Условие

Август, 2000 год Малфой-мэнор Лира никогда не спала на прогулках. Она смеялась, поворачивалась, пыталась до всего дотянуться, но никогда не засыпала. Зато после прогулки она надолго отключалась, и родители могли спокойно отдохнуть, ни о чем не переживая. Видя, что дочка устала, Драко повернул коляску и направился к дому. Его жена в последнее время плохо себя чувствовала и предпочла остаться в постели. Вторая беременность протекала совсем не так хорошо, как предыдущая. Во-первых, она была незапланированной. Только родилась Лира, а уже через три месяца они узнали о новой беременности. Хоть это и стало неожиданностью, Драко обрадовался такой новости. В семье Малфоев давно не было двух и более детей, обычно рождался один сын. Во-вторых, токсикоз. Когда Гермиона носила Лиру, даже намека на него не было, а сейчас ее постоянно тошнило. В-третьих, постоянная головная боль и усталость. Его жена почти перестала выходить из спальни. Целитель говорил, что к концу первого триместра все придет в норму, но до этого времени еще нужно дожить. Зелья не помогали, она все также чувствовала себя плохо. Плюсом ко всему, постоянная тошнота и головные боли не давали Гермионе уснуть. Перед тем, как отец повел дочь на улицу, она прилегла в попытке заснуть, поэтому Драко понес ребенка не в их спальню, а в детскую. Там за дочкой приглядит ее домовик, и, если Лира раскапризничается, что крайне маловероятно, маму не разбудит. Уложив дочку и удостоверившись, что она не осталась без наблюдения, Драко пошел в спальню проверить, как себя чувствует его жена. Остановившись у двери, он прислушался. Тишина. Либо она заснула, либо отчаянно пыталась это сделать. Решив осторожно проверить, Малфой приоткрыл дверь и, увидев что-то красное на полу, резко вбежал в комнату. — Саурон! Живо сюда! — заорал он в ужасе. Драко подбежал к своей жене, которая валялась на полу в луже крови и не подавала признаков жизни. — Хозяин звал… Мерлин! — Срочно за Дженкинсом! — Саурону никогда не нужно было повторять дважды. Он исчез, а в это время Драко пытался привести жену в чувство. Кровь еще шла и она была теплой, дыхания не ощущалось, пульса он не чувствовал, но был уверен, что его жена жива. Менее чем через минуту домовик появился вместе с целителем. — Мерлин и Моргана! — только это смог озвучить целитель. После этого он вмиг оказался у пациентки. Нацелив на нее палочку, он произнес заклинание и вздохнул с облегчением. — Она жива. Я попрошу Саурона перенести меня с миссис Малфой в госпиталь, там ей помогут. Мистер Малфой, я вышлю вам сову, как только она будет вне опасности. Малфой только кивнул и молча наблюдал, как целитель исчезает вместе с его женой. Он хотел пойти с ними, но спорить сейчас не было смысла. Его жена умирает, и это только отняло бы время. Он посмотрел вокруг себя: все было в крови. Он даже не думал что в человеке ее так много. Его руки и одежда уже пропитались ею. Даже во времена Волдеморта он не видел столько крови, а ведь именно в этом доме частенько пытали пленников. Кровь. Это кровь его жены и нерожденного ребенка. Было ясно, что малыша уже не спасти, и поэтому он молил Мерлина, чтобы хотя бы Гермиона выкарабкалась. Как же много крови! На секунду Драко забыл, что он волшебник и испугался, что эти красные пятна останутся на полу и одежде навсегда. Что этот запах никогда не выветрится из комнаты. Саурон вновь оказался в комнате. — Хозяин, мистер Дженкинс и миссис Малфой доставлены в госпиталь. — Саурон, — начал Драко. — Я хочу, чтобы ты вернулся в госпиталь и, как только жизни Гермионы ничего не будет угрожать, сразу же прибыл сюда и сообщил мне об этом. Я не собираюсь тратить лишнее время, ожидая совы. Возвращайся туда и не мешай никому! — Да, Хозяин, — домовой эльф исчез. Тем временем Драко написал письмо своей матери с просьбой побыть с Лирой, пока он будет решать проблемы и отправил это письмо с другим эльфом. Пока Малфой очищал себя от крови и отмывал страшный запах (заклинания ему показалось мало), его мать уже