно Даута пробудилась. – Ответил харниец, сняв шлем и тряхнув блестящими седыми волосами. – Мы ловили марлинов и тунцов, как вдруг засверкали молнии, небо почернело, а вода начала бурлить и кипеть. Мы испугались, что это Кракен выполз из своего логова, но, кажется, не без этого.       — Шторм надвигается серьёзный. – Подметила замёрзшая Фимбула, подойдя к разговаривающим. – Кира, может стоит переждать где-нибудь? Или лететь поскорее.       — А, это Фимбула. Познакомились у Туманной Горы. – Сказала Кира. – Толковая девка, она мне нравится. Фимбула, это Гарри, Саймон и Зиро. Гильдия «Золотой Единорог». Рыбачили одно время вместе.       — Очень приятно. – Стуча зубами, ответила ферре.       — Взаимно, – ответил харниец Зиро. – Господи, да ты же промёрзла вся. Пошлите скорее в тот трактир! Кира, чего морозишь девушку?!       — Она ищет Чёрного Ветра. – Невозмутимо ответила астролог, поправляя перчатки. – Она ещё не знает, что такое настоящий холод. После того, что ей предстоит пережить, штормы на морях покажутся тёплой ванной.       Фимбула с возмущением глянула на Киру, но та ничуть не смутилась и даже не обратила на это внимания. Обе понимали, что астролог права.       Пока компания шла до трактира «Дух Моря», начался дождь, который перешёл в сильный ливень, а после в страшную грозу. Кира вызвала раненого (!) Десперо и лечила его крапивной настойкой, попутно забинтовывая его окровавленные лапы; на одной даже был с корнем выдернут коготь. Птица жадно пила бутыль за бутылью, жалобно попискивая и уронив крылья на пол. Как объяснили Фимбуле, грифоны всегда опускают крылья перед дождём. Их перья намокают от влажности, и им тяжело держать их. Но Фимбулу заботило другое.       — Кто ранил твоего грифона? И где? – спросила она Киру.       — А это так важно знать? – спросила та в ответ с присущей ей холодностью.       — Важно. Мне важно.       — И что же тебе даст это знание?       — Эм-м-м… ну… ничего.       — Значит тебе не нужно этого знать, дабы не забивать голову.       — Мне интересно. Не более того.       — Прибереги свою память для более интересных вещей, чем раненый грифон. – Холодно закончила Кира и продолжила бинтовать питомца.       Фимбула хотела пойти поспать, но гроза начала стихать, и Кира сказала, что они скоро выдвигаются. Ферре успела только поесть и выпить; после астролог попрощалась со старыми знакомыми, вызвала того самого оленя небесно-голубого цвета, и жестом позвала Фимбулу. Девушка запрыгнула на изящное животное, и олень помчался по мокрой земле.       Дни начали незаметно сменять друг друга; перевозка грузов оказалась очень монотонным занятием. Если сначала Фимбула развлекала себя меняющимися незнакомыми пейзажами, то уже через неделю она выучила все маршруты и запомнила все пейзажи. Кира с каждым днём становилась всё более уставшей и сонной и постоянно лечила своих скакунов и боевых питомцев от каких-то ран. На все вопросы Фимбулы она отвечала лишь двумя фразами: «всему своё время» и «это не важно для тебя». Фимбула стала подозревать, что астролог постоянно уходит куда-то, когда она засыпает, и возвращается к её пробуждению. Ферре списывала это на самые разные факторы: от элементарной бессонницы до каких-то заварушек с Капаганом и охотой на Рассвет Солнца. Так же Фимбула заметила, что Кира стала таскать с собой какой-то свиток бумаги; как она сама пояснила, это финансовая отчётность. Но зная Киру, ничего нельзя утверждать точно. Кира будто заподозрила это, и ещё через неделю совместного таскания паков, вдруг доверила Фимбуле самой изготавливать и возить свои паки. Теперь дело пошло гораздо медленнее: ослики хоть и были довольно выносливыми и резвыми под тяжестью товаров, но тем не менее гораздо медленнее трактора, и в разы менее вместительнее. Но Кира подсказала девушке, что есть способ ускорить ослика. Требуется обычная морковка; ослик будет бежать за ней некоторое время, но едва он начнёт сбавлять обороты, следует отдать ему морковь, иначе животное обидится и вовсе встанет на месте. Так Фимбула и поступила: она закупила очень много моркови и нудная перевозка паков продолжилась. Спасибо доспехам из магазина дару, которые так же ускоряли осликов. Фимбула даже задумалась вернуться в него и приобрести быстроногого ослика.       Примерно через полтора месяца у Фимбулы оказался весьма солидный капитал – две тысячи золотых монет. Спасибо урокам как вести торговлю от Киры, благодаря которым ферре смогла продавать свои товары в два раза дороже их реальной себестоимости. Сама Кира впервые за последнее время выглядела такой счастливой; она начала видеть плоды своих трудов. Фимбула многое узнала от астролога и применяла знания на практике. Теперь оставалось самое главное – покупка брони.       Ферре пришлось объездить почти всю Поющую Землю, прежде чем они нашли поселение подальше от Поющей Лютни – того самого города таверн, которого Фимбула теперь панически боялась. Кира понимала её страх, но в упор не желала обсуждать Соррена и убитую им Раяну. В конце концов Фимбула отступилась от неё; не хочет говорить – ну и не очень-то хочется.       Аукционист дару очень обрадовался покупателям и предложил им весь свой ассортимент брони и оружия. Чтобы подобрать подходящую броню и оружие, у ферре ушло около двух часов. Наконец, Фимбула стояла одетая в «золотую» кожаную ирамийскую куртку со стальными вставками, «золотой» эльфийский пояс, а капюшон, поножи и обувь из стандартного набора охотника на драконов, и наручи «Северный Ветер» – более подходящие для изучающих магию, но и для Фимбулы они прекрасно подошли, и разумеется тоже «золотые». Таким образом у Фимбулы был «эпический» сет и «эпическое оружие»: дару посоветовал демонически оформленный меч исчезнувшего народа – оружие, которым когда-то по легендам сражались варборны и которыми был сражён не один дракон. Так же Кира, видя стиль битвы Фимбулы, посоветовала ей приобрести «золотой» щит исчезнувших городов – опять же щит настоящего борца с драконами, а так же хороший плюс к защите и выносливости. Фимбула прямо чувствовала весомый прилив сил и общее улучшение её тела. Сила наполнила её, она была готова идти сражаться хоть с самой Гартарейн. Кира была довольна своей работой.       — Ну вот я тебя и одела. – Сказала она с улыбкой. – Теперь самое ответственное: гравировка и вставка лунных камней. Я купила тебе все необходимые гравировки и камни. Теперь делай так как я говорю, и тогда не ошибёшься. Видишь эту гравировку? – астролог показала маленький квадратик жёлтого цвета. – Это – редкая гравировка кошачьей походки второго уровня. Она увеличит твою скорость передвижения. Ею гравируют обувь. Как этот сделать? Видишь крошечные квадратики? Это место для гравировки. Просто аккуратно вставь в этот квадрат гравировку. Осторожнее! Она очень хрупкая! Велик шанс неудачи! Некоторые гравировки будут стоить всё твоё состояние плюс стоимость брони вместе взятых! Так что смотри в оба.       Фимбула аккуратно взяла гравировку двумя пальцами. Чуть трясущимися руками она поднесла её к квадратному углублению на сапогах, вставила и совсем легонько нажала на неё. Гравировка вошла в отверстие и превосходно в нём укрепилась. Кира улыбнулась и сказала, что в противном случае гравировка бы переломилась пополам и стала бы непригодна к использованию.       Таким же способом под руководством Киры Фимбула загравировала и напичкала рунами каждый элемент обмундирования. И у неё осталась тысяча золотых монет на карманные расходы. Позже Кира объяснила зачем она это сделала.       — Мы с тобой отлично заработали и неплохо сработались. – Сказала она при выходе из поселения. – Всё, что было с тобой до этого, было цветочками. Теперь самое сложное. Если ты хочешь получить ещё больше денег, ты должна возить паки в горячие точки, и паки из них. Самая ближайшая и наиболее безопасная точка – Рокочущие Перевалы. Горная местность, где можно хорошо спрятаться. Тамошние местные скупщики дорого дают за доставленный товар, а за товары, доставленные оттуда, и вовсе тебе лапы расцелуют. Добраться до туда можно пешком, а можно на дирижабле. Дирижабли ходят в самое сердце Перевалов, маленький военный лагерь. Оттуда до скупщиков всего два часа пути с грузом и час обратно налегке. Так же этот регион кишит гарронами – огромными рогатыми волками. Они нападают стаей и могут здорово потрепать, даже если удастся отбиться. А раненый торговец – это лакомый кусочек, поданный на блюдечке. Как для западных охотников за наживой, так и для своих преступников и даже для пиратов. Учти, когда речь заходит о золоте, даже самые благородные духом порой бросают все, что имеют, и предаются золотой лихорадке, желая всё больше и больше золота, на зависть всем драконам мира. На моих глазах образцы и иконы благородства склоняли колено перед врагом, сдавая своих товарищей и предавая города ради золота. На моих глазах продавали душу и тело за золото, за славу на арене, за право убивать всех и каждого без разбора… я лишь молюсь, что тебя это не коснётся, что ты не сойдёшь с ума от своей силы и не погонишься за золотом. Золота всегда мало, добиться уважения всегда сложно, но это вполне реально сделать и без подкупа и ходьбы по головам. Да, это будет долго, но реально.       — Мне плевать на славу и золото. – На полном серьёзе ответила Фимбула. – Мне не нужно становиться ветераном арены, чтобы жить счастливо. Когда я встречусь с Чёрным Ветром, я пущусь в путешествие по миру и буду коллекционировать и тренировать животных. Я хочу стать легендарным тренером животных, вот моя цель. А вовсе не срубать головы кому попало.       Кира улыбнулась и положила руку на плечо ученицы.       — Значит я могу быть за тебя спокойна. – Сказала она. – Я дам тебе направление. С тобой пойти я не могу, я хочу быть уверенна, что ты сможешь выжить без меня. Это твоё задание – довези пак до скупщиков в Рокочущих Перевалах. Я верю в тебя.       Фимбула кивнула. Кира вызвала Клауда, и грифон понёс седоков в дом Киры. Надо наконец-то отдохнуть и выспаться. Самое тяжёлое уже сделано.       Наутро Фимбула проснулась свежей и отдохнувшей как никогда, чего нельзя было сказать о Кире; астролог выглядела совсем плохо: морщины стали ещё глубже, под глазами появились мешки, она тяжело вздыхала и будто бы с трудом ходила. Как она сама объяснила, это из-за перемены погоды и постоянной смены климата. Такое бывает, и это нормально. Сейчас она сходит к местному травнику, тот вмиг приведёт её в чувство своими отварами. Фимбула доверилась ей и согласилась везти пак одна.       Астролог проводила мстительницу до вышки и дала указания, что отсюда дирижабль летит в Соколиное Плато, и оттуда пересадка на другую вышку, до Рокочущих Перевалов. Всё просто. Ферре водрузила на себя груз и поехала на ослике к вышке, а Кира отправилась поправлять здоровье.       Дирижабль пришёл через полчаса. Это была та самая огромная лодка с гигантскими воздушными шарами. Дирижабль будто бы летел сам по себе, нигде не было видно водителя. Кошка зашла на «палубу» по мостику и уселась на пол, ожидая отбытия.       Дирижабль постоял пару минут, затем поднял мостики и плавно полетел в сторону Соколиного Плато. Фимбула смотрела на Поющую Землю с высоты грифоньего полёта, пытаясь узнать знакомые места. Но вскоре всё под дирижаблем затянули облака, а сам дирижабль поплыл между острыми скалами, окружённый дымкой.       Тут ферре стало страшно. Откуда дирижабль «знает», куда лететь? А вдруг водитель не увидит горы и разобьётся? И где водитель вообще?       Но дымка постепенно рассеялась, и ферре увидела родные края, в которых провела всё своё детство и отрочество. Сладкая ностальгия охватила её, в груди защемило. Она узнала то самое озеро, на котором спасала Эйзенхорна, пастбища носорогов, шкурами которых она платила Айлуре, жилой сектор, где был домик Айлуры, львиный загон… всё настолько родное и узнаваемое, что на пару секунд захотелось остаться здесь и забыть обо всём. Но это была лишь минутная слабость. Ферре сошла с дирижабля, спустилась вниз и пошла к вышке напротив. Благо дирижабля в Рокочущие не было видно даже не горизонте, хоть не надо бежать с грузом за плечами.       Кругом было тихо, вышки находились далеко от поселения. Само поселение лежало в большом «котловане», далеко внизу. Фимбула ностальгически вздохнула и проводила взглядом родной дом. Наконец она дошла до другой вышки и только хотела подняться, как услышала зовущий её знакомый голос. Она оглянулась и её сердце снова замерло: к ней бежал запыхавшийся Маллеус. Ферре остановилась, сбросила груз и бросилась навстречу старому другу. Кот радостно и крепко обнял Фимбулу, его глаза непривычно светились от радости.       — Фима, боже мой! – затараторил он. – Где ты была, я всюду тебя ищу! У меня потрясающие новости!       — Да? И какие же? – с улыбкой спросила Фимбула. Он явно не заметил, что она пропала с Плато.       — Иллури беременна! Её кисточка на хвосте распушилась! Представляешь? Маги чаще всего расплачиваются за силу тем, что теряют способность к размножению, а я не утратил! По крайней мере я успел! Мы с Иллури ждём котёнка!!       — Да?! Здорово, что ж… рада за вас… – выдавила Фимбула, скорчив гримасу наподобие улыбки.       — Ох, как же я рад… а это что? Пак? – Маллеус заметил груз. – Когда это ты паки начала возить?       — Маллеус. – С немым укором посмотрела на него Фимбула. – Меня не было полтора месяца. Я полтора месяца назад ушла с плато. Это груз из Поющей Земли.       — Ты… что?! В смысле ушла? – Маллеус явно был шокирован.       — В прямом. Я увидела Чёрного Ветра. Моего Ветра. И я пошла на поиски дороги на Нуимар. Ты только сейчас узнал об этом?       — Эм-м-м-м… я… слушай, извини, я был настолько занят с Иллури, что совсем забыл о тебе… я думал ты в тренировочном лагере бьёшь духов ветра. Ох… ирамийская куртка… ещё и эпическая… откуда у тебя это?       — Подруга помогла.       — Мда… как же я так проглядел… и… как ты?       — Неплохо. – Ответила Фимбула холодным тоном Киры. – Как видишь прекрасно живу. Значит, сейчас ты посвятишь себя семье?       — Разумеется. Да, мне придётся от многого отказаться, но я готов. Я проведу всю свою жизнь здесь.       — Как хочешь. Я хочу мир посмотреть. Вон мой дирижабль.       — Ты не останешься?       — Нет. Я хочу найти Чёрного Ветра.       — Ну… хорошо. Прости что так вышло… я правда был занят… я желаю тебе удачи… жду тебя с Ветром в гости, хех… – кот почесал голову и в смущении замолчал.       Фимбула почувствовала подкатывающий к горлу комок. Она так и знала, Маллеус занимался своей львиногривой куклой и даже забыл про неё… про ферре, с которой он провёл всё своё детство и отрочетство… про ферре, которая всегда выручала его на занятиях и охоте… которая отдавала ему трофеи с охоты, чтобы помочь… она понимала, что это очень неправильно и плохо, что Нуи явно накажет её за такие мысли… но на секунду ей очень сильно захотелось, чтоб Иллури не разродилась.       Из-за гор показались шары дирижабля. Маллеус был явно смущен ситуацией, но не расстроен. Когда Фимбула попрощалась с ним, он без тени сожаления пожелал ей удачи и снова отправился в поселение. Из глаз девушки скатились крупные слёзы…       Дирижабль опустился к вышке над лагерем белых палаток. Невиданной красоты горные пейзажи окружали регион, заснеженные вершины время от времени грохотали. Ферре осторожно спустилсь вниз и осмотрелась. Кругом ни души, только стражники и торговцы. И слава Нуи; не дай бог наткнуться на банду. Ферре осмотрелась и пошла к смотрителю стоил, чтобы запастись настойкой для питомцев. Она завернула за палатку и столкнулась нос к носу с молодым ферре коричневого окраса. Оба испуганно вскрикнули и отшатнулись друг от друга.       — Ты кто такой? – спросила Фимбула с вызовом.       — Не трогай меня, я простой фермер! – испуганно затараторил кот. – Я развожу медведей и ятт, вот иду детёнышей продавать.       За палаткой стоял трактор с корзинками, в которых сидели белые животные, не похожие на обычных медведей, и маленькие ятты, только разных окрасов – серый, полосатый и сиамский.       — Это… питомцы или скотина на забой? – поинтересовалась ферре.       — Питомцы. – Ответил фермер. – Могу хоть сейчас продать. Породистые ятты, белые медведи. Ятты ездовые, а вот за медведей не ручаюсь, кому как повезёт… может вырасти ездовой медведь, а может боевой… но что тот, что этот – как за каменной стеной будешь! Сильный боевой помощник по доступной цене. Медведь стоит двести шестьдесят золотых монет. Тигровая ятта шесть золотых, сиамская шестьдесят пять, а вот дымчатую меньше чем за четыреста не отдам. Дымчатые ятты очень редкая порода, и появляются на свет с крошечным шансом. Многие заводчики берут за дымчатую шестьсот, а то и тысячу золотых, но эти барыги сильно перебарщивают. Пятьсот максимум.       — Я возьму их всех.       — Отлично. С тебя шестьсот шестьдесят шесть золотых монет.       Фимбула заплатила деньги и забрала детёнышей. Фермер посоветовал ей вырастить медведя сейчас. Путь с грузом по Рокочущим опасен, и здесь нужен сильный помощник. А ятты подождут.       Медведь оказался боевым. Но это даже к лучшему. Ферре купила броню и одела огромного белого хищника со здоровыми когтями. Медведь громко сопел и грозно хрипел, даже стражники и торговцы поглядывали на зверя с осторожностью.       Фимбула назвала медведя Ингваром и пока отозвала. Войдя в Инвиз, она вышла за пределы лагеря и пошла по указанному маршруту Киры.       Дорога к счастью была тихой и спокойной. Фимбула даже позволила себе выйти из Инвиза и не спеша прогуливалась по живописной тропе. Такой красоты она ещё не видела. Вроде кругом мало растительности, сплошные горы, но что-то в этом было завораживающее, мистическое. Ферре легко и радостно шагала по тропе, как вдруг в кустах раздался шум и хрип. Фимбула выхватила меч и ушла в Инвиз; неужели гарроны? Или не дай Нуи западники выследили? Но что бы там ни было, она без боя не сдастся.       Крепко сжав меч, ферре выполнила Бросок Кобры и столкнулась с кем-то высоким и плечистым, кто тоже нёс груз. Человек испуганно вскрикнул и повалился на бок. Груз свалился с его спины, а за дерево метнулся какой-то комок листьев.       — Да что ж это такое… – с досадой произнёс человек на чистом восточном наречии. – Второй раз за день…       — О боже! – с испугом подскочила Фимбула и начала помогать человеку встать. – Нуи Милосердная, прошу прощения! Я так испугалась! Я впервые в Рокочущих Перевалах, мне нужно провезти пак. Я думала это западники или гарроны…       — Тогда прошу прощения, что так напугал. Я сам прятался от гарронов и… западников. – Ответил мужчина, смутившись.       Он был невероятно высок и плечист, но тем не менее не лишён изящества и некоей грации. На нём были доспехи охотника на драконов «оранжевого» качества, «красное» оружие, на голове был капюшон. Из-под капюшона выглядывали пряди иссиня-чёрных волос. Человек имел достаточно длинные волосы. У него были губы не очень пухлые, но и не тонкие, тёмно-коричневые, почти чёрные, бледная как полотно кожа, острые скулы и впалые щёки, острый подбородок. И тут ферре встретилась с его глазами. Обрамлённые чёрными тенями и подводкой, с длинными густыми ресницами, заострённые к внутренним уголкам, а внешние смотрели вверх и чуть расширенные. И радужки… огромные радужки цвета аметиста. Тёмно-сиреневые с белым узором. Эти глаза смотрели сквозь неё. Они обездвиживали, гипнотизировали и успокаивали одновременно. В эти глаза можно было окунуться с головой и впасть в сладостное забвение. Эти глаза были как прохладный ветер в знойный день. Как ливень в пустыне. Как костёр в зимнюю стужу. Как мягкий гамак после тяжёлого рабочего дня…       — Эй, красавица, что во мне такого углядела? – с улыбкой спросил человек, тоже явно заинтересованный девушкой.       Его голос… потрясающий глубокий голос, звучащий с едва заметными переменами интонации. Суровый и нежный одновременно. Пьянящий и сладкий, как «Утренняя Роса».       — А… я… мне… – зазаикалась Фимбула, сильно покраснев. – Просто… у тебя глаза красивые… – выпалила она и в смущении отвернулась.       — Хе, спасибо. – Ответил незнакомец, не сводя с ферре глаз. – Вот уж не думал, что мои глаза могут очаровывать, а не только подчинять разум врагов.       — Ты… маг?       — Я телепат. Я повелеваю природными стихиями, я могу придать человеку силу, и могу отнять её до полного истощения. Я могу повергнуть соперника в ужас, я могу замедлить его, я могу помутить его разум так, что он убьёт сам себя. Не бойся, тебя не обижу. Ты же не собираешься нападать на меня?       — Нет. Если хочешь, я провожу тебя до скупщиков. У меня тут появился боевой помощник. Ингвар, выходи!       Белый медведь с рыком возник за девушкой и тут же зарычал на мужчину. Фимбула с подозрением посмотрела на своего собеседника. Она уже несколько раз убеждалась, что стоит доверять своим питомцам.       — Ты не харниец. – Заметила она. – Ты слишком высок и сухопар для них. Ты… ты западник?!       Ферре отшатнулась назад. Ингвар зарычал громче и сделал шаг в сторону мужчины. Мужчина поднял руки и вздохнул.       — Да. Я эльф. Я боялся говорить сразу… я не знал что ты призовёшь животное, и оно учует меня. Я не хочу драться, правда не хочу. Я не шпион, я всего лишь зарабатываю деньги втайне от лорда. Меня зовут Линдор, я маг-телепат. Я из гильдии «Белая Гвардия». А это мой маленький друг, Эскобар. Это дух леса. Эскобар, иди сюда, поздоровайся.       Маленький пухлый человечек, слепленный целиком из листьев и держащий в руке нечто вроде флейты, шурша и смешно покачиваясь, подошёл к хозяину. Медведь заинтересованно осмотрел его, затем обнюхал. Эскобар испуганно пискнул и спрятался за ногу Линдора. Эльф снял капюшон; за большими ушами был аккуратно завязанный хвост иссиня-чёрных волос, несколько коротких прядей спадали на лицо с чёткими контурами. Фимбула рассмотрела его с ног до головы; можно было смело утверждать, что это самое прекрасное существо из всех, что она видела за всю свою жизнь. Мужчины харнийцы и ферре всегда были плотного телосложения, они походили на скалу, которая грудью встречала любую атаку и мужественно отстаивала. Но Линдор был столько же изящен, сколько крепок, невероятное сочетание. Из него получился бы великолепный убийца: быстрый, ловкий и неуловимый. И запах… от него шёл очень приятный запах. Эншака постоянно говорил, что эльфы пахнут «мерзкими нектарами». Но этот запах нельзя было назвать мерзким. В этом запахе чувствовалась свежесть горного водопада, аромат леса, разогретого на солнце песка… видать, не зря эльфов называют дети природы, потому что они даже пахнут как чистые создания природы, не пропитанные парами города и машинного масла.       — Ну что ж, – Линдор снова водрузил на себя груз. – Рад был познакомиться. Хоть кто-то здесь дружелюбен ко мне. – Он улыбнулся. У него была невероятно красивая улыбка. – Так, а как же тебя звать?       — Фимбула. – Ферре по-прежнему держалась на почтительном расстоянии от эльфа.       — Очень рад знакомству. Фимбула. – Он снова улыбнулся.       Его глаза засияли. Вместе с улыбкой они были просто мощнейшим оружием. Вот значит что; у эльфов довольно приятная внешность, они используют её. Возможно сейчас он просто пользуется своим очарованием, а в это время кто-то в Инвизе крадётся сзади и вонзит ей в спину меч. От этих мыслей стало очень страшно: с двумя явно подготовленными воинами она не справиться.       — Вообще-то я здесь один. – Сказал вдруг Линдор, и вновь его обезоруживающая улыбка. – Никто из моей гильдии не должен знать, что я здесь. Да, я слышу твои мысли. Если я захочу, я смогу прочитать мысли любого. Я же сказал, не бойся меня. Я напуган столько же, сколько и ты… – он тяжело вздохнул. – Где-то тут бродят мои согильдийцы, будь осторожна. Не хочу, чтобы такая красавица пострадала.       Фимбула отвернулась, чтобы скрыть своё смущение. Если она даст ему понять, что он понравился ей, он точно использует это против неё. Поэтому она лишь холодно поблагодарила его за приятную беседу и пошла своей дорогой. Ингвар фыркнул на эльфа и последовал за хозяйкой. Линдор успел сказать вслед, что в любую свободную минуту пришлёт сову с письмом, после чего отозвал Эскобара и исчез.       Дорога до торговцев была относительно спокойной, за исключением крупного гаррона, который напал на девушку перед мостом через реку. Зверь был очень силён, но благодаря Ингвару Фимбула легко одолела его, более того, в его желудке она даже нашла проглоченный кошелёк с пятнадцатью серебряными монетами и двадцатью медяками. Медведь слизал кровь с когтистых лап, и ферре отозвала питомца на отдых. В конце концов, битва с гарроном была действительно тяжёлой для юного медведя.       Отдав груз торговцам и получив солидную прибыль, Фимбула вызвала пегого рысака Грома; пора объездить эту лошадь. Ждать дирижабля она не хотела, слишком испугали её слова Линдора. Не дай Нуи напороться на западников сейчас. Девушка гнала коня насколько у того хватало сил; наползший вечерний туман не сулил ничего хорошего.       Дирижабля не было. За горами поднимался туман. Фимбула обратилась за помощью к дару, смотрителю вышки. Тот любезно одолжил телескоп. Горизонт был чист, но довольно быстро темнело. Издалека послышалась незнакомая речь и цокот копыт. Сердце ферре остановилось: сюда шли как минимум трое западников, и судя по их довольному тону, они хорошо вооружены и уже успели погонять местных. Она соскочила с коня и убежала за ближайшую палатку. Конь последовал за ней. Питомец почувствовал страх хозяйки и тоже пытался вести себя тихо.       Показались три нуианца в мощных шипастых доспехах, покрывающих их как панцирь черепаху. Фимбула никогда не видела подобного одеяния. Она даже не знала с чем сравнить эту груду металлических шипов и лезвий, и что это за доспехи? За нуианцами показались три гвинедарских оленя. Один был чисто белый, даже рога и листья на них были белые, только серые копыта. Второй был бледно-синего с белыми полосками, рога цвета древесной коры, ноги наполовину чёрные и чёрные копыта. Третий был изумрудно зелёный с золотыми рогами, белоснежным животом и так же наполовину чёрными изящными ногами и чёрными копытами. На них были изящные сёдла с полумесяцами на задней части, маска в форме такого же полумесяца, а на ногах щитки с крылышком на внешней стороне ноги. Всё было из чистого золота. Нуианцы радостно что-то обсуждали затем остановились на месте, перемолвились, потом рассмеялись и ушли за палатку. Фимбула подождала, пока скроются из вида их олени, и вскочила на Грома. «Нужно убираться отсюда!» – шепнула она коню. Рысак хрипнул и кивнул.       Конь осторожно дошёл до выхода из лагеря. Стража, набранная из нейтральных войск, молча отдала честь. Выходя из лагеря, ферре лишалась защиты: стражники могли прерывать конфликты только на территории лагеря. Ферре огляделась по сторонам. Чисто, можно ехать. Тропа, ведущая на север, выведет её из Рокочущих Перевалов.       Внезапно сзади раздался крик. Нуианцы заметили её. Трое против одного – как тут устоять?! Фимбула в ужасе пришпорила коня, и тот помчался изо всех сил. Она оглянулась; три оленя следовали за ней, но конь явно оказался быстрее хрупких оленей. Мимо её уха со свистом пролетела огненная стрела. Гром испугался и чуть сбавил ход. Но ферре вновь пришпорила его и вернула животное в чувство.       Тропа долго змеилась между скалами, затем вышла к редкому лесу. Фимбула с тяжёлым сердцем гнала запыхавшуюся лошадь, но враги не отставали ни на шаг, время от времени стреляя огненными стрелами. Ферре даже не знала, сколько она уже скачет: час, несколько часов, всю ночь? Впереди показалось до боли знакомое зеленоватое сияние на ночных облаках. Это то самое мистическое озеро, где она встретила льва Аякса. Это не горячая точка, там сражения запрещены. Ещё довольно долгое время прошло до того, как конь вынес хозяйку к невероятной красоты ночному лесу, который окружал таинственное озеро. Едва две скалы, образовавшие узкий проход, закончились, погоня остановилась. Фимбула остановила запыхавшегося коня, а нуианцы остановили оленей. Обе стороны пристально смотрели друг за другом. Затем один из нуианцев что-то сказал, затем все трое развернули оленей и поскакали обратно. Фимбула издала радостный вопль, затем примерно взяла направление в Поющую Землю, вызвала белоснежного рысака Рокая и направилась к дому Киры.       Дорожка увела вниз, и там лес оказался вовсе не таким, каким был сверху. Первое, что бросилось в глаза, это странные белые нити, которые тянулись от дерева к дереву, смешались с землёй, сухими листьями и кореньями. Взяв немного такой нити с куста, ферре поняла, что это паутина. В лесу водятся гигантские пауки! И раз сети повсюду, значит они рядом. Нельзя её трогать.       Фимбула с отвращением стряхнула паутину на землю, затем залезла на Грома, и конь осторожно пошёл по паутинно-листовой смеси.       Чем дальше в лес, тем больше паутины и страшнее становилось. Живые деревца, опутанные паутинкой, сменились на мёртвые метровые коряги, которые, казалось, стали единым целым с толстыми коконами паутины и грязью. Похоже, пауки пропитали здесь всё своим ядом. Самое главное не напороться на гнездо. Сияние озера исчезло за туманом и чёрной стеной деревьев, ориентир потерян. Ферре ехала куда глаза глядят, а глядели они во все стороны, ища признаки присутствия пауков. Но пока вроде тихо.       Из-за деревьев и тумана что-то показалось. К радости Фимбулы, это оказался дом. Но только вот какой отчаянный смельчак или отшельник согласился жить здесь, с паучьим гнездом под боком? Хотя сейчас это не важно, важно найти хоть кого-то живого.       Ферре подъехала к дому и отозвала коня. Дом оказался не заперт, более того, вообще заброшен: выбитые стёкла, пыль, отсутствие мебели, только дряхлый деревянный шкаф, забитый всяким хламом. Фимбула закрыла за собой дверь и посмотрела на улицу. Туман сгущался, лес наполнился нехорошими звуками; стало похоже, будто кто-то ходит вокруг дома, между деревьями замелькали тёмные силуэты. Но окно слишком маленькое, чтобы через него кто-то залез; значит, здесь она в безопасности.       Фимбула решила покопаться в хламе, чтобы хоть как-то себя развлечь. Да и в подобных шкафах всегда можно найти что-то интересное: дневники, записи, старинные вещи… но пока она нашла только пыльный лист бумаги с неразличимой датой и текстом с обеих сторон. Местами текст выветрился или просто пропитался пылью, прочитать было невозможно. Но того, что имелось, было достаточно, чтобы напугать её ещё сильнее.       «… ладно эти пауки, к ним я привык. Эти насекомые выходят только по ночам, днём же они мирно спят на деревьях. Но эта огнедышащая тварь до сих пор преследует меня. Она ни перед чем не останавливается, её ничто не берёт… и реакция пошла очень быстро. Химический состав сработал, зверь ожил. Это полноценное чудовище, существо, способное жить и размножаться. Но я ошибся… развит, чтобы говорить с нами, чтобы распознавать речь. Оно голодно, ему нужна еда. Но оно требовало людской плоти. После домашней скотины оно захотело человечины. Я не мог ничего поделать. Я забросил его в тюрьму, дабы оно ело пожизненно заключённых. Кого я… оно обо всём догадалось и сбежало оттуда. Тюрьма разрушена… оно плавает, но оно добралось до земли и теперь идёт по моему следу. Эта хижина была моей последней надеждой, хотя теперь я понимаю, что надежды нет. Оно чует мой запах отовсюду, у этого дракона поразительный нюх. Я послал почтовую сову лорду, чтобы он позаботился о моей лаборатории. Позаботился о Трауд. Если Тайран смог… должна умереть под этими обломками. Эти твари двуполые, они оба могут размножаться друг без друга. Я разбил все яйца, надеюсь, что новые они отложат нескоро…все мои записи. Я должен сохранить их, я должен спасти мир от гибели. Они слишком умные, чтобы оставлять их в живых. Я вижу его за деревьями, я вижу его горящие страшные глаза. Тайран, моя самая худшая ошибка экспериментов по созданию нового…»       На этом текст закончился. Фимбула расширила глаза, её сердце запрыгало, дыхание спёрло. Выходит, в этой хижине жил какой-то учёный, который хотел создать новый вид существ или даже расу. И у него получилось, он создал горгулий. Трауд и Тайран – два дракона, созданные сумасшедшим и восставшие против его создателя. Но ведь они, по словам всех, обитают на Западе, сколько же лет назад это случилось? А вдруг здесь всё-таки есть продолжение? Ферре начала внимательно осматривать каждую пыльную щель, с опаской и страхом поглядывая в окно. Её разыгравшаяся фантазия так и рисовала картину, что из лесной темноты на неё смотрит зубастая морда с горящими как фонари глазами. Смотрит пристально, нахально улыбаясь. Воображение даже нарисовало ей, как этот дракон говорит ей, медленно двигая человекоподобной (почему человекоподобной?) мордой: «Тебе не выйти отсюда живой! Ты моя добыча!»       Ферре с трудом гнала от себя эти мысли. Но стало практически невозможно, когда она в очередной раз посмотрела в окно и увидела, как кто-то прошёл в темноте за толстое гнилое дерево. Её лапы подкосились и она просто рухнула на пол под окно, подняв пыль. Откашлявшись, она увидела ещё один лист с письменами. Осторожно взяв его и смахнув с него пыль, она увидела текст, который так же местами стёрся. Но здесь сохранившегося текста было гораздо меньше, читать было сложнее.       «… вымерли драконы? Эти великолепные животные как никто другой заслуживают право на жизнь. Почему они стали убийцами?... табу, табу. Для них всё табу. Как вот с такими работать. Но это не главное. Главное то, что я, харнийский учёный Руб… скрестил дракона и демона. Кто ж знал, что демоны готовы совокупляться со всем что движется? Так пусть их похоть во благо… легенду, чтобы снять с себя подозрения. Подобные эксперименты запрещ…»       Дальше текста совсем не разобрать. Но этого было достаточно. Выходит, здесь действительно жил учёный-селекционер, некий Руб (хотя может это лишь часть его полного имени), который обратился к тёмным существам, желая прославить своё имя и создать что-то на благо человечества. Но получилось наоборот; результат связи демона и дракона впитал в себя тьму, и вместо того, чтобы служить людям, начал их пожирать. Более того, такие опыты по селекции были под запретом, Руб нарушил все границы дозволенного, и, похоже, расплатился за них жизнью. Она никогда нигде не слышала ни одного имени, которое начиналось бы на «руб» или просто как самостоятельное имя.       За окном мелькнула тень. Ферре вскрикнула и зажала руками рот, затаив дыхание. Кто-то дважды обошёл дом, заглянул в окно, затем прошёл к двери и осторожно дёрнул её. Дверь заперта изнутри. Некто дёрнул дверь ещё три раза с большим усердием; после раздался жалобный женский голосок, тонкий и испуганный:       — Кто здесь?! Пожалуйста, впустите меня! Я первая нашла эту хижину, пожалуйста, впустите! Они скоро придут! Умоляю вас!       Фимбула осторожно прошла к двери. По пути она заглянула в окно. Темнота страшная, ничего не разобрать. За деревьями непроглядная чернота, паутина колышется от ветра словно призрак.       — Пожалуйста, пустите! Я прошу вас! – взмолился голосок.       Ферре открыла дверь. В дом буквально влетела совсем юная ферре тигриной расцветки. Она испуганно зажалась в углу и пролепетала:       — Закрой дверь! Скорее закрой! Нельзя чтобы они учуяли нас!       Фимбула закрыла дверь. Испуганная гостья наконец отдышалась. Это была круглолицая девочка, с короткими волосами, закатанными в толстые круглые дреды, маленькие ушки испуганно прижались к голове. Глаза сверкали ужасом, она не отводила глаз от окна.       — Спасибо тебе… – произнесла она тяжело дыша. – Спасибо… о Нуи, я так испугалась… уже полночь, они скоро вылезут… мерзкие, огромные, противные… этот домик единственное здесь укрытие…       — Ты говоришь о пауках? Здесь же водятся пауки? – спросила Фимбула, стараясь успокоить девочку.       — Да… они уже ловили меня… сегодня снова поймали. Если бы не проезжающий мимо охотник на драконов, я бы пропала.       — Да? И как давно он проезжал?       — Сегодня утром. Огромный чёрный паук закатал меня в кокон из паутины. Я кричала и звала на помощь. Он услышал меня и разрубил паутину. Набежали пауки, а он их всех сжёг одним взмахом руки! Одним взмахом, представляешь?! Он такой сильный и высокий… и у него такие красивые глаза… как аметист. А голос, ах… могу утверждать, что я влюбилась…       Девочка продолжала ещё что-то говорить, а Фимбула сразу поняла, о ком она говорит. Линдор был здесь. Он проезжал утром через этот лес. Но ещё страшнее то, что она ощутила острый укол ревности. Сильный, резкий, неприятный и внезапный. Боже, кого и к кому она приревновала! Какого-то смазливого эльфа к глупой девчонке! Но одно она поняла точно: этому эльфу явно можно дать шанс заслужить её доверие. Он спас своего врага от пауков, он не убил её в Перевалах. А что если…       — Кстати, я Эльтере! – весело выпалила девочка, успокоившись. – Я сирота… я даже не помню моих родителей, у меня их никогда наверно и не было… я росла как животное в питомнике ятт, а потом сбежала.       — Как же ты выживаешь здесь? Как выживала до этого? – Фимбуле на самом деле было глубоко плевать на судьбу этой сиротки, все её мысли были о Линдоре, и от них она пыталась избавиться.       — Ну, я занимаюсь кое-чем… не очень хорошим… – Эльтере сильно покраснела. Тут Фимбуле стало интересно. – Я… воровка.       — Воровка?! Тьфу ты, чего пугаешь… я уж тут такого подумала…       — Подумала что я работница публичного дома? – усмехнулась Эльтере. – Хи-хи, не скрою, меня поймали и продали в публичный дом в Инистре. Но жизнь в диких условиях многому меня научила; я не только смогла сбежать оттуда незамеченной, но и прихватила солидное богатство. Три тысячи золотых монет! Целых три тысячи! На эти деньги я смогу долго пировать.       — Почему бы тебе не устроиться на работу или не начать охотиться на монстров, как все остальные? – поинтересовалась Фимбула.       — А почему бы тебе не осесть и не вести хозяйство, как все ферре? – с улыбкой спросила Эльтере.       Фимбула была в приятном шоке. Она не нашлась что ответить, потому что узнала в этом юном котёнке себя. Хоть и росли они в разных условиях, но мыслят очень похоже; они обе отказались от традиционного образа жизни и избрали свой путь. Поэтому она только улыбнулась в ответ. Девушки прекрасно поняли друг друга.       Огромная красная Луна озарила лес. В темноте замелькали непонятные силуэты, которые вскоре приняли форму. Это пауки вылезли на ночную охоту. Огромные насекомые тщательно проверяли каждый сантиметр своей паутины, не попалось ли чего съестного. Но, к счастью, сети были пусты.       — Вот они… – сказала Эльтере с отвращением. – Вылезли, твари… какие же они мерзкие… говорят, в этой части леса столько народу погибло…       — Эти пауки очень сильные?       — Конечно! Они неслышно крадутся и плюются паутиной, и когда ты застываешь на месте, они плюются ядом, который начинает отнимать твои силы… они быстро пожирают тело, а без тела душе некуда возвращаться. Нуи забирает их к себе.       — И долго они тут будут?       — Всю ночь.       Ферре внезапно ощутила острый приступ голода. Обычно в это время она уже спала на мягком диване в донжоне Киры, с желудком, набитым вкусной едой и напитками. Вряд ли Кира будет её искать… астролог испытывает Фимбулу, она хочет быть уверена, что передаст свои знания в нужные руки. Кира произвела огромное впечатление на Фимбулу, теперь ей хотелось сделать то же самое. Она вспомнила, что Кира говорила ей как-то про одно зелье из паучьих лапок, и решила принести ей несколько лап этих чудищ. Мол, и пак отвезла, и с Перевалов выбралась, ещё и трофей добыла.       — Слушай, Эльтере, – сказала она девочке, – у меня есть идея. Но мне нужна твоя помощь.       — Только не говори что хочешь сражаться с ними… – испугалась воровка. – Они же такие страшные…       — Не бойся, с тобой я и мой верный друг. Эй, Кардинал!       Пёстрый кот появился перед испуганной Эльтере. Девочка чуть отшатнулась, затем начала рассматривать кота. Кардинал уставился на воровку самодовольным взором, лениво потянувшись.       — Какой здоровый кот! – восхитилась Эльтере. – Где ты его нашла?       — Купила на ферме Дзао. Точнее, он дал мне трёх котов в обмен на лекарство для быков.       — О-о-о-о… а я вот не умею ладить с животными… только с яттами.       — У меня ещё белый медведь есть. Видела когда-нибудь?       — Да. Но не призывай! Я боюсь этих медведей!       — Хах, почему? Они хоть и большие, но очень милые. Видела бы ты моего Ингвара медвежонком…       — Не надо, я ненавижу их! – закричала Эльтере тонким испуганным голоском. – Меня как-то выбросили на ледник за западным континентом! Там было так холодно, так одиноко! И медведи, кругом эти кровожадные медведи! У них огромные когти и острые зубы, они при мне с лёгкостью рвали огромных морских слонов, рыбу, и даже на моих глазах два медведя разорвали на части человека! На части! Разорвали и съели! С тех пор я боюсь этих медведей, я близко не подойду к ним!       — Это дикие медведи. Прирученные медведи нападают только если их хозяину грозит опасность. Смотри. Ингвар, покажись!       Кот исчез, и появился огромный белый медведь, занявший почти полдома. Эльтере в ужасе прижалась к стене, не сводя с хищника испуганных глаз. Но медведь лишь с интересом рассматривал девочку, затем потянулся к ней, шумно сопя. Эльтере с писком зажалась в угол. Фимбула хотела успокоить её, что Ингвар не тронет, он ручной.       Внезапно огромная паучья лапа одним ударом выбила хлипкую дверь с петель и схватила Эльтере. Ферре даже не успели понять, что произошло. Первым отреагировал Ингвар. Медведь выбежал вслед за лапой, и на улице началась отчаянная возня. Фимбула очнулась от шока и выбежала на улицу. Дом окружила не одна сотня пауков: по земле вышагивали невероятно огромные пауки, они были даже больше этого дома. По деревьям неисчислимыми потоками бежали мелкие паучки, размером с Ингвара и меньше. Самый большой паук, а точнее паучиха-матка, держала в зазубренной лапе кричащую Эльтере. Ингвар со всей силы колотил пауков налево и направо. Но их было слишком много, оплеванный ядом медведь постепенно слабел, его движения становились всё медленнее. Фимбула уже пожалела, что завела разговор о медведе и вызвала его. Эльтере испугалась и своим криком привлекла пауков. Или же они пришли на запах страха. Грелл рассказывал, что насекомые чувствуют запах страха и идут на него.       Паучиха поднесла извивающуюся Эльтере к пасти из двух острых жвал, из которых тут же закапал зеленоватый мутный яд. Пауки-детёныши жадно заклацали ртами, ожидая корма. Фимбула выхватила свой «золотой» лук и бросилась в атаку. Её поразила сила эрноанского лука: пауки падали один за другим, одного выстрела было достаточно, чтобы насекомое упало замертво. Матка, видя гибель своих детёнышей, издала своеобразный писк, и пауки чуть меньше неё бросились на ферре. Фимбула отозвала раненого Ингвара и достала меч. Кошка сделала замах, затем прыжок и, быстро перемещаясь от одного паука к другому, насмерть сразила пятерых пауков. «Хм, а неплохой навык!» – подумала она, но повторить такое пока не смогла; слишком много сил на него ушло.       Когда и большие пауки пали от меча ферре, матка опутала Эльтере паутиной и повесила высоко на дереве, после сама бросилась в бой. Матка оказалась сильнее всех, одолеть её было не просто. Паучиха была быстрее, сильнее, выносливее и крепче своих детей. Но тем не менее зазубренная стрела в брюшко разорвала его, стрела проклятой крови усилила кровотечение, а отравленная стрела заразила тело насекомого. Финальный выстрел взрывающейся огненной стрелы – и обожженная паучиха упала мёртвой. Затем ловкий выстрел из четырех выпущенных стрел подряд – и кокон с Эльтере свалился на землю. Благо он висел не так высоко, девочка не ушиблась. Фимбула распорола паутину, и Эльтере с радостным воплем выскочила из кокона.       — Вау, это было потрясающе! – вскрикнула она с восторгом. – Какая сила, какая грация! А какая скорость! Ты перебила всех пауков, это просто вообще! Эй, а где твой медведь?       — Ингвар ранен, я отозвала его, чтобы он отдохнул. – Ответила Фимбула. – Думаю, пауки не скоро тут снова появятся.       — Скоро, скоро… где-то здесь есть скрытая кладка. Неделя-другая, и снова будет немеренно пауков. Но к тому времени нас тут не будет. – Эльтере загадочно улыбнулась. – А… ты можешь позвать Ингвара?       — Ты же вроде боишься медведей. – Улыбнулась в ответ Фимбула.       — Уже нет. Я видела, как Ингвар отбивал меня от паучихи. Я хочу извиниться перед ним, что боялась его.       Фимбула вызвала медведя. Зверь уже оправился от яда и стоял жив-здоров, глядя на Эльтере чёрными глазами. Девочка подошла к нему и погладила по тёмно-серой морде.       — Прости, что испугалась тебя. – Сказала она. – Ты напугал меня, но теперь я не боюсь тебя. Ты добрый.       Ингвар хрипнул в ответ и лизнул руку Эльтере.       — Ха-ха, какой тёплый язык. – Засмеялась воровка, и Ингвар будто улыбнулся в ответ.       — Домашние животные не трогают тех, кто не угрожает хозяину. – Сказала Фимбула. – Надо уходить отсюда.       — Тогда пора прощаться. Спасибо тебе, и удачи!       Эльтере игриво улыбнулась и побежала куда-то вглубь леса. Странная девочка. Фимбула позвала Аякса и помчалась к донжону Киры.       Лев довольно быстро сориентировался и нашёл дорогу к озеру, где попил воды, а там ферре сама вспомнила дорогу. Кира сидела за столом и что-то усердно писала на длиннющем свитке. Услышав шум у двери, она быстро свернула свиток и сунула в ящик стола. Фимбула гордо зашла в дом и бросила на пол паучьи лапы. Астролог посмотрела на мстительницу с нескрываемым восторгом и удивлением.       — Я уже думала, ты померла в этом лесу. – Улыбнулась Кира, взяв лапы. – Ну что ж, позволь поздравить тебя. Ты прошла всё обучение, я рассказала тебе всё, что нужно было. Ты узнала основные принципы жизни и риски, ты узнала, какими гадкими бывают люди и ферре, ты научилась зарабатывать деньги и гравировать обмундирование. Ты научилась защищать себя и помогать другим. Да, я знаю про Эльтере и того эльфа с аметистовыми глазами. Откуда? Да у тебя на лице всё написано. Точнее, в твоих мыслях. Я слышу твои мысли. Ты думаешь о нём. Хм-м-м… – Кира пристально посмотрела в глаза Фимбулы. – Да, он действительно красив. Тебе повезло. Но не торопись, а то обожжёшься, как я когда-то… ну, пойдём спать. Завтра будет долгий день.       — А что завтра? – Фимбула хотела продолжить разговор.       — Мы выйдем в море. Мне понадобится твоя помощь.       — Подожди, Кира. Ты мне многого не рассказала! Ты обещала рассказать о своих морщинах, о том что было с тобой, после изгнания, почему ты дуэлилась с Капаганом, зачем он звал тебя в свою гильдию, если вы с ним такие заклятые враги… ты не ответила на большинство моих вопросов о тебе!       — Отвечу завтра, честное слово. – Кира улыбнулась своей уставшей улыбкой. – Может, сейчас ты хочешь спросить что-то не связанное со мной?       — Хочу пожалуй… в лесу я нашла брошенный домик среди паучьего гнезда. Там были обрывки дневника. Писал некий профессор-селекционер Руб. Как я поняла из записей, он создал Тайрана и Трауд. И…       Кира не дослушала и моментально заколдовала Фимбулу. Ферре не смогла произнести ни слова, её губы словно намертво склеились. Астролог начала телепортироваться по дому и захлопывать все двери и окна.       Когда дом был полностью запечатан, даже камин закрыт, Кира расколдовала Фимбулу, но начала говорить очень гневно, но тихо:       — Никогда, слышишь?! Больше никогда не поднимай эту тему! Никогда!!! Это запретная тема, за одно только её упоминание тебя бросят в тюрягу пожизненно, или ещё чего хуже!!! Да, этот сумасшедший старикашка виновен в том, что эти две твари появились на свет, и зовут его Рубкраппс! Рубкраппс был беженцем с Запада, нуианин, помешанный на науке! Он мечтал создать такое животное, которое станет верным защитником человечеству! Но в своей одержимости добром он не заметил как перешёл на сторону зла! Он заключил сделку с Анталлоном. Анталлон пошлёт своего демона инкуба к самой Гартарейн, инкуб соблазнит драконицу, и та разродится дьявольскими яйцами, из которых и родятся первые горгульи! Так и вышло… Гартарейн принесла два чёрных проклятых яйца, и Анталлон принёс их Рубкраппсу. Он же подсказал селекционеру, что детёныши вылупятся из яйца и тут же помрут, оживить их можно с помощью настойки из крови экихона, рвотного цветка, болотной слизи, эссенции воды и крови самой Дауты. А дабы усилить эффект зелья, он посоветовал добавить туда семя их отца-инкуба. Рубкраппс всё сделал, твари ожили. Две горгульи, два чудовища, различаемые лишь по голосу, и оба имеющие репродуктивную систему. Они быстро росли, им требовалась пища. Вскоре их демоническая сущность взяла своё, и они вырвались из его лаборатории, пожирая и отравляя всё вокруг. Анталлон блаженствовал; кругом смерть и разрушение… всё, что он так любил! Мир снова был на грани хаоса, и вмешалась Нуи. Она пробудила в Гартарейн материнский инстинкт, и драконица забрала горгулий на Запад, в Полуостров Падающих Звёзд. Но потом Нуи отпустила её, и прозревшая драконица вновь отказалась от своих детей. Она не желала растить демонят. Но Трауд и Тайрану было на это плевать, они одержимы лишь чувством голода и похоти. Дабы они не плодились ещё больше, Гартарейн раскинула их по разным частям полуострова. Теперь этот полуостров гиблое место, он кишит горгульями, которые сожгли и отравили всю землю вокруг… там нет еды, нет растений, там царит смерть… понятия не имею что там сейчас происходит, и чем там питаются люди, и живут ли там люди вообще… а главное чем питаются эти монстры… в общем запомни это имя – Рубкраппс. И никогда не заговаривай о нём! Если бы не он, мир не получил бы лишних проблем… да, мы научились приручать горгулий, но оно того не стоило!!! Ох… я спать…       — Но ведь фактически Рубкраппс сделал своё? Он создал чудовище, которое можно приручить! Если горгульи служат во благо, может пора отпустить прошлое?       — Да?! – глаза Киры сверкнули. – Тогда может мне и Капагана простить? Уж сколько лет-то прошло! Наивная дурёха, время – не повод прощать. Рубкраппс пошёл против всех законов, созданные им горгульи исполинских размеров повергли в хаос весь восточный континент! Нельзя заключать сделки с демонами, к хорошему это не приведёт… есть ещё кое-что, за что имя Рубкраппса стало синонимом проклятия…       — И что же?       — Честно сказать… я сама не знаю правда это или нет… но ходят слухи, будто Рубкраппс пошёл с Анталлоном на соглашение: созданные горгульи пройдут волной смерти по всему Востоку, и все души убитых сойдут к Анталлону и присоединятся к его армии. Но тогда Анталлон будет непобедим, а Нуи не могла это допустить. Поэтому она и воззвала к Гартарейн. Видишь, Рубкраппс готов был отдать тысячи жизней за свой успех. Но он не подумал – кто будет пользоваться этим успехом, если все помрут?       Кира молча ушла наверх. Фимбула вздохнула, разделась и легла на кровать у открытого окна. Прохладный ночной воздух приятно освежал тело. Ферре размышляла об услышанной истории, думала о том, почему Тайран начал гнаться за Рубкраппсом. Но потом её взгляд упал на декоративный щит на стене, с огранённым сиреневым аметистом, и в её голове вновь невольно возник образ Линдора. Она вспомнила эти прекрасные глаза, вспомнила его гибкую фигуру, его голос… Фимбула дошла до винной стойки и достала открытую бутылку «Утренней Росы». Удивительно, как много этого вина было у Киры. Налив себе целый бокал, она осторожно отпила, вдохнув вишнёво-ванильный запах и наслаждаясь сладостным вкусом.       Да, именно эти ощущения вызывал у неё голос Линдора. Лёгкое опьянение, сладость во рту, лёгкий звон в ушах. Крепкое вино моментально расслабило ферре и нагнало сон. Девушка легла на диван, закрыла глаза и заснула с улыбкой. С лестницы спустилась тень; Кира тихо подошла к спящей кошке и посмотрела на неё. Слегка вздохнув, она вернулась наверх, раскрыла свой длиннющий свиток, взяла перо и баночку с чернилами. «Ну что ж, – прошептала она едва слышно, – завтра ты всё узнаешь…»                     

Глава 8. Так уходят пираты

      

