Ghost

Чонгук обернулся, вопросительно заломив бровь. Смяв его рукав клетчатой рубашки, Юнги топил взгляд в полу, старательно отворачиваясь от назойливого присутствия призрака. Маскировка — полный провал. — Может к берегу пойдём? — спросил он и, не дожидаясь ответа Гука, потащил его по лестнице. Переступая через ступени, Юнги выглядел так, словно убегает от кого-то. Ничего не понимающий Чонгук лишь следовал за ним, стараясь не споткнуться через поводок Холли, продолжающего принюхиваться к воздуху позади. Ступив на песок, Юнги с опаской оглянулся на лестницу и резко выдохнул, не обнаружив на лестнице никого, кроме Чонгука, озадаченно смотрящего на него. Парень тоже оглянулся, пытаясь понять, что же там такого. Поведение Юнги его смутило, но в ответ на его беспокойство старший лишь повёл плечами, сославшись на желание прогуляться. И тут снова появилась она. Развернувшись к берегу, Юнги увидел приветливо машущего призрака не более чем в десяти шагах от них. И стремительно приближающего к ним. — Я… это… сейчас приду, только схожу за водой в машину. Сушняк напал, жесть, — улыбнулся Юнги Чонгуку, рванув в сторону машины. Заторопившись, он, увязая в песке, рухнул вперёд, распластавшись на песке и не успев выставить перед собой руки. Вдоволь наевшись песка, Юнги тут же подскочил, показывая большой палец Чонгуку, кинувшегося к нему на помощь, мол, всё в порядке, так было задумано. Подойдя к машине, Юнги сплюнул попавшие в рот песчинки. Те, смешавшись со слюной, противно пристали к губам, и попытки стряхнуть их ладонью только усугубили ситуацию. — Поверить не могу, что ты меня видишь, — восторженно кружился призрак возле него, — Я так рада! — Уходи, прошу, — взмолился Юнги, складывая из указательных пальцев крест, — Чур меня, чур! Призрак посмотрел на него как на умалишенного, покосившись на вольную импровизацию распятия. — Да ладно тебе, я же совсем не хочу обидеть. Не надо мне ничего. Так, поболтать хоть с кем-нибудь, а то совсем скучно стало! Не можешь себе представить, каково это, ходить тут одной, я уже лет двадцать ни с кем не разговаривала, — затараторила девушка. — Серьёзно? То есть, никаких просьб найти твое тело или вершить возмездие и всякое такое? — Юнги облегчённо расслабил напряженные плечи, но тут же весь подобрался, — Точно? — Да сказала же — нет. Просто скучно. Ведь у нас, мёртвых, особых развлечений нет. А пугать народ мне было интересно только первые лет восемьдесят. Отлично. Просто прекрасно. У Юнги и так не жизнь, а постоянный стресс, а тут ещё и одинокие призраки в друзья набиваются. — Найди себе кого-нибудь другого тогда, — Юнги выглянул из-за машины, посмотрев, что делает Чонгук, благо тот был увлечён Холли, — Я не расположен к знакомству с призраком. К тому же не хочу, чтобы, заметив, как я разговариваю сам с собой, меня уложили в дурку вне очереди. — За паренька беспокоишься, — заулыбалась девушка, не упустив причину беспокойства Юнги, —Конечно, я бы за такого держалась руками и ногами. Будь у меня тело, разумеется... Юнги спрятал лицо в ладонях, издав слёзный судорожный вздох. Ей-богу, в следующей жизни он должен родиться камнем, искупив в этой грехов на сотню лет вперёд. Чтоб вся эта мистика, приправленная сумасшествием, проходила мимо него. Лежи себе огромным валуном и горя не знай. Меньше всего он хотел, чтобы Чонгук принял его за чокнутого из-за несчастного призрака девственницы-самоубийцы, с коим Юнги шушукается за машиной. Злость наполнила его по самую макушку. Он не мог позволить этому случиться. Нат тудей. Прикинув возможные пути выхода из этой несколько комичной, не будь она такой печальной, ситуации, парень решил, что наиболее успешной будет тактика верного игнора. Наградив призрака злым взглядом, он остервенело выдрал из сумки-холодильника бутылку с водой. — Послушай, — выдавил из себя Юнги, выделяя каждый слог, — у меня совсем нет настроения общаться с представителем загробного мира. Так что проваливай! Слышишь?! Девица удивленно захлопала глазами, раскрыв рот для явно обидного словца… но не успела. Призрак испарился, растаяв в воздухе и оставив ошеломлённого парня наедине с самим собой. Покрутившись на месте, он едва не захлопал в ладоши от радости. Действительно исчезла! — Не позволю портить мою жизнь! — прошипел Юнги, угрюмо топая к Чонгуку, плескавшемуся в Холли водой. Пёс щурился от едва долетающих до него капель и убегал, тут же возвращаясь к хохотавшему Чонгуку, оглашая округу лаем. Досталось и Юнги. Проделки младшего от чего-то не усугубили хмурую складку меж тёмных бровей. Та исчезла сама, не