Second Time Around

Машина заурчала, как сытый котенок, но Мэг не торопилась покидать стоянку. Навигатор, смущенно краснея, показывал жуткие пробки в центре города, но кафе,в которое девушке нужно было попасть, к сожалению, находилось именно в центре. Телефон возмущенно запищал в сумочке, требуя ответить на звонок. Не нужно было быть гадалкой, чтобы понять, кто звонит. Конечно, начальница. С тяжелым вздохом Мэг нажала "Ответить". - Где тебя носит?! Джонатан УЖЕ сидит в кафе вместе со мной и ждет тебя! Я не знаю,чем его занять! - Стриптизом, - машинально ответила девушка. Начальница запыхтела в трубку, и Мэг мысленно сравнила её с недовольным ежиком. - Через три минуты ты должна быть здесь, поняла? Иначе я сама возьму у него интервью! - короткие гудки возвестили об окончании разговора. Девушка решила дойти до кафе пешком, спокойно, размеренно, никуда не торопясь. На самом же деле она почти бежала. Уже через пятнадцать минут Мэг увидела вывеску, похожую на ту, которая была нужна именно ей. Девушка сверилась с помятым листочком, который всю дорогу сжимала в руке, боясь потерять. И на листочке, и на вывеске было написано «Symphonie de goût». Мэг облегченно выдохнула и вошла в кафе под мелодичный звон колокольчика, висевшего на двери. То ли он был призван отгонять злых духов из посетителей, то ли ради оповещения сотрудников о прибытии нового гостя... Но на самом деле он лишь раздражал, постоянно позвякивая от неизвестно откуда берущегося сквозняка. Отпустив поцарапанную ручку двери, девушка огляделась. Довольно уютное место... Стены, окрашенные в нежно-персиковый цвет, много света, отражавшегося от многочисленных зеркал, хаотично расставленные искусственные цветы, причудливо изогнутые и поражающие воображение, и легкая неназойливая музыка. Пожалуй, идеальное место для интервью. Мэг остановилась на мгновение, чтобы бросить взгляд в одно из зеркал. Подмигнув самой себе изумрудно-зеленым глазом, девушка одернула подол короткого синего платья и прошла в центр зала.