      Фимбула проснулась со слабой головной болью. Всё-таки целый бокал вина – это слишком много для неё, впервые в жизни попробовавшей алкоголь, не считая того глотка во дворце Хасана. Она осторожно поднялась с дивана; кровь прилила к голове, в ушах загудело. Солнце уже поднялось над горизонтом, птицы пели на все голоса, фермеры приступили к утренней дойке коров, стрижке овец, медведей и ятт, сбору яиц, где-то зашумели тракторы и загудели болиды, сиреневый дым от ближайшей мастерской безостановочно поднимался к небу. Жизнь закипела с новым днём.       Фимбула ощутила приятную ностальгию; именно таким было каждое утро в её родном прайде. Разве что было мало тракторов, ферре предпочитали всё делать вручную. Только теперь она просыпалась в каменном готическом замке, окружённом цветущей сакурой и лимонами с ближайших садов.       Кира уже приготовила завтрак. На этот раз астролог была в удивительно хорошем настроении. Она тепло встретила Фимбулу и положила ей самые лучшие куски. От вчерашней усталости не осталось и следа. Фимбула только сейчас заметила, что в доме находилось ещё одно существо, которого она прежде никогда не видела и даже не слышала что-то подобное. Это было похоже на льва без гривы и кисточки на хвосте, покрытого иссиня-чёрным колючим панцирем, его мощные пальцы на лапах были белоснежного цвета и сияли как лампочки; так же сияли и кончик хвоста, глаза и даже приоткрытая пасть. По телу зверя то и дело пробегал свет, похожий на подкожную молнию. Зверь увидел Фимбулу и тут же направился к ней. Шумно обнюхав её, он замурлыкал и начал тереться об неё гигантской головой, чуть не свалив со стула.       — Кто это? – восхищённо спросила ферре, обняв за морду ласкового зверя. – Это… лев?       — Громовая пантера. Тайфун. – Гордо ответила Кира. – Эти существа, поговаривают, созданы богами грома и молний. Они невероятно быстрые, сильные и выносливые. Да, мне пришлось немало западников порешить, чтобы получить эту кошку.       — Его дают за убийства?!       — В горячих точках время от времени вспыхивает война. У каждого со временем появляется значок, который говорит о его боевом опыте и звании. Чем значок больше и красивее, тем больше чести он обозначает. Я собрала около тысячи значков высшего звания, получила Урагана – обычную чёрную пантеру, лев без гривы, как ты сказала. Но с помощью волшебного клубка молний я превратила его в этого красавца. Тайфун является негласным предупреждением к тому, что с тобой лучше не связываться. Тех, кто оседлал Тайфуна, обходят стороной.       — Тебе нравится драться, да?       — Честно говоря, да. Для меня было удовольствием сносить головы заносчивому Западу. Только позже я узнала, что эту гору значков можно обменять на животных.       — Эх, не видать мне такой кошки… – горестно вздохнула Фимбула.       Тайфун будто в знак утешения лизнул девушку синим шершавым языком. Фимбула засмеялась и дала ему утиный окорочок. Пантера с благодарностью приняла угощение и начала усердно умываться.       — Странная ты. – Задумчиво произнесла Фимбула. – Ты отговариваешь меня от стези воина, но при этом тебе самой нравится проливать кровь. Как так?       — Скажем так, мне пришлось стать убийцей, чтобы выживать в этом чёртовом мире. Среди западников меня много кто обидел, пока я была беспомощным котёнком. Знала бы ты, сколько раз я встречалась со Жрицами Нуи. Они уже называли меня по имени и спрашивали как дела, и даже желали удачи… одна из Жриц даже однажды пригласила меня в храм Нуи… сначала я считала такую благосклонность Жриц каким-то высшим знаком отличия, но после узнала, что на самом деле я слыву среди людей убогой. Да, меня убивали настолько часто, что даже Восток поднял на меня меч. Ибо я была лёгкой добычей для всех. Я боялась выходить на улицу, я ходила по городам только в Инвизе, поход за продуктами оборачивался для меня в лучшем случае ограблением, в худшем массовой погоней, которая всегда кончалась моим убийством, а после мой труп запинывали до кровавых ссадин. Потом мне посчастливилось встретить людей, которые приняли меня в свою гильдию. Сначала неофициально, ибо мне нужно было кое-что сделать, прежде чем стать их полноправным членом. Мне помогали всем, чем могли. Я успешно справилась с задачей, настолько, что сам глава гильдии склонил передо мной колено, и так я стала лордом. Потом начались кое-какие тёрки с местными, и я потеряла свою гильдию и стала одиночкой. Но к тому времени у меня было всё: лучшее оружие, лучшая броня, корабль, участок с домом и Тайфун. Мне даже не понадобилось искать более сильных боевых питомцев, ибо я убивала быстрее, чем они приближались к жертве. И вот тогда, когда терять было нечего, я начала мстить. Я безжалостно крошила всех и вся на своём пути, топила корабли, одной левой укладывала соперников на арене. Но поверь мне, я не радуюсь тому, что имею… всё это пустое на самом деле… жизнь безнаказанного убийцы кажется вполне себе радужной и беззаботной, но у неё есть и свои минусы. Например, у тебя нет друзей. Настоящих друзей. Те, кто зовут себя таковыми, на самом деле такие же охотники за удачей, как и ты, и продадут тебя за мешок золота.       — Так зачем же дружить с такими, если они заведомо предатели? – удивилась Фимбула, пытаясь усидеть под натиском любвеобильного Тайфуна, с усердием тёршегося об неё головой и своеобразно мурлыкавшего.       — Затем же, зачем и они – найти с их помощью огромный клад и вонзить кинжал в спину. Иначе они это первые сделают.       — Я этого не понимаю…       — И слава Нуи, и не понимай. Это худшее, что может случиться. Хех, я вижу, ты нравишься Амадею.       — Красивое имя. – Ответила Фимбула и поскребла коготками твёрдую панцирную шею пантеры. Тайфун поднял голову и прикрыл глаза. Его панцирь казался совсем нечувствительным, однако он прекрасно ощущал все прикосновения.       После завтрака Кира пригласила Фимбулу порыбачить в Безмятежном море – самом большом море мира. По словам астролога, это рай для рыбаков. Заодно она и покажет ей свой корабль. Фимбула согласилась. Ферре оседлали Амадея, и пантера понесла их в уже знакомую Ост-Терру.       Фимбула всю дорогу восхищалась скорости Тайфуна; он бежал быстрее всех существ, которых она видела. Ост-Терра погрузилась в туман, было холодно и влажно. Пантера добежала до пристани, и Кира отозвала её, затем достала из сумки магический корабельный свиток и начала читать заклинание. Вода забурлила и начала подниматься в воздух, создав гигантский диск, из которого выплыл страшный корабль. Он был тёмный то ли от влаги, то ли специально обработанная древесина, его нос украшала фигура в виде скелета с острыми изломанными рёбрами и злорадной ухмылкой на черепе, турбины в виде морских чудовищ и собранный чёрный парус. Фимбуле сначала показалось, что Кира вызвала со дна моря корабль-призрак. Сама же Кира гордо прошла к кораблю и с помощью глайдера оказалась на его палубе. Фимбула проследовала за ней, но корабль по-прежнему навевал ужас.       — Что это за чудовище? – спросила мстительница, с боязнью поглядывая на заострённую костяную пику над головой скелета. Позже оказалось, это была фигура меча, причём остро заточенная.       — Это Чёрная Жемчужина. – Ответила Кира, настраивая руль и заводя турбины. – Самый быстрый, манёвренный и крепкий боевой корабль. Страшно дорогой. И довольно характерный.       — Почему характерный?       — Потому что на нём обычно плавают люди определённой профессии.       — Какой профессии?       — Тебе обязательно задавать столько вопросов?       — Я хочу знать, чего ожидать.       — Ты достаточно меня знаешь, чтобы доверять более чем полностью. Я тебя в обиду не дам. Держись, поплыли!       Корабль дёрнулся, раздался нарастающий гул турбин, и Жемчужина начала довольно резво разворачиваться, и через полминуты пристань Ост-Терры начала стремительно таять в тумане. Корабль скользил по водной глади с грозным гулом, волны будто расступались, боясь идти против такой грозной махины. Фимбула представила себе, как выглядит корабль со стороны, колючий и тёмный, окутанный туманом, вспомнила разговор Киры и Инуи, оценила в целом состояние и достижения Киры на сей день по её словам, по отзывам о ней, по её голосу, взгляду, составила это в одну картину и поразилась величию этой ферре, которое открылось ей. Она осознала, насколько велик авторитет этой ферре, сколько ей пришлось сделать и сколько раз пришлось ломать себя, чтобы подняться с низов на самый верх, чтобы достичь всего, что она имеет. Впервые за всё время она прониклась искренним и огромным уважением к Кире, вспомнила все её наставления и речи, оценила их мудрость и урок. Кира – одна из величайших ферре, история не должна забыть её.       Туман всё также лежал над морем. Корабль плыл, плыл и плыл, казалось он плывёт целую вечность. Кира молчала и просто вела корабль по курсу. Фимбула успела переделать много дел: успела запутаться в канатах, осмотреть пушки, пострелять из них, отыскала гарпун и умудрилась поймать пять жирных карпов, которых зажарила с помощью огненной стрелы, потанцевала под граммофон. Когда ей стало скучно и она уселась у мачты, корабль резко тряхнуло. Фимбула испуганно вскочила и увидела, что вода становится чёрной, а небо затянулось непонятно откуда взявшимися тучами. Засверкали молнии, заходили волны, на горизонте показались водяные смерчи. Фимбула испуганно бросилась к рулю; неужели Кира не видит, куда плывёт? Но астролог стояла у руля с таким счастливым лицом, будто нашла то, что искала в течение всей жизни. Туман расступился, и впереди показалась просто невероятных размеров ужасающая статуя, держащая в поднятой руке что-то ярко светящееся. Это был маяк, но было ощущение, что эта горящая рука поддерживает само небо. С обеих сторон корабля на горизонте возникли ещё два маяка, но они были гораздо меньше и по сравнению с этим казались игрушечными. Вода закручивалась, поднималась и плясала вокруг исполинской демонической статуи, подобно незримым духам, кружившимся в хороводе, водяные смерчи ходили вокруг неё как верные стражи, соединяя чёрную воду и тёмно-серое небо. Налетел ледяной ветер, сильный и сметающий всё на своём пути. Пошёл проливной дождь, каждая капля колола словно игла. В ушах ужасно шумело. Фимбула в панике вцепилась в мачту, с ужасом глядя на астролога.       — Ты что делаешь?! – закричала она. – Куда ты нас завела?!       Кира обернулась к ней с лицом, выражающим одновременно радость, страх, тоску, сожаление, решимость и умиротворение.       — Гляди! – её голос прогремел громче ветра. – Запомни это место! Оно известно как Око Бури! Водяной портал, ведущий в логово самого Кракена! Дорога, ведущая из мира живых в мир мёртвых! Чёрные проклятые воды хранят в себе обломки тысячи кораблей, наполнены стоном миллионов душ, смешаны с трупным ядом! Коснись этой воды, и силы начнут стремительно покидать тебя… вот она! Вот она – достойная смерть для пирата!       — Пирата?! – переспросила Фимбула, не веря своим ушам.       Кира в один прыжок оказалась у мачты, дёрнула пару тросов, и зловещий чёрный парус с изображением кровавого следа руки раскрылся над кораблём. Кира направила корабль прямо к гигантской статуе.       Поднялась огромная волна, и из воды возникла голова неведомого чудовища, разинувшего зубастую пасть, окружённую длинными щупальцами. Кракен, дьявол моря. Километровые щупальца змеями начали обвиваться вокруг маяка, будто чудище пыталось свалить его. Водяных смерчей появилось гораздо больше, море будто взвыло, хлестая спрута чёрными волнами. Корабль чудом держался на плаву, казалось он вот-вот перевернётся, и проклятая вода поглотит ферре. Кира подошла к Фимбуле и проговорила голосом, не потерявшим привычного спокойствия:       — Ну вот и всё, Фимбула. Пора прощаться. Я выполнила свой долг, и теперь должна покинуть этот мир. Я нахожусь в нём достаточно долго, я видела всё, что можно увидеть, и узнала всё, что можно узнать. У меня есть всё, что можно иметь. И я достаточно насладилась этим. – Фимбула смотрела на астролога дрожа всем телом. – Ты классная девка, ты далеко пойдёшь. Тебе не нужна гильдия, чтобы добиться высот. Ты можешь всё, если задашься целью и желанием. Я буду очень скучать по тебе. Надеюсь и ты по мне. А теперь слушай внимательно и успокойся. Этот корабль будет на плаву ещё пару часов. Этого хватит, чтобы добраться до Ост-Терры, если идти полным ходом не смотря ни на что. Потом корабль разрушится. Возвращайся в мой донжон; он будет стоять ещё месяц, потом придут сборщики налогов из КСС и снесут его за неуплату. Я бы оставила его тебе, но у меня нет закладной, да и участок с домом будет для тебя лишь обузой. В общем, поживи в нём месяц и разберись с моей фермой и плантациями. Используй зверей по максимуму: собирай шерсть, мясо, детёнышей, продавай, торгуй, обменивай, делай сок, еду, напитки… сделай всё, чтобы плантация и ферма оказались пустыми к сносу дома… и ещё, загляни в верхний ящик стола на первом этаже. Там будет свиток. Оттуда ты узнаешь всё, что хотела. Прощай, мой единственный настоящий друг…       Кира обняла дрожащую Фимбулу так крепко, будто хотела передать ей частицу себя, но одновременно с этим её объятия были успокаивающими. Фимбула почувствовала как страх отступает, по телу разливается тепло. Она обняла Киру в ответ, не зная, что будет дальше.       Астролог свистнула, и на палубе появился белоснежный Клауд. Грифон вцепился мощными когтями в деревянный пол палубы, пытаясь удержаться. Кира вскочила на птицу и пришпорила её. Клауд взмыл в воздух и быстро превратился в крошечную белую чайку, которая кружила над Кракеном. Что-то блеснуло, и Кракен резко отцепился от маяка с противным поросячьим визгом, сотрясшим всё вокруг. Это Кира выстрелила в него из лука. Грифон метался среди высунувшихся из воды гибких щупалец, пытавшихся схватить его. Белая точка заставила чудище высунуться из воды так, что его пасть, похожая на заполненную зубами червоточину, раскрылась. Тогда белая точка вновь выпустила блеснувшую стрелу, и камнем упала в пасть чудовища. «КИРА!!!» – только и успела крикнуть шокированная Фимбула. Перья на крыльях грифона достаточно намокли, и птица выбилась из сил прямо над пастью чудовища. Но Кира именно так и задумала. Едва Кракен поглотил белую точку, он начал визжать, реветь, метаться и бить щупальцами по воде; из его пасти вырвались молнии, вспышки света. Спрут начал «кашлять», извергая из своего чрева реки крови. После ещё нескольких минут этой агонии Кракен издал громоподобный рёв и с шумом нырнул в пучину чёрного моря.       Появившаяся от буйства Кракена волна развернула корабль и понесла прочь от дьявольского места. Фимбула вспомнила указания Киры и схватила руль Жемчужины, чтобы направить корабль к спасительным берегам прочь от этого ужаса. Но гигантское щупальце схватило корабль и потащило назад, к главному маяку. Вновь раздался рёв, шум ветра и дождя, ледяные колючие капли. Фимбуле даже показалось, что в шуме ветра она слышит шёпот; шёпот мертвецов, шелестящий, холодный и беззвучный.       Корабль со всей силы ударился о подножие маяка и разлетелся в щепки. Ферре начала падать в чёрную как уголь воду. Попытка достать глайдер обернулась неудачей: его чуть не вырвало из рук кошки.       Вода, необычно густая и будто бы живая, начала опутывать попавшее в неё тело и тянуть на дно. Она проникала под кожу, в глаза, нос, уши, вытягивала всю жизненную силу. Ферре пыталась изо всех сил доплыть до берега, но через несколько секунд пребывания в воде её тело обмякло. Сил не осталось. Фимбула просто почувствовала как провалилась в бездну. Холодную, чёрную бездну.       Вода шумела в голове. Бульканье пузырьков воздуха эхом отдавалось. Ферре не видела ничего кроме черноты вокруг. Она не понимала, дышит ли она, и где она: в воздухе или в воде. Вокруг лишь чёрнота, не видно даже собственных рук и ног. Она перестаёт чувствовать тело. Она перестаёт слышать свои мысли. Вода начала заполнять её голову. Желание бороться пропало, конечности онемели и стали невероятно тяжёлыми. Наступило полное смирение.       Впереди показался свет. Оранжевый цвет, цвет огня. Что это впереди? Ад? Но за что она отправилась в ад? Потому что её тело пропиталось проклятыми водами?       Странное течение осторожно подхватило её и стало переворачивать со спины на живот. Свет становился всё ярче, он приближался. Фимбула почувствовала как течение развернуло её в другую сторону. Затем течение стало обретать форму. Свет появился перед ней, и её руки нащупали чьи-то жёсткие волосы, а ноги почувствовали крепкие бока. Ферре, теряя последние крохи рассудка, вцепилась руками в волосы и прижалась к чей-то шее.       «Держись, я тебя вынесу!» – раздался голос, уже ставший родным и моментально вернувший ферре в сознание. Фимбула обнаружила себя на спине Чёрного Ветра, который бежал среди темноты. Но приглядевшись, она увидела что это не просто непроглядная темнота: сотни омерзительных существ, ни на что не похожих, тянут к ней свои руки, пытаются гнаться за демоном. Ветер нёсся по невидимой земле, набирая скорость. Фимбула прижалась к лошади всем телом, постепенно осознавая что происходит.       Внезапно вспышка света ослепила её, и вода с шумом отступила. Ферре почувствовала, что лежит на пляже, на песке. В паре метров от неё была статуя Нуи, перед которой молилась Жрица, мерно покачивая кадилом. «Нуи не оставит нас в беде. – Произнесла она. – Твой верный друг всегда поможет тебе.» Фимбула с трудом встала на лапы. Всё тело дрожало так, будто она тащила на себе три пака одновременно. Она вспомнила, что произошло и как она оказалась здесь. Ферре с тоской оглянулась на море. Водная гладь блестела на солнце, временами выпрыгивали из воды стаи дельфинов. Но она знала, что произошло в море, знала, что его красота обманчива. Знала, какую мерзкую тварь оно таит в себе.       «Её больше нет. – Горестно произнесла Жрица. – Таково было её желание. Мир лишился величайшего воина из всех.»       Фимбула вознесла богине благодарственную молитву, вызвала чёрного рысака Моцарта и направила его к южному поселению. Благо её вынесло на берег порта Поющей Лютни.       Ферре уже не боялась того, что Соррен увидит её сейчас. Она думала об одном: поскорее добраться до донжона и покончить с этим кошмаром. Лошадь несла её во весь дух, и вскоре Поющая Лютня скрылась из вида.       Вот и крыши донжона Киры. Фимбула буквально залетела в дом, забыв отозвать коня. Первым делом она полезла в стол за свитком. Она устала мучиться незнанием и догадками, пора, наконец, раскрыть, кто же такая Кира на самом деле, почему она ей помогала и как она стала такой.       В столе она действительно нашла тот свиток. Сзади подошёл конь и тоже с интересом стал наблюдать за хозяйкой, чувствуя, что что-то не так. Фимбула дрожащими руками развернула свиток и начала читать с бешеным стуком сердца:       «Ну что ж, Фимбула, моя единственная подруга, если ты читаешь сейчас это послание, значит, свершилось то, что должно было наконец свершиться. Я прошу прощения, что тебе пришлось всё это видеть, но это всё не просто так: это знак моего высшего доверия. А так же это самая достойная смерть для пирата – смерть в Оке Бури, сражаясь с Кракеном. Да, я пират. Я стала пиратом после того, как несколько сотен лет скиталась по миру, терпя все те побои, о которых рассказывала. Меня приютила пиратская гильдия «Кровавая Рука». Они меня накормили, одели и обули. Но мне всё это далось нелегко, мне пришлось пойти на большие жертвы. Первым делом я вышла замуж за нуианского дипломата, и в течение трёх лет передавала секретные данные моей гильдии. Сначала мне показалось что я даже начинаю любить этого человека, и я ушла из «Кровавой Руки» чтобы быть с ним. Пираты очень неохотно отпустили меня, предупредив, что если мы встретимся в море, наша прежняя дружба ничего не будет значить. Я согласилась на это…       Три года я жила с нуианином Тёрком, и жизнь казалась мне безоблачной. Он водил меня на балы, на встречи, прогулки. Он подарил мне бальное платье Двух Корон. Честно говоря, ничего особенного, платье довольно глупое и пошлое, под стать компаньонкам из Квартала Красных Фонарей. Хотя сейчас, став умнее, я бы сравнила его с нарядом для девочки, которая не ведает, что творит. Но тогда оно казалось мне самым роскошным нарядом в мире. Я ходила в нём всегда и везде и радовалась жизни, пока однажды не причалила торговая шхуна с соседнего региона. Оказалось, что Тёрк до сих пор застрял в детском возрасте, и затеял игру со своим другом лордом гильдии – они поспорили, что Тёрк сможет превратить «грязного варвара», как он меня называл за глаза, в светскую леди. Под леди подразумевалась полная беспомощность женщины, полная покорность, ибо для неё нет ничего дороже 3 вещей: статуса, имиджа и чести. Любое слово поперёк означало падение статуса, бесповоротную порчу имиджа и обесчестивание до последнего колена. Я обратила внимание, что все дамы во дворце всегда молчали в присутствии мужчин и вообще на публике. Они говорили только в парах или три женщины, не более. И не дай Нуи их услышат. Но я никогда не понимала, почему они молчат, и поняла слишком поздно. Сошедший с корабля лорд оглядел меня и со смехом бросил Тёрку мешок золотых и подарил розового дельфина для его личной коллекции. Лорд повёл меня на корабль. Я выдернула руку и громко выразила своё недовольство.       Так началось моё падение. Лорд скривился и воскликнул в гневе: «Как ты смеешь подавать голос без разрешения, ничтожество?! Тёрк, почему ты не обучил манерам свою дуру-жену?!» «Этот мусор больше мне не жена! Забирай, коли надо!» – ответил мой двуличный муженёк. Да-да, варварские были времена. Меня толкнули в грязь прямо в этом платье, и это было моим окончательным падением. Я бежала из города прямо в этом платье. Оно стало для меня единственной одеждой. Меня закидали тухлыми продуктами, постираться было негде, и этот запах долго меня преследовал.       Я несколько лет скиталась по Западу, ища кров и пищу. Мне приходилось делать абсолютно всё, что мне предлагали, за кусок хлеба и кружку воды. Я колола дрова, возила паки, убирала за животными, готовила, убиралась в доме, в сарае, стирала, даже оказывала определённые услуги. После ещё нескольких лет такой жизни мне посчастливилось встретить Леона. Добрый нуианин пригрел меня, выслушал, отмыл и дал одежду. В костюме скотовода, по его словам, я выглядела гораздо прекраснее, чем в этом пафосном платье. Я помогала ему с его оленьей фермой, он подарил мне несколько питомцев. Одного мне пришлось отдать в более надёжные руки, а вот волкопса я оставила себе. Волкопсы очень милые и добрые звери, когда окажешься на Западе, беги в Мэрианхольд, на запад, и найдёшь перед горами ферму. Там и купишь.       Итак, я осталась у Леона. Мы удивительно хорошо общались. Не смотря на вражду народов и побои, ему нравились ферре. Он мечтал подружиться с нашей расой, мечтал изучить нашу культуру и наш быт. Я рассказала ему всё, что знала. Узнав меня получше, у него возникли сильные чувства ко мне. Я не до конца отошла от шока, в который повергла меня любовь к Тёрку. За столько лет не смогла оправиться. Я отказала. Леон не расстроился, а лишь с улыбкой согласился. Я по-своему восприняла этот жест, и моё отношение к нему сильно пошатнулось. Только лишь спустя пару дней я обратила внимание на изменившиеся мелочи в доме: вечером моя постель всегда была согрета к холодной ночи, завтрак, обед и ужин всегда тёплые, одежда постирана и починена, волкопёс накормлен и одет, лошадь тоже. Длилось это очень долго. Я поняла, что так Леон терпеливо зарабатывает мою любовь. И ему это удалось. Моё сердце растаяло, и я ответила взаимностью. Так я снова обрела любовь и дом.       Но идиллия вновь была нарушена: Тёрку было мало моих страданий. Он решил объявить на меня охоту. Мол, негоже полузверю среди людей жить. Нам с Леоном пришлось расстаться. Мы дали клятву, что как только всё уляжется, мы вновь будем вместе и отыщем дорогу на Изначальный материк. Но у меня не было ни оружия, ни брони. Я на коленях приползла к «Кровавой Руке», умоляя взять меня обратно. Ну что ж, пираты и есть пираты… я вновь начала подъём с самого дна. Все приказы я выполняла безропотно, я делала то что мне противно и больно, я стыдилась смотреть в зеркало.       Однажды в моей психике произошёл перелом: все вещи, за которые мне раньше было так стыдно, перестали казаться мне таковыми. Более того, они начали мне нравиться. Я стала сама просить то, к чему меня раньше принуждали, мне захотелось более извращённых вещей. В конечном итоге я стала творить такое, что даже самому отъявленному и опустившемуся пирату было стыдно сидеть рядом со мной. Кровавая Рука была в восторге, а когда я совершила первое убийство и просто чернейшее осквернение трупа, лорд Кровавой Руки склонил предо мной колено. Тогда мне дали и броню, и оружие, и бесконечный пир войны. Я трудилась с азартом и удовольствием, и лорд вновь склонил предо мной колено и передал свои права. Так Кровавая Рука стала грозой мира и на суше, и на воде. Моим кровавым аппетитам не было предела, я отомстила всему Западу за мои гонения. Я наслаждалась тем, как женщины рыдают передо мной, грязные и опозоренные как я когда-то, как мужчины унижаются передо мной, как я когда-то перед ними. Лишь одно меня беспокоило: моё имя гремело громом на Западе, а от Леона не было вестей. Я решила, что мой возлюбленный мёртв… тогда я стала более жестокой к Западу. Никто не знал пощады, даже старики и дети.       Наигравшись на Западе, я вспомнила о Востоке, о моём родном доме, который отказался от меня. Мои кровавые игры пришли и на Восток. Конечно, меня сразу узнали. Думаешь, я пощадила сородичей? Нет. Я убила всех тех, кто меня унижал. Я лишила их дома, хозяйства, семьи, друзей. Численность восточников очень сильно сократилась, как и Запада. На пару лет война рас прекратилась, потому что все боялись моей гильдии. Люди боялись плыть через море, потому что мы видели их корабли за милю. Моей гильдии стало скучно, и я решила предложить развлечение – арена. Но и она нам быстро наскучила. В конце концов, не так уж и интересно убивать с трёх ударов раз за разом. Постепенно всё улеглось.       Однажды посмотрев на себя в зеркало, я ожидала увидеть прославленную пиратку, прекрасную и опасную. Но вместо этого на меня смотрело морщинистое лицо престарелой ферре. Я страшно испугалась и вспомнила, что я совсем забыла о зелье долголетия. Я накупила несколько тысяч бутылочек и начала жадно их хлебать, надеясь восстановить своё лицо. Но не вышло… моё тело молодело, а лицо продолжало стариться. Пока я не стала вот такой. Благо зубы сохранились… Я решила, что Леону не стоит видеть меня такой, и что лучше, что он мёртв и не увидит меня более… но едва я это решила, как мои пираты привели его к порогу моего донжона. Я стыдилась и прятала своё лицо. Но Леон заставил меня снять бандану, осмотрел и сказал, что я ещё прекраснее, чем раньше. И он не врал, он был искренен.       Я стала часто гостить на Западе у Леона. Тёрк был мёртв, и друзья Леона не боялись общаться со мной. Это были золотые времена, пока однажды я не познакомилась с Раяной. Удивительно, но эта сиротка вызвала у меня какую-то странную противную жалость, и я стала помогать ей. Я не считала её подругой, просто хотела облегчить ей жизнь. Тогда я и узнала о страшной тайне Хасана и о Соррене. Хасан убил мою лучшую подругу с моей гильдии. Раяна узнала об этом и попала под пристальный взгляд Соррена, который был с Хасаном заодно. Соррен начал угрожать Раяне, а защитить девочку никто не мог. Соррен был силён, он был чемпионом арены с большими связями. Я решила защитить девчонку, заведомо зная, что ничего не выйдет… но, Раяна очень хорошо шарила в алхимии. Она наварила кучу зелий и настоек, приправила некоторыми из них еду. Я наелась и напилась до отвала, перед выходом на арену я выпила остатки этих зелий. У меня было ровно двадцать минут до окончания эффекта. Битва с Сорреном была тяжёлой, но довольно быстрой. Я смогла одолеть негодяя, и тем самым разрушила все его связи. Правда, я сломала свой «мифический» сет брони и оружие, но оно того стоило. Соррен скрылся из вида, Раяна была спасена. Я сделала своё дело. Но Соррен не простил этого. Он начал охоту на мою гильдию, на мою семью. Он начал просто вырезать по одному и обещал прекратить это только после моей смерти. Сначала гильдия смело шла на смерть, надеясь одолеть его, но когда нас осталось чуть меньше полусотни, началась паника. Гильдия распалась, и я осталась одна… одной мне было легче скрыться из вида, и вскоре Соррен отстал, считая меня мёртвой. Но я в то время разбиралась с Капаганом на Западе, и там потеряла последних верных мне людей и ферре. Я сменила свой стиль полностью благодаря салону красоты дару. Раньше я была золотого окраса, с золотыми волосами, заплетенными в косичку, и львиными татуировками на лице. Мои уши были большие как у тебя. Потом уже я стала вот такой, какой ты меня видишь. Неизменны остались лишь мои морщины… этого дару исправить не смогли… я стала мрачной, тёмной, и стала носить бандану, закрывающую моё лицо. И моё настоящее имя не Кира. Раньше меня звали Антанта. Так «умерла» самая страшная пиратка за всю историю. Но спустя несколько лет Капаган узнал меня, а следовательно и Соррен. Мы трое стали значительно сильнее за эти года, но они имели за плечами мощную поддержку. Я понимала, что мне не одолеть их сейчас, а позора я не переживу снова… я и так слишком много вытерпела за всю свою жизнь. Поэтому я решила, что умру в битве с Кракеном. У меня есть хорошие знакомые, считающие меня другом, но только лишь потому, что они не знают моей прошлой жизни. Я же не считаю их таковыми. У меня нет друзей, кроме тебя. Поэтому я оставила тебе много подарков, которые тебе нужнее, чем мне. Их я раздобыла у старых знакомых западников, которые так же узнали меня, но молчали от страха, и у восточников по аналогичной причине. Я оставила подсказки, где искать или у кого, и что именно. Спасибо тебе за всё, ты придала моей жизни счастливый конец.       А теперь ознакомься с несколькими правилами, которые сделают твою жизнь лучше и безопаснее:       1) Не посещай трущобные районы больших городов. Именно там любит прятаться Соррен со своими дружками.       2) Никому не говори, что я мертва. Если спросят где Кира, отвечай, что последний раз вы виделись в Холмах Лилиот. Больше ничего.       3) Если случайно упомянешь меня, не рассказывай настоящей истории. Ври что угодно, но только не выдавай правду.       4) Потому что если проболтаешься, тебя сразу с потрохами сдадут Соррену и его западным прихвостням.       5) Загляни в комод напротив обеденного стола»       Фимбула в бессилии опустилась на стул. Она отказывалась верить, что всё, что рассказала Кира, правда. Отказывалась верить, что мир настолько жесток к слабым. Что обман и предательство считаются нормой. Что качество твоего меча и авторитет гильдии значат больше, чем всё остальное. Конь в замешательстве тыкал мордой в хозяйку, не понимая что происходит. Ферре просто уронила голову на руки и сидела так несколько минут.       Наконец, она пришла в себя. Она отозвала коня, сказав, что ему нужно отдохнуть, затем направилась во двор. Сначала надо разобраться с хозяйством, а потом уже лезть в комод.       Фимбула обошла весь участок, покормила свиней, птицу, медведей, полила деревья, цветы и овощные грядки. Довольные птицы снесли целую корзину яиц. Собрав всё, Фимбула зашла в дом, поставила корзину с яйцами так, чтобы ничто не угрожало опрокинуть её и разбить яйца, и заглянула в стоящий напротив обеденного стола комод.                     

Глава 9. Новые друзья и первая смерть

      