устояв перед широкой улыбкой, появившейся на губах. Испорченное прежде настроение заметно улучшилось. Чонгук сидит на корточках, грея под боком замёрзшую от холодной воды ладонь. Он смотрит своими глазищами снизу вверх на Юнги и ему нравятся такие яркие глаза парня, в которых отражается каждая искорка света. Глаза у Чонгука карие, почти чёрные, будто заполненные горьким шоколадом. В них Юнги видит своё отражение. — Долго ты. Я уже успел заскучать. Бутылка захрустела от сдавивших её худых пальцев. Скучал? Это потому что Чонгуку стало скучно или от того, что он скучал по нему? Юнги протянул парню воду, и тот жадно отпил глоток, обхватив губами горлышко и сжимая пластик. — Меня так долго не было? — спросил старший и поперхнулся от многозначительного взгляда. — Ты не представляешь, как долго, хён. Я очень скучал, — улыбнулся тот, напуская на себя беззаботную улыбку. Чёртов провокатор, кокетничает, как пить дать. Они перекусили так предусмотрительно купленными заранее Юнги бургерами с колой, и Чонгук с наслаждением улёгся на боку на пледе, подложив под голову руку. Шум волн ласкал уши. Украдкой осмотревшись вокруг на предмет паранормального, Юнги почувствовал, как ёкает сердце от напряжения. Такими темпами у его гардероба есть вероятность смениться на смирительные рубашки. Надо точно пропить успокоительное. Успокоился он лишь тогда, когда вокруг не оказалось никого кроме парочки вдалеке, гуляющей вдоль берега. Прикрыв глаза, Юнги вслушивался в звуки моря, вдыхая полной грудью солёный воздух. Решение возвращаться было принято только ближе к вечеру. Вдохновение, покинувшее Юнги, вернулось в стократ. Всю дорогу до дома у него в голове звучали аккорды, и, зайдя в квартиру, не прикасавшийся к синтезатору до этого около месяца (за исключением протирания пыли), он тотчас подошёл к нему. Провёл по чёрно-белым клавишам. Мелодия уже звучала в нём, стоило лишь позволить ей литься из под пальцев. В неё он вложил все эмоции, бушующие внутри. Впервые увидев Чонгука, он не испытал никакого трепета, только чистое любопытство, не устояв перед тем, чтобы посмотреть, к кому приведёт нить. Теперь всё немного иначе. Пальцы порхали туда-сюда, привнося в этот мир частичку чувств Юнги, не в силах объять их целиком. Странная штука, эта судьба. Мелодия лилась. Она была нежной, немного взволнованной с щепоткой грусти, таким, как чувствовал себя сам Юнги. И лишь когда он выплеснул всё, пылающее внутри, когда последняя нота затихла, Юнги устало опустил руки. Возможно, эта мысль действительно безумна, но.. он готов поверить в то, что Чонгук может стать особенным человеком в его жизни.

***

Восхитительным утром понедельника Юнги попал на работу раньше обычного (к своему и коллег удивлению) и застал Чимина в окружении фантиков. Тот с блаженством прикрыл глаза, поедая очередную шоколадку. Юнги с интересом посмотрел на него, оценивая нехилую кучку разноцветных обёрток. Обычно Чимин держал себя в руках, понимая, что все углеводы нещадно откладываются у него на боках и на без того сочной заднице. — Будешь? — спросил парень, отчего-то не спеша протягивать Юнги сладость. В уголках рта остались тёмные крошки глазури. — Буду. — Я надеялся, что ты откажешься, — грустно вздохнул Чимин. — Я знаю. Поэтому и согласился, — усмехнулся Юнги, разрывая глянцевый фантик. Усердно печатающий Юнги не мог не заметить пытливого взгляда напротив. Чимин на правах человека, вхожего в узкий круг общения Юнги, имел право высказать своё (порой никого не интересующее) мнение, коим не преминул воспользоваться, стоило Хосоку выйти из кабинета. — Выглядишь лучше. — Лучше, чем когда? — Чем обычно. Юнги даже печатать прекратил. После вчерашней прогулки с Чонгуком по свежему воздуху он спал как убитый. К тому же парочка таблеток снотворного сделали своё дело, подарив ему спокойную ночь сна. Чимин намётанным взглядом оценил едва появившийся загар на бледной коже парня, и зардевшийся Юнги пояснил, что вчера у него была встреча. С видом всезнайки Чимин сообразил, что Юнги вряд ли был там один. Обычно тот из дома редко выбирается, а столь долгое времяпрепровождение вряд ли состоялось в одиночестве. Оставалось лишь порадоваться за старшего, который в силу замкнутости и стеснительности к откровениям готов не был. Попивая на обеде чай с Чимином, заказавшим для себя и Чеён какао с разноцветными маршмеллоу, которое парень заботливо приносит на работу, оставив стаканчик на столе девушки с, наверняка, слащавой надписью на стикере, Юнги в глубине души умиляется всей этой ванили. Он рад, что у Чимина есть человек