Останься со мной до утра

— Опять засиделись допоздна, милорд, — со снисходительной улыбкой на тонких губах заметил Себастьян, неслышно вошедший в кабинет, и Сиэль вскинул голову на звук его бархатистого голоса, отрываясь от изучения далеко не первого отчёта за сегодня.  — Правда? — с лёгким недоумением спросил он, взглянув на дворецкого. — Надо же, я даже не заметил…  — Как и всегда, — едва заметно улыбнувшись уголком губ, сказал Себастьян. — Идёмте, я приготовил для вас ванну, а после неё уложу спать, — учтиво, как и подобает дворецкому, произнёс он, подойдя ближе к столу и встав прямо напротив графа, который сейчас выглядел таким уставшим и потерянным, что казался ему ребёнком, случайно забредшим в рабочий кабинет отца.  — А потом наведёшь тут порядок, — коротко буркнул Сиэль, уже направляясь к двери.  — Как пожелаете, милорд, — отозвался Себастьян, ступая следом за ним.       В ванной комнате пахло травами, и их хорошо знакомые Сиэлю запахи постепенно помогали юному графу расслабиться после тяжёлого дня.  — Лаванда и мята? — спросил он, лениво наблюдая из-под опущенных ресниц за ловкими движениями длинных пальцев дворецкого, расстёгивающего пуговицы на его камзоле.  — Как всегда в точку, — усмехнулся Себастьян, расстегнув последнюю пуговицу, и аккуратно снял с графа камзол, повесив его на спинку стула.       Плавным движением развязав чернильно-синий атласный бант у воротника, Себастьян положил ленту поверх камзола и стянул с Сиэля сорочку, скользнув подушечками пальцев по выступающим рёбрам. Сиэль вздрогнул, почувствовав горячее прикосновение через тонкую ткань перчаток дворецкого. Во взгляде господина демон прочитал немой вопрос и лёгкое удивление, и это вызвало у него улыбку. Ни разу ещё за всё время, что Себастьян прислуживает графу Фантомхайву, он не позволял себе случайных прикосновений во время переодевания и даже мытья.       С совершенно невозмутимым видом дворецкий опустился на колено, чтобы снять с Сиэля обувь и шёлковые чулки. Он, в свою очередь, продолжал сверлить Себастьяна внимательным взглядом, уже далеко не первый раз за последние дни отмечая незначительные изменения в его поведении.  — Вас что-то беспокоит, милорд? — вежливо спросил Себастьян, не поднимая взгляд.  — Последнее время твоё присутствие вызывает у меня некий дискомфорт, — сказал Сиэль, и тут же его губы сжались в тонкую линию.       В голове мелькнула мысль, что его слова изрядно повеселят Себастьяна, и, к раздражению Сиэля, мысль эта оказалась верной. Сейчас он не видел лица дворецкого, но и без этого знал, что он снова привычно ухмыляется.  — Отчего же? — спросил Себастьян, и в его голосе графу послышались насмешливые нотки.       Он ничего не ответил, лишь раздражённо выдохнув. В следующую секунду это раздражение вспыхнуло смущением и негодованием, а Себастьян всё с тем же невозмутимым видом поднялся на ноги и положил снятые чулки на стул. Словно прикосновение тёплых губ чуть ниже щиколотки Сиэлю лишь почудилось. Внутренне сжавшись, он встал с кресла, чтобы Себастьян снял с него оставшуюся одежду. Снова опустившись на колено, дворецкий расстегнул застёжки под коленями графа и стянул вниз кюлоты вместе с исподним.       Оставшись совершенно без одежды, Сиэль почувствовал горячее дыхание Себастьяна в районе солнечного сплетения и невольно отшатнулся от него.  — Прекрати это, — раздражённо произнёс Сиэль, залезая в ванну с тёплой водой.  — Понятия не имею, о чём вы говорите, — отозвался Себастьян, развязывая его повязку, и едва ощутимо провёл рукой по волосам господина, взлохматив их на затылке.  — Вот об этом, — тряхнув головой, со злостью ответил Сиэль.       