      Ферре открыла ящик и увидела маленькую коробку, перевязанную бантиком. Она была очень похожа на звероящик, в котором прятался Клауд. Но эта коробка была красного цвета, и перевязана жёлтой лентой. Фимбула с трепетом достала коробку, боясь верить своим глазам. Неужели внутри ещё грифон?!       К коробке была прикреплена записка, сложенная в трубочку. Ферре поставила коробку на стол и развернула записку. «Грифоны бывают не только чёрные и белые. Есть ещё одна масть, которая встречается крайне редко – палевый грифон. Я собрала всех трёх грифонов, но оседлала лишь двух. Самого редкого я дарю тебе. Люби его, не обижай, и он ответит тем же» – прочла Фимбула, и записка выпала из её дрожащих рук.       Коробка тем временем сильно увеличилась. Фимбула уже с трудом поставила её на пол, и та выросла ещё немного. Ферре осторожно, но уверенно развязала ленточку и открыла крышку. Уже знакомый столб света, и на полу появился грифон цвета осеннего коричневого листа. Его голова, шея и кисточка на хвосте были белые с коричневатым оттенком, а крылья пестрели несколькими оттенками. Если бы этот грифон был размером хотя бы с Фимбулу, когда она вставала на четвереньки, то он бы идеально смог спрятаться в осенней листве. Фимбула с восхищением смотрела на величавую птицу. Грифон отряхнулся, осмотрелся, затем, поняв, что перед ним стоит хозяин, чирикнул и протянул голову, чуть наклонив клюв. Ферре некоторое время не могла понять, что это значит, но после поняла, что питомец здоровается с хозяином. Он ожидает что его погладят. Не стоит его разочаровывать.       Девушка погладила зверя по шее и клюву. «Гермес. – Сказала она с улыбкой. – Тебя будут звать Гермес.». Грифон поклонился хозяйке, блеснув прекрасным шлемом.       Ферре взяла корзину с яйцами и вышла во двор. Плоды и овощи ещё не созрели, животные отдыхают. Но вот в загоне с медведями как-то неспокойно. Одна медведица что-то теребит в лапах. Что-то большое и белое.       Возле крупной белой медведицы вертелся крошечный медвежонок. Видимо, ферре не заметила его сразу. По усталому взгляду медведицы было видно, что она нездорова. Видать, роды дались тяжело. Фимбула осторожно взяла медвежонка; медведица проводила его уставшим взглядом и легла отдыхать с грустным видом. Ферре стало жалко её, но похоже это не в первый раз случается.       Собрав с ближайшей грядки корнеплоды, Фимбула решила попробовать вырастить медвежонка. Может, из него вырастет прекрасный боевой медведь, которого можно будет отпустить на волю.       После уже привычных нехитрых махинаций перед ферре возник громадный медведь. Фимбула свистнула в свисток и медведь растворился в воздухе. Призвав его во второй раз, Фимбула внимательно осмотрела его. Медведь как медведь, вылитый Ингвар, только вот ведёт себя как-то по-другому: Ингвар обычно с напряжением оглядывался по сторонам, весь его вид выражал боевую готовность, в глазах горел вопрос «Кого тут разорвать?!». А этот вяло смотрел в одну точку, время от времени ковырял лапой землю, лениво покачивал головой. Кажется он заболел. Или может…       Фимбула подошла к медведю и залезла на его крепкую мясистую спину с короткой, но довольно плотной шерстью. Белый ездовой медведь! Фимбула не поверила глазам, какая редкая удача! Точнее две удачи в один день – и грифон, и ездовой медведь.       Солнце медленно клонилось к горизонту, надо спешить. Ночами небезопасно, даже в воздухе. Ферре вскочила на спину Гермеса, и полетела в Поющую Лютню. Плевать на Соррена.       Покупатель на яйца нашёлся удивительно быстро: едва ферре обратилась к аукционисту, как к ней буквально подлетел совсем юный харниец, взъерошенный и потный. Как объяснил мальчуган, его отцу скоро предстоит серьёзный бой на арене, более того на очень большое пари, и для победы ему необходимо аж пять блюд, в состав который входят утиные и куриные яйца. Поскольку яйца нужны немедленно, он готов отдать любую, даже самую безумную цену. Но Фимбула не хотела обкрадывать беднягу, поэтому взяла лишь на три золотых больше. Харниец сунул ей пятьдесят золотых и радостный убежал, обхватив пузатую корзинку руками. Гигантский Гермес со своими габаритами сильно мешал, и пришлось его отозвать. Ферре решила походить посмотреть, нет ли чего-нибудь ещё хорошего. Тут она вспомнила, что надо бы одеть ездового медведя. Она вызвала его и направилась к смотрителю стоил.       Крепкий и сухопарый ферре с удовольствием предложил свою помощь в выборе доспехов, затем поинтересовался, не требуется ли свидетельство породы питомца, или конезаводчика. Но Фимбуле эти предметы были ни к чему, и она ограничилась доспехами. Следующий пункт – торговка семенами. Нужно засеивать грядки, пока можно.       «Какой красавец, ру-ру! Какая стать, ру-ру! Великолепный экземпляр, ру-ру, то что надо, ру-ру!» – раздалось где-то совсем рядом. Ферре оглянулась и увидела, как одетый в пальто до пола и странную шляпу дару осматривает медведя, так же лениво пялящегося в одну точку.       — Это ваш медведь, ру-ру? – поинтересовался дару, измеряя животное лентой со штрихами.       — Д-да. – Ответила Фимбула, растерявшись. – Ч-что вы делаете?       — Для начала, ру-ру, позвольте представиться, ру-ру. Я Реми, ру-ру. Я и двое моих друзей, ру-ру, Ками и Леми, ру-ру, организовали самый большой питомник для белых медведей, ру-ру. Это своего рода аттракцион, ру-ру. Пока что мы набираем, ру-ру, белых ездовых медведей, ру-ру. И ваш идеально нам подходит, ру-ру!       — Простите, но ездовые медведи очень редки. Я не отдам его вам. К тому же я только купила ему броню.       — Вы не останетесь ни с чем, ру-ру! – замахал руками ушастый жаб. – Ни в коем случае, ру-ру! Мы дадим вам другое животное. Другого медведя, ру-ру.       — Другого?       — Пройдёмте со мной, ру-ру.       Дару повёл ферре за стены торгового квартала и остановился на выходе из города. Там же стоял другой дару, одетый схожим образом, и рядом с ним стоял медведь. Чёрный как ночь, с красными глазами. Зверь грузно дышал, каждый раз выдыхая из ноздрей едва заметный пар, громадные когти царапали каменную плитку. На любое движение со стороны он сразу поворачивал голову. Фимбула залюбовалась им. Да, этот чёрный медведь стал бы отличным другом и элементом её звериной коллекции. Но вдруг ей больше не удастся вырастить белого ездового медведя? Она понимала что её коллекция и так всегда будет неполной, она не сможет заполучить абсолютно всех зверей, но тех, кто доступен, она обязательно достанет.       Дару радостно встретились, и Реми довольно прокрякал:       — Вот, Ками-ру-ру, я нашёл нам медведя, ру-ру! Удача сопутствует нам, ру-ру!       — Уже четвёртый за этот месяц, ру-ру! – противным тонким голосом ответил Ками. – Мы нашли дом для Зерафина, ру-ру!       — Почему вы не собираете в питомник чёрных медведей? – спросила Фимбула. – Раз они такие редкие. Или, наоборот, не такие уж и редкие?       — Редкие, ру-ру. Но активные, ру-ру. – Пояснил Ками. – Белые медведи, ру-ру, предназначены для боя, ру-ру. Они агрессивные, ру-ру, и очень вспыльчивые, ру-ру. Чёрные медведи, ру-ру, холодны к боям, ру-ру, но бегают быстрее ветра, ру-ру. Наш питомник предназначен для ленивых белых медведей, ру-ру, а чёрные время от времени приходят на запах мёда, ру-ру. Нам негде их содержать, ру-ру, они скучают, ру-ру. Вот мы и ловим их и раздаём в обмен на белых, ру-ру.       — Хм, странные вы… – почесала подбородок Фимбула. – Ну да ладно. Я согласна. Только сниму броню, и можете его забирать. Мой активный образ жизни он не выдержит.       — Замечательно, ру-ру! Но нам нужен корм для него, ру-ру. Пятьсот порций пчелиного мёда, ру-ру. Проще говоря пятьсот пчелиных соток, ру-ру.       — Нет проблем.       Фимбула решила раскошелиться и купить мёд у аукциониста, чтобы не возвращаться в донжон Киры и не тратить время. Вспомнив о Кире, она почувствовала комок в горле. И так же вспомнила, что не видела нигде её записок. Где ей искать следующий подарок? А может, этот медведь и есть её очередной подарок? Может она договорилась с этими торговцами?       Купив мёд, ферре вернулась к дару и гордо дала им мешки с липкими сотами.       — Отлично, ру-ру! – ответил Реми. – И свидетельство, пожалуйста, ру-ру.       — Эм-м-м… свидетельство?       — Да, ру-ру. Мы же берём медведя для питомника, ру-ру. Мы должны быть уверенны, что медведь чистокровной породы, ру-ру.       — А… я… забыла его на складе…       — Мы подождём, ру-ру.       Фимбула едва отыскала смотрителя стоил и спросила про свидетельство. Тот рассмеялся и ответил, что дару никогда не контактируют с обычными торговцами, а посему верят каждой липовой бумажке, если на ней будут нужные печати и подписи. Он продал ей свидетельство за сотню золотых. На нём было древо родословной животного, согласно которому все его предки были чемпионами и вели свой род ещё со времён Изначального материка. Так же там были подписи известных дрессировщиков, хозяев питомников и даже нескольких лордов. Подлинные эти родословные или нет, неизвестно. Но дару им очень верят.       Торговцы с радостью приняли родословную, мёд и медведя, отдав Фимбуле чёрного Зерафина. Ферре испытывала смешанные чувства от сделки. Надев на медведя снаряжение, она осмотрела нового питомца. Дару были правы, медведь действительно красив и эффектен, но тем не менее было бы неплохо раздобыть и белого для коллекции.       Зерафин вдруг мотнул головой и начал чесать шею когтистой лапой. На землю упал чёрный ремешок с прикреплённой бумажкой. Фимбула вновь почувствовала как её сердце замирает. Подобрав бумажку, она прочла со слезами радости: «Не спрашивай откуда, но я знала, что ты не удержишься от этой сделки. Да, у меня связи со многими. Это я подослала их к тебе. Белые медведи довольно неплохие скакуны, но чёрные иногда будут более полезны. А так же они очень редки и являются своего рода отличительным знаком. А теперь обкатай своего нового друга: садись на мишку и скачи в Инистру. Это горячая точка, так что будь осторожна. Скачи прямо по тропе через Древний Лес, не проскочишь. Не смей летать на грифоне, иначе засветишься на весь район. Как доедешь, под Инвизом проберись в Квартал Красных Фонарей и найди там компаньонку Мелиссу. Блондиночка с двумя хвостиками. Скажи, Кира прислала, и она даст тебе дальнейшие указания. Не торопись, разберись с моим хозяйством, потому что потом ты наконец-то покинешь берега Востока».       Фимбула еле сдержалась, чтобы не расплакаться. Она не верила, что Киры больше нет. Даже вернувшись в её донжон и доживая в нём до конца месяца, она каждый день ждала, что Кира внезапно появится из ниоткуда и скажет, мол, я тебя проверяла и ты отлично справилась. Но Кира не появлялась, и ничего не говорила. К концу месяца Фимбула уже смирилась с тем, что Кира мертва, лишь время от времени перечитывала её записки.       Ферре проснулась от механического шума за окном и громких разговоров. Это не было похоже на трактор или бурильную установку, коими вдруг поголовно начали обзаводиться все соседи Киры. Что-то огромное и механическое передвигалось за окном. Фимбула заставила себя встать и выглянула. Огромные роботы, на «головах» которых сидели харнийцы, грозно жужжали, скрежетали и размахивали своеобразными руками похожими скорее на крылья. Кира рассказывала о таких; их зовут мекка-доспехи. Она сама не знала, откуда вдруг повсюду возникли эти роботы, почему вдруг аукцион начал ломиться от ящиков с этими роботами. Факт оставался фактом – мекка-доспехи набирали популярность, хоть и пока их использовали в качестве машин для сноса зданий.       Ферре под Инвизом выбралась из дома и поднялась на холм. Оттуда она бросила прощальный взгляд на пустую плантацию, опустевшую ферму и поломанные птичьи клетки. Огромный доспех замахнулся мощной рукой, последовал удар, и столб пыли и серых кирпичей вырвался из стены донжона. Ещё удар – и ещё больше кирпичей, одна из башен чуть покосилась. Фимбула с горечью смотрела, как машины рушат дом, последнее напоминание о Кире.       Наконец, донжон был разрушен до основания. Деловитые дару начали разбирать каркас дома и остатки мебели. Харнийцы с помощью мекка-доспехов начали разгребать камни, освобождая место, затем один из них выскочил из робота и начал вбивать столб с табличкой. Наверно там было приглашение или объявление о свободном участке.       Фимбула восседала на крепкой спине грифона, при каждом шаге чувствовались каменные мышцы зверя. Гермес подошёл к вершине холма, снизу раскинулись залитые водой рисовые поля, где ещё месяц с лишним назад по ночам разгуливали мёртвые крокодилы и лошади. Теперь Поющая Земля была освобождена от живых мертвецов, миссия выполнена. Можно смело покинуть эти края…       Грифон взмахнул огромными крыльями, оттолкнулся от земли и полетел. Управлять собственным грифоном было совсем другим делом; Фимбула дрожащими руками держала уздечку, боясь сделать лишнее движение: не дай бог грифон начнёт резко тормозить или наоборот разгонится так быстро, что она не успеет его развернуть и птица врежется в скалу. Но тем не менее это были ни с чем несравнимые ощущения – свободный полёт на грациозном хищнике. Сверху Поющая Земля казалась пёстрым платком, по которому ездили крошечные деревянные машинки и бегали маленькие жучки всех форм и расцветок. Жучки дрались между собой со световыми эффектами, носили большие крошки и кусочки чего-то, ездили на более больших жуках… Грифон быстро приближался к скалам, за которыми начинался Древний Лес. Днём он выглядел совсем иначе: вполне обычный лес, даже паучье гнездо с тем домом не выглядело таким страшным. Вот и озеро. Изумрудно зелёное и блестящее. Гладкое как шлифованный камень. А вот и каменная стена в перевале и стражники…       Фимбула приземлилась в двенадцати метрах от ворот. Должно быть это Инистра, военный район. Ферре отозвала грифона и подошла к воротам.       — Салютую! – отдал честь часовой. – Добро пожаловать в Инистру!       — Д-добрый день… – растерянно ответила ферре. – Скажите, а западных воинов там… сильно много?       — Понятия не имею. – Ответил другой стражник. – Пролетели Вороны Войны Анталлона, сейчас идёт война. Голуби Мира Нуи появятся только через сутки, и будет неделя мира.       — Только лишь неделя, – вздохнул третий часовой, – а потом опять месяц кровопролития… хотя нет, врём… сейчас голуби мира кружат по две недели, а война идёт два месяца… ох уж мне современные нравы…       — Спасибо… – почти шёпотом ответила Фимбула, начав мелко дрожать. – Скажите, а как мне добраться до города? Здесь есть город?       — На берегу Каор-Норд, столица Инистры. Скачите вот по этой тропе строго на Запад, не сворачивая. Перейдёте мост, там будут указатели. Сориентируетесь.       — Спасибо…       Фимбула позвала Грома, пегого рысака. Она надеялась, что пёструю лошадь издалека будет тяжело заметить. Особенно в тумане, который обволакивал стоящий впереди лес. Конь нервно фыркал и топтался на месте; видать почуял опасность. Фимбула про себя помолилась Нуи, затем дёрнула поводья, и рысак помчался вперёд по тропе.       Путь до леса был спокойным, а вот в лесу уже время от времени встречался народ. Пока это были харнийцы и ферре, которые охотились на местную живность: носорогих быков, гигантских рыжих пауков, буйволов и необычных монстров, похожих на сшитых друг с другом людей. Фимбула даже обрадовалась и прибавила ходу; раз свои так свободно охотятся, значит рядом нет врагов.       Конь выехал из туманного леса к живописной долине. Тропа из жёлтых кирпичей вела к мосту через речку, вокруг была изумительно зелёная трава. На горизонте замаячили жилые дома, а за ними башни Каор-Норда. Всё-таки Инистра самый красивый район из всех, что Фимбула видела. Она была прекрасна в своей простоте. Кому придёт в голову сражаться здесь? Ведь всё располагало к тому, чтобы…       Внезапно Гром жалобно взревел и взбрыкнул задними ногами. Ферре не удержалась и вылетела из седла. Придя в себя, она подняла голову и вскрикнула от ужаса: в бедре лошади торчала отравленная стрела. Рысак жалобно ржал и взбрыкивал. Ферре подскочила к лошади и с трудом вытащила проклятую стрелу, которая тут же растаяла в её руках. Фимбула огляделась, чтобы определить, откуда прилетела стрела, но объект открылся сам собой.       На выходе из леса стоял высокий темноволосый нуианин, в весьма необычном красно-золотом одеянии. Ветер трепал его волнистые, длинной чуть ниже ушей волосы, а «красный» лук готовился пустить стрелу с чёрным облачком на конце. Позади него грозно рычал Тайфун в доспехах из чистого серебра, инкрустированных изумрудами. Глаза нуианина горели огнём, а рот скривился в больной улыбке, предвкушая боль и смерть врага.       Фимбула отозвала больного Грома и свистнула Аякса. Лев был гораздо медлительнее Тайфуна, но его имя было коротким и первым пришло на ум. Ферре вскочила на льва, и началась бешеная погоня. Ферре гнала льва что есть силы, уворачиваясь от стрел нуианина. Громовая пантера буквально дышала в хвост льву и его наезднице. Фимбула заприметила впереди мост. Она добежала до реки. Нуианин победно ухмыльнулся и приготовился соскочить с пантеры. Пора прикончить эту кошку…       Сумеречный лев прыгнул за мост и исчез за фонтаном брызг. Нуианин прыгнул за ним и замер в изумлении: лев исчез, а с ним и человекоподобная кошка. Куда же они делись? Он слез с Тайфуна и посмотрел вниз с обрыва. Под мостом был обрыв и водопад. Очевидно, река прибрала этих двоих. А жаль, ему так хотелось самому нашпиговать ферре стрелами…       Вдруг Тайфун зарычал и уставился в одну точку. Нуианин знал, что делать. Он живо произнёс заклинание, и земля разразилась сотней острых камней, которые серьёзно ранили ферре, возникшую из Инвиза. Далее ловкий прыжок, удар мечом, затем мощное заклинание, ещё удар мечом, и ферре упала мёртвой. Лев встал на задние лапы и с рёвом отчаяния растворился в воздухе. Нуианин победно вскинул меч на плечо, довольно смотря на добычу. Мёртвая окровавленная ферре лежала перед ним. Он с надеждой начал осматривать её доспехи. Он искал значок воина. Тот самый значок, который можно обменять на предметы, что сделают его ещё сильнее. Но его не было. Значка не было, никакого. Ферре оказалась тем, кого воины пренебрежительно называли «огородниками». Огородники никогда не имели высших значков, или не имели вообще. Нуианин в гневе скривил рот и со всей силы пнул труп. Фимбула откатилась на полметра, а после её тело исчезло с легким зелёным сиянием. Человек сразу сообразил – теперь время работает против него, надо спешить. Он вскочил на своего Тайфуна и помчался вперёд. В долину, окружённую туманом…       Фимбула с трудом открыла глаза. Каждая мышца тела выла как умирающий буйвол, в глазах туман, кругом полумрак. Ферре попробовала встать и тут же упала на колени, левый бок болел так, будто рёбра были переломаны, а так же чувствовался сильный удар.       Аромат ладана нежно коснулся её носа. Над головой мелькнул кадил, и ферре стало значительно лучше. Фимбула увидела позади себя статую Нуи и молящуюся Жрицу. Теперь можно восстановить силы: в присутствии Нуи никто не посмеет драться. Фимбула порылась в сумке и с радостью обнаружила завалявшийся мясной рулет в пергаменте и бутылочку «Утренней Росы». Она совсем забыла, что в предпоследний день жизни в донжоне Киры она наполнила свою сумку едой. Порывшись её внимательнее, она обнаружила там куриную пряную грудку и тефтели из марлина на шпажках. Перекусив и полностью оправившись, Фимбула вызвала чёрного рысака Моцарта. Но тут она обратила внимание, что она находится в незнакомом месте. Кругом туман, полумрак и кое-где из земли торчат странные камни. А главное это место внушало какое-то странное спокойствие, не смотря на жуткий вид. Куда теперь идти?       — Где я? – спросила ферре. Жрицу. – Что это за место?       — Это Равнина Дольменов. Святая земля. – Беззвучно ответила Жрица. – Это место до сих пор является оплотом духовного просвещения. Однако это не останавливает разбойников, рыщущих в поисках жертвы, и монстров, алчущих крови…       Фимбула осмотрелась; Каор-Норд теперь был в абсолютно другой стороне. Его башни темнелись на горизонте в тумане. Вот туда-то и нужно возвращаться.       Едва Моцарт хотел пустить в бег, как прямо из ниоткуда с рёвом появился Тайфун с тем нуианином. Человек вскочил с пантеры и бросился к ферре. У Фимбулы остановилось сердце; неужели снова эта ужасная боль, снова обжигающий огонь и острое лезвие? Пока она была мертва… она даже не знала сколько она была мертва. Сколько она валяется тут под статуей? День? Неделю? Или вообще несколько месяцев? Это было похоже на пустой сон, в котором ничего не было, кроме нескончаемой боли…       Нуианин остановился в восьми метрах от неё. Видимо, ареал влияния статуи имел радиус восьми метров. Здесь сражения запрещены. Тайфун хрипел и забрасывал когтями землю. Нуианин ходил перед ферре как хищник, медленно из стороны в сторону. Теперь она могла разглядеть врага. Нуиане были гораздо выше харнийцев, примерно ростом с ферре. И у них были очень резкие черты лица, острые и дерзкие. Если пухлощёкие харнийцы вызывали доверие и создавали ощущение безобидности, то нуиане всем своим видом показывали готовность и любовь к насилию.       Нуианин продолжал ходить взад-вперёд. Его глаза горели огнём. Больным огнём. Такого взгляда ферре никогда не видела. Это был взгляд сумасшедшего; взгляд оголодавшего хищника, заметившего жертву. Мужчина даже не моргал. Его зрачки застыли, глядя на ферре. Они не отрываясь смотрели на неё. Интересно, долго он так ещё будет её караулить…       Внезапно нуианин кинулся на Фимбулу, раскрыв глайдер. Ферре дёрнула поводья Моцарта, и конь остановил человека ударом передних ног. Нуианин не почувствовал боли, так как попал в ареал статуи, но это его остановило. Глайдер был выбит из его рук. Фимбула чувствовала, что вокруг статуи действительно особая аура: каждый раз как ей хотелось ударить нуианина или хотя бы войти в Инвиз, она осознавала, что всё-таки не хочет этого делать. Это даже не получалось физически. Странно, но тем не менее спасло ей жизнь.       Прошло довольно долго времени. Фимбула демонстративно не собиралась уходить из-под статуи: она слезла с рысака и уселась на землю. Терпение нуианина кончалось. Его походка стала более быстрой, движения более резкими и дёрганными. Это была война терпения; у кого оно быстрее закончится, тот и проиграл. Мужчина уже стал пунцовый от гнева, а ферре ещё больше раздражала его своим спокойствием. Ферре славились своей охотничьей выдержкой, они могли часами сидеть в засаде, а их предки, ещё не настолько освоившиеся в бое, и целыми сутками, под палящим солнцем и в обжигающую метель.       Наконец человек стал выдавать окончание своего терпения: он нервно смотрел по сторонам, отвлекался на проходящих мимо чудищ, что-то кричал мелькавшим в тумане ученикам монахов. Фимбуле стало ясно, что он просто ищет уважительную причину уйти с поля боя, чтобы дать врагу понять, что тот не выиграл раунд, а лишь лишнее время, которое скоро закончится. Её губы растянулись в улыбке, вдобавок она облизнула торчащие верхние клыки.       В небе возникла тёмная точка, и на голову статуи приземлилась почтовая сова – милейшее пернатое создание в лётном шлеме. В полёте совы часто подвергались нападению ястребов, и харнийцы придумали плотные шлемы для птиц, пропитанные горьким маслом, вкус которого сразу отбивал у ястреба желание добраться до головы жертвы. В глазах нуианина возникла немая благодарность. Сова перелетела на его плечо; к её шее был привязан свиток с печатью лорда. Мужчина бегло прочитал послание, отпустил сову и сел на своего Тайфуна, бросив на ферре победный взгляд. «Сегодня тебе повезло, но в следующий раз прощайся с жизнью!» – говорил его взгляд, и сверкающий Тайфун исчез в тумане. Фимбула снова залезла на Моцарта. «Побеждает тот, кто умеет ждать.» – произнесла она с улыбкой. Конь с улыбкой всхрапнул, и кошка направилась через туман к виднеющимся башням Каор-Норда.       Половина пути прошла относительно тихо, но чем ближе и чётче становился город, тем отчётливее где-то вроде близко, а вроде и далеко слышались звуки битвы и чужеземная речь. Цокот копыт мог легко привлечь внимание, нужен кто-то быстрый, бесшумный и незаметный. Тут-то Фимбула и сказала спасибо Кире и дару за Зерафина. Медведь идеально маскировался в тёмном тумане на фоне чёрно-серых холмов и мог легко сойти за дикое животное. Чёрный медведь лёгким бегом понёс ферре к спасительным стенам.       Перед ферре возникла высокая каменная стена. Налево ехать – там море, значит вход справа. Фимбула направила Зерафина ко входу.       Отозвав медведя за углом, она вошла в Инвиз и осторожно прошла между стражниками. И не зря: во дворе было просто огромное столпотворение эльфов и нуиан. Они увлечённо что-то обсуждали, местами лежали мёртвые ферре и харнийцы. Что же здесь произошло?       Тут Фимбула обратила внимание на их плащи. У всех были плащи белого цвета с изображением серебряных рыцарских перчаток, которые отпускали белого голубя. Позади перчаток было изображение вензеля из колючих стеблей, украшенных серебряными розами. Первое, что пришло в голову Фимбуле, – Белая Гвардия, гильдия Линдора. Может и он здесь? От одного воспоминания об этом прекрасном добром эльфе сердце Фимбулы защемило так сильно, что она чуть было не вышла из Инвиза раньше времени.       Спрятавшись за складом бочек с сомнительным содержимым, она стала наблюдать. Эльфы и нуиане устроили настоящую засаду: всякий восточник, входящий в ворота города, тут же погибал под тысячами молниеносных ударов. Какое коварство…       Вдруг совсем рядом раздался знакомый голос, заставивший её дрожать. Она осторожно выглянула из-за бочек, но увиденная картина совсем её не обрадовала: прямо перед ней стоял Линдор, поправляя плащ, а вокруг него извивалась Инуя. Нуаинка открыто заигрывала с эльфом, а тот всячески показывал своё одобрение. Наконец Инуя повисла на его шее, после чего поцеловала. Нельзя было сказать, что Линдору это понравилось, но и сопротивления он не выказал.       Это стало последней каплей. Фимбула бросилась во дворы, Инвиз закончился. Инуя не заметила ничего, так как с закрытыми глазами висла на Линдоре, но эльф услышал знакомый звук и успел увидеть запомнившуюся белую полосатую шкурку и красные дреды. «Фимбула…» – прошептал он дрогнувшим голосом и хотел кинуться вслед за ней, сбросив с себя Иную. Но громогласный зов капитана шхуны заставил его зайти на борт…       Фимбула теперь думала только о задании Киры. Хватит мечтать, хватит отвлекаться, теперь только дело. Пустые мечты лишь отнимают силы.       Квартал Красных Фонарей представлял собой островок посреди реки, разделявшей город на две части. Удивительно, но здесь сидели и харнийцы, и эльфы, и нуиане, и ферре, и все настолько пьяные, с остекленевшими глазами, пожирающими полуголых девушек на ложе в клетках, что им было глубоко плевать друг на друга. Нуианин и харниец горланили что-то нечленораздельное, а эльф с ферре соревновались в том, кто кого перепьёт «Глоткой Кракена». «Глотка Кракена» было самым отвратительным и гадким пойлом во всем мире, никто даже не знал из чего делается сея гадость, поэтому просто ходили слухи, что его делают из помоев и желчи монстров. Зато по крепости этому пойлу не было равных, сшибало с первого глотка. Фимбула не боясь шла мимо орущих непристойности пьяниц, ища блондинку с двумя хвостиками. Как же её там звали?..       — Оп-па! – вскрикнул пьяный кот, увидя Фимбулу. – Смотри, ушастый, ещё девка на работу пришла устраиваться! Ах-ха-ха-ха-ха-ха!       — Н-не, эта страшненькая, я б с такой не стал! – ответил ему ещё больше пьяный эльф с неимоверно огромными ушами.       Оба разразились диким смехом. Но Фимбуле было плевать. Она искала блондинку…       Да вот же она! Светленькая девушка с двумя хвостиками с грустным видом ставила стаканы с напитками на поднос. Увидя Фимбулу, она тут же нацепила приветливую улыбку, но её глаза были грустными.       — Добро пожаловать! – произнесла она. – К нам не так часто заглядывают девушки. Вы гостья или по поводу работы?       — Я от Киры. – Ответила Фимбула, так и не вспомнив имя девушки.       — От Киры?! – блондинка тут же изменилась в лице. – Пойдём, тебя ждут!       Она оставила свой поднос и повела Фимбулу к одному из столиков.       За ним сидел высокий эльф, по комплекции похожий на Линдора, только ещё выше и более натренированный. На нём была широкополая шляпа скотовода, необычная кожаная куртка, которая кончалась чуть ниже лопаток, с высоким воротом, грубые кожаные сапоги на толстой подошве и увесистый меч за спиной.       — Юджин. – Тихо сказала девушка. – Она пришла.       Эльф поднял голову. У него были светлые длинные волосы и несколько угловатое лицо. Он был слеп на один глаз, и через него проходил большой крестообразный шрам. Но шрам был оставлен более крупным и сильным существом, чем человек, и более острым предметом чем оружие. Видать, это охотник на монстров.       Юджин оглядел Фимбулу, затем встал, порылся в сумке и протянул Фимбуле маленький тряпичный мешок с лиловой повязкой. Сеть для ловли. Он действительно охотник.       — С тебя восемьсот золотых. – Сказал охотник высоким голосом, но довольно мужественным. – Обычно я не продаю этих тварей меньше тысячи, слишком тяжело и затратно их ловить, но для друзей Киры я готов сделать исключение. Бери его и исчезни с глаз долой. Здесь они под запретом.       — Что там? – требовательно спросила Фимбула. – Кто в этом мешке?       — Развяжи и узнаешь. – Ухмыльнулся Юджин. – Я ловлю на заказ редких тварей. Но то, что сидит там, жемчужина для любого коллекционера и просто любителя животных. Этот зверь станет тебе каменной стеной. И да, советую тебе уходить с севера города через море. На выходе развязалась бойня. И берегись Кровавой Армии. Глаз болит… скоро откроется разлом…       — Разлом? Это ещё что?!       Юджин полез в карман брюк и протянул Фимбуле плотный пухлый конверт. На нём красовалась печать с изображением отпечатка руки. Знак Киры.       — Вам просила передать ваша подруга. Там всё. А теперь смывайся отсюда быстрее. И да, мы не знакомы.       Юджин перешёл на другое место, и на входе в Квартал показались четыре нуианина. Фимбула быстро поблагодарила компаньонку и под Инвизом покинула злачное место.       Плыть до берега она решила на осле. Оказалось, ослы и довольно резво плавают. Спрячась за деревьями и кустами, Фимбула стала думать, что лучше: прочитать письмо или сначала открыть мешок. Наверно, лучше прочитать письмо.       Она поставила сеть на траву. Мешок увеличился, и внутри что-то зашевелилось и недобро захрипело. Фимбула открыла конверт, ощутив знакомое тепло на душе: «Добралась до моего старого знакомого? Не померла, надеюсь? В любом случае ты молодец. Если ты помнишь, я говорила тебе, что Леон подарил мне двух питомцев – волкопса и того, кого я отдала в надёжные руки. Так вот это и есть то чудище, которое мне пришлось отдать. Это детёныш Тайрана Раздражённого. В народе его просто называют Тайран, без Раздражённый. Объясняю: Трауд и Тайран двуполые существа, внешне абсолютно одинаковы и несут яйца, из которых вылупляются горгульи. Высидеть яйцо очень тяжело, для этого и существуют специальные сети. Помещённое в них яйцо горит в огне в течение недели, тогда с определённым шансом внутри сети вылупляется взрослая горгулья, размером в три раза меньше своего родителя. Она подчинится первому, кого увидит перед собой. Между горгульей и хозяином возникает такая же сильная связь, как и с другими животными. Различить Трауд и Тайрана можно по голосам. Да-да, эта тварь разговаривает, причём понимает её только хозяин и другая горгулья. Отличить Тайрана от Трауд можно ещё по огненному дыханию: Тайран умеет выдыхать огонь и владеет огненной магией, способной замедлять врагов. Трауд владеет магией земли и сшибает противников с ног в ближнем бою. Эти двое стоят внимания. Копи деньги на Трауд, хех. И ещё, Юджин ведь говорил тебе о Кровавой Армии и разломе? Об этом спроси своего нового друга. Как выпустишь, дай ему это универсальное печенье. Эти коржики делаются из смеси мяса, злаков, овощей, фруктов, птицы и рыбы. Не знаю, как вообще можно есть подобную смесь, но зверьё с них балдеет. Развлекайся. И да, следующий пункт твоего назначения – Саванна, а именно её сердце. В зарослях вокруг озера я спрятала ещё пару мешков.»       Фимбула сглотнула и начала развязывать мешок. Сеть с треском разорвалась, и из неё вылезла горбатая помесь дракона, человека и инкуба. Фимбула видела инкубов в картинках у Киры. Горб существа был почти с Фимбулу; оно опиралось на мощные передние лапы, мизинцы которых сильно разрослись и превратились в рудиментарные крылья с торчащими из перепонки костяшками. Основной упор приходился на два больших мозолистых когтистых пальца. Задние лапы были гораздо тоньше и меньше, и казались неразвитыми и хрупкими. Но украшающие их два пальца с острыми когтями заставляли сомневаться в их хрупкости. Спина существа и бёдра были покрыты твёрдым ороговевшим панцирем. Торчащие в стороны уши подёргивались, зубастая пасть с четырьмя клыками извергала утробный хрип и жар. Жёлтые узкие глаза и отсутствие носа делали морду схожей с человеческим лицом, отчего становилось ещё страшнее смотреть на монстра. Фимбула отшатнулась от горгульи и смотрела на неё глазами, полными ужаса. Горгулья не спускала глаз с ферре, тяжело дыша и виляя длинным хвостом.       Фимбула вспомнила про коржик. Она полезла в конверт и достала круглое коричневое печенье, довольно большое и со странным запахом, похожим на смесь мяты и жареной свинины. Монстр, увидя коржик, дёрнул ушами и приподнялся на передних лапах. Фимбула поводила рукой с коржиком из стороны в сторону; глаза горгульи засверкали, из пасти пошла слюна, но она стояла на месте, терпеливо ожидая, когда хозяин сам захочет дать лакомство.       Наконец Фимбула решилась и протянула горгулье коржик. Монстр с удивительной аккуратностью взял угощение и с шумным хрустом съел, слизнув с безгубого рта крошки.       — Хозяйка, – произнёс монстр несколькими мужскими голосами одновременно, – отныне мы едины, и я пойду за тобой на Край Света. Я порву любого, кто тронет тебя, или просто косо посмотрит. Каждоё твоё слово для меня закон. Приказывай!       Фимбула осторожно протянула руку. Тайран протянул голову в ответ и уткнулся лбом в ладонь ферре.       — Ты мой друг, а не слуга. – Улыбнулась Фимбула. – Не называй меня хозяйкой, зови меня Фимбула.       — Не смею, Хозяйка. – Ответил монстр. – Как можно…       — Пожалуйста. А я… я буду звать тебя Абаддон. Отныне ты Абаддон. И меня зови по имени.       — Но Хозяйка, моё бескрайнее уважение к вам не позволяет мне подобной дерзости…       — Зови меня Фимбула. – Ферре выдержала паузу и тяжело вздохнула. – Это приказ. Ты мой друг, а не прислуга. Запомни это.       Абаддон помолчал.       — Хорошо. – Ответил он без колебаний. – Я сделаю всё, что вы… что ты мне скажешь.       — Боже, почему вы такие сознательные и покорные?       — Во мне течёт кровь дракона и демона. Демоны всегда слепо подчиняются хозяину, они отдают себя полностью в его руки. Это потому, что демонами надо правильно командовать. Память тысяч порабощённых инкубов сохранилась во мне, и я повинуюсь этому зову. Я всецело отдаю себя моему хозяину. Мой хозяин – ты.       — Ты много чего знаешь для ручной горгульи.       — Это память драконов. Всё то, что ты видишь в мире, уже существовало раньше, и мои предки это видели. Я помню всё, что помнили и знали они. Не всё, конечно, но очень много.       — Тогда расскажи мне о разломе и Кровавой Армии.       — Разлом – это односторонний портал. Он ведёт из Преисподней сюда, но мы не можем попасть в Преисподнюю, зато демоны могут прийти в наш мир. Они огромны, сильны, и невероятно могущественны. Порталы открываются без чёткого алгоритма, и где угодно. Сотни храбрейших и сильнейших воинов отправляются на борьбу с ними. Но неподготовленных одиночек, как ты, ждёт неминуемая смерть.       — Как выглядит разлом?       — Вот так. – Абаддон повернулся в сторону и поднял голову. Ферре увидела огромный пульсирующий сгусток энергии в виде диска, от которого исходил светящийся пар и освещались облака. В центре сгустка извивался комок молний, время от времени сбрасывающий на землю горящие камни.       — О Нуи Всемилостивейшая… – вздохнула Фимбула, прижав уши.       — Советую тебе идти пешком. Я буду сопровождать тебя. Быстрое перемещение привлечёт внимание Кровавой Армии. Мы пройдём лесом, там больше шансов спрятаться.       — Хорошо, я тебя послушаю…       — Скажи, что мне делать?       — При нападении на меня используй всё, что умеешь. Все атаки, которыми ты владеешь, все приёмы.       — Хорошо. Я порву любого, кто осмелится приблизиться к тебе. Для меня будет радостью отдать за тебя жизнь.       — Надеюсь, этого не произойдёт. – Улыбнулась Фимбула и погладила горгулью, так же пообещав, что при возможности купит ему ещё коржик.       Ферре и её новый питомец шли по пустой тропинке среди зелёного луга. Впереди показался лес. Тот самый, из которого выскочил нуианин. Абаддон не отставая следовал за хозяйкой, готовый к атаке. Долгое время всё было тихо. Но внезапно впереди показались огни лап Тайфуна, и снова это оказался тот нуианин. Сначала он замешкался от неожиданности, но после страшно обрадовался, увидя свою лёгкую жертву. Похоже что он не заметил горгулью…       Нуианин соскочил с пантеры и радостно натянул тетиву лука, как вдруг волна огня окатила его с ног до головы. Мужчина вскрикнул и отшатнулся, сбившись с прицела и промахнувшись. Заряженная проклятьем стрела пролетела мимо ферре и растворилась в тумане. Ну что ж, тогда он атакует в ближнем бою. Но из пасти Абаддона вырвались тонкие огненные струйки, похожие на молнии. Они опутали тело нуианина с ног до головы. Мужчина остановился, расширил глаза и вскрикнул. Затем на его лбу проступили толстые вены, глаза буквально полезли из глазниц, на коже начали проступать ожоги. Он остановился и заорал не своим голосом, извиваясь под опутавшими его молниями. Фимбула спохватилась и открыла огонь по обезоруженному нуианину.       Наконец, Абаддон прервал свою атаку и одним прыжком очутился перед нуианином. Свалив его с ног ударом крыла, монстр начал буквально отрывать зубами и когтями куски мяса. Фимбула так же вошла в боевой раж, абсолютно не чувствуя жалости к этому человеку, коварно напавшему на неё, ещё и столько продержавшему под статуей. Она осыпала нуианина кислотными и огненными стрелами, в то время как Абаддон снова окатил его огнём. Мужчина смог наконец встать на ноги и попробовал сбежать, но снова был опутан молниями.       Наконец, он упал, обессиленный и окровавленный. Фимбула дала Абаддону приказ остановить атаку. Горгулья нехотя отошла от нуианина и встала перед хозяйкой.       — Лучше прикончить его сейчас! – прохрипел он, облизываясь. – Я чувствую его намерения, он нападёт снова! Он исцелится и погонится за нами!       — Нет, мы и так его истрепали… не в моих правилах убивать ослабленных!       — Поверь мне! Я это знаю! Я перегрызу ему глотку, таким образом он потеряет нас из вида, а то и вовсе больше не сунется!       Фимбула молчала. Раненый нуианин лежал перед ней, смотря на неё глазами, полными ненависти и страха. Он понимал, что сейчас умрёт. Возможно, навсегда. Фимбула долго смотрела в эти молящие глаза; она навсегда запомнила этот взгляд. Молитва, страх, ненависть, отчаяние, осознание поражения, желание мести – всё это смешалось в одном лишь взгляде.       Ферре убрала оружие и жестом дала нуианину понять, что пощадит его и даст возможность оклематься и уйти. Она пошла дальше по дороге, и Абаддон пошёл за ней, шикнув на испуганного Тайфуна. Едва они отошли метров на пять, горгулья вдруг с рыком кинулась назад и с треском вгрызлась в голову нуианина. Мужчина несколько раз дёрнулся и замер. Абаддон начал с довольным видом поедать содержимое прокушенной головы.       — Что ты делаешь?! – испуганно прикрикнула Фимбула.       — Он начал колдовать. – Невозмутимо ответил монстр. – Я предупреждал, что порву любого, кто осмелится на тебя напасть.       Когда тайран съел голову практически наполовину, тело мужчины исчезло, и исчез Тайфун. Абаддон удовлетворённо облизнулся и сказал:       — Теперь можно идти дальше. Хотя жаль, вкусный оказался человечишка.       — Ох, ты наверно голодный… – спохватилась Фимбула. – А у меня ничего нет. Я бы тоже чего-нибудь поела…       — Мне много не надо. Убей любое животное, и мне хватит.       — Надеюсь. Путь у нас не близкий.       — Я буду есть только после того, как наешься ты.       — Не говори глупости. Как только доберусь до Саванны, убью для тебя самого жирного зверя. Только будет это Анталлон знает когда, до Саванны ещё поди доберись…       — Можно срезать через Плато Соколиной Охоты. На юге этого района горы кончаются, и в низинах лежит Саванна. Ты доберёшься в два раза быстрее.       — Особенно если полётом. Абаддон, ты пока свободен.       Горгулья растворилась в воздухе со словами «Только позови, и я приду!». Вместо него появился Гермес. Пора совершить серьёзный полёт.       Крепкий грифон разогнался, взмахнул крыльями и взлетел. Инистра быстро покрылась лёгкой прозрачной пеленой облаков. Низу показались горные перевалы, и Инистра плавно перешла в Древний Лес. Сверху этот лес выглядел совсем иначе: помимо паучьего гнезда Фимбула с высоты увидела невероятных размеров полые пни от деревьев, которые были выше донжона Киры. Странно одетые люди время от времени ходили внизу, тут же с ними ходили птицеподобные ящеры и маленькие ушастые существа. Что же это за место?       Довольно долгое время Фимбула наслаждалась лесным пейзажем, затем внизу показались знакомые скалы родного дома. Грифон начал быстро снижаться; он достаточно устал. Ферре приземлилась и погнала Гермеса прямо на юг. Птица резво бежала, пока её крылья отдыхали.       Вот снова родное поселение в низине. Но ферре не ощутила того щемящего чувства тоски; напротив, ей стало очень тепло на душе, что она всегда может вернуться туда, где её ждут. А так же она наконец избавилась от болезненных мыслей о Маллеусе. Она до сих пор с болью вспоминала, как Инуя целовала Линдора, но Кира не зря учила её силе духа. Не судьба, так не судьба; встретиться с Чёрным Ветром гораздо важнее беготни за смазливыми мальчиками. Более того, ей даже захотелось заехать в гости, посмотреть на погрязшего в домашних делах старого приятеля, который ещё каких-то пару лет назад тоже мечтал о путешествиях на демонической лошади, собственной гильдии, славе на арене и поисках морских сокровищ…       Фимбула так задумалась, что не заметила как пробежала дом Маллеуса и оказалась в жилом секторе. Всё как сказал Абаддон: за жилым сектором был резкий обрыв, и внизу лежала прекрасная ни на что не похожая долина. Грифон жостаточно отдохнул и взмыл в воздух.       На горизонте блестела вода. Это и есть то самое сердце Саванны. Там Кира припрятала что-то для неё. Фимбула знала, что это очередной питомец, но вот кто…       Солнце уже клонило к закату. Грифон стремительно снижался. Фимбула ещё не знала, что Саванна тоже является горячей точкой, потому пришла в ужас, когда оглянулась и увидела трёх златорогих гвинедарских оленей, которые неотступно следовали за тенью грифона. Нетренированная птица снова устала и быстро снижалась. Фимбула запаниковала; приземлиться негде, спрятаться негде, алтарей Нуи вообще не видать…       Впереди показалась вышка для дирижаблей. Уж до неё Гермес дотянет. Ферре погладила птицу и попросила собраться с силами. Осталось совсем чуть-чуть. Грифон с трудом долетел до крыши. Наездники, отозвав оленей, мигом бросились по лестнице наверх, их топот и довольные крики на западном наречии быстро приближались. Фимбула отозвала грифона и решилась на отчаянный шаг: уйдя в Инвиз, она спрыгнула вниз. Она очень сильно ушиблась, лапы свело от боли и она долго сидела на коленях, приходя в себя, но это было не сильно большой жертвой для спасения жизни и экономии времени и сил. Когда западники достигли верхушки и с удивлением никого там не обнаружили, ферре уже отошла на почтительное расстояние и после окончания Инвиза поскакала к озеру на своей зебре. По пути она отдышалась и смотрела по сторонам, чтобы в случае чего бежать со всех ног.       Озеро было совсем небольшим и практически голым. Недалеко друг от друга росли два кустика, а напротив них пара валунов, поросших зеленью. Вдоль берега ходили важные голубые фламинго, ловя кривыми клювами рыбу и выщипывая со дна водоросли. Фламинго были достаточно спокойными птицами и никогда не нападали первыми, за редким исключением.       Ферре решила начать обыск с валунов. Фламинго предупреждающе захлопали крыльями, но не напали. За камнями и под ними ничего не было, а вот в кустах со стороны валунов что-то темнелось. Фимбула вернулась к кустам и увидела сеть для ловли монстров с синей лентой. Внутри шевелилось пойманное существо, но оно несколько странно гудело. Это было похоже на звук из смеси нескольких труб, только звучало более глухо и протяжно. Фимбула прислушалась к звуку; на несколько секунд ей показалось, будто существо поёт. Поёт механическим ветряным голосом. Как странно… может прикреплённая записка Киры всё объяснит?       «В далёкие времена эти существа очень ценились жителями Мейра, древнего северного государства, – прочла ферре родной почерк, – мейровцы свято верили, будто пойманный Властелин Ветров исполнит любое желание. Точнее, сколько угодно этих желаний, если пообещать ему отпустить его. Но когда выяснилось, что они не способны на такое, ибо не обладают магией, их оставили в качестве боевых спутников. Властелин Ветров очень необычный элементаль. Его невозможно отличить от обычных духов ветра, чтобы он проявил себя, его нужно заманить в ловушку и напугать. Тогда он увеличится в размерах, если это конечно он. Их много, но единицам удаётся поймать его. Властелин Ветров не самый сильный питомец, но кое-что умеет. К нему нужен особый подход. Когда выпустишь, слушай внимательно. Он скажет тебе имя.»       «Скажет? – пробормотала Фимбула. – Он что, тоже разговаривает… ладно, давай посмотрим на тебя…»       Фимбула развязала сеть и оттуда в воздух поднялся дух ветра. Тот самый, каких она била в тренировочном лагере. Летающий монстр, сотканный из воздуха, который волнами ходил по его телу и напоминал скорее потоки воды. Существо имело округлое тело, которое заканчивалось подобием длинных прядей волос и длинным изогнутым хвостом, который служил элементалю ногами. Его руки напоминали передние ноги богомола, морда заканчивалась треугольными зубами, а на голове были то ли длинные уши, то ли загнутые назад рога. Глаза горели как светлячки. На ощупь дух ветра напоминал плотную гладкую резину; оно соткано из сильно сжатого воздуха.       Властелин парил над землей, глядя на Фимбулу глазами-светлячками. Довольно странное полупрозрачное существо, но вместе с тем такое изящное. Отпугивающее приведение, и вместе с тем прекрасное творение природы. Но когда он скажет имя? Он смотрит и молчит.       — Ну… привет… – нерешительно сказала Фимбула. – И… как тебя зовут?       Элементаль приблизился мордой к ферре. Был полный штиль, но в ушах кошки раздался громкий вой ветра. Сначала это было монотонное гудение, которое переросло в слова на неизвестном языке. Возможно, это был древний и уже мёртвый язык, на котором говорили жители Мейра, а может это был язык ветра. О котором часто упоминал Грелл.       — Ври-и-и-илл… – отчётливо раздалось в голове Фимбулы, и вой быстро стих. Властелин снова отлетел от хозяйки и повис в воздухе.       — Врилл. – Повторила Фимбула. – Ты Врилл. Ты умеешь говорить?       Врилл молча таращился на неё, подёргивая хвостом.       — Ясно, ты не говоришь. Ну что ж, ты пойдёшь со мной. Так, а куда же мне идти дальше?       Больше записок нигде не было. Но это явно было не всё. Фимбула осмотрела записку и нашла продолжение на обратной стороне.       «Твоя последняя точка – Полуостров Рассвета. Скачи на запад Саванны, там найдёшь проход на Радужные Пески. Дальше строго на запад до моря, затем перелетишь на грифоне и окажешься на месте. Скачи на коровью ферму рядом с поселением Корихалла. Найти его легко, сориентируешься. Там тебя будут ждать мои два последних подарка. С такими друзьями не пропадёшь. И запомни кое-что: огонь не обжигает того, кто им управляет.»       Фимбула спряталась за валуном и дождалась ночи. В темноте всё же легче скрыться. А дабы стать ещё незаметней издалека, ферре пересела на Моцарта, чёрного рысака. Всё-таки пора поскорее собрать подарки Киры и выбираться на Запад.       Моцарт резво нёс хозяйку по Саванне, и пока всё было спокойно. Фимбула даже позволила себе расслабиться и перестала озираться по сторонам. Она смотрела вперёд, на звёздное небо. Всё-таки в ночи есть что-то волшебное, необычное. Ночь даёт миру совершенно иные краски. Ночь много скрывает, но и открывает то, чего не видно днём. То, что можно увидеть только в темноте или при свете звёзд…       Сзади раздался странный хрип. Фимбула оглянулась и вскрикнула от ужаса: десять эльфов на бело-синих оленях догоняли её. Время от времени у оленей будто вырастали эфирные крылья на короткий миг, и они прыгали необычайно высоко и далеко, издавая этот хрип. Ферре пришпорила коня, и тот рывком помчался вперёд. Но и олени ускорились, более того, они быстро догоняли коня.       Дальше самое страшное: начался обстрел. Огненные и обычные стрелы градом посыпались на Фимбулу; она едва успевала уворачиваться, дёргая коня из стороны в сторону. Моцарт заметно старался вовремя реагировать на команды хозяйки, но усталость давала о себе знать. Конь начал снижать скорость, и одна из стрел угодила ему в заднюю ногу. Моцарт взвизгнул и взбрыкнул копытами. Как раз один из оленей приблизился слишком сильно, и удар задними ногами пришёлся прямо ему в голову. Животное с хрипом упало на землю, свалился и седок. Ещё несколько оленей запнулись об товарища, один резко затормозил, чтобы не растоптать эльфа. Таким образом удалось создать помеху, и ферре вновь дёрнула поводья. Моцарт снова рывком понёсся вперёд, и за ним гнались уже три оленя.       Впереди показался спасительный свет. Это статуя Нуи, вот уже видно огонь и дым от кадила Жрицы. Ещё сотня метров, и она спасена. Олени уже дышали в хвост коню, последний рывок…       Олень резко приземлился прямо перед носом лошади. Моцарт остановился и встал на дыбы. Фимбула успела отозвать питомца, как одновременно десяток режущих ранений обрушился на неё.       Очнулась ферре под статуей, до которой не хватило буквально пары шагов. Всё тело болело ещё сильнее, чем после первого раза, будто сотня тракторов проехались по ней. Ферре с трудом встала и вознесла молитву богине. Вызвав отдохнувшего, но с ещё не зажившими ранами Моцарта, Фимбула хотела ехать дальше, но развернув лошадь, уткнулась носом в стену из эльфов. Шестеро мужчин и четыре девушки (как оказалось вблизи), окружили статую в кольцо. Фимбула вновь ощутила на себе этот взгляд. Этот дикий, безумный, звериный взгляд. Руки Фимбулы затряслись.       Мужчина со шрамом в капюшоне что-то сказал, и две девушки ринулись к Фимбуле на оленях. Скакуны резко толкнули Моцарта, и конь отшатнулся на пару шагов. Олени отошли и повторили толчок. Конь оказался ещё дальше от статуи. Но от третьего толчка ферре удалось увернуться. Эльфы заскрипели зубами и сделали ещё несколько попыток вытолкнуть кошку за пределы ореола статуи. Уставший Моцарт уже не так резво уворачивался, и пришлось его отозвать. Теперь в наступление перешли все десятеро. Ферре прыгала из стороны в сторону как кузнечик, со временем ей даже стало это нравиться. Её стало забавлять, как недруги злятся и бесятся от её ловкости. Под конец ферре удалось запрыгнуть на голову статуи, и она исполнила танец ферре, нахально улыбаясь и двигаясь более резко и демонстративно.       Внезапно резкий толчок со спины сбил её на землю, и мелькнула тень крыльев глайдера. Ферре ушибла руку и оба колена; эльфы злорадствовали и приготовили оружие. Сзади захрипел олень; кто-то готовился выволочить её из-под статуи и снова убить. «Чтоб вам всем тут вечно лежать…» – подумала Фимбула, собрала последние силы и встала. Если умирать, то с честью.       Внезапно стоящий сзади эльф завопил что-то на своём языке и бросился прочь на своём олене небесно-синего цвета. Остальные эльфы переглянулись, затем и их лица исказились от страха. Они смотрели на Фимбулу глазами, полными ужаса. Их скакуны заволновались и попятились, а через секунду они все неслись прочь с криками ужаса. Ферре отошла от шока спустя пару секунд и оглянулась. Сзади никого, только Жрица и статуя. Победно хмыкнув, ферре пересела на дымчатого таре и продолжила свой путь.       До утра путь был спокойным, но после длинного перевала пришлось прорываться через гнездо байамов. Ящеры очень ревностно охраняли свои кладки, пришлось ехать осторожно в обход не подходя близко к кладкам.       К полудню Фимбула проехала уже знакомую ферму таре. Сётунга как всегда не было дома, зато играющие во дворе малыши и несколько взрослых таре приветливо затарахтели. Фимбула затормозила и погладила подбежавшие к ограде живые механизмы. Но играть некогда, остался последний подарок. Кошка попрощалась с таре и продолжила путь. Она не обращала внимания ни на сон, ни на голод, она гнала питомца вперёд.       Ближе к полуночи она уже проезжала джунгли Махадеби. Тут таре пришлось отпустить; Даниэль будто захандрил. Таре сбавил скорость, постоянно на кого-то хрипел, бросался на тени, и в целом вёл себя очень неспокойно. Но ещё более подозрительно оказалось то, что Даниэль не один вёл себя так. Все скакуны вели себя очень неспокойно; Фимбула кое-как добралась до заставы на полуострове Рассвета. Ферре уже была вне себя от усталости и попросилась переночевать у часовых. Те отправили её в общий дом, где она упала на кровать и крепко проспала до самого утра.       Наутро животные вели себя совсем плохо: львы убегали от хозяйки прижав уши, лошади отказывались везти её, таре просто не появлялись. Пришлось идти до места пешком; дилижанса на горизонте не было видно. Фимбула шла по тропинке, а рядом скрипя когтями шёл Абаддон. Боевые питомцы не боялись выйти на зов, но горгулья была единственной, кто мог говорить и дать совет.       — Я очень польщён, что ты выбрала меня в качестве сопровождающего, – сказал Абаддон, – но объясни наконец, что случилось?       — Что-то странное происходит, Абаддон. – Ответила Фимбула. – Все мои ездовые звери ведут себя очень странно, они боятся прийти на зов, отказываются везти меня. Будто бы чувствуют что-то нехорошее. Будто какая-то сущность следует за мной…       — Исключено. Если бы кто-то шёл за нами, я бы почувствовал.       — Тогда в чём дело? Впервые вижу такое…       — Может, погода? Сегодня жарко.       — Да, ты прав, сегодня жарковато.       Солнце начало садиться, а поселения Корихалла даже на горизонте не было видно. Ферре и Абаддон миновали небольшую заставу, где устроили перерыв и перекус. На аукционе ферре нашла довольно дешёвые измельчённые злаки, нашинкованные овощи, специи и курятину, после чего, воспользовавшись котлом рядом с трактиром, приготовила пикантные булочки и куриный бульон с овощами, а Абаддон угостился индюшатиной и парой коржиков. После ужина они продолжили путь.       На сытый желудок и идти стало легче. Ферре бодро шагала вперёд, думая о том, что за подарки приготовила Кира. Наверняка это прирученные элементали. Только вот какие…       Слабое сияние Алтаря Нуи разбавило на пару мгновений быстро наступившую темноту. Застрекотали сверчки, холодный ночной ветер время от времени прогонял волны песка. Фимбула поёжилась, проходя мимо статуи. Порыв холодного воздуха будто прошёл сквозь неё. Абаддон остановился.       — Что такое? – спросила Фимбула обеспокоенно. – Ты меня пугаешь…       — Я чувствую. – Ответила горгулья. – Я теперь чувствую! Что-то идёт за нами! Это иная сущность, она становится сильнее! Мы прошли несколько алтарей, и после каждого раза она становилась всё более материальной!       — О чём ты говоришь? Что там!?       — Прости, Хозяйка! Я не могу сопротивляться!!! Беги!!!       Горгулья растворилась в воздухе. Фимбулу вновь обуял страх. Теперь даже боевые питомцы не отвечали на зов. Да что происходит?!       Ферре решила дойти до Корихаллы и там поискать помощи. Вокруг никого не было, и страх постепенно начал отступать. Но едва она перестала бояться, как ей показалось, что она слышит цокот копыт. За ней шло копытное существо, судя по звуку размером с лошадь. Фимбула остановилась и прислушалась. Цокот прекратился. Тишина. Девушка пожала плечами и пошла дальше. Цокот вновь раздался. Ферре вне себя резко обернулась; никого нет. Кто же это цокает? Или от усталости уже пошли галлюцинации? Или она перепутала специи?       Ферре шла около часа нарочно не оглядываясь, и цокот не отставая следовал за ней и прекращался, как только она останавливалась. Наконец Фимбуле надоели эти прятки. «Кто здесь? – громко спросила она. – Кто идёт за мной? Покажись немедленно!»       В ответ тишина. Но ведь за ней явно что-то идёт, и раз до сих пор не напало, значит не желает ей зла. Хотя кто знает, что нужно этому невидимому существу. Фимбула пригляделась, нет ли кого в Инвизе. Увиденное повергло её в ещё больший ужас: ей показалось, будто в воздухе висит едва заметная лошадиная голова. Ферре попятилась назад, а затем бросилась на четвереньках бежать что есть силы, стараясь не оглядываться и не думать о том, что за ней следует.       До Корихаллы ферре добралась только под утро. От испуга она бежала не останавливаясь и даже не чувствовала усталости. Да и ощущала она себя как в бреду; в таком состоянии она не помнила как дошла до коровьей фермы, затем к ней подбежал какой-то человек и начал совать под нос два мешка. Она развязала один мешок, затем второй, потом всё смешалось перед глазами, и ферре упала без сознания. Теряя последние крохи сознания, она слышала голос обеспокоенного мужчины, затем испуганный женский возглас, после чего она погрузилась в темноту и тишину.              «Почему ты боишься?» – тихо спросил Чёрный Ветер, выдыхая искры.                     

Глава 10. Добро пожаловать на Запад,

      

или

      

Драконий полуостров

      