рядом, тот, с кем он может поделить своё необъятное тепло. С ним легко и приятно. А с Юнги сложно. Чаще оттого, что он сам отталкивает своей холодностью, хоть и не со зла. Просто сам по себе такой. Пессимист с замашками интроверта. Раскололся Юнги внезапно. Заприметив у одной из девушек "Назови меня своим именем", он уставился на голубую обложку. Символично. Юнги бы и знать не знал про эту книгу, если бы не пришёл однажды в гости к Чимину и, перебирая каналы в поисках годного кинчика, они не наткнулись на сие произведение. — Чимин, — робко позвал Юнги, — а помнишь мы фильм смотрели... Чимин тоже заметил обложку и кивнул. Естественно, он помнит. Юнги после сцены с персиком долго молчал, а потом так же молча вырубил телевизор из розетки. — И что ты думаешь об этом? — Хороший фильм, на Оскар был номинирован. — Я не об этом. Что ты думаешь о... — Юнги сделал паузу и понизил голос, словно боясь, что кто-то услышит их, — ... отношениях между мужчинами? Это тянуло на откровение. Юнги далось подобное нелегко. В нетерпимости к однополым отношениям его обвинить никто не мог, рубашку на себе он тоже не рвал, крича о прелести гетеросексуальности, занимая нейтралитет по отношению к людям в целом. Каждый волен делать то, что хочет. Однако всё стало сложнее, когда дело коснулось его лично. — Твоя пассия — парень? Если Юнги ценил Чимина за его прямолинейность, то за неё он его и ненавидел. Зардевшись как спелый помидор, он молча ковырял салфетку. — Нормально отношусь. Говорю это как человек, имевший такой опыт. Какая разница, какого пола дорогой тебе человек? Неужели ты откажешься от него из-за предрассудков? Чай полился у Юнги из рта, когда он, закашлявшись, сложился пополам. Каминг-аут средь бела дня от милашки Чимина — не то, на что он рассчитывал сегодня. Уже дома Юнги, прогулявшись с Холли и отужинав, поддался усталости, бросившись на мягкую кровать. Раскинувшись по всему периметру, он достал телефон из заднего кармана штанов. Чонгук взял трубку сразу, не прошло и гудка, словно тот ждал звонка. Юнги, до этого витавший в облаках, от такой скорости растерялся. — Вот это скорость… Ты телефон в руках держал, что ли? — Ага, — ответил Чонгук, и Юнги понял, что он улыбается сейчас, — Как раз хотел тебе набрать. Как день прошёл? Обычно. Узнал, что мой друг имел голубое прошлое. Я не так сильно бы удивился, будь оно криминальным. Но Чими смог меня удивить. Следовало догадаться после того мерзкого фильма. Как вспомню этот персик, блевать охота. — Обычно, — озвучивает Юнги, — А твой? Чонгук рассказывает ему об учёбе, скучных преподах, с таким трудом познающемся им английском и своём соседе Джуне, а Юнги внимательно слушает рассказы Чонгука, пока телефон не падает из его расслабленных рук. Проснувшись ночью, Юнги кряхтя потёр щеку, на которой отпечатался силуэт телефона, и зевнул. Он уснул в одежде, оставив свет включенным. Проверив смартфон, он увидел сообщение от Чонгука: "Спокойной ночи, хён" и был застигнут врасплох своей улыбкой. Встав переодеться и попить воды, Юнги брёл по коридору. Завернув на кухню, он открыл холодильник, обдавший голый торс прохладой. Зевнув, он отпил несколько жадных глотков из бутылки, когда боковым зрением заметил фигуру, вальяжно развалившуюся на подоконнике. Задушено промычав, он подавился, уронив на пол бутылку, расплескавшую содержимое ему на ноги. Тот самый призрак девушки, который он встретил на маяке. Она сидела на подоконнике, положив ногу на ногу и прожигая парня нехорошим взглядом. Юнги почувствовал, как ноги слабеют. — Так-так… Шалить удумал? — девушка спрыгнула с подоконника, хищно кружа возле парня. На этом моменте Юнги действительно пожалел, что не имеет под рукой парочку амулетов, изгоняющих духов. Хотя... Он подбежал к кухонному шкафчику, доставая оттуда соль. Не зря он героически посмотрел одиннадцать сезонов «Сверхъестественного». Скудную щепотку, высыпавшуюся ему на ладонь, он швырнул в призрака. Последовало несколько мгновений тишины, а затем девушка захохотала так, что сползла на пол, держась за живот. Юнги же стоял как придурок с несчастной солонкой и чувствовал себя как минимум не очень. Если точнее сконфуженным. А если прям в красках, то он пиздецки сгорал от стыда, под аккомпанемент дикого ржача. — Т… ты… — девушка вытерла рукавом уголки глаз, — это что сейчас было? Прости, но ты бы ещё поперчил… Уязвлённый Юнги вернул соль на место и сел за стол, сложив руки перед собой. Посмотрев исподлобья, он ощутил холодок, исходящий от неё, когда призрак приблизился к нему. — Ладно, я готов тебя выслушать.