Ничего не ответив, Себастьян снял фрак и, закатав рукава рубашки, взял кувшин с водой. Вылив её на голову Сиэля, он стал наносить на мокрые волосы шампунь, и расслабляющие движения его пальцев всё-таки заставили юного графа окончательно избавиться от напряжения.       …избавиться ровно до того момента, пока Себастьян, смыв шампунь с его волос, не опустил ладони на узкие плечи, уткнувшись носом в выпирающий позвонок у основания шеи. От подобной вольности дворецкого у Сиэля словно разом вышибло весь воздух из лёгких, а связные мысли предательски рассыпались при попытке возмутиться и отчитать Себастьяна за его непослушание, что стоило сделать уже давно.       Не обращая внимания на явное негодование господина, Себастьян прикрыл глаза, сделав глубокий вдох, а его руки плавно соскользнули с узких плеч на худую грудь, проведя кончиками пальцев по острым ключицам.       Ощущение влажной кожи под пальцами и отчаянное биение сердца Сиэля с новой силой распаляло так давно скрытое Себастьяном желание, а головокружительный запах его души усиливал его в разы. Демон хотел не только душу, но и тело своего господина.       Но если душу он сможет получить лишь после исполнения их контракта, то столь желанное тело Себастьян может присвоить уже сейчас, если Сиэль не будет противиться. А Себастьян знал, что он будет. Но он не был бы демоном, если бы не умел искушать людей.  — Вы так напряжены, — тихо заметил Себастьян, накинув на плечи Сиэля полотенце.  — Тебе кажется, — едко отозвался он, плотнее закутываясь в мягкую ткань и не глядя на дворецкого.  — В любом случае, вам уже давно пора спать, — напомнил Себастьян и, прежде чем Сиэль успел что-то сказать, взял его на руки, прижимая к себе, дабы отнести в спальню.       Покраснев от смущения, граф поправил спадающее полотенце и в бессильной злости воззрился на дворецкого.  — Перестань, — раздражённо произнёс Сиэль, и Себастьян недоуменно взглянул на него.  — Что перестать?  — Перестань так самодовольно ухмыляться, это меня раздражает.       Глядя на полыхающее от смущения лицо господина, совершенно не сочетающееся с его надменным тоном и нотками стали в голосе, Себастьяну было весьма трудно сдерживать ухмылку, но, дабы не раздражать Сиэля ещё больше, он всё же совладал с собой.       Войдя в спальню, Себастьян посадил его на кровать и зажёг свечи в стоящем на прикроватном столике канделябре. Взглянув на Сиэля (полотенце всё-таки упало с его плеч), он поймал на себе его внимательный взгляд. Сразу после этого Сиэль резко отвернулся, словно ничего не было, но то, как он прикусил нижнюю губу, не осталось без внимания Себастьяна.  — Если хотите, я знаю отличный способ расслабиться, — мягко произнёс он, наклоняясь к Сиэлю и упираясь руками в матрас.  — Мне будет достаточно того, что ты оденешь меня и оставишь в покое, — сказал Сиэль, чуть отодвинувшись назад, дабы увеличить расстояние между ними.  — Увы, но этого будет недостаточно мне, — протянул Себастьян, хищно облизнувшись, и резко приблизился к лицу Сиэля, заставив его упасть спиной на кровать, глядя на дворецкого широко распахнутыми глазами.  — С-себастьян, что т-ты творишь?! — его голос едва не сорвался на вскрик при последних словах, когда Сиэль почувствовал, как ладонь дворецкого опустилась на его бедро, пробравшись под лежащее у него на коленях полотенце.  — Вы в любую секунду можете приказать мне остановиться, — прошептал Себастьян, касаясь кончиком носа уха Сиэля.       От этого шёпота по коже у него побежали мурашки, а на щеках снова вспыхнул яркий румянец.  — Конечно, если захотите этого, — с довольной улыбкой добавил Себастьян, переместив руку на внутреннюю сторону бедра Сиэля.       