Дневники уцелевшего писателя.

      Это был пасмурный холодный день, время оттепелей, луж, грязи и разлива рек. Зима еще не успела отойти полностью, а весна только набирала обороты. В это время никто не любит выходить из дома, предпочитая прогулкам теплый чай и любимый компьютер. Но вот в деревне Рябинки, что еще была забита красногрудыми птичками, поедающими алые ягоды с деревьев, подаривших этому месту название, интернета не было, да и связь имела вредную привычку прерываться, что невероятно злило гостей из больших городов, привыкших общаться без прерываний. Одной из таких была я, Кира Громова, приехавшая на недельку погостить к родителям, что уперлись своими рогами, в основном отец, и переезжать к ней ну ни в какую не соглашались. Я была двадцатидевятилетняя девушка с длинными и очень светлыми, почти белыми, волосами до талии, челкой, падающей на один из темно-синих глаз, множеством родинок на светлой, как лист бумаги, коже, высоким ростом и фигурой, соответствующей бойкому характеру, воспитанному отцом с детства, который, кстати, и отдал меня на борьбу и привил любовь к стрельбе. Не привыкшая к жизни в деревне, где греются у печки, плиты газовые, а воду для чая греют в железном свистящем чайнике, я была слегка напряженная и давала выход этому только в одиночестве. Вот и сейчас, стоя на крыльце с большой кружкой чая, стучала ногтем по деревянному перилу, на которое облокотилась, и кусала нижнюю губу, слегка нахмурившись. Но от этого отвлек телефон, начавший вибрировать в заднем кармане джинсов. Ловко вытащив его, я взглянула на экран, ухмыльнулась и ответила. -Алло? -Привет, милая, как живется вне каменных джунглей? -То, что я вынуждена писать вручную, меня убивает. Но не так, как твое отсутствие. -Я тоже очень скучаю, жду не дождусь, когда ты вернешься. Напомни, почему я не поехал с тобой? -Мне хватает пилежа от отца и без тебя рядом. -Он там тебя не выдал за кого-нибудь получше? -Каждый день пытается... - вздохнув, сказала я. -И что, есть кто достойный? -Да, полно, но боюсь, что человек внутри меня будет против. -Да уж, поверить не могу в это. Меньше девяти месяцев и я стану отцом. -Ты же не плачешь там опять? -Нет, конечно нет, - с явным сарказмом в голосе, сказал мужчина. -Давай без этого. Что подумают больные, когда к ним зайдет врач в слезах? -Да, ты права. Просто я так опасался, что этого не произойдет. А если с вами что-то случится и меня не будет рядом. -Через пару дней я вернусь в Москву, что может случится? -Я... - мужа прервал коллега, напоминая, что скорая помощь должна приезжать желательно до катафалка. -Я люблю тебя. -И я тебя, - мужчина отключился. Посмотрев на время и убрав телефон на место, я вздохнула и взглянула на золотое кольцо с тремя белыми блестящими камнями, после глотнув зеленый чай. Это украшение было для меня не только символом брака, но и стойкости с упорством, проявленных в долгих спорах с отцом, что и по сей день длится. -Кирилла! Подойди сюда, - донесся грубый голос из дома. Я, выпрямившись, допила содержимое кружки и вошла внутрь.       Внутри, в большой комнате, служащей прихожей, гостиной и столовой, у стены стоял большой шкаф, вмещающий в себя кучу разных разноплановых вещей, от инструментов до старых детских игрушек, который длиной был вплоть до прохода в другие комнаты; напротив, под большим окном, стоял стол из дуба, а рядом, напротив двери, под множеством рамок с фото, стоял диван. Сняв обувь и поставив под вешалкой у двери и по цветному, до невыносимого стереотипному ковру, я прошла и села на диван рядом с мамой и поставила рядом на пол кружку. Взрослая женщина, с покрашенными в