      Фимбула наконец пришла в себя. Или проснулась. Или вчера очень много выпила. В глазах туман, в ушах гудит, голова трещит. Точно похмелье. Только вот где она так напилась… впрочем, неважно. Надо вставать, ведь Кира ждёт её, сегодня много работы. Ферре с трудом поднялась с кровати и начала протирать глаза.       Тесная деревянная комнатушка… это не донжон Киры. Это чужой дом!       Фере моментально проснулась. Где она? Что случилось? Кошмар, Кира убьёт её… и хозяева… где хозяева дома?..       Фимбула встала с кровати и тут же застыла на месте. Прямо перед входом в комнату дремало неведомое чудище. Это было похоже на человекообразного дракона, довольно большого дракона. Фимбула тихо застонала и села на пол. Похоже, это сам Тайран Раздражённый… монстр нашёл её и утащил к себе… а Эльтере? Где же Эльтере?! Неужели эта тварь съела её?!       Ферре взяла себя в руки. Надо быстрее уходить, и не разбудить монстра. Судя по запискам из дневника некоего профессора Руба, эта тварь непобедима. Она съела бедную Эльтере, юную девчушку, которая так некстати встретилась ей в этом злосчастном лесу… в окне ферре увидела песок и деревянный забор. Монстр утащил её в неведомое место, чтобы спрятать и съесть потом. Надо убираться…       Фимбула начала вылезать в небольшое окно, и её меч случайно звякнул об торчащую из стены железку. Ферре в ужасе замерла. Чудище зашевелилось и с хрипом встало на лапы. Как оказалось, легендарная горгулья оказалась меньше, чем её описывал профессор Руб, но тем не менее это не умаляло её опасности.       — Ты проснулась! – произнёс монстр смесью мужских голосов, звучащих словно в трубе. – Слава вашему богу!       Фимбула выхватила меч и угрожающе выставила его вперёд. Горгулья остановилась.       — Не подходи ко мне, людоед! – произнесла Фимбула предупреждающе. – Что ты сделал с Эльтере?!       — Хозяйка, ты не узнаёшь меня? – спросил монстр. – Ты ничего не помнишь?       — Помню, прекрасно помню! – ответила ферре. – Я читала о тебе в дневнике профессора Руба. Он твой создатель! Ты и твоя гадкая сестричка принесли не мало бед всему миру!       — Хозяйка, это я, Абаддон! – в голосе монстра появилась неподдельная скорбь. – Ты забыла меня? Ты же купила меня у охотника на монстров Юджина, в Инистре… мы вместе шли сюда за подарком твоей подруги Киры.       — Какие подарки? О чём ты?! Не зови меня хозяйкой, тебе не усыпить меня своей лестью! Кира ждёт меня в своём донжоне, уж она-то задаст тебе!..       — Хозяйка… Кира мертва, а её донжон давно снесён, ты сама говорила мне… – монстр начал медленно приближаться. Его жёлтые глаза блестели. – Хозяйка… неужели ты ничего не помнишь? Почему ты мне не веришь?       — Потому что я не верю легендарному монстру, что сожрал половину Востока!       — Тайран Раздражённый мой предок. Я вылупился из его яйца, а потом меня передали тебе… вспомни меня… я порву любого, кто посмеет тронуть тебя, или даже косо посмотреть… Фимбула…       Ферре широко раскрыла глаза. Внезапно она испытала острое чувство дежавю. Да-да, она определённо слышала эти слова где-то раньше. И монстр… в его взгляде было что-то знакомое, что-то… родное?       — Эй, мам! Она встала! – раздался голос мальчика, и топот за спиной монстра. В дверном проёме появился взъерошенный мальчуган в грубой рубахе и грязных штанах до колена.       Горгулья обернулась к нему. Парень был очень взволнован.       — Мам, она на своего дракона нападет! Круто её плющит! – заголосил парень.       — Джамми! Нельзя так говорить. – Появившаяся женщина в рубахе из такого же материала, кожаной жилетке сверху, короткой юбке и сапогах на небольшом каблуке отвесила мальчугану подзатыльник. – Ну-ка иди лучше разогрей ужин! Я поговорю с Фимбулой.       Мальчуган убежал и где-то рядом загремел посудой. Женщина спокойно прошла мимо горгульи, та лишь с надеждой посмотрела на неё.       Фимбула совсем ничего не понимала и убрала меч.       — Как вы себя чувствуете? – спросила она.       — Вроде хорошо… кто вы? Что это за монстр?       — Ох, этого я и боялась… – вздохнула женщина. – Что вы помните?       — Я шла в Поющую Землю, в донжон моей подруги Киры. Она обещала мне рассказать кое-что интересное из своей жизни. Я заблудилась в Древнем Лесу, зашла переночевать в заброшенный дом, нашла обрывки дневника. А потом я здесь…       — Это было месяц назад. – Произнёс дракон тихо. – Даже больше…       — Я так понимаю, эта горгулья ваш питомец? – поинтересовалась женщина.       — Я не знаю. – Нервно ответила ферре. – Я уже ничего не знаю… что вообще было?! Вы кто?!       — Я вкратце объясню вам. Вы пришли к нам утром в ужасном состоянии. По описанию это были вы, мы должны были вам передать двух пойманных элементалей, которых нам передала загадочная чёрная ферре. Потом вы потеряли сознание. Мы с мужем отнесли вас в дом. Вы пролежали пару часов, затем очнулись и рассказали нам, куда идёте и зачем. Вы ищете Чёрного Ветра, лошадиного демона, что зовёт вас во снах. Я попросила вас о помощи, очистить наше шафрановое поле от воров и диких вепрей. Вы ушли и вас не было целые сутки. Потом мой муж вернулся и принёс вас раненую и без сознания… я не знаю что случилось с вами… это моя вина… не пошли я вас на это чёртово поле… – женщина смахнула слезу.       — Я знаю, что было. – Вновь подал голос монстр. Женщина, казалось, не понимала его.       — Вы понимаете эту горгулью? – спросила ферре, и ответ последовал отрицательный. Чего и следовало ожидать.       — Когда мы пошли на поле, – начал Абаддон, – к нам подошёл некто в тёмных мешковатых одеждах. Я не понял, кто именно это был, но это был дружественный человек. Он начал предлагать вам помощь. Только потом, когда я на секунду отвлёкся, он вонзил вам в шею что-то острое и исчез со вспышкой света!.. я не успел остановить его… я не успел… – горгулья опустила голову и прижала уши. – Это моя вина, хозяйка… я должен был это предвидеть… но я не смог…       — Что за человек?! – Фимбула с подозрением посмотрела на женщину.       — Я не знаю… – харнийка едва сдерживала слёзы. – Мы с мужем уже год не можем изловить его… из-за него исчезли все наши домработницы и домработники, он ничего не крадёт… его не интересуют ни деньги, ни наш шафран, ни даже фамильные драгоценности мужа… ему нужны только люди… мне кажется он и до Джамми пытается добраться, но я не знаю зачем…       Женщина не выдержала и расплакалась. Абаддон дружески ткнул её головой в живот. Ферре поверила этой женщине, но совсем не помнила ничего из того, что ей рассказали. Она даже не понимала, откуда в её коллекции питомцев взялся сын Тайрана Раздражённого.       Джамми накрыл на стол и крикнул мать из кухни. Ферре задумчиво жевала суп из мяса буйвола с луком и помидорами, Абаддона угостили курятиной. Джамми развлекался тем, что кидал горгулье кусок, а тот подхватывал в воздухе и жадно глотал. Мальчик никогда не видел таких диковинных зверей и был безумно счастлив этому тесному контакту.       — Что ещё мне следует знать? – спросила вдруг Фимбула, не обращаясь к кому-то конкретно.       — Сущность перестала преследовать нас. – Ответил Абаддон. – Я уже давно не чувствую её. Порой она приходит, но не давит на меня. Её блокирует твой страх. Страх мешает ей подойти и открыться тебе.       — Что? Ты о чём? – Фимбула пожалела, что задала этот вопрос.       — Ах да… – спохватилась горгулья. – После того, как в Инистре открылся разлом, и Кровавая Армия ступила на нашу землю, из него вышла ещё одна сущность, но иная. Она не несёт зла, скорее она ищет приют. Я слышал её зов. Она считает тебя своим хозяином, но больше ничего не говорит.       — Что за… – начала возмущаться Фимбула, как вдруг в её голове словно что-то оглушительно щёлкнуло, и она вспомнила ночь и цокот копыт невидимого существа. Ферре с глухим возгласом откинулась на спинку деревянного стула, затем схватилась за голову и зажмурилась. Все напряглись в ожидании.       — Я… вспомнила… – неуверенно сказала она. – Ночь… цокот… что-то невидимое шло за мной… АХ!!! – она снова вскрикнула и зажмурилась. – Голова… лошадиная голова в Инвизе… она висела передо мной… одна лишь голова…       — Что ещё вы помните? – с надеждой спросила женщина.       Фимбула некоторое время сидела молча с закрытыми глазами.       — Ничего… – ответила она. – Это всё. Абаддон…       — Да? – горгулья с небывалой радостью подскочила к ферре.       — За мной что… идёт невидимая призрачная лошадь?       — Вполне возможно, я не знаю… я не видел эту сущность, она боится показаться. Она впитывает твои эмоции и отвечает страхом на страх. Я лишь ощущаю её присутствие время от времени, но не более того.       Фимбула замолчала и продолжила есть.       Солнце начало клониться к горизонту. Женщина беспокойно бегала по дому, время от времени выходила в поле, то уходила на задний двор, то опять вбегала в дом. Только Джамми непринужденно играл с горгульей. Фимбула отчаянно напрягала память, силясь вспомнить хоть что-то из последнего времени. Но память будто отшибло начисто. Она была уверенна, что всё, что она помнит, так и было. Но с другой стороны, зачем этой женщине врать ей? И эта горгулья… уж больно странно она себя ведёт. А вдруг женщина тоже понимает её, и всё это не более чем заговор, цель которого загнать её в заблуждение и сбить с дороги? От таких глубоких размышлений ей стало только хуже: голова разболелась, ощутилось недомогание по всему телу. Ферре вышла во двор чтобы проветриться. Абаддон, не желая оставлять «хозяйку», вышел за ней.       — Ты точно мой питомец? – спросила ферре, глядя на закат.       — Да. – Ответил монстр. – Я знаю, как могу это доказать. Отзови меня и призови другое животное.       — Хм…       Ферре сказала горгулье что та свободна. Монстр растворился в воздухе как пар. Фимбула протёрла глаза. Определённо, это её питомец. Но откуда он взялся?..       Девушка вспомнила, что приручила боевого белого медведя Ингвара и позвала его. Медведь радостно кинулся к хозяйке, лизнув её мягким языком. Ферре погладила его и с улыбкой почесала ему за ухом.       Внезапно очередной щелчок в голове. Она вспомнила мужчину. Мужчину удивительно прекрасного, но не смогла вспомнить лицо. Единственное, что она вспомнила, это его глаза цвета аметиста, и ощутила острую тоску по нему. Фимбула задумчиво почесала голову и тут же с визгом отдёрнула пальцы. Вместо твёрдых дредов она нащупала мягкие шелковистые волосы. Она посмотрела на свои руки. Чёрная шкурка, совсем как у Киры.       Снова щелчок в голове. У неё была белая шкурка с чёрными полосками и волосы были заплетены в дреды. Когда она меняла внешность?!       Ферре сразу бросилась к женщине и требовательным тоном заявила, что ждёт объяснений что произошло.       — Ох, простите, я забыла вам сказать. – Залепетала женщина испуганно. – Перед тем как идти в поле вы сказали что хотите заглянуть в магазин дару. Я сказала вам, где ближайший отдел, и нашли мы вас уже такой. Вот зеркало.       Фимбула подошла к зеркалу и не узнала своего отражения. На неё смотрела чёрная как ночь ферре с распущенными волнистыми волосами, которые спадали на плечи иссиня-чёрными прядями. Прямая чёлка набок идеально держала форму и поблёскивала при каждом движении. Её глаза и губы были синего цвета, брови из чёрных стали тёмно-сиреневыми, а нижние веки были обрамлены толстой полосой белых теней, с первого взгляда незаметной. Неизменными остались лишь татуировки на щеках в видё чёрных полос, по три на каждой щеке. Фимбула засмотрелась; она никогда ещё не видела столь прекрасных кошек даже с других прайдов.       — Это… я? – в восхищении спросила она, осматривая себя.       — Да. Вы сказали, что хотите сделать это в честь вашей погибшей подруги. Видимо, та чёрная ферре, что передала нам элементалей, и была ваша подруга.       — Но я… ничего не помню из этого…       — Будем надеяться что память к вам вернётся. Я дождусь Тагана, и утром поеду в Корихаллу к моему знакомому алхимику. Он поможет вам, он как раз специализируется на проклятиях памяти и времени.       Фимбула молча вышла во двор. Джамми уже бодро играл с Ингваром в «ляпки»; медведь явно поддавался мальчишке, отчего тот буквально визжал от восторга. Харнийка окрикнула сына, что тот не спросил разрешения, однако Джамми даже не слышал окриков матери. Ферре ответила, что всё в порядке. Её вдруг охватила сильнейшая тоска, но она не могла понять почему. Не могла вспомнить. Её сильно напрягли слова о том, что Кира погибла. Она не могла понять, что за человек вспомнился ей. Подумав о нём снова, она ощутила нечто большее, чем просто тоску. Она ощутила любовь; сильную, жгучую и, почему-то, запретную любовь. Но кроме глаз она ничего не помнила: ни его имени, ни его расы, ни даже лица.       Солнце зашло за горизонт. Харнийка стала ещё более беспокойной; её муж Таган до сих пор не вернулся. Фимбула тоже начала беспокоиться, особенно после этих историй с загадочным человеком, ворующим людей.       «Папа!!!» – раздался вопль Джамми. Фимбула вскочила с места и бросилась на крик. Харнийка плакала и громко причитала, Джамми в панике кричал. Ферре присмотрелась и увидела, что Таган лежал на земле едва живой со множеством ранений, нанесённых острым предметом, а Ингвар догонял кого-то. Фимбула прыгнула вперёд и на четвереньках погналась за медведем.       Ингвар был уже достаточно далеко от хозяйки, и ферре с трудом догоняла их. Но мана закончилась, и кошка остановилась передохнуть. Медведь и преследуемый им объект скрылись в ночной темноте. Отдышавшись, Фимбула позвала Ингвара. Медведь появился перед ней и начал звать её за собой, рыча и царапая землю. Ах, как же жаль, что нельзя управлять сразу несколькими питомцами! Фимбула спросила у медведя, куда именно направился человек или зверь. Умный медведь встал на задние лапы и передней указал на поднимающийся вдалеке пар. Ферре погладила медведя и вызвала сумеречного льва. Аякс будто заранее уже знал, что стряслось, и едва ферре уселась на него, помчался в сторону пара.       Пар, оказалось, шёл от горячих источников. Тёплые озера лежали под плотной периной пара, а кипящая вода время от времени вырывалась из-под земли мощным гейзером. В таком пару не видно дальше вытянутой руки, если объект спрятался здесь, то либо он имел преимущества, либо был полным безумцем и надеялся на авось.       Ферре позвала Абаддона. Горгулья не заставила себя ждать.       — Что стряслось? – спросил монстр, осматриваясь.       — Это кто-то или что-то, про что говорила женщина. – Ответила ферре. – Он напал на Тагана, держу пари это он лишил меня памяти, если женщина права.       — Она не врёт. Я чувствовал это.       — Вот сейчас и выясним. Бросайся на всё что видишь, делай всё что умеешь.       — Понял.       Ферре и горгулья осторожно вошли в парной туман. Теперь оставалось полагаться только на слух и нюх, ибо зрение здесь было бесполезно. Тёмные объекты, время от времени возникающие, оказывались либо камнями, либо наслоениями пара. Абаддон шёл на удивление бесшумно, вслушиваясь в каждый шорох.       Внезапно совсем рядом шлёпнула вода. Фимбула, сама не зная как у неё это получилось, взмахом меча заставила землю расколоться и разразиться десятком острых камней, а горгулья выпустила волну огня. После ферре и горгулья осмотрели место звука. Никого и ничего.       — Хватит прятаться как трусливая собачонка! – крикнула ферре. – Выйди и сразись!       В ответ тишина. Ферре вновь продолжила идти. Она шла по тёплому песчаному дну, вода нагревала подушечки лап. Ферре вытирала пот, но не теряла бдительности. Вдруг что-то коснулось её лапы. Она наклонилась и увидела сброшенный чёрный балахон. Абаддон обнюхал его и изрёк:       — Его скинули недавно. Мы рядом!       — Тогда вперёд!       Ферре и горгулья выбрались из тумана, и прямо перед ними возник мужчина. Он был без одежды, только тряпка на бёдрах. Фимбула окликнула его. Мужчина повернулся к ней. У него были ярко горящие жёлтые глаза, а рот вытянулся в неестественную улыбку, наполненную острыми зубами. «Оборотень!» – вскрикнул Абаддон.       Мужчина издал звероподбный рёв и задёргался как в конвульсиях. Его кожа начала обрастать панцирными наростами, он стал увеличиваться в размерах, и через несколько секунд перед Фимбулой предстало драконоподобное чудовище. Абаддон сразу бросился в бой. Фимбула ещё долгое время не могла отойти от шока, но после тоже открыла огонь.       Стрелы не брали толстую шкуру монстра, пришлось перейти на ближний бой. Меч легко расколол панцирь. Монстр разозлился ещё больше и стал сражаться ещё яростнее. Ферре отбежала назад, хорошенько прицелилась и пустила отравленную стрелу прямо в рану, затем Метка Преследователя, и финальный Огненный Взрыв. Абаддон добил обессиленного монстра.       Ферре подошла к трупу и внимательно осмотрела его. Прежде она не видела подобных существ.       — Это экихон. – Сказал Абаддон, обнюхав труп. – Но что он здесь делает?       — Кто это вообще? Что за экихон?       — Это драконоподобные существа, что живут на Западе, на Кладбище Драконов. Кладбище Драконов ограждено от всего мира высокими скалами, как он попал сюда, понятия не имею…       — Его, видать, кто-то завёз.       — Скорее всего, но с какой целью опять же… это не просто экихон, это одурманенный оборотень. Погоди-ка…       Горгулья откусила от экихона здоровый кусок мяса и с шумом тщательно пожевала. Фимбула сдержала отвращение и наблюдала за чавкающей горгульей.       — Так и думал. – Сказал наконец Абаддон, выплюнув изжёванный кусок. – В его крови та же сыворотка, что и воткнули тебе.       — Откуда… ты кусал меня?!       — Нет, я пытался зализать твои раны. Я ощутил привкус этого эликсира, он не знаком мне. В крови этого оборотня то же зелье. Он тоже жертва.       — Но кого?       Раздались приближающиеся шаги. Захлюпала вода. Из тумана медленно возник силуэт. Подойдя ближе и обретя более чёткие очертания, перед Фимбулой возникла женщина нуианка. Она была одета в тканевый корсет тёмно-коричневого цвета, сверху короткая куртка с высоким воротом, застёгнутая спереди на один из трёх ремешков, обтягивающие штаны с двойным ремнём и сапогами на высоких толстых каблуках. Очень устойчивая обувь и способная нанести серьёзные травмы. Выглядел наряд практически как униформа, но очень красиво. Фимбула невольно загляделась.       — Надо же, – произнесла нуианка, – ты быстро справилась. Бедняга Феррокс, кто ж знал, что ферре и правда настолько бесстрашны. Ну что ж, в принципе он мне больше не нужен. Кровавая Рука сделала своё дело.       — Вы кто?! – требовательно вскрикнула Фимбула.       — Мы – Кровавая Рука. Мы одна из самых страшных и многочисленных банд в мире. Это шафрановое поле приглянулось нашему главарю, и мы намерены отобрать его. Передай этой женщине, что если она добровольно не отдаст поле, пострадает её сынуля.       Нуианка повернулась хотела пойти, но раздался треск натягиваемой тетивы.       — Я здесь, чтобы освободить эту женщину и её поле. – Ответила ферре, приготовившись к выстрелу. – Я знаю, это ты лишила меня памяти, и за это ты умрёшь.       — Я? – насмешливо спросила нуианка. – Стану я тратить на тебя время. Феррокс сделал всё за меня. Бедный оборотень тоже лишился памяти, а потому поверил, что он один из нас. Проклятье Кладбища Драконов не щадит никого. Мой тебе совет, не связывайся с нами. Убьёшь меня – за меня отомстят.       Сорвавшаяся из рук Фимбулы кровавая стрела пронзила нуианку насквозь. Женщина вытаращила глаза, захрипела и упала на колени. Рана кровоточила, кровь лилась водопадом. Женщина умирала на глазах.       — Ты… пожалеешь… об… этом… – судорожно выдавила она, захлёбываясь кровью. – Ты… сдохнешь…       После она упала на землю. По воде побежали красные ручейки. Ферре сама не ожидала, что выстрелит. Тело нуианки рассыпалось зелёными искрами и исчезло. Осталась только одежда. Точнее, проткнутые корсет и куртка. Ферре взяла куртку в руки и осмотрела. На спине был рисунок в виде отпечатка ладони. Символ Кровавой Руки.       Внезапно в голове Фимбулы снова затрещало, но ещё сильнее чем обычно. Создалось ощущение, будто воспоминания пытаются прорваться в её голову, но что-то не даёт им этого сделать, поэтому так больно. Внезапно в её голове словно обрывки фильма пронеслись воспоминания. Вот они сидят с Кирой за столом; Кира говорит о грифонах. Затем корабль, страшный корабль; огромный чёрный парус с тем же отпечатком руки; «Я пират!» – говорит Кира, стоя на палубе корабля под проливным дождём; гигантский осьминог разбивает корабль; чёрные воды, нет сил… Линдор… кто такой Линдор?!. Белая Гвардия, поцелуй Линдора и нуианки; боль… Фимбула упала на землю, схватилась за голову и просто кричала от боли, пронзившей её. Абаддон испуганно вертелся вокруг неё, зовя по имени и не зная что делать.       Наконец, боль прекратилась. Но и ушли воспоминания. Фимбула вдруг поняла, что опять забыла, о чём вспомнила. Она запомнила лишь парус с этим символом.       — Хозяйка, ты в порядке? – заботливо спросила горгулья. – Я дотащу тебя до дома…       — Нет, всё хорошо. Я могу идти. – Ответила Фимбула и встала с колен. – Я должна вернуть себе память. Абаддон, ты свободен.       До дома Фимбула доехала на своём белом рысаке. Харнийка помогала мужу прийти в себя, Джамми варил что-то из шафрана. Едва ферре переступила порог, как харнийка в слезах кинулась к ней с расспросами. Фимбула заверила её, что теперь эти люди больше не угрожают ей и её полю, и тем более семье. Женщина заплакала от радости; Джамми дал зелье Тагану, и тот осторожно начал пить.       Утром харнийка поехала в Корихаллу, как и обещала. Джамми и Фимбула ухаживали за больным Таганом. Раны заживали медленно, но харниец уже мог встать на ноги. Корихалла оказалась недалеко от шафрановой плантации, и харнийка вернулась всего через четыре часа. Она дала ферре микстуру от амнезии. Фимбула поверила харнийке и выпила зеленоватую жидкость, весьма отвратительную на вкус. Сначала она ничего не сказала и не почувствовала, она просто молча стояла. Затем отошла к окну и выглянула на улицу.       — Я всё вспомнила. – Сказала она наконец. – Я всё вспомнила… Абаддон…       Горгулья возникла рядом с ней и с надеждой посмотрела на хозяйку. Ферре обняла монстра за голову.       — С возвращением. – Довольно произнёс тайран.       Харнийка вынула из кармана сложенный конверт и протянула Фимбуле со словами:       — Вот, вам велели передать… простите, я совсем забыла, забегалась… полезла в карман за деньгами и нашла.       Фимбула взяла бумажку и прочла: «Ну вот и всё. Я отдала тебе всё, что хотела, и всё, что тебе нужно. Я же говорила, огонь не обжигает того, кто им управляет. Хочу предупредить тебя кое о чём. Я не так давно узнала, что Кровавая Рука воссоединилась и захватила власть на Западе. Их влияние распространяется на всех, даже на лордов Западных земель. Теперь ими заправляет О’Карф – нуианин, который затесался в нашей банде, и которому я доверяла больше всех. Он был моей правой рукой, и трусливо сбежал первым. Будь осторожна: он привёз оборотня-экихона. Не знаю зачем, но я неоднократно видела их недалеко от Корихаллы. Они хорошо маскируются и отлично балакают по-восточному, днём с огнём не опознаешь. Я слышала, как они болтали что-то об амнезии. Надеюсь это не то о чём я думаю… в общем, я дала тебе всё, что могла, и научила всему что сама знала. Теперь лишь я благословляю тебя в путь-дорогу. Дальше ты сможешь пробиваться одна. Я в тебя верю. Спасибо тебе за всё, ты скрасила мои последние дни жизни. Впервые в жизни у меня появился настоящий друг, которому я могу довериться. Всего наилучшего тебе.       П.С.: прости, что не рассказала про О’Карфа. Я надеялась, что больше не увижу его и ничего о нём не узнаю… берегись этого типа. О’Карф очень жестокая тварь, настоящая мразь. Если мои зверства можно назвать благородным гневом, то ему совсем не знакомо чувство благородства. Храни тебя Нуи».       Фимбула с трудом проглотила комок в горле. После амнезии возвращение к реальности было ещё более болезненным, чем сама реальность. Она заново пережила в своей памяти ужас на Оке Бури, вспомнила несбывшиеся надежды на любовь Маллеуса, вспомнила прекрасного эльфа с неземными глазами, который тоже предпочёл отдать своё сердце другой, и кому? Стервозной Инуе, которая до смерти боялась Киры… Семья заметила перемену в мыслях кошки, и прекрасно поняла, что гостья хочет побыть одна. Едва они вышли во двор, как Фимбула рухнула на стол и разрыдалась. Как же хорошо было в забытье: Кира была жива, Линдор ещё не настолько очаровал её, обида на Маллеуса перекрывала всё, что было до этого между ними… Абаддон сочувственно тёрся об неё головой, стараясь утешить.       — Тебе стоит отдохнуть. – Сказал он, положив когтистую двупалую руку на е колено. – Поспим и двинемся дальше.       — Нет. – Уверенно ответила Фимбула, вытерев слёзы. – Я и так довольно много времени потеряла на Востоке. Теперь не отвлекаемся и на что, вперёд в бухту Аль-Харбы!       — Как скажешь. – Ответила горгулья. – Тебе виднее.       Фимбула попрощалась с приютившей её семьёй и на всякий случай спросила, знали ли они что-то про О’Карфа и таких существах, как экихоны. Харнийцы пожали плечами, однако Джамми сказал, что давным-давно этот человек покупал у него шафран, после чего и начали пропадать работники. Зачем он открыл своё имя, одной Нуи известно…       Фимбула пришпорила черного рысака и направилась в сторону джунглей Махадеби. Теперь ей не терпелось наконец отправиться на Запад и продолжить своё путешествие. Наконец новые неизведанные земли, новые питомцы, возможно новые друзья.       За сутки ферре добралась до знакомых стен города. Семья харнийцев очень пожалела, что не смогла отблагодарить гостью и спасительницу чем-то более весомым, чем простое спасибо; денег едва хватало на пропитание, а еды и вовсе на один укус. Ферре решила заглянуть к старому знакомому, проведать его таверну и его самого, и себя показать.              — И это по-твоему суп?! – кричал лысый харниец, выплеснув содержимое тарелки в лицо испуганному молодому парню. Бедняга дрожал как осиновый лист, не понимая, что гостю не понравилось в еде.       — Я сделал всё, как вы просили… – оправдывался парень. – Вы же сами так попросили…       — А я что, знал что ли, что если смешать розмарин и шафран вместе с перцем, то получится столь жуткая гадость?!       — Я сразу вас предупредил… что нежелательно смешивать эти специи в одинаковых пропорциях… либо больше шафрана… либо перца… либо розмарина…       — Меньше слов, больше дела! – вспышка света и раскат грома озарили таверну. Треть посетителей в ужасе бросилась на выход. – Приготовь мне съедобную жратву, иначе я разнесу твою чёртову таверну!!!       — Д-да да, я сейчас…       Харниец захохотал. Сидящие три девушки тоже рассмеялись. Посетители опустили глаза в тарелки, чтобы не дай Нуи этот психопат не встретился с ними взглядом. Его смех внезапно сменился на дикий крик. Все с удивлением устремили взгляд на харнийца: из его плеча торчала отравленная стрела. Раненый мужчина с искривлённой рожей гнева повернулся к посетителям и проголосил: «Какая тварь посмела?! У кого тут лишняя голова на плечах?!» «Видать у меня.» – Раздался дерзкий голос женщины. До боли знакомый голос.       Харниец устремил яростный взгляд на выход из таверны. В проходе стояла чёрная ферре с распущенными иссиня-чёрными волосами, блестевшими на свету. «Золотые» доспехи, «золотые» меч и щит… из какой гильдии эта чертовка?       Но тут харниец прищурился, что-то вспомнил и его лицо побагровело, как будто его свёклой намазали.       — Ты-ы-ы-ы!?? – потянул он злобно.       — Опять буянишь, Капаган? – с вызовом спросила ферре.       Испуганный Тамерлан стёр с лица остатки супа и радостно помахал гостье.       — Что ты здесь забыла, сука?! – Капаган двинулся на кошку, достав меч. – Я кажется обещал тебе, что ещё раз увижу, шкуру спущу!       — Абаддон, объясни ему, зачем мы здесь! – громко сказала ферре и свистнула в свисток.       Возникшая из ниоткуда горгулья с рыком встала на задние лапы и ударила передними об пол. Сидящие рядом девушки с визгом вскочили из-за стола, опрокинув его и ринулись к выходу.       — Куда поскакали, шавки?! – кинулся за ними Капаган, но тут же был укушен за ногу тайраном. Зубы горгульи легко прокусили «эпические» доспехи, которые и без того нуждались в починке. Сапог Капагана тут же развалился на части, и зубы монстра впились в ногу. Харниец дёргался и кричал, пытаясь вырвать ногу из пасти дракона. Абаддон лишь крепче их сжимал, в итоге раздался хруст и чавканье, и Капаган с круглыми от ужаса глазами смотрел, как монстр с аппетитом жуёт его откушенную ступню.       — Мылся бы почаще, ненавижу когда много соли! – с ехидной улыбкой сказала горгулья, но до Капагана донеслось лишь рычание на неизвестном языке.       Ворвавшиеся обратно подружки Капагана попробовали напасть на Фимбулу. Ферре отдала горгулье приказ напасть на них, а сама занялась Капаганом. Монстр успешно справлялся с двумя ханийками, а сама Фимбула принялась резать мечом наглого харнийца. Тамерлан визжал от восторга; он вспомнил эту ферре, которая чуть больше месяца назад зашла в его таверну совсем желторотым птенцом, у которого кроме острого словца не было никакого другого оружия. Теперь же этот птенец вырос и стал могучим коршуном, который безжалостно вершил правосудие.       Абаддон справился с двумя харнийками, хоть и сильно пострадал при этом. Фимбула тоже достаточно истрепала Капагана, воспользовавшись его слабостью.       Приставив меч к его горлу, она посмотрела ему прямо в глаза, приблизившись так сильно, что их носы чуть ли не касались.       — Убирайся отсюда. – Произнесла она угрожающим шёпотом. – Ещё раз попадёшься мне на глаза, шкуру с тебя спущу! Хы, как забавно. Полтора месяца назад ты обещал сделать со мной то же самое, и посмотри на себя. Кто ты теперь? Ты жалкий избитый бродяга с откушенной ногой, твои доспехи хоть и «золотые», но ты явно не ухаживаешь за ними! Теперь ты сам ходишь в тряпье! Как же иронично сложилась жизнь.       — Только дай мне время, сучка, и ты… – начал Капаган, и лезвие меча ещё сильнее упёрлось в его горло.       — Что? Что ты?! Что ты мне сделаешь? Это ты дай мне время, и я окрепну настолько, что ты будешь трястись по углам. Понятно объясняю?       Харниец молчал и трясся. Кровь заливала пол. Абаддон едва стоял на ногах, время от времени применяя магию исцеления, и готов был броситься на жертву.       — Пошёл прочь к своим потаскушкам! – прикрикнула Фимбула и со всей силы ударила мечом по доспехам.       Капаган вскрикнул, и его нагрудник раскололся на две части. Да, он давно не чинил доспехи. Униженный и раненный, он предпочёл не задерживаться, и, прыгая на одной уцелевшей ноге, поспешил скрыться из глаз. Оставшиеся посетители аплодировали и радостно кричали, заказывая выпивку за свой счет в честь такого радостного события. Наконец-то кто-то наказал хулигана! Тамерлан перемахнул через барную стойку и крепко обнял ферре, но тут же со смущением извинился и перелез обратно.       — Рада видеть тебя, Тамерлан. – Улыбнулась Фимбула. – Не зря мне захотелось зайти.       — Я потрясён! Как ты выросла за это время, как изменилась! Ты просто красавица! – покраснел Тамерлан. – Откуда доспехи?       — Подруга помогла. – Вздохнула Фимбула. – Да упокоит Нуи её душу…       — Ох… прости, я не знал… так, что мне тебе принести? Погоди, у меня идея!       Тамерлан исчез на кухне и долго чем-то там грохотал. Затем он с трудом вынес огромное блюдо с морепродуктами, мясом, овощами, всё это было приправлено пряными подливами и соусами, в которых плавали кусочки овощей и крошечные осьминожки.       — Вот! – гордо сказал он. – Большой Обед за счёт таверны! Это моя гордость, и для меня честь угостить моих спасителей!       — Тамерлан, это блюдо же стоит треть месячного дохода! Я не могу его принять… давай хотя бы двадцать золотых дам…       — Нет! – бармен скрестил руки на груди. – Ни единого медяка с тебя не возьму! Ты спасла мою таверну уже во второй раз, я теперь пожизненно обязан бесплатно тебя кормить.       — Не говори глупости… спасибо.       — Это вам спасибо.       Ферре попробовала всего что было на блюде и очень быстро наелась. Абаддон же мигом сожрал всё оставшееся. Затем Фимбула попрощалась с Тамерланом, пожелав ему удачи в бизнесе, и решила объездить сиамскую ятту, купленную у заводчика в Рокочущих Перевалах. Породистая ятта оказалась гораздо крупнее обычной, не смотря на то, что тоже оказалась самкой. Биквин, как назвала её Фимбула, в честь одной ферре-инквизитора, которая была выходцем из соседнего дружественного прайда и приносила Фимбуле западные сладости, когда та была пузатым котёнком. Тамерлан спросил гостью, нашла ли она Ветра, или просто зашла на огонёк. Ферре ответила, что её путь даже и не начался, и пообещала заглянуть снова, когда встретит своего Ветра.       Оседлав Биквин, ферре отправилась дальше. Дорога, ведущая в бухту, была всего одна; её можно было легко найти по дорожному указателю. Ятта уверенно неслась сквозь джунгли, с лёгкостью перепрыгивая всевозможные препятствия, как заборы, возвышенности, лужи, торговые палатки. Затем дорога пошла вниз и вывела к небольшому поселению, которое было построено на выступах в скале, и рядом шумел водопад. Великолепная картина, как же повезло тем, кто живёт здесь!       Лавка лодочника была внизу на пляже. Ферре, дабы не возвращаться назад и не искать проход к пляжу, спустилась на глайдере. Престарелый харниец усердно собирал каркас очередной лодки. Ферре подошла к нему, поклонилась и поздоровалась.       — Доброго дня вам. – Произнесла она учтиво.       — За лодкой? – сухо спросил мужчина, не отрываясь от дела и даже не поднимая головы.       — Да. Я вас отвлекаю?       — Нет.       — Что-то вы не очень сговорчивы, сэр.       — Я человек дела и не привык болтать попусту. А благодаря привычке делать всё и говорить по существу, я отучился даже здороваться.       — Понятно… да, я за лодкой.       — За углом скалы ползают пляжные черепахи. Мне нужно тридцать панцирей. Выше в джунглях растут деревья. Мне надо три упаковки строительной древесины. Доплата пять золотых.       Фимбула пожала плечами и пошла добывать ресурсы. Добиваться доброй беседы от этого человека бесполезно.       За поворотом открылся просторный пляж. Время от времени в воде мелькали хвосты русалок и острые носы акул, а по песку медленно передвигались крупные черепахи с шипастыми панцирями и рогами на носах. На вид эти черепахи были вполне безобидные; лежат себе, греются на песке. Ферре даже стало жалко их убивать, но она утешила себя тем, что собранными тушками накормит Абаддона и котов. Черепашье мясо славится своей пользой и питательностью.       Испробовать в бою она решила новых питомцев-элементалей, про которых вспомнила после зелья. Первого она позвала Врилла, воздушного элементаля. Властелин Ветров мерно гудел, зависнув в воздухе и пялясь на хозяйку глазами-светлячками.       — Итак, Врилл, это твой первый бой. – Обратилась к питомцу ферре. – При моей атаке или нападении на меня используй все свои умения. Защищай меня. Понял?       Врилл дёрнул хвостом и перевёл взгляд на черепах. Фимбула вспомнила, что Властелин Ветров своенравный питомец, и к нему нужен особый подход. Только вот какой особый?..       Фимбула подошла к лежащей на песке огромной черепахе. Её панцирь был размером с добрый булыжник. Животное лежало, раскинув лапы и наслаждаясь солнечным теплом. Ферре осторожно осмотрела черепаху, нашла уязвимое место и приготовилась к атаке. Но едва она занесла меч, как чудовищная черепаха резко поднялась на ноги и с шипением двинулась на ферре. Такой прыти Фимбула не ожидала. Черепаха со всей силы боднула её рогом в живот. Доспех она не проткнула, но причинила довольно сильную боль. Врилл бросился в атаку; он метал в черепаху шары из сжатого воздуха, но поскольку он ещё был нетренирован в бою, его удары не наносили черепахе никакого вреда. Фимбула пробовала отбиваться мечом и щитом, но черепаха ловко парировала рогом на носу. Элементаль старался защитить хозяйку, но его удары были тщетны.       — Врилл! Используй свои умения! – крикнула ферре, не справляясь с черепахой.       Врилл оглушительно дунул, и черепаху отнесло на несколько метров от ферре. Удивленно оценив обстановку, черепаха решила, что ей больше ничего не угрожает, и демонстративно развалилась на песке.       — Мы с тобой ещё потренируемся, Врилл. Ты свободен. – Сказала Фимбула, отдышавшись.       Элементаль исчез. Фимбула позвала того, кто лучше справится с этой задачей. Перед ней появился Каменный Странник – существо, похожее на помесь человека и черепахи, с очень длинными руками, на которые опиралось при ходьбе, и короткими ногами. Его спина была покрыта мхом, из которого росли пять неизвестных цветов, сиротливо тянущихся к солнцу. Цветы ли это на самом деле, неизвестно. Ферре дала гиганту имя Трауд, которое ему больше подходило, нежели горгулье с противным характером.       — Гру! – грозно вздохнул гигант и посмотрел на хозяйку. Он был выше неё на три головы, существо целиком из камня со своеобразным «лицом».       — Мне нужно тридцать черепах, Трауд. – Сказала Фимбула. – Атакуй, используй всё, что умеешь.       — Гру!!! – рявкнул великан и громоподобными шагами направился к черепахе.       Мощный удар каменного кулака – и панцирь раскололся на куски, а черепаха свалилась мёртвой.       Фимбула высвободила Дух Сокола и взяла себя в руки. Так биться с шипастыми рептилиями стало куда проще. Трауд только успевал громить и крушить налево и направо, и вскоре Фимбула набрала тридцать панцирей. Теперь осталось добыть древесину. Кошка аккуратно собрала мясо черепах в сумку, обернув его водорослями.       Нарубив дров, Фимбула дотащила их на ослике до столярского станка, где обтесала, обработала, распилила, получив ровно три упаковки древесины. Взгромоздив их на осла, ферре пошла к мастеру лодок.       Харниец так же сухо принял материалы и плату, сказав лишь, что через час всё готово будет. Фимбула решила не терять времени. Она распределила мясо на равные порции, по очереди призывала питомцев, и те с жадностью ели питательное мясо. Коты и горгулья удивительно быстро наелись, а мяса осталось ещё много; жалко выбрасывать. Тогда ферре позвала львов и даже Мэлвина, и те не отказались от такого лакомства. Даже после львов и котёнка остался лишний здоровый кусок. Фимбула развела костёр и сама поела, впервые в жизни попробовав черепаху. Не то чтобы очень вкусно, но очень питательно.       — Вот, ваша лодка. – Сказал харниец, протянув свиток с заклинанием.       — Спасибо. – Ответила ферре.       Харниец молча вернулся к своей лавке, развёл костер и поставил на него котелок, бросив туда овощи и рыбу. Фимбула едва заметно покачала головой и направилась к берегу. Пора.       Самая обычная, неприметная, простая деревянная лодка появилась из оранжевого водоворота после прочтения заклинания на свитке призыва. Да, такой кусок дерева и днём с огнём не заметишь. Фимбула села в лодку, про себя помолилась Нуи, повернула лодку строго на запад и налегла на вёсла.       Лодка шла не сильно быстро, но и не сказать, что медленно. Необычная форма вёсел позволяла не напрягаясь плыть на полной возможной скорости лодки. Ферре гребла и гребла без устали. Берега Востока довольно скоро скрылись из глаз, и вода окружила лодку со всех сторон. Временами даже казалось, будто лодка и вовсе не движется, настолько однообразен был пейзаж.       Стемнело. Море стало беспокойным: заходили волны, лодку начало качать. Хотя штормового предупреждения не было, Фимбуле стало не по себе; объяснение такой непогоде могло быть одно – морские божества пробудились. Но если так, значит дела совсем плохи. Надо грести быстрее. В морях множество крошечных необитаемых островов, а обитаемых ещё больше. Добраться главное до земли, а там и переночевать можно.       Море равномерно качало лодку, волны не усиливались, и не утихали. Ферре начала клевать носом. То и дело она вздрагивала и просыпалась, при этом даже не замечая и не запоминая как она уснула. Наконец, сон взял своё; девушка сложила вёсла, устроилась на дне лодки, свернулась в позу эмбриона и заснула.       Она не знала, сколько она спала. Но проснулась она от бившего ей в глаза света. Свет менялся от зелёного к синему и обратно медленными переливами. Ферре открыла глаза и поднялась. Вода была неестественно синего цвета, а небо было усыпано звёздами как песком, и так же переливалось всеми цветами радуги. Лодка стояла на месте; по воде шли волны, но лодка не качалась. Они будто проходили сквозь неё. Что это – сон или иная реальность?       Раздались хлюпающие шаги. Кошка оглянулась; к ней по поверхности воды шёл Чёрный Ветер. Его глаза так же горели огнём, и он улыбался. Улыбался, обнажив острые конусовидные зубы.       — Потрясающая ярость. – Сказал он будто бы шёпотом. – Сколько злобы. Сколько ненависти… разборка с Капаганом на многое открыла мне глаза.       — Ты… ты говоришь полными предложениями? – поразилась ферре.       — Да. Теперь да. Видишь ли, демоны питаются яростью и гневом. Твой гнев был так силён, что придал мне столько сил, сколько даже я сам не мог представить. Я поражён. Я не жалею, что выбрал своим седоком именно тебя.       — Тебе не понравился мой гнев?       — Что ты! Я никогда не чувствовал себя лучше. Запомни этот гнев. Запомни эти чувства. Сохрани их и пронеси до самого Севера. И там, в огненных лесах, что соединяют Нуимар и Сальфимар, мы наконец-то встретимся.       — Я приду к тебе. – Уверенно ответила Фимбула. – Я обязательно тебя найду.       Демон не прекращал улыбаться. Его тело начало постепенно растворяться в воздухе.       — Я жду тебя. Я слежу за тобой. Я всегда помогу тебе. Не бойся. Самое главное не бойся. Страх сковывает твой разум, страх мешает продвижению. Страх мешает им подойти-и-и-и…       С этими словами он исчез. «Кому им?» – хотела крикнуть Фимбула, но проснулась.       Вокруг была ночная чернота. Море сливалось с небом, затянутым тучами. Ни луны, ни звёзд. Лодку всё так же качало на воде. Ферре вдруг осознала, что могла сбиться с курса. В какую сторону плыть теперь? Впрочем, можно отдаться на волю судьбы и плыть туда, куда смотрит нос лодки. Лучше всего так и сделать.       Отдохнувшая ферре снова налегла на вёсла и продолжила грести. Плыла она довольно долго, как ей показалось, даже достаточно для того, чтобы уже встретить рассвет. Вместо рассвета начал наползать туман. Холодный густой туман, ватой ложащийся на водную гладь спокойного моря. Ферре с досадой бросила вёсла; плыть в тумане – себя не уважать. Но и пережидать его бесполезно. Вот же ж погнала её нелёгкая именно в такую погоду…       Набежавшая волна качнула лодку. За ней ещё одна, более сильная. Затем ещё и ещё. Фимбула сразу поняла, что это означает – недалеко плывёт корабль. В её сторону. С одной стороны, это могут оказаться торговцы, которые добросят её до берега или хотя бы укажут путь. Но с другой стороны это могут быть пираты или западники…       Из тумана медленно выплыл корабль. Потёмневший от воды пиратский корабль, очень похожий на тот, на котором плавала Кира. Фимбула заворожено смотрела на медленно приближающееся судно. Оборванные паруса плавно колебались в воздухе, хоть и был полный штиль. Стены корабля были обклеены морскими звёздами, ракушками, кораллами и костями. Чёрными, будто сажей вымазанными. Фимбула встала с места. Когда корабль медленно проплыл мимо не, она зацепилась за болтавшуюся на боку судна верёвочную лестницу. По ней она осторожно забралась на палубу.       Корабль был пуст. Скользкий от водорослей пол, изъеденные ржавчиной пушки, сгнившие верёвки. Фимбула вдруг с ужасом осознала, куда она забралась. Это корабль-призрак. Знаменитые мёртвые суда, которые поднимаются из Ада, через толщи воды всплывают на поверхность, дрейфуют в поисках чего-то, чего живым не понять, и вновь уходят бороздить потусторонние моря, увозя на своих палубах пойманные души. Ферре только сейчас заметила парящие над кораблём чёрные сгустки, похожие на дым. Хаотично, но при этом упорядоченно они плавно парили вокруг судна. Ничто не тревожило их.       Едва Фимбула хотела уйти, как дверь, ведущая в недра корабля, со скрипом открылась, выпустив зловоние мертвечины. Фимбула зажала нос. Из темноты, едва волоча ноги, возник живой скелет ферре, обвешанный сухими лоскутами кожи. По широким бёдрам это была девушка. Зомби красными глазами уставилась на Фимбулу. Сначала Фимбула застыла в ужасе, но после пригляделась и увидела знакомые черты: рваный чёрный камзол, кинжал с нефритовым драконом, у которого откололась голова, разбитый нефритовый щит, тонкие пряди волос на правый бок головы. Не может быть…       — Кира?! – робко спросила Фимбула.       Зомби медленно двинулась к ферре. Она подошла очень близко. Да, это действительно была Кира. Некогда живые глаза, способные заставить любого встать на колени, теперь угасли и были полны лишь тоски и смерти.       — Тебе нельзя здесь быть. Уходи. Сейчас же. – Некогда громоподобный голос теперь звучал как осипшая труба.       — Кира… что ты здесь делаешь?! Это твой корабль?! За что Нуи так с тобой обошлась?! – Фимбула едва сдерживала истерику.       — Это «Летучий дельфиец». Однажды я победила этот призрак, и стащила с его палубы проклятую реликвию. Укравший что-либо с призрачного судна после смерти отправляется в вечное путешествие на этом корабле. У тебя ещё есть шанс спасти себя от этой участи. Уходи. Корабль погружается в пучину мрака.       — Нет!!! Пойдём со мной! Ты не заслуживаешь того, чтобы быть здесь!       — Не лезь в законы мёртвых, Фимбула. Я не хочу зря потратить на тебя остаток этой убогой жизни. Уходи с корабля немедленно, иначе я буду вынуждена позвать остальных!       — Кого?! Пожалуйста, пойдём со мной… ты не заслуживаешь такого… – слёзы потекли из глаз мстительницы, руки затряслись.       Из мёртвого глаза зомби скатилась мутная капля.       — Прости, подруга…       Рот Киры растянулся до неестественного размера, и из него вырвался оглушающий рёв. Чёрные сгустки в один миг ринулись на палубу. Ударившись о деревянный пол, они превращались с изуродованных зомби с непропорциональными параметрами тела. Фимбула начала яростно отбиваться от нападающих, но они были слишком сильны. Ферре хотела залезть на мачту, но была поймана кем-то из зомби. Это оказалась Кира. Она держала в одной руке Фимбулу, словно она не превышала вес цыплёнка.       — Унеси её отсюда!!! – крикнула Кира кому-то и бросила ферре в толпу зомби.       Ферре в ужасе приготовилась к растерзанию уродливыми монстрами. Но под ней возникло что-то светящееся. Фимбула оказалась на спине лошади, которая светилась как фонарь нежным синим светом. Конь удивительно быстро прогарцевал по головам монстров, спрыгнул в воду и помчался прочь от корабля по воде. Это был не Чёрный Ветер, это был ещё один призрак. Призрак лошади.       Фимбулу охватила паника. Конь беззвучно заржал и растворился в воздухе. Ферре упала в воду, и последнее, что она почувствовала, это сильный удар днищем призрачного корабля, который на полном ходу налетел на неё и подмял под себя.       Туман рассеялся. Судно сбавило ход и стало медленно погружаться в воду. Чёрные сгустки дыма вновь безмятежно кружили вокруг его изорванных парусов. Лишь один мертвец стоял на палубе, смотря на качаемое волнами тело. «Надеюсь больше не увидимся…» – прошептали иссушенные губы, и вода сомкнулась над головой.              Фимбула с трудом открыла глаза. Всё в тумане, темно. Но вот зрение сфокусировалось, и вместо тумана возникло звёздное небо. Ночь, но воздух странно тёплый. Ферре с трудом встала и осмотрелась; позади плескалось море, впереди неизвестная земля. Вдали дымились вулканы, время от времени пролетали кусочки пепла. Рядом был Алтарь Нуи и молящаяся Жрица.       Ферре позвала Абаддона. Горгулья завертела головой по сторонам.       — Узнаю это место. – Произнёс Абаддон. – Полуостров Падающих Звёзд. Именно здесь обосновались Тайран Раздражённый и Трауд Злобно Шипящая. Этот полуостров кишит горгульями.       — О-о-ох… – вздохнула Фимбула. – Ну час от часу не легче. Ты видел, что произошло в море?       — Да! – Абаддон испуганно бросился к хозяйке. – О чём ты только думала?! С палубы корабля-призрака редким счастливчикам удаётся выбраться! А если ещё что-то вынести с корабля… я врагу не пожелаю того, что ждёт его после смерти…       — Там была Кира… я так хотела помочь ей… – Фимбула вновь почувствовала, как тоска сжала её горло.       — Кире уже не помочь. Она же сказала, почему она там. Она сама хотела такой участи…       — Может быть…       — Хозяйка.       — Что?       — Ты ничего больше не хочешь мне сказать?       — Хочу. – Фимбула вспомнила коня. – Там был призрачный конь. Наверно очередной питомец Киры. Она бросила меня в воздух, а он подхватил и унёс оттуда…       — Это не питомец Киры. – Произнёс Абаддон. – Я узнал это ощущение. Это та самая сущность, что идёт за нами. Именно её блокирует страх… она отвечает страхом на страх…       — Но кто это? Просто призрачный конь? Или дух-хранитель? Кто это?       — Не имею понятия. Знаю лишь одно: этот конь вышел из портала в Инистре. И он привязался именно к тебе. Следи за ним внимательнее, следи за своими ощущениями. Он может нести как добро, так и зло. Я не чувствую от него ничего кроме его присутствия, и это мне не нравится.       — Хорошо… но куда мне идти теперь?       Фимбула огляделась. Нигде не было даже признака цивилизации, лишь голая обожженная земля, вулканы и мёртвые растения. Похоже Кира была права: полуостров непригоден для жизни.       Фимбула отозвала Абаддона и призвала Черубаэля, чёрного таре. Красные глаза механизма угрожающе горели и могли сойти за неплохое предупреждение о том, что связаться с обладателем глаз себе дороже выйдет. К тому же, его следы могли сойти за следы крупного монстра, таким образом можно избавиться от погони.       Жрица, слышавшая весь разговор, тихо произнесла:       — На востоке, на берегу моря есть небольшое поселение. Это военный лагерь, и в нём стража тщательно следит за порядком. В его стенах все в безопасности, но снаружи моли Нуи о помощи.       Ферре поклонилась Жрице, и направилась по указанному направлению.       Воздух на полуострове был очень тёплым, нос и руки ферре горели. Пахло серой и горелым деревом. Небо затянуто тучами, время от времени пролетали небольшие стаи ворон. Идёт война. Надо быть начеку.       Лагерь оказался полупустым. Несколько торговцев, пара исследователей, дару. Двое эльфов в сверкающих «красных» доспехах. Едва Фимбула прошла через укрепления и оказалась на территории лагеря, эльфы сразу бросили на неё недобрый взгляд, но ещё более грозный взгляд стражников отбил у них желание нападать. Здесь горячая точка, но правила существуют для всех.       Что же делать дальше? Куда идти? Сначала конечно же надо узнать, сколько ещё будет длиться война. Фимбула оглядела присутствующих и остановилась на приятного вида нуианине, который что-то записывал в большой книге, страницы которой располагались не горизонтально, как обычно, а вертикально, и были скреплены закрученной проволокой.       — Доброго дня, сэр. – Поклонилась Фимбула.       Нуианин вздрогнул так, что чуть не выронил книгу из рук.       — Привет. – Буркнул он и осмотрелся по сторонам. – Ты от Брендона, верно?       — Кого? Нет. – Ответила ферре в замешательстве.       Нуианин испуганно замахал руками и отвернулся.       — Тогда вали отсюда! Ты ничего не слышала! – прокричал он шёпотом и снова углубился в свои записи.       Фимбула пожала плечами и отошла от него, серьёзно задумавшись.       Девушка сделала вторую попытку выйти на контакт с нуианином. Попытка снова оказалась неудачной; мужчина заявил, что «будет говорить только с посланником Брендона», и ничего не желал слышать. Наконец ферре надоело и она оставила несговорчивого торговца или исследователя в покое.       Что ж, делать нечего, надо двигаться дальше. Фимбула позвала Зерафина, и едва хотела выехать за пределы лагеря, как заметила, что эльфы ещё здесь. Те в свою очередь заметили, что кошка собирается покинуть пределы лагеря, а там стражники уже ничем не смогут помочь ей. Нельзя упустить такую лёгкую добычу. Эльфы сделали вид, что роются в своих сумках, чистят доспехи, но краем глаза поглядывали за ферре. Фимбула в свою очередь отозвала медведя и стала думать, как бы ей покинуть пределы лагеря незамеченной. Первое, что пришло на ум, это провернуть трюк с испытанием терпения, как в Инистре. Вряд ли этим двоим захочется бесконечно караулить одну ферре, когда за пределами лагеря полным полно жителей Востока.       Эльфы оказались гораздо терпеливее нуианина. Теперь у Фимбулы кончалось терпение; она проторчала в лагере до рассвета. Теперь народа стало гораздо больше. Время от времени появлялись ферре и харнийцы, но стоило им выйти за пределы лагеря, как приходилось до последнего сражаться за свою жизнь. Но эти двое не спускали с неё глаз. Напряжение стало невыносимым. Не может же она торчать тут вечно…       Далеко-далеко на горе виднелись руины замка. Можно было укрыться там. Вряд ли эти руины обитаемы. Сейчас ферре была рада абсолютно любой помощи, лишь бы выбраться отсюда.       За лагерем раздался весёлый крик. Эльфы и Фимбула устремили взгляд на источник крика; огненно-рыжий ферре с ирокезом цвета пшеницы пришпорил белого гвинедарского оленя и что-то крикнул на западном наречии. И явно неприличное. Эльфы аж позеленели от злости, призвали голубых оленей и погнались за дерзким котом. Фимбула мысленно поблагодарила его, оседлала чёрного медведя и благополучно выбралась из лагеря, направившись в сторону руин замка. Рядом с укреплением шевельнулись кусты, и стражник отдал честь невидимому существу.       Медведь бежал по сухой потрескавшейся земле. Воздух становился всё горячее, пепел начал летать гораздо чаще. Фимбула приближалась к вулканам. Медведь промчался между двумя огромными кратерами, из которых валил густой пар. Фимбула моментально покрылась потом, даже Зерафин сбавил ход. Ещё полкилометра, и медведь остановился и тяжело задышал. Ферре сжалилась над питомцем и отозвала его.       Недалеко за кратерами начиналась тропинка на гору. Почти сразу у её начала по обеим сторонам были статуи горгулий. Некоторые прекрасно сохранились, некоторые сломались. Но до чего искусно были сделаны эти горгульи! Казалось, вот-вот чудище оживёт и бросится со своего пьедестала. Перед подъёмом была прибита табличка, где на западном наречии было написано предупреждение, а ниже, видимо, то же самое на восточном: «Путники, поворачивайте назад! Вход в крепость строго воспрещён! Руины крепости кишат горгульями и огненными духами!»       — Ну, прелестно… – вздохнула Фимбула.       Ну что поделать, уж лучше горгульи с элементалями, чем западники. С горгульями Абаддон сможет поболтать, а вот с нуианами и эльфами бесполезно разговаривать. Фимбула уверенно направилась вперёд.       — Девушка! Эй, девушка! – послышался чей-то голос.       Ферре обернулась. К ней бежал эльф, но явно не с целью напасть. Эльф был одет в кожаный жилет на голое тело, тканевые штаны с толстыми кожаными ремнями по всей длине штанин, лёгкие сапоги. Штаны держались на толстом поясе из кожи байама, и так же на ремне висело множество маленьких мешочков. Видать это местный торговец или исследователь.       — Позвольте представиться… – начал эльф на чистом восточном, задыхаясь на бегу, – я Кайлион… я исследую вулканическую активность… а так же ищу залежи метеоритной руды… не так давно я поднялся в крепость – единственное место, куда ещё не ступала нога ни одного учёного за всё время, но на меня напали горгульи… в бегстве я не заметил как обронил два кошелька – один с образцами руды, взятой из подножия горы, а второй с деньгами. Умоляю вас, помогите мне, найдите эти два мешочка! Я не могу сражаться с этими чудищами, а вы в такой прекрасной боевой форме… я отдам вам половину моих денег, только верните мне эти мешочки! Предвкушая ваш вопрос, отвечу. Нет, новые образцы взять нельзя. Гора осела, пещеры завалило, эти кусочки всё, что осталось от раскопок!       — Хорошо, успокойтесь. Я верну ваши мешки.       — Премного благодарен! – Кайлион упал на колени. – Храни вас Нуи! И ещё, остерегайтесь наших. Трауд Злобно Шипящая пробудилась и рыщет в поисках пищи. Половина жителей полуострова ищет её… берегитесь её зубов!       — Хорошо, спасибо…       Фимбула пошла наверх, в руины крепости. Она решила, что потренировать Врилла на горгульях будет самое то. Властелин Ветров покорно летел за хозяйкой, монотонно гудя. Фимбула осторожно заглянула за угол во двор крепости. Никого нет, кругом обломки. Где же горгульи? Где элементали? Неужели Трауд Злобно Шипящая уже прошлась тут и распугала всю местную живность? Тем не менее, раз никого нет, надо по-быстрому найти мешки.       Полуразрушенные маленькие домики были наглухо заколочены, выше Кайлион вряд ли поднимался. Значит, мешки где-то здесь. А что если попробовать поискать с Вриллом?       — Врилл. – Обратилась Фимбула к элементалю. – Помоги мне, нужно найти два мешочка. Сможешь?       Элементаль издал гудок, по тону похожий на одобрение и полетел к руинам. Фимбула осматривала в своей стороне обломки и руины.       Искать долго не пришлось; уже через пятнадцать минут Врилл громко загудел и начал тыкать «рукой» на свалку досок. Ферре подбежала к нему и осторожно разобрала груду мусора. Под досками лежал мешочек с чем-то тяжёлым внутри. Очевидно, это образцы руды. Фимбула взяла мешочек в руки, как из него тут же выпали шесть блестящих кусков, будто лаком покрытые. Да, это руда. А мешок порван. И не просто порван, его пытались вскрыть. Кто-то намеренно украл его чтобы добыть ценную руду.       Фимбула собрала руду обратно в мешок и завязала дырку узелком. Мешок теперь был с двумя узлами. Надо вернуться к Кайлиону и спросить, где мешочек с деньгами.       Эльф ждал у начала подъема, где они и встретились. Исследователь с радостными воплями кинулся к девушке и забрал мешок, дважды поцеловав его. Увидев второй узел, он ощупал мешок, и его радость чуть утихла: до пропажи кусков было пятнадцать. Остальные действительно украли.       — Ну что… – вздохнул Кайлион. – Хотя бы шесть образцов. Этого хватит.       — Хорошо. А вы не помните, где именно вы потеряли кошелёк с деньгами?       — О-о-ох-хо-хо… – почесал голову Кайлион. – А вот деньги я обронил у самой крепости. Возможно, горгульи заныкали куда-то в недрах крепости. Они ведь охочи до всего блестящего. Драконья кровь.       — Хорошо. Мы поищем.       — Слушайте, мне правда очень жаль, но я вынужден вас покинуть. – На лице Кайлиона было искреннее сожаление. – В полдень здесь много народа. Вашего брата здесь ой как не любят, я не хочу провоцировать нападение на вас и на себя… поймите меня правильно, я лишь бедный исследователь, я беззащитен перед воинами…       — Ничего страшного. Где мне вас найти?       — После того, как найдёте мешок, скачите в лагерь беженцев на юге. Это чуть дальше окрестностей замка Сичайлд, не промахнётесь. Там найдите нуианина по имени Оберон. Он ходит в белых лёгких доспехах, волосы огненно-рыжие, всегда собраны в хвост. Глаза бледно-голубые. Его отовсюду видно, яркая личность, доброжелательная. Он поможем вам укрыться и отдаст плату.       — Хорошо. Спасибо.       Кайлион свистнул в свисток зверовода. Перед ним появилась пантера расцветки как горный лев. Фимбула узнала эту пантеру. Ураган, приз для отличившихся в битвах. Кажется, Кайлион чего-то не договорил. Но спрашивать было бесполезно, пантера вмиг унесла хозяина прочь от проклятой крепости.       Ферре поднялась к крепости. Полуразрушенное здание, из которого прямо так и веяло чем-то злым. Фимбула осторожно пошла в недра крепости, а Врилл летел за хозяйкой.       От крепости остались только голые стены, всё было вынесено. Если и мешок где-то здесь, его долго не придётся искать. Врилл осматривался по сторонам, Фимбула тоже. Она не знала, насколько бесшумными могут быть горгульи, но погибнуть от их зубов точно не хочется.       Поворот налево, поворот направо… крепость оказалась внутри меньше, чем казалась снаружи. Очередной поворот, и тупик. И мешочек с монетами, нераскрытый. Фимбула радостно взяла мешок и положила в сумку. Пора идти к Кайлиону.       Врилл навострился. Фимбула заметила это и начала оглядываться. Наверху, на втором этаже, что-то мелькнуло и раздались едва слышные быстрые шаги. Ферре выхватила лук.       «Врилл! Иди проверь!» – сказала она питомцу.       Элементаль пролетел за поворот. Он остановился и долго смотрел наверх. Фимбула натянула тетиву. Определённо, за ними кто-то следит.       На улице раздался взрыв. Фимбула стремглав кинулась обратно, позвав Врилла за собой. Выбежав на улицу, ферре увидела лишь бегущую вниз лошадь пегой расцветки. Посреди двора было огромное чёрное пятно. Но ещё хуже, в воздухе появился вкусный запах жареного мяса. Сильный-сильный запах. Видать, убегавший наделал столько шума и бросил мясо, чтобы привлечь хищников. И ему это удалось: из всех закоулков крепости полезли горгульи. Размерами они были лишь чуть больше Абаддона, но в таком количестве они смертельно опасны. Сердце кошки стало биться так сильно, что отдавалось в ушах как удары молота о наковальню.       Чудища сразу бросились на источник запаха. Это была разделанная тушка какого-то животного. Несколько драконов успели к ней и моментально обглодали до костей. Остальные чудовища остались голодными, что им, естественно не понравилось. Они начали нападать на сытых собратьев, тем самым создав потасовку. Фимбула решила словить момент и убежать. Она позвала дымчатую ятту Грэя. Крепкий упитанный самец породистой ятты испуганно захрюкал и чуть было не сбежал от хозяйки. Ферре села на животное и осторожно повела его вдоль стены к выходу.       Одна из горгулий заметила ятту. Дикий утробный рёв прокатился по всему двору крепости. Всё-таки у горгулий сильно стайное чувство: увидел еду – позови товарища и честно отвоюй добычу. Фимбула в ужасе пришпорила испуганную ятту, и та понеслась со всех ног. Горгульи бросились за ней как стая тараканов. Они удивительно быстро передвигались, а после и показали, что умеют прыгать не хуже ятты: они забирались на возвышенности, затем растягивали крылья на руках и парили на несколько метров вперёд, выставив задние лапы. Таким образом монстры довольно быстро нагоняли ферре, их зубы уже клацали, пытаясь схватить хвост ятты. Фимбула гнала Грэя и попутно пыталась отмахиваться мечом от нападающих горгулий.       Вот уже выход. Возможно там горгульи отвяжутся. Но всё оказалось гораздо хуже: быстрые чудища перемахнули через каменную стену и перекрыли путь на выходе. Ятта затормозила так резко, что Фимбула чуть не вылетела из седла.       Голодные горгульи начали сжимать кольцо. Фимбула прогнала Грэя, достала меч и приготовилась к бою. Она свистнула, и Абаддон возник перед ней. Горгульи удивлённо остановились.       — Ох, куда тебя занесло! – сказал Абаддон, делая угрожающие выпады на горгулий. Те, видать, почувствовали собрата, потому топтались вокруг них в нерешительности.       — Что делать, Абаддон? – дрожащим голосом спросила Фимбула. – Их так много, у меня маны не хватит!       — Я отвлеку их, а ты беги!       — А как же ты?! Они раздерут тебя!       — Нет, горгулья не ест горгулью! Максимум раздерут, воскресишь меня позже!       — Ну нет, мы будем сражаться вместе! Я не оставлю тебя!       — Люблю тебя, хозяйка! – с улыбкой ответил Абаддон и издал странный звук, выпустив из пасти пар.       Фимбула не поняла, что это было, но горгульи отреагировали. Видимо, это было провокацией. На Абаддона бросились три горгульи, остальные накинулись на ферре. Фимбула натянула тетиву как можно сильнее, и сама от себя не ожидая начала выпускать стрелы одну за другой бесчисленным количеством. Ливень стрел накрыл горгулий; стрелы втыкались им в глаза, в горло, в грудь, разрубая панцирь на коже. Она совсем забыла про это умение. Оно отнимало много маны, не всегда попадало в цель, но одна такая стрела наносила очень большой урон. Некоторые горгульи, оказавшиеся жертвами нескольких стрел, падали замертво. Таким образом ферре за раз убила пять горгулий, трёх прибрал Абаддон. Дальше они вместе схватились с ордой голодных драконов. Крепкие когти Абаддона легко разрезали панцирь, а ферре добивала монстров издалека.       Когда тайран схватился с последней горгульей, Фимбула едва стояла на лапах. Мана закончилась, горгульи очень сильно её помяли. Абаддон перегрыз горло последнему чудищу, и хромая подошёл к хозяйке.       — Больше так не делай… – тяжело вздохнул он. – Нам будут встречаться горгульи ещё более крупные и сильные, эти детёныши ещё цветочки. Я проверю тела. Кажется, некоторые что-то проглотили.       Абаддон обыскал тела убитых горгулий, пока Фимбула сидела на земле, пытаясь прийти в себя. Оказалось, оголодавшие горгульи жрали всё, что не приколочено: в их желудках он нашёл полсотни маленьких кошельков, полупереваренных, но набитых серебром, пару доспехов и ожерелье из белого серебра с клыком. Фимбула начала открывать кошельки и доставать монетки.       После такого количества кошельков её пальцы достаточно устали, она сидела и разминала отёкшие руки. Сумка приятно потяжелела, Абаддон отдыхал рядышком. Фимбула окинула победным взглядом гору мёртвых горгулий. Да, это будет покруче всего того, что с ней было за последнее время.       За стенами послышалась западная речь. Во двор въехала дюжина нуиан на гибких Ураганах, и четвёрка эльфов на пантерах расцветки снежного льва. Увидя столько трупов драконов, они замерли на месте с раскрытыми ртами. Помолчав немного, они начали переговариваться, затем осторожно двинулись вперёд к крепости. Пантеры шли очень аккуратно, мягко ступая на залитую кровью землю, мягкую и влажную. Пройдя через трупы, они отозвали пантер и дружно двинулись в недра руин крепости. Фимбула возникла из Инвиза и быстро выбежала из двора. Там она снова позвала Грэя и направилась в сторону лагеря беженцев.       Кайлион верно сказал: недалеко от набережного поселения виднелись ещё укрепления. Достаточно далеко, но при желании добраться можно. Ферре пронеслась мимо знакомого лагеря и замка Сичайлд; из ворот лагеря выскочили три Тайфуна. Фимбула лишь услышала топот, быструю резкую игру на флейте, свист стрел и звериный рык. Ятта во всём проигрывала Тайфуну, а менять животное некогда. А лагерное укрепление так близко. Девушка решилась на отчаянный шаг: она встала на лапы на седле ятты, подпрыгнула и расправила глайдер. Сверху она крикнула Грэю, что тот свободен. Ятта испарилась, а лёгкий глайдер подхватил ветер и помчал прямо в лагерь. Тайфуны резко прибавили в скорости, пытаясь догнать ферре.       Две стрелы задели крылья глайдера. Они не сломали их, а лишь резко загнули. Глайдер завертелся и штопором врезался в землю. Тем не менее, ферре была на территории лагеря, и нападение на неё являлось нарушением порядка. Стражники ринулись на нуиан и за пару ударов уложили их на землю. Через пару секунд тела испарились привычным зелёным дымком.       Девушка попыталась встать. Она здорово ушиблась локтем и вывихнула плечо. Резкая боль пронзала её каждый раз, когда она пыталась хотя бы шевельнуть вывихнутой рукой. Крепкий нуианин в белых тканевых подбежал к ней и помог встать.       — Правила войны ещё никто не отменял. – Произнёс он будто бы дрожащим голосом. – Ты ещё легко отделалась. И тебе повезло что я здесь.       Фимбула посмотрела в лицо нуианина. Несколько широковатое, чуть полноватое лицо, завязанные в хвост волосы, рыжие но ближе к тёмному блонду. А Кайлион говорил об огненно-рыжих волосах… но он тут один в такой причудливой одежде.       — Вы Оберон? – спросила Фимбула и тут же вскрикнула от ещё более сильной боли, которая прошла через секунду. Нуианин вправил её плечо.       — Всё верно. – Ответил мужчина и дружелюбно улыбнулся. Совсем как Линдор, только у последнего лицо было сухое с резкими чертами.       — Меня прислал Кайлион отдать вам это. – Фимбула отдала кошелёк с монетами.       Оберон ощупал кошелёк и отдал девушке.       — Бери всё. Тебе нужнее. – Ответил он с улыбкой.       — Но Кайлион…       — Он взял у меня взаймы. Это мои деньги. И я отдаю их тебе. На Севере я заработаю в десятки раз больше.       — На Севере? Вы отправляетесь на Север?! На Изначальный материк?!       — Туда, да. Там меня ждут.       — Но мне тоже надо на Север. Я ищу Чёрного Ветра, он зовёт меня во снах.       Оберон чуть погрустнел. Его улыбка стала грустной, будто бы он пожертвовал чем-то дорогим для себя, но сделал это во благо. Так и оказалось.       — Так вот почему погиб мой любимый конь. – Произнёс мужчина. – Чёрный Ветер забрал мою лошадь, чтобы прийти к тебе. Ну что ж, так тому и быть.       — Мне жаль…       — Мне тоже, но таков порядок. – Оберон мечтательно устремил взгляд на смотрителя стоил, который любовно мыл большой губкой коня необычной расцветки – тремя оттенками серого. Конь будто бы был одет в костюм с маской. – Лошади удивительные создания. Не смотря на такое изобилие других животных, именно лошади завоевали сердца людей. С первого взгляда они неказисты, но стоит присмотреться, и понимаешь, насколько великолепны эти создания. Понимаешь, насколько необычное сочетание силы, красоты, грации, выносливости, скорости, ума, чувствительности. Так о чём мы? Ах да… я бы с радостью взял тебя с собой, но к великому, величайшему моему сожалению не могу…       — Почему? Я не доставлю вам много проблем. Вы даже не заметите, что я с вами.       — Дело в другом… дело в начальстве. Видишь ли, я… состою в одной организации, которая посвятила себя объединению рас и совместной борьбе за возвращение Изначального материка. Мы – Щ.И.Т. Агенты Щ.И.Та обосновались на северных землях, где никто не мешает нам вести свои дела. Нас пока мало, но у нас немало врагов. Самые закоренелые воины Запада и Востока принципиально не желают идти на примирение друг с другом, поэтому на нас ведётся охота.       — И вам запрещено брать с собой чужих?       — Именно. Однажды, когда наша база была здесь, за кратерами вулканов, на песчаном берегу, к нам решил прибиться один харниец. Не помню его имени… но зато его морду до сих пор в кошмарах вижу, хех. Лысый, а башка на грушу похожа, ха-хах… он умолял меня взять его с собой, он говорил что тоже хочет быть в Щ.И.Те, и я взял его. Кончилось всё тем, что его гильдия напала на нашу базу. Нас было тридцать два человека, сбежали лишь трое – я, наш отец-основатель и молодая ферре по нашему кодовому имени Дымка. Кстати, именно её стрелы и навыки охоты спасли нас от мечей харнийцев и ферре. Судьба остальных нам неизвестна… но очевидно их всех казнили. Спустя неделю нашего бегства и укрытия в Белом Лесу к нам прилетела сова с посланием от нашего новичка, которого мы окрестили Акулёнком, за его скорость реакции и большую любовь к мясным блюдам. Акулёнок писал, что несколько гильдий Востока развернули обширную кампанию по нашей травле, они пустили слухи и по Западу, чтобы те искали предателей, то бишь нас. Он говорил, что всех пленных агентов отводили в руины Харихараллы, некогда могущественной империи. Теперь там дикие джунгли, заполненные оборотнями и чумными монстрами. Больше их не видели. Вероятно, их заражали чумой и отправляли на смерть в пасть монстрам. Мы построили гарпунный катер общими усилиями, и на нём сбежали на Север. Оказалось, что на севере тоже обосновались агенты Щ.И.Та, но из другого региона! Каким-то чудом мы никогда не слышали и не знали ничего друг о друге. Как выяснилось, наш отец-основатель специально разделил нас, чтобы если совершится нападение на одну базу, у другой будет время скрыться. Жестоко? Возможно. Но другого выхода нет. Мы до сих пор под угрозой нападения.       — Хорошо. Я поняла вас. Тогда не смею вас больше задерживать. Думаю, мне лучше держаться от вас подальше, чтобы не скомпрометировать…       — В этом нет нужды. Я не вижу в тебе угрозы. Знаешь что, дам тебе один совет. Иди сейчас во-о-он по той тропинке, к самому большому кратеру. Там ты найдёшь моего старого друга – дворфа по имени Гильс. Гильс на пару с Кайлионом исследуют вулканы. Гильс подкинет тебе деньжат да и в целом расскажет что здесь да как.       — Спасибо вам. Доброго пути.       — И тебе. Надеюсь, скоро увидимся.       Фимбула поклонилась Оберону, позвала зебру Азарию и двинулась по указанию. Выросшая в жаркой саванне зебра хорошо переносила жар от лавы и горячей земли. Кратер виднелся на горизонте. Самый большой из всех.              Руины сожженной крепости вновь заполнили горгульи. Привлечённые взрывом огненные элементали, похожие на людей со змеиными хвостами и шипами на спине, плавно летали по двору. Высокий нуианин с кожаной кутке с отпечатком руки уверенно шёл к куче мусора, вполне себе неприглядной и ничем не приметной. За ним шла крупная волкособака, серая с белым животом. Длинный хвост животного украшали два браслета с шипами, на спине был едва заметный в шерсти нагрудник, на голове совсем крошечный налобник, и на лапах тонкие браслеты. Мужчина размахивал длинным жезлом с огнём на макушке, и элементали в ужасе разлетались от него, а горгульи шипели из укрытий, не решаясь подойти. В посохе был оберег, отпугивающий этих чудищ.       Нуианин подошёл к мусорной куче и ударом сапога разворошил её. Он присел и начал что-то искать. Но этого не было. Он в досаде зарычал и ударил кулаком по земле, громко выругавшись. Волкособака обнюхала всё вокруг кучи, затем заскулила и начала тыкать лапой в землю. Мужчина подошёл к ней.       — В чём дело, девочка? – ласково спросил он. – Ты что-то нашла?       Волкособака ткнула носом в землю.       Мужчина пригляделся и увидел несколько чёрных шерстинок. Он с трудом взял их и дал понюхать своему питомцу. Волкособака обнюхала их, ощетинилась и зарычала, глядя на выход со двора крепости. Нуианин присмотрелся к шерстинкам и кровожадно улыбнулся.       — Я знал, что ты вернёшься, сучка. – Довольно проговорил он. – Только у тебя хватит ума воровать у меня.       Далее он достал из сумки свисток почтовой совы и громко свистнул. Сова не заставила себя ждать. Птица тут же спустилась и села на землю, ожидая письма. Нуианин достал из сумки перо, лист бумаги и чернильницу. Положив бумагу на колено, он написал: «Кира прибыла на Полуостров Падающих Звёзд. Война скоро закончится. Не упусти её. О’Карф».       — Срочная доставка. – Сказал он и сунул сове письмо.       Птица поднялась в воздух и исчезла с небольшой вспышкой света. Нуианин уселся на землю и стал ждать. Через минуту сова вернулась с той же вспышкой и принесла ответное письмо. О’Карф развернул его и прочёл: «Завтра в полдень прибуду. Соррен».                            

