Прости меня, прости меня, Прости, мой брат, Сокрытая тайна, не будет очищена, Ты называешь меня грешником, Что я могу ещё сказать?
Фанаты, кто-то из них плачет, кто-то ликует, а кто-то просто молча слушает, чтобы не мешать ни себе внимать словам и движениям на сцене артиста, ни Тэхёну, который просто счастлив оказаться здесь. У него скупая слеза по щеке катится, и тут же смахивается рукой Тэ. Нет, он не хочет, чтобы кто-то за него волновался. Он и так слишком много просит. Аплодисментов, поддержки и любви. Слишком много для него одного.Прости меня, прости меня, Прости, моя сестра, Сокрытая тайна не будет очищена, Поэтому я плачу, Прошу, высуши мои слёзы.
Вся его семья погибла в авиакатастрофе, когда летела в Канаду, чтобы сделать операцию сестре. Мама, папа, младшие брат и сестра: все погибли. Перед отъездом папа сказал только одно: «Тэхён, я тебя прошу послушать меня и поступить в университет на фармакологический факультет. Ты прирожденный фармацевт и сможешь продолжить мое дело в будущем. Сможешь и дальше создавать лекарства для тех, кому они жизненно необходимы. Если не захочешь — я пойму, просто подумай об этом». И улетел, оставив тем самым его одного в этом страшном мире, без поддержки, без семьи, без любви. Каждый год он приходит на могилы погибших родственников и плачет. Плачет искренне и рассказывает обо всем, что с ним приключалось. Рассказал даже про гей-клуб, ссылаясь на то, что нашел применение своему таланту к танцам, не мешая основной учебе. Рассказал, что ему через год защищать диплом, и что учеба идет прекрасно. Ради семьи он учится не покладая рук, работает и лишь изредка берет из своего полученного наследства деньги. Пока он вспоминал, то на секундочку заметил, что уже несколько минут до него яро пытаются достучаться, разрывая телефон беспрерывными звонками, но Тэхён стоит неподвижно, глядя в одну точку и уже истлевшую сигарету из рук не выпуская, думает: «Пора бы уже забыть обо всем и жить дальше, перестань жить прошлым, двигайся только вперед». Время идет как-то удивительно быстро, ведь он даже не успевает очнуться от глубоких размышлений, как кто-то его трясёт за плечи. И этим кем-то оказывается его друг Мин Юнги. Смотря взволнованно, он что-то кричал, но Тэхён будто контуженный — ничего не слышал. Словно в омут провалился и со дна на друга смотрит. Тэхён думает, что умирает потихоньку и нужно перестать за последнюю ниточку держаться, глаза закрыть и все закончится, но его будто вытаскивают из омута, и окружающие шумы города приобретают свои естественные оттенки, в глаза возвращается ясность, и Тэхён видит, что он уже не в переулке, а у себя в гримерке на диване. В голову врывается голос Юнги-хёна, сотрясая, кажется, землю под ногами: — Тэхён, очнись, Вишенка. Ким Тэхён, мать твою! — Не ори ты так, голова трещит, — наконец подал признаки жизни Тэ. — Ты снова напился, алкаш? — если сказать, что Мин зол, то это будет очень грубая неточность, он в ярости. — Я не пил, я вспомнил прошлое… опять, — с грустной улыбкой сказал юноша, запивая водой принесенные Юнги таблетки. — Эти приступы у тебя стали случаться слишком часто, может, стоит сходить к психологу? — Юн всегда был очень заботливым по отношению к друзьям, но в обществе он холодный, отчужденный, враждебный. Все, кто с ним хоть раз виделся, стараются либо к нему стать ближе, потому что он прекрасен, либо больше никогда не пересекаться. Ну, еще бы, вечно спущенная на глаза пепельная челка, множество сережек на ушах, септум в носу, весь в татуировках и только Тэхён знает, что под сердцем у него набито имя его горячо любимой собачки Холли. Он вылетел с последнего курса универа и стал писать тексты песен и музыку. Его руки будто созданы для фортепьяно, а его прокуренный хриплый голос, но в то же время сладкий и терпкий, так и просит, чтобы им зачитывали тексты. — Чтобы он меня в психушку отправил? Ну уж нет, спасибо, друг, — Тэ до смерти боялся врачей, а в особенности психологов и хуй знает кого еще в этой сфере. — Вообще-то