***

Мерлин собирался не спеша - у него оставалась еще уйма времени. Он мог позволить себе опоздать, но не хотел этого делать, считая, что не имеет права заставлять людей беспокоиться. Вокруг него все время кто-то вился, то это был один из лысых серьезных дядечек, то очередная длинноногая длинноволосая, но совершенно безмозглая моделька, то представитель тех богачей, которые сделали ему состояние, покупая его фотографии. Одним взглядом Мерлин открыл ящик письменного стола, и документы, лежащие в нем, сами прыгнули к нему в руки. «Джонатан Хоувелл» - прочитал юноша и закати глаза. Как же он устал постоянно менять имена и фамилии! Кем он только не побывал за всю свою жизнь! Когда-то он был слугой Великого Короля,а сейчас он знаменитый на весь мир фотограф. Но почему-то работа слуги ему нравилась больше славы и денег, которыми он обладал. В который раз Мерлин окинул скучающим взглядом комнату, темную из-за задернутых штор. Солнечные свет резал глаза и напоминал о тех, кого Мерлин потерял: об Артуре, Гвейне, о Гвен, Персивале и Леоне, которых он похоронил, о Гаюсе, оставившем юношу немногим позже Артура, о Моргане... Мерлин встряхнул головой, отгоняя воспоминания о единственной девушке, сумевшей завладеть его сердцем и мыслями. Слишком больно вспоминать её улыбку, такую радостную, когда он только с ней познакомился, потом кровожадную, грустную, полную боли и разочарования в людях, окружающих её, предавших её, лучшую девушку на свете... Больно вспоминать её глаза, похожие на изумруды в одном из её любимых ожерелий, которое она не забрала с собой, покидая Камелот, и Мерлин оставил его себе, положил в шкатулку, и, изредка позволял себе касаться драгоценных камней, холодных, как само сердце Морганы...Больно вспоминать её голос, способный оживить мертвого своей мелодичностью или убить живого, гневом, живым, почти осязаемым... Больно вспоминать её последние слова : «Я была рождена, чтобы умереть... Я не убежала от своей судьбы, и тебе не удастся, Мерлин... Ты будешь страдать, я знаю это... Так страдай! Ты виновен в том, что стало со мной...» Больно вспоминать её руки, нежные, слабо держащие его локти в тот момент, когда меч пронзал её тело... Минутный порыв ярости, ослепивший юношу, лишил его смысла жизни... Жизни, которую он продолжал, надеясь, что он сможет найти способ воскресить её. Безмерно дорогие вещи, окружавшие юношу (спасибо одной из моделек, обладавшей хорошим вкусом), не могли заменить той чистой и искренней любви, которой он желал всем сердцем... Модельки, постоянно вертевшиеся рядом с ним, ничего не стоили, не могли тронуть его душу, наполнить её сладким волнением, которое испытывают лишь влюбленные. Многие из них просто тянули его в постель, думая, что это откроет им двери в мир богатых и знаменитых. А Мерлин, засыпая с очередной женщиной, пытался представить, что это Моргана, но сразу же одергивал себя, не желая осквернять образ любимой. Натянув совершенно простую рубашку, стоившую безумных денег, и обычные человеческие джинсы, «Джонатан» начал искать ключи, которые вечно терялись в самый неподходящий момент. В конце концов ему это надоело, и дом был заперт простеньким заклинанием. Как ни странно, но он юноша предпочитал ходить по городу пешком, не желая терять время в пробках, тем более, он мог наслаждаться прекрасной погодой. Мерлин даже подумал, что жаль терять такой хороший день, солнце светило и грело вовсю, будто кто-то на небесах забыл выключить лампочку в микроволновке, не было ни единого намека на облака, а ведь всю неделю шел дождь, и иногда юноше казалось, что еще немного, и по люди будут плавать прямо о улицам, обнимаясь с желтыми резиновыми уточками. Мерлин жил за городом, и ему потребовалось немало времени, чтобы добраться до места, где ему назначили встречу. Несколько дней назад ему позвонила какая-то журналистка, представившаяся Амелией Вагнер, и изъявила желание взять у него интервью, она и предложила встретиться в кафе «Symphonie de goût». В конце концов юноша подошел к нужному месту и вошел. Осмотревшись, он выбрал столик у окна. «Замечательно место, свет удачно падает, и... Стоп. Мерлин, это уже слишком, ты не на работе!» Так было всегда. он слишком много думал о работе, она затягивала юношу с головой, вытесняла все остальные мысли. Мерлин мог часы проводить за фотоаппаратом, пока не уставала модель, или не менялось освещение, когда он снимал природу. Едва Мерлин сел за столик, к нему подошла высокая блондинка, явно считавшая себя женщиной-вамп. Ярко-красное платье, едва-едва прикрывавшее её, составляло сильный контраст с короткой строгой стрижкой. - Здравствуйте, мистер Хоувелл. Я Амелия Вагнер. Вы меня помните? - девушка присела на мягкий диван. Кинув осторожный взгляд на её каблуки, Мерлин подумал, что при желании она может проткнуть ими его горло. Юноша сглотнул и решил не нервировать дамочку. «Да... Если ТАКАЯ будет брать у меня интервью...» - Конечно помню... Приступим? - Нет, вы неправильно меня поняли. Интервью буду брать не я. Сейчас приедет журналистка. - Простите, но... - Мерлин хотел сказать, что не понимает роли Амелии в этой истории, но просто не решился сказать это. - Я слышала, что вы много путешествуете. Расскажите что-нибудь об этом. Мерлин тяжело вздохнул и вспомнил несколько забавных историй, связанных с его пребыванием в Африке. Пытка длилась около четверти часа. За это время дамочка прервала юношу всего один раз, чтобы отойти и позвонить кому-то, громко и возмущенно что-то доказывая. Когда Мерлин начал думать, что в чем-то провинился перед небесами, в центр зала прошла девушка, прервав Амелию, рассказывающую о том, как трудно купить шикарное вечернее платье, которое выглядит не слишком бледно. Юноша схватился за край стола так, что костяшки его пальцев побелели. - Моргана?..