черный волосами, собранными в пучок, глазами зелеными и слегка грустными, довольно красивая для своего возраста, в длинном халате в горошек и тапочках, сидела сложив ногу на ногу. За столом же сидел седой мужчина с короткой бородой и усами-щеткой, серьезными карими глазами, морщинами по всему телу, внешне намного старше жены. И если женщина сидела согнувшись, мужчина за столом сидел прямо, сразу проглядывалась старая закалка. -Слушаю, - осанка, как и характер, была подарена воспитанием военного в отставке. -Что, звонил твой хахаль... -Пап, мы женаты уже два года. -И за что ты этого столичного выбрала? Семен вон, работящий, в армии служил. -За пьянки сидел... Ты меня позвал, чтобы доставать? Глеб - мой муж и отец твоего внука, хочешь ты или нет. Мы... - договорить я не успела. Землетрясение, сильное и неожиданное, заставило во всех смыслах прикусить язык. Дом начал трещать, вещи падать, а посуда разбиваться. Рядовой, черная взрослая овчарка, подскочил на лапы и залаял, призывая хозяев покинуть дом, но никто не слышал его, они были оглушены страхом и грохотом. Пес, поняв, что дела плохи, подбежал ко мне и потянул за рукав, а затем схватил за руку так аккуратно, как только мог. Боль вернула рассудок и я, вместе с псом выбежала из дома, а отец, очнувшийся вторым после пса, уже вывел маму. Не успела отойти от дома, как новая волна сбила меня с ног. Рядовой, заметив это, подбежав, готовый помочь встать, но я сама поднялась и, пошатнувшись, побежала к родителям, которые уже покинули участок. Выбежав за забор, обернулась как-раз тогда, когда двухэтажный дом обвалился, став кучей обломков. С остальными все было не лучше, соседи выбегали со своих участков, все были ошарашены и испуганы. Кто-то падает и расстается с содержимым желудка от невероятной тряски, кто-то не может выйти за периметр участка, неудачно падая или просто не управляясь с ногами, кто-то умудрялся даже выносить что-то ценное. Некоторые из домов загорались, не желая просто становиться грудой обломков. Все безумие это длилось около часа, иногда прерываясь на пару минут, и за это время вся деревня лежала в руинах. Рядовой, до этого мирно лежавший рядом, поджав уши, приподнялся, а затем поднялся и вместе с ним начали подниматься остальные. Первыми поддались чувствам дети, потом некоторые женщины, больше от осознания убытков, чем от страха. -Боже, что же теперь делать? - спросила мать, обращаясь к отцу. -Что-нибудь придумаем, - обняв жену, сказал он, пытаясь всеми силами не показать свою растерянность. В этот момент в кармане зазвонил телефон, и не у меня одной, всем резко начали названивать. Достав мобильный, я провела по треснувшему экрану и приложила его к уху. -Алло! Кира? Кира, это ты? - голос Глеба был очень испуганным. -Да, это я. -Слава богу, я так испугался. В Москве только что было землетрясение, такое сильное, половину зданий порушило. -А ты как? -В метро переждал, тут многие прячутся. Рад, что ты не здесь. -Ну, у нас тут все не лучше. Деревня разрушена... -Говорят, что оно по всему миру прошло. -И что нам теперь делать? -К черту, я сейчас же к тебе еду! -А смысл? Лучше уж мне к тебе, там хоть есть, где укрыться. -Я... Н....то...аж... -Глеб, я тебя не слышу, ты пропадаешь. -Ч...Я...е....он... - оторвав телефон от уха, я увидела, что связь потеряна. -Блядь! -Кирилла! Не сквернословь, - даже со слезами на глазах мама не изменяла своим принципам верующей и нравоучала нас с отцом. -Прости, но я потеряла связь с мужем. Твой-то рядом с тобой стоит. -Успокойся, увидишься со своим столичным. Сейчас нам нужно думать, где укрыться. Ближайший город - Буй, туда и направимся.