- Тигр-оборотень найден.

       С этой фразы прошло уже почти полгода. Фраза, которая перевернула жизнь Портовой Мафии верх дном, но точнее только одного персонажа, Рюноске Акутагавы.        Изначально оборотень был неудержимым. Его держали в кандалах, что сдерживали его силы в следствии чего из тигра он перешёл в человеческую оболочку. Но даже в таком состоянии никто не мог его утихомирить. Однажды в тот злополучный подвал спустился сам Рюноске. Особенного восторга этот объект ему не принёс только раздражал своими попытками вырваться и напугать. В кандалах давно не находился тот страшный «Лунный Тигр», а вполне хрупкий не в опрятном состоянии парень, который толком не говорил, а только издавал звуки.        Пару сильных пощёчин и колких ударов от Расемона, дали этому неугомонному созданию понять кто здесь главный и то, что его попытки вырваться не принесут ничего хорошего, а лишь навредят ему самому. Внезапно он затих и даже испугался от чего прижался к стенке, с испугом глядя на человека перед собой слабо сглотнув слюну.        — Так-то лучше. Впредь веди себя прилежно. Знай куда попал.        С натянутой строгостью проговорил Рю. Мафиозник не знал почему резко восторга все ещё не появилось, но вот странная жалость была. Особенно когда «это» затихло и как испуганный зверёк прижался к стене, глядя на него затравленным взглядом. Вся эта агрессия была лишь показушной, ведь знал если дать слабину этим обязательно воспользуются.        — Хм, так вот какая твоя защитная реакция.        Без особого волнения Акутагава подошёл к нему ближе, присаживаясь на корточки. Зная все способы ловли и пытки Портовой Мафии, сразу же проверил шею, по возможности запястья, конечно насколько позволяли кандалы. В следствии безошибочно нашел слабые точки, которые показывали использование электричества. Тут любой станет бешеным. Он, конечно, далеко не фанат телячьих нежностей, скорее наоборот. Но пытать эту оболочку тигра все равно, что пытать младенца, чтоб демон из него внутри вышел наружу.        Задумавшись на пару минут, брюнет прикоснулся к кандалам. Они за секунды рассыпались, давая свободу этому существу. Последний же в свою очередь ошарашенно посмотрел на мужчину перед собой. В градиентных глазах читался явный шок, а его же руки рефлекторно стали тереть запястья, на которых уже была до красна стёрта кожа. — Благодари что я пришел, а не кто-то иной. — причем сказал он это без тени гордыни, понимая что так и есть и щадить бы его не стали — Ты хоть и опасное, но по истине глупое животное, которое не сможет навредить, пока не попросят. Достаточно полезно. Ты хоть говорить умеешь?        Ни издав ни звука, тот кратко кивнул, а при попытке что-то действительно сказать только издал неуверенный хрип. Видимо он долго не был в этом облике, и голосовые связки почти атрофировались.        — Не напрягайся, иначе оставшиеся порвешь. — потребовал Рю, поднимаясь на ноги и отходя к двери — Выходи из этого гнилого места и осваивайся. Теперь это твой новый дом. Но помни, будешь гадить по углам — пристрелю.        Развернувшись спиной, рука при попытке открыть дверь остановилась в тот момент, когда он услышал тихое и надрывное «спасибо». Было видно шок парнишки. Он не ожидал что это получится с первого раза, но, наконец, появилась удачная.        — Отдыхай — наконец без холода бросил Рю, выходя из помещения, не закрывая за собой дверь.

***

Так и начались достаточно необычные будни в организации. Изначально даже следа тигра не было в помещении. Он привыкал. Многие говорили, что он сбежал. Акутагава не верил и не опровергал эти слухи. Ему давало уверенность то, что каждую ночь при чутком сне он слышал тихий скрип двери. После шорох постельного белья, где-то среди промежутков сна тепло и явную тяжесть на себе. Иногда лёгкую дрожь того самого тела, когда он невзначай клал руку на теплую спину, но на утро никого не было и только лёгкий клочок серой шерсти давал понять правдивость его догадок.        Некоторое время спустя, тигр стал более смелым. Иногда его можно было заметить в извилистых коридорах в течение дня, но только пока он не заметил слежку. Тогда он вновь прятался. Он ещё боялся людей в этом месте, ведь помнит, что они делали с ним. Единственный кого не боится, так это Рюноске. Оборотень всегда знал, что этот человек его защитит. Но пока его связки не разработаны, он не мог себе позволить быть настолько неосторожным.        Дальше все пошло только лучше. Хотя как сказать. Тигра стали звать на задания. Но так как говорить «тигр» — это не удобно по отношению к человеку, им удалось выудить как звать его оболочку, а именно Накаджима Ацуши. Справлялся он неплохо, ни разу не подвёл. Но если ситуация выходила из-под его контроля, то был тот, кто всегда его защитит. Но он все ещё молчал и по прибытию вновь прятался. Это озадачивало Рю, если не сказать, что уже бесило. Поэтому он принял решение поймать эту вечно ускользающую ленточку.