в психушку отправляет психиатр, а психолог всего лишь побеседует с тобой, выпишет что нужно и все. А за тобой остается только ходить к нему регулярно и принимать все, что тебе скажут. — А если мне скажут принимать наркоту, то я тоже должен буду это делать? — Дурак, что ли? — отвесил подзатыльник другу Мин. — Даже если бы ты захотел, тебе бы не дали наркоту. Ее дают только в особых случаях и в точно отмеренных дозах, чтобы просто успокоить тебя и не вызвать зависимость. — И в кого ты такой умный, а Шуга? — сказал Тэ, почесывая затылок. — Сам в себя. Пошли домой, психопат, — подъебал Мин. — Э-э-эй, я не псих, просто со своими странностями, как и все в этом мире. Как я всегда говорю, каждый в этом мире псих, просто кто-то спалился, а кто-то нет. И они пошли домой, шутя и смеясь на всю улицу заливисто, от чего прохожие на них странно косились. По дороге они зашли в магазин, потому что Мин сказал, что в холодильнике мышь повесилась, накупили всякого разного, не забыв про любимые вкусняшки и немного алкоголя в виде пары бутылок соджу. Шуга и Тэхён живут вместе с тех самых пор, как познакомились в университете, потому что так дешевле. Они раньше учились на одном факультете, но на разных курсах: Юнги на последнем, а Тэхён на первом, потому что Юнги старше его на три года, но потом Мин был отчислен с последнего курса за неуспеваемость и прогулы. Мин не шибко расстроился, ведь ему не нравилась вся эта химическая тема, кроме наркоты, поэтому после того как он «окончил» учебу, то занялся изготовлением наркотиков, но очень быстро закончил, потому что какой-то парень кончился после их употребления. Так и не ясно, от передоза или это Шуга что-то нахимичил, но он чуть не попался, поэтому пришлось свернуть лавочку и сжечь все, что могло бы помочь полиции в расследовании. Потом он уехал на пару месяцев обратно в родной город Тэгу, чтобы переждать и не подвергать опасности Тэхёна, а второй в свою очередь познакомился с Чонгуком в том самом клубе, где Юнги подрабатывал рэпером и танцором иногда. Они встречались пять месяцев, а потом Чон уехал в штаты на учебу, сказав, что, скорее всего больше не вернётся. Тэхён много страдал, пытался найти замену, спал с девушками и парнями, и каждый раз расставался с ними, потому что вспоминал Чонгука во время секса. Со временем его руки и шея покрывались многочисленными тату. И теперь даже места не осталось, куда ставить клеймо. Его единственным болезненным клеймом стал лишь огромный шрам на сердце, оставленный Чоном. Дойдя до дома и не успев распаковывать пакеты с продуктами, Юнги позвонил его друг Ким Сокджин: — Джин? Тебе что-то нужно? — подозрительно начал разговор Юн. — Почему сразу, как только я тебе звоню, то тебе кажется, что мне что-то нужно? — Обиженно и немного раздражительно ответил Ким. — Ладно, ладно, не кипятись, зачем звонишь? Немного помолчав, Ким неуверенно сказал, зачем позвонил Мину: — Да так… хотел позвать тебя в клуб, развеяться немного, пойдешь? — Не могу, у Тэхёна вновь был приступ, нужно с ним посидеть, — грустно ответил Шуга, отчего Тэ почувствовал себя виноватым и склонил голову вниз, разбирая пакет. — Бери его с собой, там с ним посидишь. — Не, брат, я не…. — не договорил Мин, как Тэ его перебил своим «Пошли!» на весь дом. — Слышу, малой тоже не прочь отдохнуть от рутины, давайте, выдвигайтесь, я и Джун вас ждем, тут еще пара наших друзей, возможно кто-то окажется в твоем вкусе. Адрес сейчас скину. Договорив, Джин бросил трубку, и Юнги отложил смартфон в сторону и спросил: — Тэ, ты точно в порядке? Может, посидим дома? — Нет, хён, — уверенно начал Тэхён, — я хочу поехать. Со мной все в порядке, не волнуйся. — Хорошо, тогда собирайся. Даю тебе пять минут. Не успеешь — я поеду один, — в такие моменты Юнги напоминал старшего брата, который затаскивал младшего в свою очередную опасную авантюру. Тэхён радостно побежал собираться, но в душе у него было странное чувство, будто случится что-то, что заставит его жизнь течь в совершенно ином направлении.