прибыла в мэнор. Он вкратце рассказал ей ситуацию и она согласилась остаться на любое время, которое им потребуется. Драко не помнил, сколько они ожидали новостей из госпиталя, но когда прибыл Саурон, он с облегчением выдохнул, отправил домовика очищать спальню от крови, а сам отправился к Дженкинсу в кабинет. Целитель сидел у себя за столом. Было видно, что он устал. — Мистер Малфой, присаживайтесь, — указал он на кресло напротив своего. — С вашей женой все в порядке. Насколько это сейчас возможно. Ребенок, к сожалению, не выжил. Кровопотеря была огромной, но мы дали ей крововосполняющего зелья и будем поить ее им каждый час, пока она полностью не восстановится. — Она полностью поправится? Сможет еще иметь детей? — со страхом спросил обеспокоенный муж. — Насчет детей я пока ответить не могу. Нужно немного подождать, будем решать проблемы по мере их поступления. Физически она скоро восстановится, дней за семь-десять. А вот психологически… Я не знаю. Тело куда быстрее излечивается, чем душа. Мистер Малфой, я знаю, что вам это не понравится, но учитывая обстоятельства, при которых ваша жена сюда попала и, вспоминая случай месячной давности, я бы хотел чтобы Гермиона осталась тут не на две недели, а минимум на несколько месяцев. — Так долго? — Вы же знаете, никакие зелья не восстановят психическое состояние пациента. Тут нужна длительная терапия, и три месяца — это меньший срок, который возможен. Вспоминая что произошло, я ставлю ей срок, примерно, пять-шесть месяцев. Да, долго, я понимаю, но вы сами видите, что она нездорова. — Почему бы не лечиться на дому? Я могу воссоздать любые условия. — Мистер Малфой, — устало произнес целитель. — Вы же понимаете, что если вы и Лира постоянно будете рядом, она не выздоровеет. Извините за грубость, но именно вы создали почву для развития этой проблемы. Сейчас ей нужно побыть подальше от вас. Малфой спрятал лицо в ладонях. Он понимал, что сам во всем виноват. Но он так сильно любил ее, что не мог поступить иначе. — Хорошо, я понимаю, — наконец произнес Драко. — Что от меня требуется? — На данный момент только сменная одежда. Обычная, без изысков, не платья. Все-таки уже осень. Принадлежности первой необходимости. Если понадобится что-нибудь еще, я вам сообщу. — Да, конечно. Я сейчас же пришлю эльфа с нужными вещами. Также я попрошу вас писать мне о ее состоянии каждый день. Если нужны дополнительные траты — не вопрос. Я оплачу все что угодно, вы же знаете. Драко встал, подошел к двери, но вдруг обернулся. — Я могу увидеть ее сейчас? — Она спит. — Именно поэтому я и прошу ее навестить, в последний раз, перед долгой разлукой. Я же не наврежу ей, если она не будет знать, что я рядом? — спросил Малфой. — Пойдемте, — сказал целитель и повел его в нужную палату. Гермиона и правда спала. Ее сон казался таким спокойным, как будто не она всего несколько часов назад умирала в собственной спальне. Драко подошел к ней, опустился на кровать и провел указательным пальцем вдоль ее щеки. Осторожно поцеловал в лоб и попросил поскорее выздоравливать и вернуться домой. Ноябрь, 2000 года Министерство Магии Гарри Поттер сидел в своем кабинете, лицом уткнувшись в ладони. Менее часа назад ему кратко рассказали о болезни и лечении его бывшей подруги. А сейчас ему нужно было написать отчет о защите Малфой-мэнора, обо всем подозрительном в доме и о том, что он узнал. Гарри понимал, почему Малфой не хочет афишировать болезнь жены. Он сам бы предпочел такое утаить. И не важно, что Гермиона была мертва, ее сейчас и так не обсуждает только ленивый, а такая информация только разожжет интерес публики. Он нервно выдохнул и принялся за дело. Где-то через полчаса к нему в кабинет постучали. — Гарри, можно? — спросили за дверью. — Да, Министр, конечно. Вам-то можно и не спрашивать, — Кингсли Бруствер закрыл за собой дверь и сел на стул. — Ты что-нибудь выяснил? — Да, я проверил территорию замка, осмотрел все ворота, но не нашел бреши в защите. Также Малфой рассказал мне о том, где была