Нежно проведя носом от его уха до впадинки между ключицами, Себастьян откинул в сторону полотенце, продвигаясь ладонью всё выше и наслаждаясь гладкостью кожи Сиэля. Ему хотелось прикоснуться к каждому дюйму этого хрупкого тела, ощущая его тепло подушечками пальцев, чувствовать мелкую дрожь от своих прикосновений.       Оставив влажный поцелуй под ключицей, Себастьян поднял взгляд на лицо Сиэля и обхватил ладонью небольшой член, начавший твердеть от его манипуляций.       Резко выдохнув, Сиэль сглотнул и как-то жалобно посмотрел на дворецкого.  — Пожалуйста, остановись… — просьба, почти мольба, но всё же не приказ, а потому Себастьян не останавливается. Попросту не может себя сдерживать. Да и не хочет.       В его взгляде голод не уступает нежности, и это сочетание пугает так же сильно, как притягивает. Поглаживая чувствительную плоть, Себастьян почти неощутимо целует Сиэля в плотно сжатые губы. Целует так, словно убеждает, что не сделает ничего плохого, словно просит ему поддаться. И, будучи ещё не до конца уверен в своём решении, Сиэль поддаётся.       Снова целуя его, Себастьян чувствует, как губы Сиэля становятся мягче, податливее, а затем он приоткрывает рот, краснея до кончиков ушей, и Себастьян улыбается в поцелуй. Эта детская невинность безумно умиляет его.       Отстранившись от губ Сиэля, Себастьян начинает медленно спускаться поцелуями по его шее, продолжая уверенными, но нежными движениями ласкать его член, и до его слуха доносится глубокое дыхание господина. И это сводит Себастьяна с ума.       Спустившись губами к груди Сиэля, он касается кончиком языка одного из сосков, который тут же твердеет от этого прикосновения. Волна мурашек пробегает по телу юного графа, когда он приподнимается на локтях и, взглянув на дворецкого, замечает мелькнувшее на его лице хищное выражение. Да, он всегда был хищником, но на этот раз его удивительно лёгкой добычей оказался собственный господин. Впрочем, на данный момент Сиэль был готов смириться со своим положением.       Спускаясь поцелуями всё ниже, Себастьян обвёл кончиком языка его пупок и в конце концов, опустившись на колени, обхватил губами головку члена. Тихо простонав, Сиэль тут же смущённо отвёл взгляд от внимательных глаз дворецкого и закусил губу, не позволяя новым стонам вырваться наружу. И Себастьяну это определённо не понравилось. Проведя языком по стволу, он снова взял твёрдый член в рот и осторожно коснулся зубами чувствительной крайней плоти, заставив Сиэля вздрогнуть всем телом от смешанных ощущений.       Наслаждаясь видом теней, танцующих в дрожащем свете свечей на мраморно-белой коже господина, Себастьян сжал ладонью его член у самого основания, очерчивая кончиком языка контуры выступающих вен, а второй рукой закинул себе на плечо ногу Сиэля, рисуя пальцами узоры на его бедре.  — Чёрт бы тебя побрал, Себастьян, — вместе с очередным стоном срывается с губ Сиэля задушенный шёпот, и он откидывается на кровать, невольно выгибая спину.       Проталкивая твёрдую плоть всё глубже в горло, Себастьян дотрагивается кончиком языка до мягкой кожи у самого основания и чувствует, как плотная ткань сдавливает уже заметно увеличившийся орган. Он снова проводит языком по всей длине члена Сиэля и, почти полностью вытащив его изо рта, начинает посасывать головку. Протяжно застонав, Сиэль подаётся бёдрами ему навстречу и нетерпеливо хватает за шелковистые на ощупь волосы, стараясь притянуть дворецкого ещё ближе к себе. Но Себастьян не поддаётся и уж точно не собирается торопиться. Обхватывает ладонью скользкий от своей же слюны ствол и несколько раз двигает ею вверх-вниз, заставляя юного господина изгибаться всем телом и тихо поскуливать.       Сиэль задыхается от удовольствия, сладко стонет и тонко всхлипывает, когда Себастьян дразнит напряжённую плоть кончиком языка, умело удерживая его на грани абсолютного безумия, не позволяя раствориться в нём.  — С-себастьян… — надломленным шёпотом срывается с искусанных губ, а тонкие пальцы сильнее сжимают мягкие волосы, и Себастьян резко выдыхает, опаляя горячим дыханием влажную головку, стараясь скрыть лёгкую дрожь, вызванную звучанием собственного имени.       Напряжённо сглотнув, он снова заглатывает член Сиэля до самого основания, парой движений доводя до пика удовольствия. Сиэль отрывисто вскрикивает, напряжённо дрожит всем телом, выгнув спину, и оттягивает назад волосы Себастьяна, сильнее сжав длинные пряди в пальцах. Мечтая навсегда запечатлеть в памяти этот момент, Себастьян проглатывает кисловатую сперму и тщательно вылизывает член Сиэля, прежде чем отстраниться.       Не отводя взгляд от лица господина, впитывая каждую его эмоцию, дворецкий расстёгивает пуговицы на своей рубашке, а после снимает её и небрежно кидает на стул. Давление в паху не позволяет быть аккуратным сейчас.       Избавившись от рубашки, Себастьян с невозможно довольной улыбкой задувает свечи в канделябре и снимает ставшие невыносимо тесными брюки.  — Надеюсь, я не разочаровал вас, милорд? — хриплым шёпотом спрашивает он, снова нависнув над Сиэлем, и ласково трётся кончиком носа о его щёку.  — Лишь в очередной раз доказал, что ты дьявольски хороший дворецкий, — выдыхает Сиэль, и в глазах Себастьяна мелькает игривый огонёк.  — В таком случае, осмелюсь попросить о небольшой услуге, — он снова хищно улыбается, и от этой улыбки Сиэль напрягается всем телом. — Расслабьтесь, я не сделаю ничего плохого, пока не попросите, — мягко произносит Себастьян, влажно целуя Сиэля за ухом.  — Так… Что за услуга? — неуверенно спрашивает он, сухо сглотнув.  — Не пытайтесь сопротивляться, иначе будет больно, — обманчиво нежным голосом отвечает демон и резко переворачивает Сиэля на живот. — А мне бы не хотелось причинять вам боль, — шепчет Себастьян, раздвигая коленом худые бёдра и поудобнее устраиваясь между ними.  — Се… — дворецкий не даёт договорить, скользнув двумя пальцами в приоткрытый рот Сиэля, и тот широко распахивает глаза, но тут же начинает послушно облизывать их, обильно смачивая слюной.       Не вытаскивая пальцы, Себастьян нависает над Сиэлем, упираясь другой рукой в мягкий матрас, и начинает спускаться влажными поцелуями по выпирающему позвоночнику, заставляя Сиэля выгибаться от удовольствия.       Спустившись губами к крестцу, Себастьян вынимает пальцы и проводит ими промеж ягодиц Сиэля, касаясь подушечками тугого колечка мышц. Сиэль вздрагивает и тихо скулит, а демон откровенно наслаждается своей властью над ним. Сейчас Сиэлю нравится ему подчиняться, и это лишь усиливает желание Себастьяна воспользоваться слабостью хозяина. Одной рукой он удерживает тонкие запястья, а второй начинает разрабатывать напряжённое отверстие, смазывая его слюной. Но стоит ему чуть сильнее надавить фалангой пальца на расслабившиеся мышцы, они снова туго сжимаются, и Себастьян недовольно цокает языком.  — Нет, ну так у нас ничего хорошего не получится, — укоризненно произносит он, и всё тело Сиэля напрягается лишь сильнее от звучания его голоса.       Чуть ослабив хватку на его запястьях, Себастьян медленно обводит кончиком языка напряжённое отверстие, и с губ Сиэля срывается отрывистый выдох.  — Уже лучше, — едва слышно замечает демон, довольно усмехнувшись, и проскальзывает в узкий проход кончиком языка.       Сиэль краснеет до корней волос, но не может сдержать тихий стон, невольно шире разведя ноги и согнув их в коленях. Через несколько мгновений, вынув язык, Себастьян заменяет его фалангой среднего пальца, легко проскользнувшей в расслабившееся отверстие. Чуть помедлив, он вводит палец глубже и, дав Сиэлю немного привыкнуть к новым ощущениям, начинает двигать им внутри, расширяя стенки прохода.       