Глава 11. Дикая погоня

      

      Мощный удар энергетического шара, обвитого сиреневыми молниями, вышиб ферре из седла. Фимбула приземлилась на лапы и проехала по сухой земле около метра. Зебра отозвана, а значит спасена. Кошка выхватила меч и бросилась на атаковавшего её мага. Судя по его умениям это был авгур, светлый маг. Фимбула поймала его ловушкой и поразила Зазубренной Стрелой, а после нанесла удар Кровавой Стрелой. Авгур моментально телепортировался за её спину и нанёс мощный удар магии земли. Разразившаяся острыми камнями земля стала финальным ударом, и ферре упала мёртвой. Но одно радовало её – она не побоялась дать отпор. Она вступила в схватку, пусть короткую, но для первого раза эффективную. Авгур-нуианин тоже был серьёзно ранен, не смотря на «красные» тканевые одеяния. Из его ноги торчала стрела, а Кровавая Стрела пронзила тело под левыми рёбрами. Мужчина смотрел в глаза ферре, которые светились боевым задором. Взгляд, говорящий о том, что битва не закончена. Взгляд, полный храбрости…       Очнулась Фимбула у алтаря Нуи прямо возле большого кратера. Впервые в жизни она была благодарна за своё убийство; она сэкономила треть дня, которая ушла бы на оставшуюся дорогу.       Внутри кратера были сплошные нагромождения странных механизмов и бурильных установок. Работали они сами по себе, никого не было. Гигантские буры то погружались, то вновь выходили из земли, огромные ковши зачерпывали лаву, несли её к котлу, затем пустые снова возвращались в лаву, из котла лава лилась по множеству труб к другим механизмам и другим котлам. Один-единственный крошечный мужчина, ростом Фимбуле до талии, суетливо бегал от рычага к рычагу, контролируя машину. Фимбула подошла к нему, поздоровалась и поклонилась.       — Кто тут считает себя столь важной персоной, что позволяет себе отвлекать меня от работы? – проворчал подслеповатый старый гном, нацепив на глаза огромные очки с толстенными стёклами.       — Меня прислал к вам Оберон. Он сказал, вы можете мне помочь.       — В чём помочь, леди? Я простой агроном. – Гильс продолжал контролировать машину, опуская и поднимая рычаги.       — Ну… я не знаю…       — О, блестяще! Вы даже не знаете, что вам вообще нужно! – Гильс был явно в дурном настроении.       — Оберон сказал, что вы дадите мне какую-нибудь подработку и расскажете, что тут и как.       Гильс перестал насиловать рычаги.       — Прежде чем лясы точить, тогда уж поработай, помоги мне. Работёнка не пыльная, но плата достойная. – Гильс хитро ухмыльнулся, достав из кармана туго набитый мешочек. – Думаю пара сотен золотых тебе будет не лишняя.       — Конечно не лишняя! Но откуда у вас столько денег?       — Девочка, я агроном, я работаю в шахтах и вулканических кратерах. Я добываю метеоритную руду и переплавляю её в слитки в промышленных количествах. Да у меня столько покупателей, сколько у проститутки за всю жизнь клиентов не было! Да я за день работы зарабатываю столько золота, сколько волос у меня в бороде! – Гном гордо провёл пальцами по пышной густой бороде. – Я с ног до головы осыплю тебя золотом. Помоги мне с работой, и три тысячи блестящих монеток упадут в твою сумочку. Согласна?       — По рукам.       — Супер! Теперь слушай сюда. Да подойди же!       Ферре подошла к гному, стоявшему возле бесчисленного количества рычагов и ручек.       — Гляди, – ворчливо начал гном, – это рычаги контроля машины по добыче этой самой руды. Твоя задача нажимать только три. Вот этот, с синей полоской, жми когда загорается вот эта красная лампочка. В двигатель подаётся ледяная вода из подземных слоёв, и он охлаждается. Этот, с жёлтым крестиком, жми сразу после синего, и старайся не медлить сильно. Просто опусти его вниз и всё. Потом вверх. Это для закачки воды. А вот этот, с оранжевым квадратом, опускай вниз каждый раз, как он поднимется вверх. Поняла всё?       — Да. И сколько так буду делать?       — До заката! Сегодня у меня большой заказ. Грядёт эпоха колонизации Севера. – Последнее гном произнёс благоговейным шёпотом. – Я не могу подвести наших лордов. Запад должен первым захватить эти земли… чего такими глазами смотришь? Среди ваших у меня тоже полно заказчиков! Мне плевать какая сторона победит, простые рабочие как я всегда будут в чести. Мне платят – я делаю. Всё, за работу!       Фимбула понадеялась, что старый хрыч впал в маразм и сам не понимает что несёт. Однако, то что он управляет такой сложной машиной в одиночку, говорит об обратном – гном в здравом уме и трезвой памяти. Ферре вздохнула и принялась за работу.       Задание оказалось слишком монотонным, и уже через полчаса она буквально начала сходить с ума. Девушка хотела позвать тайрана, чтобы тот поразвлекал её, но Гильс строго-настрого запретил. «Отвлечёшься на десять секунд – и всё к чертям полетит!» – объяснил гном. Пришлось терпеть.       Так или иначе, солнце наконец соизволило спрятаться за горизонт. Гильс остановил механического монстра и довольно вздохнул.       — Вот и всё! – радостно сказал он. – На сегодня первый заказ готов! Завтра сделаем второй.       — Завтра?! – возмутилась Фимбула. – Про завтра уговора не было! Отдавай мою плату!!!       — Тише, девочка! Ты просила дать тебе работу, я её дал, чем ты недовольна? Завтра ты получишь свою плату в двойном размере и несколько ценных советов. Могла бы и спасибо сказать!       Не дождавшись ответа, гном пошёл куда-то, жестом позвав кошку за собой. Он пришёл в своё жилище, ветхую лачужку с двумя комнатами. Привычным уже ворчливым тоном он сказал девушке, чтобы та закрыла окна своей комнаты и не выходила из дома до утра, ибо ему не нужны «проблемы с укрыванием врага во время войны». Но тем не менее ему требуется работник на пару дней, поэтому он и согласился укрывать её. Фимбула не стала возражать; в конце концов, лучше пару дней потерпеть сварливого гнома, чем оказаться в засаде у алтаря Нуи.       Утром гном растолкал ферре на рассвете с первыми лучами солнца. Подкрепившись пресной овсянкой, Фимбула вновь принялась за дёргание рычагов. На этот раз день тянулся очень долго. Просто мучительно долго. Одно было хорошо: во время войны, как рассказал Гильс, никто никогда не подрабатывал у него, поэтому и искать врага здесь никто не будет. Да и на благо алтарь Нуи близко; чуть что, сразу туда.       Вечером Гильс выдал таки обещанное вознаграждение – шесть тысяч золотых монет. Кошелёк ферре приятно отяжелел. Ну, дальше гном справится и сам, теперь надо дать гостье обещанные указания.       — Слушай, да на ус мотай! – сказал Гильс, поглаживая бороду. – Пойдёшь сейчас на юго-запад, вот по этой тропинке, дойдёшь до развилки. Иди по левой дороге, правая ведёт в поселения, а тебе там нечего светиться. Пройдёшь до того, как травка под лапами зазеленеет. Это Две Короны, мирный регион, где ты сама по себе. Стража молча будет кидаться на тебя, как только попадёшь в их поле зрения, а торговцы откажутся оказывать свои услуги. Сразу за Коронами Мэрианхольд, тоже мирная зона. Молись чтоб тебя не засекли там, иначе кранты. А вообще ориентируйся по указателям, они на каждом шагу есть. В Мэрианхольде единственный, с кем можно худо-бедно договориться, это торговец зверьём, аналогично и в Коронах. Просто подай им деньги и всё. В Коронах в самой западной деревушке ты найдёшь торговца волкопсами. Великолепные животные, люблю их. А в Мэрианхольде есть конюх, торгующий нашими тягловыми лошадьми. Нуианские кони не шибко резвые, зато крепкие. Всё, чеши отседова, пока не понабежали тут любители помахать палками!       Фимбула сердечно поблагодарила гнома, оседлала сумеречного льва Аякса и помчалась по указанию гнома. Гильс помахал ей вслед, что-то проворчав, и достал из кармана маленькую флягу. Открыв её и жадно отхлебнув, он утёр рукой рот и тут же сел на землю от увиденного: от алтаря Нуи отделилось светящееся эфирное облачко, которое приняло форму полупрозрачной лошади. Лошадь двинулась за ферре с поразительной скоростью, через пару секунд исчезнув из поля зрения с тем же эфирым сиянием.       — Хвост Тайрана Раздражённого мне в глотку! – вздохнул Гильс, трясущимися руками закрывая флягу. – Всё, больше не покупаю эту гадость у сомнительных личностей! Уж лучше переплачу сотню, зато без всяких примесей…              К вечеру Фимбула благополучно добралась до первых зелёных деревьев. Полумёртвый полуостров горгулий остался позади, и ферре встретил свежий прохладный ветерок Двух Корон. Величественная каменная крепость возвышалась в самой высокой точке региона, и её было видно отовсюду. Вымощенная желтоватым кирпичом дорога вела меж двух высоких холмов с крутыми склонами, прямо в каменную открытую арку с поднятой решёткой. По обеим сторонам входа стояли по два гвардейца. Едва ферре подъехала, гвардейцы нахмурились и покрепче сжали оружие. Фимбула остановилась; гвардейцы выглядели очень сильными. Однако, они не напали. Один из них махнул рукой в арку. Мол, проезжай. Аякс заурчал и осторожно прошёл мимо гвардейцев, проводивших его косым взглядом. Гвардейцы не собирались нападать. Пока что. Пройдя благополучно ворота и охрану, Фимбула изо всех сил дёрнула поводья. Мало ли что взбредёт в голову этим людям…       Тропа вывела Фимбулу к небольшому поселению. Золотистое пшеничное поле блестело на солнце от волн, создаваемых ветром. Огромные ветряные мельницы равномерно вращали лопастями, ловя воздушные потоки. Толстым ручьём протекала река с поразительно прозрачной водой. Каменный мост без поручней соединял два берега, деревушку и крепость. С этой стороны крепость Двух Корон выглядела совсем иначе: голая отвесная стена превратилась в оформленный в готическом стиле замок, похожий на несколько «встроенных» друг в друга донжонов с высокими башнями и острыми куполами. Ферре почувствовала, что попала в абсолютно другой мир. Красота Двух Корон даже отдалённо не напоминала дикий Восток, необузданный и своенравный. На Западе даже природа источала строгость, порядок и спокойствие.       Вдалеке Фимбула увидела бегающих больших зверей, похожих на собак. Вот туда-то ей и нужно. Аякс бесшумно помчался, прикрываемый тенью деревьев и густыми кустарниками.       Волкопсы оказались гораздо больше, чем кошка думала. Их голова была на уровне её талии, учитывая что ферре сами по себе довольно высокие. Хоть это и были собаки, волчья стать сразу бросалась в глаза. Продавец успокаивал щенков, в то время как серые, чёрные и белые собаки с толстыми перевязанными шипастыми браслетами хвостами разгуливали вокруг. Едва Фимбула подошла к лоткам, как псы тут же ощерились, но не нападали. Продавец тоже нахмурился и отошёл на пару шагов назад.       — Плати деньга и проваливай! – вскрикнул он предупреждающе. В мирном регионе чужаков особенно не любили.       — Пожалуйста, успокойтесь, я не причиню вам вреда. – Произнесла Фимбула учтиво.       Лицо продавца стало испуганным.       — Плати деньга и проваливай!!! – снова вскрикнул он уже испуганно. Видимо, это единственная фраза, которую он знал на восточном.       Фимбула взяла щенков, уплатив 45 серебряных монет, а после, увидев рядом мирно пасущихся коров, надоила небольшое ведро молока. Проделав привычные махинации, ферре получила трёх крепких волкопсов – Рагнара, Болто и Ивону. Ивона, серая волкособака, по размерам и силе не уступала самцам, Фимбула определила пол питомцев только заглянув под хвост. Ну что ж, как бы красиво не было в Двух Коронах, а дела в первую очередь. Быстрый Аякс вновь мчался вперёд, огибая поселения.              День близился к концу. Сумерки начали плавно окутывать Западный материк. Гильс как обычно заканчивал работу по переплавке руды, заполнял бумаги для заказчиков, хлебал тыквенный сок, ибо пить то пойло из фляги он уже боялся; не дай Нуи ещё не такое привидится. Эфирная лошадь, погнавшаяся за непрошенной гостьей, но добросовестной работницей, здорово его напугала.       Гном выключил свою машину, и хотел уже идти в свою избушку, как вдруг чья-то тень накрыла его.       — Да что вас всех сегодня ко мне зано… – начал он возмущаться, и громадная рука схватила его за шиворот рубашки и с лёгкостью подняла в воздух. На гнома смотрела злобная морда огромного ферре в богато украшенном камзоле благородного коричневого оттенка. Красные дреды толстыми змеями свисали на его широченные плечи, а синие глаза сверкали. Его лицо украшал узор из белых полос, а на щеке были глубокие шрамы от чьих-то когтей и большое красное пятно, как от сильного ожога. Гном в ужасе забился в руках монстра. Он узнал это лицо. Узнал бы из миллиона других.       — Я прихожу, когда считаю нужным. И к кому считаю нужным. – Произнёс кот голосом, похожим на рык горгульи.       — Соррен!!! – вскрикнул сипло Гильс. – Какого беса тебе тут надо?!       — Видишь эти шрамы? – кот указал когтем на свои повреждения. – Ты знаешь, КТО мне их оставил. И я знаю, что эта сука остановилась у тебя! Где она?       — Кто?!       — Кира! Чёрная ферре, бывшая предводительница Кровавой Руки, которой теперь заправляет О’Карф, её давний дружок, а ныне и мой.       — «Глотки Кракена» перепил?! Кира уже давно себя не проявляет, может её и в живых-то уже нет!       — А это говорит об обратном.       Соррен ткнул в нос гному несколько чёрных шерстинок, явно с кисточки с хвоста. Лицо Гильса переменилось.       — Я знаю, что она остановилась у тебя. – Прошипел Соррен. – Либо ты говоришь честно, и я тебя не трогаю, либо я разрушу твою буровую установку и заберу всю руду. И ты разоришься так, что никаких лет не хватит, чтобы вернуть утраченное.       Гильс сглотнул.       — Боишься? – Соррен улыбнулся, обнажив треугольные зубы. – Правильно. Я ж со свету сживу тебя, насекомое. Лучше скажи прямо, где эта кошка.       — У меня сегодня остановилась чёрная ферре. – Прохрипел Гильс. – Не знаю, она не она, но я отправил её в Мэрианхольд! Ищи её там, возле торговцев зверьём!       Соррен пристально посмотрел в глаза гнома.       — Ты не врёшь. – Удовлетворённо произнёс он. – Очень мудро с твоей стороны. Так и быть, я сдержу своё слово. К тому же, ты мне не помеха.       Соррен отпустил гнома, свистнул в свисток зверовода, и светящийся Тайфун в серебряных доспехах явился перед ним. Ферре умчался вдаль, а Гильс таки решил открыть свою флягу и жадно дохлебал остатки содержимого. «Да чтоб я ещё раз имел дело с этими ферре…» – проворчал он и направился спать на подкашивающихся ногах.              С конюхом повторилась та же история. Фимбула услышала выученную на восточном наречии единственную фразу, купила жеребят и вырастила их недалеко от загона. Три великолепных жеребца были добавлены в её зверинец. Утомлённая дорогой ферре решила переночевать где-нибудь до утра. Самое лучшее было в ближайшем лесу. Уж вряд ли кто-то ночью захочет погулять по лесу или нарубить дров. Вызвав чёрного Рагнара, Фимбула с его помощью выследила оленье стадо и подстрелила крупного самца. Мяса хватило досыта и ей, и волкопсу. После ужина кошка потушила костёр, отозвала волкопса и залезла на толстый дуб, присмотрев там толстую ветку, очень удобную для сна, с густой листвой.       Ветка оказалась даже шире, чем она думала. Здесь могли с лёгкостью уместиться ещё трое человек и чей-нибудь крупный питомец, вроде грифона. Кстати о грифонах. Фимбула свистнула Гермеса, палевого грифона. На случай чего, можно будет улететь. Ночью даже коричневый грифон сольётся с небом.       Гермес улёгся на ветку, склёвывая попутно жёлуди, которые свисали со всех сторон. Фимбула устроилась на ветке, положила сумку под голову и начала уже засыпать.       Внезапный крик грифона напугал кошку, и та с испуга и спросонок шарахнулась в сторону, свалившись с дерева. И вовремя: в ствол дерева врезался сгусток сиреневых молний, который с яркой вспышкой разломил толстый дуб как соломинку. Испуганный Гермес приземлился рядом с хозяйкой и прикрыл её огромным крылом. Фимбула начала озираться и увидела светящиеся лапы Тайфуна в лесной тени. Рядом стоял его всадник – ферре с красными дредами, и он создавал новый комок молний. Фимбула вскочила на Гермеса, и грифон помчался прочь. Соррен вскочил на Тайфуна и последовал за ними.       Массивный грифон бежал почти наравне с Тайфуном, но тот медленно но верно нагонял. Едва лес кончился, Фимбула пришпорила грифона, и птица взмыла вверх. Тайфун сделал прыжок, и его когти скрипнули по кисточке на хвосте птицы. Грифон взмыл в воздух, быстро набирая высоту. Ферре направила его к скалам. Даже пантере будет тяжело преодолеть эти отвесные горные стены, а грифон с лёгкостью пролетит над ними, и она спасётся.       Соррен следовал за девушкой, то и дело швыряя в неё огненные шары и сгустки молний. Пантера время от времени издавала грозный рёв, испуская из пасти странные потоки синей энергии. Грифон пугался и едва держался в полёте. Птица постепенно снижалась. Фимбула поняла, что грифон скоро упадёт на землю, и Тайфун поймает его. Видимо, это была способность Тайфуна: своим рыком он подавлял волю вражеских скакунов, вселяя в них страх. Фимбула завернула грифона в небольшое поселение. Грифон на несколько мгновений ускорил свой полёт и скрылся за крышами домов. Соррен захрипел от злости и погнал Тайфуна прямо вглубь поселения.       Редкие домики не смогли бы спрятать огромного грифона, и ферре пришлось отозвать его, пробираясь дальше в Инвизе. Соррен потерял её из вида, но его острое кошачье чутье подсказывало, что она рядом. Куда бы Фимбула не пошла, громовая пантера с её грозным седоком неотступно следовала за ней. Фимбула чувствовала, что Инвиз кончается. А Соррен совсем рядом; его тень выглядывает из-за угла…       Раздался хлопок. Тайфун с рычанием кинулся в заросли кустов клубники. Но там ничего не было, кроме метнувшихся в стороны испуганных гусей.       — Я знаю, что ты здесь, чертовка. – Поизнёс Соррен, озираясь. – Ты не уйдёшь от меня, я тебя из-под земли достану!       Повернувшись в очередной раз, демонолог увидел удаляющуюся вдалеке точку. «Попалась!!!» – с кровожадной улыбкой произнёс он и погнал Тайфуна вслед за беглянкой.       Фимбула осторожно выглянула из-за веранды. Лапы Тайфуна сверкали совсем далеко, затем просто исчезли в темноте. Облегчённо вздохнув, она свистнула медведя Зерафина и продолжила свой путь. Она решила обойти скалы, за которыми начинался весьма необычный лес: изогнутые спиралью шипастые стволы виднелись в горных проёмах.       Огромная Луна осветила просторы Мэрианхольда; песни сверчков наполнили ночной воздух. Стало прохладно. Фимбула поёжилась, а из пасти бежавшего Зерафина валил пар. В животе кошки вновь громко заурчало. Надо было запастись едой, прежде чем покидать горячие точки Запада. Кругом никого: ни зверя, ни человека, ни грибов, ни ягод. Фимбула с тоской думала о сливочном сыре, об икре, о бутербродах со сливочным маслом и этой икрой, о копчёной рыбе… от мыслей о еде стало ещё хуже, но ни о чём другом больше думать не хотелось. Она пошарилась в своём рюкзаке. Ни кусочка, ни крошки. Медведь начал издавать своеобразные звуки, давая хозяйке понять что то же голоден. Ферре молила Нуи послать ей хоть что-нибудь съедобное. Богиня услышала молитвы.       Проезжая очередной жилой сектор, Фимбула увидела несколько деревьев со спелыми абрикосами. Шесть деревьев, вроде бы ничьи, но посажены близко друг к другу. Подойдя ближе, Фимбула ещё больше обрадовалась: под деревьями сидели аппетитные грибы! Столько грибов, что в глазах зарябило. Ферре радостно хотела соскочить с медведя и собирать добычу, но её остановил внезапный храп.       А кто здесь будет храпеть?       Кошка заметила несколько спящих людей. Рядом с ними были разобранные (или разрушенные?) палатки и сгоревший костёр. Надо действовать тихо и быстро.       Девушка набрала грибов, абрикосов и, достав из рюкзака заострённый складной топор, осторожно срубила тонкие деревца. Умный Зерафин встал на задние лапы, ловил деревья и осторожно опускал на землю, не допуская лишнего шума. Таким образом, у девушки были дрова для костра и продукты. Эншака однажды подсказал ей рецепт простого, но очень вкусного и питательного блюда: запеченные на костре на пихтовой ветке абрикосы с грибами. Такое странное сочетание продуктов нравилось только ферре, почему – никто не знал.       Фимбула согрелась у костра, жевала грибы вприкуску с абрикосами, а косточки собирала для таре. Если механизм с радостью ест драконовые плоды, но косточки от абрикоса придутся ему по вкусу.       Хорошо бы сейчас вздремнуть, но не тут-то было: позади загорелись несколько крохотных огоньков. Сначала они едва заметно приближались, затем начали двигаться. Ферре сразу узнала эти огни. Соррен на своём Тайфуне взял след. Фимбула вызвала чёрного рысака Моцарта, а Зерафин отправился на заслуженный отдых.       Когда Соррен на Тайфуне добежал до места остановки ферре, то нашёл уже едва тёплый костёр и пахнущие грибами и абрикосами ветки. Сама ферре скрылась из вида. Пантера принюхалась и понесла хозяина дальше по следу. Кот кровожадно улыбался, предвкушая момент мести.       Девушка гнала коня, с трудом заставляя себя следить за дорогой. Её глаза слипались, взор мутился, тем не менее она знала, что если заснёт, то это грозит ей смертью. Соррен вроде бы отстал. Ферре облегчённо вздохнула и хотела залезть на ближайшую толстую ель. Конь жадно жевал траву вместе с ночной прохладной росой. Едва кошка устроилась поудобнее, как снова возникли огни громовой пантеры. Фимбула про себя взвыла, и вновь помчалась на коне прочь.       Солнце начало вставать из-за горизонта. Фимбула едва держалась в седле. Выносливый конь продолжал мчаться вперёд. Вот указатели. Надписи были на западном наречии, и ферре не смогла разобрать, какая дорога куда ведёт. Она решила пойти прямо.       Наконец и Моцарт начал уставать. Кошка ехала по тропе меж двух скал, затем начали появляться весьма необычные деревья. Несложно было догадаться, что это лес эльфов. Здесь девушка решила сбавить ход и дать коню отдохнуть.       Будто сама Нуи заставила её обернуться и увидеть выскочившего из леса Тайфуна. Вот тут ферре обуяла настоящая паника. Она вызвала сиамскую ятту Биквин и помчалась на ней. Ятта бежала почти наравне с Тайфуном, а учитывая как легко она перепрыгивала препятствия и взбиралась на скалы, у Фимбулы оказалось явное преимущество. Эльфийский лес оказался очень бугристым и запутанным, а там, где ятта изящно перепрыгивала с корня на корень гигантских деревьев, Тайфун проваливался и запинался об корни. Круглая стопа ятты с большими притупленными когтями ступала на сплетения корней как на ковёр, гигантские когти Тайфуна резали и застревали. В результате Фимбуле удалось оторваться от преследователя снова.       Запутанная арка из деревьев кончилась, и ферре выбежали к маленькому озеру с островком посередине, на котором росло гигантское толстое дерево, ветви которого было видно со всех концов района. Здесь Соррен на ходу спрыгнул со своей пантеры, кувырнулся в воздухе и под ним раскрылся огромный глайдер Властелин Морей. Тот самый легендарный глайдер из шкуры самого Кракена. Его крылья напоминали рваные драконьи крылья. Здесь глайдер за считанные секунды настиг Фимбулу и сшиб её с седла. Не успев понять, что произошло, огромная когтистая рука схватила её за горло и подняла над землёй. Ферре захрипела и начала царапать когтями на ногах живот Соррена, но крепкие доспехи защищали его, и когти лишь беспомощно скрипели.       Колдун приготовился нанести удар, как вдруг его лицо исказилось. Он присмотрелся к жертве и захрипел:       — Ты не она… Ты не Кира!       — Конечно я не она! Я Фимбула! – теперь уже удивлена была Фимбула.       Соррен помедлил пару секунд, затем его рука переместилась с шеи жертвы на волосы. Грубо схватив её за волосы он развернул к себе её лицо и угрожающе спросил:       — Я узнаю эти татуировки! Я видел тебя в таверне в Поющей Лютне! Это тебе помогла Раяна, а значит и Киру ты тоже знаешь! Где Кира?       — Я… не знаю… – Ферре вспомнила о словах подруги. – Я видела её в Холмах Лилиот! С тех пор мы не виделись!       — И как давно это было?       — Месяц назад! Она вернула меня на Восток! Я не знаю где она!       Соррен посмотрел красными как кровь глазами в глаза девушки. Зрительный контакт длился довольно долго. Фимбула поняла, что он проверяет, правду ли она говорит. Поэтому ферре изо всех сил поверила в свои слова. Поверила в то, что Кира действительно бороздит просторы Запада на своей чёрной лошади или грифонах…       — Хм-м-м… ты не врёшь. – Прошипел кот и с явной неохотой отпустил кошку. – Ладно, я оставляю тебя в живых. Пока что. – Колдун сел на своего Тайфуна. – Если я не найду эту пиратку или узнаю ещё что-то новое о вас обеих, из-под земли достану и отправлю ещё глубже.       Тайфун рыкнул на девушку в знак подтверждения слов хозяина, и они оба исчезли в дебрях эльфийского леса. Фимбула отдышалась и села на землю отдохнуть. Биквин подошла к хозяйке. Ферре погладила ятту и похвалила за то, что та не испугалась пантеры. Теперь можно спокойно продолжить путь: Соррен будет бороздить Холмы Лилиот, где бы они не были, думая что Кира где-то там прячется от него. Эх, знал бы он где она на самом деле…       Раздавшиеся совсем близко крики на западном наречии заставили девушку вскочить на ятту и сорваться с места не глядя куда. Фимбула побежала в ту же сторону, куда и Соррен, и очень зря: оказывается, колдун на своей пантере опрокинул несколько паков с трактора, и крики принадлежали хозяина трактора, который видимо отходил и сейчас обнаружил этот бардак. Завидев друг друга, они молча замерли. Длилось это довольно долго. Затем ферре пришпорила ятту, и та осторожно прошла мимо растерянного, стараясь не смотреть на него. Эльф же разглядывал ферре не моргая.       Ферре миновала трактор и хотела пустить во всю, но эльф снова заговорил. Более того, он улыбался. Он что-то тараторил и показывал пальцем в лесные заросли. Ферре жестом дала понять, что не понимает его. Эльф что-то пробормотал, подумал, затем с очень сильным акцентом и трудом произнёс:       — Ф-ф-фембурла… Фем-була… Линдор… деревенья… деревня…       Ферре уловила имена. Видимо, этот эльф что-то знает о ней. От Линдора…       — Там… – продолжал эльф, указывая пальцем куда-то в лес. – Фер-ма… фер-ма…       Фимбула поняла, что эльф указывает ей на ферму, которую содержит Линдор. Или то, что Линдор работает на ферме.       Тут ей пришла в голову идея. Она вызвала своего Абаддона. Горгулья зарычала на эльфа. Тот вызвал свою горгулью. Трауд это была, или тайран, ферре не поняла.       — Что происходит, хозяйка? – спросил Абаддон.       — Спроси у его горгульи, что он хочет. Вы же понимаете друг друга, а мы нет!       — Умно. – Улыбнулась горгулья и обратилась к горгулье эльфа. – Эй! Что там говорит твой хозяин?       Теперь заговорила горгулья эльфа. Эльф с удивлением посмотрел на питомца, а затем одобрительно кивнул кошке.       Когда дракон закончил, Абаддон перевёл хозяйке:       — Она говорит, что её хозяин знаком с эльфом Линдором. Он часто о тебе рассказывал, и этот эльф узнал тебя по полоскам-татуировкам. Недалеко здесь дом Линдора, рядом с общественной фермой. Провожать тебя он не будет, у него срочная доставка грузов. Ферма находится на востоке за лесом.       — Понятно. Передай ему спасибо.       Абаддон перевёл. Горгулья ответила хозяину. Эльф поклонился, подобрал паки, водрузил их на трактор и, помахав рукой, поехал дальше. Фимбула про себя помолилась Нуи, отозвала Абаддона и под Инвизом двинулась к ферме.       На огороженном забором участке земли никого не было, кроме одного эльфа. Фимбула издалека узнала это изящество в каждом движении, хвост гладких прямых волос такого же цвета, как у неё. Стройное тело, обтянутое тканевой рубахой.       Фимбула осторожно подошла к нему сзади. Эльф заботливо собирал клубнику, делая связки по 5-6 ягод. Закончив с клубникой, он обернулся и в удивлении замер. Если бы она не была с ним знакома, даже тогда она бы заметила дружелюбие к ферре; эльф осмотрел гостью и вежливо поинтересовался:       — Доброго дня. Чем я могу помочь вам? Не разгуливали бы вы тут так свободно, стражники скоро будут совершать обход.       — Не узнаёшь меня, Линдор? – улыбнулась кошка.       Эльф игриво нахмурился и скривил рот, выражая удивление. Мол, откуда мне вас знать. Но потом он присмотрелся. Ещё раз оглядел гостью.       — Помнишь нашу встречу на Рокочущих Перевалах? – снова спросила кошка.       На глазах ферре эльф будто расцвёл. Его лицо озарила неподдельная радость.       — Фимбула!!! Нуи Милостивая!!! – радостно вскрикнул он. – Надо же, а я тебя запомнил совсем другой. Ты изменилась в лучшую сторону. Я бы сказал, стала ещё краше.       — А ты всё так же хорош, как и тогда. – Скромно ответила кошка, невольно вспомнив его поцелуй с Инуей, и незаметно для собеседника безжалостно затаптывая в себе разгорающийся огонь симпатии и надежды.       — Стараюсь. – Улыбнулся Линдор. – Боже, как же я рад тебя видеть. Честно говоря, я даже скучал. – Его мертвецки бледные щёки тронул румянец. – Странно да? Знакомы от силы пару минут, а я уже скучаю.       — Взаимно. – Ответила Фимбула и мысленно дала себе мощную оплеуху. Сказано же тебе, не на что рассчитывать! Его сердце занято! Хочешь, чтобы как с Маллеусом вышло?!       — Ты верно устала с дороги. – Сочувственно произнёс Линдор. – Догадываюсь, каково тебе тут пришлось. Пойдём, поживёшь у меня. Окажу тебе посильную помощь.       Эльф повёл ферре к себе, ненавязчиво приобняв её за плечи. Фимбула шла рядом с ним, поймав себя на мысли, что она откровенно наслаждается этим прикосновением.       Линдор выстроил себе целую резиденцию. Это было белое двухэтажное здание с зелёной крышей, выложенной чем-то гладким, похожим на глазированную плитку. Резиденция была в разы больше чем донжон, вот это был настоящий мини-замок. Обстановка дома была просто наибогатейшей: красные шелка и бархат, золото, мебель из дорогого дерева, стены увешаны медалями и трофеями с рыбалкой, огромная белоснежная ванна для двоих, отделанная золотом и жемчугом. И картины. Просто бесчисленное количество всевозможных картин с изображением баталий, героев, животных, монстров. Фимбулу привлекла огромная картина с изображением странного зверя. Это был просто невиданных доселе размеров зверь кошачьего семейства. Золотисто-рыжий, со множеством чёрных полос. Зверь превосходил размером даже грифона. Не намного, но всё же. Мышцы проглядывали сквозь великолепную шкурку. Острые когти торчали из мягких лап. А глаза… таких глаз не было ни у одного животного, которых ферре видела за всю свою жизнь. Жёлтые как лимоны глаза, с чёрной точкой зрачка. Подпись на картине гласила: «Санхарский тигр. Автор неизвестен. Изъято из пещеры ордена астр, недалеко от предполагаемого входа в Санхару». Ферре залюбовалась тигром, совсем не похожим на тех, каких она убивала на Тигрином Хребте.       — Вижу и тебе понравилась эта картина. – Произнёс Линдор, подойдя к ней и снова приобняв за плечи. – Живая легенда в здешних краях. Наши исследователи говорят, что будто бы видели десяток дару, которые тащили на поводках связанного гигантского тигра. Может слухи, а может правда. После очередной вылазки на Восток снова было объявлено об этих тиграх, якобы уже гулявших сами по себе.       — Так это правда или выдумки? Санхару никто не видел со времён Великого Переселения. А прошло уже немало лет.       — Я не знаю. Знаешь, когда я всё-таки сдал пак на Перевалах, я отправился на Тигриный Хребет по наводке моего лорда. Я нашёл тот самый водопад, но больше ничего там не было. И может даже мне показалось, но я видел исчезнувший в пещере длинный полосатый хвост. Я пошёл за ним, но он будто исчез. Я спёр всё на то, что у меня галлюцинации от голода, я тогда два дня не ел. Но уходя, я услышал хрип. Из темноты на меня смотрели эти жёлтые глаза. Они словно предупреждали, чтобы я не приходил сюда. Вернувшись домой, я купил эту картину, случайно увидев её на аукционе. Она обошлась мне в десять тысяч золотых. И тогда я задался целью – найти этих тигров любой ценой.       — Ты понял… что тебе не привиделось?       — Да. Тигр, которого я видел, был абсолютно реальный. Чувствую, мы стоим на пороге очередного открытия.       Эльф ушёл в одну из комнат. Оттуда послышался звон тарелок. Ферре ещё раз осмотрела картину и последовала за Линдором.                     

Глава 12. Лесные жители

      

      Эльф и ферре сидели за скромно накрытым столом и разговаривали друг о друге, но в основном говорил эльф. Линдор поставил всего одно блюдо – огромный рыбный пирог и чай с мятой. Как он пояснил, у него с детства было влечение к кулинарии, и в ней он проявлял себя гораздо лучше, чем в чём-либо другом. Фимбула даже у Киры никогда не ела столь вкусных пирогов. У Линдора действительно был талант.       — Чем ещё занимаешься по жизни? – спросила девушка эльфа, попивая чай и любуясь его аметистовыми глазами. Улыбка не сходила с лица эльфа во время всего разговора.       — Ничем особым, на самом деле. – Ответил Линдор, бесшумно глотнув чая. – Помимо огорода рыбачу время от времени. А ещё изучаю лесовиков и древней.       — Кто это такие?       — Раньше считалось, что это лесные духи, вселённые в деревья и куколки из листьев и дерева. Вот мой Эскобар. – Эльф вызвал того самого человечка из листьев.       Эскобар был похож на слепленную из листьев сову с человеческим лицом с огромными деревянными зубами и дуплами-глазами. Короткие ножки смешно семенили. Ростом он был Линдору до бёдер и теребил в руках ту самую дудочку в форме полураскрытого цветка.       — Это лесовик. – Продолжил Линдор. – Их я не изучил до конца, и не знаю, духи ли это в деревянном тотеме, или же это живые существа, похожие на тотемы. Они маленькие, шустрые, их тяжело заметить в листве. А вот древни… древни мне нравятся больше всего. – Эльф мечтательно закатил глаза. – Я несколько лет не видел древней…       — Древней? Кто это?       — Древни – это монстры, которые похожи на ходячие деревья. Но это не разумные деревья, это живые существа. Когда-то давно они жили на Севере, охраняя просто шикарные леса. Они были самых разных размеров. Я просто помню охоту на древня… это, пожалуй, было началом Раскола… один эльф не поладил с древнем, и мы по закону кровных уз пошли отстаивать его честь. Я уже не помню, что именно случилось. Помню только то, что когда мы начали… «рубить» древня, из его кожи-коры потекла кровь. Обычная красная кровь. Он взревел от боли. Я помню что я остановил эльфов, тем самым спася древня. С тех пор мы стали добрыми знакомыми, если не друзьями. Древни объявили войну людям, а Элгор уехал со мной в Гвинедар, и теперь живёт здесь.       — Элгор?       — Так его зовут. Мы с Элгором знакомы с детства. Я искал чернику для пирогов, и немного заплутал. Элгор, узнав мои намерения, привёл к черничной полянке и позволил набрать столько черники, сколько я захочу. Я не стал жадничать, и набрал небольшую корзинку, на один раз. Брать с запасом не было смысла всё равно, меня могли в любой момент вызвать в поход, и она бы просто сгнила. И оказалось, я поступил правильно. Элгор похвалил меня за вежливость и понимание, чего, по его словам, не увидишь у современных людей. С тех пор мы и подружились. Выяснилось, что древни плотоядные, и Элгор сначала хотел меня съесть, но вот почему-то пожалел. И я стал его подкармливать. Это потом его выследили эльфы, и я после узнал, что это мой новый друг.       — Здорово. Интересная у тебя жизнь, Линдор. Очень вкусный пирог. – Ферре поглощала кусок за куском, не в силах остановиться. Эльф продолжал улыбаться.       — Ну, вполне может быть. Со стороны чужая жизнь всегда кажется более интересной, чем твоя. Прости, я не помню, ты говорила мне, зачем ты в наших краях?       — Я иду в Нуимар, на Север, за Чёрным Ветром. Он пришёл ко мне во сне, и я покинула родной прайд и родные края, чтобы встретиться с ним.       — М-м-м. Да, этот конь стоит того, чтобы ради него бросить былую жизнь. Он и ко мне являлся.       — У тебя тоже есть Ветер? Как зовут?       — Ну… нет, Ветра у меня нет. – Линдор чуть погрустнел.       — Почему?       — Я не захотел. У меня есть Тайфун, когда-нибудь будет тигр Санхары, да и лошадей у меня и так уже трое. Куда мне ещё одного, хех…       — Странно. Впервые вижу, чтобы кто-то добровольно отказался от собственного ездового демона…       — Всякое бывает. – Ответил эльф, его глаза встретились с глазами Фимбулы.       Ферре не могла ошибаться. В его глазах явно читалась та же самая надежда и симпатия к девушке. Весь разговор Линдор вёл себя так, будто обо всём догадывался и просто ожидал признания. Его улыбка будто просила признания, чтобы ответить взаимностью. Но поцелуй… тот проклятый поцелуй всё портил… нет уж, она не такая, как другие женщины. Она не будет влезать в чужие отношения, даже если нет своих. Оставайся, аметистоглазый красавец со своей нуианкой, и будьте счастливы…       — Ох, спасибо за пирожок, очень вкусно. – Сказала кошка, погладив себя по плоскому крепкому животу. – И чай просто замечательный. Ну, я не буду тебе мешать, задерживать. Если позволишь, я переночую у тебя, я жутко устала. А завтра я продолжу путь.       — Ну, куда ты торопишься-то? – Линдор аж вскочил с места и подбежал к ней, но после видимо осознал свои действия и сильно зарумянился. – Ну, в смысле… живи сколько хочешь. Я живу один, мне скучно… а так хоть одна дружественная душа будет…       Линдор смущённо улыбнулся и очень сильно покраснел. Чтобы отвести внимание, он вернулся на свой стул, с едва различимым ворчанием, снял резинку с волос, чтобы их перевязать. Его волосы, блестя и переливаясь, упали на его плечи, затем подобно шёлку плавно соскользнули, обрамив и чуть прикрыв его лицо. Фимбула почувствовала комок в горле, который невозможно было проглотить. С распущенными волосами Линдор выглядел совсем по-другому: необычно, по-новому, и невероятно красиво. Фимбула начала задыхаться, сердце рвалось из груди. Казалось с каждым ударом грудная клетка пронизывается множеством трещин, ещё удар, и сердце просто выскочит на пол…       Внезапно в дверь постучали. Кошка испуганно вскочила и прижала уши. Эльф снова подскочил к ней, осторожно взял за плечи и поднёс палец к губам. Фимбула удивительно быстро успокоилась; тёплая рука Линдора нежно массировала её плечо.       Эльф показал на второй этаж. Стук раздался снова и послышались нервные крики на западном наречии. Ферре ушла в Инвиз и поднялась наверх. Эльф наконец открыл дверь. Фимбула наблюдала сверху, что же будет дальше.       В дом не вошли, а буквально ворвались с гиканьем три эльфа и уже знакомая Инуя. Сначала Фимбула даже не узнала её, только когда она повернулась в её сторону своим стервозным лицом. У нуианки были волосы бирюзового цвета ближе к зелёному, собранные на одну сторону, и удивительно белая кожа. При первой встрече её волосы были золотистые, кожа была персикового цвета.       Эльфы встали перед Линдором, что-то долго по очереди говорили, затем вручили ему коробку. А точнее чёрный звероящик с красной лентой. Эльф засмеялся и, хлопнув себя по лбу, что-то ответил, после чего гости хором загудели и обняли Линдора. Инуя кокетливо вертелась перед ним, что-то ворковала, затем опять повисла на нём и полезла целоваться. Но на этот раз лицо эльфа не выражало чего-то положительного. Напротив, Линдор напрягся и мягко отстранил от себя девушку. Инуя, видимо приняв это за шутку или плохое настроение, что-то ответила ему, затем, послав воздушный поцелуй, позвала за собой шумную компанию. Линдор с улыбкой проводил гостей и закрыл дверь. В окно ферре увидела удаляющихся рунных лошадей и голубого оленя.       Эльф с трепетом рассматривал коробку и наконец позвал Фимбулу. Ферре спустилась к нему с вопросом в глазах.       — Не пугайся, я сам не ожидал. – Ответил Линдор с предыханием. – У меня ж день рождения вчера был, но поскольку вся наша гильдия была в торговом походе, я не надеялся, что кто-то вспомнит. А они вон что приготовили!       Эльф продолжал с трепетом рассматривать коробку. Внутри явно сидело более экзотическое животное, чем грифон.       — Ну, с днём рождения. – Смущённо улыбнулась Фимбула. – Если б знала, то приготовила бы подарок.       — Твой приезд в наши края уже отличный подарок. – Ответил эльф с улыбкой и ненавязчиво подмигнул. Ферре покраснела и отвернулась.       Линдор поставил коробку на пол и открыл её. То, что из не вылезло, не было похоже ни на что, что ферре видела раньше. Это было нечто вроде приземистой каменной пантеры с драконьими красными рогами. Зверь издал рёв, похожий на смесь труб. Фимбула отшатнулась назад, а Линдор аж подпрыгнул на месте.       — С ума сойти! Химерион! Всю жизнь мечтал о нём! Конечно, Азурион красивее, но и ты тоже хорош. – Эльф обнял питомца, и тот довольно замурлыкал, закрыв глаза.       — К-к-кто это?! – в шоке спросила кошка.       — Это же сын самой Сехекмет! Легендарной каменной химеры! Это одни из самых желанных скакунов в мире! Сехекмет иногда разрождается детёнышами, и лишь единицам счастливчиков удаётся приручить их!       Фимбула потянулась рукой к Химериону. Зверь тут же заурчал на неё, за что получил лёгкий шлепок от хозяина со строгими словами:       — А ну не шипеть на друзей! Ишь что удумал! Дай гостье себя погладить, не умрёшь от этого!       Химерион покорно опустил голову, как бы извиняясь. Фимбула погладила каменную холодную шкуру. Зверь тихонько рыкнул, выражая одобрение.       — Я назову тебя Теневой Бегун. – Сказал Линдор. – Пока можешь идти.       Химерион исчез.       — А с тобой мы ещё покатаемся на нём, когда будет повод. – Линдор снова подмигнул.              Фимбула лежала на большой резной кровати в одной из комнат на верхнем этаже. Её доспехи лежали аккуратно сложенные на стуле. Эльф спал в соседней комнате. Перед тем, как отбыть ко сну, Линдор пару раз предлагал девушке разделить кровать, «чтобы она не замёрзла». Хоть это и было сделано в шутку, Фимбула не могла не отметить, что румянец не сходил с лица Линдора. Казалось, эльф настолько взволнован её прибытием, что даже не мог правильно выразить свои симпатии. Всё сводилось либо к нелепым шуткам, либо просто выглядело как шутка. Линдор долго ворочался в постели, ферре несколько раз слышала, как поскрипывала его кровать. Фимбула и сама долго не могла уснуть от волнения. За вечер разговоров она удивительно много узнала о Линдоре. Может эльф умело притворялся, но он сумел создать себе образ добрейшей души человека. Он был похож на ребёнка, который радуется каждой мелочи. При этой детской наивности это был сформировавшийся как личность взрослый мужчина с грустными от множества знаний глазами. Фимбула не могла перестать думать о нём довольно долгое время, и когда ночное небо уже начало светлеть, начала заставлять себя заснуть. Под утро она слышала, как Линдор открыл окно в её комнате и осторожно накрыл её одеялом. Тщательно пряча улыбку и делая вид, что спит, она почувствовала, как его рука осторожно прошлась по её большому уху, затем по волосам. В эту секунду она почувствовала острый, но приятный укол в сердце. Она действительно любит его.       Линдор приготовил завтрак для девушки и возился во дворе со своими животными. Как оказалось, у него тоже был Властелин Ветров, и сейчас он тренировал элементаля. Ферре из окна видела, как эльф отдавал приказы, и монстр атаковал построенные из соломы чучела. Он резал их лезвиями из ветра, протыкал острыми спиральными завихрениями, окружал себя магическим кругом, восстанавливал своё здоровье, сносил чучела на большие расстояния. Да, её Вриллу было далеко до этого Властелина; он едва-то сражался. Увидя подошедшую ферре, эльф снова засиял.       — Доброго утра! Как спалось? – поздоровался он с девушкой.       — Доброго. Просто чудесно. Впервые за последнее время спала на настоящей кровати, а не на ветке дерева. – Улыбнулась Фимбула. – Что ты делаешь?       — Тренирую моего Ветродуя.       — Ветродуя?       — Да. Я его так назвал. Ничего лучше не придумал, каюсь. – Эльф отозвал элементаля. – Пусть отдохнёт, мы тренируемся уже часа два не меньше.       — Знаешь, у меня тоже есть Властелин Ветров, и он не так хорош, как твой Ветродуй.       — Так это правильно. Их же тренировать надо очень долгое время.       — Да, вот я и хотела спросить…       — Могу ли я потренировать его? – Линдор хитро прищурился.       Девушка покраснела.       — Ну… я просто хотела узнать, как это сделать… но если можно…       — Да без проблем. Только вот видишь, тут такое дело…       — Какое?       — Мой лорд может в любой момент послать мне почтовую сову с вызовом. Мне нужно сделать ему пак из Белого Леса. Он сказал неважно какой, главное из Белого Леса, так что, боюсь, у меня на всё не хватит времени…       — А я сама не могу потренировать его на твоих чучелах?       — Боюсь нет. Тренировка воздушных элементалей дело более тонкое, чем ты думаешь. Этому даже не сразу учишься. Я с моим Ветродуем повидал сотни сражений, я уже всему научился. Но это долго… если хочешь быстро, я сам потренирую его и объясню тебе суть дела.       — А взамен я принесу тебе пак. – Ответила ферре.       Линдор аж закашлялся.       — Ты? Из Белого Леса?! Это же мирный регион, тебе там попросту прохода не дадут!       — Я помогу тебе с паком, а ты мне с Вриллом.       — Ну нет, я не отпущу тебя туда! И вообще, сейчас неспокойно в наших краях, говорят, повадились тут ваши огороды наши грабить да людей забирать. Я не хочу подвергать тебя такому риску! Я знаю, ты не такая, я не хочу тебя лишиться!       Фимбула хотела ответить, но сердце буквально зашлось в её груди, дыхание перехватило. В воздухе послышалось уханье, и на забор вокруг участка эльфа приземлилась почтовая сова. Эльф подошёл к ней, снял с лапки послание и прочёл. Его лицо погрустнело.       — А вот и лорд, чтоб его… – последнее он произнёс почти шёпотом. – Мне надо идти. Вернусь поздно вечером. Мой дом в твоём распоряжении, старайся поменьше выходить на улицу, чтобы не попасться на глаза. Если кто-то постучится, никому не открывай. Хорошо?       — Ладно. Я тебя дождусь. – Улыбнулась Фимбула.       Линдор покраснел настолько сильно, что его щёки стали фиолетовыми. Он сделал пару нерешительных движений в сторону девушки, затем, несколько нервно вздохнув, быстро поцеловал её в лоб, свистнул своего Тайфуна и умчался в зелёные лесные гущи.       «Держи меня, Абаддон…» – вздохнула Фимбула с блаженной улыбкой, и её лапы подкосились. Она рухнула на появившегося сзади Абаддона; горгулья даже не пошатнулась.       — Так, так, так, кажется, кто-то перешёл на вторую ступень. – С хитрой улыбкой произнёс дракон. – Вы уже целуетесь?       — Абаддон… – вздохнула ферре, будто не слыша горгулью. – У него такие нежные губы… знаешь, как цветочные лепестки… и он такой добрый, ласковый и интересный человек… ему не безразлична судьба природы, он любит животных… кажется, он и есть моя западная любовь, о которой говорил Заклинатель Грелл.       — Похоже на то. Я чувствую от него флюиды, которые свидетельствуют о влечении к тебе, и оно гораздо большее, чем просто физическое.       — Что-что чувствуешь? – будто проснулась ферре.       — Говорю, что теперь мы просто обязаны добыть ему этот пак. Этот эльф отдал тебе в распоряжение свой дом, пригрел тебя, готов тренировать Врилла. Мы все это чувствуем. Все. Помочь ему в таком деле будет меньшим из того, что ты можешь сделать.       — Да, ты прав. Идём в Белый Лес. Только… куда?       — Я помню немного об этих местах. Белый Лес во-о-он за теми скалами. Если выйдем сейчас, то успеем. Я помню… полевая мастерская не так далеко. Как доедешь до туманной рощи, вызови меня, я сориентируюсь. Инвиз!!! – вдруг вскрикнул монстр.       Фимбула прогнала его и успела войти в Инвиз, как над кустами появилось удивлённое лицо эльфа. Туман от умения уже рассеялся, и эльф никого не увидел. Что-то пробормотав и похлопав себя по лицу, он двинулся дальше своей дорогой. Фимбула едва сдержала себя, чтобы не поддаться панике и не выйти из Инвиза. Не дай Нуи её заметили…       Когда эльф ушёл достаточно далеко, Фимбула вызвала снежного льва и направилась к горной цепи, которая разделяла Гвинедар и Белый леса. Но, видать, только эльфы и их скакуны чувствуют себя в этом лесу как рыба в воде; толстые корни даже для льва были серьёзным препятствием. Вызывать ятту нежелательно, можно спровоцировать внимание лесных хищников.       Ферре с трудом обогнула озеро; лев тяжело дышал и лизал избитые лапы. Ну не пешком же идти, тогда она точно не успеет. И снова Нуи не оставила её в беде: Гаррус вдруг начал принюхиваться и тянуть морду ещё дальше по дороге вокруг озера. Девушка доверилась питомцу и позволила льву пойти на запах.       Питомец привёл хозяйку к загону с гвинедарскими оленями. Изящные и на первый взгляд хрупкие создания, с переплетёнными между собой рогами, украшенными листьями. Эти олени были несколько скромнее по окрасу: изумрудно-зелёный олень с золотыми рогами, белым животом и шеей; бледно-сиреневый с размытыми белесоватыми полосками и рогами цвета древесного ствола; светло-серый, практически белый олень. У зелёного и синего оленей ножки были черными ниже колена, с чёрными изящными копытцами. Белый же был совсем однотонный. Продавец раскладывал в кормушке сено; тёплого приёма ждать не следовало…       Внезапно всё пошло не по ожидаемому сценарию: продавец обернулся, заметил ферре и с радостью кинулся к ней. Он что-то произнёс на западном наречии, затем указал на своих питомцев, горделиво бродивших в пределах забора. Фимбула не знала, что он сказал, поэтому указала на оленей и после показала три пальца. Продавец понял её, зашёл в сарай и выносил ей по оленёнку. После дал ей три семечка корнеплода. Ферре несколько растерялась, отдала деньги, с улыбкой поклонилась и поспешила удалиться в заросли. Продавец помахал ей рукой и вернулся к кормушке с сеном.       Оленята едва умещались в её руках. Посадив малышей на землю, она посадила корнеплоды. Собрав через пару минут урожай, девушка приступила к выращиванию новых питомцев.       Златорогий олень с лёгкостью нёс хозяйку по непроходимым зарослям из корней деревьев. Зверь будто знал, куда ступать, он нёсся по неровным корням как по полю, ступая маленькими копытцами на корни и тут же отталкиваясь. Не зря эльфы выбрали своими скакунами именно оленей; кто как не они может легко преодолеть лесные заросли? К тому же, зелёный олень идеально сливался с окружающей средой и не вызывал подозрений. Остаётся только надеяться, что продавец не выдаст её…       Пройдя горный перевал, зелёные деревья и гигантские корни сменились ровной как скатерть землёй с белоснежными, будто сияющими деревьями. Ферре будто попала в другой мир: всё окутано туманом, все деревья белоснежные, и стволы, и листья, белый фон деревьев разбавляли лишь необычные растения, состоящие из гибкого тёмно-лилового ствола и нежно-сиреневых листьев. Перелетающие с дерева на дерево ушастые совы с длинными перьями-«ушками» плавно размахивали крыльями. Их уханье отдавалось эхом по всей роще. Ферре сбавила ход, чтобы полюбоваться окружающей обстановкой. Так тихо, безмятежно и спокойно. Туман скрывает от посторонних глаз своих обитателей. Эх, если б было можно поселиться здесь жить…       В низинах виднелись поселения и зелёная растительность. Видимо, эта призрачная роща находилась на холме, и покрывала примерно половину региона. А может и меньше, сейчас трудно было сказать. Фимбула не решилась спускаться по крутому склону, лучше обойти по тропке.       Весь путь до конца рощи был спокойным. Никто и ничто не потревожило девушку, будто роща необитаема. Только когда девушка собралась спускаться вниз, большой ком листьев шумно плюхнулся с дерева, напугав оленя. Олень встал на дыбы, захрапел и замахал передними ногами. Фимбула успокоила питомца и слезла с него.       Комок листьев оказался лесовиком. Но необычным лесовиком. Лесовик Линдора был сочно-зелёного цвета, а этот был каким-то коричневым, будто его листья засохли. Видимо, лесовики бывают разного цвета.       — Прифет, путефефтвенница! – произнёс лесовик смешным скрипуче-фыркающим, крякающим голосом и помахал ручкой.       — Привет… – в шоке ответила кошка. – Ты не ушибся?       — Нет. – Каждое слово лесовика сопровождалось едва слышным стуком деревяшек, хотя его рот не двигался. – Я фтолько раф падал ф деревьеф, фто уве прифык. А ты не мефная. Откуда ты? И фто тебе тут надо?       — Я… я так-то с Востока. Я ищу полевую мастерскую, чтобы изготовить груз Белого Леса. Я не задержусь здесь долго, хотя это очень красивое место… ты знаешь весь регион?       — Хи-хи. Мофет внаю, а мофет и нет. – Ответил лесовик, выставил руки вперёд, чуть наклонился и повилял бёдрами. – А тебя не удифляет, фто я рафговариваю?       — Я уже ничему не удивляюсь. – Улыбнулась Фимбула. – Вот когда обычные животные заговорят, тогда я, может быть, удивлюсь.       — Фтранно. Обыфно меня фрафу пытаюффа поймать. Груф, говориф? Пофли, я покафу тебе бливайфую мафтерфкую.       — Так ты знаешь эти места.       — Конефно фнаю. Я фэ лефовик. Я фнаю этот рехион как фвои лифтофки. Минутку…       Лесовик обошёл ферре вокруг, осмотрел её, потрогал лапы и хвост, затем снова встал перед ней.       — От тебя пафнет эльфом. Вы фнакомы ф Линдором?       — Да, я… я живу у него. – Ферре покраснела.       — Фупер! У Линдора пояфилась пара! А то мы ф Элгором боялифь, фто он так и офтанетфя один, или ф этой дурой Инуей.       — Ты знаешь Иную?! – Фимбула насторожилась.       — Конефно! – всплеснул руками лесовик. – Эта курифа пофтоянно брофает в меня яйфа и гнилые яплоки, когда я прихову в гофти к Эфкобару! Элгору она тофе не нрафитфа! Думаю, Линдор уфе раффкафал тебе о том, как он пофнакомилфя ф Элгором. Элгор мой друх.       — Да. Рассказал. Ну… пойдём за грузом?       — Нет, фнащала я долфен повнакомить тебя ф Элгором. Инафе этот древень фъефт тебя при первой фэ вофмовнофти. Элгор и я не любим людей. Они вырубают нафы лефа! Это надо офтановить! Пофли!       Лесовик засеменил в другую сторону. Фимбула направила оленя за ним.       Лесовик пришёл в густые заросли. Даже туман здесь был гуще. Солнце спряталось за кронами деревьев, лишь несколько скудных лучиков пробивались сквозь листья и падали на высеченную из камня статую Нуи, но без Жрицы. Возможно заброшенный алтарь. Олень заупрямился и встал недалеко от статуи, отказываясь идти дальше. Фимбуле стало не по себе.       «Древни плотоядные. – Прозвучал в её голове голос Линдора. – Он хотел съесть меня, но не стал». Оленя пришлось отозвать. Она уже пожалела, что пошла за лесовиком.       — Эй, Элгор! – крикнул лесовик. – Это я. Фо мной гофти!       — Кто там? – раздался будто усталый голос грузного существа, медленный и размеренный. – Кто пришёл с тобой?       В тумане поднялось что-то большое.       — Линдор? Это ты? – позвало существо, подходя ближе. – Давненько ты не заходил. Я уж начал волноваться за тебя.       К кошке приблизилось существо, похожее строением тела на Каменного Странника: короткие ноги и длинные руки. Но Странник ходил на двух ногах, а руками скорее балансировал. А древень вышел на четвереньках, опираясь на крючковатые пальцы.       Элгор действительно был похож на ожившее дерево. На его спине было четыре деревца, которые придавали ему угрожающий вид и увеличивали в размере, и сзади виднелось пятое, чуть меньше. Тонкие предплечья резко переходили в мощные брёвна, которые словно браслеты покрывали руки, с длинными выростами на локтях. Четыре пальца на ногах смотрели по два вперёд и два назад. Из мощного торса торчала вытянутая шея со своеобразной головой. На лбу красовался длинный «рог», глаза-бусинки светились как два желтовато-зелёных светлячка. Усеянный острыми щепками рот, по углам которого торчали два небольших выроста, похожих на жвала насекомого, только без зазубрин. Острый подбородок напоминал остриё копья. Говорил Элгор медленно и размеренно, будто он был очень старым, и даже шёпот ему давался с трудом. Элгор оглядел гостью с лап до головы и нахмурился.       — Очень глупо с твоей стороны приводить сюда кого-то кроме Линдора. – Произнёс он. Из его рта пахло сосновыми иголками. – Ты же знаешь, лесовик, что я сейчас очень слаб, и я скрываюсь. Теперь придётся уходить отсюда…       — Эта девуфка подруга Линдора. Она не пыталафь поймать меня, когда я упал ф дерева. – Заступился лесовик.       — Это не даёт мне уверенности, что она не шпион дружков Линдора.       — Дружков… Линдора?! – несколько шокировано спросила ферре. – Ты дружишь с Линдором, но не в восторге от его друзей?       — Не в восторге? – древень приблизился к девушке почти вплотную, обдав ей лицо горячим воздухом. Теперь к сосновым иголкам добавилась примесь из прелого дерева и одуванчиков. – Да я не скрываю желания, что мечтаю вгрызться в их глотки. Это из-за них я так ослаб, это они гоняют меня по всем лесистым регионам Запада! Им мало людской крови и крови кошачьих людей, теперь они взялись и за нас! Они убивают ради забавы… когда я пришёл сюда, Белый Лес и Лес Гвинедар были настоящим раем для древней. А что теперь? Теперь остались лишь я и Грохочущий.       — Грохочущий?       — Гигантский древень, который всё ещё мечтает вернуть древней в этот лес. Он настолько древний, что обладает невиданной магической силой и невероятно толстой кожей. Он бродит по лесам и просто убивает всех и каждого, кого увидит. Ещё никто не смог справиться с ним. Он ростом с двухэтажный дом, в котором живут убийцы леса. Эльфы – дети природы… ха! Может, так оно и было пару тысяч лет назад, а теперь это просто анекдот.       — Элгор, я клянусь тебе, что не выдам ни тебя, ни твоё местоположение. Я на твоей стороне. Я тоже обеспокоенна тем, что происходит с природой, с животными, с другими её жителями. Я оказалась здесь случайно. Я иду на Север к Чёрному Ветру.       Древень замолчал. Лесовик беспокойно завертел головой.       — Чёрный Ветер не призывает кого попало… – задумчиво произнёс Элгор. – Хорошо. Я убедился, что могу тебе верить. Но тем не менее тебе придётся доказать свою верность мне. Предлагаю взаимную услугу.       — Я сделаю всё, что ты попросишь, древень.       — Какой энтузиазм. Слушай и внимай. – Древень отошёл к статуе Нуи. – В садах двуногих, под холмом, растут необычные деревья, называемые в их языке акхиумные. Для них плоды этого дерева – акхиум – ценный материал для изготовления доспехов, оружия, машин и всего прочего, что убивает всё живое вокруг. А для древней это просто съедобные плоды, дающие нам силу и исцеляющие нас. Принеси мне столько плодов, сколько сможешь, а я взамен помогу тебе с любой просьбой. Что ты хочешь?       — Мне нужно найти мастерскую региональных товаров и изготовить товар из Белого Леса. Я хочу помочь Линдору, это для него.       — Ты рискуешь своей головой ради Линдора?       — Да…       — Тогда будь уверенна, я выполню своё обещание.       Ферре под Инвизом прокралась в жилой сектор. Дома и прилежащие к ним дворы тесно граничили друг с другом, проходы между оградами были такие узкие, что места хватало только дня одного человека. За оградами бегали домашние птицы и их птенцы, временами попадались клумбы, в которых сидели невероятных размеров лебеди, белые и чёрные. Белые осины, пихтовые деревья, фруктовые – всё смешалось в пёстром лесу садов и огородов. Но вот акхиумных деревьев не видно. Может, Элгор ошибся, и здесь нет таких? А мог ли он обмануть её? Нет, обман исключён; Элгору явно не хотелось портить отношения с Линдором.       Благо, жилой сектор оказался не таким большим, каким показался с вершины холма. Фимбула потратила довольно много времени и сил, но таки нашла единственное акхиумное дерево. Но плоды на нём были не созревшие, ферре поняла это, пытаясь оторвать от ветки гладкий, но при этом шероховатый камень, но он словно прирос. Если бы не раздался звук хлопнувшей двери, кошка продолжала бы тщетные попытки.       В сад вошёл нуианин с рабочей одежде и повязкой на голове. Он был готов поклясться, что видел полосатую ферре, пытающуюся украсть акхиум. Но никого не было. Показалось? Может быть. Фермер третьи сутки не смыкал глаз; лорд объявил о походе, надо успеть выковать доспехи. Нуианин взял стоящую рядом с деревом бочку (Фимбула даже не заметила её сперва), чуть наклонил и стал выливать воду из неё на дерево. Вылил он примерно половину бочки. Листья на дереве за считанные секунды увеличились в два раза, дерево стало выше, плоды увеличились и попадали на мягкую траву. Инвиз кончался. Фимбула убежала за дом, отдохнула и снова вышла в сад. Но мужчина уже собрал все плоды и ушёл в дом, захлопнув дверь. Ферре чуть не расплакалась; как ей теперь проникнуть в дом? Модно было конечно выманить мужчину из дома, затем незаметно свистнуть акхиум и рвать когти. Но как?..       Мужчина уже хотел начать дробить акхиум огромным кузнечным молотом, как услышал тонкий голосок с улицы. Нуианин прислушался; нет, не показалось. Он вышел во двор. Во дворе сидел довольно крупный сиамский котёнок, таращась голубыми глазёнками по сторонам. Мужчина несколько удивился. Никто из его соседей не содержал котят такой породы. Откуда же он?       Котёнок встал отряхнулся и направился к клетке с цыплятами. Нуианин поспешил к нему и мягко отстранил малыша от птенцов. Котёнок то и дело пытался поймать лапкой цыплёнка, в итоге он задел прутик, и клетка рассыпалась. Цыплята в панике отбежали от клетки, но уже через пару секунд забыли об этом и начали деловито ловить червей или отбирать у уже поймавших.       Котёнок потёрся головой об ноги нуианина и исчез в кустах. Мужчина задумчиво почесал голову, решил, что всё-таки у кого-то из соседей кошка разродилась, вот и бегают тут новорождённые. Затем он сел на колени и стал чинить сломанную клетку. А тем временем котёнок появился с другой стороны. Осторожно проникнув в открытую дверь, он скатил со стола небольшой плод, затем выкатил его во двор, столкнув с лестницы, а после уже закатил на задний двор, где его ждала хозяйка. «Ты молодец, Мэлвин! – шепнула Фимбула, погладив довольного котёнка. – С тобой не пропадёшь. Иди, отдыхай.»       Элгор с жадностью вгрызся в плод. Зубы-щепки разгрызли кусок акхиума как сушёный картофель. Одна ферре с прайда Фимбулы по имени Калико, хотя все звали её Текилой, часто делала такое угощение: вываливала ломтики картофеля в специях, затем высушивала на солнце. Но затем она погибла где-то в восточных горячих точках, и больше её не видели.       Древень дал кусочек лесовику, и тот так же шумно зажевал его деревянными зубами.       — Вкуфно. – Произнёс лесовик, погладив себя по животу. – Фладко-мятные.       — Благодарю тебя, кошка. – Поклонился Элгор. – Мне гораздо лучше. Ещё немного, и я совсем приду в себя. А теперь обещанная помощь. Я провожу тебя до мастерской.       Древень окольными путями спустился с холма, прямо к мастерской. Стоящие вокруг торговцы навострились, увидя чужака. Тут Фимбула осознала, что наверняка названия товаров тоже будут на западном языке. Как она узнает, что ей нужно?! Но и тут ей повезло: возле мастерской стоял чей-то пак. Может кто-то нарочно забыл, а может специально оставил, это уже было неважно. Фимбула водрузила на себя груз, позвала рыжую ослицу Алису, и направилась обратно в Гвинедар, сопровождаемая лесными обитателями.       Элгор и лесовик проводили её до перевала. Фимбула поблагодарила их за помощь, и получила ответную благодарность от древня.       — Передавай привет Линдору, и скажи, пусть хоть наведается ко мне. – Произнёс Элгор. – Я буду там же, где и всегда.       — Хорошо. Может даже и вместе придём.       — Буду безмерно рад. Пойдём, лесовик.       Лесовик замялся.       — Что такое?       — Я… я хоцу пойти ф ней. – Произнёс вдруг лесовик. – Профти, Элгор, но я уфтал. Я больфе не хоцу жить в этой роще, я хоцу путефефтвий. Я хоцу увидеть другие лефа, других лефовиков. Вовмовно, когда-нибудь я найду древней…       Элгор улыбнулся.       — Всё в порядке, лесовик. С моей стороны было неправильно держать тебя возле себя. Ты мне достаточно помог, я рад, что ты был со мной. Возможно, ферре, когда-нибудь и я присоединюсь к тебе или к Линдору. Я тоже устал от одиночества, но у меня недостаточно сил, чтобы покинуть это место. И я нужен этому лесу.       — Тогда увидимся позже, Элгор. – Сказала Фимбула.       — И тебе не хворать. – Ответил древень и отправился обратно в свою рощу. Фимбула же продолжила путь. Лесовик растворился в воздухе.       До дома Линдора ферре добралась только к полуночи. В доме эльфа горел свет. Он вернулся. Более того, он был не один. Высокий статный мужчина в роскошных латных доспехах деловито произносил речь на западном наречии, а эльф покорно его слушал. Но судя по его отстранённой позе и взгляде думал он совсем не о словах гостя. Фимбула оставила пак у входа и под Инвизом ушла на задний двор, чтобы отдохнуть. Наконец, они вышли. Линдор виновато опустил голову. Судя по всему, сам лорд «Белой Гвардии» пожаловал к эльфу. Наконец, лорд заметил пак. Радостно улыбнувшись, он похлопал Линдора по плечу, затем взял груз, попрощался с эльфом, вызвал Чёрного Ветра и на удивление быстро пошагал прочь. Когда он скрылся, Фимбула наконец вышла из укрытия.       «Вот и я. – Сказала она. – Извини, что поздно, я…» Линдор не дал ей закончить. Он мгновенно телепортировался к ней и стиснул в своих объятиях. Эльф мелко дрожал и прерывисто дышал.       — Я же говорил… – произнёс он строгим, но дрожащим голосом. – Я же просил, никуда не ходить!!! О чём ты вообще думала?! Ты вообще думала, когда ушла?! – на хвост ферре упала маленькая тёплая капля, затем ещё одна. – А если бы… а если бы тебя увидел кто?! Я ведь не хочу потерять тебя!!! – тут рыдания захлестнули эльфа. Фимбула отошла от шока и обняла эльфа в ответ.       Линдор с трудом заставил себя успокоиться и наконец в смущении отпустил девушку. Он утёр слёзы и пытался что-то сказать, но будто бы не решался. Фимбула положила руки ему на плечи и в ожидании смотрела на эльфа.       — Я ведь… – наконец пробормотал эльф. – Я ведь люблю тебя…       Фимбула замолчала.                     