Гермиона последние три месяца и я, честно говоря, не хотел бы вносить это в дело. — Почему? Муж уже рассказал, что она болела. — Да, но с ней случилась неприятная ситуация, и он боится любой утечки. Не обижайтесь, Министр, но я его понимаю. — Ладно, предоставь воспоминания Корнеру. На секунду Гарри завис. — Корнеру? Долиш занялся другим делом? — Нет, просто сейчас он не будет руководить этим делом, только помогать в расследовании. По крайней мере пока. — Сэр, — обратился мракоборец к Министру. — Что-то случилось? — Пока ничего сказать не могу, но если некоторые данные подтвердятся, Долиш будет отстранен от дел на неопределенное время. Я прошу тебя не распространяться пока об этом. Даже лучшему другу пока не говори, завтра все будет ясно. — Хорошо, — Министр уже собирался уходить, как Гарри вспомнил еще кое-что. — Сэр, извините, но Долиш дал мне указание взять образцы ДНК ребенка Малфоев. Кому мне их отдать? — А зачем они вообще Долишу понадобились? — удивился Бруствер. — Было высказано предположение что ребенок не их. Однако, увидев девочку, я абсолютно точно могу сказать, что это ребенок Гермионы и Драко. Очень похожа на них. — И Малфой так легко согласился на это? — Я сказал, что нам нужны образцы ДНК близкого родственника, для подтверждения того, что это Гермиона. — Хорошо. Отнеси главному судмедмагу. Он знаком с этой магловской процедурой. Еще что-нибудь? — у самой двери спросил Министр. — Да, сэр, последнее. Завтра на допрос прибудут целитель и персональная сиделка Гермионы. Сиделка была приставлена к ней при поступлении и шесть дней в неделю ухаживала за больной. Я и Долиш опросим их. — Долиша сейчас можно нагружать только бумажной работой. Никаких выездов, осмотров и допросов, — Гарри кивнул. Он не понимал, что такого мог сделать Джон, что теперь его могут уволить. За время работы с ним он показывал себя только как отличный начальник и мракоборец. Даже Дамблдор в свое время хвалил его. Декабрь, 2000 года В девять утра в кабинет Гарри постучали. К нему зашел мистер Дженкинс и молодая девушка, всего на несколько лет старше самого мракоборца. Первое, что бросилось ему в глаза — ее волосы. Длинные, вьющиеся, как у Гермионы. Карие глаза, невысокая, в магловской одежде, как любила покойная. Видимо, замешательство было написано у него на лице, и Дженкинс попросил девушку выйти. — Мисс Донован очень талантливый колдомедик и хорошая сиделка, но у нее, как и у многих девушек, есть свои бзики. Дейзи восхищалась Гермионой, поэтому пыталась быть немного на нее похожей. Не смотрите так на меня, мистер Поттер, в этом нет ничего криминального. Она восхищалась миссис Малфой и, возможно, симпатизировала ее мужу, но она не пошла бы против правил. — Симпатизировала Драко? А разве это не нарушение правил? Она заинтересованное лицо. — Я понимаю, как вам это видится, однако уверяю, мисс Донован абсолютно безобидна. На работе она всегда вела себя профессионально. Плюс ко всему, у нее недавно появился молодой человек, и мистер Малфой ей уже не нужен. Вообще, все это было неважно, так как Драко нельзя было навещать жену, и он так и не увиделся с ее сиделкой. — Мне все равно кажется, что это неэтично, — продолжал гнуть свое Поттер. — Имея полный доступ к Гермионе, она могла ее травить или похитить. На данный момент она — главная подозреваемая. Она последняя видела жертву. — Вы можете ее допросить. Очень хорошая и честная девушка. Ответит на все ваши вопросы. Только не про состояние пациентки. Правила запрещают. — Да-да, я помню. Вы не могли бы перейти в соседний кабинет? Вас опросит другой человек, а я бы хотел поговорить с Дейзи Донован. Дейзи вошла в кабинет и улыбнулась молодому мракоборцу. — Мистер Поттер, — обратилась к нему сиделка. — Приятно с вами познакомиться. Я Дейзи, о чем вы, безусловно, уже знаете. Целитель Дженкинс сказал, что вам нужна какая-то информация. — Мисс Донован, — кивнул Гарри. — Верно. Меня интересует все, что вы можете рассказать о Гермионе Малфой. Насколько мне известно, вы последняя