***

       Был ранний вечер. Все возвращались с заданий и было достаточно рано. Но Акутагава объявил о том, что пойдёт на боковую раньше, зная кому на самом деле хотел донести эту информацию. Оказавшись в комнате, а после и в кровати спать совершенно не хотелось. Но вот вновь послышался скрип. Глаза брюнета тут же закрылись, делая вид сна. Традиционное поминание кровати, первые лёгкие прикосновения, но на этот раз сценарий немного поменяется. Рю тут же, но не резко, схватил тонкую кисть, вызывая у Ацуши и попытки выбраться.        — Угомонись, Ацуши. — как и в первый день перешёл на приказной тон Акутагава, при этом меняя их местами и подминая под себя блондина.        — Акутагава-Сан я…я это… — тут же стал оправдываться Накаджима, понимая, что его застали за позорным занятием.        — Я знаю. — кратко оборвал лепет брюнет, не желая слушать заевшую пластинку — С первого дня.        Это помогло Ацуши, тут же замолчал, понимая в каком сейчас положении. Но не понимал одного. Почему ему позволяли это делать с первой ночи и решили раскрыть только сейчас? Почему…крепко прижимали к себе, при этом утыкаясь носом куда-то в шею. Неужели это такое издевательство? Как больно даже без всякой физической пытки.        — Простите Акутагава-Сан… — тихо прошептал Накаджима опуская голову и чувствуя, как при этом глаза мгновенно стали мокнуть он прекратил все попытки вырваться, но видимо зря.        — Не смей за это извиняться. — строго и ясно приказал Рюноске, сжимая тонкие и запястья вызывая слабый болезненный вздох, что дал возможность открыть чужие губы, но перед очевидными действиями он добавил — Не смей меня игнорировать.        — Вы о чё… — был в явном недоумении Ацуши, дальше ему говорить никто не позволил.        Прохладные губы коснулись мягких губ блондина, вовлекая пока что в мягкий, аккуратный поцелуй. Но уже даже от него, Ацуши было уже не по себе. Он никогда не испытывал подобных чувств, которые приносили такие незнакомые неизведанные ранее приятные чувства. Блондин не знал как действовать, это был его первый как его там называют поцелуй. Поэтому он просто смазано пытался повторить те же движения, не подозревая что он начинает делать попытки отвечать на поцелуй.        На свой страх-риск Акутагава на пару секунд отстранился от таких мягких губ, так же отпустил кисти. Но Ацуши не предпринимал попыток ни сбежать, ни закатить истерику ,испуганно вжимаясь в изголовье кровати. Напротив, Накаджима прилежно лежал под ним. Немного, конечно, растерян, но достаточно доволен. Градиентный взгляд был немного затуманен, но все ещё сквозь пелену был направлен на брюнета.        — Акутагава-Сан …        Ацуши хотел кое-что попросить, как тут же осекся. При этом решил сделать одно рисковое действие. Не зная, что у людей это достаточно смелый шаг, особенно когда тебя застали врасплох.        Поднимаясь в сидячее положение Ацуши достаточно смело обвил руками чужую шею, касаясь уже знакомых губ. Только более смело, желая, чтоб это чувство вновь вернулось к нему. Хотя он точно не мог знать, что чувствует дорогой ему человек. Но он явно показал, что чувствует, когда после секундного шока повалил это изначально невинное создание вновь на кровать, а после и вовсе проник в ротовую полость изучая все как можно больше и быстрее.        От такого напора Ацуши слабо застонал, при этом немного напугавшись. Вновь толком не понимая, что сделал. Но понял, что брюнету это понравилось, ведь руки его пошли дальше, от чего появились слабые мурашки. Многое, что сейчас происходило с ним было ему не знакомо, но так приятно, что он решил просто отдаться течению. Точнее в руки Рю, ведь он единственный, кому он полностью доверяет.

***

       — Повторюсь, Ацуши, не смей меня игнорировать. — уже спокойно проговорил Рю, но скорее, как просьбу нежели приказ, глядя на белую макушку, что лежала у него на коленях, иногда ёрзая.        Рю сидел на кровати, читая очередную книгу, пока Ацуши как можно удобней укладывался головой на тёплых коленях. Это было намного удобнее, чем грязная куртка, которую он нашёл в одной из кладовых.        — Я думал, что буду вам мешать. Ведь я никто, по сравнению с вами. В таком облике я особенной пользы не приношу и могу только раздражать. — признался Накаджима, тихо выдыхая и поднимая взгляд на Акутагаву.        — Не люблю это делать. Но вновь повторюсь — тяжко выдыхая, брюнет отложил книгу, при этом чувствуя себя воспитателем перед ребёнком, который не понимает его с энного раза, притянул к себе за руку это бедовое чудо, смотря прямо в градиентные глаза, стараясь там найти понимание — Не смей меня игнорировать, ведь ты мне дорог.        Запечатывая этот факт и последующие слова продолжительным нежным поцелуем, а после уложил его рядом. Накаджима понял, что действительно должен благодарить всех, кто был причастен к тому, что в тот день в подвал спустился именно Акутагава-Сан и смог увидеть в нём что-то помимо страшной или нелепой оболочки, которая не на что не годится.