Через какое-то время Себастьян добавляет второй палец, и Сиэль морщиться от неприятного ощущения, которое проходит через пару минут, когда он окончательно расслабляется, а длинные пальцы уже свободно скользят в его анальном отверстии.  — Что ж, думаю, этого вполне достаточно, — хрипло говорит Себастьян, вынимая пальцы, и заставляет Сиэля приподнять бёдра.       Плюнув на ладонь, смазывает слюной член и пару раз проводит головкой вдоль отверстия, прежде чем начинает осторожно входить в него. Лишь на мгновение потеряв контроль над собой, Себастьян впивается пальцами в бёдра и одним толчком входит в узкий проход на всю длину.       Сиэль сжимает зубы, сдерживая вскрик, и утыкается лицом в смятое одеяло, дыша быстро и отрывисто. Не желая причинять господину ещё больше боли, Себастьян замирает, подняв ладони на его поясницу и уткнувшись носом в выгнувшийся позвоночник. Сиэль вздрагивает от беззвучных всхлипов, и демон готов убить себя за то, что причиняет ему боль. Но вместе с тем его сводит с ума ощущение тугих мышц, сжимающих его твёрдый от возбуждения член.       Словно извиняясь за свою грубость, Себастьян осыпает нежными поцелуями худую спину, не пропуская ни одного дюйма гладкой кожи, слизывая редкие капли испарины. Напряжённо сглотнув, Сиэль поднимает голову, и дворецкий утыкается носом ему в затылок, щекоча шею горячим дыханием. Сиэль дрожит всем телом, но на этот раз не от боли — нежные прикосновения Себастьяна пробирают до мурашек, и она отходит на второй план.       Сиэль выгибается, подаваясь бёдрами ему навстречу, и тихо стонет, когда член задевает чувствительную точку внутри. Себастьян закусывает нижнюю губу, сдерживая глухое рычание, и начинает плавно двигаться, почти не выходя из узкого прохода. Податливое тело под ним изгибается и дрожит, двигаясь в такт медленным, размеренным толчкам, и постепенно Себастьян набирает темп, заставляя Сиэля стонать всё громче, комкая одеяло в пальцах и жмурясь от смеси боли и удовольствия. И демон не может не признать, что сейчас каждая эмоция господина заставляет его испытывать некое восхищение.       Обхватив рукой снова вставший член Сиэля, он наклоняется ближе к нему и прикусывает его ухо, начиная двигать ладонью в одном темпе с ритмичными фрикциями.       Уже начиная поскуливать от удовольствия, Сиэль, словно в бреду, умоляет Себастьяна не останавливаться и прикусывает фаланги пальцев, сдерживая громкие стоны, что доставляет дворецкому ещё большее удовольствие.       Ещё пара толчков, и на одеяло падает несколько капель тягучей спермы Сиэля, а на несколько секунд позже него Себастьян с приглушённым стоном изливается внутрь, прислоняясь лбом к выгнутой спине и тяжело дыша.       Выйдя из него, Себастьян падает на кровать рядом с Сиэлем и притягивает его к себе, довольно ухмыляясь. Нежно касаясь кончиками пальцев острых рёбер, он едва ощутимо целует юного графа в уголок губ, а после этого поднимается с кровати.  — Останься со мной до утра, — звучит как просьба, но они оба знают, что это приказ.  — Но ведь мне нужно навести порядок в вашем кабинете, — с лёгким недоумением напоминает Себастьян.  — Сделаешь это утром, — бормочет Сиэль, забираясь под одеяло. — Ложись.       Себастьян улыбается уголками губ и ложится рядом, позволяя ему положить голову себе на плечо и нежно обнимая свободной рукой, прижимая к себе хрупкое тело юного графа. Дыхание Сиэля приятно щекочет острые ключицы, и Себастьян снова испытывает прилив непреодолимой нежности, наблюдая за тем, как он постепенно погружается в сон, чуть приоткрыв рот и неосознанно сильнее прижавшись к нему.       И сейчас в образе цепного пса королевы демону отчётливо видна поистине детская невинность.