видели ее живой. Вы не могли бы рассказать о последнем часе с ней? — Да, конечно. Меня вчера предупредили о нашей беседе, поэтому я целый вечер вспоминала все, что может быть важным. В последний день все было как обычно, по расписанию. Она была очень пунктуальна, всегда придерживалась режима и делала все, что назначали целители. Первое время она была замкнута, но в последний месяц уже шла на контакт с остальными пациентами, правда не поддерживала близкого общения с кем-либо из них. Стандартное «Привет — Как ваши дела? — Пока». В последний раз, когда мы виделись, я отвела пациентку в ее палату и мы немного поболтали, прежде чем я ушла. — О чем вы говорили? — Я упомянула о том, что ее муж придет ее навестить через несколько дней. Она очень обрадовалась этой новости. Гермиона призналась мне, что сильно скучает по семье и не может дождаться возвращения домой, к мужу и дочери. — Мисс Донован? Разве визит ее мужа не должен был оставаться тайной для Гермионы? — Что? Н-нет, то есть я не знала об этом. Я случайно услышала разговор мистера Дженкинса с другим целителем, они говорили о скором приходе мистера Малфоя. Я не знала, что Гермиона не должна об этом знать, правда! — Насколько я знаю, вы интересовались Драко Малфоем, — услышав это, Дейзи улыбнулась. — Целитель вам это рассказал? Да, я училась с мистером Малфоем и вами в одно время в Хогвартсе, только на три курса старше. Помню, мечтала, что кто-нибудь из чемпионов поведет меня на Святочный Бал. Но Виктор Крам пригласил Гермиону, а вас одного было сложно застать. Да и постеснялась я сделать первый шаг, — предалась воспоминаниям она. — Однако, я не такая охотница на мужчин, как это может показаться. Понимаете, не просто девушке с ребенком найти порядочного человека. Узнав от мистера Дженкинса о том, что мистер Малфой очень любит свою дочь, я подумала, вдруг он полюбит и мою. Размечталась я. А прическу я сменила не из-за Гермионы. То есть она подала мне идею, но я давно мечтала что-нибудь сделать с волосами, а ее локоны были такими шикарными, что и я не удержалась от подобной прически. Между прочим, Гермиона оценила мой новый образ. — То есть вы отрицаете свою заинтересованность в муже своей пациентки? — Да, конечно. Мысль проскакивала, но я не делала каких-либо шагов для его обольщения. Мерлин всемогущий, я с ним даже не встречалась ни разу после окончания Хогвартса. Уверена, что он меня даже и не помнит. — Хорошо. Я все записал. Что-нибудь еще? Вспомнили ли вы что-то важное вчера? — Да, секунду. У меня все записано, — она стала активно рыться в своей сумочке. — Ой, а я искала эту вещь на прошлой неделе, — улыбнулась Донован. — Так, вот. Миссис Малфой ни с кем не переписывалась, посетителей у нее не было, однако иногда ей казалось, что за ней следят. Она всегда выбирала места для прогулок с открытой местностью, где нет больших деревьев и статуй. — Разве в ее любимом месте не стояла статуя? Дженкинс говорил, что она была повреждена. — Да, но она совсем небольшая. Думаю, она остерегалась мест, где можно спрятаться. За той скульптурой это было невозможно. Как-то она сказала, что за ней следили еще в школе. Не знаю было ли это плодом ее воображения или вызвано недугом, но говорила она об этом нечасто. Раза два упомянула, вскользь. И еще, я заметила, она не очень доверяла людям. То есть за три месяца, кроме меня, она ни с кем активно не общалась, не считая дежурных фраз. Я слышала, что раньше у нее не было проблем с этим. — Да, Гермиона умела заводить друзей. Что-нибудь еще? — Нет, извините, это все, что я вспомнила. — Хорошо, ознакомьтесь с моими записями и, если все правильно, распишитесь внизу. Также я попрошу вас далеко не уезжать. Если еще что вспомните — сразу обращайтесь ко мне. Возможно, вы еще понадобитесь. Если такое случится, я напишу Дженкинсу с просьбой отпустить вас с работы. — О нет, не нужно! Я уволилась после пропажи миссис Малфой. — Почему? — Это стало ударом для меня. Я чувствую свою вину за то, что она пропала. Я на следующий