Глава 13. Вместе

      

      Последующие две недели пролетели как во сне. Фимбуле казалось нереальным все происходящее. Несмотря на то, что они с Линдором общались, по крайней мере старались общаться как ни в чём не бывало, сперев реакцию Линдора на сильный стресс, она не могла забыть его слёзы и последнюю робкую фразу.       Я ведь люблю тебя.       «Я тоже люблю тебя…» – мысленно отвечала ферре всякий раз, когда вспоминала ситуацию.       Линдор ежедневно тренировал питомцев Фимбулы. За две недели они освоили множество боевых умений, стали сильнее и опытнее. Эльф и ферре вместе охотились на монстров и зверей, устраивали поединки питомцев, чтобы те научились сражаться с реальными противниками.       Линдор вёл себя так, словно ему было стыдно за свои слова и действия. Он не заговаривал об этом, стал более сдержанным в своих эмоциях, даже как-то отстранился от Фимбулы и стал больше времени уделять Инуе. Инуя стала частым гостем в его доме. Но даже с ней эльф вёл себя скованно и неуверенно. Нуианка же восприняла это опять по-своему; чуть ли не каждый день она меняла макияж, причёску, цвет кожи… на одной только ней салон красоты дару разбогател на год вперёд. Фимбула же поняла, что всё безнадёжно; Линдор очередной смазливый мальчик, который запутался в своих чувствах, поэтому он пойдёт за первой, кто поведёт его за собой. Да и если его привлекают такие вертихвостки как Инуя, у которых на уме одни наряды и причёски, то и нет смысла за ним бегать.       Тем не менее обстановка начала нагнетать девушку. Она вдруг почувствовала, что больше не может находиться с этим эльфом в одном доме. Ей хотелось уехать, уехать побыстрее и подальше от него. Чёрный Ветер, вот кто всегда будет ей верен. Вот ради кого стоит идти на край света. Правильно говаривал Такана, что соратник может предать, а питомец никогда. Она советовалась с Абаддоном, с Наггетсом (так она назвала лесовика), но никто не мог дать ей дельного совета. Абаддон лишь посоветовал хозяйке посетить салон дару и вернуть себе первоначальный облик. Может быть, так в сердце эльфа возродятся прежние чувства.       Фимбуле не хотелось идти тропой большинства женщин и зарабатывать любовь внешностью. Внешность всегда может измениться, даже по независящим от тебя причинам. Характер… характер меняется по всей жизни… выходит, нет ничего постоянного в сознательном существе. Получается, что человек может меняться ежедневно, как Инуя. И кого любить? К кому привязываться? Стряхнув с себя эти мысли, она решилась таки изменить внешность.       Истратив около трёхсот золотых на сертификат, она по наводке Наггетса нашла салон дару. Синие ушастые жабы радостно встретили клиента. Ферре выбрала белую тигриную шкурку, поменять цвет глаз на безжизненный белый, губы снова сделать чёрными. Нет, она решила сделать себе другое лицо. Она попросила расширить лоб, укрепить мышцы лица, уменьшить подбородок, чёрные полосы на щеках заменить на белые овальные пятнышки, макияж оставить прежним. Причёску она сделала в память о Кире: бритая полностью голова, только посередине оставить плотный ирокез, заплетенный в толстые дреды на правую сторону. Цвет она выбрала тёмно-сиреневый. Брови она сделала под цвет волос и попросила увеличить расстояние между ними. Дару попросили её раздеться, после чего дали выпить какой-то горький напиток, после чего Фимбула уснула и проснулась уже такой, какой захотела себя видеть. Ни шрамов, ни следов операций, ничего. Дару настоящие мастера своего дела. Так же ферре решила подчеркнуть свою кошачью половину: она изменила форму верхней губы и изменила форму зубов. Теперь она была настоящей антропоморфной кошкой. Характерные припухлости над верхней губой и ямочка посередине; как она сразу не догадалась так сделать?..       На Линдора эта перемена, казалось, не произвела особого впечатления. Даже несколько оттолкнула. Он ещё больше отстранился от ферре, фактически они перестали разговаривать. На её вопросы он отвечал невпопад, рассеянно, иногда на попытки завести разговор и вовсе отмалчивался. Длилось это четыре дня.       Наконец, Фимбула решилась. Она заправила за собой постель, немного прибралась в комнате, вышла во двор и хотела свистнуть одного из оленей, как вдруг услышала сзади его голос. Тот самый, каким он говорил с ней на Рокочущих Перевалах:       — Фимбула. Ты хочешь сходить со мной на озеро? Ты видела Гвинедарское Озеро?       — Нет. – Холодно ответила ферре, хотя её и без того израненное сердце забилось от надежды. – Мне пора дальше в путь. Я ухожу.       — Уже? – вопрос прозвучал испуганно-виноватым голосом. Да, он знал, что это из-за него.       — Да. Уже. Я много времени потеряла, но хорошо отдохнула. Спасибо, и прощай.       — Подожди… – Линдор взял её за руку.       Фимбула почувствовала, как проваливается куда-то глубоко-глубоко. Настолько нежным и уверенным было это прикосновение. Рука эльфа мягко, но уверенно сжала её руку. Девушке расхотелось куда-то идти.       — Хорошо. – Ответила она, не меняя тона. – Только быстро.       Эльф улыбнулся. Его глаза снова засияли.       Озеро было не очень большим, посередине его стоял островок с тем самым гигантским деревом. На островке летали светлячки, от озера будто исходило зеленоватое сияние. Прозрачная вода открывала песчаный берег и глубокое дно, где вода становилась изумрудной. Красота, одним словом, как она есть.       — Искупаемся? – спросил эльф и его щёки налились румянцем.       — Давай. – Ответила Фимбула. Неужели всё-таки он…       Под деревом образовались две кучки аккуратно сложенных доспехов. Вода была на удивление тёплой и мягкой, не похоже на обычную воду. Фимбула и Линдор сделали пару кругов, занырнули на дно, усеянное причудливыми водорослями, ракушками, камнями и мелкими рыбёшками. Затем они сели рядышком на островке, оперевшись спиной на мягкий мох на стволе дерева.       — Ну… как тебе тут? – спросил эльф, краснея ещё больше.       — Чудесно. – Ответила Фимбула, заметив, что её голос стал гораздо мягче. – Гвинедар прекрасен.       — Да. Не зря наши предки выбрали именно этот регион. Фимбула… я хочу поговорить с тобой…       — Я слушаю.       — Я сперва хочу извиниться за своё поведение в последние две недели. За весь этот игнор, за Иную, за невнимательность… вообще за всё… я вёл себя просто как скотина.       — Я понимаю, Линдор. Я сама виновата. Ты просто добрый эльф, который пригрел уставшую путницу, а я… навыдумывала себе невесть чего… вот ты и вернул меня на землю, как говорится.       — Боюсь, что всё совсем не так, как ты думаешь…       — Да ладно тебе, Линдор. Я всё знаю про тебя и Иную. Я видела как вы целовались в Инистре… – оба долго молчали. – Я приходила по поручению, и случайно вас увидела. Я знаю, что тебе она нравится. Я не буду вам мешать.       — Этого-то я и боялся… – вздохнул эльф. – Я ведь тоже видел тебя там, точнее твой полосатый хвост… видишь ли, мы с Инуей правда встречались, точнее начинали. Но это до тех пор, пока я не встретил тебя… не скажу что я любил Иную. Да, у неё роскошные формы, красивое тело, но… этого мне было недостаточно. Чего-то не хватало.       — И чего же? – осторожно спросила ферре.       — Не знаю даже… это мои личные ощущения, я не смогу их объяснить. Мне завидовали все друзья, а я считал, что нечему завидовать. Тем не менее, пытался её полюбить. А потом я встретил тебя, и во мне что-то перевернулось. Я не переставал думать о тебе. Я думал, что забуду через пару дней, но нет… я видел тебя во сне, ты заполнила всю мою голову. Я убеждал себя: «Мужик, она ферре! Она ни за что не полюбит эльфа, она ненавидит тебя и таких, как ты! На что ты вообще надеешься?» Но это не помогало, я всё равно надеялся и ежедневно молил Нуи о повторной встрече. Я хотел написать, но каждый раз комкал письмо и выкидывал, потому что боялся отказа… – Фимбула отвернулась, чтобы скрыть улыбку и мокрые глаза. – Я стал болен тобой, я не мог думать ни о чём другом. Инуя ничего не знает о тебе и думает, что я просто не хочу торопиться. Но я не люблю её. Я тебя люблю… люблю так, как никого никогда не любил… я не знаю почему…       — Тогда почему ты так вёл себя? – спросила ферре, не в силах сдерживать слёзы.       — Я испугался… я испугался, что ты не поймёшь моих чувств и решил, что лучше делать вид, будто ничего не было и переключиться на Иную. Когда я пришёл домой, а тебя нигде не было, я чуть не умер на месте… ты представить себе не можешь, как я испугался… я дал клятву себе и Нуи, что если ты вернёшься живой и здоровой, я признаюсь тебе в своих чувствах. И опять струсил… я просто трус, Фимбула… я всё испортил…       Линдор тяжело вздохнул.       — Прости меня… – прошептал он. – Я пойму, если ты всё ещё хочешь уехать…       — Не хочу. – Фимбула повернулась к нему. – Я тоже люблю тебя. И я тоже не переставала думать о тебе с момента нашей встречи.       Эльф повернулся к ней. Ферре пододвинулась к нему, смущённо подёргивая ушами. Его аметистовые глаза засияли радостью и любовью. Он осторожно коснулся ладонью её щеки. Ферре закрыла глаза и замурлыкала.       — Ты очень красивая. – Сказал Линдор, взяв в ладони её лицо и большими пальцами осторожно вытерев наступившие слёзы.       — Поцелуй меня. – Попросила вдруг девушка, не ожидая от себя.       Эльф с улыбкой мягко притянул её к себе, коснувшись губами её губ. По телу Фимбулы пробежала волна жара, голова закружилась от нахлынувших новых чувств, доселе незнакомых ей, но приятных и таких сильных.       Эльф нежно провел пальцами по её шее, и тут улыбка снова сошла с его лица.       — Что случилось? – спросила девушка.       — Просто я… я никогда не был с ферре. Я не знаю, как у вас всё устроено… – стыдливо признался Линдор. – Я боюсь, что сделаю тебе больно… я не хочу, чтобы ты боялась меня…       — Больно только людям. – Улыбнулась Фимбула. – Ферре чувствуют лишь секундное жжение. Так что делай то, что делаешь обычно.       Прикрываясь хвостом и руками, Фимбула сняла с себя нижнее бельё, положив его на свои доспехи. Линдор осмотрел её с лап до головы, но теперь другим взглядом. Он смотрел на неё как оголодавший лев на кусок оленины. Его дыхание стало тяжёлым и прерывистым, словно он едва себя сдерживает, губы растянулись в похотливой улыбке. Сначала ферре даже стало страшно. Но страх моментально ушёл, когда эльф впился в её губы, повалив любимую на траву.       У Фимбулы закружилась голова от происходящего. От радости и охватившей её любви она не совсем понимала, что происходит, но ей нравилось. Тёплые руки Линдора бесстыдно блудили по её телу, губы ласкали лицо и шею, спускаясь ниже. Лицо, часть шеи, грудь и живот у ферре не имели шерстяного покрова, и кожа была невероятно чувствительной. Девушка стонала и чуть вздрагивала от каждого прикосновения. Она даже не заметила того характерного жжения, когда эльф несколько резко и уверенно подался вперёд. Она лишь приглушённо вскрикнула, и её когти царапнули спину Линдора. Эльф блаженно вздохнул.       Сколько прошло времени, они не знали. Им было очень хорошо друг с другом. Фимбула про себя удивилась тому, как в один миг скромный и боязливый эльф превратился в ненасытного любовника, который не стеснялся в движениях и действиях. Казалось, он выпустил просто всю страсть, накопившуюся в нём за всё время. Его глаза горели возбуждающим огнём, порой он действовал немного грубо, но это лишь усиливало удовольствие. Наконец, они лежали, обнявшись, на траве, прикрывшись плащом Линдора и наслаждаясь истомой.       — Потрясающе… – вздохнул блаженно Линдор. – Тебе правда не было больно?       — Ничуть. – Ответила полусонная уставшая Фимбула. – Напротив, это было самое приятное, что я испытывала за всю жизнь.       — Знаешь, никогда не думал, что окажусь с ферре. – Линдор снова покраснел. – Ты небось тоже не ожидала, что будешь с эльфом?       — Ну… мне было предсказано, что я найду любовь на Западе. Но я не думала что так быстро.       Линдор улыбнулся и поцеловал девушку в лоб.       — Отдыхай. – Прошептал он, крепче прижав её к себе. – Я люблю тебя.       Фимбула лишь посапывала в ответ. Она моментально уснула. Эльф ещё крепче прижал её к себе, словно боялся, что отпусти он её на мгновение, и она исчезнет. Он заснул с осознанием того, что счастлив. Он наконец-то счастлив. Трава на противоположном берегу характерно шевельнулась.       

* * *

             Дело шло к вечеру, и на площади крепости Двух Корон начал собираться народ. Лорд «Белой Гвардии» заключил выгодный союз с другой западной гильдией, не уступающей им в силе, «Молот Судьи». В честь этого был объявлен «бал под открытым небом». Столы накрывали прямо на улице, гигантские бочки с винами и ликёрами были в свободном доступе. Каждый желающий мог подойти к бочке и наполнить свою кружку или стакан любым напитком. Рядом с винами стояли бочки поменьше со всевозможными соками. Над площадью висели гирлянды из чередующихся изображений – скрещённые мечи и рука в доспехе, отпускающая белого голубя, и деревянный судейский молот на фоне всех трёх материков. Взрослые и дети веселились от души, распивая алкоголь и сок соответственно.       Инуя сидела за богато накрытым столом и скучающе оглядывала всех присутствующих. Танцующие девушки в купальных и других открытых костюмах, платьях и доспехах, мужчины в бальных костюмах Двух Корон, хеллоуинского Кровавого Бала и прочих самых разнообразных. Все полупьяные, сытые и на веселее. Кто-то целовался в тёмных углах, кто-то пробовал горланить песни под мотив граммофона, а кто-то «дошёл до кондиции» и спал, упав на стол. Иную не интересовало большое количество сильных и красивых мужчин, которые время от времени пытались добиться от холодной красавицы хоть капли внимания. Её интересовал лишь один эльф, который не пришёл на праздник, и она понятия не имела где он.       Лорд «Белой Гвардии», которого все знали только по его кличке, Диггер, подошёл к нуианке с большим бокалом финикового вина «Золото Санхары». Не смотря на громкое название, вино было довольно средним на вкус и употреблялось лордами лишь для того, чтобы показать своим подопечным, что они не так далеки от них, как кажется.       — Эй, Инуя! – игриво позвал Диггер, приобняв её за тонкую талию. – Чего грустишь, солнце? У нас праздник, мы создали первую в нашей истории фракцию! И посмотри какую! «Молот Судьи», просто отмороженные подонки и больные на голову мрази. Классные ребята, одним словом. Уж теперь-то Восток встанет перед нами на колени… мы первыми доберёмся до Севера, первыми осядем там и получим первыми все ключи к силе и богатству наших предков! А после будем жить припеваючи и ни о чём не думать. Согласись, втайне абсолютно все мечтают жить богато и ничего не делать. У нас будет такая жизнь…       — Ох, Диггер, ты всё о своём… – вздохнула Инуя, выдавив жалостливую улыбку.       — Да, что-то меня занесло. – Улыбнулся лорд, даже не заметив реакции девушки. – Так что так гнетёт моего самого верного эскулапа?       — Я нигде не вижу Линдора. – Вздохнула Инуя. – Он обещал, что придёт. Он… клялся, что придёт и научит меня танцевать «Чёрного Лебедя». Обещал, что мы вместе станцуем под Луной… и его нет…       — Пф-ф-ф, – фыркнул Диггер, – да ты ж знаешь этого огородника. У него три разлома на дню1, – [1Аналог нашего «семь пятниц на неделе»] – опять наверно возится с паразитами в саду или оленей выгуливает. Да и дикий он волчонок какой-то, ни с кем близко не сошёлся, кроме такого же огородника. Гомер, или как его там… и вообще, вы ж вроде расстались?       — Я тоже так думала. А вот за последние две недели он как-то сблизился со мной снова. Он вообще как-то странно ведёт себя. А вдруг… – Инуя расширила глаза. – А вдруг… у него появилась другая?       Диггер рассмеялся так, что пролил вино.       — Я тебя умоляю, насмешила! Да на этого сладкого мальчика ты одна и позарилась! Может у него когда-то и были бурные романы, но из наших только тебе он по вкусу пришёлся!       — Да не свисти, Диггер. У Линдора есть три резиденции и донжон. А я лишилась дома за неуплату… понимаешь, о чём я?       — Чем тебе я не нравлюсь? У меня скоро будет целый замок на Севере. Так же я строю дом на сваях, два ремесленных дома, дом на дереве. Кстати, сейчас очень модно стало иметь домик на дереве. Посмотри правде в глаза, Инуя. Тебе нужно жильё, а взамен ты можешь дать только своё роскошное тело. У меня полно домов, и я бо-о-о-ольшой любитель женской красоты. Понимаешь, о чём я? – Диггер хотел поцеловать нуианку, но та ловко вывернулась из-под его руки.       — За Линдором многие девчонки бегали, он никому не ответил взаимностью, кроме меня. Он меня хотя бы любит. Ты кого-нибудь когда-нибудь любил?       — Не заводи старую шарманку. – Лорд осушил бокал. – Тебе не нужна любовь, тебе нужно постоянное место жительства и развлечения. В этом мы с тобой похожи. Но в отличие от тебя я честно говорю о своих желаниях и сразу отсекаю от себя лишнее, вроде этой вашей любви. Я не навязываюсь тебе. Как только решишь примириться со своей природой, дай мне знать.       Диггер ушёл обратно к столам и тут же его окружили девушки.       Инуя вернулась к столам, продолжая думать о Линдоре. Может, она и правда любит его? Он добрый человек, отзывчивый и умный. И самый красивый во всей гильдии. Вместе они стали бы прекраснейшей парой и прославились бы так, что Диггер передал бы ей права управления гильдией. По его логике, чем громче имя твоей гильдии, тем сильнее авторитет. Не смотря на то, что «Молот Судьи» доказывали обратное. Имя их гильдии не гремело отовсюду, они были очень тихими и скромными (на первый взгляд) ребятами. Знали их от силы два-три человека, а остальные если и знали, то только то, что «Молот Судьи» уверенно держит первые места на арене и межгильдийных войнах. И что в горячих точках обоих материков эти незаметные убийцы режут и кромсают всех подряд без лишнего шума. В то время как Диггер, гордясь своими ребятами, неустанно совал их всегда и везде, заставлял всех носить самые роскошные доспехи. Не так давно дару открыли секрет трансфигурации с помощью некоего порошка, раздобытого на Севере. Диггер приказал всем трансфигурировать свои доспехи как можно красивее и интереснее, придавая своей гильдии ещё больше пафоса. Он был не из тех, кому знакомо чувство меры.       Примчавшийся на рунной кобыле нуианин ничуть не смутил гостей праздника. Привязав лошадь возле стойла с кормушкой и поилкой, он подлетел к Диггеру и выпалил:       — Сэр Диггер, сэр! Ваши опасения подтвердились! Я лично видел их!       Диггер отвёл мужчину в сторону. Никто не обратил внимания на шушукающих мужчин, однако Инуя заподозрила неладное. Она спряталась за украшениями и неслышно проследовала к разговаривающим. Она услышала лишь обрывки разговора, но ей этого было достаточно.       — Ты уверен, что это она? – спросил Диггер мужчину.       — Да, сэр. Помимо меня её видели ещё двое. Это как минимум. Брут говорил, что видел во дворе сиамского котёнка, а после этого у него пропал кусок акхиума. Прямо из дома!       Дальше неясное бормотание.       — Думаешь, Мэлвин? – спросил мужчина.       — Вполне возможно.       — Но его же увезли на Восток. Наверняка он нашел себе нового хозяина.       — Ты понятия не имеешь, что это за котёнок, Торвальд. Я лично знавал этот пушистый комок неприятностей. Я читал легенды о сиамских котах, которых разводили в Санхаре, а точнее в их пригороде Сиаме. Эти коты были невероятно развиты уже с рождения. Линдор где-то подобрал этого Мэлвина, и я много натерпелся от него…       Инуя отвлеклась от разговора и вспомнила, как одно время у Линдора правда жил сиамский котёнок, который, не смотря на то что был милым пучеглазым малышом, стал проклятием для всего региона. Мэлвин был невероятно ловким, живучим и умным котёнком. Он воровал важные сведения, появлялся из ниоткуда и исчезал в никуда, умудрился ограбить Диггера на двадцать тысяч золотых монет. И это самое безобидное, что вытворял этот бесёнок. Мэлвин мстил всем, кто обижал его любимого хозяина – Линдора. Он пробирался в огороды к обидчикам и душил птенцов, выкапывал саженцы и посадки, в домах портил дорогую мебель. Стали ходить слухи, будто сам Анталлон послал в мир этого котёнка, поместив частичку себя в того, кого никто не будет подозревать. Казалось бы, его пакости не такие уж и страшные, но фермеры теряли тысячи золотых, потому что им нечего было продавать на рынке. Деньги, потраченные на скотину, окупались лишь в половину. Многие пробовали хитрить и заводили только крупную скотину – буйволов, коров, овец, свиней, коз, но без мяса птицы они не могли готовить нужные блюда. Да и в целом нарушенный режим питания очень сильно пошатнул практически всех. Крупная скотина имела противную привычку болеть чаще чем птица, многие болезни лечились не до конца, больное мясо употреблялось в пищу со всеми вытекающими последствиями. Диггер, будучи человеком жестоким и безпринципным, пытался пристрелить котёнка, но «маленькая сволочь», как он называл Мэлвина, умудрялась так ловко избегать стрел и мечей, что действительно можно было подумать, что это демон в обличье кота. Однажды ему удалось утопить котёнка, загнав его в подпол своего дома и включив подачу воды. Но это он так думал. Диггер всегда плохо ладил с животными; он не знал, что у всех животных есть особенность, которую им даровали Боги, создавшие мир, чтобы сделать их незаменимыми друзьями людям. Все, абсолютно все звери умели… дышать под водой! И Мэлвин не был исключением. Когда жестокий нуианин слил воду из подвала, «голубоглазый дьявол» вылез как ни в чём не бывало, отряхнулся и побежал к дому любимого хозяина. После Диггер обнаружил в подвале продырявленные мешки и промокшую в них муку, которую обещал другому лорду в обмен на обсидиан. Это стало последней каплей. Диггер приказал Линдору избавиться от котёнка немедленно, иначе это сделают волкопсы. Эльф с тяжёлым сердцем снарядил корабль и отвёз Мэлвина на Восток, где подарил двум маленьким нараянам. Линдор знал, что Мэлвин никакой не демон. Он просто очень умный котёнок, который очень любит своего хозяина и не терпит несправедливости. И раз Мэлвин здесь, на Западе, значит, с Востока кто-то его привёз.       — А Линдор знает? – раздался вдруг вопрос, вырвавший Иную из потока мыслей о сверхкотёнке. – Если эта мелкая сиамская пакость опять сунется ко мне, я точно натравлю на неё волкопсов!!!       — Мэлвин теперь ручной зверь. Хоть ножом его режь, он воскреснет и вернётся. Не лучше ли оставить Линдора в покое? Мэлвин мстил только тем, кто сделал плохо Линдору, остальных он не трогал. К тому же ты знаешь кодекс чести. Питомец умирает в последнюю очередь. Мне стоило огромных трудов замять инцидент, когда ты пытался его утопить, второй раз не прокатит!       — Мне плевать на кодекс! Передай Боргеру, Аллану, Николасу, Тимуру и Дранасу, чтобы поймали эту кошку и позаботились о ней как следует. А Линдора ко мне под трибунал. Промою мозги этому мальчишке, чтобы не связывался со всяким непотребным сбродом… кто ещё их видел?       — Вместе их видел я, своими глазами. Они лежали без одежды. Уж понятно, чем они там занимались…       — Прекрати, а то меня вырвет тебе под ноги…       — Только её видели с десяток торговцев и несколько наших людей. Это не может быть массовым помешательством. С ней были древень и лесовик из Белой Рощи.       — Значит, если потребуется, разберись и с ними.       — А Мэлвин?       — Пусть живёт, пока ко мне не суётся.       — Есть, сэр!       Торвальд пошёл к стойлу, взял свою кобылу и поскакал прочь, в ночную темноту. Диггер вернулся к пирующим, нацепив приветливую улыбку. Инуя сидела на своём прежнем месте и что-то ела. Диггер удовлетворённо улыбнулся самому себе; никто ничего не подозревает и не знает. А Инуя не могла поверить своим ушам. Неужели Линдор связался с восточником? Да ещё и с ферре?!              

* * *

      

      Фимбула демонстрировала любимому новую шкурку. В салоне красоты дару она решила выбелить себя, и теперь была белоснежной ферре. Даже кожа на животе и шее стала гораздо белее и практически сливалась с шерстью. Причёску она тоже сменила на высоко заколотый хвост пепельно-синего цвета. Линдор лишь улыбался и любовался любимой.       — Ну, тебе нравится? – спросила Фимбула, вертясь перед зеркалом в комбинезоне механика болидов. – Мне что-то понравилось менять шкурку и причёску.       — Сильно не увлекайся, это вредно для кошелька и кожи. – Ответил эльф, обняв её сзади. – А вообще, мне нравится любая шкурка, если она на тебе. Нравится костюм?       — Да. Для повседневности самое то.       — У меня ещё красный есть. Кстати, ты слышала о трансфигурации?       — Нет.       Линдор подошёл к ящику и достал оттуда пару мешочков.       — Дару после очередной экспедиции на Север привезли порошок, который может придавать вид одного предмета другому. При этом тот предмет, вид которого хочешь передать, уничтожится. Я вот сегодня на аукционе увидел, спросил, что сие такое. Классная вещь, оказывается. Можно изменить вид брони на ту, которая нравится, не теряя свойств. Дорого, правда… но стоит того. Хочешь попробовать?       — Ну… даже не знаю…       — Давай, это здорово! Я помогу!       — А вокруг никого нет?       — Да все на пьянку ушли. Даже если и увидят, то подумают, что по пьяни привиделось, хих. Пойдём. Считай это моим подарком. Компенсация за моё отвратительное поведение. – Эльф подмигнул.       Это было не последней приятной новостью за день. У эльфа, оказалось, был ещё и болид «Синий Шторм» с двигателем последней модели. Фимбула села на кожаное сиденье и пристегнулась. Мягко и удобно.       Машина неслась с небывалой скоростью. Ферре даже натянула капюшон на голову, поскольку сильно дуло в уши. Эльф остановился недалеко от торговой точки и сказал девушке ждать его здесь. Поговорив с аукционистом, Линдор вернулся с целой кучей мешочков с порошком. После он проводил Фимбулу к аукционисту. Тот с опаской показал ей имеющиеся товары. Фимбула выбрала себе доспехи для трансфигурации, и эльф отвёз её обратно в дом.       Дома он показал, как пользоваться порошком. Сначала обработать предмет одной небольшой порцией, а после обильно растереть порошком. Чем больше предмет, тем больше порошка надо. Наконец, доспех рассыпался в прах. Фимбула испугалась, но эльф успокоил её, сказав что так и надо. Фимбула посыпала этим порошком свою ирамийскую куртку, и та приобрела вид уничтоженной куртки. Короткой куртки из тонкой кожи с толстым ремнём наискосок. На поножи она выбрала маленькие шорты из плотной ткани на стальном ремне с небольшими стальными широкими браслетами на две трети ляжки, прикреплённых к шортам теми же стальными ремешками. Обувь лесного стража, какую носят лесничие в Древнем Лесу, лёгкие, но плотные. Линдор помог обрезать и обработать сапоги так, чтобы лапы ферре уместились в них. Тело Фимбулы будто облегчённо вздохнуло. Одежды стало меньше, но сил не убавилось. Капюшон она трансфигурировала в шляпу скотовода, очень популярный предмет одежды, подходящий практически ко всему. Эльф оглядел кошку.       — А тебе идёт. – Улыбнулся он. – Вот это я понимаю чувство стиля.       Фимбула улыбнулась в ответ.       — Спасибо большое. – Сказала она, повиснув на шее Линдора.       Линдор обнял её в ответ.       В дверь постучались. Фимбула шмыгнула наверх, а эльф открыл дверь.       Раздалась западная речь. Голоса были весёлыми. К Линдору видать пришёл его приятель. Они обнялись и прошли к столу. Ферре в Инвизе наблюдала за ними.       Мужчины долго говорили. Наконец, гость снял шлем. Он тоже был эльфом, только уши были гораздо меньше. Беседа была непринуждённой довольно долгое время, пока, наконец, эльфы ее заговорили по-восточному.       — Зевс, давай-ка побалакаем на восточном. – Предложил вдруг Линдор.       — Ну можно. Только оно тебе надо? – ответил Зевс без акцента.       — Да. Попрактиковаться хочу. К тому же, как я понял, дело серьёзное. Не хочу чтобы слышали лишние уши.       — Ага. Учитывая то, что дело касается тебя, Линдор. – Зевс вздохнул. – Всё более, чем серьёзно.       Фимбула догадалась, что дело касается не только Линдора, но и её. И даже догадывалась, о чём пойдёт речь.       — Ты, поговаривают, с ферре мутишь. – Сказал Зевс, пристально глядя на Линдора. – Я бы не поверил, если бы это сказали один-два человека. Учитывая то, что тебе есть чему позавидовать. Ты красив, богат, силён, таких как ты оклеветать каждый второй хочет. Но пятнадцать человек. Пятнадцать человек, Линдор! Я уже не могу не верить молве.       — Зевс, в наших краях много чего говорят. Не всему же верить.       — Торвальд видел тебя с ней, Линдор. Диггер уже в курсе, за тобой послана наша Железная Пятёрка. Ты понимаешь, что это слишком много компромата?       — Торвальд просто старый шизофреник. – Рассерженно сказал Линдор, но капелька пота скатилась по его шее. – Помнишь, как он втирал нам про то, что видел диких пегасов? Пегасы есть только у пары-тройки людей, подарок КСС. Где они их взяли – Анталлон их знает.       — Линдор. Пятнадцать человек. – Зевс тяжело вздохнул. – Ты мой друг, Линдор, и я приму любой твой выбор. Выходи, кошка! Я знаю, что ты здесь!       Фимбула затаила дыхание и спряталась. Она спустилась вниз только тогда, когда Линдор позвал её. Зевс осмотрел получеловека, полукошку.       — Одна из единиц ферре, которых я назову красивыми. – Сказал Зевс. – Вы в опасности, ребята, при чём в большой. Я примчался сюда на грифоне, чтобы предупредить вас. Тебе, Линдор, грозит исключение из гильдии и изгнание как предателя. А ты… я даже не знаю, что с тобой сделает Диггер, наш лорд.       Зевс снова обратился к Линдору.       — Ты же хотел уйти, Линдор. Вот твой шанс. Собирай манатки и уходи. Просто скройся из вида, и вы спасётесь. Вопрос в другом. Захочет ли Диггер лишиться такого искусного телепата?       После этого Зевс извинился и вышел с выражением горечи на лице. Раздался шум крыльев, и в окне появился улетающий грифон. Линдор сник. Он тяжело опустился на стул и уронил голову в ладони.       Фимбула села рядом с ним с виноватым видом. Эльф вздохнул затем пододвинулся к девушке и положил голову ей на плечо. Девушка в чувствах обняла его.       — Не вини себя. – Сказал эльф с лёгкой улыбкой. – Я давно хотел уйти… правда хотел. Опостылела мне жизнь в сборище ублюдков. «Белая Гвардия», как же… мы давно уже не белые! Белый – это цвет чистоты. Наши белые плащи давно побагровели от крови невинных. Диггер опорочил наше славное имя. Когда-то мы были миротворцами. Мы выступали за объединение. Но нашему основателю хватило ума передать власть Диггеру… белый – это смесь всех спектров, всех цветов… белый – это единство. Мы уже давно красные. Мы только красные…       — Что же делать дальше? – спросила Фимбула, гладя любимого по голове. – Как ты поступишь?       — Доведу до ума хозяйство, а после с тобой на Север. – С улыбкой, но на полном серьёзе ответил эльф.       Фимбула чуть отстранилась от него. Линдор посмотрел на неё недоумевающим взглядом.       — Что? – спросил он осторожно. – Ты не хочешь?       — Хочу, но… – ферре судорожно выдохнула. – Линдор, ты понимаешь, на какие жертвы ты пойдёшь, оставшись со мной? У тебя не будет полноценной семьи, не будет постоянного места жительства. Ты будешь ночевать в трактирах или на улице, у тебя уже не будет столько денег. За каждый медяк мы будем драться, все потери будем восстанавливать за свои средства. Ты не сможешь свободно тратить деньги, ибо зарабатывать их будешь в разы медленнее. Твоя жизнь, Линдор, станет одной сплошной борьбой за выживание и достойное существование. Если противник сильнее, тебе придётся прятаться, мстить за тебя будет некому… сейчас ты прославленный воин и член сильнейшей гильдии, одно упоминание о которой вселяет страх перед тобой. А со мной ты станешь бездомным безымянным бродягой, на которого поднимет меч каждый встречный. Стою ли я того, Линдор? Согласен ли ты на такую жизнь?       — Да. – Уверенно ответил эльф, помолчав пять секунд. – Не поверишь, но такая жизнь в разы лучше того, что я имею сейчас. Сейчас моя жизнь – это фермерство в перерывах от войн. Зачем мы воюем? Лично я не знаю, мне надоело рубить восточников и пинать своих же западников… а вот у Диггера петух в одном месте сидит, ему марлинов не лови2, – [2Аналог нашего «хлебом не корми»]– дай всласть мечом помахать. Да и в нашей гильдии давно нет людей… кругом пафос, лживость, расчетливость… я устал от этого. Ты единственная, кто искренен со мной. И ты единственная, кого я по-настоящему полюбил. И кто полюбил меня.       Эльф провёл ладонью по щеке девушки. Фимбула закрыла глаза и нежно взяла его за руку.       — Ты пойдёшь со мной? – спросила она.       — Да. – Ответил он, затем резко притянул её к себе за талию и поцеловал.       Последующие два дня прошли удивительно тихо. Фимбула не сильно волновалась, но вот Линдор заподозрил неладное. То, что Железная Пятёрка – отряд лучших воинов гильдии – столько дней не давала о себе знать, заставляло задуматься. Либо они валяются по домам с похмелья, либо обратились за помощью к третьим лицам, либо правда не знают, где он на данный момент. У Линдора были резиденции в Гвинедаре, Золотых Равнинах и Долгой Косе. Скорее всего, его отправились искать в Золотые Равнины.       Линдор стал очень напряжённым. Казалось, он за пару дней забыл, как надо улыбаться. Срок его хозяйства подходил к концу; посадки заканчивали плодоносить, грядки пустели, оставалось сделать выбор – внести плату и продолжить дело, либо всё бросить, продать резиденции и пуститься в путь. Казалось, эльф передумал бросать свою обычную жизнь. Он очень сильно напомнил девушке того, кем он был прошедшие две недели. Но спустя ещё несколько дней эльф оттаял и объяснил своё поведение испугом, и потому был озадаченным. Он разрабатывал всевозможные варианты развития событий и стратегию их действия на каждый из них. Он продумал всё – начиная от плена и заканчивая убийством одного из них или обоих. Однако события пошли не по одному из продуманных вариантов. В Земле Говорящих Камней, полупустынном регионе с выходом в море, в Пещерах Пронизывающего Ветра зрел заговор против него и Фимбулы. Линдор подумал о Железной Пятёрке слишком хорошо: они всё же обратились за помощью к старому знакомому…                     

Глава 14. Когда друг оказался враг

      

      Третьи сутки лил дождь. В общем-то, для Заболоченных Низин это было нормой: влажный от болотных испарений воздух превращался в дождевые тучи, которые проливали на землю новые потоки воды. Спёртый воздух и духота сгубили всю растительность региона: деформированные деревья обронили свои листья и пригнулись к земле, пропитанные влагой и гниющие на корню. По чавкающей земле, увязая в смеси земли, ила, крови и грязной воды, бродили выползшие из своих нор мутанты. Некогда в Заболоченных Низинах произошло страшное событие, что навеки прокляло этот регион. Жертвоприношение тысячи невинных детских душ. Их пролившаяся кровь пробудила дремавших доселе во тьме существ. Даже Солнце не желало освещать это тёмное проклятое место, и Боги сокрыли его за тучами, дабы не видеть всех ужасов и мерзости, что творились в Низинах. Здесь царило Зло как напоминание обо всех ужасных событиях прошедших лет.       По извилистой тропе средь болота не спеша бежал ослик сливочно-персикового цвета с белым животом и ножками. На нём сидел нуианин с паком на спине. Влажная земля отвечала ритмичным причмокиванием на каждый шаг ослика. Нуианин напряжённо озирался: царившая вокруг тишина не предвещала ничего хорошего. Сейчас вороны Анталлона кружат над регионом; знаменование войны. Нуи на пару месяцев отвернулась от региона, и кровь неисчислимыми потоками льётся на и без того размокшую землю.       Раздалось хриплое карканье и шум крыльев. Нуианин испуганно задрал голову. Вспотевший лоб блестел в робком свете, пробивающимся сквозь тучи болезненного серого цвета. Несколько чёрных ворон с взъерошенными на шее перьями и поднявшимися хохолками сели на сухую ветку, глядя красными глазами на путника и противно каркая. Легки на помине…       Нуианин достал морковку и повесил её перед осликом. Увидав лакомство, ослик побежал гораздо быстрее. Нуианин утёр пот и боязливо поглядывал на воронов. Птицы перелетали с ветки на ветку, следуя за человеком. Время от времени прилетали ещё. В каждом карканье слышалась радость смерти и предвкушение еды. Нуианин сглотнул и начал погонять ослика, но животное не могло бежать быстрее с таким тяжёлым грузом.       Из воды с брызгами и противным шипением вылезла хищная мухоловка. Плотоядное растение, формой стебля и листьев напоминающее агаму-бабочку – ящерицу с кожаным плащом на шее. Мухоловка защёлкала цветком-челюстями и поползла на жертву. Ослик испуганно закричал и взбрыкнул, чуть не уронив хозяина. Нуианин соскочил с осла, обругав «бесполезное медленное животное» последними словами и выхватил меч из ножен. Но чудище одним прыжком очутилось возле жертвы и листом-лапой вышибло меч из её рук. Мужчина в ужасе попятился, угрожая вторым мечом, но и он был вышиблен из его рук.       Мухоловка прижала жертву к дереву и приготовилась пообедать. Испуганный ослик кружил вокруг неё и жалобно кричал. Вспышка света, треск, и на мухоловку обрушился поток молний. Монстр задёргался в конвульсиях и моментально обуглился. Когда с монстром было покончено и нуианин успокоился, случилась новая напасть. Огромная когтистая лапа схватила мужчину за горло, и два красных как кровь глаза на искажённой гневом кошачьей морде возникли перед ним. Нуианин понял, что сопротивляться бесполезно; ферре слишком силён.       — Слушай, человек, – прохрипел ферре. – Я спас тебя только потому, что ты можешь мне быть полезен. Я знаю, что у вас тут в краях бродят две ферре. Обе чёрные, одна молода, а вторая старуха с дредами набок. Так вот, меня интересует вторая. От твоего ответа зависит, будешь ли ты жить, так что отвечай честно и подробно.       — Я не знаю ничего о чёрных ферре… – захрипел нуианин. – Но видел белую… тут ходит белая ферре с волосами пепельно-синего цвета… они собраны в высокий хвост… такой распушенный… и макияж на глазах… чёрный узор до бровей… похожий на крылья… бабочки…       — Белая, говоришь?       — Да… я не знаю, насколько это правда… но у неё отношения с одним из эльфов…       — Откуда знаешь?       — Молва быстро разошлась… их… видели в Гвинедаре…       Соррен скривился и плотнее сжал кулак.       — Обманула, стерва… – прошипел он. – Вот и маскируется теперь. Гвинедар, говоришь? Что ж, спасибо.       Кот отпустил мужчину. Тот рухнул на пол с кашлем.       — Иди. – Коротко сказал кот и пошёл прочь.       Нуианин откашлялся и встал. Подозвав испуганного осла, он с руганью сел на него и поехал дальше.       Вдруг удар метеора, и осёл свалился мёртвым. Последнее, что увидел нуианин, это лицо омерзительньго рогатого демона. Зубастый рот словно прорывался сквозь мерзкую зелёную кожу, и местами она перетягивалась полосками прямо поверх рта. Пустые белые глаза смотрели сквозь него. Когтистая рука одним ударом отделила голову от тела. Голова откатилась в лужу. На лице застыла вечная гримаса ужаса.       Соррен грубо стащил пак с трупа и водрузил на себя. Демон стоял рядом, ожидая приказа.       — Пшёл прочь, поганище! – шикнул кот, и существо покорно исчезло. – А пак я себе возьму.       Кот пошёл дальше по тропе в поисках скупщиков, а на убитое тело, не принятое Нуи, начали сползаться голодные мухоловки…       

Спустя пару дней.