же день написала заявление по собственному желанию. — Ясно, спасибо, — ответил он, получая подписанный пергамент из ее рук. — Ну что ж? Вроде все. Вы можете быть свободны. — Эм-м. Мистер Поттер? Извините, но не могли бы вы проводить меня до выхода? Министерство такое огромное, я боюсь заблудиться. Гарри опешил. Она с ним флиртует? На рабочем месте? Во время расследования убийства ее пациентки? — Прошу прощения, но не могу. Дела не ждут, — «разочарованно» вздохнул Поттер. — Пойдемте, я найду вам сопровождающего, — он открыл перед девушкой дверь, вышел сам и осмотрелся. — Астория! — позвал он. — Вы не могли бы проводить мисс Донован до выхода? Она боится заблудиться. — Не стоит, — чуть надула губки Дейзи. — Я вспомнила, где выход. Прощайте, мистер Поттер. Жду нашей следующей встречи. — Милая девушка, — с сарказмом сказала Астория. — Не то слово, — «подтвердил» Гарри. — Я хочу, чтобы изучили ее личное дело, попроси Грэтхема этим заняться, — Гринграсс кивнула. — И еще мне нужен отчет судмедмага. Вчера он сказал мне, что утром уже будут результаты. Попроси вторую ассистентку забрать их. — Ее еще нет. Я сама за ними схожу, когда передам информацию Грэтхему, — улыбнулась Астория. Тем временем в кабинете Министра магии была напряженная обстановка. На руках у Кингсли было слишком много улик против Джона Долиша. Глава мракоборческого отдела никогда не был замечен ни в чем плохом. Он верно служил последним четырем министрам, был членом Визенгамота, взбирался по карьерной лестнице, но то, что недавно всплыло, могло положить конец его карьере. Уже полчаса Бруствер морально готовился к тяжелому разговору. Они с Джоном были не только коллегами, но и довольно близкими друзьями. В дверь постучали. — Министр? Можно войти? — Да, Джон, заходи. Джон Долиш зашел в кабинет и сел напротив Министра магии. Он знал, что что-то не так. Вчера его вызвали на странный разговор, его практически допрашивали. Он не понимал, что происходит. Кингсли решил не тянуть василиска за хвост и просто передал ему копии документов. По мере их прочтения лицо читающего бледнело, а пальцы начали дрожать. — Это неправда! — вскочил Долиш. — Это все клевета. Я готов опровергнуть каждое слово. — Все факты проверены и подтверждены, — заметил Бруствер. — Джон, мы нашли палочку. — Нет, ты не понимаешь. Это стопроцентная ложь! Кто-то пытается меня подставить! Кингсли! Сколько лет мы работаем вместе? Неужели я дал хоть повод в себе сомневаться? Министр думал об этом со вчерашнего дня. Это правда, Джон ни разу не давал повода подозревать его в чем-то темном. — Единственное, что сейчас тебя полностью оправдает, — Сыворотка правды, — вынес свой вердикт Министр. — Если ответишь по каждому пункту обвинения под ней, начнется разбирательство. Ведь если окажется, что ты не врешь, то кто-то из верховных чиновников пытается тебя подставить. Мелким такое не под силу. Долиш задумался. Если ему начнут задавать вопросы под Сывороткой, то на свет может выйти то единственное, что он скрывает. А за такое его не то что уволят, его отправят в Азкабан. Если он доживет до Азкабана… — Я не могу, — тихо ответил он. — Кингсли, нужно придумать что-нибудь еще. Умоляю, не разрушай мою карьеру. — Извини, но сейчас я могу тебе предложить только увольнение по собственному желанию. Иначе начнется громкое разбирательство. Представляешь, какой шум поднимется? Нам сейчас и так шумихи хватает. Долиш смотрел на Бруствера и понимал, что тот прав. — Заявление будет у тебя на столе к вечеру, — сказал он и вышел из кабинета так резко, что чуть не пришиб девушку, пробегающую мимо кабинета Министра. Ему срочно нужно было выпить. И обдумать дальнейшие действия. Кто мог так его подставить? Малфой? Да нет, с чего вдруг? Их связывало всего одно дело, которое хорошо закончилось. Кто-то метит на его место? Так он бы и сам через полгода перешел в другой отдел, это знали все. Не бывшая же это девушка мстит? Долиш был так поглощен своими размышлениями, что не заметил преследующего его человека.