      Линдор вернулся из поселения. Последняя партия брёвен продана, огород пуст. На резиденцию сразу же нашёлся покупатель. Как ни странно, на объявление о продаже откликнулся харниец. Бывалый гладиатор не боялся селиться рядом с врагами, да и не с такими уж и врагами. По его словам, он является членом фракции "Белый Барс", которая официально объявила вечный мир жителям Запада. Линдор рассчитался с харнийцем, после чего нашёл Фимбулу, снова сменившую внешность. Она сделала себе львиную шкурку, но шерсть осталась только ниже колен, ниже локтей на руках, голове и хвосте, макияж «львиные глаза», а волосы укоротила и собрала в ирокез с маленьким хвостиком сзади, а белёсые пятна на щеках сменила на красные полосы, похожие на шрамы от когтей. Так же она решила изменить и брови под образ: теперь они стали похожи на симметричные языки пламени, под цвет татуировок. Линдору такой образ понравился больше всего. По его словам, ферре стала более "дикой". Да и самой девушке новый образ нравился больше всего. Теперь эльф был в полной готовности к отъезду. В Золотых Равнинах он решил оставить резиденцию, так как в этой горячей точке мир сменял войну чаще чем в других и был гораздо дольше. Если в обычных точках полгода войны сменяли пара месяцев мира, то война в Золотых Равнинах длилась год, но и столько же длился мир. Даскшир, важнейший стратегический военный пункт, переходил из рук в руки, редко кто смог удержать его более одной войны. Сейчас, к счастью, начиналась война. Линдор внёс плату за дом на два года вперёд, отправив деньги и вексели совиной почтой.       — Ну, вот и всё. – Улыбнулся эльф, уложив всё необходимое в сумку. – Я готов к отъезду. Ты всё собрала?       — Провиант, питьё, корм, набор для починки доспехов… да, всё. – Ответила ферре. – Вот уж не думала, что буду путешествовать с кем-то.       — Ну, не совсем с кем-то, а с твоим мужчиной. Надеюсь любимым, хах.       — Очень сильно любимым.       Линдор подошёл к Фимбуле, нежно обнял её за талию и поцеловал.       — Может, приляжем на дорожку? – прошептал он, едва касаясь губами её шеи.       — М-м-м, а если этот харниец придёт? – спросила девушка, поцеловав эльфа в ответ.       — Ну и чёрт с ним, подождёт.       Линдор толкнул ферре на кровать и впился в её губы. Едва он запустил руки под её куртку, как в дверь постучали. И не просто постучали, а просто задолбили что есть силы и раздались испуганные крики. Линдор подарил Фимбуле набор нуиано-харнийских разговорников, которые позволяли некоторое время общаться и понимать западный язык. Но потом знания из магической книги пропадали, и требовался новый разговорник. Фимбула поняла, что кричит так невовремя пришедший гость: «Линдор!!! Линдор, открывай пожалуйста быстрее! Беда!!!»       — Да чтоб их всех… – с досадой прошептал Линдор, поцеловал любимую и пошёл открывать дверь.       «Если у Диггера опять какая-то ерунда, пошлю их всех в самую глубокую дыру…» – подумал он и открыл дверь.       На пороге стоял нуианин по имени Гомер, один из немногих близких друзей Линдора. Испуганный, бледнющий и растрепанный мужчина трясся и заикался, пытаясь сказать хоть слово. По его уставшему снежному льву было понятно, что он очень спешил сюда.       — Гомер?! – удивился Линдор. – Что случилось? Ты чего такой?       — Ох беда, дружище… беда беденская!!! – заговорил нуианин. – Там… в Заболоченных… Кешку нашего… порешили!!!       — Что?! Кешу?! – Линдор аж пошатнулся и ухватился за угол.       — Да-да… сам видел… его тело уже изглодали мухоловки…       — А это точно он? Может, ты ошибся?       — Нет, только Кешка носил иферийские серьги хранителя первой эпохи… я их везде узнаю, сам их ему делал и закалял…       — А кому ты ещё делал эти серьги?!       — Да никому! Только Кешке!!!       Гомер разрыдался. Линдор тоже едва сдерживался, сжав кулаки. Видимо, некто Кеша был им очень хорошим другом.       Наконец, они оба успокоились. Фимбула наблюдала всё из-за угла под Инвизом.       — Какая сука это сделала? – буквально прорычал Линдор. – Собственноручно эту мразь грязью нафарширую…       — У него отрезана голова… а Нуи не приняла тело… ты знаешь, кто это… – ответил, всхлипывая, Гомер.       — Соррен… – Линдор со всей силы ударил кулаком по стене. В бетоне остался след и несколько кусочков упали на пол. – Эта сволочь зашла слишком далеко… Я отправляюсь в Заболоченные Низины! Пора надрать кому-то хвост!       — Соррен научился призывать слугу бездны, ты не выстоишь против него!       — А кто ещё?! Телепат и мистификатор равны силами, но если я не растрачу ману до тех пор, пока слуга в нашем мире, Соррену от меня не уйти.       — Тогда я с тобой. Погибать, так вместе, браток.       Линдор хотел вернуться к Фимбуле, но она вышла сама. Гомер знал о ней, потому не удивился её присутствию.       — Стойте. – Сказала ферре. – Соррену нужна Кира. А значит, ему нужна и я тоже.       — Что ты предлагаешь? – выпалил Гомер. – Он убил моего брата фактически, пусть и названного! Убить тебя ему ничего не стоит!       — Я могу выступить в роли приманки. И могу помочь в бою. Если вы и правда такие опытные сильные бойцы, то втроём мы одолеем его, застав врасплох.       — Я простой гладиатор! – взвыл Гомер. – Я проиграю даже самому слабому магу!       — Значит одевай лёгкие доспехи и вспоминай свои навыки телепата! – ответил Линдор. – Против двух телепатов ему точно не выстоять!       — Я пойду вперёд. – Сказала Фимбула. – А вы идите по следам. Я буду идти прямо по тропе, перебегая от алтаря к алтарю.       — Кстати! – эльф обернулся к ферре. – Ты не говорила мне, что знакома с Кирой.       — Она запретила мне. Она… мертва.       — Мертва?! – Линдор испуганно обернулся. Благо, их никто не мог слышать. – Что ж, это усложняет задачу. Рано или поздно Соррен всё поймёт. Кира довольно громкая кошка, и если о ней не говорят больше двух месяцев, значит что-то случилось с ней. Почему ты уверенна, что он не убьёт тебя?       — Мы уже встречались.       Линдор и Гомер переглянулись. Фимбула была одной из немногих, кого это чудовище оставляло в живых.       Линдор хмыкнул и взял Фимбулу за руку.       — Так, а теперь скажи, – обратился он к ней, – ты что, правда поверила что я тебя сейчас отпущу одну к этому уроду? Я думал ты шутишь так, а ты оказывается всерьёз. Ты пойдёшь со мной, понятно?       — Но Линдор…       — Никаких «но»! Я уже чуть не потерял тебя однажды, и не хочу это повторять!       — Может правда подождём? – предложил Гомер. – Я ещё не до конца освоился с магией телепатии, я знаю от силы пару умений. А вот юстициар из меня вполне неплохой.       — Тогда ещё лучше. Нам нужен лекарь и воин. Всё, седлаем коней! Пора покончить с этой сволочью!       Дорога в Заболоченные Низины была очень долгой, несколько дней, поэтому Гомер предложил воспользоваться его записями и пройти через портал. Купить камни для странствий не составило труда, и меньше чем через тридцать секунд троица оказалась в Даскшире, а от него до Заболоченных около сорока минут на лошадях. Время от времени по небу пролетали стайки белых голубей, голуби ходили по земле, ворковали на крышах. Голодные коты и собаки пытались поймать птиц, некоторым это даже удавалось. То, что белые голуби являлись посланниками мира, вовсе не отменяло того факта, что они оставались съедобными животными. Более того, начинало набирать популярность поверье, что если во время перемирия съесть хотя бы одного голубя, то все душевные раны залечатся, и удача будет очень долго сопутствовать во всех делах. А если во время войны съесть ворона, то это придаст телу силы, разуму мудрости, а глазам зоркость. К тому же, птиц было всегда так много, что только есть их и оставалось.       Западники ехали на Тайфунах, чтобы сократить путь. Линдор посадил Фимбулу к себе. Наблюдая, как быстро проносится мимо них местность, ферре решила, что непременно заработает этого зверя, даже если придётся падать на арене раз за разом…       Солнце резко спряталось за серые тучи. Пошёл мелкий противный дождь, в нос ударил запах сырости. Дорога начала чавкать, зелёная трава вскоре исчезла, её заменила голая сырая земля. Пройдя потемневший деревянный мост, команда оказалась на «пороге» Заболоченных Низин. Тишина навалилась на них, подобно морской корове. Тяжёлая и недвижимая. Птицы не чирикали, сверчки не пели, ветер дул робкими, едва живыми порывами. Сухие деревья жалобно скрипели, словно моля о смерти.       — Где тело Кеши? – спросил Линдор.       — Прямо по центральной дороге, и на болотах. – Ответил Гомер. – Вряд ли мы что-то уже найдём…       — Значит, хотя бы похороним косточки по всем канонам… – эльф поджал губы и помолчал. – Фимбула, будь здесь. Не ходи за нами.       — Почему?!       — Слишком опасно для тебя. Просто стой здесь и жди нас. Если к ночи не вернусь, значит телепортируйся в мой дом и жди там. Вот тебе уголёк.       Линдор передал ей мешочек с чем-то тёплым и твёрдым внутри.       — Просто раздави его и разотри на руках. – Объяснил он. – А это ещё несколько подарочков. Давно хотел отдать, мне не надо. – Эльф протянул ей завернутый в прозрачный кулёк свисток, украшенный драгоценными камнями, и крошечный мешок с фиолетовой лентой. – Это свисток почтовой совы. Он не одноразовый, как обычный деревянный, а навсегда остаётся у тебя. Будем держать связь. А это чтоб нескучно было, и для коллекции. – Линдор улыбнулся и дал ферре пакет с коржиками. Фимбула догадалась, что в мешке сидит зверь.       Эльф поцеловал её, и вместе с Гомером умчались во тьму Низин, из которой веяло самой смертью. «Я люблю тебя… – прошептала ферре. – Возвращайся ко мне…»       «Я обязательно вернусь. – Прозвучал в её голове голос Линдора. – И я люблю тебя, родная.»       Ферре аж подпрыгнула и обернулась. Она совсем забыла, что Линдор может читать мысли. Так или иначе, ей наказали ждать здесь, и она присела на каменное подножие горы, единственное чистое место.       Развернув свисток, Фимбула осмотрела его. Он был отлит из стали, отполированный и украшенный изумрудами. Такой свисток можно использовать вечно, не то что одноразовый деревянный расходник. Ферре положила его в сумку и вспомнила о мешке.       Мешок уже увеличился в размерах. Внутри никто не шевелился. Ферре даже испугалась: а сколько можно держать пойманных зверей в таких мешках? И могут ли они умереть там от голода или недостатка воздуха?       Фимбула развязала мешок. Внутри дремала горгулья. Фимбула и удивилась, и немного расстроилась. У неё уже был тайран. Хотя… вдруг это дитя Трауд Злобно Шипящей? Дитя легендарной горгульи, владеющей магией земли? Монстр мирно дремал, согнувшись пополам и уткнувшись носом в лапы-крылья. Фимбула пошевелила монстра. Тот что-то пробурчал женским утробным голосом, и продолжил сопеть.       Точно! Это трауд! Теперь ферре была безмерно рада. Получить двух легендарных монстров мечта любого зверовода! Только вот что делать, если она такая своенравная?       Девушка открыла кулёк с коржиками. Горгулья зашевелилась и заворчала. Дёрнув ушами, она встала на четыре лапы и сонно осмотрелась. По внешности вылитый тайран, никакого отличия.       — Ох, наконец-то меня достали из этой чёртовой сети… – проговорила горгулья, разминая лапы. – Две чёртовых недели… о, коржики!       Горгулья кинулась к ферре, жадно нюхая воздух и смотря на коржики в кульке. Как и Абаддон, она не решилась вырвать еду из рук хозяйки.       — Бедняга, сколько ж ты там сидела? – ответила Фимбула, дав питомцу печенье.       Трауд жадно и с аппетитом зажевала коржик, крошки и куски полетели во все стороны. Горгулья подобрала с камня все крошки и горящими глазами впилась в кулёк.       — Ещё! – вожделенно произнесла она.       Угощение не заставило себя ждать.       — Ещё-о-о-о-о! – попросила горгулья, и получила оставшиеся коржики.       Наевшись, она облизнулась длинным, похожим на червя языком, утёрла рот и осмотрела ферре.       — Так ты теперь моя хозяйка? – проговорила она. – Рада знакомству.       — Взаимно… – девушка малость обалдела от раскованности горгульи. Да, полная противоположность деликатному и вежливому тайрану.       — Две недели выслушивала причитания твоего эльфа. – Продолжила горгулья, повертевшись и устроившись напротив ферре. Мокрая земля её не смущала и не беспокоила. – Он давно уже хотел подарить меня тебе. Ну, назови меня как-то что ли… не всю ж жизнь быть трауд…       Фимбула даже растерялась, как назвать такую горгулью. Но тут она вспомнила одну ферре, которую горгулья ей очень сильно напомнила. Такая же бесстрашная, наглая и не признающая никаких границ.       — Кира. – Ответила Фимбула. – Отныне ты Кира.       — А, в честь твоей подруги. – Откликнулась Кира. – Ну как скажешь, мне нравится. А где они кстати? Я задремала.       — Они ушли за телом своего друга. А мне сказали ждать здесь.       — Понятно. Ну что, будем ждать.       Оставшееся время до вечера пролетело незаметно. Кира много рассказала Фимбуле, время от времени травила шутки и анекдоты, а так же рассказала о своих умениях. Под вечер утомлённая рассказами, Кира попросила отозвать её. Фимбула была в восторге от неё; Кира действительно напомнила ей ту Киру, что погибла в пасти Кракена. Особенно интересной для Фимбулы была история о Санхаре; о том, что её жители – нараяне – будучи животной расой, умели настолько хорошо ладить с животными, что смогли приручить массу редких зверей, сделав их своими верными скакунами. Среди них были те, кого называли Связующими. Связующие – это представители того или иного вида зверей, которые умели разговаривать на человечьем языке и на зверином, и они служили гласом их народа, помогая улучшению взаимопонимания. Их обучали с помощью магов Иферии, которых приглашали за большое вознаграждение. Ведь Санхара – это город золота. Город несметных богатств, которое контролировали нараяне. Приматам была чужда жадность, они с лёгкостью делились своими «блестящими камешками», но понимали, что остальные расы не могут контролировать свою жажду богатства, потому делились осторожно. Из-за людской жадности Санхара закрыла свои двери и бесследно исчезла. И до сих пор неясно, то ли город просто спрятан завесой магии в ином измерении, то ли он разрушен и безвозвратно утерян. На вопрос, откуда она это знает, Кира скромно ответила, что одним из связующих был дракон.       Зашумели совиные крылья. Ферре вскочила с места и подставила руку прилетевшей сове. Птица приземлилась; к её лапке было привязано письмо. Фимбула трясущимися руками развернула письмо, чуть не разорвав его от волнения и испуга, и прочла: «Фимбула, нужна твоя помощь. Прости, нет времени объяснять, нас окружили в кольцо! Скачи скорее на юг Низин, по центральной тропе, затем увидишь развилку с указателем. Одна дорога ведёт к озеру с гигантскими кувшинками, а вторая к поселению. Иди к озеру, затем ещё спустись к югу. Увидишь старый заброшенный дом, мы будем там. Поторопись! Линдор.»       У девушки чуть не остановилось сердце. От ужаса она забыла половину имён своих скакунов, не знала кого вызвать, как быстрее добраться до места. Она впала в панику. Слова застряли в горле, они не могла кого-нибудь позвать. И как назло сзади послышался шум оленьих копыт и западная речь. Войдя в Инвиз, ферре отошла от дороги; мимо неё промчались пять нуиан на стремительных лесных оленях. Фимбула подумала о худшем; точно за Линдором примчалась Железная Пятёрка.       Молитва… её успокоит молитва… но где же алтарь Нуи?! Вот сейчас она будет ещё алтарь искать, когда Линдору и Гомеру срочно нужна помощь. Ферре глубоко вздохнула, заставила себя успокоиться, села на колени и стала читать молитву Нуи. Прочитав её до конца, она сквозь закрытые глаза увидела синеватый свет. Неужто богиня услышала её?!       Ферре открыла глаза и даже не сразу поняла, что она видит. Перед ней стоял рунный конь. Но не обычный конь. Он весь светился, начиная с середины шеи его тело становилось прозрачным. Ноги заканчивались едва видимыми копытами. Тут до ферре дошло: это призрак! Это та самая сущность, что следует за ней ещё с Инистры! И та голова лошади в Инвизе, это он!       Фимбула вскочила и отшатнулась. Конь прижал уши и испуганно попятился назад. Фимбула вспомнила слова Абаддона, что «её блокирует страх». Ферре сделала шаг и протянула руку коню. Призрак снова поднял уши, подошёл к ней и уткнулся холодным носом в её руку.       «Не бойся его. – Прозвучал голос Чёрного Ветра в её голове. – Он не причинит тебе вреда. Сядь на него.»       Фимбула погладила холодную шею коня и осторожно подошла к нему. Призрак стоял, подобно живой лошади, ожидая когда его оседлают. Будто бы он не знает, что умер. Фимбула решилась и запрыгнула на спину коню. Холод моментально проник в её лапы. Конь был будто сделан из стекла, синего стекла, но при этом чувствовалась лошадиная шкурка и материальное животное. Да, уж кого-кого, а получить в питомцы призрака ферре вообще не ожидала. Если Нуи послала ей этого коня, значит она успеет добраться вовремя. Девушка слегка пришпорила коня.       Такого Фимбула никогда не ощущала. Конь нёсся с невероятной скоростью. Он мог даже составить конкуренцию Тайфуну. Но при этом ферре обратила внимания, что её не сносит со спины коня. Будто призрак окружил её сферой, которая разрезала воздух. Она лишь чуть прижалась к его спине и оперлась руками на лопатки. Даже за неимением седла она чувствовала, что крепко сидит на спине скакуна. Управляла она конём с помощью небольшого давления на шею. Слева нажала – поворот налево, справа – направо.       Чем дальше призрак уносил ферре, тем страшнее становилось. Почувствовался запах болота, земля стала совсем водянистой. И мёртвая, звенящая тишина. Единственное, что хоть как-то разбавляло тишину, это бульканье болота, и капли, падающие с деревьев. Вот указатель; озеро с кувшинками направо. У Фимбулы замерло сердце. Она погнала призрака по дороге, прислушиваясь к окружающим звукам. Её даже не смутило то, что ничто не нарушало тишины…       Вот тот дом. Но никого нет. Однако в доме кто-то явно был. Чей-то силуэт был виден в окно. Ферре соскочила с коня и влетела в дом. Тот, чей силуэт она увидела, было просто соломенное чучело для тренировки. Девушка не сразу поняла что к чему, но всё прояснилось, когда сзади раздался олений хрип. Пятеро нуиан, которых она видела в Инвизе, стояли перед ней, готовые к бою. Двое держали за руки связанного оглушённого Линдора. Гомер стоял рядом с ними и виновато смотрел на ферре. Фимбула и без дальнейших объяснений всё поняла.       — Быстро ты прискакала. – Сказал самый главный нуианин с рыжими волосами, завязанными в высокий узел. – Я думаю, ты и так понимаешь, что происходит. Так вот, сучка, слушай внимательно. Убивать Линдора Диггер не хочет, таких талантливых телепатов ещё поди поищи. Но мы это сделаем с лёгкостью, и сопрём всё на ваших. Что от тебя требуется: я отдам тебе свою призовую рунную кобылу. Линдор знает, что у тебя такой нет, а значит напасть на след не сможет. Уезжай отсюда и не вздумай вернуться. Если хоть на окраине тебя увидим, – мужчина выхватил длинный меч и поднёс под горло эльфу, – я собственноручно перережу ему глотку. Без лишних вопросов. Уяснила?       — Только тронь его, тварь… – прошипела кошка, прекрасно понимая, что не справится одна.       — И что ты сделаешь, а? Ты слабачка, несколько наших людей уже встречались с тобой и на Востоке, и здесь, на Западе. Они рассказывали, как ты убегала, поджав хвост. Лишь одному осмелилась отпор дать, и то только задела.       — Не глупи, кошка. – Вмешался другой, лысый с крестообразным шрамом на всё лицо. – Забирай лошадь и вали отсюда. И не вздумай уйти иным способом. Полетишь на грифоне – тебя заметят и собьют. Сядешь на льва или таре – тоже легко вычислят. А вот у рунной кобылы весьма интересные копыта. Они не полые, как у обычных лошадей. Они цельные. По следам и не сразу поймёшь, лошадь это прошла, или кто-то другой. Ну давай, Тимур, веди свою Лиловую Яшму.       Рыжеволосый, названный Тимуром, зашёл за дом и вывел прекраснейшую рунную кобылу. Её шкура отливала нежным лиловым оттенком, а белоснежные узоры дополняли неземную красоту.       — Лиловая Яшма – лошадь, на которой я выиграл не одни скачки, догнал не одного восточника, и прошёл немало дорог. Я единственный езжу на этой лошади и на олене, остальные колесят на Тайфунах, Ураганах и грифонах. Увидев след рунной лошади, все сразу подумают на меня, а потому тебя искать никто не будет.       Тимур шлёпнул лошадь по бедру. Кобыла аж отшатнулась, возмущённо заржав. Она с такой лёгкостью доверилась Фимбуле, что было видно – её старый хозяин был весьма неласков с питомицей.       Ферре села на Яшму. По лошади прошлась волна света, и чёрные крылатые доспехи из магазина дару возникли на ней.       — Скачи. – Пробасил нуианин с толстым хвостом волнистых волос. – Убирайся отсюда, и даже не допускай мысли вернуться, если тебе дорог твой эльф.       Фимбула едва сдерживала слёзы. Ох как ей хотелось сейчас остаться и вонзить хотя бы по одной стреле каждому… но если она так сделает, её возлюбленный умрёт на месте… Фимбула полюбила его больше жизни. Он должен жить…       Лиловая Яшма легко неслась по чавкающей земле, унося Фимбулу прочь от злосчастного дома. Тимур парил над ней на белоснежном грифоне, так что его было видно на фоне серых туч. Ферре видела грифонью тень, и не рискнула остановиться. Едва она пересекла границу Золотых Равнин и Заболоченных Низин, нуианин вернулся к дружкам.       — Аха-ха-ха-хах! – раскатисто заржал мужчина с волнистым хвостом.       За ним заржали и все остальные. Связанный Линдор, оказавшийся очередным чучелом, со шмяканьем упал в лужу. Из руки шрамированного вырвался сноп огня, и от чучела не осталось даже пепла.       — А теперь вторая фаза плана. – Пискляво сказал низкий тощий паренёк с трёхдневной щетиной и бритым виском. – Все в Инвиз!       Нуиане испарились с дымовой вспышкой. Спустя пару секунд раздался звук бегущего крупного зверя, и из-за небольшой возвышенности выпрыгнул Тайфун с Линдором на спине. Эльф спрыгнул с питомца и начал озираться по сторонам.       — Фимбула! – позвал он. – Гомер! Я пришёл! Где вы?       Никто не ответил.       — Давайте не пугайте меня! – с улыбкой крикнул эльф, но холодок пробежал по его спине. – Фимбула! Это Гомер придурок, любит разыгрывать в самые неподходящие моменты, но ты-то не уподобляйся ему!       В ответ снова тишина.       — Фимбула? – чуть тише позвал эльф, облившись потом. – Гомер?..       Размашистый удар двуручного молота сзади, и Линдор упал на землю. Обрушившийся на него поток молний оглушил его и сковал движения. Затем удар огненного метеора, и обессиленный эльф повис на руках нуиан.       — Как всё просто, ребята! – улыбнулся рыжеволосый Тимур. – Знаете, я даже думаю догнать её и хорошенько позабавиться.       — Ты можешь, но у нас, как видишь, груз. – Все пятеро снова заржали.       Гомер даже не решался посмотреть в глаза своему другу. Да, всё было подстроено именно так: сначала напугать Фимбулу, чтобы она не вернулась, а затем доставить Диггеру Линдора, чтобы тот «прочистил ему мозги», а самому Линдору сказать, что ферре его бросила и предала. Эльф лежал на спине оленя, и всё-таки встретился глазами с Гомером.       — Предатель… – прошептал он. – Я тебе верил… сука… как ты мог вообще?!.       — Прости, Линдор… – ответил Гомер. – Но они сильнее… что я могу один?!       — Я бы сдох, но не выдал тебя… – прошипел Линдор. – Вот погоди, я обязательно выберусь… и ты первый падёшь от моей руки… бывший друг…       — Успокойся, готичный парень. – Усмехнулся шрамированный. – После того, как Диггер пообщается с тобой, ты бросишь все эти глупости, и поймёшь, что всё сделано для твоего блага.       — Где моя ферре? – спросил эльф, теряя сознание от шока. – Что вы с ней сделали?       — Твоя ферре? – Снова усмешка. – Твоя ферре бросила тебя. Это она вывела нас на тебя. Гомер, подтверди!       — Д-да… – пролепетал Гомер. – Фимбула предала… тебя. А не я…       — Врёшь!.. – прошипел Линдор так, что стал похож на кобру. – Вы все врёте!.. Фимбула единственная, кто любит меня… и никогда не предаст…       — Как видишь, предала. Где она сейчас? Я скажу где. Она уже в Золотых Равнинах, скачет по своим делам.       — Успокойся, эльф. – Длинноволосый подошёл к оленю. – У тебя просто временное помутнение рассудка. Такое бывает.       Мощный удар по затылку оглушил эльфа. «Фимбула…» – прошептал он и отключился.              Ферре гнала Лиловую Яшму, едва сдерживая слёзы. Она не верила тем нуианам; а вдруг Линдор уже мёртв? Получается, она просто трусливо сбежала… но а что она могла сделать против пятерых титанов? Пострадал бы и Линдор, и она…       Фимбула остановила лошадь. Яшма удивлённо фыркнула. Для нуианской лошади она бежала не хуже, если не лучше миражского рысака, потому она быстро достигла самых дебрей Золотых Равнин. Девушка судорожно дышала. Словно весь её мир рухнул: ей хотелось всё бросить и просто сидеть на месте, ничего не делать. Да. Так она и поступит. Она просто пойдёт и напьётся. Остальное потом… всё, надоело…       Рядом оказался небольшой трактир. Музыканты играли весёлые мотивы, полуголые девушки танцевали на столах. Ферре просто ввалилась на барную стойку и заказала стакан самого крепкого напитка. Одолевавший её шок выбивал из сил, ни о чём не хотелось думать, ничего не хотелось думать. До чего же гнетущее чувство безысходности и осознания собственной ничтожности и слабости…       Кто-то похлопал её по плечу. Фимбула лениво обернулась. Рядом стоял нуианин с прической каре и чёлкой, закрывавшей правый глаз. Он приветливо улыбался. Скуластое, сухое лицо с впалыми щеками, но при этом полные губы, маленькие глаза, нос с небольшой горбинкой. Симпатичный, но ферре было не до того…       — Привет. Ты ведь Фимбула, да? – улыбнулся нуианин.       — Да… – вяло ответила Фимбула, взяла стакан с напитком и осушила залпом.       — О, на твоём месте я бы так не накачивался. – Произнёс мужчина с игривым осуждением. – Линдору не понравится, что я принёс тебя домой пьяную.       — Линдора схватили… – произнесла ферре злобно. – Этот ублюдок Гомер прискакал сегодня утром и сказал, что какого-то Кешу убили в Заболоченных Низинах. Ну мы и помчались туда за ним. Они двое пошли за телом, и потом он прислал мне сову, сказал куда подходить. И я примчалась туда, а его схватили… Гомер, сука… бармен, плесни ещё!       — Схватили?! Ох… понятно. Кто-то вас видел и доложил Диггеру…       — Да ладно?! Спасибо, Лорд Очевидность! – ферре уже сильно опьянела от пойла. Но горе и отчаяние было сильнее, потому она опрокинула второй стакан.       — Извини… но ты сидишь тут и пьешь, вместо того чтобы искать подмогу?!       — Кто мне поможет… мне никто не поможет… а любое моё вмешательство будет грозить Линдору гибелью! Я ж больше жизни люблю его… я уйду куда угодно, лишь бы он жил… – ферре уронила голову на руку и тихо заплакала.       — Я помогу тебе. Я приведу тебе неоспоримые доказательства обмана.       — Интересно, какие? – девушка заставила себя успокоиться. Образы плыли перед глазами, но она осознавала что происходит.       — Ты сказала, что убили некоего Кешу, после чего пришёл Гомер?       — Да…       — Я Кеша.       Фимбула сначала хотела врезать наглецу промеж глаз. Так издеваться над ней в такой ситуации… но Кеша сразу заметил перемену в её лице, и быстро проговорил:       — Во-первых, того, кого выдали за меня, убили пару дней назад. Я в это время был здесь. В этом баре, на этом самом месте.       — Всё верно. – Отозвался бармен плавающим голосом. – Я тебе больше скажу, кошка. Я и Кешка согильдийцы. Да-да, я из «Белой Гвардии». Подрабатываю тут барменом. Мы с Линдором вообще общаемся на уровне «привет-пока».       — И я тебе больше скажу. – Снова заговорил Кеша. – Сюда заходил О’Карф, главарь Кровавой Руки, а в прошлом близкий дружок пиратки Киры.       — Знаю таких… – ферре мгновенно протрезвела.       — Так вот, я видел как О’Карф разговаривал с Железной Пятёркой. Я не понял конкретно о чём, но услышал твоё имя и Линдора. Я сразу понял, что затевается неладное. Но мы с Линдором как братья, и я решил не попадаться им на глаза, пусть эти гады похоронят меня, а потом я найду тебя с помощью совы и помогу спасти другана.       — Чем докажешь, что я могу тебе верить? – спросила Фимбула с подозрением.       Кеша осторожно наклонился к ней и прошептал:       — Я знаю, что вы спали. Догадываешься, что лорды гильдий, подобным нашей, делают с теми, кто крутит романы с врагами? И да, к вам заходил некто Зевс. Это я послал его предупредить, что Диггер прознал про вас. – Он отстранился от кошки. Бармен, судя по выражению лица, ничего не слышал. – Теперь веришь мне?       Фимбула осушила стакан и оставила горстку золотых.       — Сдачу оставь себе. – Сказала она бармену. – А ты, Кешка, предлагай план.       — Прости, но с тобой я не смогу пойти. Но дам хорошую наводку. Линдора отправят на Кладбище Драконов. Это район, огороженный от всего мира высокими скалами и усеянный костями древних драконов. Недалеко от логова самой Гартарейн у них есть база. Я знаю, потому что туда отвозят всех юродивых. Однажды я сам отвозил… там Линдора подвергнут пыткам, но перед этим он просидит сутки в тюрьме Мэрианхольда. Город охраняется стражниками по всему периметру, но на восточной стороне есть «слепое пятно» – тропинка между двумя стенами. Её никто не контролирует, даже ездят по ней редко, так как она ведёт прямо в лес. Под Инвизом проберёшься легко. Тюрьма на самом западе, не пропустишь. Там будет огромная стена и ворота-решётка. Сражения на территории тюрьмы строго запрещены, так что там можешь чувствовать себя в безопасности. Но учти, у тебя есть полчаса. Каждые полчаса там совершается обход и проверка заключённых по спискам. Как только выяснится, что тебя нет в списках, тебя выгонят с территории тюрьмы. Найдёшь Линдора, рядом с задней стеной тюрьмы во дворе есть подкоп. Дождитесь, когда вас не будут видеть, и бегите. Откуда знаю? Я сам его выкопал. Вызволял с тюрьмы несправедливо осуждённую подругу. Можете также дождаться и обхода. После того, как спасётесь, бегите в Землю Говорящих Камней, в пещеру Западного Ветра. О’Карф прячется в самых недрах. Я слышал, что он попал в какую-то потасовку, и весьма слаб. Одолеешь его легко. Смерть О’Карфа отвлечёт Железную Пятёрку от вас, и вы успеете уйти. Идите на север полуострова Солрид, там садитесь на катер и плывите как можно дальше. Вот, дарю. У меня их и так два.       Кеша протянул Фимбуле свиток с заклинанием и изображением гарпунного катера. Фимбула поблагодарила нуианина и договорилась держать с ним связь через сову.       Кошка вышла из бара и вспомнила ещё об одном существе, кто поможет ей в этой нелёгкой миссии. Она позвала Гермеса и взмыла в небо, направив грифона в сторону Белого Леса.       Элгор, узнав что Линдор в беде, без долгих размышлений согласился пойти с Фимбулой и стать её питомцем. Ферре вновь пришпорила грифона и полетела без страха над Заболоченными Низинами. Она знала, что Линдора не убьют. Теперь знала.              Линдор пришёл в себя. Мутная плёнка сошла с глаз, и он увидел, что лежит на лавке в тесной камере тюрьмы. Он осторожно встал и размял онемевшие конечности. Он не сразу вспомнил, почему он здесь. Он отказывался верить в то, что его любимая предала его. Она не могла… она никак не могла! Бедняжку просто запугали… да-да, её запугали!.. потому она ушла… она лишь боится за его жизнь… ох и задаст же он Гомеру… семь шкур с него спустит…       — Очнулся? – раздался знакомый женский голос.       Он обернулся к решётке. Инуя стояла, жалостливо оглядывая его. На ней был костюм с Севера, собранный по кусочкам из таинственной библиотеки закрытого города Эрнарда. Костюм представлял собой сильно обтягивающее одеяние с длинными рукавами из тёмной ткани с голубыми вставками внизу. С одной стороны подол свисал до колена, прикрывая ногу сзади и выделяя нежно-голубой чулок на ноге нуианки. Вторая нога была обнажённой. Шёлковое нижнее бельё соблазнительно выглядывало чёрным треугольником. Туфли на высокой серебряной танкетке завершали образ.       — Как же тебя угораздило… – вздохнула Инуя, прислонившись спиной к стене и сложив руки.       — Пришла посмеяться? – резко спросил Линдор.       — Вовсе нет. Я пришла помочь тебе.       — Как? Зачем ты пришла?       — О, вижу ты уже и не рад мне. Что происходит, Линдор?! – визгливо вскрикнула она так, что эльф подпрыгнул на месте. – Что вообще с тобой такое?! То ты липнешь ко мне, то пропадаешь, то нужна, то не нужна! Определись уже!!!       — Прости, что не пришёл на праздник, я не смог…       — Не смог, конечно! Ты был с этой грязной кошкой! Линдор, что во мне не так?! Что?! – Инуя заломила руки. – Что тебе не нравится?! Я – само воплощение женственности и красоты, обо мне мечтает весь Запад, но только тебе отдано моё сердце!!! Что тебе ещё надо?!       — Мне мало твоей красоты, Инуя. Ты пустышка. Ты красивая ваза, но в эту вазу даже цветы нельзя поставить, потому что она их загубит.       — Мы могли бы создать семью… ты бы больше не был бы таким одиноким… помнишь? Ведь мы мечтали об этом!       — Я всегда был одинок. А с тобой тем более. Семья… я не горел желанием создать семью с тобой. Если и создавать семью, то я хочу рядом с собой видеть женщину, которая может позаботиться о себе и моих детях. Женщину, которой я смогу довериться. Женщину, которая будет в конце концов сильной и самостоятельной, а не прятаться за спинами мужиков. Ты не такая, Инуя. Если мне будет плохо, ты не останешься со мной. Ты сбежишь при первой же возможности.       — Вот значит как… эта палёная кошка тебе дороже меня… такого ты обо мне мнения, да?! Знаешь, лучше бы сразу признал свою мужскую несостоятельность, это было бы честно. А может, тебе разнообразия захотелось, да? Надоели красотки вроде меня, захотелось с животными попробовать, да?! Ты ведь в курсе, что это… существо не даст тебе детей? Что ты с ней поимеешь? Ничего. Ты лишишься всего, что у тебя есть, и ради чего? Ради любви? Ха! Ты не любишь её! Признайся, ты просто мне насолить хочешь! Я готова тебя простить, Линдор. Я понимаю, внимание сразу двух женщин очень льстит. С одной лишь разницей. – Нуианка подошла к решётке. – Я никогда не уйду от тебя. Мы одной расы. И я уж точно не буду заводить с тобой роман и говорить, что люблю, в шпионских целях.       — ЗАТКНИСЬ!!! – заорал эльф и вскочил с места. – Замолчи немедленно! Ты не знаешь Фимбулу… она не животное!!! Она ещё больший человек, чем ты!!! Она любит меня, она столько натерпелась от меня и не ушла! Она до последнего верила в меня… да, я не создам с ней семьи! Да, я не буду ей защитником и добытчиком! Потому что она достаточно сильная, чтобы в одиночку идти на Север за Чёрным Ветром! Добытчика всегда можно сменить… а я для Фимбулы гораздо больше, чем просто мужик, приносящий домой еду и трофеи… я её душевный друг… она привязана ко мне эмоционально… как и я к ней… и не смей говорить, что я чувствую, ты понятия не имеешь, что в моей душе творится… я люблю Фимбулу, я умру с её именем на губах… – эльф вздохнул и успокоился. – Прости, что так всё вышло… я не хотел причинить тебе боль… правда не хотел. Я надеялся, что полюблю тебя. Но сердцу не прикажешь. Любовь слепа, Инуя. Истинная любовь всегда слепа. Признайся, ты никогда не испытывала подобного чувства! Когда плевать на расу, плевать на происхождение, на статус, на гильдию, на давление лорда… да на всё!.. да, я признаюсь вслух. Я люблю ферре!       У Инуи было несколько странное выражение лица: глаза широко раскрыты, рот судорожно ловил воздух, щёки едва заметно тряслись.       — Так это правда… – произнесла она. – Это действительно правда… ты влюбился в ферре…       — А ты не знала? – эльф понял, что взболтнул лишнего.       — Конечно не знала! Подозревала из разговоров, но до конца надеялась, что это клевета! Поэтому я спровоцировала тебя… я так надеялась, что всё это неправда… – нуианка всхлипнула. – Я бы поняла, если бы ты нашёл девушку красивее меня… я бы всё поняла и простила… но ферре… предпочесть мне ферре!!! – рыдания захлестнули её. – Сволочь ты продажная, видеть тебя не хочу!!! Я станцую на твоей могиле, ясно?! Станцую «Чёрного Лебедя», которому ты обещал научить меня!!!       — Инуя…       — Пошёл к чертям!!! – взвизгнула девушка и в слезах вылетела из здания.       Линдор вздохнул и уселся на лавку. Больше всего ему сейчас хотелось увидеть Фимбулу. Эльф снова упал на лавку, свернулся в позу эмбриона и стал думать о любимой ферре. Он закрыл глаза и вспомнил их первую встречу. Вспомнил тот трепет, когда увидел её у себя в саду. Тот страх, когда она пропала из его дома. Страх отказа, страх потерять её. Ужас, охвативший его при фразе «я ухожу» и осознание того, что пора действовать немедленно. Сейчас или никогда. Её слёзы счастья, когда он рассказал ей о своих чувствах. Робкий поцелуй, и вот он уже сжимает её в руках… Больше всего в жизни ему сейчас хотелось убедиться, что с ней всё хорошо… но сову здесь не вызовешь, ей некуда лететь. Он про себя молился, чтобы она не вздумала искать его. Не дай Нуи эти уроды хоть пальцем её тронут, он лично разберётся с каждым. С такой жестокостью, что его бедные согильдийцы ужаснутся, какой мрак на самом деле царит в душе простодушного и улыбчивого эльфа… мрак, из-за которого Чёрный Ветер когда-то отказался от него…              Фимбула к сумеркам долетела до Мэрианхольда. С воздуха тюрьму было сразу видно. Фимбула сориентировалась как ей пройти, и грифон приземлился у восточных стен города. Как и сказал Кеша, тропинка нашлась сразу. Ни стражников, ни патруля, никого. Войдя в Инвиз, Фимбула прошмыгнула наверх и вышла к узкой улице.       Судя по звукам, основной народ толкался на главной площади. Тем не менее Фимбула постоянно оглядывалась и старалась входить в Инвиз сразу же по его окончанию. От тюрьмы её отделяла лишь сама площадь и пара домов. Можно было пробежать напрямую, но на площади стояла толпа народа. Видимо, лорды объявили сбор. Пришлось идти в обход. Рваться через толпу самоубийство.       Ферре позвала на помощь её нового питомца – коня-призрака Харона. Конь быстро и неслышно промчался под Инвизом с двойным рывком, и за считанные минуты донёс хозяйку до тюрьмы. Теперь встала новая проблема: как пробраться на территорию тюрьмы? Через вход никак, ворота закрыты. Вот бы лестницу найти…       Лестницы не было, но вполне сгодилась большая сточная труба, прикреплённая к стене железными скобами. Ферре осторожно забралась по ней как по лестнице, и с крыши на глайдере спустилась во двор тюрьмы. К счастью, обход закончился, стража вышла за стены, оставив заключённых наедине друг с другом. Фимбула прошла прямо в центральную башню, наверх которой шла витая лестница. Ещё одна лестница вела вниз, как оказалось к камерам. Девушка вошла в Инвиз и осторожно пошла вниз.       Раздавшиеся сверху голоса заставили её буквально слететь вниз и шмыгнуть в ближайшую камеру. Едва удержав контроль над Инвизом, она подождала, когда два эльфа пройдут мимо, затем снова стала невидимой. Эльфы услышали звук Инвиза, но не стали проверять, кто это. Им было не до этого; заключённые планировали побег. Взяв под лавкой ложку, они снова пошли наверх, похихикивая и называя начальника «лошком».       Линдора она нашла быстро. Он был в самой дальней камере, единственной закрытой камере со здоровым замком.       — Эй! – тихо позвала она.       Эльф встрепенулся и вскочил с места. Видимо он задремал и подумал, что ему уже мерещится. Но девушка вышла из Инвиза, и у Линдора от восторга спёрло дыхание.       — Ну здравствуй. – Улыбнулась Фимбула, подойдя к решётке вплотную.       Эльф лишь улыбался и судорожно дышал. Его глаза никогда прежде не светились таким счастьем.       Ферре сделала осмотрела замок. Крепкий, и ключа-то нигде нет.       — Кира, помоги мне! – позвала она.       Появившаяся горгулья одним ударом лапы вызвала раскол каменного пола, и появившиеся острые камни деформировали решётку так, что эльф смог пролезть под ней.       Линдор молча кинулся к Фимбуле, крепко обняв её и покрыв лицо поцелуями.       — Нуи Милосердная! Девочка моя! – прошептал он, целуя её лоб. – Как же я рад, что с тобой всё хорошо! Я знал, что ты не предашь меня!       — Пододжди… – Фимбула чуть отстранилась от эльфа и посмотрела в его глаза. – Они сказали тебе, что я бросила тебя?!       — Да. Меня поймали и оглушили, после чего сказали, что это ты меня им сдала.       — Эти сволочи грозили мне убить тебя! Я сама видела как ты висел у них на руках без сознания! Один из них отдал мне свою лошадь, Лиловую Яшму!       — Что?! – Линдор аж отпустил девушку. – Не могу поверить… да Тимур когда-то родную мать продал за эту кобылу, в прямом смысле слова продал… и теперь он так просто отдал её тебе, лишь бы мы не были вместе?! И ведь не поленились сделать чучело…       На пару секунд Фимбуле показалось, что эльф изменился в лице. Изменился до неузнаваемости. Если минуту назад на неё смотрел красивый молодой мужчина с женскими чертами лица, то сейчас это было мордой какого-то беса. Аметистовые глаза превратились в чёрные дыры, нос задрался, уши искривились и стали напоминать рога, а из-под губ вылезли кривые острые клыки. Красавец превратился в чудовище. Но девушка пару раз моргнула, и Линдор стал прежним. Она могла подумать, что ей показалось на нервной почве, или Линдор случайно спроецировал в её разум ощущение себя самого. Но уж слишком реальной была эта перемена…       — Ну всё. Хватит! – громко произнёс телепат. – Идите все к Анталлону! В могиле я вас видел!!!       Эльф сорвал с себя плащ с изображением эмблемы гильдии. Фимбула даже не поняла, откуда вообще взялся этот плащ. Эльф будто достал его… из воздуха?!       — Пошли. – Сказал он, бросил плащ на пол и вытер об него ноги. – Я не хочу иметь дело с людьми, для которых любовь является преступлением. Можете считать, что я официально больше не являюсь членом «Белой Гвардии».       — Самое главное – я нашла тебя. Остальное неважно. – Улыбнулась Фимбула.       Линдор крепко обнял девушку, поцеловал с такой страстью, что она начала задыхаться, а затем больно прикусил ей нижнюю губу.       — А с тобой, дура ты бесстрашная, я позже разберусь. – Прошептал он со своеобразной нежной строгостью.       — Я тоже рада тебя видеть. – Ответила Фимбула.       — Не хочу прерывать ваши лобызания, но обход через пять минут! – подала голос Кира, про которую уже все забыли.       Эльф и ферре в смущении отпустили друг друга.       Сверху раздались голоса. Два эльфа, тех же самых, спустились снова, держа в руках сломанную ложку. Увидя эльфа и ферре, они сначала замерли в удивлении.       «БЕГИТЕ!!!» – крикнула трауд и ударом крыла сшибла эльфов с ног. Фимбула поблагодарила питомицу, и вместе с Линдором бросилась наверх.       Ворота тюрьмы открылись, начался обход. Стражники вошли во двор, где все заключённые уже выстроились для переклички. Никто даже не подозревал, что за пределы тюрьмы вышел Химерион, со своим уникальным умением держаться в Инвизе около получаса. Он нёс на себе двух седоков. Осторожно пройдя к выходу, откуда пришла Фимбула, Линдор разрешил зверю снять невидимость. Фимбула позвала Киру. Горгулья появилась перед ней помятая, но не побеждённая и весьма довольная.       — Ох, кажется не заметили… – вздохнул Линдор. – Куда теперь?       — Линдор. – опомнилась вдруг Фимбула. – Кеша жив. Я видела его в таверне в Золотых Равнинах. Это он направил меня к тебе.       — Я уже знаю. – Вздохнул Линдор. – Мне всё рассказали, когда кинули в клетку… как они ответили мне, я всё равно потом ничего не вспомню…       — Что они хотели с тобой сделать?!       — Опоить крепким амнезийным питьём. Этот напиток высокой концентрации действует совсем иначе, нежели обычное зелье. Обычная настойка амнезии просто блокирует воспоминания, причиняя боль, и в конце концов просто их уничтожает. А здесь, при сильном желании, ты можешь вспомнить всё, что забыл, это будет не больно. Но едва ты вспомнишь – ты умрёшь. Умрёшь безвозвратно.       — Кошмар какой. И ещё Линдор. Ты… понял что сказала моя Кира?       — Что? Когда?       — Там в тюрьме.       — Я… н-нет. С чего ты вязала?..       Эльф покрылся испариной. Фимбула вспомнила то секундное видение, и посмотрела на горгулью. Кира, будто извиняясь, посмотрела на хозяйку и обратилась к эльфу.       — Скажи ей правду. – Произнесла Кира. – Она должна знать.       — Нет. – Ответил Линдор уверенно.       — Что знать? – заволновалась Фимбула. – Ты что-то скрываешь?! Есть ещё что-то, о чём я не знаю?!       — Ничего нет, нам пора двигаться дальше, пока нас не нашли. – Эльф занервничал.       — Линдор. – Кира вздохнула. – Я всё слышала, когда сидела в мешке. Я понимала твою речь, но только твою. А ты не мой хозяин. И ты понимаешь меня. Скажи правду женщине, которую любишь. Она должна знать.       Фимбула посмотрела на Линдора. Эльф кусал губы и тяжело дышал. Сначала Фимбула подумала, что Линдор совсем не тот, за кого себя выдаёт. Затем решила, что он имеет прямое отношение к организации всей этой кутерьмы. Далее у неё мелькнула безумная мысль, что это он являлся ей в образе Чёрного Ветра, или что он сам Чёрный Ветер. Напоследок она подумала, что возможно он ей изменил, и теперь его преследуют за обман чей-то подруги, или сестры, или даже матери.       — Скажи. – Настоятельно повторила горгулья. – Сейчас самое время.       Эльф судорожно вздохнул и взял ферре за руку.       — Твоя горгулья права. Ты должна знать… – тихо начал он. – Скажи, ты знаешь, кто такие Рыцари Смерти?       — Н-нет. – Ответила девушка.       — Это долгая история, Фимбула. Я оказался в их рядах по своей воле, но не получил того, чего ожидал… я понимаю, ты будешь шокирована после моего рассказа, и возможно не захочешь меня видеть… – эльф поджал губы. В его глазах заблестели слёзы. – Но я безумно люблю тебя, и не хочу, чтобы ты узнала всё от третьих лиц. Понимаешь, всё началось с того, что…       «ВОН ОНИ!!!» – раздался крик откуда-то сверху. Беглецы подпрыгнули от неожиданности. Раздался монотонный грохот, и с главного входа в город, который был очень хорошо виден с этой точки, поплыла целая река всадников. Лошади всех известных мастей, и даже чёрные крылатые единороги и белоснежные пегасы, несли на себе вооружённых до зубов воинов, цель которых была одна – уничтожить беглецов. С тропинки сверху тоже появились всадники на чёрных рысаках.       «Беги! Я задержу их! – вскрикнул Линдор. – Беги же, не волнуйся за меня! Я догоню! Честно…» Ферре поцеловала эльфа и пожелала ему удачи. Затем оседлала Харона, и призрак понёс её прочь от замка.       Всадники были очень близко. Линдор произнёс заклинание, и под ним на земле возник сияющий круг, концентрирующий силу магии. Руны засверкали, от них пошли потоки света, окружившие заклинателя.       «Могучий слуга бездны! Явись на мой зов и уничтожь врагов моих!» – крикнул Линдор. Всадники уже приблизились к нему, как землю из глубины пронзило множество острых копий, насквозь проткнувших лошадей. Половина животных упала замертво, раненые люди слетели с сёдел. Голубой метеор упал с неба с яркой вспышкой, и рогатый человекоподобный урод, с прорывающимся из-под мерзкой зелёной кожи зубастым ртом и гнойными глазами, возник из вспышки. Демон совершил прыжок в толпу, создав волну, которая снесла всех с ног как ураган сухие деревья. После замелькали когтистые руки, и ошмётки человеческих тел полетели в разные стороны. Линдор продолжал колдовать, вгоняя врагов в ужас, дезориентируя их. Испуганные солдаты не знали куда бежать и бежали прямо к рвущему всех на части уроду. После телепат обрушивал на врагов потоки огня, метеоров и молний.       Время слуги бездны вышло, и демон рассыпался пеплом с противным рёвом. Удар метеора – и последний нуанин упал мёртвым. Дорожка превратилась в кровавое месиво, разбавленное сломанным оружием, разбитыми доспехами и мёртвыми лошадьми. Линдор с сожалением смотрел на животных; ему не было жаль этих людей, они не заслуживали жизни. Скакунам не посчастливилось стать их питомцами. Теперь пора выручать Фимбулу. В этом ему поможет Тайфун, обладающий уникальным умением…       Ферре гнала призрака что есть силы. Около полусотни солдат не отставали ни на шаг, более того, самые быстрые начали обгонять. Казалось, сама земля дрожит от грохота бегущих бронированных лошадей. Фимбула пыталась выйти из образовывающегося кольца с помощью Инвиза призрака, но он был слишком коротким, чтобы дать коню достаточно скорости. В конце концов два грифона спикировали перед девушкой, и кольцо замкнулось. Фимбула отозвала призрака и достала меч и щит. Хотя сейчас от них мало толку…       — Вот ты и попалась, кошка. – Произнёс лидер погони Тимур. – А ты хитрее и шустрее, чем я думал. Надо же, пробралась в тюрьму, обошла стражу, ещё и этого пацана вытащила. Бой-баба, что скажешь.       — Не связывайся со мной! – угрожающе произнесла ферре. – Ты пожалеешь об этом!       Волна истерического смеха прокатилась по толпе.       — Чего-о-о-о-о? – Тимур поднёс руку к уху. – Я что-то плохо слышу тебя! Ты не могла бы повторить?       Фимбула сделала резкий выпад и полоснула мужчину по горлу. Кровь хлынула фонтаном, Тимур упал на колени. Но его окружил светло-зелёный свет, и рана исчезла. Кто-то из погони был целителем.       Лицо Тимура скривилось от гнева.       — Ах ты крыса помойная! – зарычал он. – Изрубить суку в капусту!!!       Лошади, олени и грифоны уже кинулись на ферре, но откуда-то сверху спрыгнул Тайфун с Линдором на спине. Фимбула аж вскрикнула от радости.       — Ты?! – отшатнулся Тимур. – Ты ещё жив, собака?!       — Три тысячи жизней! – кровожадно улыбнулся Линдор. – Рычи, Зверь Тьмы!!!       Тайфун упёрся лапами в землю. По земле пробежали волны тьмы. Затем зверь глубоко вдохнул, выгнулся и издал громоподобный оглушительный рёв, извергая потоки тьмы из сверкающей пасти. Скакуны в ужасе замерли, безумными глазами смотря на рычащего монстра. Всадники с воплями прижались к спинам лошадей. Даже у Фимбулы подкосились лапы, и она упала на колени, заткнув уши. Рёв, казалось, заполнил всё вокруг. Теперь дрожала не только земля, но и небо. Когда зверь перестал, все вокруг со стоном потирали уши и что-то бормотали.       «Держи!» – Линдор сунул девушке два меча исчезнувшего народа «легендарного» качества. Мечи были покрыты рунами, в них были вставлены лунные камни. Затем эльф порылся в сумке и дал ей несколько лунных рун «уникального» качества.       — Вставляй скорее! – сказал он. – Насобирал тут с трупов.       Фимбула без лишних разговоров вставила в свою одежду магические руны. Её силы ощутимо выросли, и при этом она, избавившись от щита, совсем мало потеряла в количестве маны. С двумя мечами было гораздо удобнее.       — Мстителю, как и разбойнику, лучше быть амбидекстером. – Улыбнулся Линдор. – Скорость ваше всё.       — Спасибо, любимый. – Улыбнулась Фимбула, почувствовав себя счастливой как никогда раньше.       Преследующие оклемались от ужаса, навеянного рёвом Тайфуна. Линдор вновь призвал слугу бездны, потом свистнул некоего Огонька. Вновь началась кровавая резня. Фимбула мелькала по полю боя, раздавая удары налево и направо. Её волкопёс Рагнар помогал хозяйке, больно кусая врагов и сбивая их с ног.       В пылу битвы ферре успела рассмотреть питомца Линдора. Удивляться не было времени, но тем не менее она поразилась от увиденного. Это был дракон! Маленький настоящий дракон! Точнее детёныш дракона, но уже умеющий летать и довольно неплохо сражающийся. Только один дракон мог дать потомство, но как эльфу удалось приручить детёныша Гартарейн?!       Потрёпанные, уставшие, но победившие, Фимбула и Линдор упали на землю под ближайшее дерево, отдыхая после жаркой битвы. Эльф поделился с девушкой зельями, и они довольно быстро пришли в себя.       — Ух, это было мощно… – вздохнула Фимбула, осушая очередную бутыль с лечебной настойкой. – Спасибо за мечи и рунки.       — Да не за что. – Улыбнулся Линдор, положив голову ей на плечо. – Всё-таки меч и щит – это не твоё. Маны много, но сила атаки хромает. А твоя задача сделать из врага решето раньше, чем он успеет задеть тебя. Или хотя бы добить вблизи.       — Ты лучше меня знаешь, что мне нужно. – Девушка поцеловала влажноватый лоб эльфа.       Линдор обнял девушку за талию и уткнулся носом в её шею. Фимбула чувствовала странное удовольствие; некая радость от битвы захлестнула её, азарт победы. Даже битва показалась ей слишком короткой, хотелось больше. Больше крови, больше криков, больше скрежета оружия, больше трупов…       Огонёк подлетел к хозяину и, своеобразно мурлыкая, обнюхал его. Фимбула наконец рассмотрела это маленькое чудо.       — Неужто Гартарейн разродилась? – спросила она, протянув дракону руку. Птенец обнюхал её ладонь горячим сопящим носом и хрипло чихнул.       — А ты не знала? – ответил Линдор. – Я нашёл этого малыша на Кладбище Драконов, буквально за день, как ты пришла. Он был ослаблен, и его потрепали вороны. Я его выходил, и он увязался за мной. Они ж как все малыши – кого первым увидел, тот и мама.       Огонёк зашипел, выставил вперёд когтистые лапки и уставился на ближайшее дерево. Линдор вскочил на ноги и загородил собой ещё ослабленную девушку. У дерева из Инвиза возник Соррен. Кот был покрыт кровточащими порезами и хромал на левую лапу. Видимо, и он нарвался на погоню, но сумел отбиться.       Кот надменно оглядел парочку и улыбнулся клыкастым ртом с двумя выбитыми зубами.       — Я уже боялша, што не вштрещу ващ. – Прошепелявил Соррен. – Ах ты дворовая дефка… думала, я не ужнаю?       — Тебе хватило смелости прийти сюда?! – с вызовом спросил эльф. – Что тебе надо?       — Не притворяйща, эльф, мы же вмеште служили. – Кот ходил взяд-вперёд, издевательски ухмыляясь. – Вот так вот, дефочка. Кругом лошь, кругом обман. Ты застафила меня шбить вше пятки, пока я ишкал Киру, а пожже фыяшнилось, што она дафно борождит прошторы моря на палубе «Летущего Харнийса». И ты, эльф. Да быть не может, штобы она не рашказала тебе обо мне. Я так полагаю, и она нищего не знает о твоей шлужбе в войшках Анталлона?       — Тебе мало зубов выбили? Могу выбить остальные! – Фимбула вылезла из-за руки Линдора и выхватила мечи. Она чувствовала, как растёт жажда крови. – Я не боюсь тебя! И никого не боюсь! Вы можете убить меня, но я вернусь! Я буду приходить снова и снова, я буду вставать, я буду сражаться! Отвяжитесь от нас все!!! – ферре звонко стукнула мечи друг о друга.       — Я уж думал ты не жаговоришь про шражения. Пора кончать ш вами обоими… – устало вздохнул кот.       Огонёк бесстрашно ринулся на кота. Линдор создал магический круг и попросил Фимбулу отойти как можно дальше. Ферре не стала спорить и отпрыгнула подальше от сражающихся.       Поединок двух сильных магов выглядел очень феерично: летали огненные шары, ледяные стрелы, маги перемещались из точки в точку, обжигая и пронзая друг друга. Если бы это был не бой насмерть, то можно было подумать, что происходит подготовка к представлению. Фимбула не моргая следила за боем, сжимая рукоятки мечей всё сильнее. Дракончик, казалось, не давал Линдору особого преимущества; кот будто не замечал его.       Когда силы обоих были на исходе, в ход пошёл призыв слуг бездны. Два адских урода сцепились между собой. Перевес, наконец, склонился в сторону Линдора. Телепат собрал последние силы, заморозил кота и завершил ход вызовом метеора. Густая пыль и дым окутали всё в радиусе сотни метров. Воцарилась тишина.       Когда пыль немного рассеялась, Фимбула увидела Линдора. Эльф судорожно дышал и едва стоял на ногах, покрытый копотью и грязью. Огонёк парил рядом, время от времени исцеляя себя. Силуэт лежащего Соррена наконец появился напротив эльфа.       Фимбула хотела радостно кинуться к возлюбленному. Она уже вышла из-за дерева. Внезапно Соррен с рёвом вскочил с земли и кинулся на эльфа. Раздался треск, и Линдор оказался насквозь проткнут длинным копьём. От рук кота побежали чёрные ручейки, которые просочились в тело эльфа. Телепат даже не сразу осознал что произошло. Он лишь замер на несколько секунд, затем обмяк и упал.       «НЕ-Е-Е-ЕТ!!!» – завопила Фимбула. Соррен победно загоготал, затем отпрыгнул на значительное расстояние и исчез в облаке пыли. Девушка в ужасе бросилась к эльфу. Линдор был ещё жив, но силы покидали его. Фимбула дрожащими руками приподняла его с земли. Проклятое копьё испарилось, но зияющая дыра в животе кровоточила. Фимбула не могла сказать ни слова, огромный комок застрял в горле, слёзы ручьями лились из глаз.       Линдор приоткрыл глаза, которые из аметистовых стали серыми.       — Я… я подвёл тебя… – хриплым шёпотом произнес эльф. – Я не выстоял…       — Что ты говоришь?! – наконец произнесла ферре. – Прекрати… Нуи вернёт тебя… просто скажи, где здесь ближайший алтарь, я буду ждать тебя там…       — Наивная… – улыбнулся эльф. Ему с трудом удавалось фокусировать зрение. – Я не выживу… я слишком много умирал… и слишком много грехов на моей душе… но… раз я встретил тебя… значит, не такой уж… я и плохой…       Эльф скривился и зажмурился от сильной боли.       — Моё время на исходе… Фимбула… я хочу сказать тебе напоследок… никогда не сдавайся… иди до конца… не слушай чужих приказов… решай всё сама… – его голос начал слабеть, глаза закрывались.       — Н-нет… нет… – Фимбула едва сдерживала слёзы, гладя эльфа по холодной щеке. – Не покидай меня… ты не посмеешь так поступить со мной!!! – крупная слеза упала на щёку Линдора. Огонёк беспокойно вертелся рядом.       — Прости… меня за всё… я люблю тебя… поверь мне, пожалуйста… поверь мне… Фимбула…       — Я верю… – девушка затряслась от рыдания. – Я верю тебе! Слышишь?! Я верю!!!       — Поверь… мне… люблю… тебя…       Линдор откинул голову и замер. Чуть прикрытые глаза угасли. Огонёк жалобно пискнул и исчез. Подошёдший раненый Рагнар опустил уши. Фимбула упала на грудь эльфу и зарыдала, целуя его безжизненную ледяную руку.       Волкопёс задрал голову и жалобно завыл. Фимбула, захлебываясь слезами, посмотрела на горячо любимого эльфа. Она не могла поверить, что это происходит в действительности. Не может быть, чтобы Нуи допустила это!       В ответ на вой Рагнара раздались голоса других волкопсов. А может обычных волков и псов. Но даже они звучали скорбно, провожая в путь измученную жизнью душу.       Фимбула оттащила Линдора под одинокое дерево, стоящее особняком. Она решила похоронить его по всем правилам прайдов ферре. Она уложила его под дерево, руки положила ровно вдоль туловища, меч положила на его живот так, чтобы рукоять была прямо между рук. Ферре верили, что если в мире теней усопшему грозит опасность, он должен немедленно получить возможность обороняться. А для этого ему нужен его меч или любое другое оружие, при чём положенное так, чтобы его можно было быстро и удобно взять. Затем она прочитала молитву о Последнем Пути до Луны, которую читали на чужих похоронах, и осыпала Линдора лепестками цветов, волшебным образом возникших прямо из её ладони. Стандартное для всех волшебство.       Девушка соорудила нечто вроде деревянного шалаша из веток и последний раз посмотрела на любимого. Даже в объятиях смерти он был прекрасен. Пусть его глаза угасли, но лицо сохраняло почти живую стойкость и уверенность. Ферре отозвала скулящего Рагнара, погладив его, и свистнула Абаддона. Горгулья уже всё заранее знала.       — Мне очень жаль. – Произнёс скорбно тайран. – Я почту за честь отправить его в последний путь.       Абаддон выдохнул волну огня. Пламя за считанные секунды охватило шалашик и дерево. Огонь жадно пожирал добычу, чёрный дым и пепел взметнулись к небу. Фимбула упала на колени и разрыдалась. Теперь действительно рухнул весь её мир. Всё, во что она верила, разбилось на тысячи осколков, которые впивались в душу и нещадно резали её, оставляя рваные кровоточащие раны. Абаддон сочувственно тёрся об хозяйку головой. Он не успел сильно привязаться к Линдору, но как никто другой чувствовал скорбь девушки. Фимбула прижала к сердцу "легендарные" мечи, которые эльф подарил ей. Теперь это будет не просто оружие. Это будет символ их любви. Символ, который отомстит за всё, что они пережили...       Ферре встала на ноги. Невиданный прежде, ни с чем не сравнимый, бушующий гнев медленно поднимался с кончиков пальцев лап до головы, поглощая её как змея кролика. Сердце застучало, жар подбирался к голове. Нарастающая жажда крови и насилия достигла своего пика. Фимбула задрала голову, и из её рта вырвался звериный рёв, похожий на рычиние льва. Абаддон отшатнулся от хозяйки.       Ферре посмотрела в сторону моря. Осталось совсем чуть-чуть. Море теперь было единственным, что отделяло её от встречи с Чёрным Ветром. Перед её глазами внезапно вырос огненный лес. Тот самый, что она видела во снах. Уродливые чудища скрываются в огненном жаре, безуспешно пытаясь спастись. Огонь опаляет их бугристую кожу, и она плавится как воск. И Он. Её Чёрный Ветер. Конь с горящими глазами и огненными копытами стоит между деревьями и смотрит на неё. Он улыбается. Под чёрными жёсткими губами видны конусовидные зубы. Она чувствует. Она уже чувствует ту силу, которую он разделит с ней. И тогда начнётся кровавая жатва. Кровь зальёт всю землю Востока, а головы будут вместо земли.       — Ты хочешь мести? – спросил демон. – Ты хочешь отомстить им всем?       — Да... – как в бреду ответила ферре. – Я хочу предать их мучительной смерти... я хочу слышать, как они захлёбываются своей кровью...       — Очень хорошо. – Конь оказался вдруг прямо перед её лицом. – Я жду тебя! Приди ко мне! Приди, и я дам тебе столько силы, что ты потеряешь голову!       Внезапно всё исчезло. Фимбула помотала головой и потёрла глаза. Костёр продолжал пожирать тело Линдора. Абаддон склонил голову. Судя по всему, он ничего не заметил. Только ей одной это привиделось. Или не привиделось?       Ох как некстати она сейчас вспомнила слова Грелла о том, что Чёрные Ветра любят испытывать своих наездников, и поглощают душу недостойных...                     

Глава 15. Встреча с демоном

      Фимбула вернулась к стенам Мэрианхольда, обогнула их по восточной стороне и скакала прямо на север, в Землю Говорящих Камней. После небольшого ветхого моста сразу же начиналась полупустыня, а ещё дальше виднелись огромные скалы, будто обточенные древними великанами в форму цилиндра. Лиловая Яшма легко и охотно несла новую хозяйку, словно заранее зная, зачем она здесь. Где находится эта пещера, ферре не знала. Она лишь чувствовала запах О’Карфа. Его одежда и будто даже сама кожа навеки пропитались запахом пороха. Этот запах был повсюду; О’Карф колесил здесь, видимо пытался запутать след. Или кого-то преследовал. Это было не столь важно; важно то, что он слаб и беспомощен. И он не из тех, с кем следует соблюдать законы чести.       Запах привёл девушку к ущелью, рядом с которым было небольшое кладбище, чуть больше десяти могил с потемневшими деревянными крестами. Но запах прямо сквозил оттуда. О’Карф точно здесь.       Фимбула отозвала лошадь и осторожно прошла в холодный туман. Это напомнило ей Ущелье Каменной Змеи на её родном материке, в районе Радужных Песков, когда она ходила за юккой для таре. Но сейчас туман и характерный шорох ничуть не пугали её. Кошка уверенно шла к пещере с одной целью – вонзить свои мечи в тело ублюдка, который лишил её возлюбленного и причинил вред единственной лучшей подруге.       Пещера была в конце ущелья, стало совсем холодно. Фимбула прошла в чёрный туннель, идущий под глубоко под гору. Недалеко от входа был алтарь Нуи с молящейся жрицей. Ферре молча прошла мимо; сегодня она не встретится со Жрицами.       Вот снова тупик. Туннель теперь уходил вниз, где на дне слышались плески воды. Нигде ни верёвки, ни лестницы, ничего. Фимбула вздохнула и прыгнула вниз. Пролетев добрых метров двадцать, она упала в воду. Выплыв ко входу в коридор и потерев ушибленные места, она двинулась дальше.       Здесь было видно, что пещера обитаема: на стенах висели фонари со свежим маслом, всюду стояли тележки для перевозки руды, кое-где из-под земли виднелись рельсы. Инструменты, валяющиеся в тележках так же были чистыми.       Вот впереди мост. Вроде крепкий, выдержит. Фимбула огляделась и прислушалась. Ветер монотонно гудел в лабиринтах пещеры, пахло сыростью и камнем. Никаких посторонних запахов и звуков. Можно идти.       Ферре пошла по мосту. Дерево и железо угрожающе заскрипели так, что создали эхо. Фимбула остановилась и прислушалась. Эхо быстро стихло, и снова монотонный гул ветра. Она осторожно пошла дальше.       Вдруг раздался звук взрыва, и мост рухнул. Фимбула сделала прыжок, но не смогла допрыгнуть до противоположного края. Доставать глайдер было бессмысленно, тут нет ветра. Ферре приземлилась на четыре конечности, затем оттолкнулась ногами, и тем самым смягчила падение и избежала удара обломком по голове. По характерному запаху пороха она поняла, что под мостом была взрывчатка. Её ждали.       — Вот ты и попалась! – раздался сверху женский голос. Ферре увидела нуианку в такой же точно куртке, которую она когда-то сняла с убитой ею женщины, которая наслала на неё оборотня.       — Думаешь ваши жалкие ловушки остановят меня?! – крикнула ферре. – Я пришла за О’Карфом! Сегодня ваш главарь падёт!       — Ох, Нуи, ты глянь на себя! – ответила женщина. – Ты на дне, вокруг отвесные стены, тебе в жизни не выбраться отсюда! Твои звери тебе не помогут! Но не волнуйся. Огненные слизни, что живут на дне бывшего озера, не дадут тебе скучать. Удачного растерзания!       Женщина ушла. Ферре с остервенением кинула ей в след камень. А стены действительно были отвесные и гладкие; вода обточила камень до идеальной гладкости.       Раздалось неприятное шипение. Что-то захрустело, будто кто-то скользкий полз по камням.       Слизни не заставили себя ждать. Два десятка мутных хвостатых сгустков стали выползать из щелей в стенах и в полу пещеры. Фимбула выхватила мечи. Уж если что-то и убьёт её, то точно не какой-то комок соплей.       Одолеть слизней оказалось довольно просто: Фимбула применила Вихрь Ударов, стремительно перемещаясь от слизня к слизню. Когда она наконец остановилась, с её мечей капала красноватая слизь, а обитатели пещеры лежали мёртвые. То ли они правда были такими слабыми, то ли гнев придал ей силы, она не знала, да и ей было безразлично.       Идея как выбраться со дна иссушенного озера пришла к ней, когда она увидела горку камней, из-под которой робко бились едва заметные струйки воды. Сперва девушка подумала, что это ещё один слизень, но при ближайшем рассмотрении это всё же оказалась вода.       Достав складную кирку, она начала разбивать каменные залежи, пока наконец вода гейзером не вырвалась из-под земли. Недалеко раздался странный треск, и струйки воды стали появляться из других залежей. Похоже, вода пробивается под давлением.       Разбив ещё несколько залежей, Фимбула моментально оказалась по пояс в воде. Вода хлынула из подземного заточения, стремительно заполняя каменную «чашу» и поднимая ферре выше.       Наконец, вода подняла ферре до туннеля. Фимбула выпрыгнула, отряхнулась и, выхватив мечи, бросилась вглубь. Запах пороха стали разбавлять нотки металла и сырого камня, послышались голоса. Фимбула вошла в Инвиз и осторожно заглянула за угол. Шестеро крепких мужчин и четыре девушки доставали из шахтёрской телеги большие мешки, от которых сильно пахло металлом. Судя по их довольным рожам и мелодичному звону, мешки были набиты золотом. Наверняка ограбили прибывших торговцев.       Вихрь Ударов, и нуиане упали мертвыми. Быстро и без лишнего шума.       Коридор вышел к большому гроту, испещренному полузакопанными рельсами, тележками и ещё большим количеством нуиан. Все таскали мешки куда-то в левый коридор, довольно бормоча что-то несвязное. Некоторые умудрялись хлебать из бутылок алкоголь, морщась от крепости. Широкоплечая нуианка в кожаных штанах, жилетке и майке зеленоватого цвета раздавала указания, ругаясь последними словами. Затем она отвернулась и уткнулась в какую-то книгу, что-то усердно записывая. К ней подошёл другой нуианин, сказав что-то о «расшалившейся глыбе». Женщина выругалась и ушла по коридору вглубь пещеры, захлопнув железную решётку. Мужчина остался за главного.       Внезапно все фонари в гроте начали гаснуть. Пламя одно за другим затухало, пока не стало совсем темно. Кто-то начал ругаться, что-то упало, что-то звякнуло, где-то разбилась бутылка. Руководитель, именуемый Веллером, долго шастал в темноте, тщетно пытаясь найти хоть один фонарь. Наконец он запнулся обо что-то мягкое, упал на колени и нащупал фонарь. Свет озарил почти весь грот, и Веллер вскрикнул. Его соратники лежали мёртвые с распоротыми животами, будто их пытались потрошить. Фонарь выпал из его трясущейся руки. «НЕРТА!!!» – только и успел он вскрикнуть, как острая боль пронзила его спину, и что-то острое с невероятной скоростью начало полосовать его тело.       «Да стоило на минуту отойти…» – проворчала нуианка, зайдя в тёмный грот.       «Какого хрена так темно? – крикнула она. – Ты чего, горлодёр, масло менять разучился?!»       В ответ тишина. Нерта осторожно прошла в темноту, пытаясь хоть что-то разглядеть. Впереди показался силуэт. Кто-то держал в руке фонарь и протягивал его женщине.       «Ну наконец-то, бес тебя дери… – Нерта выхватила фонарь и начала вертеть маленькое колесо. – Тебе даже фонарь нельзя доверить, как О’Карф доверил тебе охранять копи…»       Фонарь наконец зажёгся, и в его свете возникло клыкастое лицо ферре. Нерта даже не успела понять, что случилось, как пара острых мечей пронзили её. Нуианка упала на холодный пол, выронив фонарь.       — О’Карф отомстит за меня!.. – прохрипела она, откашливая потоки крови.       — Сегодня вашему О’Карфу отомстят! – ответила Фимбула и с наслаждением перерезала нуианке шею. Гнев рос с каждой новой смертью, жажда крови охватывала всё её естество. Она чувствовала улыбку Чёрного Ветра. Чувствовала, как растут силы демона, и как растут её силы.       Следующий грот принёс весьма неприятный сюрприз: огромный Каменный Странник стоял, загораживая за собой необычное светящееся дерево, и грозно ревел. Около десятка нуиан пытались его утихомирить, крича, что он должен слушаться своих хозяев. Но каменное чудище обезумело; оно рвало свои цепи, ревело и било ручищами по земле. С каждым ударом с потолка падали огромные глыбы. Нуиане с трудом уклонялись от каменного дождя, но в конце концов их всех придавило. Фимбула с наслаждением смотрела на то, как огромные камни давят этих сволочей, и как она всё ближе к О’Карфу…       Наконец, колосс затих и замер, убедившись, что все его мучители мертвы. Ферре под Инвизом осторожно пошла между камней, стараясь не шуметь. Очень уж ей хотелось поскорее добраться до своей главной жертвы.       Внезапно колосс взревел снова и бросился в её сторону. Фимбула едва успела уклониться от падающих глыб. Видимо, мимо этой твари без боя не пройдёшь.       Пробить камень было очень тяжело, но для разгневанной кошки это было не так сложно. Не обращая внимания на раны, она встретилась с каменным монстром лицом к лицу. Пожертвовав Вихрем Ударов, она вспомнила неплохой навык Раскол Земли, который вместе с Оглушающим Выстрелом оглушал жертву, а не только замедлял. Наконец, колосс свалился побеждённый. И теперь оставалось самое главное…       О’Карф сидел в последнем гроте и менял перевязки на ранах. Не так давно он подвергся нападению у стен Мэрианхольда, и был очень слаб. Он был уверен, что в этой пещере он в безопасности, потому очень испугался, увидев на пороге ферре.       — Ну здравствуй, убийца. – Прошипела она. – Хотя здравствовать тебе недолго осталось.       О’Карф встал и молча направился к ферре.       — Я знал, что убьёшь меня именно ты. – Сказал он. – Ты такая же, как эта Кира. Бедняжка верила всему, что ей говорили, в итоге озлобилась так, что стала легендарной. Тебя же озлобила потеря любимого, но суть осталась той же. Именно злость и сила делают нас великими. Страх – то, на чём держится наша власть, в том числе и моя.       — Так покажи мне силу! – ферре бросилась на главаря.       Битва была не долгой. Ослабленный нуианин не мог долго сопротивляться. Даже пара выживших помощников не помогли ему. Ферре буквально прыгнула на него и даже не заметила, как превратила его тело в фарш. Остановилась она лишь тогда, когда заметила, что мужчина мёртв, а его внутренности превратились в однородную мясную массу. На лице застыла гримаса боли и злорадной улыбки, словно он думал «Пусть ты убьёшь меня, но своего эльфа тебе всё равно не вернуть!»       Ферре вернулась обратно к входу. Она шла не оборачиваясь. Что произошло в копях, то осталось в копях. А награбленное золото её не интересовало; пусть этим займутся люди с более приземлёнными ценностями и желаниями.       Пора в путь. Последний путь. Последние сотни километров, и цель будет достигнута. На могучем Чёрном Ветре она промчится по всему миру. Мясо утолит голод коня, а кровь будет ему водой.       Быстроногая Лиловая Яшма бежала по тропе вдоль пустынных песков и скал, держа курс прямо на Север. Не раз ферре натыкалась на западников, но то были совсем юнцы, которые даже не умели толком обращаться с оружием, а колдуны, пытаясь сотворить заклинание, травмировали сами себя. Потому она просто молча гнала рунную лошадь в сторону северного выхода в море. Самое большое море мира – Безмятежное – лежало между ней и Чёрным Ветром.       Спустя трое суток уставшая Яшма наконец донесла хозяйку до воды. Ферре отозвала лошадь, едва держащуюся на ногах, и достала свиток катера. Прочитав незамысловатое заклинание, она увидела, как из воды поднялись потоки воды, сформировав круг, и из этого круга выплыл гарпунный катер, или как его ещё называют тримаран. Небольшоё судно, легкое, оснащённое самым необходимым оборудованием – кислородным баллоном, четырьмя пушками, парой фонарей, и инистрийским спинакером – парусом, изготовленным по специальным проектам инистрийских инженеров-корабелов для малых судов, чтобы придать им больше скорости, и при этом не грузить. Более того, у катера были серебряные турбины в виде мурен. Видать, для ускорения.       Фимбула зашла на свой катер и встала за руль. Надутый парус чуть не рвался от напора ветра, но судно стояло на месте. Фимбула осмотрела целый ряд рычагов рядом с рулём, и для каждого своё обозначение. Сразу видно, делали по харнийским проектам. У них всегда всё сделано на рычагах.       Загудели турбины. Катер просто сорвался с места, разрезая морские воды. Ферре крепко взялась за руль, сверилась с компасом, чтобы катер шёл точно на север, и про себя прошептала слова. Она даже не заметила что говорит на абсолютно чужом и незнакомом ей языке…       День сменял ночь, а ночь день. Переплыть самое большое море требовалось больше времени, чем она думала. Но тем не менее она держала курс и плыла без остановок. Она не чувствовала усталости, не чувствовала голода и жажды, она даже не сильно обращала внимание на смену дня и ночи. Она лишь плыла, плыла, плыла…       Противный колючий дождь возник из ниоткуда и за считанные секунды превратился в ледяной ливень. Волны будто поднимались с самого дня моря. Они швыряли катер и заливали водой. Судно жалобно скрипело, казалось сейчас оно развалится. Пушки едва держались в укреплениях, где-то треснули тросы и оторванные концы взметнулись в воздух словно разъярённые змеи. Око Бури. Кракена не было в поле зрения, видимо тварь дремлет в своей норе. Водяные смерчи подобно часовым возникали недалеко от крохотных безжизненных островов, обходили вокруг острова и вновь исчезали. Ферре хотела обойти смерчи, но их вдруг стало слишком много, словно бездна смерти не желала отпускать гостью, добровольно пришедшую к ней. «Не сейчас!» – подумала ферре и резко дёрнула руль в противоположную сторону. Она даже перестала обращать внимание на то, какая огромная сила в ней проснулась. Её руки будто могли свергнуть небеса. Она легко вела катер между водяными торнадо, ловко уходя от них.       Пройдя чёрные вода Ока, катер наконец перестал метаться и скрипеть, и продолжил плавно скользить. В тёмном тумане на горизонте показались некие возвышенности, очень похожие на берег. Фимбула кровожадно улыбнулась и дёрнула рычаг ускорения. Турбины загудели громче и завибрировали, катер резко прибавил в скорости. Берега стали медленно приближаться.       Наступила ночь, когда катер наконец достиг незнакомого берега. Гора, оказавшаяся на самом деле возвышением, была покрыта редкой травой, на вершину вела тропинка. Ферре отозвала катер и взобралась вверх по тропе. Вдалеке она увидела огненный лес. Тот самый лес, что так долго снился ей. Уже близко, совсем близко.       Ферре почувствовала, как тёплый порыв воздуха коснулся её рук. Едва заметный запах серы и горелого дерева коснулся её носа. Фимбуле даже показалось, что среди деревьев мечется огненно-чёрная фигура, будто зверь, ищущий выход из ловушки.       Девушка хотела радостно броситься бежать навстречу Чёрному Ветру, но сделав шаг, поскользнулась на камне и чуть не упала с обрыва. Посмотрев вниз, она ещё больше испугалась: внизу ходили изуродованные существа, отдалённо похожие на людей. Они были похожи скорее на призраков и восставших мертвецов. Извилистое ущелье просто кишело этими тварями. По левую сторону ущелья виднелось небольшое поселение, домов на десять, может чуть больше. У кого-то ещё хватает сил и смелости селиться тут…       Фимбула не знала, что делать дальше, как обойти это ущелье и поселение безболезненно. Сначала она хотела посоветоваться с Абаддоном или Кирой, но потом вспомнила, по рассказам Линдора, что изначально Север населяли древни, о драконах или демонах ничего сказано не было. Значит, горгульи не могут помнить то, чего не было. А вот Элгор может.       Призванный древень с тоской огляделся.       — Помню это место. – Произнёс он привычным уставшим голосом. – Раньше это ущелье цвело и пахло цветами и лечебными травами. А вон там был источник минеральной воды. Чума погубила здесь всё. Огонь отравил воздух. Эти люди сделали ошибку, что поселились здесь. – Древень указал на поселение. – Их дома будут разорены, еда отравлена, тела будут гнить заживо от неизлечимых болезней.       — Элгор, раз ты так хорошо знаешь эти места, как обойти это ущелье, не столкнувшись с мертвецами? – спросила Фимбула.       Древень осмотрелся ещё раз.       — Всё зависит от того, как именно ты видела встречу со своим Чёрным Ветром.       — Откуда ты знаешь, что я её видела?       — Потому что Чёрные Ветра, как и все демоны, могут общаться с людьми только через сны и видения. То, каким было самое первое видение, определяет и вашу встречу. Линдор видел встречу со своим Ветром через свою смерть. А что видела ты?       — Я… подожди! Он видел встречу из-за своей смерти?! Он сказал мне, что не захотел искать Чёрного Ветра… выходит, его ещё можно вернуть?!       — Редко кого можно вернуть из мира мёртвых без воли Нуи. Обычно это невозможно. Но для Рыцарей Смерти нет ничего невозможного. Воины Анталлона, что смеются в глаза Смерти, что плюют на все законы обоих миров. Поэтому всё может быть.       — Он тебе рассказывал, да? – Фимбула сжала губы.       — Да. Я знаю о нём много того, что не знаешь ты. Но сейчас речь о тебе! Сначала нужно выполнить твое предназначение!       — Хорошо. Я видела, что еду на белом рысаке, за мной гонится лоскутный демон кадавр. Потом меня окружает пламя, кадавр рассыпается в пепел, коня захлёстывает огонь. И потом появляется он.       — Значит что бы ты не делала, ты встретишься с кадавром, он загонит тебя в сердце леса, и там ты найдёшь Ветра. И ты будешь на белом рысаке.       — Мой Рокай умрёт?!       — Нет. Просто оболочка для твоего Чёрного Ветра была раньше белоснежным рысаком. Твои звери не пострадают. Лучше отзови меня, чтобы не привлекать внимание. Иди вдоль этой расщелины, там будет горка, сможешь спуститься. А дальше напрямую в лес. Смотри внимательно. Кадавр может настигнуть тебя раньше.       — И что будет?       — Ты умрёшь и воскреснешь под Алтарём Нуи, но я не знаю под каким. Я чувствую чей-то запах, это не мертвецы. – Древень принюхался. – Здесь бродят люди. Эльфы и нуиане. Тебя зажмут в кольцо и не дадут пройти.       — Хорошо… я буду осторожна.       — Удачи.       Элгор исчез. Фимбула позвала Бетанкора – серого нуианского коня – и осторожно поехала вдоль края расщелины, озираясь по сторонам.       Всю дорогу она думала только о Линдоре. Слова Элгора и второе упоминание о Рыцарях Смерти очень сильно её напрягали. Почему он не сказал? И кто такие Рыцари Смерти вообще? И раз Чёрные Ветра пускают на свою спину самых достойных, мог ли демон отказаться от Линдора? Ферре даже начала бояться того, что её любовь действительно является результатом его тайного колдовства. Но с другой стороны, зачем ему разыгрывать подобный спектакль? Она ничего не может ему дать, кроме своей любви. И учитывая всё то, что с ней произошло за весь путь, если бы она была воплощением какого-то древнего героя или в её теле был спрятан артефакт неземной силы, она бы давно об этом узнала. В таком случае, стоит вспомнить свои ощущения, когда она впервые увидела его.       Нельзя сказать, что она почувствовала что-то родное в его взгляде, но определённая мистика присутствовала. Да, его глаза были очень красивы, но такого ощущения защиты и спокойствия она не испытывала ни с кем, даже с Кирой. Не смотря на то, что астролог так оберегала её от всего, она со стыдом обнаружила, что всегда ожидала от Киры чего-то внезапного и грозящего ей бедой. Даже в родном прайде она никогда не ощущала того душевного спокойствия, какое принёс ей Линдор. Если это и колдовство, то оно точно не грозит ей бедой.       Кошка спустилась в расщелину и позволила себе ускориться, так как было тихо, никого не было, но находиться в узком ущелье было мало чего приятного. К тому же издалека доносились крики и непонятные звуки, а значит рядом кто-то был.       Раздался пронзительный визг, и Фимбула свалилась с коня. Не сразу поняв, что происходит, она с трудом встала и только спустя пять секунд осознала, что её коня схватило чудище. Гигантская туша с красной бугристой кожей и кривым ртом схватила до смерти перепуганного коня и перегрызла ему шею. Конь беспомощно повис в гигантских руках, под густой гривой показался огрызок хребта.       Ферре бросилась бежать, мысленно попросив у Бетанкора прощения. Тело коня растворилось в воздухе. Монстр удивлённо посмотрел на пустые руки и злобно завопил, требуя свежего мяса. Фимбула свистнула гнедого Кристиана, но и этот конь пал от первого же удара чудища, прыжком настигнувшего жертву. Теперь Фимбула пожалела, что мало занималась их дрессировкой; животные слабы и медленны.       Фимбула бросилась бежать на четвереньках. Чудище удивительно быстро помчалось за ней. Когда мана подходила к концу, девушка изловчилась и позвала Рокая, белоснежного рысака. Его имя было коротким и легко выговариваемым. Быстрый рысак по скорости поравнялся с монстром. Голодный краснокожий урод совсем не обрадовался тому, что его обед стремительно ускользает от него.       Вот расщелина кончилась. Ферре вышла к тому самому поселению. В огороде работал нуианин. Увидев бегущую лошадь и преследующего её монстра, он тут же бросил свои дела, выхватил лук и натянул тетиву. В его руке возникла стрела с горящим огоньком на конце. Девушка уклонилась, и стрела попала в чудище, сделав ему несколько больших ожогов и опутав сетью. Монстр остановился и попытался освободиться от обжигающей липкой сетки. Нуианин сотворил заклинание молнии, вызвав электрошок, а после добил тушу метеоритом. Девушка хотела вернуться позже и поблагодарить мужчину за спасение, а сейчас прямо к лесу, до которого оставалось всего ничего.       Но рано она обрадовалась благородству западного жителя. Этот же нуианин бросился ей вдогонку на зелёном гвинедарском олене. На олене были те же доспехи, что и на её Рокае, но бежал олень так же быстро. Ни один олень не мог составить конкуренцию миражским рысакам, но этот казалось едва успевает перебирать ногами. Мужчина натянул тетиву лука и выпустил стрелу. Фимбула попробовала уклониться, но вместо этого чуть не свалилась с седла. Нуианин кровожадно улыбнулся и снова выпустил пару стрел.       Одна стрела пролетела мимо, вторая вонзилась прямо в бедро Рокая. Конь взвизгнул и взбрыкнул. Фимбула еле успокоила питомца, наклонилась назад и резко выдернула стрелу. Конь взбрыкнул ещё сильнее, и на этот раз девушка свалилась на твёрдые горячие корни. Она достигла леса. Деревья, по стволам которых ходил огонь, озарили всё вокруг рыжим светом. Фимбула приготовилась к бою, но Рокай опередил её. Рысак налетел на оленя, сшиб его с ног и вместе с ним наездника. Нуианин был без шлема, поэтому сильный удар об корень оглушил его. Из глаз мужчины посыпались искры, он захрипел, движения стали медленные. Рысак подбежал к хозяйке и нетерпеливо забил передней ногой. Фимбула запрыгнула в седло, и конь изо всех сил помчался вперёд, пока наконец не скрылся среди огненных деревьев.       Лес оказался очень большим; не сильно густым, что наоборот ухудшило ситуацию. Ни тропинок, ничего; ходи сам куда знаешь и как знаешь. Фимбула долго петляла среди бесконечных деревьев, окружённая тишиной, нарушаемой лишь лёгким треском тлеющих стволов. Жар усиливался. Она близко.       Вот то место. Она запомнила это поваленное дерево. Она видела его во сне. Она пробегала мимо него. Значит, теперь осталось ждать кадавра. Она мысленно звала Чёрного Ветра, даже придумала ему имя – Руина – но тот молчал и ни как не откликался.       Раненый Рокай начал прихрамывать. Фимбула решила, что пора бы сделать передышку, пока есть возможность. Она нашла в сумке несколько целебных трав, которые ей давно давал Линдор, и снова тоска охватила её. Странная тоска, перешедшая в ярость. А ярость в свою очередь переросла в неутолимую жажду мести. Страшной, кровавой мести. Весь мир утонет в крови. В первую очередь Запад. Да, западники будут падать один за другим. В первую очередь она расправится с Гомером. Она не просто отрубит ему голову, она оторвёт ему руки, затем ноги, а после Абаддон или Кира будет пожирать его тело, пока он не умрёт от болевого шока. Пока его сердце не разорвётся с таким треском, что здесь будет слышно… ферре не заметила как сильно сжала руку и поцарапала когтями коня. Рокай недовольно фыркнул и махнул хвостом. Фимбула потрясла головой и снова извинилась перед питомцем, продолжая втирать ему сок из листа в рану. Что же происходит?..       Среди деревьев возник огромный силуэт, который заметил добычу и начал очень тихо и осторожно продвигаться к ней. Чуткие большие уши кошки уловили шаги. Рысак тоже занервничал. Конь начал топтаться на месте и со свистом бить хвостом по бокам. Фимбула подошла к питомцу и стала гладить его крепкую шею. Рокай начал успокаиваться, но его дыхание оставалось грузным. Девушка осторожно оглядывалась; шаги будто бы слышались отовсюду. Но они приближались.       Наконец взгляд ферре поймал некий тёмный сгусток среди деревьев, который осторожно спрятался за дерево и замер. Либо это Ветер, либо…       Ужасная зубастая пасть с рёвом прорвалась сквозь деревья, с треском ломая тлеющие стволы. Горячие искры посыпались на кожу монстра, отчего тот пришёл в ещё большую ярость. Рокай встал на дыбы и бросился бежать; ферре едва успела его поймать. Конь бежал как ошалелый, будто не слыша криков хозяйки.       Жар стал невыносимым, Фимбула достигла самого сердца леса. Нестерпимый жар обжигал её шкурку, а там, где была голая кожа без шерсти, будто калёное железо приложили. Как и во сне, кадавр начал отрывать со своей спины гнойные куски и швырять в жертву. Конь с трудом уклонялся; а куски, попавшие в деревья или на землю, расползались зеленоватой гнойной массой, которая начинала шипеть и мерзко пахнуть.       Наконец, Рокай свалился без сил, изъеденный кислотным гноем и обожжёный лесным огнём. Фимбула прокатилась по земле четыре метра, но не смотря на боль быстро вскочила; горячая земля начала обжигать кожу. Огромный кусок прилетел в коня и похоронил его под собой. Этого в её сне не было. Да и Элгор пообещал, что её конь не умрёт.       Кадавр прыгнул на жертву и сшиб её с ног. Фимбула успела перекатиться и избежать удара мощного кулака. Быстро встав, она начала стрелять в монстра, но стрелы причиняли едва ощутимый урон. Они застревали в теле чудища, а то лишь стряхивало их время от времени. Фимбула попробовала сражаться в ближнем бою. Оглушив кадавра Рывком, а затем сбив с ног Тройным Ударом, а после Мясорубка из серии ударов, и финальный штрих – Бросок Кобры и Решающий Удар. Эта комбинация заставила её израсходовать довольно много маны, но кадавр упал на землю. Ферре отдышалась. Накопившаяся ярость охватила её и требовала выхода. Но монстр повержен, драться не с кем. Да где же Чёрный Ветер?!       Ферре начала кричать во всё горло и звать демона. Она даже убила кадавра, которого должен был убить её Ветер, что же делать теперь? Она злилась всё больше и больше, пока, наконец, не начала в исступлении рубить мечами деревья и бросаться даже на собственную тень.       Едва успокоившись и выплеснув ярость, ферре упала на колени, чувствуя слабость. Жар земли уже не беспокоил её. Её колени покраснели, кожа местами начала облезать, но она не могла встать, чтобы избежать этого жара. “Где же ты? – прошептала она. – Где же вы все?..”       Изрезанный гноящийся зверь захрипел и снова зашевелился. Фимбула обернулась и посмотрела на него мутным взглядом. Она больше не могла выносить этот жар, она упала на землю. Её колени кровоточили, запах жареного мяса повис в воздухе. Кадавр, разбрызгивая слюну, подполз к жертве и уже приготовился съесть её. Фимбула лишь беспомощно выставила руку с мечом. Попытается проглотить – так пусть подавится…       Огонь с ближайших деревьев со страшным гулом сорвался с деревьев и окружил кадавра. Монстр заверещал и заметался. Дьявольское пламя за считанные секунды сожгло его. Перед ферре лежала лишь кучка чёрного пепла, который разлетелся под дуновениями тёплого ветра. Девушка с облегчением закрыла глаза, и её рука упала на землю, которая стала вдруг холодной.       Кто-то приблизился к ней. Кто-то большой. Неужели ещё один кадавр?!       Жёсткие большие губы коснулись её кровоточащих колен, слегка прикусив их. Боль отступила, и раны зажили. В тело снова вернулась сила, и ферре могла встать. Угольно-чёрный жеребец с красно-рыжими полосками на бёдрах, огненными копытами и красноватыми хвостом и гривой стоял перед ней. Фимбула мокрыми глазами смотрела на демона. Она смогла. Она дошла…       — Наконец-то ты здесь. – Произнёс Ветер, выдыхая искры. – Я внимательно следил за тобой. Я видел всё, что с тобой происходит, слышал всё, что ты думаешь. Ты прошла тяжёлый путь, чтобы найти меня. Теперь последнее решение. Хочешь ли ты стать моим наездником?       — Да. – Уверенно ответила Фимбула. – Я хочу, чтобы ты пошёл со мной и стал моим скакуном.       — Дай мне имя.       — Руина. Тебя зовут Руина.       — Хорошо. Но я должен предупредить тебя о паре моментов. Первое, когда я стану твоим скакуном, я больше не смогу говорить. Это древний обычай лошадиных демонов. Обретя хозяина, мы лишаемся дара речи. Почему? Это мне неведомо. Таково распоряжение Сальфиры. И так же я потеряю часть своей силы, что тоже является волей Сальфиры. Но пока я обладаю этой силой, я исполню любое твоё желание. Одно желание.       — Любое?       — Абсолютно. Хочешь нескончаемую гору золота – я дам её тебе. Хочешь открыть тайны прошлого – я расскажу тебе абсолютно всё. Хочешь самое лучшее оружие и броню в мире – нет ничего проще. Хочешь уничтожить Вселенную – я разрушу её до основания. Говорю же, всё что угодно. Желай!       Фимбула задумалась. Чего бы ей хотелось больше всего сейчас? Желание-то одно…       Ей хотелось отомстить всем обидчикам. Хотелось предать их ужасной смерти, как она мечтала. Хотелось предать их таким страданиям, какие испытала она. Да, ей хотелось бы стать второй Кирой. Сеять ужас и смерть… стать грозой всех… стать судьёй справедливости и вершить правосудие, привнеся мир и искоренив войну…       Но так же было и ещё кое-что. Чего ей хотелось больше всего… даже больше мести…       — Ты решила, чего ты хочешь? – спросил Руина.       — Да. – Фимбула закрыла глаза, и маленькая слезинка скатилась по её щеке. – Верни Линдора. Верни моего любимого эльфа к жизни…       — Ты хочешь этого? Я могу дать тебе такую силу, о какой мечтают другие! И ты просишь меня воскресить эльфа?!       — Смогу ли я со своей силой возвращать к жизни мёртвых?       — Нет. Это единственное, что ты не сможешь сделать.       — Тогда мне её не надо. Я хочу быть с Линдором. Это моё желание. Я хочу, чтобы ты вернул его и дал ему Чёрного Ветра.       — Слушаюсь и повинуюсь. – Ответил Руина.       Демон с силой топнул по земле. Земля затряслась, загудела. “Трациана!” – крикнул Руина.       Из-под земли вырвался столб зеленоватого света. Осветив небо болезненным зелёным светом, он пару раз моргнул и исчез. На его месте стоял Линдор, а рядом с ним ещё один Чёрный Ветер. Эльф удивлённо осмотрелся, затем потянулся и хотел спросить что происходит. Но Фимбула кинулась к нему и повисла на его шее. Воскрешённый эльф сразу признал её и обнял в ответ, уткнувшись носом в её волосы.       — Моя девочка… – прошептал он, целуя её и гладя по затылку. – Как ты тут?       — Я смогла… – прошептала Фимбула, плача и смеясь. – Я нашла его… Линдор, я нашла его!.. и тебя тоже…       Эльф крепче сжал девушку в объятиях.       — Я больше не оставлю тебя. – Сказал он дрогнувшим голосом. – Больше никогда тебя не оставлю…       Чёрный Ветер Линдора отошёл от парочки и надменно всех осмотрел.       — Поразительно. – Произнёс он женским голосом. – Неужели ты и правда исправился, Линдор? Или Анталлон перестал осыпать тебя обещанными благами?       Эльф отпустил девушку и подошёл к демону.       — Трациана… – тихо произнёс он. – Я уже давно изменился. Да, в прошлом я творил немало ужасных вещей, котрых теперь стыжусь. Но я встал на путь мира. И эта ферре тому доказательство.       — Я давно не слежу за тобой, Линдор! – вскрикнула Трациана, тряхнув гривой и сверкнув пламенными глазами. – Откуда мне знать, что ты не влюбил её в себя силой?!       — Способ есть. – Сказал Руина. – Устрой ему проверку.       При этом предложении Трациана странно улыбнулась. В её улыбке было что-то зловещее. Линдор мелко задрожал и сглотнул. Он знал, о какой проверке идёт речь. Но Фимбула не знала, а значит всё, что она увидит, может стать для неё большим шоком.       — Хорошо. – Мягко ответила Трациана. – Хорошая идея, Ветер Руина. Я устрою проверку. Скажи мне, ферре, ты ведь уже слышала о Рыцарях Смерти?       — Уже третий раз слышу, и никто мне не говорит, кто это.       — Тогда радуйся! Сейчас ты увидишь своими глазами, что это за существа! И как они связаны напрямую с тобой. – Вновь кровожадная улыбка. – Если ты после увиденного не отречёшься от этого эльфа, я поверю, что он изменился и пойду с ним. Но если ты не захочешь его знать, то не видать ему больше ни одного Чёрного Ветра!!!       Трациана встала на дыбы, и из её пасти вырвался ослепляющий свет. Ферре закрыла глаза.       Жар леса исчез, она почувствовала знакомый холодок на коже и пение птиц. Шёлковая трава коснулась её лап. Когда она открыла глаза, то увидела, что стоит посреди торгового лагеря на Плато Соколиной Охоты. Тот самый лагерь, в котором часто бывал мара Эншака и Грелл. Эй, да вот и они! Фимбула начала удивлённо озираться. Чёрные Ветра и Линдор стояли сзади неё. Эльф тоже осматривался по сторонам. По его взгляду можно было смело утверждать, что он помнит эти места. Он был здесь.       Но что-то не так. Лагерь выглядит совсем иначе. Он будто бы... только начал строиться. Значит, это прошлое. И Эншака такой молодой. И лицо Грелла ещё не подёрнуто морщинами от тайных знаний, запрещённых для других. Их глаза смеются.       Чёрно-белая полосатая ферре бережно держит на руках свёрток. С ней рядом стоит белоснежный крепкий кот. Он улыбается свёртку, говорит с ним. Тряпки зашевелились, и оттуда высунулись две крошечные чёрные лапки. Ферре улыбаются и счастливо смотрят друг на друга.       Внезапно становится темно. Неизвестно откуда набегают чёрные тучи и застилают небо. Ферре испуганно смотрят в небо. Холодный ветер начинает дуть со всех сторон. Ветер вдруг приносит пепел, падающий словно чёрный снег. Раздаётся страшный треск и грохот, в небе появляется клубок зелёных молний, и открывается разлом. Из разлома начали падать зелёные метеориты. Ударяясь о землю, они превращались во всадников на гиганстких мускулистых лошадях, чёрных как сама бездна. От их густой гривы будто исходили едва заметные волны скверны, чёрной вуалью развевающиеся на ветру. Эншака отдаёт приказ о защите лагеря. Ферре прячут своих котят и хватают оружие.       Всадники со страшным грохотом достигают лагеря. Они выхватывают мечи и клинки, покрытые зелёной светящейся слизью и начинают безжалостную резню. Ферре падают один за другим. Львы, приходящие на помощь своим наездникам, падают от одного удара отравленного лезвия. Могучие кони ударами копыт сотрясают землю, падают шатры, трещины змеями ползут по земле. Крики мужчин и женщин смешиваются с жалобным писком котят.       Огромное чёрное облако спускается из разлома. Достигнув земли, оно приняло форму огромного человека в длинной мантии, закрывающей ноги. На его голове одет капюшон, вместо лица непроглядная чернота. Только зелёные глаза горят огнём скверны. За его головой образовывается нимб, от которого отходят железные когти. Он медленно движется, плывёт над землёй. Трава от его прикосновения чернеет и умирает. Сам Анталлон пришёл лицезреть кровавое пиршество.       Фимбула почувствовала, как сдавило её грудь. Одетые в чёрные одеяния с длинными плащами, украшенными черепами и металлическими вставками, тканевые со стальными укреплениями, они резали всех и всё, что попадало под их мечи. Ни старики, ни котята – никто не ушёл от страшной смерти... громовой смех Анталлона сотряс горы плато...       Один из Рыцарей обыскивает шатёр. Фимбула вдруг переместилась к нему. Она стояла рядом с ним. Рыцарь осматривает жилище, и тут его взгляд падает на свёрток одеял. Он знает, кто там. Он заносит меч над свёртком. Из-под одеял раздаётся слабый писк...       — Довольно!!! – вскрикнула Трациана гневно, и всё замерло. – Видишь? Видишь, ферре?! Рыцари Смерти – это слуги Анталлона! Это посланники смерти, у которых нет сердца! Не для того нас создала Сальфира, чтобы мы носили на спинах тех, кто творит ещё больший раздор!!!       — Погоди, Трациана. – Снова выступил Руина. – Теперь я хочу показать тебе то, что видел я. На этом месте ты закрыла глаза и отвернулась от Линдора. Но здесь открываются мои глаза.       Фимбуле стало тяжело дышать. Она слышала, что Чёрный Ветер рождается вместе с седоком. Но раз её Руина это видел... получается...       Снова всё пришло в движение. Рыцарь заносит меч, свёрток начинает пищать. Задержавшись в воздухе, его рука падает и роняет меч. Рыцарь снимает свой шлем. Да, это Линдор. Его взгляд полон ужаса и скорби. Он осторожно раскрывает одеяло. Совсем крошечный, белый в чёрную полоску котёнок, слепой и глухой, издаёт писк, ловя дрожащими лапками воздух. Линдор наклоняется над ним. Котёнок начинает принюхиваться и пищать громче. Он лишь чувствует чье-то присутствие, понятие опасности ему ещё не знакомо.       Линдор проводит пальцами по лицу котёнка. Детёныш обхватывает его лапками и пытается покусывать палец в плотной коже. Фимбула пригляделась к котёнку. Неужели это... она сама?! Если Руина видел всё это, то это точно она!       "Боже... – шепчет эльф, гладя котёнка. – Что я наделал... ну всё, всё. Успокойся. Я не дам тебя в обиду".       Котёнок перестаёт покусывать палец, но не отпускает его.       "Я знаю, я поступил ужасно... – продолжает шептать эльф. – как же я не понимал этого раньше... знаешь что, я отнесу тебя в безопасное место. Когда-нибудь ты вырастешь, станешь большой и сильной ферре. И надеюсь, ты никогда не узнаешь о том, что я сделал..."       Ушки котёнка начинают разворачиваться. Большие белые уши с пушком. Вот открываются глазки. Тут Фимбула вспомнила один свой сон. По крайней мере, она думала что это сон. Она видела белый свет, чёрный силуэт и яркие сиреневые глаза. Это не сон, это воспоминание... она никогда не думала об этом и не придавала этому значения...       Эльф берёт свёрток и выходит из шатра. Все остальные Рыцари возвращаются в портал, где Анталлон ликует, упиваясь болью усопших. Линдор садится на своего коня и скачет прочь от разлома.       Недалеко от лагеря торговцев было ещё одно поселение, но и там уже побывали его соратники. Эльф подошёл к единственному уцелевшему шатру. Внутри явно кто-то был, но они были слишком напуганы, чтобы выходить.       Линдор осторожно положил котёнка на землю перед шатром. "До скорого. – тихо сказал эльф. – Когда-нибудь мы встретимся. И я буду оберегать тебя от всего плохого, что есть в этом мире. Так я тебя узнаю." – эльф провёл пальцами по её щекам. От его пальцев остались чёрные полосы. Её первые татуировки...       "Позаботьтесь о ней..." – тихо проговорил он. В шатре раздался шорох.       Линдор садится на своего коня и уходит в скалы. Анталлон в образе чёрного облака резко бросается за ним. Раздаётся грохот и вспышка света. Затем слышен крик бога смерти: "Ты бесполезен, Линдор! Я изгоняю тебя из моих рядов! Думал, я ничего не узнаю!? Броди же в забвении по земле, и удивляйся, за что тебя ненавидят!!!" Звук взрыва.       Из шатра вышла ферре тигриной расцветки. Удивлённо осмотревшись, она замечает свёрток. Котёнок смотрит на неё своими глупенькими глазёнками. Он совсем не понимает, что происходит. Раздаётся треск, разлом закрывается. Тучи уходят, небо снова озаряется солнцем. Только теперь солнце встречает чёрная, мёртвая земля, залитая кровью и ядом.       Женщина-ферре осторожно берёт котёнка и со страхом смотрит в сторону торгового лагеря. Она начинает удаляться, всё меркнет, и вот Фимбула снова посреди огненного леса. Увиденное причинило ей сильную травму, она молчала, уставившись в одну точку.       Трациана победно осмотрела всех.       — Ну что, ферре, ты всё ещё любишь убийцу твоей семьи?       Фимбула молчала. Мелкая дрожь пробила её. Она медленно обернулась к Линдору. Глаза эльфа были полы страха и слёз; он умоляюще смотрел на девушку.       — Не бросай меня... – почти прошептал он сильно дрогнувшим голосом. – Пожалуйста... не бросай... я люблю тебя... я сожалею обо всём, что сделал... ты единственное счастье в моей жизни...       Фимбула отвернулась. Она думала и кусала губы. Чёрные Ветра терпеливо ждали её решения.       — Это правда? – спросила она наконец. – Ты узнал меня там, в Рокочущих Перевалах...       — Нет... я всё забыл... – Линдор едва сдерживаллся. – Анталлон настиг меня и стёр мою память... я даже не помню ничего кроме этого момента, который видела Трациана. Да и если бы не она, я бы и его не вспомнил... я полюбил тебя всей душой... всем сердцем... я уже не помню, что двигало мной, когда я вступил в войска Анталлона... да это не важно, ведь сейчас я другой! Ты же видишь!       Фимбула тихо заплакала. Она крепко сжала кулаки. Демоны всё ещё ожидали её решения.       Линдор тихо позвал её. Он подошёл к ней и осторожно положил руку на плечо.       Девушка кинулась к нему и обняла так крепко, что эльф даже закряхтел. Она смеялась и тихо плакала.       — Я хочу быть с ним... – сказала она. – Я люблю тебя, Линдор. И я прощаю тебе твоё прошлое.       — Фимбула... – эльф устал сдерживаться и разрыдался, стиснув её в руках и смеясь. – И я люблю тебя... я так... так счастлив... я так счастлив, родная!       — Что скажешь, Трациана? – Спросил Руина.       Трациана подошла к Линдору и Фимбуле.       — Полагаю, я была неправа. – Произнесла она. – Раз эта девушка хочет быть с тобой после увиденного, я признаю, что твоё сердце очистилось от скверны. Ты научился любить, Линдор. И я чувствую свет в твоей душе. Я прощаю тебя и снова принимаю на свою спину.       Волна света прошла по телам демонов, и на них появиись одинаковые чёрные "крылатые" доспехи. Линдор поцеловал Фимбулу и сел на Трациану, улыбнувшись своей возлюбленной. Фимбула оседлала Руину, и два демонических коня помчались сквозь огненную рощу. Фимбула чувствовала небывалый прилив сил; Чёрный Ветер хоть и лишился большей части своей силы, но он делился силой своего несломляемого духа.       — Куда теперь? – Спросил Линдор.       — Я думаю, стоит наведаться на Запад. – Отозвалась Фимбула. – У нас остались незаконченные дела. Если ты понимаешь, о чём я.       Линдор с улыбкой кивнул.       Чёрные Ветра достигли берега. Фимбула и Линдор почувствовали одно и то же; они не остановили коней, а пришпорили. Демоны сделали рывок и понеслись по поверхности морской воды, разрезая воду и оставляя Северный континент далеко позади. Но они оба чувствовали, что скоро вновь вернутся сюда.              

Эпилог

      

      Солнце завершило свой дневной путь и клонилось к горизонту. Длинные тени постепенно исчезали, небо темнело. Земля Говорящих Камней, полупустынный регион, невероятно жаркий днём и очень холодный ночью, наконец погрузился в ночную тьму. Уставший и замёрзший Соррен бродил посреди глубокого извилистого ущелья, таращась в письмо от О'Карфа. Нуианин писал, что ждёт его именно в этом месте именно в это время. Кот отчаянно ругался; где этот гадёныш шляется? Видать, эти новости не такие уж и ценные, раз он не торопится к нему. Да ещё становится всё холоднее и холоднее...       Сзади раздался шорох. Кто-то пошевелился в темноте рядом с огромным камнем. Соррен из-за недавних травм плохо видел в темноте, но движение он увидел точно.       "Да наконец-то, сколько ж тебя можно ждать!? – заворчал он, трогая языком стальные зубы. – Давай говори, чего там у тебя. У меня зуб на зуб от холода не попадает, а я их недавно вставил, знаешь ли... болят, сволочи..."       Движение повторилось. Соррен подошёл ещё ближе. Внезапно зашевелился весь камень. Он вдруг знакомо захрипел, затем расставил в стороны руки, согнутые в локтях, и будто бы крылья раскрылись в разные стороны. Загорелись глаза, смрадное дыхание донеслось до кота. Ферре вдруг осознал, что этот гигантский объект его давний знакомый.       "Прости, что заставил ждать, малыш!" – произнёс Тайран Раздражённый грубым низким голосом. Соррен даже не успел охнуть, как огромные челюсти схватили его и жадно разжевали. Лишь короткий предсмертный крик сотряс тихий ночной воздух.       Линдор и Фимбула наблюдали картину с вершины горы. Голодная чудовищная горгулья жадно клацала зубами. Можно было смело сказать, что все трое остались довольны.       — И всё равно ты поступила с ним слишком гуманно. – Сказал с улыбкой Линдор, гладя Гермеса. – Я бы лучше бросил его в Око Бури.       — Слишком много чести. – Ответила ферре. – Кира умерла в Оке Бури. Не смотря на то, что это логово Кракена, для меня это место отныне священно. Я не позволю таким, как Соррен, осквернить его своей смертью. Что будем делать с Гомером?       — Гомер и так наказан. Мне тут написали, что он ушёл из гильдии и пропал без следа. Его ищут уже неделю. Не надо было затягивать с местью, радость моя.       — Зато всё получилось так, как я хотела.       Фимбула обняла Линдора и нежно поцеловала в губы.       — Хотелось бы отдохнуть наконец-то. – Вздохнула она, положив голову ему на грудь. – Просто расслабиться и ни о чём не думать. Ты не представляешь, как я устала.       — Ну, это можно устроить.       Эльф подхватил ферре на руки и посадил на грифона. Гермес поднялся на лапы, готовясь к полёту. Линдор сел сзади.       Ферре дёрнула поводья, и птица взлетела под ночным небом, усеянном звёздами.